Звёздное кружево: Любовь «от кутюр»

Глава 6

Тремя днями позже они уже были на борту самолета, державшего курс на Лондон. На протяжении всего полета Каспар мирно посапывал, а Франческа от возбуждения не могла даже вздремнуть.

В турбюро им посоветовали Селфридж-отель в Сити, рядом с крупными универмагами, где Франческа могла обзавестись новым гардеробом — в этих широтах только-только начиналась весна.

Швейцар в ливрее помог им выгрузить багаж, а гостиничный бой взял на себя заботы о нем, пока Каспар расплачивался с таксистом и оформлял бумаги. В гостевой книге он записался как мистер и мисс Браун и дал адрес своего банка. Их комнаты располагались на одном этаже по соседству. После тесноты кают номер показался Франческе неуютно огромным.

— Когда примешь душ и отдохнешь, приходи в мой номер, малышка. Я закажу кофе и сандвичи, — сказал Каспар, окинув взором ее временное пристанище.

Все нехитрые пожитки Франчески уместились в одной дорожной сумке. Она быстро распаковала свой багаж и отправилась в ванную комнату, которая по сравнению с душевой на яхте тоже производила впечатление гигантской. Выкупавшись и переодевшись, она постучала к Каспару. В его номере были распахнуты все окна.

— Здесь так душно от отопления, — объяснил он. — Мне не хватает свежего воздуха. Но если тебе холодно, мы закроем окна.

— Нет-нет, — возразила Франческа. — Так лучше. А почему ты записал нас под вымышленными именами?

— Тебя это беспокоит?

— О нет! Больше ничего из того, что ты делаешь, не тревожит меня.

Он удовлетворенно кивнул.

— Не хочу, чтобы пресса раньше времени узнала о моем приезде. В этом нет ничего противозаконного, если человек скрывает свое имя по личным причинам.

— А как тебя надо теперь называть, Каспар? Как бы ты подписался, если бы не хотел остаться неузнанным?

— Лэньон. Только Лэньон. Адрес банка я дал всего лишь на случай, если мы что-нибудь здесь забудем. — Его мысль уже летела дальше: — Надеюсь, когда завтра прибудем в Лэньон, ты там не замерзнешь. В конце концов, если дом промерз, переночуем в гостевом домике. Только вот теперь мы не сможем выдавать себя за брата с сестрой. Всем известно, что никакой сестры у меня нет. Ну ладно, там что-нибудь придумаем.

Официант вкатил столик, на котором был сервирован ужин: большая тарелка с восхитительными сандвичами, кофейник и чашки, а также бутылка шампанского в ведерке со льдом и бокалы. Когда он вышел, Каспар наполнил бокалы:

— Это поможет тебе провести первую ночь на суше.

— Когда я в последний раз спала на суше, это была убогая гостиница. Мне кажется, что все тогдашнее было в другой жизни… — тихо сказала Франческа.

— Да, малышка, и с тех пор ты очень изменилась. — Он задумчиво посмотрел на нее. — Но не так сильно, как будешь меняться с этих пор.

— А почему теперь я должна сильно перемениться?

Вместо ответа Каспар чокнулся с ней. Он откусил от сандвича, а потом сказал, что надо будет позвонить Скотт-Ли. Франческа уже научилась не приставать к нему с расспросами, если он оставлял какую-то тему, пусть даже и сам ее начал.

На следующее утро Каспар отправился вместе с Франческой в обувной магазин — присмотреть, чтобы она выбрала правильную обувь.

— Знаю я вас, женщин, — смеясь сказал он, — доверь вам самим выбирать, вы купите что-нибудь модное, совершенно не подходящее для деревенской жизни. — Она уже было собралась запротестовать, но он предостерегающе поднял руку: — Нам скоро предстоит много ходить пешком, и если у тебя не будет удобных туфель, ты еще взвоешь.

Он также сопроводил Франческу и в магазин дамской одежды, чтобы помочь ей отобрать практичные вещи. «Имей в виду, — предупредил он, — на свете нет ничего более сырого и промозглого, чем английский загородный дом. В его каменных стенах холодно даже в погожий летний день». Представление Каспара о гардеробе английской леди заключалось в следующем: подбитый шотландкой плащ с капюшоном, две твидовые юбки разного цвета, вельветовые брюки, шерстяные гольфы и несколько шерстяных же пуловеров. Когда с покупками было покончено, Каспар посмотрел на свои часы:

— Все, чикита, мне пора в банк. У меня там назначена встреча. — И, дружески хлопнув ее по плечу, растворился в толпе.

За десять минут до условленного времени Франческа вошла в холл отеля. У администратора ее ждала записка. Каспар задерживался, она должна обедать одна в гостиничном ресторане, он подойдет около половины третьего и заберет ее. Франческа прошла в ресторан и заняла столик в уголке, откуда хорошо был виден весь зал. Она нисколько не скучала, напротив, даже не заметила, как пролетело время, когда у ее столика появился Каспар. Он сообщил, что взял на прокат машину, потом расплатился и попросил загрузить их багаж в авто. И они выехали.

Широкая лента Темзы блестела под солнцем, но вода в ней была какая-то серая, а не аквамариновая, как в Карибском море. Не было и парусов. И даже моторных лодок! Вздохнув, Франческа подумала, что Каспар, наверное, так же скучает по вольной кочевой жизни, как и она.

Долго тянулись пригороды Лондона, обветшалые и неухоженные. А потом, когда они съехали с магистрали, открылись широкие зеленые просторы. Франческа была не готова к таким красотам. Дорога вела по пологим холмам, и ландшафты сменяли друг друга. Перед ними простирались то луга с сочными, идущими в рост травами, то перелески с могучими деревьями и молодым кустарником. Все выглядело свежо, словно только что омытое дождем. Наконец они свернули на проселочную дорогу, приведшую к высокой каменной стене. Здесь она разветвлялась направо и налево вдоль стены.

— Уже недалеко, — повернул к ней голову Каспар. — Направо отсюда дорога ведет к северным воротам в Лэньон, налево — к восточным, главному въезду.

Они проехали вдоль стены еще с милю в восточном направлении, пока не показались высокие створки кованых ворот, уходящие основаниями в два величественных каменных пилона по бокам.

Как только они остановились, за воротами показался седой старец. Должно быть, он поджидал их в привратнической. Домик привратника выглядел довольно ветхим. Франческа не могла слышать, о чем переговорили мужчины, только увидела, как Каспар помог старику открыть тяжелые решетки и вернулся в машину. Они проехали в ворота и через пару метров остановились.

— Это Пипер, Франческа, слуга моего умершего деда, — представил он подошедшего старца. — Пипер, это мисс Хартли. Я взял ее под свою опеку, когда мистер Хартли, с которым мы встретились в Южной Америке, трагически погиб. — Каспар открыл заднюю дверцу. — Садитесь!

С трудом передвигая свои одеревенелые члены, Пипер, кряхтя, умостился на заднем сиденье. Ему было, как минимум, восемьдесят.

— Здравствуйте, мисс, — дружелюбно поздоровался он.

Франческа повернулась и тоже с улыбкой поприветствовала его. Каспар нажал на газ, и машина тронулась по подъездной дороге с выбоинами и ухабами.

— В поместье все дороги такие, Пипер? — спросил через плечо Каспар.

— Есть одна получше, от западных ворот, милорд. Надо было вам сказать, что по этой давно не ездят. Но, хоть мы вас и ожидали в скором времени, сегодня, когда вы позвонили, миссис Брэй так растерялась, что у нее последний ум отшибло. Был бы я в доме, предупредил бы вас.

— Нам-то ничего, Пипер, а вот вы проделали такой дальний путь!

Франческа только потом поняла, что он понимал под «дальним путем». Они все ехали и ехали по разбитой дороге, через лощины и пригорки, а она все никак не кончалась. Справа и слева тянулись то зеленые заплатки лугов, то снова рощицы, похожие на запущенный парк. Наконец, когда они поднялись на очередную возвышенность, перед ними, в глубокой долине открылось величественное здание. Прямо перед его фасадом сверкало на солнце маленькое озерцо.

Каспар рассказывал, что строительство дворца Лэньон начали в 1721 году. Оно продолжалось почти двадцать лет, а когда закончилось, Лэньон причислили к шедеврам восемнадцатого века. Но Франческа и представить себе не могла, что дворец может быть столь огромным и торжественным. Северный фасад был выложен рустом из желто-золотистого песчаника. Его украшали барельефы, мраморные скульптуры в нишах и гранитные урны. Портал обрамляли массивные колонны и балюстрада галереи второго этажа. К основному зданию под прямым углом примыкали два флигеля, каждый из которых был размером с усадьбу крупного землевладельца.

У Франчески перехватило дыхание. Неужели нечто такое могучее и потрясающее могло принадлежать ее «брату» Каспару?! Она словно заглянула в пропасть, разверзшуюся между ними.

Они вошли в огромный холл с его знаменитой настенной росписью. И здесь Франческа не замечала следов упадка и обветшания. Ни потертые ковры, ни пыль в резных завитках массивной дубовой мебели не могли заслонить собой красоты и роскоши, от которой захватывало дух. Уходящие ввысь колонны несли свод. На гранитных стелах возвышались бюсты выдающихся людей Англии всех столетий. Мозаичный мраморный пол поражал замысловатостью узоров. Ничего подобного Франческа в жизни не видела.

Их приход не остался незамеченным. По правую сторону от входа выстроилась шеренга слуг, чтобы приветствовать нового лорда. Франческа, в смущенных чувствах, осталась стоять несколько в стороне, пока Пипер поименно представлял хозяину прислугу. В ее числе были только две женщины: Эмми, повариха, и миссис Брэй, бывшая камеристка, а теперь домоправительница, которых Каспар представил Франческе.

— Миссис Брэй, не могли бы вы препроводить мисс Хартли в приготовленную для нее комнату! Она впервые в Англии, а до того проделала долгий утомительный путь. Думаю, я могу положиться, что вы отнесетесь к ней с должным вниманием и заботой, чтобы она чувствовала себя уютно в этом доме?

— Конечно, милорд. Пройдемте, пожалуйста, со мной, мисс Хартли. — Миссис Брэй приветливо улыбнулась и указала на широкую лестницу, которая вела к галерее на втором этаже.

Миссис Брэй было около шестидесяти. У нее были седые, собранные в пышный узел волосы, одета она была в глухое коричневое платье с белым воротничком, украшенное старинной камеей.

С галереи они свернули в широкий проход, по одной стене которого висели парадные портреты, а другую украшали гобелены ручной работы.

— Это малая картинная галерея, — поясняла миссис Брэй. — Теперь направляемся в гардеробную леди Лэньон, где мы позволили себе вас разместить. Это помещение лучше отапливается, чем спальная комната. Вам, наверное, здесь зябко после долгого пребывания в жарком климате, — с заботой посмотрела она на Франческу.

Картинная галерея привела к подножию другой широкой лестницы. Слева от нее находились бывшие покои маркизы. Небольшая гостиная. Будуар, высокие окна которого выходили в розовый сад. Спальня и примыкающая к ней гардеробная.

Гардеробная оказалась значительно больше, чем представляла себе Франческа. Помимо встроенных шкафов здесь находилась широкая кровать, справа и слева от которой стояли ночные столики красного дерева, на них — прекрасные фарфоровые лампы старинной работы. Голубые шелковые шпалеры, шитые серебряной нитью, еще хорошо сохранились.

Узкая дверца вела в уютную ванную комнату, облицованную светло-зеленым кафелем, с большой ванной, душевой кабинкой, биде и раковиной.

— Есть и горячая вода, — сообщила миссис Брэй. — Эта часть дома снабжена центральным отоплением и электричеством. Маркиза любила комфорт. После ее смерти лорд Лэньон совсем сдал. И в содержание дворца не вкладывал уже ни пенни. Но теперь мы все надеемся, что те дурные времена кончились, — с воодушевлением сказала она, — и новый лорд Лэньон возьмет хозяйство в крепкие руки.

Франческа еще не успела как следует оглядеться, когда принесли ее багаж. А вскоре появилась Эмми с подносом, на котором румянились аппетитные пирожки и стоял чайник с ароматным чаем. Пока Франческа пила чай, домоправительница распаковала ее вещи.

— Вы выглядите такой усталой, мисс Хартли, — озабоченно сказала она. — Почему бы вам не прилечь?

— Я и вправду устала. Наверное, от перелета и смены часовых поясов, — призналась Франческа. — Пожалуй, прикорну.

Когда Франческа проснулась, было уже темно. Шторы были задернуты, и комнату освещал только неяркий свет ламп. Часы на каминной полке как раз пробили девять. Она откинула одеяло и только собралась вставать, как дверь тихонько приоткрылась.

— Проснулись, мисс Хартли? — На пороге появилась миссис Брэй. — А я уж несколько раз к вам заглядывала. Но вы так крепко спали. Когда я спросила его светлость, он сказал, что не надо вас будить, и распорядился подать вам ужин сюда, как только проснетесь. Он передал, что завтра вы увидитесь за завтраком, и пожелал вам спокойной ночи.

— А он уже поужинал?

— Да, около восьми. Думаю, его светлость тоже решили пораньше лечь спать. Лорд Лэньон откушали на ужин ростбиф и салат. Но если вам тяжело мясо на ночь, — ее лицо выразило озабоченность, — я велю приготовить вам омлет.

Не волнуйтесь, миссис Брэй, у меня крепкий желудок, — успокоила ее Франческа. — Я с удовольствием съем ростбиф с салатом.

Перекусив, Франческа приняла горячую ванну. И, когда она, расслабленная и умиротворенная, наконец вылезла из нее и высушила волосы, пробило одиннадцать. Спать ей не хотелось. Сейчас она с удовольствием почитала бы что-нибудь. В ее комнате не было книг. Но где-то должны быть книги, пусть хотя бы Библия! Франческа накинула на свою ночную рубашку синий велюровый халат, купленный в Лондоне, и прошла в соседнюю спальню.

Она нащупала выключатель, и разом загорелись общий свет, боковые светильники и две настольные лампы. Комната была обставлена роскошной мягкой мебелью. Над неимоверных размеров кроватью висел шелковый полог цвета абрикоса. Из той же ткани были и шторы на окнах. На столиках, полочках и в застекленных шкафах были расставлены миниатюрные фигурки, которые очень заинтересовали Франческу. Это была коллекция крошечных зверюшек, выполненных из жадеита и нефрита. Кролик с рубиновыми глазками. Тюлень с глазами из оникса, который лежал на льдине из хрусталя. Голубая мышка. Зеленая змейка с алмазными бусинами. Все было таким крохотным, но выполнено в очень реалистичной манере.

— Моя бабушка собирала коллекцию животных от Фаберже. Она очень любила их. Тебе они тоже нравятся?

Франческа чуть не уронила фигурку, которую держала в руках. Она никак не ожидала услышать здесь голос Каспара. И пусть даже она выглядела в его глазах соглядатаем, радость видеть его была не сравнима ни с чем.

— Они восхитительны. Я… я вовсе не хотела шпионить. Я просто искала что-нибудь почитать на ночь, — поспешила оправдаться она. — Никак не могла заснуть!

Каспар подошел к ней, держа руки в карманах бордового бархатного халата поверх шелковой пижамы:

— Малышка, ты что, оправдываешься? Ты еще не поняла? Здесь ты дома, и можешь осматривать все, что тебе заблагорассудится. — Он огляделся. — Я не был здесь еще ни разу. Бабушка мне только рассказывала о своей коллекции. — Он заглянул ей в глаза. — Тебе удобно в твоей комнате? Не чувствуешь себя одинокой и покинутой?

— Нет, что ты! Она такая уютная. Пойдем, посмотри!

Заглянув через дверь в гардеробную, Каспар произнес безразличным тоном:

— Что ж, ты устроилась лучше, чем я. Для меня отвели спальню старого лорда, которая холоднее, чем гробница фараона… и такая же душная.

— А тебе обязательно оставаться там? — робко спросила Франческа.

— Сегодня переночую, а там посмотрим. По крайней мере, они хоть согрели мне постель. — Каспар на мгновение погрузился в какие-то свои мысли. — Завтра покажу тебе библиотеку. Сейчас, при таком холоде, это немыслимо. Но в кабинете тоже есть книги. Идем, это недалеко!

В кабинете еще горел огонь в камине. Франческа огляделась. Просторное жилое помещение было обставлено удобной мягкой мебелью. По стенам висели картины и располагались книжные стеллажи. Она выбрала себе пару книг, и Каспар проводил ее обратно. Дорога назад показалась ей короче, но все равно, подумала она, насколько было бы лучше, если бы Каспар спал где-то рядом.

Каспар уже хотел распрощаться, когда она порывисто удержала его:

— Каспар, пожалуйста, еще минутку! Я не знаю, как выразить всю мою благодарность, что ты взял меня с собой. Пока что не знаю как, но я отплачу тебе за все!

Он мягко высвободился из ее притягивающих рук, присел на краешек постели и, задумчиво вглядываясь в ее взволнованное лицо, сказал:

— Жаль, была бы ты лет на пять не моложе… или не старше, чикита, — тогда я мог бы остаться с тобой, дорогая. — Он нежно погладил ее по щеке и поднялся. — В семь завтрак. Потом я пойду осматривать владения. Если хочешь, пойдем со мной… Спокойной ночи, Франческа, спи сладко! — Он вышел, оставив ее в смятении чувств.