Знак свыше

Глава 8

— Какой у нас беспорядок, — сердито сказал Гампи, усаживаясь за кухонный стол. — Захожу в гостиную, там радио вовсю орет, валяется твоя рубашка. Завтрак не готов, кофе нет. Мне пришлось заварить кофе из пакетика, а я его ненавижу, — ворчал он.

— Ничего, переживешь, — сказал Итан. Он старательно прятал от Гампи лицо, потому что тот читал по его лицу как по книге. А сегодня утром, когда Итан посмотрелся в зеркало, он увидел там совершенно другого человека: страсть и огонь разгорелись в этом человеке слишком ярко и слишком сильно.

— Я положил твою рубашку, кстати одну из лучших, в угол. С чего это ты вдруг разбросался?.. — Гампи замолчал так внезапно, что Итан не выдержал и позволил себе беглый взгляд через плечо.

Гампи застыл на месте, поднеся кружку к губам, но так и не сделав глоток. Его взгляд был прикован к двери. Итан посмотрел туда же и раскрыл рот.

— Доброе утро, — весело сказала Лэки. — Кажется, я немного проспала. Но через несколько минут вы будете кушать блинчики, — продолжала она, будто ничего не случилось.

— Я готовлю тосты, — сказал Итан, но Гампи задвигал носом и выразительно посмотрел на Итана — тосты сгорели.

— Что случилось, Лэки? — выдавил Гампи. Итан же продолжал делать вид, будто ему все равно, будто он даже не заметил, что она обрезала волосы. Он намазывал масло на почерневший сухарь.

— Постриглась, — засмеялась Лэки. Итан хрустел бутербродом, пытаясь принять независимый вид — ему-то какое дело до ее прически? Но не выдержал:

— Это имеет какое-то отношение к прошлой ночи? — Он хотел, чтобы это прозвучало мило и небрежно, но из горла выдавилось что-то нечленораздельное.

— К прошлой ночи? — переспросила Лэки с широко распахнутыми невинными глазами.

— К прошлой ночи? — эхом отозвался Гампи.

Итан бросил тост в ведро, положил себе в чашку сахар, но тут же вспомнил, что никогда не пил кофе с сахаром, и выжидающе посмотрел на Лэки. А Гампи между тем пристально изучал его лицо.

— К прошлой ночи — никакого, я давно хотела обрезать волосы, веселилась Лэки.

— Тебя одолела страсть выполнить то, что давно хотелось сделать? спросил Итан и посторонился, пропуская Лэки, иначе им бы пришлось коснуться друг друга.

— Мне кажется, я уже созрела кое-что переменить в своей жизни, ответила она.

Итан не мог не признать, что она выглядела великолепно, короткие волосы очень ей шли, подчеркивая красивое строгое лицо и открывая длинную изящную шею. Она должна уехать сегодня же, пытался убедить себя он, но от его решимости уже ничего не осталось. Но все-таки он заставил себя сказать:

— Я нашел новую няню.

— Отлично, — сказала Лэки, не глядя на него. — Когда она сможет начать?

Гампи вдруг громко застонал, Лэки и Итан одновременно оказались около него. Гампи схватился за свое плечо и согнулся пополам.

— Что случилось? — Лэки тревожно склонилась над ним.

— Рука болит, — выдохнул Гампи.

— Рука? Или ниже, в области сердца? — Она мельком взглянула в его глаза и увидела там неподдельный ужас. — Это сердечный приступ?

Итан кивнул в недоумении.

— Я споткнулся в гостиной и упал, сразу не почувствовал, а теперь думаю, что сломал руку, — сказал Гампи.

Итан недоверчиво смотрел на него. Он не раз наблюдал, как Гампи справлялся с животными, падал с коня, как его бодали быки. Неужели он мог сломать руку, споткнувшись в гостиной? Но Лэки ничего этого не знала и заботливо заворачивала рукава рубашки. Гампи протяжно стонал.

— Не навреди, — предупредил Итан, — сейчас сюда прибудет бригада врачей.

Лэки укоризненно посмотрела на Итана, но Гампи улыбнулся. Он улыбнулся и Лэки, когда она снова посмотрела на него.

— Со мной все будет нормально, — сказал он храбро. — Я просто полежу денек.

— Хорошая мысль, — сочувственно сказала Лэки.

— Нет, лежать, пожалуй, нельзя, кто же поможет Итану кормить скот? невинно спросил Гампи.

Итан закрыл глаза.

— Ничего, справится один, — успокаивала старика Лэки, заботливо ухаживая за ним.

— Может быть, вы поможете ему? — сказал Гампи, улыбаясь. — А ребята побудут со мной. Я им буду рассказывать всякие истории.

— Я?.. Но я не умею. Я вообще ничего об этом не знаю.

— Ну это же не хирургическая операция, заметил ей Гампи. — Вы можете сидеть за рулем. Итан покажет. Правда, Итан?

А почему бы и нет? Он побудет с ней наедине, извинится за вчерашнюю ночь, сообщит, что они больше не нуждаются в ее услугах, может даже сразу отвезти ее в аэропорт, после того как они накормят скот.

Но зачем в таком случае брать ее с собой? Можно все сказать и здесь официально.

Гампи улегся на кровать с пафосными стонами. Лэки принесла мешочек со льдом.

— Итан, принеси полотенце, я сделаю компресс.

Итану хотелось сказать Гампи, что тот слишком проворно двигается со сломанной рукой, но пошел за полотенцем, решив промолчать — Гампи мог найти любой ответ, еще более неожиданный.

Проснулись дети. Как же они обрадовались, увидев, что Гампи лежит на диване!

— Он заболел? — с восторгом спрашивали они.

— Заболел, — ответил Итан без тени милосердия. — И вы должны ухаживать за ним весь день. — Затем через плечо бросил Гампи:

— Вот эта бригада врачей будет тебя обслуживать. Понял?

Лэки чувствовала необычайную легкость: во-первых, она шла рядом с Итаном и, во-вторых, избавилась от длинных волос. Глядя утром в зеркало, она думала, не пожалеет ли о своих длинных волосах. И сейчас пришла к мысли, что все сделала правильно.

Единственно, о чем она сожалела, — что не сумела справиться со своими чувствами и сама спровоцировала Итана на их страстные объятия. Она вынудила его целовать ее. Вынудила? Так ли уж он не хотел этого? Нет! Это он спровоцировал ее своим комплиментом и танцем.

Она еще раз прокрутила в мыслях происшедшее и обдумала свой приговор. Юрист она или нет, в конце концов?

— Лэки, — сказал Итан тихо, — прости меня за вчерашнее.

— Здоровый мужчина и здоровая женщина под одной крышей — что в этом такого? — Она сумела выдержать равнодушный, слегка удивленный тон, справилась с дрожью.

— Иногда я не верю, что такая нежная девушка — и занимается юриспруденцией! И вдруг сквозь такую прелестную оболочку действительно выглядывает юрист. По-моему, дело тут вовсе не в здоровье.

— А в чем?

Он посмотрел на нее, покачал головой и вздохнул.

— Тебе очень идет такая прическа, Лэки.

Отличный отвлекающий маневр! Он почти сработал. Итан сделал ей комплимент и так нежно произнес ее имя. Она-то надеялась на большее. Большее?

Лэки прекрасно понимала, что ее притязания беспочвенны и явно преувеличены, и была рада, что может это честно признать. Пусть другие женщины принимают минутную страсть за любовь, но Лэки могла отличить одно от другого. Бракоразводные процессы — хорошая школа для таких, как она, мечтательниц.

Итан открыл дверцу грузовика и терпеливо ждал, пока Лэки сядет. Да, он был настоящим джентльменом и сейчас, и прошлой ночью. Интересно, изменится ли он в лице, если она наступит ему на ногу? Но, поразмыслив, она села посередине, хотя раньше всегда садилась в кресло ближе к окну. Итан сел рядом, их ноги теперь касались друг друга, но выражение его лица осталось бесстрастным. Она хотела убрать ногу, но не сделала этого.

— Когда приедет новая няня? — спросила она. Может быть, у нее все-таки еще есть время? Она рождена для этих полей и просторов. И ее сердцу нужен он.

— Через неделю, — сказал Итан после долгой паузы. — Ты сможешь остаться, пока она не приедет?

Значит, ее присутствие желательно, но говорит ли это о том, что он захочет поцеловать ее?

— Думаю, смогу.

Сердце Лэки бешено забилось — у нее есть еще одна неделя, которая все прояснит, хотя неделя — это так мало. Смогут ли они за неделю разобраться в своих чувствах и решить кардинально изменить судьбу?

— А кто она, новая няня?

— Мать моего знакомого, дама в годах.

— Вы ее знаете? Какой у нее характер? Дэнни и Дорин полюбят ее?

— Думаю, они поладят. Конечно, они будут по тебе скучать, особенно вначале. Да и Гам-пи тоже… — А как же он сам? Лэки едва удерживалась, чтобы не спросить его. Но Итан ничего об этом не сказал. — Но ты ведь с самого начала дала понять, что не останешься здесь надолго.

Они были у подножия холма. Итан остановил машину, и они поменялись местами.

— Итак, вот та педаль у тебя под правой ногой — это сцепление.

— Сцепление, — послушно повторила Лэки. Его плечо касается ее плеча. Какие уж тут уроки вождения?

— А вот это коробка передач.

— Ага, понятно. — Она на всю жизнь запомнит его запах. Сейчас она впитывала его, дышала только им.

— Вот, посмотри, на них черточками показаны все передачи. Их пять.

— Так, вижу, пять передач. — Она смотрела на его сильные пальцы и, вспомнив, что вчера эти пальцы были на ее груди, задрожала.

Итан продолжал объяснять:

— Чтобы переключить передачу, нужно выжать сцепление. Вот сейчас у тебя нейтральная, ты нажимаешь сцепление, мягко и плавно переключаешься и одновременно отпускаешь педаль газа. Все понятно?

— Конечно. — И этот голос она никогда его не забудет. Такой глубокий, мужественный. Может, ей бросить в конце концов работу юриста и стать писательницей? И описывать его в каждой книге?

— Попробуй.

Как она может это попробовать? Она почти ни слова не слышала из того, что он говорил, она думала только о своем, готовясь к прощанию, запоминая все, что касалось Итана. К прощанию, которое так или иначе наступит, хотя и было отложено.

Проведут ли они ночь вместе до того, как она уедет?

Не сходи с ума, Лэки! Хватит и того, что ты сейчас рядом с ним. Но сколько времени ей потребуется, чтобы забыть этого ковбоя? Господи, она готова отдать ему и тело и душу, всю себя, ту Лэки, о существовании которой она даже не подозревала. Но нужно ли это Итану?

— Готова попробовать?

Может быть. Только вот думала Лэки совсем не о вождении грузовика. И зачем она согласилась остаться еще на одну неделю? Чтобы продолжать мучить себя?

В кабине было жарковато, и Лэки начинала нервничать. Она выжала сцепление, надавила на газ, грузовик резко дернулся вперед и тут же заглох. От резкой остановки Итан уткнулся в лобовое стекло.

Потирая лоб и покачивая головой, он смотрел на Лэки.

. — Очень плохо слушала своего учителя. О чем ты, адвокатишка, думала?

— Нужно пристегиваться, — ответила Лэки без всякого сожаления. Она завела мотор снова и посмотрела на Итана. По его виску стекала капелька крови. Лэки протянула руку и вытерла ее.

Не нужно было этого делать, нельзя прикасаться к нему. Лэки завелась в ту же минуту. Итан нервно посмотрел в зеркало, вытер мокрый лоб и пристегнул ремень.

— И ты тоже пристегнись.

— Дай мне посмотреть твою рану.

Да, это всего лишь царапина, но Лэки все равно достала платок из кармана и промокнула его лоб.

— И что с вами со всеми сегодня случилось? спросила она.

— Я тоже об этом думаю. Столько лет объезжали диких лошадей, были на родео — и ни царапины, а тут нате: Гампи с переломанной рукой, я с разбитым лбом. Может, ты наколдовала? Напустила на нас порчу?

— Конечно, это все я, если больше не на кого свалить свои неудачи!

— Ладно, давай попытаемся снова. Выжми сцепление, переключи первую передачу. Медленно отпускаем газ… Медленно…

Рыча, грузовик проехал пару метров и снова заглох. Лэки посмотрела на Итана. Ей казалось, что сейчас она увидит в его глазах нетерпение и злобу, но на самом деле он едва сдерживался от смеха.

— А что тут такого смешного?

— Лэки, да у тебя совершенно нет способностей к вождению грузовика.

— Какая жалость! Я никогда и не хотела стать водителем грузовика.

— Ну наконец-то мы нашли хоть что-то, что Лэки Маккейд не хотелось бы сделать.

Как же ей легко с Итаном, даже несмотря на прошлую ночь. Она согласилась бы вести грузовик хоть весь день напролет, только бы он вот так вот сидел с ней рядом.

— Ты смеешься надо мной? — спросила она подозрительно.

— Нет, мэм, — ответил Итан торжественно, но в глазах его прыгали смешинки. — Если бы ты была крупнее и силачкой, то я бы вел грузовик, а ты бы закидывала тюки, а так придется…

— И стала бы самой высокой женщиной в мире.

— А где бы ты взяла такие мускулы? — Итан напряг мышцы рук.

У Лэки пересохло во рту. Она помнила эти мышцы и как они волновали ее.

— Я могу попробовать перекидывать тюки.

— Только через мой труп.

— Ну ладно, тогда давай учи меня, пока коровы не умерли с голоду.

И Итан продолжал учить ее, терпеливо и мягко, не теряя чувства юмора, когда ситуация выходила из-под контроля. И если воспоминания о прошлой ночи мучили его так же, как и ее, то этого совсем не было заметно.

— Ну, поздравляю, ты прошла курс обучения. Зачтено.

— Правда? — спросила Лэки с восторгом.

— Ну, тебя еще нельзя выпускать на скоростную магистраль, но ты сможешь ехать медленно, на первой передаче, пока я буду сбрасывать тюки. Сможешь ведь?

— Да, я справлюсь.

Итан перебрался в кузов, и Лэки тронула машину. Она только собиралась поздравить себя, как заметила в зеркало заднего вида, что Итан исчез. Она ударила по тормозам, забыв выжать сцепление, и мотор заглох.

— Ну вот, а все было так хорошо, — пробормотала она и выскочила из машины. Итан только что поднялся с земли и отряхивал джинсы.

Лэки подбежала к нему.

— Что случилось?

— Тебе нужно немного попрактиковаться трогаться с места. Когда ты дернулась вперед, я упал.

— Ой, прости, прости меня.

— Да ладно, ничего страшного.

Лэки внимательнее присмотрелась к нему. Рукав рубашки порван, на плече ссадина, а лоб весь в грязи.

— Ты точно справишься? И выживешь?

— Будем надеяться, — ответил Итан. И Лэки вдруг поняла, что он говорит вовсе не о кормежке скота, так же как и она.

А Итан ругал себя за то, что не захотел пригласить новую няню уже на этой неделе. Зачем он это сделал? Он что, собирается проверять себя на прочность? Разве он сделан из стали?

Он и так уже знал, что слаб. Он еле выдерживал такое близкое соседство в одной кабине. Ему хотелось запустить руки в эту пышную шевелюру, прижать Лэки к себе, целовать снова и снова. Он едва соображал, что говорил, когда учил ее водить машину. Несправедливо было обвинять ее в том, что она совсем не способна водить грузовик, когда он и сам едва мог собраться с мыслями и наверняка говорил все не правильно. Ему бы надо было дать награду за выдержку. Она даже и не догадывается, как ему хочется поцеловать ее.

И упал он вовсе не потому, что Лэки резко дернула машину. Он просто выворачивал шею, чтобы увидеть ее в боковое зеркало.

Что ж, он выторговал себе еще одну неделю. Еще неделя, чтобы любоваться ею, упиваться ее запахом, слышать этот смех и стараться как можно дольше удержать его в своей памяти. Сохранить все это внутри себя, чтобы хоть что-то осталось с ним в те темные долгие зимние вечера, когда ее здесь уже не будет.

Не будет. Эти слова поразили его как удар. Лэки здесь не будет. А может, если он хорошо попросит, она останется еще? Хотя бы на неделю? Потом Итан вспомнил о прошлой ночи.

Он сможет попросить ее остаться только в том случае, если придется говорить о слове «навсегда». Итан чувствовал, что уже готов к этому.

— Что такое?

— Похоже, я ударился головой сильнее, чем думал, — пробормотал он.

— Дай я посмотрю.

— Нет! — Она уже протянула руку, но его крик заставил Лэки отдернуть ее. — Давай начнем кормить животных, уже и так поздно.

— Хорошо. — Лэки развернулась и села в кабину, смотря на него в зеркало заднего вида.

Неужели она плачет? Господи, у него нет ни малейшего понятия, как сделать женщину счастливой. Он всегда будет грубить и доводить ее до слез. Она разрыдается, даже услышав его предложение.

Лэки Маккейд, ты выйдешь за меня замуж?

Ну вот, теперь у него еще неделя на то, чтобы думать только о ней и мечтать поцеловать. И… сделать ей предложение?

Грузовик снова дернулся, и Итан упал на землю.

Ну вот, думал он, глядя в голубое небо. Нужно быть осторожным с такими женщинами. Стоило только недоглядеть, и вот ты уже лежишь на лопатках, не зная, чем тебя сбили с ног.

Большая старая корова подошла к Итану и с любопытством смотрела на него.

— Это я, всего лишь я, — сказал ей Итан. — Ты видишь меня каждый день. Правда, под другим углом.

Он вскочил, догнал грузовик и запрыгнул в него.

К тому же нельзя забывать, что она юрист и зарабатывала, верно, большие деньги. А он? А ее образ жизни? Он даже затруднялся представить, как она жила.

Жениться на ней? Его разум не принимал такого решения.

Ну так прими этот вызов! Когда-то он только это и делал. Восторг внутри и буря аплодисментов удовлетворяли какую-то дьявольскую потребность в опасности, в риске. И все же он вернулся сюда и нашел удовлетворение среди бескрайних полей, в тяжелом труде, на родине своих предков, нашел самого себя, и он был рад этому, гордился своим прошлым и гордился тем, кем он был на самом деле.

Тот шальной парень, каким он был раньше, никогда бы даже и не задумался о том, чтобы связать с кем-то свою жизнь. Но теперь он по-настоящему готов сделать это. Готов разделить свою жизнь с Лэки.

Сейчас ему придется принять вызов, который намного серьезнее всего того, что было с ним раньше. Он должен сделать ей предложение и сказать эти слова: Лэки, ты выйдешь за меня замуж?

Вообще-то, вряд ли у него получится вот так вот просто подойти и сказать ей это. Он должен дождаться знака или чего-нибудь в этом роде. Гампи бы одобрил это. Знак свыше — вот что должно стать отправной точкой.

Ладно, если он выиграет на родео в воскресенье, то он сделает предложение Лэки. Пусть она рассмеется ему в лицо или заплачет… а может, и ответит «да». Но он уже давно не занимался родео, так какие у него шансы на победу?

Очень большие, в том-то вся и проблема. Но Итан внезапно осознал, что сейчас у него появилась надежда и еще кое на что. Сбрасывая последний тюк, он поймал себя на том, что насвистывает мелодию из той песенки про ковбоя. Как она называлась? Кажется, "Сила любви"? Сейчас-то он почувствовал эту силу как нельзя лучше, она кипела в нем, и ничто не могло сравниться с ней.

Лэки остановила грузовик и вышла, поправляя волосы легким движением руки. Солнце играло в ее волосах. Итану захотелось подхватить ее на руки, закружить и рассказать о том, что он чувствовал, о том, какая истина ему только что открылась.

Он влюбился. Ему уже тридцать лет, и он впервые за всю свою жизнь влюбился. И похож сейчас на пятнадцатилетнего мальчишку, который боится, что девушка посмотрит на него и все поймет. Он сунул руки в карманы и стал с интересом рассматривать свои ботинки.

Сделать ей предложение? Да он и слова ей сказать не сможет. Хотя нет, все-таки что-то он сумеет.

— Готов поспорить, что Гампи спалил обед.

— Может быть. — Лэки тоже рассматривала землю под ногами. — А что, если нам сегодня покататься?

Она попала в цель — Итан ничего не хотел так сильно, как поехать кататься с ней хоть сейчас. Но ему же надо подготовиться к родео.

— Не могу, мне надо потренироваться перед родео.

— Что ж, это важнее, чем прогулка.

— Я рад, что ты все понимаешь как надо. — Он посмотрел ей в глаза. Она пока еще не знает его истинных чувств. Но очень скоро узнает;