Запредельный накал страсти

Глава 8

Никто так и не узнал, что Габриэлла — принцесса. Больше всего она походила на забитую тихоню. Для вечеринки она выбрала весьма сдержанный наряд: юбка‑карандаш и кремовый топ, дополненный ниткой жемчужного ожерелья. Ее золотистые волосы были распущены сзади, большие очки все так же приковывали к себе внимание окружающих.

Ее образ был исключительно деловым. И это раздражало Алекса.

Другие женщины выбрали дерзкие коктейльные платья, демонстрирующие все достоинства фигуры, сделали себе великолепные прически. И конечно, эти женщины не стояли скромно у стены. Алекс понял, что хотел бы увидеть Габриэллу без очков. Хотел бы посмотреть в ее большие карие глаза. Хотел бы любоваться ее полными губами с ярко‑красной помадой.

И пусть он никогда не будет большим ценителем искусства, но всегда останется ценителем женских форм. Поэтому он просто хотел увидеть на Габриэлле более соблазнительные наряды. Вот и все.

Принцесса ни с кем не разговаривала, внимательно изучая картины на стене. Еще более сосредоточенно она рассматривала пол, плинтуса, обои… Она, казалось, была влюблена в этот дом.

Этого можно было ожидать. Здесь была ее родина.

Он должен был об этом подумать.

Семья принцессы была родом из Италии, а он жил в Америке. Но он никогда не чувствовал себя эмигрантом. Джованни часто рассказывал ему истории о том, как он приехал в США, как он проделал путь от самого низа до самых верхов, став одним из самых успешных людей в стране. Алекс любил Италию, но он не всегда мог там бывать. Хотя, конечно, Габриэлла могла приехать на Исоло Д’Оро, но ей было бы очень сложно здесь, ведь ее семью изгнали.

— Алессандро Ди Сионе, верно?

Алекс повернулся и увидел красивую блондинку, смотрящую на него ярко‑голубыми глазами. Самоуверенная, надменная… да, типичная легкомысленная пустышка. Но ему все же было бы интересно увидеть ее без одежды.

Мгновение Алекс изучал красавицу. Он был уверен в своей оценке размера ее груди: третий. А сквозь прозрачный бюстгальтер мог рассмотреть даже цвет ее сосков.

— Меня зовут Саманта, — сказала девушка. — Я слежу за вашими бизнес‑подвигами с большим интересом.

— В самом деле? Возможно, вы могли бы рассказать мне об этих… подвигах. Я не так интересен себе, как окружающим.

Она звонко засмеялась:

— Я не знала, что вы шутник. По слухам, вы грозный и мрачный тип.

— У‑у‑у.

Девушка снова засмеялась.

Алекс бросил напряженный взгляд через комнату на Габриэллу, которая с большим интересом наблюдала за оживленным разговором между ним и Самантой. Принцесса замерла в напряженной позе.

Он не мог догадаться, о чем она думает. С Габриэллой было связано много вопросов без ответов.

— Действительно, мы должны провести вместе больше времени, чтобы узнать друг друга лучше, — промурлыкала Саманта, выгибаясь, как очень капризная кошка.

— Что именно привело вас на вечеринку? — спросил Алекс. Его не волновало, что она ответила. Он был слишком занят наблюдением за Габриэллой и совершенно не обращал внимания на изысканный флирт Саманты.

Странно, ведь в других обстоятельствах он с легкостью закрутил бы с этой красоткой интрижку. Но не сейчас. Возможно, маленькая ведьмочка в очках наложила на него заклятие. Он печально улыбнулся, смутно сознавая, что Саманта, вероятно, приняла эту улыбку на свой счет. Но, конечно, она предназначалась Габриэлле.

Габриэлла открывалась ему постепенно, и он хотел бы разгадать ее.

Он встретился с ней взглядом, заметив, как она смущена.

Внезапно принцесса выбежала из зала.

— Извините, — сказал он Саманте. — Мне очень жаль. Мне надо идти.

Алекс поставил стакан на стол и направился за Габриэллой. Увидев ее в дальнем конце коридора, пошел туда же. Может быть, она просто направилась в туалетную комнату.

Алекс начал догадываться, что ошибся: она вовсе не скучная.

Но сейчас он был зол на нее. И с каждым шагом злость лишь усиливалась. Потому что он был Алессандро Ди Сионе. Он не из тех, кто преследует женщин в пустых коридорах. С другой стороны, он и за старинными картинами не охотился. Вообще, эта неделя была полна странных и необъяснимых событий.

Принцесса направилась в сад. Алекс молча шел за ней в темноте по гравийной дорожке. Интересно, знала ли она, куда держит путь, или просто шла куда глаза глядят, повинуясь безудержному инстинкту?

Габриэлла была соткана из противоречий.

Спокойная, но временами довольно взбалмошная и эксцентричная, рассудочная, но… чувственная, импульсивная. Ей нравились тактильные ощущения. Визуальные удовольствия.

Тропинка завернула на поляну, окруженную живой изгородью. В центре стояла каменная скамейка, и Алекс представил, что вокруг много цветов. Но было темно, поэтому он ничего не видел… кроме нее.

Габриэлла сидела на каменной скамье.

— Надеюсь, здесь найдется место для двоих, — сказал он, приблизившись.

— Что вы здесь делаете? — Вздрогнув, она обернулась.

— Наслаждаюсь ароматом роз, вы против?

— Просто… вы так были увлечены беседой с той девушкой, — сказала она.

— О да. Помните нашу дискуссию о красавицах‑пустышках?

— Да.

— Саманта одна из них.

Габриэлла тихо засмеялась.

— Какая ужасная трагедия для нее. Но… по крайней мере, она красива.

— Думаю, да, — сказал он. — И ровно настолько же глупа.

— Не так уж это и страшно.

— Вы бы не продержались с ней и минуты.

— Вы так думаете?

— Да. Я уверен, что Саманта не увлекается генеалогией в свободное время.

— Это ее упущение. Но удивительно, что вы запомнили ее имя.

— Я говорил с ней целых пять минут. Не настолько же я эгоист, чтобы совсем не замечать людей.

— Просто мне показалось, вам очень скучно с ней.

— Да? Возможно, я просто отвлекся на ее… великолепный наряд.

— На ее грудь, вы хотели сказать?

Алекс рассмеялся.

— На всех вечеринках происходит одно и то же.

— Не всегда. Однажды я пошла на праздник в один средневековый замок. Там была часовня, и я решила ее осмотреть. Невероятное место… Оно проникнуто историей моей семьи. Я многое читала о нем в книгах, но в реальности все иначе… как‑то обыденнее. Книги во многом лучше людей.

— Вы так думаете?

— Да. В них все определенно, в то время как люди непредсказуемы.

— Я не согласен. Люди предсказуемы. Они хотят удовольствий, денег, власти. И они даже не понимают, что все это пустота. Поэтому я считаю людей слабыми.

— Слишком самоуверенно, — сказала разочарованно принцесса.

— Для меня все мирские наслаждения и правда бессмысленны. Впрочем, об этом я уже говорил. Так, значит, вы живете книгами?

— Можно и так сказать.

— Любовные романы?

— Как вы угадали?

— Просто предположил.

— Да. Все дело в главном герое. Как правило, он считает странную девушку интересной. Хочет узнать о ней больше. В реальности так не бывает. В реальности все довольно скучно.

— Понимаю. И все же вы не совсем правы. К примеру, мне было скучно с Самантой, хотя она и красавица. Но вы единственный человек в этом зале, который меня по‑настоящему интересовал. Мне даже пришлось следить за вами, когда вы ушли, потому что я понятия не имел, куда вы направились. Люди мало меня удивляют, но у вас, Габриэлла, это получилось.

— Но я здесь вовсе не для того, чтобы удивить вас. Я просто должна найти картину. И я исполняю роль вашей помощницы и сталкиваюсь с такими ситуациями, что лучше бы мне съесть горсть пчел, чем продолжать поиски.

— Не ешьте пчел, это неприятно.

— Я не шучу. Еще… все дело в моей внешности. Команда стилистов может сделать меня привлекательной. Но сейчас мне совсем не хочется имитировать счастливую и красивую жизнь. Когда я надеваю костюм, крашусь и выхожу в свет, мне нечего бояться. Даже если будет недовольство публики, оно скорее коснется образа принцессы, но не меня лично. Сейчас же чувствую себя отвергнутой.

— Никто вас не отвергает. Это моя вина, что вы играете роль помощницы. Вас игнорируют только по этой причине.

— Виной всему мои комплексы. Я хочу быть незаметной, но не для всех. Хорошо, если бы когда‑нибудь хоть один красивый мужчина решительно подошел на вечеринке прямо ко мне.

— Я не совсем уверен, действительно ли я красив, но… — Алекс сделал паузу, — но сегодня на вечеринке я побежал за вами. Понимайте это как хотите.

Они замолчали, и принцесса положила руку на скамейку. Несколько дюймов разделяли их пальцы.

— Зачем вы это сделали? — произнесла она тихо.

— Я мог бы пойти с Самантой, — сказал он. — Но остаться с вами для меня было важнее.

Алекс накрыл ее руку своей рукой.

— Вы непредсказуемы, — снова произнес он.

— Это… это комплимент?

Он пытался разобраться в ее словах, но больше наслаждался бархатной мягкостью ее руки.

— Зачем ты трогаешь мою руку? — спросила принцесса, неожиданно переходя на «ты».

— Потому что я так хочу. Какой смысл отказывать себе в том, что хочешь.

— Могу назвать много причин, — сказала она.

— Ну, я более стоек, чем мои родители. Страсть никогда не управляла мной, скорее я всегда опирался на здравый смысл.

— Сейчас нет никакой логики в том, что вы касаетесь моей руки.

Алекс продолжал нежно поглаживать ее руку.

— Да, вы меня раскусили… и пусть.

Алекс знал, что ничего большего за этими нежными прикосновениями последовать не может.

Он предпочитал жизнь четкую, лишенную каких бы то ни было эмоций и страстей. Он совершал сделки с равнозначными партнерами. Не захватывал и не банкротил компании. Не давал деньги на стартапы.

То же самое было с его сексуальными партнершами. Он не собирался соблазнять невинную девушку.

Он всю свою жизнь стремился стать лучше своих родителей. Чтобы извлечь урок из их ошибок.

И все же, несмотря ни на что, Алекс не убрал свою руку с руки Габриэллы.

— Я думаю, вы похожи на меня, — проговорила она мягко. — Вы считаете себя самым умным человеком на свете. Вы играете с людьми. Вы забавляетесь с ними. Вы делали это с Самантой там, в зале. Вы ведь все равно не пошли бы с ней, так?

— Угадали.

— Но вы позволили ей думать, что между вами что‑то может быть, — мягко продолжила Габриэлла. — Сейчас вы прикасаетесь ко мне, и мы оба знаем, что вы никогда не…

Она не успела закончить фразу. Неожиданно Алекс прижался губами к ее губам. Она была такая теплая, такая мягкая… такая желанная.

Принцесса замерла, ее тело напряглось. Она не отвечала на поцелуй, а просто сидела не шелохнувшись.

Алекс отодвинулся от нее, его сердце бешено колотилось, а член стал твердым. Его очень давно так не возбуждал простой поцелуй.

Габриэлла даже не разжала губ.

— Я должен был ответить на заигрывание Саманты, — сказал он резко, задыхаясь. — Я мог бы провести с ней ночь. Но я этого не делаю. Я не хочу ее.

Он встал со скамейки, чтобы оказаться как можно дальше от принцессы.

— Но я точно знаю: сегодняшний вечер я хотел провести наедине с одинокой тихоней.