Запретные ночи с вампиром

Глава 19

Время остановилось. Ванда не могла дышать. Не могла думать. Она прилипла к стене дома, не в силах пошевелиться.

Оборотень. Ее прекрасный Фил был оборотнем.

Ее начало трясти. Паника скрутила ее живот, затем пронзила ее грудь и вырвалась изо рта с придушенным криком.

Оборотень повернулся к ней. Сколько раз она видела эти злобные челюсти и щелкающие зубы? Всегда приходящие за ней. Безжалостно охотящиеся на нее.

Она бросилась в дом и захлопнула за собой дверь. Дрожащими руками она задвинула засов на двери. Она отступила назад, ее колени дрожали. Ее взгляд метнулся к окнам. Он мог разбить стекло. Именно так волки вторглись в конспиративную квартиру, где они с Карлом укрылись. Волки разорвали его на части.

По ступенькам крыльца застучали шаги. Ванда отступила назад. Ее сердце бешено колотилось, грохоча в ушах.

Дверная ручка повернулась. Дверь задрожала. Она прижала ладонь ко рту, и из нее вырвался испуганный всхлип.

— Ванда, — его голос был мягким. — Впусти меня.

Она отступила назад. Мысли путались у нее в голове. Она никогда не слышала, чтобы оборотень мог говорить. Или поворачивать ручку двери. Он должен быть человеком.

Но она видела, как он изменился. Или, скорее, она видела, как он изменился наполовину. У него определенно была голова волка. И зубы тоже.

Черт возьми, как он мог так поступить с ней? Ярость захлестнула ее, долгожданное облегчение от ужаса, который сделал ее слабой.

— Уходи! — закричала она.

Дверь снова затряслась.

— Нам нужно поговорить.

— Иди к черту!

Проклятье. Она занималась с ним любовью. Она впустила его в свое тело. В свое сердце. Чувство предательства скрутило ее изнутри. Сначала ее сестра, а теперь еще и Фил.

Ей захотелось что-нибудь бросить. Разорвать что-нибудь на части. Она заметила деревянную лестницу, прислоненную к чердаку, ту самую лестницу, которую Фил вставил в люк, чтобы спуститься в подвал. Она пнула сапогом несколько деревянных перекладин, затем схватила лестницу в руки и сломала ее пополам.

— Ванда.

Она повернулась на его голос. Он приподнял окно и теперь смотрел на нее. Как он смеет выглядеть таким нормальным? Он полностью одурачил ее.

— Как твой спонсор по управлению гневом, я должен сказать…

— Оставь меня в покое! — она швырнула в него расколотый кусок дерева.

Он уклонился от летящей деревяшки, и та вылетела в окно. Он снова заглянул внутрь.

— Мы должны поговорить. От этого никуда не деться.

Никуда не деться? Она открыла люк и спустилась в подвал. Она ходила взад-вперед. Она могла телепортироваться, но куда? Ее квартира небезопасна. В Карпатах, вероятно, был день. Возможно, и в Лондоне, так что она отбросила Памелу и Кору Ли. Она понятия не имела, где были Йен и Тони. Мэгги?

Ванда поморщилась. Она все еще была в этом списке. Она не могла подвергать Мэгги и ее семью опасности. Но разве на их территории не было пещеры? Она могла бы спрятаться там. К сожалению, она никогда не была на ранчо Мэгги, поэтому она не знала, куда телепортироваться. Ей нужно позвонить. Ей нужен сотовый телефон Фила.

— Ванда, возвращайся.

Она взглянула на люк. Там был Фил.

Она осмотрела подвал и заметила лопату. Это удержит его. Удержи его лапы подальше от нее. Она схватилась за ручку люка.

Он подпрыгнул. Ее сердце сжалось, когда она увидела это. Он приземлился, его ковбойские сапоги с глухим стуком ударились о деревянный пол, колени согнулись, чтобы смягчить удар.

Он медленно выпрямился. Джинсы низко сидели на его бедрах. Его голый торс и грудь были покрыты мускулами. О Боже, как же она любила его твердую грудь и широкие плечи! От ран, которые он получил прошлой ночью, не осталось и следа.

Его густые каштановые волосы блестели от лунного света, который просачивался вниз сквозь открытый люк. Вспыхнули золотистые и каштановые блики. Его бледно-голубые глаза смотрели на нее, мерцая от сильного волнения.

Он был так великолепен. Как он мог быть оборотнем? И как сейчас он может быть человеком? Единственный раз она видела, как волк возвращается в человеческий облик, когда Карл убил одного из них. Насколько она знала, как только оборотень становится волком, он остается таким на всю ночь. Она определенно никогда не видела такого, который мог бы изменить только половину своего тела.

Она указала на него лопатой.

— Что ты такое?

Его взгляд метнулся к лопате, а губы сжались в тонкую линию.

— Я Фил Джонс, тот самый человек, каким был вчера, — он шагнул к ней.

— Не подходи! — она подняла лопату. — Что ты такое?

Он вздернул подбородок.

— Я — Альфа-оборотень. Я могу полностью или частично измениться, когда захочу, днем или ночью. У меня есть супер сила, скорость и повышенная чувствительность. Если меня ранят, я могу измениться и мгновенно исцелиться. Я могу призвать силу своего внутреннего волка, не меняя физической формы. И еще одно…

Он прыгнул к ней так быстро, что она едва успела поднять на него лопату. Он схватил за ручку и дернул ее, притягивая к себе. Как бы перетягивая канат, она уперлась пятками и потянула ручку на себя. Он дернул еще сильнее, разрушив ее из равновесия. Когда она, спотыкаясь, завалилась вперед, он отбросил лопату в сторону, обхватил ее рукой и крепко прижал к своей груди.

— Еще одно, — прорычал он. — Я люблю тебя.

Она толкнула его в грудь.

— Отпусти меня. Ты… ты солгал мне.

— Я собирался рассказать тебе сегодня вечером. Черт возьми, я пытался рассказать тебе об этом вчера вечером в домике Говарда, но когда я упомянул волков, ты отказался говорить.

Она поморщилась. Она так стремилась сохранить свои собственные секреты, что не позволила Филу раскрыть свои.

— Но ты должен был сказать мне, — она ударила его кулаком в грудь.

— Зачем? Чтобы у тебя был повод не влюбляться в меня? — он схватил ее за руки и заломил их за спину. — Что, если бы моей любви оказалось недостаточно?

Ее глаза горели от слез.

— Но я ненавижу волков. Я ненавижу оборотней.

— Ты любишь одного из них.

Она покачала головой.

— Я… я не могу, ты пугаешь меня.

Его губы дернулись.

— Разве я не спасал твою жизнь достаточное количество раз, чтобы ты доверяла мне? Я люблю тебя, Ванда, я всегда буду рядом с тобой.

Слеза вырвалась из ее глаз и покатилась по щеке. Это была чистая правда. Он спас ее. Несколько раз. Он остановил Макса Мегачлена в клубе. Он убил змею. Он обнаружил бомбу. Должно быть, он почувствовал ее запах с его повышенной чувствительностью оборотня. Но как она могла проигнорировать тот факт, что он был оборотнем?

Она покачала головой.

— Я слишком долго боялась тебе подобных.

Он крепче сжал ее руки.

— Что именно тебя пугает? Может, мои зубы? Я раньше уже покусывал тебя, не причиняя боли.

Она вздрогнула.

— Когти? — он отпустил ее руки. Обняв ее одной рукой за плечи, он показал ей свою вторую руку. Она мерцала голубоватым светом. На его руке выросла шерсть, и она превратилась в лапу. Вытянулись когти, острые и смертоносные.

Ванда вздрогнула. Она отвернулась и крепко зажмурилась.

— Не надо.

— Что не надо? Неужели ты действительно думаешь, что я причиню тебе вред?

Она вздрогнула, когда почувствовала, как что-то коснулось ее щеки. Мех. Мягкий и теплый. Он погладил ее по щеке, затем скользнул вниз по ее шее. Она украдкой взглянула на него и увидела, что он ласкает ее тыльной стороной лапы.

— Я полностью контролирую ситуацию, — тихо сказал он. — Доверься мне.

Он повернул лапу и просунул коготь под молнию ее комбинезона. Он потянул ее вниз и разрезал прямо через лифчик.

Она ахнула.

Лапа замерцала и снова превратилась в руку. Он откинул комбинезон и лифчик, открывая ее грудь. Ее соски напряглись. Ее грудь тяжело вздымалась, когда она пыталась отдышаться. Ее кожу покалывало, она жаждала, чтобы он прикоснулся к ней.

Она покачала головой. Как она может сейчас хотеть его? Но в нем было что-то особенное. Животный магнетизм, который переполнял ее чувства. Он был грубым и сильным, и это заставляло хотеть его. Даже ее страх заставлял его казаться более волнующим.

Он обхватил ладонями ее грудь и нежно сжал. Она застонала.

Он потер большим пальцем затвердевший кончик.

— Думаю, со временем ты поймешь мою двойственную природу. Я могу заниматься любовью как джентльмен. Или же я могу метаться как зверь, — он ущипнул ее за сосок.

Она вздрогнула. Между ее ног чувствовалась влага. Боже, помоги ей, она хотела его.

— А кого бы ты предпочла сегодня вечером? Джентльмена или зверя? — его губы дрогнули. — В человеческом обличье, конечно.

Она провела ладонями по его широким плечам.

— Я хотела бы каждого из них.

Он медленно улыбнулся.

— Это можно сделать, — он наклонился ближе и прошептал ей на ухо:

— Но зверь хочет быть первым.

Прежде чем она успела отреагировать, он развязал ее хлыст, бросил его на пол и стянул с нее комбинезон и нижнее белье до лодыжек.

— У тебя действительно суперскорость.

— И суперсилы, — он поднял ее и положил на одеяло. Еще через секунду он снял с нее сапоги, а также свои ковбойские сапоги.

Она посмотрела на выпуклость в джинсах.

— Еще ты кажешься очень большим.

Он улыбнулся, когда его джинсы и нижнее белье упали на пол.

— Это животное внутри меня, — он присел у ее ног. Его ноздри раздулись. — Я чувствую твой запах.

Она сжала бедра, когда из нее просочилось еще больше влаги.

Он поднял ее ногу и уткнулся носом в изгиб. Затем он лизнул ее пальцы и слегка прикусил их. Ее нога дернулась.

— Ты… ты уверен, что должен кусаться? — она думала, что именно так рождаются оборотни.

Он куснул ее за лодыжку.

— Боишься стать пушистой, милая?

— Ну, я думаю, что у меня и так достаточно проблем, даже когда я есть я.

Он усмехнулся.

— Я люблю тебя такой, какая ты есть, — он прошелся языком вверх по ее икре. — Я должен сильно укусить тебя, разорвать кожу и пустить свою слюну тебе в кровь.

Он пощекотал языком тыльную сторону ее колена.

— А мне в это время нужно быть в волчьем обличье. Так что ты в относительной безопасности.

— Относительной?

— Ты не можешь вразумить зверем.

Ее сердце затрепетало, когда он издал низкий горловой рык. Он двигался вокруг ее тела на четвереньках, обнюхивая ее обнаженное тело, проводя носом по ее покалывающей коже, облизывая ее, пробуя на вкус. Ни одна часть тела не была обделена. Уши, шея, подмышки.

Снова зарычав, он набросился на ее грудь. Он облизывал, сжимал, крепко посасывал ее соски. Они покраснели, кончики их раздулись и стали нежными. Она застонала, выгибаясь ему навстречу.

И затем, одним движением руки и носом, он перевернул ее. Ее чересчур чувствительные груди потерлись об одеяло из конского волоса. Она сжала ноги вместе, почти достигнув оргазма.

Он уткнулся носом ей в шею, щекоча крошечные волоски и заставляя ее дрожать. Затем он языком провел дорожку вниз по ее спине. Он мял ее зад, лизал и покусывал, пока она не начала извиваться.

Она ахнула, когда он перевернул ее на бок и просунул голову между ее ног. Положив голову ей на бедро, он принялся ласкать ее.

Она взвизгнула и прижалась бедрами к его голове. С рычанием он еще глубже уткнулся в нее. Его язык, казалось, тоже обладал сверхскоростью. Она закричала, ее тело сотрясалось в мощной конвульсии.

— Ты моя, — он ущипнул ее за попку, а затем поставил на колени.

— Подожди, — ее колени были ватными. Ее тело все еще пульсировало. Она уткнулась лбом в одеяло, пытаясь отдышаться.

— Я тебя понял, — он взял ее за бедра, поддерживая обеими руками, и вошел в нее сзади.

Она вскрикнула. Он был просто невероятен. Он полностью заполнил ее. Он медленно вышел из нее, растягивая ощущения, разжигая в ней огонь.

— Фил!

Он снова погрузился в нее. Он поддерживал ее одной рукой и наклонился вперед, чтобы уткнуться носом в ее шею и взять за руку. Он задвигался быстрее. Напряжение снова начало нарастать. Он зарычал ей в ухо, а затем встал на колени, увлекая ее за собой.

Она откинулась на его грудь. Его руки скользнули вверх по ее телу и сжали ее грудь.

— Ты моя, — прошептал он ей на ухо.

— Да.

Он протянул руку между ее ног и ущипнул клитор, когда вошел в нее. Она закричала, когда оргазм обрушился на нее. Он издал хриплый крик, жутко похожий на вой волка. Когда он упал на одеяло рядом с ней, она поняла, что ее будущее было решено. Зверь нашел свою самку.

— С тобой все впорядке? — спросил Фил, когда ее дыхание наконец замедлилось.

— Да, — она прижалась к нему всем телом.

Он лежал на спине, все еще в подвале. Он обнял Ванду и погладил ее по спине. Он был рад, что она знает его тайну, но теперь у него была другая проблема.

Бринли увидела его проявление силы Альфы. Она была лидером этой чертовой группы, которая так испугала Ванду. Без сомнения, именно это и было намерением Брин — напугать Ванду и выбросить ее из его жизни. Он понятия не имел, где его сестре удалось найти остальных молодых детенышей.

Наверное, они сейчас в лесу, охотятся на лис или кроликов. Как обычные оборотни, они будут находиться в волчьем обличье всю ночь и вернутся обратно в человеческие тела незадолго до восхода солнца.

Меньше всего ему хотелось посвящать Бринли в свою тайну. Достижение статуса Альфы было главным событием в мире волков. Она в ближайшее время сообщит об этом отцу.

Его первенцем стал Альфой. Фил доказал, что достоин быть очевидным наследником.

— Как ты стал оборотнем? — прошептала Ванда.

— Я родился таким.

— Значит, ты был диким ребенком?

Он фыркнул.

— Детеныши волков обычно не превращаются до полового созревания. Мне тогда было тринадцать.

— Наверное, это было страшно. И очень болезненно.

— Да, немного, но мы были к этому готовы. Когда ты всю жизнь слышишь рассказы о том, как ты почувствуешь свободу, когда будешь бегать по лесу, почувствуешь трепет от охоты и победу над первым убийством, тогда ты действительно счастлив, когда это наконец происходит.

Она провела пальцами по волосам на его груди.

— А как появились оборотни? Какой-то странный, бешеный волк укусил человека?

— Это очень старая история. Я помню, как сидел у камина и слушал рассказы моих родителей, — он погладил ее по спине. — Хочешь это услышать?

— Да, — она положила голову ему на грудь. — Расскажи мне.

— Моя семья — потомки древнего рода валлийских королей.

Она подняла голову.

— Значит, ты принц?

— Я бы не стал заходить так далеко. Эти предки были больше похожи на волшебников, чем на королей. Они обладали многими странными способностями, и одной из них была способность превращаться в любое животное. Со временем у них появились личные предпочтения к тому, в какое животное они хотели бы превратиться. Фаворитами были волк, медведь, дикая кошка и ястреб.

— Животные-охотники, — пробормотала Ванда.

— Именно. Зачем превращаться в мышь, если можно быть львом? Мои прямые предки предпочитали волка. Все было прекрасно, пока не вторглись римляне. Кельтские племена терпели поражения. Мои предки поняли, что они могут избежать римского рабства, живя как волки.

— А другие жили как медведи, дикие кошки и ястребы? — спросила она.

— Да, — Фил предположил, что это было начало семейства вер-медведей Говарда. — Пока мои предки были в волчьей форме, они спаривались, потом они обнаружили, что эти дети навсегда привязаны к волку. Они больше не могли выбирать, в какое животное превратиться.

— И так появились оборотни, — прошептала Ванда.

— Да. Время от времени римляне убивали оборотней, и те снова принимали человеческий облик. Они были суеверны и боялись какого-то сверхъестественного возмездия, если не сохранят нашу тайну. Они назвали наше племя Филупус, те, кто любят волков. Это имя передавалось в моей семье на протяжении веков. Вообще-то это мое имя.

Она недоверчиво посмотрела на него.

— Филупус?

— Теперь ты знаешь, почему я предпочитаю Фил. После того, как римляне ушли, мои предки решили, что будет безопасно вернуться к жизни в человеческом обличье. Но прошло несколько поколений, и они поняли, что не могут все время оставаться людьми. Они изменялись в первую же ночь полнолуния.

— Значит, они обречены превращаться в волков каждый месяц навечно, — прошептала она.

Он улыбнулся.

— Я бы не назвал это «обречены». Я никогда не встречала оборотня, который не любил бы тот взрыв свободы, который мы получаем каждый месяц, когда можем отбросить все человеческие правила и условности в окно и вести себя как… животные.

— Ты находишь это освобождающим.

— Да, — Фил вздохнул. — Или это должно быть таким. В мире волков есть люди, которые считают, что мы должны придерживаться наших собственных традиций. Верховные Лидеры стай могут быть очень могущественными, и они пытаются заставить всех поступать так, как они говорят.

Ванда села.

— У тебя были неприятности с кем-то из них?

Он кивнул.

— Моим отцом.

Она поморщилась.

— Мне очень жаль.

— Все в порядке, — он погладил ее по руке.

— Он бы меня не одобрил. И твоя сестра тоже не одобряет, — Ванда бросила взгляд на люк. — А когда она вернется? Это ужасно длинная прогулка… О, — она хлопнула себя по лбу. — Твоя сестра — оборотень.

— Она была одним из тех волков, которые тебя напугали.

Ванда поморщилась.

— Я действительно ей не нравлюсь.

— Она тебя еще не знает. И не беспокойся об этом. Я поговорю с ней.

— Все эти волки были оборотнями?

— Да, но больше они тебя не побеспокоят. Они знают, что ты под моей защитой, — Фил сел. — Так почему ты так боишься оборотней?

Она вздрогнула.

— Я… я же говорила тебе, они охотились за мной.

— Ты никогда не говорила, почему.

Она натянула на себя трусики.

— Знаешь, ты испортил мне лифчик. Надеюсь, у твоей сестры есть один, который я смогу одолжить.

— Она купила нам кое-какую одежду. Ну же, Ванда. Я рассказал тебе свои секреты. Пришло время тебе рассказать свою историю.

— Ты возненавидишь меня, — она встала и пошла прочь.