Земляника для короля (СИ)

Глава 10.

После бала, насколько я помню, из наших земных любовных романов, девушки спят до обеда. Мне не дала этого сделать моя совесть. Поэтому, вместо того, чтобы проваляться в постели с книжкой и круассаном в руках, я встала и под бодрое командование сены Уитли начала собираться на «самое важное событие дня» — совместный обед.

Там, как обычно, присутствовали пять советников короля. Они активно знакомились с будущей королевой. И в этот раз на меня обращали внимание чаще, чем обычно. Что было тому причиной? Даже не догадываюсь. Наверное, им вчера мое платье понравилось.

— Сенара Роля, скажите, вы использовали ментальный дар в школе, которую создали в своей хм-м, деревне? — поинтересовался один из советников сен Провин, у него явно, где-то под одеждой осканит, потому что его настроение и мысли никак не ощущались.

— Я установила, что с помощью моего дара можно вкладывать ученикам новые знания или улучшать им память.

— Установили? А каким образом вы это установили? — заинтересовался другой советник — сен Завит.

Вспомнив, как люди боялись того, что я переверну их сознание, я решила поменять тему разговора. Так как не горела желанием в данный момент выкладывать советникам все о своих умениях.

— Уважаемые сены, не могли бы вы нам рассказать о королевах, которые были до нас? Какие были у них профессии? Что они сделали для страны? Я очень много слышала о Миранде мудрой.

— О да! — закивали головами сены, а Ренейт и Аканэ навострили уши.

— Богиня мудро устроила наш мир, когда сделала так, чтобы девушки с Земли становились королевами, — пояснил Провин. — Миранда мудрая была очень проницательной королевой. Ее вклад в науку бесценен. Это благодаря ей мы можем печатать книги.

— А стекло! — воскликнул Завит. — Это было гениальное открытие. Посмотрите, какие окна можно делать в домах! Статуэтки, посуда — все это благодаря Миранде мудрой.

— После Миранды пришла не менее сильная королева, — продолжил Провин. — Леслава великая — мать нынешнего короля Его Величества Дэвида Ксавьера.

Советники восхищенно заохали, вспоминая прошлую королеву.

— Ее вклад огромен в развитие государства. Я даже не представляю, как жить не зная про микробов и микроорганизмы? Леслава научила нас избегать многих болезней, благодаря ей наша нация стала более здоровой.

В общем, так получилось, что я задала новую тему всем, кто сидел за столом. Советники продолжали говорить о достижениях прошлых королев и после обеда. Главное не лезли ко мне со своими опасными вопросами. В беседе не участвовали два советника: сен Дарго, который не сводил глаз с Ренейт и сен Нитрийл, который изучал всех со стороны.

В особняк деда, который находился в центре Лицисты, я поехала одна. Овид долго меня отговаривал в итоге, мы поругались. Ну как поругались, не как в итальянских семьях с битьем посуды, криками и слезами. Сказали друг другу пару колких фраз, пытаясь побольнее задеть соперника.

Я задела, он меня тоже задел, поэтому поджав губы и окончательно разозлившись, уехала одна. Но в голове все время прокручивала разговор.

— Кэтти, пойми, Кряжек не общается со своим отцом больше двадцати лет ни просто так. Он сменил фамилию, запретил приближаться к тебе, потому что хорошо знает твоего деда!

— Двадцать лет?! А вам не приходило в голову, что все могло измениться? Все течет, все меняется в этой жизни!

— Не у всех хватает гибкости поменять свои ценности.

— О! Это вы совершенно верно заметили. Гибкости не всем хватает.

Мы уставились друг на друга. Глаза Овида сверкали, губы были поджаты. А мне хотелось, чтобы ему было больно, как и мне.

— А что ты хотела? Приехать в столицу, где две уважаемые семьи представили замечательных, способных девушек, у которых есть реальные результаты и покорить всех своим умом и красотой?

А вот это было обидно. У меня были не менее реальные результаты. Только кто поедет в деревню на них посмотреть?

— Когда я поехала в столицу, то доверилась богине и Кряжеку, чего больше делать не собираюсь, как и заниматься покорением Лицисты,— обида выталкивала из меня грубости и колкие слова.

— Может, пора оставить в прошлом то, что случилось? Займись хоть каким-то стоящим делом? — не отставал от меня Овид.

— Когда я села в вашу карету, тогда и оставила все в прошлом.

Мы замолчали, зло сверля друг друга глазами.

— Быть может, вы знаете какое-нибудь стоящее дело, которое подойдет мне? — наконец, решила я спросить у советника совета.

Затем, отвернулась от него, прошла вглубь гостиной и села в кресло. С выпрямленной спиной и сложенными руками на коленях я пыталась изобразить примерную ученицу. Пусть сам подумает, что он предлагает. И как он при этом помогает мне? Овид продолжал молчать. Видимо, сказать ему мне было нечего.

— Э-э. Послушай, Кэтти. Я не хочу тебе зла, поверь, будет лучше…

— И все таки, что там со стоящим делом? — перебила я советника, не желая слушать его доводы против моей поездки к родственникам.

Как сделать так, чтобы Овид понял, что стать моей поддержкой у него не получилось? Он, конечно видел королевой Аканэ, да и богиня с ними, но он не помог мне устроиться во дворце, найти друзей и понять саму себя.

Овид молчал, я ждала, когда его “система” обновится.

— Хорошо, давай договоримся, — наконец решил он. — Я помогу тебе, чем смогу и буду более внимательным.

— Хорошо. Я еду к генералу Роляини, посмотрю, что он мне предложит, а потом подумаю над вашим предложением и сделаю свой выбор.

Овид поджал губы. Тут и моего дара не нужно было, чтобы понять, что мужчина сейчас пытается придумать причины, чтобы не пускать меня к деду. И пока он ничего не придумал, я сказала мечтательным тоном:

— Может он проведет меня по столице и покажет всю ее красоту.

Овид присел на краешек кресла напротив, и пристально глядя мне в глаза, произнес нежным тоном, как бы уговаривая маленькую глупенькую девочку:

— Кэтти, сен Роляини — вояка. Он привык работать с мужчинами и добиваться своих целей немного жесткой стратегией.

Ну, это для меня вообще была не причина для отказа от родственников.

— Какая прелесть! Может его стратегия поможет стать королевой? Вы этого боитесь?

— Кэтти! — Овид подскочил и подошел к моему креслу. — Ну какая королева? Ты пойми, что эти игры во власть не безопасны, неужели ты не заметила этого еще?

— Вы переживаете за мою охрану потому, что недостаточно хорошо о ней побеспокоились?

— Я сделал все, что смог. Ну, хочешь, я поведу тебя на эту ненужную экскурсию.

— Сейчас! Мне собираться?

— Я сейчас не могу. У меня встреча с королем, через полчаса.

— А я через полчаса еду к своему дедушке, которого не видела двадцать лет.

— Он вообще тебе не дедушка.

— А вы мне кто?! — окончательно рассвирепев спросила я.

Овид, покраснел, сжал зубы и кулаки. А я продолжила:

— Я думаю вам пора. Нельзя заставлять короля ждать.

— Я хотел как лучше. У меня не было и мысли навредить тебе.

— Я вам, верю. Не держу на вас никакого зла.

Овид немного постоял, нависнув надо мной. Затем резко развернулся и вышел из моих покоев не забыв хлопнуть дверью. Враг бежит. Враг повержен. А я опустошена от столь эмоционального сражения.

Наверное, я погорячилась. Не хотелось разрывать отношения с сеном Савитом, он хоть как-то проявлял заботу обо мне и был связующим звеном между мной и Кряжеком. Ладно, потом что-нибудь придумаю. Нам нужно остыть и все переосмыслить.

У дедушки в особняке меня очень тепло приняли. Все родственники улыбались и искренне радовались моему приезду. Дворецкий встретил меня у порога и чинно проводил до гостиной, где собрались дед, дядя, мой двоюродный брат — сын дяди и его жена.

— Екатерина сен Роля, — громко объявил лакей. Все присутствующие в комнате обернулись.

Дедушка с улыбкой на лице устремился ко мне.

— Кэтти, познакомься со своим дядей и моим старшим сыном — Ратаселом, — подведя меня под белые рученьки к остальным присутствующим, начал представлять дед наших родственников.

Я заметила, что все мужчины в комнате похожи между собой статью, формой рук, неуловимыми движениями. Они напоминали Кряжека, который уже был для меня родным. Поэтому во мне толкнулось чувство единения с этими людьми.

— Можешь просто называть меня Ратасел, — бережно пожав мою руку, предложил дядя. — Я очень рад, что, мы познакомились.

— Очень приятно. Для меня большая неожиданность обнаружить, что я не одинока. До вчерашнего вечера я не знала, что у меня есть родственники в столице.

— Теперь, внученька ты никогда не будешь одна, — заметил дед. — Мы всегда заботимся о своих.

Спазм сжал мое горло, захотелось упасть на грудь деда и расплакаться. Наконец-то появились люди, которым я не безразлична. Взяв себя в руки, я повернулась вслед за дедом к единственной женщине, находившейся здесь.

— Познакомься с моей невесткой — Тессой. Тесса, эта моя внучка — Екатерина сенара Роля.

Тесса широко улыбнулась.

— Мы с Ратаселом давно хотели познакомиться с племянницей. Я очень рада, что ты здесь. Надеюсь, мы станем подругами.

— Я бы тоже этого хотела, — прохрипела я, от наворачивающихся слез счастья на мои глаза.

Мне не нужно было поднимать щиты, чтобы увидеть что мне искрене рады. Теплые слова, улыбки, знаки внимания, все говорило о том, что я и здесь нашла свою семью.

Я достала платочек и промокнула глаза. Это немного отвлекло от чувств, которые просто желали выползти наружу и прогуляться по моим щекам.

— Вы не представляете, как я зол на этого сухаря Овида! — воскликнул дед. Погладив меня по плечу. Я благодарно улыбнулась ему за заботу. — Ну да ладно, об этом потом, — проворчал дед. — Познакомься, Кэтти, со своим братом. Он наша гордость и радость — твой кузен и мой внук, старший прапорщик королевских войск — Казимир сен Роляини.

— Спасибо, дедушка, — заулыбался Казимир. — Я всю жизнь мечтал с тобой познакомиться, — обратился братец ко мне. — Ты не представляешь что значит быть единственным внуком генерала и сыном подполковника королевских войск. — Засмеялся Казимир.

Смех разнесся по гостиной, все остальные понимающе заулыбались. Глаза Казимира блестели юношеским задором и оптимизмом. Он был похож на своего отца. Высокий, крепкий красавец пожал мне руку и подмигнул.

— Ладно, тебе ворчать, зато вон, какой орел вырос! — ласково пожурил внука дед. А вообще, это все мелочи жизни, давайте присядем и познакомимся поближе, — проговорил дед, отводя от родственников и провожая меня к креслу.

За нами и остальные прошли к диванам. Мы уселись и дедушка начал первым:

— Наверняка, ты задаёшься вопросом, почему я и твой отец не поддерживаем отношения? Я расскажу почему так получилось. Но давай для начала уважь старика, расскажи первая нам, как жила эти полгода. О тебе ходят невероятные слухи. Я, если честно, опечален многими и давно предлагал свою помощь, но меня к тебе не подпускали. Мы хотим знать, что случилось с тобой, чтобы понимать, чем можем помочь.

Вопросы вертелись у меня на языке, но рассудив, что я гостья и мою историю хотят услышать сразу все родственники, решила поведать о себе первая. Но только я собралась начать свой рассказ, как вспомнились слова Овида. Поэтому немного подумав, я попросила:

— Давайте договоримся, вы снимаете осканит, а я все рассказываю. Обещаю, что без вашего разрешения никогда не окажу на вас ментальное воздействие.

Дед ухмыльнулся:

— Умница дочка! Доверяй, но проверяй. Но я не сниму камень, не потому, что хочу навредить тебе, а потому, что знаю много государственных секретов, которые тебе пока знать не положено.

— А мне скрывать нечего сказал Казимир, расстегнул рукав сюртука, достал оттуда запонку и положил ее на стол, который стоял рядом.

— Я тоже пожалуй сниму этот камень, а то чувствую себя неловко, мы ведь хотим, чтобы ты нам доверяла, а сами прячемся. — Тесса вытащила сережки из ушей и положила их рядом с запонками.

— Извини, Кэтти, но я, как и отец состою на государственной службе, и давал клятву о неразглашении некоторых секретов, поэтому, осканит останется на мне, но обещаю, что буду честен с тобой, что бы ты ни спросила.

Я, если честно, не собиралась лазить по задворкам памяти у своих родственников. Моя просьба была проверкой, насколько они искренни. Этот момент я продумала, еще будучи во дворце. Получается, что мне не доверяют. Конечно, это странно доверить свое сознание и чужие секреты человеку с которым только познакомился. Но тем не менее я тоже буду осторожней, пока.

Я начала с того момента, как очнулась на Алмазе. Говорила, лишь голые факты, в подробности не вдавалась. Про Цевода умолчала. Я уже попрощалась с ним там в деревне, пора его забыть. А вот когда рассказала про богиню и наши с ней отношения дед уточнил:

— Покровительство богини — хороший знак. Она обещала тебе, что именно ты станешь королевой?

Я задумалась, а ведь правда, она говорила про ответственность, про то, что я должна что-то изменить в стране. Обещала меня поддерживать. Неужели я приняла желаемое за действительное?

— Нет. Она сказала, что я невеста короля, — сказала я вслух. Осознав, что если бы я немного раньше обратила внимание на этот факт, то все сейчас было бы по другому.

— Вы все невесты, — разочаровано протянул Ратасел, еще раз утвердив меня в моем замешательстве.

— Возможно, богиня как-то намекнула, что именно ты будущая королева, — подключился Казимир.

— Нет.

Внутри стал зарождаться истерический смех. Я закусила губу, чтобы он не вырвался и не напугал, пока еще мной не пуганых родственников.

— Что ты делаешь для того, чтобы стать королевой? — поинтересовался дед.

— Я не пользуюсь популярностью во дворце, думаю у меня мало шансов.

Понимаю, так себе оправдание. Я действительно только и занималась тем, что страдала. Но я пока не понимаю, для чего весь этот фарс с отбором. Хотя, король намекал, как мне показалось на меня, когда говорил, что практически определился с выбором. Возможно, мне опять показалось. Тогда не стоит сообщать родственникам неустановленные факты.

— А мне сообщили, что Король тебя выделил, — многозначительно сказал дедушка. Вторя моим мыслям.

— Я не уверена, что его выбор пал на меня.

— Почему?

— Теперь моя жизнь под угрозой. Может, он этого и хотел.

Все подобрались, Тесса охнула.

— Ты что-то заметила? — заинтересовался генерал.

— Чувствую даром. Кто-то меня ненавидит и замышляет злое, но человек прикрыт осканитом. Я не могу вычислить его.

— Вот это да! — восхищенно протянул Казимир. — Ты сильна, сестренка. Дядя Кряжек не зря тебя держал в деревне.

— Цыц, мальчишка, — разозлился дед на внука, встревающего в чужие разговоры. — Когда это началось?

— Сразу после знакомства с королем. Как только мы вышли за дверь, нас встречали родственники и друзья. Естественно мы делились впечатлениями от первой встречи.

— Значит это кто-то из окружения цесс, — размышляя вслух, протянул дед. — Знаешь, недавно у меня состоялся разговор с королем. Это он устроил нам встречу на балу. Как ты смотришь на то, чтобы тебя на отборе представлял не Овид, а я?

Овид, конечно еще тот представитель. Он не верит в меня, что сказывается на впечатлении, которое я произвожу. Но с дедом я знакома буквально несколько часов. Дед продолжал:

— Пойми, Кэтти, я выработал стратегию, которая безотказно сработает. Ты станешь королевой!

Ну что же так сложно то, а? Как объяснить, что я нуждаюсь в передышке? Мне нужно все взвесить и обдумать. Я пока не определилась, что хочу. И совсем не к месту король со своим вниманием.

Тесса сочувственно взглянула на меня и спросила:

— А может, ты хочешь уехать в Лавту? Там очень любят женщин Архона, а у тебя такой необычный дар.

— Тесса! Какая Лавта? Ей нужно остаться здесь и стать королевой! — воскликнул дед.

Все вопросительно уставились на меня.

— Я пока не решила.

Генерал с досадой крякнул и махнул рукой. Тесса кинула на меня сочувствующий взгляд. Казимир залез пальцами в свою шевелюру. Ратасел уставился на меня, подперев рукой подбородок.

— А что тут решать? Архон твоя судьба! Поверь Дэвид тебе понравится он настоя… настоя…. Да что же это такое? — возмутился дед.

— Ты хотел, что-то рассказать мне про короля?

— Да я просто хотел сказать, что он … он…. Да что происходит в конце концов!

— Это ментальный запрет, по всей стране запрещено рассказывать цессам о короле Дэвиде, — прокомментировал Ратасел

— Твою дивизию! — выругался дед. — Это все Леслава великая, все — таки она сумела обойти защиту осканита. Я ж его не снимаю! Теперь не могу рассказать внучке даже элементарное. Я ведь, не хотел сказать ничего плохого. — возмущался дед.

А я навострила уши. Кто-то смог обойти осканит!

— Леслава великая — королева? Мать нынешнего короля? А какой у нее был дар? — хотелось узнать об этой женщине побольше. И не только о женщине, но и о ее изысканиях.

— Не бери в голову, — отмахнулся дед. — Эта королева была очень умна в одних вопросах и совершенно не разбиралась в других. Она первая надела срамные штаны, а потом и остальных женщин научила так наряжаться. А еще она научилась раскладывать магию на микро частички. Но речь не о ней. Лучше скажи, зачем ты на отбор поехала?

— Я? Поехала? — моему возмущению не было предела. — Если б я знала, как другие цессы, что меня ждет отбор. Давно вышла бы замуж и не думала, что лучше выбрать: короля или Лавту.

— Дедушка, ты же слышал. Кэтти ничего не знала про Архон и правила избрания королевы, — заступился за меня Казимир.

— Внучка, ты нужна семье, ты нужна стра…

— Отец! — перебил деда Ратасел. — Не дави на Кэтти. — Затем он обратился ко мне: — Нет времени, чтобы долго оценивать сложившуюся ситуацию. Ты должна принять решение, как можно скорее. Мы твоя семья поможем и поддержим тебя в любом случае. Нужно определиться, что ты хочешь делать дальше и решить вопрос с сеном Савитом. Он слишком яро поддерживает цессу Аканэ. Ты достойна лучшего.

Слова Ратасела пролились бальзамом на мои взвинченные нервы, настроив на мирный лад.

— Хорошо, — согласилась я, — через два дня дам вам ответ. Так же хочу, чтобы вы знали. Чтобы мне, ни пришлось выбрать, я всегда буду рада вашему обществу.

— Семья — это одна из главных ценностей в жизни любого человека, — миролюбиво начал дед, — знай, чтобы не случилось — мы с тобой. Но я все таки настаиваю на том, чтобы сделать тебя королевой.

— Папа! Что значит сделать? А если на то нет воли богини? — возмутился Ратасел. — Кэтти, ты лучше подумай, что в Лавте не будет рядом близких тебе людей. К сожалению, по долгу службы нам с Казимиром придется уехать в Дальневосточную губернию, — сообщил дядя. — Отец перед балом разговаривал с королем, просил в такой ответственный момент оставить нас в столице, а на восток отправить другого офицера, но король поставил условие: либо дед идет на бал и там знакомится с тобой, либо мы с Казимиром остаемся.

Опять король. Отметила я в своей голове, как будто специально. Зачем он это делает?

— Не волнуйся, внучка. Там, на востоке, Роляини смогут повлиять на местное общество, чтобы они проголосовали за тебя, — подключился дед. — Возможно, все это к лучшему.

— Сестренка, мне так жаль, что я не могу быть рядом когда тебе особенно сильно нужна поддержка. Но приказы короля не обсуждаются.

— Когда вы уезжаете?

Кровь не водица. Не успели познакомиться, а мне уже неуютно от расставания.

— Через неделю.

— Понятно. Мне будет вас не хватать.

Некоторое время мы посидели молча, каждый думая о своем. Затем я вспомнила для чего сюда приехала:

— Я думаю, пришло время поговорить о ваших отношениях с Кряжеком.

Дед и Ратасел переглянулись.

— Казимир, Тесса, пройдите пока в столовую, нам нужно все обсудить наедине, — тихо скомандовал генерал.

Сын с матерью озадачено переглянулись, затем послушно встали и пошли на выход.

— Ты не подумай про нас плохо, — начал дед. — Просто вся эта история грязно пахнет. Чтобы не травмировать мальчика и Тессу, мы сказали им, что Кряжек был изгнан из столицы и отвергнут семьей из-за своего брака, но это частичная, правда.

Кряжек женился без моего отцовского благословения на простолюдинке, я бы поворчал, а потом принял девушку в семью, тем более она оказалась магом земли, что нам было бы на руку. Мы разругались с Кряжеком из-за того, что отец твоей матери казнен за государственную измену.

Я насторожилась. Мой дед по матери — предатель.

— Что он сделал?

— Он организовал успешное покушение на королеву, — мрачно сказал дядя.

— На Леславу великую?! — изумленно воскликнула я.

— Совершенно верно.

Я ужаснулась. Королева, которую так все хвалят и любят, была убита. Мне почему-то вспомнился закон бумеранга. Совсем не хотелось, чтобы он прилетел ко мне.

— Это что получается, внучка убийцы королевы планирует сама занять трон? — ошарашено спросила я.

— Э-э нет! Не торопись так думать. Ты цесса. Тебя избрала богиня. Никто не пойдет против ее воли, — пояснил Ратасел.

— Понятно. А за что убили королеву? — я еще отходила от шока. В голове не укладывалось, как такое могло получиться.

Дед вступил в наш разговор:

— Леславу немного недолюбливали за то, что она была слишком свободолюбивая и умная. Новые наряды, новые танцы, новые законы. К тому же она обладала знаниями, которые настораживали людей. Она умела раскладывать все, что было вокруг на микро частички и называла их — молекулы.

Я кивнула.

— Я вижу, ты знаешь, что это такое? — удивленно спросил дед.

— На Земле, это открытие совершенно задолго до моего рождения, поэтому об этом знают все цессы с Земли.

— Ясно, — хмыкнул генерал, затем продолжил: — Королева решила изучить осканит. Она поясняла, что хочет знать как он работает. Но все понимали, что в итоге, Леслава сделает такое открытие, которое позволит королевской семье обходить все ментальные преграды.

— То есть, ты хочешь сказать, что король может обойти осканит? — заинтересовалась я. Такая способность и мне пригодилась бы.

— Ну, как ты убедилась сегодня — может. Я не снимаю камень, потому что не хочу стать бездумной куклой. Все ментальные воздействия король проводит только через мое согласие.

— Значит, ты разорвал все отношения с сыном из-за того, что он женился на дочери убийцы королевы? — решила уточнить я.

Дед тяжело вздохнул.

— Мне тяжело об этом говорить, но не все так просто. — Дед тяжело посмотрел на меня, затем вздохнув продолжил: — Кряжек тоже был замешен в заговоре.

В глазах помутнело. Я достала веер и начала им обмахиваться. Слишком много плохих новостей.

— Папа, зачем ты сгущаешь краски? — вмешался Ратасел. — видишь, Кэтти побледнела. Если бы он был замешан, его бы тоже казнили. Кряжек верен короне, просто видя его любовь к Наре…

Тут генерал подскочил с места и перебил сына.

— А я ведь его предупреждал! Просил, чтобы он подождал с этой помолвкой! В общем, один из советников короля, его сейчас нет в живых. Заметал следы и подкинул Кряжеку бумаги, компрометирующие его. Так как он был помолвлен с твоей матерью, никто не поверил, что он не замешан в этом грязном деле.

Я отложила веер в сторону и взглянув на воинственно настроенного деда спросила:

— Ты тоже не поверил?

Дед выругался, отвернулся от нас и сказал через плечо:

— Ратасел, объясни Кэтти все. Я не могу говорить на эту тему.

А сам отошел к окну.

— Отец не поверил, — продолжил Ратасел. — Они тогда повздорили с Кряжеком, наговорили много лишних слов. К тому же король приказал выслать Нару и Кряжека из столицы. Как понимаешь, это удар для отца. Он не последний человек в стране. Ходило много сплетен, все это отражалось на службе.

— Перед отъездом Кряжека я встретился с ним. У меня была куча вопросов, но мы разругались вдрызг, — перебил генерал, опять повернувшись к нам лицом. — Я не верил, что Кряжек чист и отказался от него. Как видишь, он сменил фамилию, потому что я запретил ею пользоваться. Потом, родилась ты, вернее меченая девочка. Тогда король был еще жив, а я уже был на таком посту, когда мог встречаться с ним и говорить не только о государственных делах. Я хотел забрать тебя себе, чтобы цесса была воспитана не предателем, а верным поданным. Но король открыл мне глаза на правду. Он проверил Кряжека ментально. После похорон королевы Кряжек не носил осканит. Как понимаешь, мой сын был виновен лишь в том, что был слишком доверчивым и добрым.

Генерал закончил свой рассказ. Плечи его поникли, взгляд потух. Я увидела в нем не воинственного вояку, а разочаровавшегося мужчину, потерявшего по глупости сына.

— Есть еще кое-что о чем ты должна знать, — продолжил Ратасел.— После того, как отец узнал, что Кряжек не виновен, он поехал к нему, примириться. Но тот не принял отца, посчитав, что это всего лишь из-за тебя, ну, то есть меченой девочки. Они разругались окончательно.

Так как заговорщики были найдены не все, Кряжек не мог приехать в столицу. Он не пустил отца в дом. Меня тоже не пустил, когда я приехал все объяснить. Обвинил нас в том, что мы появились и простили его только потому, что в его семье родилась цесса.

— Я, внучка, не брошу тебя никогда, — сказал дед, поворачиваясь к нам лицом.

Я встала с кресла, подошла к деду и обняла его.

— Спасибо, дедушка, это очень для меня это важно.

Встретились два одиночества. Возможно теперь всем будет легче от нашего союза. Мы постояли, немного обнявшись. Затем Ратасел разрядил атмосферу сказав:

— Вот, что значит девушка в семье. Просто обняла и все понятно. Пойдемте, я думаю, что ужин уже накрыт.

Ужин прошел в непринужденной обстановке. Мы много шутили, вспоминали истории из детства Казимира. После, тепло распрощавшись со всеми, я уехала обратно во дворец. Казимир проводил меня, несмотря на то, что я была с охраной, которая бесшумно за мной ходила. В карете кузен немного рассказал о своем детстве и о том, как мечтал познакомиться с сестрой, чтобы у него был партнер по детским играм.

Во дворце мы расстались. Мне стало легче. Впервые за этот месяц, не хотелось плакать от того, что я одна. Идя к своим покоям, я улыбалась, вспоминая, как мой эмоциональный дед изображал своего внука в детстве. Вдруг, внутри все похолодело. Я насторожилась. На спине горел “злой взгляд”.

Я оглянулась и никого кроме охраны рядом не заметила. Подняв щиты, проверила телохранителей. Они легко прощупались, так как все были без осканита. Никто из них не испытывал ко мне неприязни.

Помня то, что произошло с Иржиком, я предупредила мужчин, чтобы они были на готове, если что. Подойдя к покоям, они не пустили меня туда одну. Сначала исследовали все закутки, только потом я смогла спокойно вздохнуть. Беспокойная ночь тянулась долго.

Утром ко мне пришел Овид. С ним был Кряжек. Я позавтракала и читала книгу, когда лакей объявил о гостях. Отец зашел в комнату. От неожиданности я встала с кресла, мы замерли друг напротив друга.

С одной стороны, мне хотелось подбежать, упасть ему на грудь и пожаловаться на всех, кто меня обижал весь месяц. С другой стороны, я не могла принять то, как он поступил. Он все видел, почему не спросил меня, чего хочу? Почему ради призрачной короны заставил проходить этот отбор? Почему не позволил стать счастливой рядом с дорогим мне человеком?

Немного посмотрев на меня, Кряжек опустил глаза в пол. Я не знаю почему, но во мне проснулось желание наказать его. Я сказала:

— Я вчера познакомилась со своим дедом, дядей, тетей, и кузеном.

Кряжек поджал губы.

— Здравствуй, Кэтти. Нара, Абби, Ростик в общем все передают тебе привет.

Родные имена, как теплый, ласковый ветер коснулись моей души. Крайняя деревня стала мне родной. А здесь я всем чужая.

— Присаживайтесь, — пригласила я мужчин.

Мы расселись по креслам.

Всего месяц назад я доверяла отцу как себе, а сейчас мне ничего не хотелось ему рассказывать.

— Как у тебя дела, как ты устроилась? — начал первым Кряжек.

Ну что на это сказать? Врать я не видела смысла.

— Мне было очень плохо, до вчерашнего вечера.

— Вчера Кэтти ходила на ужин к Роляини, — прокомментировал ситуацию Овид. — Прости, Кряжек. Генерал получил протекцию короля, я ничем не мог помешать.

Овид жаловался. По его мнению он все делал правильно, а то как я себя чувствую, это дело десятое. Зло распирало меня, грозясь вырваться наружу.

Кряжек, молча, проглотил эту новость. Но по дернувшемуся кадыку и заходившим желвакам было видно, что она не пришлась ему по душе.

— Сен Овид хорошо заботится обо мне, когда рядом не возникает его протеже — цессы Аканэ, — съязвила я, не удержав порыв души все крушить и ломать.

— Я приехал помочь тебе, — спокойно глядя мне в глаза, сказал Кряжек.

— Я ценю это.

Легкости в общении, как небывало. Я подбирала каждое слово в нашем разговоре.

— Очень многие в деревне раскаялись в том, что натворили. Они только сейчас поняли, что твоя школа была шансом для их детей лучше устроить свою жизнь. Многие просили передать, что просят прощения за свое поведение.

— Я принимаю их извинения.

Кряжек молчал. Я не хотела вести светские беседы. Так мы и сидели. Я расправляя складки на юбке. Овид постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Кряжек, сложив руки домиком под подбородком.

— Кэтти, — наконец, охрипшим голосом, разорвав тишину, сказал он. — Я хотел все объяснить. Пойми, что произошло, было не моей прихотью.

— Я думаю, объяснения будут уместны. Мне интересно знать, что двигало тобой.

Хотя, что тут объяснять? Нельзя так использовать людей. Каждый должен делать сам свой выбор. Даже собственных детей, нельзя заставлять делать силой или обманом то, что т им не по душе. Это Кряжек должен ясно уяснить, ради близнецов, которые у него скоро родятся.

— Ты, наверное, заметила, что мы с Овидом надели осканит, — виновато произнес Кряжек.

— Заметила.

— Это не потому, что я хочу что-то скрыть. Просто здесь король.

Я усмехнулась, помня вчерашний разговор с дедом. Кряжеку это не поможет. Но выдавать секрет не стала.

— Ненавижу осканит, — озвучила я то, что чувствовала. Прозвучало как будто — ненавижу тебя.

Кряжек сглотнул, встал с кресла, прошелся по комнате, затем остановился напротив нас и начал рассказ:

— Дело в том, что в нашей семье, то есть в семье Роляини уже три поколения не рождаются девочки. Это все из-за нашей пра пра бабушки. Она была дочкой одного придворного из Лавты. Я не знаю в курсе ты или нет, но в Лавте девочки рождаются редко.

— Я в курсе. Овид дал мне из библиотеки «Историю Лавты», чтобы я заранее готовилась к карьере Лавтийки.

Кряжек поджал губы. Я увидела, что Овиду стало неловко, вот пусть мучаются.

— Мой пра пра дед женился на чистокровной Лавтийке, — продолжил Кряжек. — Взамен семья Роляини отдала пять старших дочерей замуж за придворных этой страны. Все это было сделано потому, что в нашей семье, то есть семье Роляини постоянно рождались девочки и пра пра пра дед решил изменить расклад.

— Получилось?

— Получилось. С тех пор у всех Роляини рождаются только мальчики и проблем с наследованием больше не встает. Но когда, твой дедушка был молодым, богиня пообещала ему, что однажды в семье Роляини родится цесса, которая станет королевой Архона.

Овид дернулся, нахмурился и внимательно стал присматриваться к Кряжеку.

— Ты в курсе, что мне богиня обещала только то, что я стану невестой короля. А вот цесса Ренейт утверждает, что богиня выбрала ее королевой.

Овид погрузился в свои мысли, Кряжек подошел к своему Креслу, сел обратно, задумался.

— Странно, я не помню точных формулировок, но почему-то у меня ощущение, что богиня при нашем разговоре о Кэтти, когда она только родилась, сказала, что именно она станет… Нет, я точно не помню.

Все замолчали, вспоминая или обдумывая то, что услышали.

— Тебе нужно сходить к богине, — сказал Кряжек прямо, посмотрев мне в глаза.

Я разозлилась еще больше. Он что-то напридумывал, а я расхлебывай!

— Мне сходить к богине?! — возмутилась я. — Вообще-то, это тебе она что-то пообещала. Или не пообещала? А мне четко было сказано, что я стану невестой и все. Так что к богине нужно идти тебе.

Кряжек нахмурился. А я продолжила:

— А еще мне очень интересно знать: почему в деревне все молчали и боялись раскрыть глаза мне на правду?

Я ждала ответа. Кряжек вздохнув, дал мне его:

— Буквально за пару дней перед твоим приходом богиня говорила с Калием. Он собрал всю деревню и сообщил жителям волю создательницы. Она предостерегала рассказывать тебе правду.

— А узнать конкретно, что сказала богиня Калию мы не можем?

— Только в общих чертах. Но ты можешь передать ему вопрос ментально, так будет быстрее.

Предложение конечно интересное. Только боюсь, что ответ будет: я точно не помню, но мне показалось... Поэтому, отвергла предложение Кряжека. Высказав ему все обиды, я решила просветить его насчет своих планов. Заодно и Овид послушает.

— Вчера генерал Роляини предложил мне свою поддержку. Он хочет представлять меня на отборе. Мне нужно определиться с выбором, а выбор, как понимаешь у меня либо пан, либо пропал. Либо я иду прямым курсом к трону, либо готовлюсь войти в королевскую верхушку Лавты. У меня на раздумья два дня. После, мы будем выстраивать тактику и продумывать стратегию.

— Ты уже решила, что семья Роляини будет представлять тебя? Кэтти, ты многого не знаешь, — покачав головой сообщил мне Кряжек.

— И чья это вина?

Кряжек снова встал и начал ходить по гостиной. Затем остановился и начал:

— Мой отец…

Я перебила его, так как не хотела слушать что-то плохое о тех людях, которые поддержали меня тогда, когда мне было очень плохо.

— У меня нет причин не доверять деду, а не доверять тебе причины есть. Не трать мое и свое время даром. Сколько лет прошло после того, как ты поменял фамилию? Не тяжело тебе нести эту ношу? Тебе нравится, когда я обижаюсь на тебя и не желаю слушать твои объяснения?

Кряжек замер, не пытаясь оправдаться. А я не собиралась его жалеть, пусть побудет в шкуре своего отца.

— Пора вам поговорить и все выяснить. А затем и простить друг друга, — уже не так громко продолжила я. Потому, что сама была очень обижена на Кряжека.

Кряжек встрепенулся. Весь скукожился и сказал:

— Ты не понимаешь, он отказался от меня, не поверил.

— А ты прекрасно его наказал, лишив семью деда единственной внучки. Вы оба молодцы.

Кряжек выпрямил плечи, прошел в кресло, сел. Затем закрыл лицо руками.

— Я не смогу, — сказал он все в том же положении.

— Тогда тебе нужно уезжать обратно, потому что через два дня мои интересы будет представлять генерал.

Кряжек отнял от лица руки и пристально посмотрел на меня. Овид отстраненно молчал, как будто нас вообще не слушал. Затем отец разорвал тишину.

— Это твое условие?

— Это мое условие.

— Хорошо. Я поговорю с отцом, но не обещаю, что это не закончится ссорой.

— Я, думаю, вам придется найти точки соприкосновения, потому что я не намерена терять ни тебя, ни деда.

Нет, я его не простила. Просто знала, что обида — плохой советчик. А ближе родных, у меня никого нет и не будет. Поэтому нужно учиться принимать друг друга, хотя внутри у меня было сплошное непонимание. Как так можно мучить человека? Ради чего?

Кряжек и Овид, практически сразу после разговора удалились. Кроме этого день мой был непримечательным. Ничего особенного в нем не было.

Два дня, которые я взяла себе для раздумий прошли в тесном общении с Кряжеком и Овидом. Они продолжали перед обедом навещать блудную дочь. Я предпочитала общаться с ними на улице в парке. Мы обычно устанавливали купол вокруг своей компании и, как правило, во время наших прогулок никто нас не тревожил.

Я рассказала, что получила поддержку губерний Сотри и Интарии, отец сказал, что моя родная губерния Сноркаская тоже меня поддержит. Я раскрыла наши планы с дедом, про Дальневосточную губернию и обещание деда. Овид мрачнел все сильнее и сильнее. В конце концов, он сказал:

— Ну, хорошо, ты станешь королевой, а что ты принесешь Архону? У тебя есть программа? Или ты планируешь сесть на трон, кушать вкусные пирожные и просто наслаждаться жизнью? Быть королевой — это работа.

Овид вообще меня не знает. И даже вникать не хочет в то, что я могу сделать. Обидно. Но обида плохой советчик. Нужно перетянуть его на свою сторону. Отодвинув поднявшуюся во мне злость прочь, я спросила:

— Как вы думаете, почему активировалась моя метка? От того, что я просто мечтала, как украшу королевский двор своим присутствием?

Мы остановились и сверкая глазами уставились друг на друга.

— В любом случае, Кэтти, пора что-то делать, — вмешался Кряжек. — Может, пригласим детей благородных господ? Хотя они и так учатся дома. Ну, или простых детей? И ты откроешь для них школу.

— Нет, образование для детей, отложим до лучших времен, — ответила я, отвернувшись от злого Овида. — У меня есть одна идея, но для ее реализации нужно пригласить в столицу двух моих подруг, бывших цесс.

Овид и Кряжек удивленно переглянулись.

— Где ты их откапала? — поинтересовался отец.

— Богиня свела.

В этот же день моим подругам и соратницам были отправлены письма — приглашения в команду цессы Екатерины, для участия в отборе. Чтобы реализовать мои планы, требовалось объединить наши знания.

Обеды, как всегда, проходили в присутствии советников. В эти два дня все шло своим чередом. Сен Дарго не сводил глаз с Ренейт, она же воспринимала как должное его внимание и, похоже, не замечала, что советник неровно к ней дышит.

Сен Овид стал более учтивым. Теперь он не бросал меня в одиночестве. Аканэ постоянно вопросительно смотрела на Овида. Но однажды увидев, что я заметила ее задумчивые взгляды, смущенно отвернулась. И поглядывала на нас исподтишка.

Остальные советники не давали ей грустить, они постоянно осыпали Аканэ комплиментами, хвалили, обещали золотые горы. Она продолжала быть милой и любезной.

В назначенный срок мы отправились в особняк на ужин к моим родственникам. Я предупредила деда запиской, что приеду с Кряжеком. Мне хотелось, чтобы близкие мне мужчины все выяснили между собой.

Перед ужином нас, как всегда, проводили в гостиную. Генерал и Ратасел встали со своего места и внимательно смотрел на Кряжека, пока мы шли от двери к диванам, на которых все располагались.

— Кэтти, доченька, ты не будешь против, если мы с Кряжеком поговорим наедине? — начал дед, не отрывая глаз от сына.

— Нет, конечно, думаю вам нужно многое прояснить.

— Тогда мы удаляемся на несколько минут в мой кабинет.

Я, конечно, хотела пойти с ними, чтобы сыграть роль медиатора. Но решила, что двое взрослых мужчин могут и сами между собой разобраться.

Казимир и Тесса, волком смотрели на Овида. Но, в конце концов, беседу мы кое-как поддержали. Сен Савит вел себя так как будто ничего не случилось. Он не замечал неприязненных взглядов моих родственников. Такой толстокожести мне бы еще поучиться.

Когда мы сели за ужин к нам подошли генерал и отец. Оба были напряжены, и их глаза не светились восторгами. Я поняла, что мужчины поговорили, но до конца обиды и разногласия не разрешили. Но ничего, пусть учатся общаться друг с другом. Ничто не объединяет людей лучше всего как: общее дело или общий враг. Поэтому, решила отвлечь их от своих переживаний, нашей общей, так сказать, проблемой:

— Я приняла решение, — сказала я, когда все расселись за стол. — Думаю, мне стоит попробовать побороться за корону, чтобы потом не жалеть, что мною ничего не было сделано. Но скажу честно по головам не пойду и действовать во вред себе и другим не стану. Если не стану королевой, то так тому и быть.

— Умница дочка, — обрадовался дед. — Это по-нашему. Поверь, вся армия и офицеры будут за тебя. Я знаю, что нужно сделать, чтобы любой солдат не побоялся умереть за цессу Роляини.

Кряжек напрягся, заметив, что дед изменил мою фамилию. А мне опять вспомнился Иржик. Стало не по себе, я не хочу снова переживать эти чувства, когда по твоей вине кто-то умирает.

— Умирать не стоит, я думаю, нужно начать с газет, там пишут слишком много неоднозначной информации.

— Интересный подход, — удивился Ратасел. — Думаешь, это так важно?

— Это очень важно. Газеты, где написано о прекрасных свершениях других цесс и обо мне очень замечательной, но такой бесполезной прочитают по всей стране. Это будут люди, которые меня знают и те, кто не знают. Когда придет время выбора, как вы думаете, решат ли они, что именно такая странная королева им нужна?

— Хм-м. Никогда бы не догадался, — удивился Ратасел.

— Это потому, что у вас давно не было выборов. Поверьте, Ренейт и Акнэ знают о том, кто и как формирует сознание людей. На Земле это давно не секрет.

— Ну а что должны были написать в газетах про тебя? Люди пишут то, что видят, — возмутился Овид — предлагаешь им солгать?

Тесса возмущенно отложила приборы, строго взглянув на Овида. Дед тоже перестал резать мясо и посмотрел на него.

— В том то и суть, что они ничего не видели. Равно как и вы. Вы не знаете, насколько сильно изменит образование всю страну, — возмутилась я. — Поверьте, оно может повлиять на развитие державы сильнее, чем свершения в экономике и технический прогресс. Скажу больше, без образования они развиваться не будут. Кому передавать опыт и свои наработки? Где находить гениальных изобретателей?

— Как-то раньше все развивались. Приходили цессы, приходило развитие. Они и приносили новые знания, — невозмутимо прокомментировал Овид.

— А потом их за эти знания убивали? Как Леславу великую? — спросила я.

За столом повисло молчание. Я поняла, что своими словами могла задеть Кряжека.

— А ты откуда об этом знаешь? — спросил отец.

Сдавать деда не хотелось. Я боялась, что они разругаются еще больше, поэтому решила взять весь огонь на себя.

— А ты в курсе, что в столице от цесс не скрывают информацию? Я могу ходить в нормальную библиотеку, а там читать нормальные книги, не детские. А еще, иногда, я задаю вопросы окружающим меня людям, и они, как ни странно, отвечают.

От того, что я старалась прикрыть деда, речь вышла очень эмоциональной. Обида скользнула во взгляде Кряжека. Он поджал губы и опустил глаза в тарелку. Затем, вновь посмотрел на меня и спросил:

— Что ты еще узнала?

Все молчали и смотрели на нас. Между мной и Кряжеком напряжение, натянулось как струна. Одно неосторожное слово или движение и оно разорвет все вокруг. Я сбавила тон. Сейчас не время и не место. Колоть отца обидными словами.

— Много чего, — проворчала я, опустив глаза в тарелку.

Все присутствующие отмерли. Тесса задала вопрос, переводя тему в другое русло:

— Кэтти, а что еще можно сделать кроме газет для того, чтобы повлиять на сознание людей? — А затем, сообразив, добавила: — Ой! Ты же можешь…

— Я не буду копаться в чужих головах, пусть люди сами принимают решение.

Тут Кряжек, отложив приборы в сторону произнес:

— Хорошо, отец возьмет на себя армию. Я возьму на себя газеты.

— А мы в Дальневосточной губернии убедим всех, что ты самая подходящая цесса. Только бы нам побольше узнать об образовании, его влиянии на общество и уровень жизни населения. — поддержал брата Ратасел.

Мы еще долго обсуждали планы и распределяли обязанности между членами нашей семьи. В какой-то момент даже сен Овид загорелся идеями, которые витали в воздухе.

Дед с Кряжеком общались сухо, по-деловому, ну хотя бы так. Главное у них теперь есть общее дело, которое заставить смотреть в одну сторону и забыть о своей гордости и старых обидах.