Земляника для короля (СИ)

Глава 15.

Перед приемом мы репетировали наш выход несколько дней подряд. Всех цесс собирали перед ужином и в течение двух — трех часов преподавали нам дворцовый этикет. Как ходить, как стоять, как лежать, ой! Как говорить, что говорить, кому говорить. Все это казалось такой ненужной мишурой, но страна приказала надо, значит надо.

Мне удалось проникнуться симпатией к Аканэ. Пелагея очень тепло о ней отзывалась. Сама Аканэ, как всегда, была скромна и мила. Со слов подруги я знала, что отец сенары Минара жестко ее контролирует. Четко повремени забирает из нашей школы, не давая, даже иногда, девочкам пошептаться, или просто попить чай. Пелагея часто громко возмущалась по этому поводу. Но пойти против сена Минара никто не мог.

Когда приехал сен «главный жених Лавты», мы были готовы. Поэтому прием должен был пройти «как по маслу». В огромном зале нас уже ждали придворные, причем от каждой семьи благородных господ приглашалось не более двух людей. Мы были в свите короля, поэтому цессы не считались.

Мой дед был уже в зале, и он морально меня поддерживал. Мы общались ментально. Семью Переарх и Аптет на прием не допустили. По-видимому, они были не особо благородны. Мы под гимн страны чинно прошлись мимо придворных, которые выстроились вдоль столов. Мужчины склоняли головы перед монархом, женщины делали книксен.

Мы — три цессы шли позади короля Дэвида, который сегодня был горбуном. Рядом с ним шел высокий импозантный мужчина с роскошными гусарскими усами, черными, огненными глазами и королевской статью, лет тридцати. Дэвид своим внешним видом как бы подчеркивал красоту Лавтийца. Роредрик сен Стравия был прикрыт осканитом. Чему я была не удивлена.

В этот раз нас попросили надеть розовые платья. Мы смотрелись как три розочки, и все люди на приеме восхищались нашей красотой. Но я помню, как мы отреагировали на желание церемониймейстера одеть на нас платья юных дев. Все единодушно промолчали, но восторга, ни у кого на лице не было, даже Аканэ застыла со своей доброжелательной улыбкой. Ну да ладно, чем бы дитя не тешилось, лишь бы государству было хорошо. Мы в розовых платьях прошли через коридор из придворных к своему столу, расселись.

Король Дэвид сказал приветственную речь, о долгом союзе Архона и Лавты и о новом витке в отношениях государств. Несколько слов сказал об отборе, о том, что все цессы достойны быть королевами. Во время этой речи я заметила на себе оценивающий взгляд сена Роредрика. По — видимому приценивался, подойду я ему или нет. Увидев, внимание Лавтийца я любезно ему улыбнулась, во взгляде мужчины промелькнуло что-то хищное, я отвернулась.

За нашим столом, который стоял перпендикулярно, остальным столам было десять человек. Пять советников, король, три цессы и почетный гость. Все цессы сидели по правую руку от короля. Я была самая крайняя, мне было очень удобно прятаться от любопытных взглядов за цветком, который стоял рядом, а то кушать на виду у всех было не очень приятно. Естественно король сидел по центру, рядом с ним сидел Болк, а с другой стороны Роредрик. Советники расположились с двух сторон от короля. С нашей стороны кроме Болка был сен Нейтрин. Овид сидел рядом с Лавтийцем. Мы за столом практически не общались, ели тоже мало. Сотни глаз как-то не располагали к азартному поглощению ужина.

Сен Роредрик тоже сказал свою речь. У него был глубокий низкий голос, он умело выводил им слова, все словно завороженные слушали его. Я присмотрелась магическим зрением ментального воздействия не было, но что –то неуловимое витало в воздухе в виде светящихся частиц вокруг Лавтийца. В конце речи он приподнес нам всем подарки. Цессам браслеты, королю холодное оружие. Слуги выносили подарки и ставили их перед нами. Нам предложили надеть браслеты, они все были одинаковыми, но отличались друг от друга. Теперь было понятно, почему у нас были розовые платья. Браслеты были с розовыми камнями. Мы по просьбе гостя примерили украшения. Дэвид попросил слуг унести свой стилет, подаренный Лавтой архонскому королю.

Я смотрела на Лавтийца и он мне все больше и больше нравился. От него веяло мужской силой, я понимала, что с таким человеком "буду как за каменной стеной". Вскоре ужин был закончен, и нас проводили в зал, где должен проходить бал.

Бал открывался полонезом. Меня на танец сразу же пригласил сен Овид. Болк естественно пригласил Ренейт, а сен Завит Аканэ. Король и Роредрик не танцевали, они сидели на постаменте и за всеми наблюдали.

Мне хотелось потанцевать с Роредриком, я надеялась, на то что он пригласит меня. На вопросы Овида, пока мы танцевали, я часто отвечала невпопад, так как не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме мужчины, который мне жутко нравился.

— Кэтти, как тебе прием.

— Он великолепен.

— А как тебе наш гость?

— У него чудесный голос.

Овид удивился моему восторженному лицу, но тут мы повернули, и теперь я могла смотреть на Лавтийца во время шествия. Он отвечал мне страстным взглядом. «Неужели я встретила свою любовь?» — Пронеслось в моей голове.

— Кэтти, что происходит, ты опустила все щиты, — это был король Дэвид. Мне показалось настолько противным его вмешательство в моё личное пространство, как и его вид горбуна. Я захлопнула свое сознание от него. Так и хотелось в ответ сказать — «Отвали».

— Деда, я хочу замуж за Лавтийца, — отправила я послание и, похоже, сказала это вслух.

— Что? Я не понял, Кэтти. Так когда у тебя обучение твоей педагогике для офицеров, на этой неделе? — повторил свой вопрос сен Овид.

— Обучение? — Я посмотрела на Роредрика, мне хотелось, чтобы нас сегодня же обвенчали, как я буду жить до конца отбора?

Полонез закончился, Овид подвел меня к деду.

— Кэтти, я не понял, ты, увидев сена Роредрика, поняла, что хочешь за него замуж? — поинтересовался он.

— Совершенно верно. С ним я буду счастлива.

— Может ей что-то в вино подмешали? — скептически произнес Овид.

Ответ я не услышала, потому что мой кумир подошел пригласить меня на вальс. От голоса сена Стравия волна мурашек покрыла моё тело.

— Добрый вечер, сены. Я, так полагаю, вы легендарный генерал Роляини, разрешите пригласить вашу внучку на танец, — пророкотал приятным басом Роредик.

Я не могла оторвать от него восторженных глаз. Король в это время приглашал Ренейт. Дед, почему-то не был в восторге от внимания высокого гостя, но отказать при всем честном народе не мог и, к моему удовольствию, согласился.

Мы прошли в центр зала и начали вальсировать. Я не могла насмотреться на мужчину моей мечты. От его рук по моему телу струилось тепло. Ради Роредрика я была готова на все.

— Сенара Екатерина, я рад, наконец-то, познакомится с вами, поближе, — обратился он ко мне и от такого приятного голоса по телу поползли волнительные мурашки.

Мы смотрели друг другу в глаза, я читала в них свой приговор — я стала его навеки.

— Мне очень приятно встретиться с вами, я много слышала про вашу чудесную страну, — сказала я в ответ.

— Она действительно удивительна. Если вы когда-нибудь попадете к нам, то не пожалеете ни об одной потраченной минуте, проведенной в Лавте.

— Я обязательно приеду полюбоваться вашей родиной.

— А я в таком случае хотел бы познакомить вас со всеми нашими красотами.

Была бы моя воля, я бы прямо сейчас собрала все вещи, хотя нет можно и без вещей, лишь бы с ним.

После вальса Роредрик предложил прогуляться по залу. Мы шли под ручку, и я ничего не замечала вокруг. Самый главный человек моей жизни был рядом. Отказать ему было невозможно. Как-то незаметно мы вышли из зала в коридор и зашли в одну из пустующих комнат. Роредрик проводил меня к дивану и сел рядом.

— Сенара Екатерина, Кэтти, вы разрешите вас так называть?

— Конечно, — смущенно прошептала я, скромно опустив глаза к долу.

— С первого взгляда вы поразили меня своей красотой. Я многое слышал о вас. — Роредрик придвинулся ближе и страстно зашептал: — я не смогу жить без вас и сойду с ума если вас не будет рядом. Помогите моему безумию.

Он обнял меня за плечи и привлек к себе. Затем осторожно прикоснулся к моим губам своими, как бы боясь напугать. Мне же хотелось большего, захотелось всё. Вжиматься, чувствовать всем телом, его. Я обвила твердые, надежные плечи мужчины руками. С моих губ вырвался нетерпеливый вздох. Роредрик прижал меня еще крепче, потом пересадил одним движением к себе на колени.

Мы словно обезумели друг от друга и не могли оторваться от пьянящих поцелуев. Его губы мягко прошлись по моей шее. В ответ я расстегнула камзол моего мужчины, выкинула куда-то его галстук, дернула рубашку и, наконец то добралась до груди. Проведя по горячим мускулам ладонями, я ощутила, как он весь напрягся. Роредрик застонал.

Тут дверь в гостиную с грохотом распахнулась. На пороге стоял взбешенный король. Позади него маячили обескураженные советники. Они все зашли в комнату и плотно закрыли двери. Роредрик посадил меня на диван. А мне было совсем не стыдно. Мой мужчина на фоне этих щеголей и горбуна, даже полуголый, вернее особенно полуголый, смотрелся великолепно. Я не могла отвести от него восхищенного взгляда.

— Сен Роредрик Стравия, вы перешли все границы дозволенного и нарушили договор. Я вынужден просить вас оставить страну.

Какой этот король все же противный.

— Но почему?! — воскликнула я. — Разве одна из цесс не обещана сену Роредрику?

Роредрик повел плечом, посмотрел на меня и по взгляду я поняла, ему не понравилось, что за него заступилась женщина. Я решила, что буду молчать и поддерживать его морально.

— Ваше величество, я понимаю всю ответственность произошедшего, я готов жениться на цессе Екатерине, — ответил он совершенно не теряя своего достоинства.

Да! Да! Да!

Король поморщился. Все советники молчали. Их постные лица меня раздражали. Поскорее бы уехать и забыть их, как страшный сон.

— Вы в Архоне. У нас запрещено прикасаться к невестам короля до окончания отбора, — отчитывал, как маленького, король моего жениха.

— Наше желание было взаимным, — уверенно произнес мой герой.

Я утвердительно закивала головой. Даже полураздетый он выглядел как божество.

— Если бы я нашел цессу до активации метки и женился на ней, вы бы ничего не могли сделать, — продолжал Роредрик.

Кулаки Дэвида сжались, он бросил на меня взгляд и пристально уставился на браслет. Подошел, схватил за руку, поднял меня на ноги, оттащил от Роредрика и грубо стянул подарок возлюбленного. Сопротивляться я не стала, зная, что мой мужчина за меня заступится, и никому здесь не поздоровится.

Браслет оцарапал руку. Король, не обращая на это внимания, отшвырнул его в сторону. Голова закружилась. Я хотела присесть и сделала шаг в сторону диванчика, но покачнулась. Дэвид подхватил меня на руки. Роредрик бросился ему на помощь, но на этот раз мне показалось, что мой возлюбленный не такой уж привлекательный, да и вообще я не люблю мужчин с усами.

В голове, что-то взорвалось и начала нарастать тупая боль. Я застонала. Перед тем как отключиться я зацепилась взглядом за короля, который смотрел на меня с сочувствием и сожалением.

Проснулась в собственной комнате на кровати. Рядом в кресле сидела Пелагея и что-то читала. Я повернула голову, чтобы позвать ее. Она оторвалась от книги и взглянула на меня.

Я вспомнила окончание приема и свои «танцы под луной». В ответ в голове возникла тупая боль. Ощущение, было схоже с болью от зуба, который недавно вырвали и место, где он рос еще болело.

— Пелагея, что случилось? — спросила я.

— Кэтти, ты очнулась. Это главное, — сказала он вставая и заботливо потрогав мой лоб.

— Как я здесь оказалась? — Но вдруг осознав, все что произошло, воскликнула: — Богиня создательница Алмаза, что я натворила?

Воспоминания и чувства прошедшего вечера закружились калейдоскопом в голове еще больше подчеркивая мою беспомощность перед обстоятельствами. Я ужаснулась.

— Что произошло?

— Кэтти, выпей отвар, я все тебе расскажу, — ласково, но твердо попросила Пелагея, подавая мне чашку с ароматной жидкостью. Я взяла ее нетвердой рукой. Подруга придержала чашку, я отпила несколько глотков. От отвара по телу разлилось приятное тепло.

— Пелагея, у тебя есть что-нибудь обезболивающее? У меня зуб, то есть голова болит.

— Сейчас разведу порошок, подожди.

Пелагея побежала в гостиную. Я сидела и перебирала воспоминания о прошедшем приеме. Через несколько минут Пелагея вернулась.

— На, пей, — сказала она опять протягивая чашку с отваром. Перед этим высыпав в нее какой-то порошок.

— Пелагея, я должна знать, что произошло, — выпив все отвар сказала я. — Последнее, что я помню, это предложение Лавтийца жениться на мне, и я почему-то этому дико радовалась.

— Кэтти, сен Роредрик поступил с тобой очень бесчестно. Он подарил всем цесам артефакт управления. Он специально создан для менталистов, чтобы подчинять их волю. Чем сильнее дар, тем сильнее артефакт действует на хозяина.

Я молчала, пытаясь осознать всю подлость поступка Роредрика. Как теперь смотреть в глаза людям?

— Вот почему такие странные чувства у меня возникли к сену Стравия, — сделала я вывод. Почему я не смогла понять, что все это обман? Я воскликнула: — Что же я натворила?! Какой позор!

Закрыв лицо руками, я вспомнила танец, и мои слова Овиду и деду. Это видели все благородные семейства. Я — опозорена.

— Не бери в голову. Никто ничего не понял, сказали, что тебе внезапно стало плохо, — успокаивала меня Пелагея.

Я отняла руки от лица.

— Надеюсь, сен Роредрик уехал из Архона? Сколько я лежала в этом состоянии?

Видеть этого человека мне совсем не хотелось. Я не смогу даже в глаза ему взглянуть.

— Ты лежала четыре дня, — сообщила Пелагея.

— Четыре дня! Почему так долго?

— Заклятия наложенные на браслет стали проникать в твою сущность, через пару часов последствия были бы необратимы. Король вовремя понял, в чем дело.

Вдруг вспомнив, что король был свидетелем моего позора, я воскликнула:

— Пелагея! Там же был король, он все видел! Он видел как… Какой ужас там были все пять советников! — Уши, щеки мои горели.

Я зажмурилась. Казалось, что весь свет теперь осуждает меня. Я сползла со спинки кровати и легла на нее, накрывшись одеялом с головой.

— Не хочу никого видеть. Я больше никогда не выйду из этой комнаты, — сказала я, больше самой себе, чем кому-то.

Но Пелагея меня услышала:

— Брось это дело! Не выйдет она! Все знают, что ты ни в чем не виновата. А если хоть кто-то слово против скажет, я его так залечу, что мало не покажется.

Подруга сдернула с меня одеяло.

— Пелагея, Я целовалась с этим индюком, — попыталась я ей объяснить. — На мне никто не захочет жениться.

— Тю-ю! Нашла из-за чего переживать! Как–будто ты не с Земли к нам пришла. Уж я-то слышала, какие там сейчас нравы, — не предала никакого значения моим душевным терзаниям подруга.

— Ты не понимаешь! Кому нужно надкусанное яблоко?

— Успокойся, не успел он тебя покусать. Твоя одежда была на месте.

Меня передернула от слов, которые сказала Пелагея, в голове сразу вспыхнула картинка, как сен Роредрик кусает меня.

— Надеюсь, что больше никогда его не увижу, — загадала я желание в надежде, что богиня услышит мою просьбу.

— Кэтти, скандал замяли, — серьезно глядя мне в глаза, говорила Пелагея. — По официальной версии тебе стало плохо. Король и пять советников бросились помогать. Оказалось, что ты заразилась у нас в госпитале лихорадкой Эболо.

— Чего?! — удивилась я.

— Ну что первое в голову пришло, то и сказала, — разведя руками, сказала подруга, при этом невинно хлопая глазами.

— Пелагея, я не смогу смотреть им в глаза.

Я вообще не представляла, как теперь появляться на людях.

— Сможешь, ты сильная и плевать на их мнение. Тебе нужно еще военную академию поднимать. Вон вся армия волнуется. Если среди офицеров станет известна настоящая причина твоей болезни, они войной пойдут на Лавту.

— Я уже точно не стану королевой. Можно я здесь посижу, пока отбор не закончится, а потом начну осуществлять все наши проекты?

— С чего это ты взяла, что не станешь королевой? — возмутилась Пелагея. — Король каждый день приходил и лечил тебя от последствий этого браслета. Часами неподвижно сидел рядом с тобой.

— Он видел мой позор!

— Где? В мозгах твоих что ли? Конечно, видел и не раз, — успокоила подруга.

Я опять залезла под одеяло, вспомнив о красавчике из своих снов.

— Ты не понимаешь!

— Конечно, не понимаю. Не раскисай, а держи нос выше. Мы тебя не отдадим в Лавту, не хватало, чтобы ты стала их живой игрушкой.

— Какой фантом был на короле, когда он меня лечил? — поинтересовалась я из-под одеяла.

— Никакого.

Я сдернула одеяло вниз и посмотрела на Пелагею.

— Ты видела его вживую.

— Видела, вот тут он сидел, — Пелагея показала на край моей постели. — И держал тебя за руку.

— А какой он ты не расскажешь?

— Даже если захочу не смогу рассказать. Но думаю, тебе он понравится.

— Понравлюсь ли я ему теперь?

— У тебя голова прошла?

— Да, прошла.

— Значит спи и не думай всякие глупости. И не хандри мне больше.

Я послушно закрыла глаза и провалилась в сон. Похоже Пелагея наполила меня волшебным, успокоительным отваром.

Через неделю я полностью поправилась и могла ходить куда угодно, но мне было дико стыдно, поэтому я безвылазно сидела в своих покоях. Скандал с моим участием замяли, о преступных действиях Роредрика никому не сообщили и из страны с позором, как я надеялась, его не выгнали.

По углам придворные шептались, что я потеряла честь и теперь мне никогда не надеть короны Архона. Об этом мне сообщили мысли моих слуг. Они слышали разговоры благородных сен и обдумывали их.

Газеты, к моему облегчению, ничего не упоминали о скандале, лишь написали о лихорадке Эбола и пожелали мне скорейшего выздоровления.

Офицеры жаждали поскорее встретиться со мной и продолжить обучение. Осенью в традициях Земли мы планировали открыть военную академию.

Я всячески оттягивала встречи вне покоев. Мне казалось, что как только я выйду за дверь, тысячу глаз будут смотреть мне в спину и осуждать. Или опять случится какая-нибудь беда.

Ко мне приходила Ренейт. Она убеждала, что мне пора приходить на совместные обеды и как-то скрасить их своим чудесным присутствием. А я не могла представить, как буду смотреть в глаза советникам короля, которые видели мой позор.

Выйти из покоев меня не убеждали ни слова Овида, ни угрозы деда, ни тревожные пророчества о моем здоровье Пелагеи. Ничего не могло заставить меня вылезти из «своей пещеры».

Однажды, ко мне пришел сен Дарго. Прогнать его я не смогла, он меня не слушался. Сел в гостиной, приказал горничной принести нам чай. Мы сидели напротив и сверлили глазами друг друга. Сен Дарго делал вид, что наслаждается напитком, я же ковыряла булку вилкой. Аппетита не было.

— Кэтти, так нельзя. Уже прошло две недели, скоро презентация ваших проектов, нужно взять себя в руки, — начал Дарго, отставив чашку от себя.

— Зачем? — спросила я.

— Как это зачем? Ты нужна Архону! — возмутился он.

Мне стало грустно.

— От меня уже ничего не зависит, а я устала быть чужой игрушкой, — сказала я, продолжая, ковырять булку.

— Кэтти, кто не совершает ошибок? Встала, отряхнулась и пошла дальше, — посоветовал мне Болк.

— Куда идти? В Лавту или замуж за тебя?

Болк не обрадовался такой перспективе. Он сжал губы и постучал пальцами по столу.

— Дэвид, то есть король рассматривает и такой вариант, — сказал Болк, подняв голову и посмотрев мне в глаза.

— Ты будешь хорошим мужем. Но я тебе не нужна.

Болк опустил голову.

— Не стоит тут сидеть, — продолжил он меня воспитывать. — Лихорадка Эбола конечно очень коварная болезнь, но народ может неправильно понять твою малахольность. Шанс стать королевой никуда не делся. Ты до сих пор в игре.

— А как я буду смотреть придворным в глаза? — ехидно поинтересовалась я.

Болк поднял глаза на меня

— Ты не сделала ничего плохого, я не понимаю твоих терзаний. А сплетни, они всегда будут. Все королевы через это прошли. Собирайся, пойдем на обед.

— Нет.

— Кэтти!

— Никаких больше обедов, они ни к чему.

— Такова традиция.

— Пора ее менять.

Мы еще немного поспорили с Болком, а потом он ушел, пообещав мне на голову кару небесную. Представляю, какой у нас получится брак.

На обед я не пошла. Но зато решила выехать в школу. Два советника меня уже видели, с остальными общаться не буду. И никаких обедов! А если меня будут заставлять, я буду продолжать болеть.

Кому по силам изменить традиции в Архоне? Правильно Дэвиду. Помолившись богине, я нащупала путь к сознанию короля и постучалась.

— Кэтти! — ответил монарх. — Что-то случилось, нужна помощь?

— Мне хотелось кое-что обсудить, — ответила я.

Я чувствовала себя неловко. Как он ко мне сейчас относится? Да и вообще, все так неудобно получилось, а я со своими претензиями.

— У меня сейчас переговоры с Лавтой, можешь подождать? — попросил Дэвид.

— Да, конечно.

— Как только освобожусь, мы все обсудим, — пообещал он.

— Хорошо.

Я ушла ждать.

Прошел обед, я ждала. Прошел ужин, я ждала. Наступила ночь. Я плюнула на все и легла спать. Ворочалась в постели, перебирая нехорошие мысли о короле и его обещаниях, о себе и своих недостатках. Не могла долго уснуть. В конце концов, я услышала ментальное: «тук, тук». Я притворилась как будто сплю. И вообще это неприлично незамужним девушкам общаться с мужчинами по ночам, даже ментально. Мне папа такое делать не разрешает, дедушка, кстати, тоже.

Утром, после завтрака, король пригласил меня к себе в кабинет. На такое официальное приглашение я не могла ответить отказом. И если честно боялась получить люлей за ночной игнор. В сердечке клубочком свернулась обида, за вчерашнее долгое ожидание. Тревога тоже добавила мне парочку неприятных мыслей о том, что я — порченный товар и королю не нужна.

За завтраком кусок в горло не лез. Поковыряв кашу, поколупав булку, я направилась вслед за лакеем и охранной по лабиринтам дворца к королю.

Я потихоньку зашла в кабинет, прикрыв за собой дверь. Король сидел за столом в образе подростка, он кивком указал мне на стул, который стоял напротив. Несмотря на «юный возраст короля» я почувствовала себя школьницей, в кабинете директора.

— Доброе утро, сенара Екатерина, как спалось? — мягко спросил он.

— Спасибо замечательно.

— Вчера у меня был сложный день, я освободился только к ночи. Вы, так понимаю, к этому времени уже спали?

— Да я вчера рано легла, — изображая смирную овечку, ответила я. Может прокатит?

— Понятно, — многозначительно сказал Дэвид, и я поняла, что ему понятно. Моё поведение не одобряется монархом. Надеюсь, он там прочитал через мои щиты, что я жутко раскаиваюсь.

— Как ваше здоровье? — заботливо поинтересовался король, выгнав обиду из моего сердца, и вернув меня в состояние ужаса, от того позора, что я пережила.

— Все хорошо, спасибо, что интересуетесь. — Я опустила глаза. Мне захотелось превратиться в маленькую девочку — дюймовочку. Спрятаться в какую-нибудь щель, чтобы никто меня не видел.

На ментальном уровне от короля пошла волна сочувствия и понимания. От того, что он ВСЁ знает и понимает, стало неловко и неприятно. Я выставила щиты и отодвинула ее от себя. Не хватало еще расклеиться, устроить истерику со слезами и соплями. Я украдкой взглянула на монарха, он сосредоточен смотрел на меня.

— Что вы хотели со мной обсудить? — мягко продолжил король.

Я промямлила:

— Я не хочу ходить на обеды. Из-за них я буду болеть еще больше, — сказав это, я почувствовала себя капризным ребенком. Моя просьба показалась глупой какой-то.

В принципе, и с обедами можно прожить. Зачем я сказала, что болеть буду? Сейчас Дэвид подумает, что я притворялась.

— Это все? — все так же заботливо спросил он.

Что ответить? Я ведь, больше ничего не хотела у него просить. А необдумав опять глупость брякать?

— Всё, — ответила я и подняла глаза на монарха.

Как он вчера урегулировал этот конфликт с Лавтийцем? Чем пришлось пожертвовать? Какие меры принимать? Удалось ли Дэвиду на переговорах отвоевать нейтральные земли? И еще тут я со своим обедом.

Дэвид улыбнулся, к моим щекам прилила кровь. Какая я все-таки бессовестная. Смотреть на улыбающегося короля не было сил и я уставилась на свои руки, лежащие на коленях.

— Хорошо, — сказал Дэвид.

Что я там услышала? Я удивленно подняла глаза и переспросила:

— Хорошо?

Он все так же улыбался.

— Только не болейте.

Блин! Детскикй сад, подростковая группа! Это я про себя и свои манипуляции.

— Спасибо за все, — поблагодарила я, опять посмотрев на свои руки, которые нервно теребили подол платья.

— Подаренный сеном Роредриком стилет тоже был артефактом, — продолжал разговор Дэвид. — Он закрывал щитом браслеты, и я не смог сразу определить, ни назначение подарка, ни его силу. А когда понял, то сразу ринулся вам на помощь.

— Спасибо, — прошептала я. Он еще передо мной оправдывается. Какие у меня интересные цветочки на подоле.

Мы оба молчали.

— Такие артефакты могут делать только менталисты, — нарушил тишину Дэвид. — Ваши браслеты изготовила королева Лавты. Меченых там больше не убивают, их подчиняют.

Я опустила голову еще ниже. Не хочу в Лавту.

— Я решил, что ни за что не отправлю вас к Лавтийцам, пускай это решение нам дорого обойдется, нам есть что противопоставить Лавте.

Сколько из-за меня проблем! Если б было прилично залезть под стол от стыда, я бы это сделала.

— Я могу идти? — спросила я.

Король встал из-за стола, подошел и встал передо мной.

— Кэтти, вы мне верите?

Я подскочила со своего места он — король, стоит. Чего я-то расселась. Тут же я ответила:

— Да, конечно, — прозвучало это так, как будто имела в виду, что не верю. Ну, что я делаю? Что говорю? Поднять взгляд на короля не было сил.

Дэвид осторожно взял меня за подбородок и приподнял мое лицо. Я не смогла скрыть весь тот ужас и стыд, которые сейчас испытывала. Отвернуться и спрятать взгляд возможности не было.

Дэвид наклонился, и я почувствовала теплое дыхание короля на своих губах. Потом, он сказал:

— Кэтти, вы принадлежите теперь Архону навечно.

Наши губы соприкоснулись. Мне вспомнился поцелуй Роредрика. Показалось, что я теперь грязная и, наверное, кажусь королю доступной. Король он или не король, но я так не могу!

Я начала вырываться, но Дэвид, прекратив меня целовать, прижал к себе, и сколько я не билась, не отпускал. В конце концов, я поняла, что сопротивление бесполезно и прекратила попытки вырваться. Мы некоторое время стояли обнявшись, я чувствовала тепло и силу, исходящую от монарха, мне становилось все спокойней и спокойней. От дыхания Дэвида волосы на моей макушке шевелились. Он ласково сказал:

— Никогда больше не отпущу тебя, слышишь?

— Слышу.

Я успокоилась и с благодарностью прижалась к королю еще крепче. Хотелось еще почерпнуть его силы. Когда я пришла в себя и осознала, что стою, обнявшись с мужчиной который не является мне мужем, то завозилась в его объятиях. Монарх ласково произнес:

— Неугомонная. Ладно, иди.

Он ослабил объятия, я тут же высвободилась и вышла из кабинета. В мыслях, чувствах был сплошной кавардак.

После обеда, который прошел в моих покоях, я сообщила Пелагее и Димитрису по ментальной связи, что выезжаю в школу. Хотелось немного развеяться, причем подальше от короля, чтобы на расстоянии от него привести свои чувства в порядок.

Когда я приехала в школу, там были все мои друзья и близкие, даже Аканэ присутствовала. Сегодня как раз был день, когда они работали с Пелагеей. Все наши ученики, мой дед, Овид, Болк и те самые офицеры, которые планировали преподавать в академии пришли поддержать меня.

Занятия уже закончились, и мы устроили дружескую вечеринку, как это принято на земле, только с музыкой было сложно и мы все вместе заказали Аканэ агрегат, который сможет воспроизводить музыкальные композиции.Цесса согласилась заняться этим, тем более в машине это тоже могло бы пригодиться.

Через пару часов все потихоньку начали расходиться. Я решила поговорить с невестами короля наедине. Думаю, скооперироваться и действовать вместе целенаправленно будет мудро. Мы закрылись в моем кабинете, за приватным чаепитием.

— Девочки! — Цессы улыбнулись, когда я это произнесла. — Я не знаю, кто из нас станет королевой, но считаю нужным сказать, что мы всегда должны вместе трудиться на благо Архона. «Нитка, скрученная втрое, нескоро порвется» — говорил царь Соломон, а он считается самым мудрым человеком за историю нашей Земли.

— Одна из нас уедет в Лавту, — печально проинформировала Аканэ.

— Я не знаю как все повернется, — в ответ сказала я.

Ренейт подошла и погладила меня по спине.

— Возможно, ты ошибаешься, Кэтти, скоро защита проектов, может, ты победишь.

Я решила закрыть эту тему, не для того собрала всех здесь. К тому же лукавить не хотела. Обещание короля я помнила.

— Девочки, я хочу сказать, что нам необходимо найти всех цесс, которые есть в Архоне и уговорить их делиться знаниями со всеми жителями страны. Этим должна заниматься не только королева, но и остальные цессы.

— Знаешь, я думала об этом, — заговорила Аканэ. — Мне кажется, что воли богини нет на то, чтобы мы скрывали свои знания от народа.

— Твой отец сказал мне совсем другое, при нашей встрече, — призналась я.

Аканэ, огорченно опустила голову вниз.

— Я знаю, что думает отец. Не могу убедить его в обратном. Он сам принимает решения, не спрашивая меня.

— Почему ты не останавливаешь его? — поинтересовалась Ренейт.

— У нас так не принято, — растеряно произнесла Аканэ. — Мы должны трудиться на благо рода. Отец в данный момент является главным старейшиной Минаров.

— А как же трудиться на благо страны? Мне кажется это одно и тоже. Чем сильнее страна, тем сильнее твой род, — возмутилась подруга. А я молчала, пытаясь ухватить мысль, которая от меня убегала.

— Я понимаю это. Отец — нет. Наверное, он никогда уже не поймет. Не тот у него возраст.

— А если ты станешь королевой? — спросила я.

— Я не хочу быть королевой. Лучше в Лавту, — с ужасом сказала Аканэ.

Мы все замолчали. Я понимала, что копаться в грязном белье семьи Минара не стоит. Удивила реакция цессы Минара. Ее отец стремится посадить дочь на трон, а она не хочет, но все равно его слушается.

— Архон станет сильнее только в том случае, если королева будет объединять всех цесс, а не только заниматься своими научными изысканиями. Девочки, пообещайте, что став королевой вы исполните это, — попросила я девушек.

— Я постараюсь, Кэтти, — грустно ответила Ренейт.

— Я не смогу, — Аканэ спрятала лицо в ладони и расплакалась.

Мы с Ренейт переглянулись. Потом решили успокоить девушку. Налив ей душистого чая и поглаживая по голове и рукам, наговорили ей всяких приятностей. Наконец, она успокоилась и произнесла:

— Я понимаю, что выгляжу малодушно, как испуганный ребенок, у которого нет ни сил ни интеллекта, ни жизненного опыта. Поверьте, есть веские причины полагать, что мне, как королеве, не дадут заниматься общественной деятельностью. Не спрашивайте, почему я так решила. Не могу вам об этом рассказать. Но хочу пообещать, что буду стараться изо всех сил, чтобы медицинские школы и военная академия никогда не закрылись. Будет лучше, если я не стану королевой.

«Кому же тогда быть королевой» — подумала я.

Девушки посмотрели на меня, как будто услышали мои мысли.

— Кэтти, ты хотела еще что-то сообщить? — спросила Ренейт.

— Да, есть одна новость или не новость. Я кое-что откопала в библиотеке. Не знаю, может вы уже в курсе…

Я пожала плечами и задумалась как по тактичней рассказать девушкам, что королев убивают. Аканэ не дождалась, когда я соберусь с духом.

— Я читала только про отбор и меченых девушек, а потом работала, работала и работала.

— Не томи уже говори, что ты вычитала? — произнесла нахмуренная Ренейт — по твоему лицу вижу, что новость неприятная.

Я решилась. Как-никак девушки уже чувствуют, что ничего приятного не услышат.

— Вы знаете, что Леславу великую убили?

Аканэ вскинула на меня удивленный взгляд. Ренейт произнесла:

— Я слышала об этом от Болка, он говорил, что там был замешен твой дед. Не Роляини, — поправилась Ренейт. — А еще твой отец.

Глаза Аканэ стали шире, рот приоткрылся.

— Отец не был замешен, поэтому он жив, цел и невредим и может посещать столицу, — решила я поправить подругу, чтобы потом не было недосказанности. — А знаете, что Миранда мудрая тоже умерла не своей смертью? Ее убили придворные.

— За что? — удивилась Ренейт.

— За научные изыскания, по всей видимости. Там была история, связанная с печатным станком. — Цессы замолчали, а я выдержав драматическую паузу продолжила: — До Миранды была королева Брианна — ее тоже убили придворные. До Брианны была королева Тониа — ее убили придворные. До Тонии была королева, которую угадайте кто убил?

— Придворные, — сказала Ренейт с ужасом в глазах.

Аканэ испуганно ахнула. Ренейт нахмурилась и замолчала.

— За всю историю Архона всего две королевы умерли своей смертью, — продолжала я запугивать девушек. — Одна, от болезни и не факт, что ее не отравили. Вторая, дожила до старости. Остальных убивали после рождения наследника престола.

— Всех убивали за научные изыскания? — спросила умненькая Аканэ.

— Да. Придворные были недовольны реформами, которые проводили королевы, — грустно ответила я.

— Но Леславой и Мирандой столько восхищаются, — не верящим тоном произнесла Ренейт.

— Сейчас, когда они перестали менять мир, ими восхищаются. Из покон веков придворные Архона не могут принимать новшества, которые несет прогресс. Так же будет с нами.

Аканэ опять всхлипнула и закрыла рот руками, а в глазах, которые смотрели на меня, был испуг.

— Кэтти, придворные больше всего ненавидят тебя. Ты станешь королевой, — произнесла она, отняв руки от лица и не спуская с меня удивленных глаз.

— Я не знаю кто из нас сядет на трон, — вспомнив про свой позор, призналась я в своем неверии. — В любом случае, хочу, чтобы вы знали: нужно быть очень осторожными, чтобы разорвать этот порочный круг.

Мы допили чай в молчании. А потом за Аканэ приехали слуги ее отца. Она быстро собралась и уехала. Мы с Ренейт тоже собрались домой, вернее во дворец.

Время пошло своим чередом. На обеды я больше не ходила, старалась не пересекаться с придворными и даже немного отвлеклась от своего самоедства, но простить себя за то, что случилось у меня никак не получалось. Больше никогда не надену никаких украшений и вообще я планировала поближе познакомиться с артефакторикой. Для этого хотела встретиться с самыми успешными артефакторами страны, чтобы открыть школу, а потом университет магических искусств.

***

Наконец, я вплотную занялась военными. Как приятно работать, когда привыкшие к дисциплине офицеры, выполняют твои распоряжения, не задавая лишних вопросов. Зато на лекциях мужчины не молчали, спрашивали все, что их интересовало. Мы проводили практические занятия, где будущие преподаватели пытались давать уроки, составлять план работы, ставить цели и задачи своих лекций и семинаров.

Я показывала, что обучать можно разными методами, не только читать лекции, но и устраивать дискуссии, круглые столы, контрольные работы, так же позволять ученикам самостоятельно изучать материал. Мужчинам нравилось живое общение, которое у нас получилось в процессе обучения. Они быстро сдружились между собой и частенько благодарили меня за полученные знания.

Искренне радуясь успехам офицеров, я ловила себя на том, что наслаждаюсь процессом преподавания. Возникает особое чувство, когда видишь глаза учеников, у которых только что в голове произошло обновление, или наконец-то встал на место последний пазл. Взрослые мужчины сами тянули из меня знания. Мне не приходилось просить не шуметь на лекциях, или ругать их за невыполненное домашнее задание.

Дед был в восторге, от того, что я нашла общий язык с военными. Он тоже планировал преподавать в академии. Ему поручили такую дисциплину как история. Поэтому каждый день, он изучал труды местных летописцев и иногда рассказывал нам об интересных исторических событиях, происходивших давным-давно. Я планировала, что дед станет ректором академии. Будучи генералом, он обладал необходимыми для этого лидерскими качествами.

Вскоре, мы начали искать в пределах города особняк с большой территорией, чтобы там обучать будущих военных. Также кому-то было необходимо составлять учебники. Мы планировали приобрести печатный станок, чтобы, не завися ни от кого, самим печатать книги. Планов было много, обязанности были распределены, каждый занимался своей работой, время летело.

Приближался день "икс", когда мы должны представлять всё чего смогли добиться, работая на благо Архона.

Овид и дедушка пояснили, что мероприятие будет происходить во дворце, в большом зале, где каждая поочереди расскажет о своих достижениях. Отчет нужно было готовить заранее, поощрялась наглядность. На представлении проектов могли присутствовать все, кто пожелает, но по понятным причинам, как правило, все места в зале отдавались придворным.

После отчета любой из людей мог задать вопрос цессе, и зачастую эта процедура могла затягиваться на целый день. Мы с цессами боялись именно вопросов, потому, что к ним не подготовишься.

Моя речь была составлена. Когда-то на Земле мы защищали дипломы в университетах, поэтому все это было не в новинку. Хотя, были известны случаи, когда цесс с достойными достижениями дискредитировали, после блестящих выступлений именно каверзные вопросы.

Бывало, что цессы от напряжения начинали вести себя некорректно, ругая придворных и говоря неприличные слова. Потом это отражалась на их рейтинге. Кому нужна несдержанная королева?

Мы морально готовились быть уравновешенными и спокойными. Хотя, Ренейт шутила, что устроит истерику, чтобы ее точно никто не выбрал. Аканэ на это грустно улыбалась.

За несколько дней до презентации я, совершенно случайно, в коридоре встретилась с Роредриком. Я хотела быстро пройти мимо, но он остановил меня.

— Сенара Роля, можно с вами поговорить?

В это время я торопилась в школу и желание говорить с этим, недоделанным женихом, не было, но вокруг Роредрика было несколько придворных, которые с жадностью уставились на меня, ожидая какую-нибудь сенсацию.

— Сейчас я занята, спешу на занятия. Если вам не сложно, подъехать к медицинской школе к пяти часам, то там я смогу принять вас, — произнесла я, разочаровав благородных зевак.

— Мне не сложно, я подъеду, — пробасил Роредрик.

Приехав в школу и обсудив с Пелагей и Димитросом мою встречу, мы решили, что нельзя встречаться с Лавтийцем один на один. Я пригласила деда поприсутствовать при нашем разговоре. Кроме этого, планировала оставить рядом с собой охрану, чтобы неотрывно следить за сеном Стравия.

Весь день я дергалась, переживала и нервничала. Несколько офицеров после лекции подошли ко мне с предложением остаться после занятий в гостиной на первом этаже, чтобы показать Роредрику, что я далеко не так беззащитна, как ему могло показаться. Я с радостью согласилась на это предложение. Любая поддержка для меня была ценна.

Помня всякие шпионские фильмы с Земли, я понимала, что у Роредрика могут быть артефакты, которые легко устранят все наши попытки защититься от него. Не факт, что он не оставит нам подарочек в виде какой-нибудь прослушки, или поработителя сознания. Я уже жалела, что назначила встречу в школе, а не в городском парке например. Дед предложил обратиться к королю.

Почему-то общаться с Дэвидом ментально для меня было намного проще, чем вживую. Если бы мне предложили пойти к нему на аудиенцию, я бы долго собиралась с силами, а тут помолившись богине и, пройдя ментальный путь до сознания монарха, я не раздумывая постучала. Только потом панические вопросы начали всплывать в голове. Вдруг король опять занят, а я его отвлекаю? А если он не ответит, что мне делать? Но Дэвид тут же отозвался:

— Что случилось?

Я обрадовалась и немного опешила, но сразу перешла к делу, чтобы не занимать королевское время:

— Сегодня в медицинской школе я встречаюсь с сеном Роредриком. Боюсь, что он оставит нам какой-нибудь артефакт…

— Плохо, что ты встретишься с ним не во дворце, — перебил меня расстроенный голос короля.

— У меня не было времени на раздумья, поэтому так получилось, — начала я оправдываться.

— Во сколько встреча? — деловито спросил Дэвид.

— В пять часов вечера, — удивленно сообщила я. Зачем он спрашивает? Неужели…

— Открой окно и жди Принца. Я буду с вами.

Забота короля вызвала во мне непередаваемые чувства. Я испытала гамму эмоций начиная от облегчения и благодарности, до осознания своей ничтожности. Как хорошо, что король не бесчувственный человек. Вдвоем нам будет легче выстоять против врага.

— Спасибо вам, — поблагодарила я.

— Будь внимательна. Если я увижу что-то опасное, то сразу сообщу тебе.

— Хорошо, буду вас ждать.

Я успокоилась. Король Дэвид читает мысли людей, даже через осканит. Он обещал, что я останусь в Архоне. Надеюсь, не передумает.