Золотая Венеция

3

– Ух ты, как красиво, – восхищенно протянула Луиджия, осматривая жилище Марии. – Похоже на музей или на картинку из книжки…

Она быстро пробежалась по комнате. Постучала в дверцу высокого платяного шкафа из красного дерева, скорчила рожицу своему отражению в овальном зеркале, обрамленном позолотой, посидела на каждом из четырех стульев, обитых бордовой кожей, и, наконец, упала на старинную кровать с балдахином.

– Ты живешь здесь одна? – спросила она, глядя на потолок.

– Да.

– А тебе не страшно?

– Ну, вообще-то, бывает временами, – призналась Мария, – как-то непривычно видеть вокруг себя столько старины.

– Знаешь, мне Франческа рассказала вчера страшную историю…

– Нет, прошу тебя, не надо… – предостерегающим тоном начала было Мария, но Луиджия, заметив на каминной полке фотографию Дэвида, помещенную в небольшую серебряную рамочку, подбежала, чтобы рассмотреть ее получше.

– Это твой сын? – спросила она, заложив руки за спину и внимательно изучая его серьезное не по годам лицо.

– Да, это Дэвид. Как ты считаешь, он похож на меня? – с любопытством поинтересовалась Мария.

Луиджия несколько раз перевела взгляд с фотографии на Марию и обратно.

– Не очень, – наконец констатировала она. – А что он делает в Америке?

Мария пожала плечами.

– То же, что и ты. Играет, гуляет с друзьями, безобразничает…

– Ты его тоже бросила? – вдруг спросила Луиджия, внимательно глядя ей в глаза.

Мария некоторое время стояла неподвижно посреди комнаты, не зная, что ответить на этот неожиданный вопрос. Затем подошла к Луиджии и присела перед ней на корточки.

– Почему тоже? – тихо спросила она.

Но Луиджия молчала.

– Я его не бросила, – все так же тихо объяснила Мария. – Я бросила мужа. А Дэвид любит отца больше, чем меня. К тому же у него есть няня… с ней ему, наверное, лучше…

– Значит, он дурак, – решительно заявила Луиджия, – ты такая классная.

К ней уже вернулось веселое расположение духа, и она продолжила исследовать комнату.

– А там что? – кивнула она в сторону темно-коричневой деревянной двери.

– Ванная.

– Это неинтересно, – сразу же отмахнулась Луиджия, – у нас она тоже есть.

– Без нее было бы тяжело, – кивнула Мария. – И пускай она неинтересная, все же заглянуть в нее тебе придется. Ведь ты должна принять душ перед сном.

Мария прошла в ванную и включила воду.

– Мы не догадались захватить твои вещи, но ничего, закутаешься в большое полотенце. Тебе помочь?

– Не надо. Я самостоятельная.

– Правда? Это хорошо, – усмехнулась Мария.

Она включила телевизор и подошла к окну. Золотые гирлянды вечерних огней палаццо стократно отражались в атласной синеве Большого канала, словно драгоценности величавых средневековых дам в хрустале наполненных вином фужеров. Мария погасила настольную лампу и зажгла витые тонкие свечи из розового воска. Силуэты их пламени заплясали на пурпурной драпировке стен, придавая ее временному жилищу мистический облик. Часы, стоявшие на каминной полке, зазвенели тысячами серебряных колокольчиков.

Если бы не программа новостей и современные мелодии, долетающие сюда из кафе и ресторанов, можно было бы с легкостью забыть о двадцать первом веке и почувствовать себя прекрасной Лаурой, возлюбленной великого поэта, подумала Мария…

В это мгновение над старинными сводами комнаты раздалась оглушающая латиноамериканская мелодия.

…И если бы не мобильный, устало добавила она про себя и, открыв светло-бежевую замшевую сумочку, достала телефон. Это была Линда.

– Привет, дорогая, – услышала она ее не менее громкий, чем мелодия, голос. – Ты что-то мне совсем не звонишь… Как тебе отдыхается в городе на воде?

– Превосходно, – радостно ответила Мария.

– Неужели? Рада за тебя. Но хорошего ведь много не бывает, правда?

– О чем это ты? – удивилась Мария.

Линда замялась.

– Ну, понимаешь… как бы ни была прекрасна Венеция, все же гулять по ней в одиночестве не очень-то весело… ведь так? У тебя там нет ни друзей, ни знакомых. Я не могу приехать из-за Брэда. Он ведь прилетит первым же рейсом и разорвет меня на кусочки, как только узнает, что я посмела уехать без него…

– Послушай, я пока не могу понять, куда ты клонишь, – заметила Мария. – Но твои словесные блуждания вокруг да около мне не нравятся… Так бывает всегда, когда ты хочешь мне сообщить что-то неожиданное. Что случилось? Что-то с Дэвидом? – Мария затаила дыхание в ожидании ответа.

– Ну что ты, с Дэвидом все в порядке. Я видела его сегодня в сопровождении Кэрол у банка твоего мужа. В отглаженном костюмчике, за ручку с няней – идиллическая картинка.

Мария вздохнула с облегчением.

– Слава богу. Ты меня напугала.

– Расслабься, я только хотела тебя предупредить о том, что… Гарри отправился к тебе в Венецию…

– Гарри?! – изумленно воскликнула Мария. – Как он мог узнать? Я никому не говорила, кроме… Линда! Если бы ты жила в России лет шестьдесят назад, твоей второй родиной стала бы Сибирь…

– Знаю, знаю, болтун – находка для шпиона! – скороговоркой выпалила Линда.

– Вот именно. И очень удачная…

– Послушай… Все получилось как-то само собой… – извиняющимся тоном проговорила Линда. – Ты же не появляешься на курсах французского, и Гарри это заметил, стал расспрашивать… Предупредил, что если я не скажу правду, то он пойдет к тебе домой. Ну что мне оставалось делать?

– Придумать что угодно, но ни в коем случае не говорить, что я в Венеции.

– Представляешь, что бы он со мной сделал, когда бы вернулся из этого выдуманного мною места в Бостон?!

Мария тяжело вздохнула.

– Зря я сообщила тебе свой венецианский адрес…

– Гарри тебя все равно бы нашел, – убежденно заявила Линда. – Он влюблен в тебя по уши. Еще с курсов итальянского. Да, кстати, они тебе пригодились? Как ты там общаешься с венецианцами?

– Нормально, – хмуро ответила Мария.

– Не сердись… Гарри прикольный парень, тебе с ним будет весело… К тому же после того, как ты застукала своего Артура с няней, ты просто обязана сделать ответный ход. Надеюсь, ты меня понимаешь…

– Спасибо за напутствие, – усмехнулась Мария.

Она отключила телефон и, опустив тяжелую темно-зеленую портьеру, придвинула стул ближе к камину. Без согревающего потрескивания огня он был похож на темную заброшенную пещеру, безропотно отсчитывающую тоскливые годы вдали от оживленных тропинок. Мария щелкнула зажигалкой и заглянула внутрь, тут же ощутив запах сгоревшего дерева и чего-то давнего и незнакомого, того, что было не с ней, что знают только те, кто коротал здесь вечера много лет назад. На светлые брюки посыпалась черная мелкая сажа, словно обиженный дух очага мстил ей за обманутые надежды. Мария улыбнулась и, погасив пламя зажигалки, провела ладонью по серой мраморной полке.

Потом она перевела взгляд на портрет сына, и перед ее мысленным взором возник теплый весенний день в Бостонском парке. Она возвращалась домой из банка Артура, где он разрешил ей временно поработать в должности клерка. На одной из аллей она увидела Дэвида, который гулял в сопровождении Кэрол. Мария поздоровалась с няней и подозвала сына к себе.

– Здравствуй, родной, – она радостно чмокнула сына в щеку и поправила его бейсболку, – как дела?

– Хорошо, – живо отозвался Дэвид. – Мы с Кэрол собирали паззлы, а потом она купила мне мороженое.

– Правда? И какую же картинку вы собрали, покажешь?

Дэвид молча подвел ее к скамейке, где лежала собранная мозаика, изображавшая большую красную машину среди зеленой лужайки.

– Красиво, – одобрила Мария. – Надеюсь, вам не пришлось слишком часто приходить Дэвиду на помощь? – обратилась она к Кэрол.

Та вежливо улыбнулась.

– Ну что вы, скорее наоборот. У меня возникла проблема с фарами, но Дэвид быстро с нею справился. Он ведь такой сообразительный.

– Да, это верно, – согласилась Мария.

Она присела на скамейку, рядом с мозаикой, и огляделась вокруг. Вдоль аллей парка тянулись красиво подстриженные зеленые кустарники.

– Эти люди просто художники, – кивнула она в сторону одного из них, изображавшего дельфина. – Создавать такие шедевры из ветвей – это потрясающе…

Она обняла Дэвида и прижалась к нему щекой.

– Какой из них ты хотел бы собрать, если бы он был мозаикой?

Дэвид внимательно оглядел зеленые кроны и, повернувшись к маме, серьезно сказал:

– Я хотел бы собрать банк. Тот, в котором работает папа. Ты купишь мне такие паззлы?

Мария на мгновение растерялась.

– Банк? – переспросила она. – Не знаю… нужно спросить в магазине, бывают ли такие мозаики… А почему именно банк? Ведь это просто серое здание. А здесь, посмотри, какая красота…

– Их потом сто раз перестригут, – отмахнулся Дэвид. – А банк останется.

– Логично, – медленно проговорила Мария и уголком глаза взглянула на Кэрол.

Та одобряюще улыбнулась Дэвиду и с победоносным видом посмотрела Марии в глаза.

– Верно, Дэвид, – проговорила она. – Здания, даже если они серые, гораздо полезнее, чем яркие кустарники.

Из путешествия в страну воспоминаний Марию вернул вид закутанной в голубое махровое полотенце Луиджии, которая стояла босиком в дверях ванной.

– А ну, немедленно в постель, – скомандовала Мария и быстро расстелила большое флисовое одеяло.

– На улице ведь жарко, – проворчала Луиджия, но послушно забралась на кровать.

– Ничего не хочу знать, кроме того, что разгуливать босой после принятия ванны – это вредно для здоровья, – тоном, не терпящим возражений, проговорила Мария, заботливо укрывая девочку.

– Почитай мне что-нибудь… – попросила Луиджия.

Мария растерянно огляделась по сторонам.

– Прости, но здесь, кажется, нет ничего подходящего… – Мне даже в голову не пришло, что ребенку необходимо почитать на ночь сказку, подумала она. Вот что значит иметь дома няню… Мария еще раз повторила про себя последние три слова. Да, получилось удачное сочетание слов и смысла, мысленно усмехнулась она, вспомнив случайно увиденную сцену в их с Артуром спальне. – А что тебе обычно читает… – Мария чуть было не сказала «мама», но вовремя остановилась. – Ортензия, – наконец выговорила она.

– Она не читает. Просто ставит диски с разными сказками, – объяснила Луиджия. – Папа специально для этого купил ей магнитофон.

Мария развела руками.

– К сожалению, здесь нет ни дисков, ни магнитофона, только телевизор… – извиняющимся тоном проговорила она.

И тут ее взгляд упал на громоздкий комод, стоявший в углу комнаты. На нем лежала недавно купленная ею книга на итальянском языке. Мария еще не успела прочитать из нее ни одной страницы и даже не помнила, как она называется.

– Погоди-ка, кажется, я что-то нашла… – заговорщицки подмигнула она Луиджии и направилась к комоду.

Но мимолетный взгляд, брошенный на темно-фиолетовую обложку, где была нарисована виселица с болтавшимися на ней трупами двух мужчин, заставил Марию замереть на полпути.

– Рукопись, найденная в Сарагосе, – прочитала она вполголоса название книги и сокрушенно покачала головой. Я и сама бы не отважилась читать ее на ночь глядя, подумала она. А уж ребенку тем более… Где только были мои глаза, когда я выбирала ее в книжной лавке? – Знаешь, давай я лучше расскажу тебе что-нибудь по памяти, – предложила она вслух Луиджии. – Ну, например, Золушку…

– Я ее слышала уже миллион тысяч раз… – недовольно протянула девочка.

– Ну тогда…

– Нет, почитай вон ту книгу, – живо перебила ее Луиджия, приподнявшись на постели и показывая пальцем на комод.

– Ну уж нет, – запротестовала Мария. – Это вовсе не детская книжка…

– Пожалуйста! – Луиджия молитвенно сложила руки и устремила на нее жалобный взгляд.

Мария укоризненно покачала головой.

– Как тебе не стыдно пользоваться моей добротой? Между прочим, эта книга очень страшная, – предупредила она, – я читала ее когда-то давно.

– Вот здорово, – обрадовалась Луиджия, – я ужасно люблю жуткие истории…

Мария усмехнулась.

– Правда? Ну что ж, давай рискнем. В конце концов, мы в этом доме не одни. На четвертом этаже тоже живут постояльцы… Только нужно погасить свечи и включить лампу.

«Так в мертвой тишине протекал час за часом, как вдруг я вздрогнул от неожиданного звона колокола. Я насчитал двенадцать ударов, а, как известно, злые духи имеют власть только от полуночи до первого пения петуха. Как было не изумиться, если до этого часы ни разу не били, – и бой их произвел на меня зловещее впечатление. Вскоре дверь в комнату открылась, и я увидел на пороге…»…

Мария перевела взгляд от страницы на входную дверь, затем на темный экран телевизора и, услышав раздавшийся вдруг в тишине палаццо мелодичный перезвон часов, подпрыгнула от неожиданности на кровати, едва не выронив книгу из рук.

– Уже половина одиннадцатого, – шепотом сообщила она Луиджии, которая, прислонившись щекой к ее плечу, внимательно слушала повествование. – Тебе уже давно пора спать. Если твой папа узнает…

– Ничего он не узнает, – поспешно заверила ее Луиджия. – Ведь мы же ему не скажем.

– И, по-твоему, это хорошо, обманывать своих родителей? – с упреком спросила Мария.

Луиджия виновато потупилась.

– Ну мы не будем обманывать… Просто не скажем… Почитай еще немножко, пожалуйста… – Она медленно подняла на Марию свои темно-карие глаза.

Мария вздохнула и еще раз посмотрела на часы.

– Ладно, но только пять минут, не больше, – строго сказала она.

Луиджия согласно кивнула. Мария вдруг о чем-то задумалась.

– Ты любишь собирать паззлы? – наконец спросила она.

– Да, особенно разных зверей.

– А что бы ты выбрала, если бы тебе предложили собрать картинку с кустарником, подстриженным в виде дельфина, и картинку, где изображено здание банка?

– Дельфина, – не задумываясь, ответила Луиджия. – Они такие добрые, веселые и умные… А ты?

– Тоже дельфина, – улыбнулась Мария.

Уже смолкла музыка и погасли окна ресторанов. Многочисленные палаццо, вместе с населявшими их туристами, коренными венецианцами, призрачными ликами былых легенд, таинственными шорохами и звуками, безмятежно спали. Мягкий свет ночной лампы тонул в темных уголках комнаты, отбрасывая золотистые отблески на загорелое лицо чему-то улыбавшейся во сне Луиджии.

«…вскочил с постели, выпрыгнул прямо в окно и бросился бежать в поле», – молча пробегала глазами Мария очередную страницу. «Через несколько мгновений я подумал, что счастливо отделался от ужасных призраков, но, обернувшись, увидел, что висельники гонятся за мной. Я пустился со всех ног вперед и вскоре оставил висельников далеко позади…».

Строки романа мелькали одна за другой, постепенно превращаясь в туманную дымку полудремы.

Один из полуистлевших трупов, спрыгнув с виселицы и сделав несколько прыжков костлявыми, высохшими ступнями по гладкой обложке книги, оказался прямо перед Марией. Взглянув на нее пустыми глазницами, в глубине которых светились ярко-красные огни, он начал высыпать перед нею из большого серебряного черепа тысячи микроскопических паззлов. Несколько долгих минут они текли на пол нескончаемым потоком. Наконец висельник отбросил в сторону опустевший череп и проговорил скрипучим голосом:

– Ты должна собрать из них настоящий банк, в натуральную величину. Если не управишься за три минуты – будешь жить вечно в этом городе вдвоем с Кэрол!

Мария в ужасе попятилась назад, но шея висельника вытянулась, словно пружина, и его горящие глазницы приблизились к ней вплотную.

– В целом городе будете только вы вдвоем. Вечно, – зловеще прошипел его костлявый рот.

Мария закричала и, отбросив в сторону одеяло, рывком села на кровати. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь плотную ткань портьер, играли веселыми бликами на створках высокого шкафа. Она с облегчением перевела дыхание, но, бросив взгляд в сторону камина, вновь издала громкий крик и натянула одеяло до подбородка.

– Спокойно, спокойно, – подняв руки, словно на него навели дуло пистолета, негромко проговорил Гарри и на несколько шагов приблизился к кровати. – Это всего лишь я.

– Гарри?.. – изумленно протянула Мария.

– Ты ждала в такую рань кого-то другого? – ответил он вопросом на вопрос, окидывая ее любопытным взглядом.

Мария в изнеможении откинулась на подушки.

– Боже мой, какой жуткий сон… – пробормотала она.

– Мучают кошмары? – На немного ребяческом лице Гарри появилась понимающая улыбка, его светло-серые глаза блеснули озорным огоньком. – Неудивительно. Странно, как ты вообще смогла заснуть после подобного чтива.

Он подбросил в руке книгу, с обложки которой несколько мгновений назад спрыгнул в комнату скелет висельника.

– «Стольких удивительных происшествий, чудесных рассказов и неожиданных впечатлений хватило бы мне для раздумий на всю ночь, но должен признаться, что больше всего интересовали меня обещанные сновидения», – прочитал Гарри вслух, наугад открыв страницу. – В тему, – весело усмехнулся он.

Мария, повернула голову и, увидев рядом с собой пустую постель, вскочила с кровати, кутаясь в одеяло.

– Господи, где же она? – Мария забегала по комнате, заглядывая во все углы, затем подбежала к окну и стала лихорадочно освобождать комнату от царившего в ней полумрака.

На улице сонный шепот волн Большого канала монотонно укачивал заботливо накрытые чехлами гондолы и вапаретто. Утренний бриз, слегка тронув складки балдахина, игриво пробежал по раскрытым страницам оставленной Гарри на стуле книги.

– Кого ты ищешь? – недоуменно спросил он, подходя к Марии.

– Луиджию, конечно, – нетерпеливо объяснила она.

– А, это, наверное, та девочка, которая открыла мне дверь, – догадался Гарри. – Ты, кстати, даже не спросила, как я сюда вошел…

– Где она? – оборвала его Мария.

Гарри кивком показал на дверь ванной.

– Когда я пришел, она сообщила мне, что я отвлекаю ее от очень важного занятия – спуска очередного кораблика на воду. Потом устроила мне настоящий допрос: кто я такой, откуда… Когда я сказал, что ты моя давняя подруга, ее любопытство было удовлетворено и она снова направилась в ванную. Странно, что ты ничего не слышала…

Мария подбежала к ванной комнате и распахнула дверь. Луиджия сидела на краю наполненной доверху ванны, наблюдая за покачивающимися на воде импровизированными корабликами, представлявшими собой пластмассовые пробки от шампуней, гелей и муссов с воткнутыми в них с внутренней стороны спичками, которые она нашла на каминной полке.

Хорошо хоть не пыталась применить эти спички по назначению, подумала Мария и прислонилась лбом к дверному косяку, переводя дыхание.

– Если ты хотела меня до смерти напугать, то у тебя это с успехом получилось, – заметила она вслух.

Луиджия быстро обернулась.

– Доброе утро, – приветливо проговорила она. – Я просто хотела, чтобы ты увидела, как я умею строить флотилию… – Девочка заглянула в комнату через полуоткрытую дверь. – Когда ты спала, приходил какой-то дядя… – таинственным тоном сообщила она.

– А он еще и не уходил, – громко сообщил Гарри, рассматривая позолоченную раму зеркала.

– Он правда твой друг? – ничуть не смутившись, поинтересовалась Луиджия.

– Да.

– Давно?

Мария задумалась.

– Ну, наверное, уже года четыре.

Луиджия понимающе кивнула.

– А папа, он ведь теперь тоже твой друг, правда? – с надеждой спросила она. – Это ведь ничего, что ты познакомилась с ним только сейчас?

Мария, почувствовав на себе изумленный взгляд Гарри, как можно спокойнее ответила:

– Ну конечно, вы с папой теперь тоже мои друзья… Лучшие друзья, – уточнила она. – А теперь давай отправим твою флотилию в порт, приведем себя в порядок и позавтракаем.

Мария уже долгое время стояла перед зеркалом в ванной, прикладывая к себе то ярко-красный, то жемчужно-розовый топы, чтобы определить, какой из них лучше всего будет смотреться в дуэте с белой юбкой-трапецией. Луиджия, не пожелавшая смотреть приключенческий фильм вместе с Гарри, стояла рядом, придирчиво разглядывая ее наряд.

– Надевай красный, – после долгого молчания решительно изрекла она.

– Ты уверена? – засомневалась Мария.

– Конечно, – убежденно заявила Луиджия. – В нем ты похожа на голливудскую звезду.

Мария рассмеялась.

– Ну уж. Скажешь тоже…

В это время послышался стук в дверь и мужской голос, спросивший на итальянском, не ошибся ли он адресом.

– Папа! – радостно воскликнула Луиджия. – Это папа пришел, – подпрыгивала она, хлопая в ладоши.

Ну надо же, как некстати, подумала Мария, быстро надевая красный топ. Что он здесь делает? Мы ведь условились, что я приведу Луиджию вечером прямо к Ортензии…

– В чем дело, Лоренцо? – поинтересовалась она, появляясь в комнате. – Вы уже успели забыть о нашем договоре?

Луиджия, поздоровавшись с отцом, прошептала ему что-то на ухо, выразительно покосившись в сторону Гарри. Лоренцо в ответ сдержанно кивнул и устремил на Марию взгляд, не предвещавший для нее ничего хорошего.

– Да вот, решил заглянуть с утра пораньше… узнать, все ли у вас в порядке… – объяснил свое появление Лоренцо. – И, кажется, я сделал это не напрасно, – обличительным тоном завершил он и повернулся к Гарри.

Гарри ответил ему недоуменным взглядом. В комнате воцарилось неловкое молчание.

– Прошу знакомиться, – выдавив из себя скупую улыбку, проговорила Мария. – Это Гарри Карсон, мой друг, он приехал вчера из Бостона… по служебному заданию, – немного замешкавшись, уточнила она.

Гарри удивленно вскинул брови.

– А это Лоренцо Джаннетти, – не обращая внимания на реакцию Гарри, продолжила Мария. – И его дочь Луиджия… – Она запнулась, увидев напряженный взгляд девочки. – Мои новые друзья, – уверенно завершила она.

Луиджия с победоносным видом выступила вперед.

– И мы вместе с Марией идем сейчас гулять по городу, правда? – Она вопросительно взглянула на Марию.

– Неправда, – решительно ответил за ту Лоренцо и, взяв Луиджию за плечи, притянул ее к себе. – У синьоры Марии сегодня совсем другая культурная программа. Ты будешь ей только мешать.

– Что вы такое говорите?! – возмутилась Мария, чувствуя, как краска гнева и стыда заливает ее лицо. – Луиджия не может мне помешать…

– Не пытайтесь опровергать очевидное, – оборвал ее Лоренцо и, взяв дочь за руку, направился к двери.

– Но, папа, ты ведь сказал, что у меня сегодня выходной, – запротестовала Луиджия, изо всех сил упираясь ногами в пол.

– Выходной отменяется, – отрезал Лоренцо.

– Вы всегда с такой легкостью нарушаете условия договора? – холодно поинтересовалась Мария.

Лоренцо резко обернулся.

– Если мне не изменяет память, в условиях вчерашнего договора не значился этот американец, – сложив большой и указательный палец в типично итальянском жесте, гневно проговорил Лоренцо. – И не вам учить меня, как держать данное слово…

Мария недоуменно пожала плечами.

– Поверить не могу… Неужели вы это из-за Гарри? Я и сама ничего не знала о его приезде. Он пришел сюда буквально час назад и сказал, что не смог устроиться в отеле. Вы и сами, должно быть, знаете, что в сезон отпусков это сделать не просто.

– Ну конечно, – саркастически произнес Лоренцо. – И вы, подобно милосердной монашке Салезианского ордена, решили разделить с ним свою комнату… Вы принимаете меня за идиота?!

Мария почувствовала, как в груди у нее что-то сжимается и, не давая вздохнуть, медленно подступает к горлу, обхватывая его ледяной волной.

– Да, кто дал вам право повышать на меня голос? – отчеканивая каждое слово, спросила она. – И вообще, кто вы такой? Всего лишь один из здешних лодочников, прокативший меня пару раз на своей посудине! И вы думаете, что теперь имеете право требовать от меня отчета о том, где, как и с кем я провожу свое свободное время? Да вы просто неотесанный чурбан, замшелый инквизитор из средневековья…

Смуглое лицо Лоренцо побагровело от гнева.

– А вы типичная безмозглая американка легкого поведения, – на удивление сдержанно проговорил он. – И моей дочери рядом с вами не место.

Мария рассеянно следовала за Гарри по одной из старинных торговых улиц.

– Смотри, вот здесь можно выйти на площадь с церковью Сэн-Джулиан, – показал Гарри вперед, сверяясь с картой.

– Сан-Дзулиан, – машинально поправила его Мария.

– А ты, я вижу, за несколько дней успела поднатореть в тонкостях итальянского произношения, – усмехнулся он. – И, похоже, не только произношения…

Мария остановилась посреди дороги.

– Что ты имеешь в виду?

Гарри сделал неопределенный жест рукой.

– Ничего особенного. Так… озвучиваю некоторые наблюдения… А знаешь, я прочитал в путеводителе, что здание этой церкви было построено в шестнадцатом веке на спонсорскую помощь… – он заглянул в глянцевые страницы книги, – некоего синьора Рангоне, врача по профессии. – Он обнял Марию за талию и, увлекая за собой, доверительно наклонился к ее уху, так что со стороны могло показаться, будто романтичный влюбленный ведет беседу со своей избранницей.

Мария задумчиво слушала своего спутника, послушно шагая рядом с ним и не предпринимая попыток отстраниться. Для нее подобные знаки внимания со стороны Гарри уже на протяжении нескольких лет были обычным явлением. С самого первого дня их знакомства на курсах итальянского языка Гарри проявлял к ней повышенный интерес. Мария же делала вид, будто не понимает истинной причины выразительных взглядов Гарри, предпочитая занимать нейтральный статус его давней доброй знакомой, но не пытаясь, тем не менее, пресекать осторожные намеки своего друга на более близкие отношения. Лишь временами, когда внимание Гарри казалось ей слишком навязчивым, Мария корректно указывала ему на его нечаянную оплошность, и их отношения возвращались в привычное русло. Подобная тонкая «игра в любовь», по мнению Марии, привносила в их с Гарри жизнь некий пикантный привкус.

– Между прочим, этот самый Рангоне прославился в свое время тем, что написал книгу «Как дожить до ста двадцати лет», – продолжал Гарри свой рассказ. – И это при том, что сам он дожил только до восьмидесяти.

Мария с интересом разглядывала фасад маленькой церквушки, в центре которого был размещен скульптурный портрет какого-то печального мужчины, закрытый решеткой.

– Наверное, какой-нибудь святой? – поинтересовалась она у Гарри, кивнув в сторону портрета.

Он вновь заглянул в путеводитель.

– Не угадала. Это сам синьор Рангоне собственной персоной.

– Правда? А решетка зачем?

Гарри пожал плечами.

– Вероятно, портрет создавался во время пребывания Рангоне в следственном изоляторе, куда его засадили за создание книги, вводящей людей в опасное заблуждение… – предположил он с улыбкой.

– Это защита от голубей, – объяснил стоявший рядом мужчина, судя по выговору, житель Англии.

Мария, устыдившись собственной недогадливости, с упреком посмотрела на Гарри. Вы типичная безмозглая американка легкого поведения, вспомнила она сегодняшние слова Лоренцо.

Мария мягко высвободилась из объятий Гарри.

– Я устала. А вокруг ни одной скамейки… – посетовала она.

– Может быть, заглянем в какое-нибудь кафе? – предложил Гарри.

– Нет, лучше вернемся домой.

Мария направилась в сторону переулка, расположенного рядом с церковью.

Гарри догнал ее и, снова обняв за талию, осторожно привлек к себе.

– Пригласишь меня вечером на чашечку кофе? Так, запросто… по-соседски, – окидывая ее профиль медленным взглядом, поинтересовался он. – Мы ведь теперь соседи. Моя комната располагается на втором этаже, прямо под твоей. Кстати, и меблировка в ней точно такая же. Видимо, хозяин палаццо решил сделать из своего дома своеобразный отель, в котором все номера похожи один на другой. Думаю, он имеет с него неплохой доход, хотя цены, в сравнении с гостиницами, вполне умеренные…

– А ты и вправду не нашел в них свободных мест? – бросив на него взгляд, скрытый темными стеклами очков, спросила Мария.

На лице Гарри появилось удивленно-обиженное выражение.

– Ты мне не веришь?

– Просто этот город считается всемирно известным туристическим центром Италии, и количество отелей должно быть достаточным в любое время года…

– Ты говоришь, как гид с многолетним стажем, – рассмеялся Гарри. – Я так соскучился по тебе за эти несколько дней, – понизил он вдруг голос до шепота. – И безумно счастлив, что ни в одном из отелей не нашлось для меня даже самого маленького местечка, ведь теперь мое место в Венеции будет возле тебя… И, кто знает, возможно, не только в Венеции…

Мария послала ему обворожительную улыбку.

– Давай не будем загадывать на будущее, – попросила она.