Звездный свет

3

О да, это была отличная пробежка, длиной в восемь лет. И в ней было все – секс, наркотики, рок-н-ролл, да, не удивляйтесь, профессиональный спорт отлично уживается со всем этим.

Рой был капитаном своей прекрасной команды, и потому все скандалы автоматически приписывали и ему. И совершенно не важно, что по натуре он был чистым скаутом, например, или любил в свободное время переводить старушек через дорогу. Прессу и болельщиков, вернее фанатов, это не волновало. В мире таблоидов Рой Биллерс прочно обосновался в качестве примадонны. Настолько прочно, что даже теперь, через два года после травмы, на него идет охота, как и раньше.

И Рой совершенно не жалел о том, что больше не играл в профессиональном баскетболе.

Он свернул с главного шоссе на неширокую частную дорогу, которая петляла среди пальм и прочих тропических излишеств. Здесь все было красиво и дорого, а самым красивым и дорогим являлся сверкающий не хуже бриллианта приземистый куб в конце дороги – отель «Плаза».

Придумавший его архитектор не сильно напрягался насчет формы – сам отель и окружавшие его строения действительно были кубиками, просто разной величины. Однако благодаря искусной подсветке и удачному расположению корпусов комплекс и впрямь напоминал россыпь бриллиантов на зеленой траве. В этом месте побережья зеленые холмы сбегали к самому океану – зрелище потрясающее как в вечернюю, так и в дневную пору. Сейчас, кстати, тоже: солнце скрылось за линией горизонта ровно наполовину и по цвету напоминало спелый грейпфрут.

Спутница Роя вздернула бровь, вытянула губы трубочкой и протяжно присвистнула, выражая одновременно изумление и восхищение. Рой невинно поинтересовался:

– Какие-то проблемы? Место не нравится?

– Шутишь? Это потрясающе. Немного помпезно, но потрясающе. Наверняка и жрачка здесь отличная.

Склонила голову и лукаво посмотрела на Роя, проверяя, не шокирован ли он. Он молчал, улыбался и ждал продолжения. Билли Рей усмехнулась.

– Скажем так: я гораздо свободнее чувствую себя на кухне, чем в гостиной, и мне проще угощать, чем угощаться. Поэтому легкий мандраж присутствует. Ладно, будем с ним бороться.

С этими словами Билли стремительно вылетела из машины и пошла по песчаной дорожке такой независимой и грациозной походкой, что ни о каком мандраже и речи не могло идти.

Рой торопливо выскочил из машины и глухо охнул, когда боль в колене пронизала всю его несчастную ногу. Однако он с ней справился и догнал девушку, взял ее под руку.

– Не против, если мы все же явимся вместе?

– Ох. Да. Прости.

– Не извиняйся. Странно, но ты действительно выглядишь смущенной. Что мне нужно сделать…

Черные глаза сверкнули лукаво и горячо.

– Сдается мне, ты уже это сделал.

Он осторожно прикоснулся к ее щеке, мимолетно ощутив нежность кожи… Странно, но он чувствовал себя счастливым…

– О, мистер Биллерс, могу я просить об одном снимке и автографе?

Рой с обреченным видом повернулся в сторону говорившего. Человечек с бейджем «Пресса» на лацкане немедленно наставил на него мощную переносную лампу. Рой мысленно вознес молитву богам выдержки и терпения, после чего начал совсем уж нежным голосом:

– Насчет автографа никаких проблем, но вот если бы мы смогли обойтись без снимка…

Щелк! Щелк! Щелк! Когда Рой смог видеть окружающий мир после вспышки фотокамеры, журналюга уже смылся. Билли стояла рядом и терла глаза. Рой скрипнул зубами.

– Извини.

– Кто это был?

– Засранец. Сейчас увидишь остальных.

Ковровая дорожка была белой. С ума сойти, белая! И наверняка ее придется поменять несколько раз, и стоить это будет столько, сколько хватило бы несчастному интернату на экипировку бейсбольной команды…

Журналисты стояли на самом верху, там, где перила были украшены белоснежной драпировкой и яркими тропическими цветами в вазах, горшках и просто букетах. Журналюги в этот цветник явно не вписывались, но их это и не волновало. Больше всего они напоминали стаю стервятников.

У Роя начала чесаться спина. Нечто вроде аллергии на публичность.

– Держись ко мне поближе, о’кей?

– Что происходит?

Он уже знал, что сделает, вернее чего НЕ сделает. Он не пойдет через главный вход.

Вокруг дорожки росла густая шелковистая трава, под ней – это он знал наверняка – была влажная, напитанная влагой земля. Смерть для высоких каблуков. Одна деталь: все это было известно ему, но не Билли Рей. И времени на объяснения не было. Он развернул девушку к себе и коротко спросил:

– На руках или на спине?

– ЧТО?

– Мы должны пройти с черного хода. На руках тебя нести или на закорках?

Любая, абсолютно любая женщина из его прошлого в ответ на подобный вопрос смерила бы его холодным взглядом, назвала бы идиотом, а то и врезала бы по физиономии. Но не эта. Билли Рей просто перекинула ремешок сумочки через плечо и решительно поддернула подол платья до пределов разумного, после чего коротко бросила:

– На закорках.

Ему бы расцеловать такую женщину, но он просто повернулся к ней спиной и чуть-чуть нагнулся. Через мгновение он уже подхватил ее теплые, мускулистые ноги и выпрямился, спиной ощущая все несомненные достоинства ее фигуры.

– Держись.

– Держусь изо всех сил. Вперед!

Ее шепот щекотал Рою ухо, ее тело было горячим и гибким, ее ноги хотелось погладить сверху донизу, но вместо этого Рой Биллерс отважно вломился в заросли травы и бодро поскакал к зданию, стараясь просто не думать о том, что сейчас творится в его искалеченном колене.

Кружным путем они выбрались на одну из аллей внутреннего сада и затерялись среди пальм. Теперь, по крайней мере издали, их никто не мог узнать – просто дурачится молодая парочка, мало ли тут таких?

– Ты как там, в порядке?

– Угу-мм…

Этот низкий вибрирующий звук ее голоса странно подействовал на Роя. В животе вдруг стало горячо, а по спине побежали мурашки. Он непроизвольно сжал ее ноги, и тогда встревожилась Билли.

– Ты сам-то в порядке?

Что тут скажешь… Он вспотел – это да, это есть. Такой уж тут климат…

Перед дверью, ведущей на кухню, они остановились, и Рой осторожно распрямился, давая Билли возможность соскользнуть с его спины. Она и соскользнула – он чуть не умер, ощутив все изгибы ее точеного тела своей собственной спиной. Потом он повернулся к ней, открыл рот… и шарахнулся в сторону, потому что дверь кухни распахнулась и на пороге возникло прекрасное видение – белокурая бестия в золотом платье. Льняные локоны были всклокочены в художественном беспорядке, и можно было не сомневаться, что на создание этого вороньего гнезда у Марго ушло часа два, не меньше. Рой взялся за сердце и с облегчением выдохнул.

Билли с интересом рассматривала золотую даму, а Марго театральным шепотом взвыла:

– Ты сделал это! Я горжусь тобой, брат мой! Немедленно сюда! Скорее, пока гиены пера не пронюхали.

Они влетели в кухню, где носились, звенели и гремели повара и поварята и где на них никто не обратил ни малейшего внимания. Здесь Рой могучей рукой ухватил сестрицу за плечо и развернул к себе.

– Марго, не вертись и смотри мне прямо в глаза. Это ты позвала сюда журналюг?

– Ну и что, даже если и я…

– И не предупредила меня?

– Тогда бы ты точно не пришел.

– Ты меня подставила.

Марго немедленно завертелась ужом, правда, особого раскаяния на ее лице что-то не читалось:

– Рой, братик, это правда, я их пустила, но только потому, что на этот раз они все обещали не менее двух третей посвятить благотворительности и только одну треть – всяким гадостям про нас. Кроме того, каждый из них заплатил по тысяче баков за билет, а это немалая сумма, сам понимаешь…

– Ты беспринципная, циничная, расчетливая… благотворительница. Ладно, ну тебя. Знакомьтесь, дамы: Билли, это моя сестра Марго Биллерс. Марго, это Билли Рей.

Марго немедленно подбоченилась и испытующе уставилась на Билли Рей. Рой украдкой следил за своей дикой, независимой и прекрасной авантюристкой с пляжа, и она не сплоховала. Приняла зеркальную позу и уставилась на Марго ровно с тем же выражением. Марго сломалась первая.

– Итак, вы – настоящая?

– Это в каком, простите, смысле?

– Это в смысле он вас нанял или вы действительно его девушка?

Рой забеспокоился.

– Эй! Грубая игра!

– Отвали, братишка.

Билли фыркнула.

– НАНЯЛ меня? Бож-же, какая жуткая история. Ну скажи скорее, что ты не настолько циничен и беспринципен.

– Я не настолько циничен и беспринципен, а кто-то сейчас получит по золотой за…

– Все! Молчу! Падаю на колени, молю о снисхождении. Никому не понять мучений старшей сестры, переживающей за своего маленького братика.

– Да ты меня всего на одиннадцать месяцев старше, нахалка!

– На целых одиннадцать, нахал.

Билли усмехнулась.

– Вы оба ненормальные, вот что.

Марго немедленно ухватила девушку под руку.

– Есть немного, но исключительно в целях самообороны. На самом деле я не злая.

– Я поняла. Мир. И не волнуйтесь – я самая настоящая девушка вашего брата.

В этот момент что-то случилось с глазами Роя. Пробегавшие мимо поварята и официанты вдруг почему-то перешли в рапид, звон и грохот вовсе смолкли, все окружение подернулось какой-то золотистой дымкой, а реальными остались только они трое, и Рой взял Билли за руку, притянул к себе и сообщил, не сводя с нее глаз:

– Точно. Самая настоящая.

Марго шумно и картинно вздохнула.

– Наконец-то! И теперь, я надеюсь…

Рой очнулся. Скорее перехватить инициативу, иначе Марго успеет спланировать даже день их свадьбы!

– Иди и займись сбором денег для несчастных детишек. Набери их побольше, чтобы мне не пришлось снова изображать обезьяну на велосипеде.

– О, полагаю, сегодня мы обойдемся и без тебя. У меня подобрались отличные лоты на аукцион, да и люди пришли такие, что о-го-го! Кстати, тебе совершенно не обязательно было перечислять те деньги, ты и так ужасно много делаешь для моего фонда…

– Марго, скажи мне лучше, еда на твоем дурацком вечере будет?

– Будет, конечно! И очень много, и вся очень хорошая. Я собираюсь укормить их всех до состояния, когда рука сама тянется подписывать чеки на большие суммы.

– Это хорошо, потому что я очень хочу есть.

Рой небрежно приобнял Билли и прижал ее к себе. Девушка улыбнулась и взяла его за руку. В черных глазах сверкнул странный и пока еще непонятный огонек…

В общем-то приходилось признать, что великосветская вечеринка мало чем отличается от школьного бала. Во всяком случае, Билли чувствовала себя так, словно явилась именно на школьную дискотеку под ручку с капитаном школьной бейсбольной команды.

Пентхаус – сильно сказано, просто крыша здания под навесом. Столы были расставлены по углам, а балюстрада выходила на волнующийся океан, так что в дополнительных декорациях нужды и не было. Дело было только за актерами.

Рой здесь был явно нарасхват. Во всяком случае Билли несколько раз ловила откровенно ненавидящие взгляды, направленные на себя, и столь же откровенно плотоядные – на Роя.

Вообще-то она никогда особо не гналась за популярностью. Никогда не старалась выставляться и представлять из себя что-то особенное, да и все ее парни были такими же. Рой Биллерс был из другой конюшни, и Билли совершенно не удивилась бы, останься она сейчас в одиночестве. Удивительно было другое: Рой буквально прилип к ней, вцепился в ее руку мертвой хваткой и смотрел при этом на Билли так, словно она была красивейшей женщиной на земле и в этом зале в частности. Приятно, спору нет, да и по спине от этого взгляда бегают крошечные электрические разрядики, но странно, странно, очень странно.

В северном углу крыши источало ароматы горячее, в южном углу наяривал небольшой оркестрик, а люди курсировали туда-сюда, попутно хватая закуски с маленьких столов и беспрестанно чокаясь шампанским.

Рой и Билли медленно прогуливались по залу, когда она заметила небольшую группу женщин в сногсшибательно дорогих нарядах. К каждой тетеньке прилагался молчаливый дяденька в смокинге, и все они разом перестали разговаривать при виде Роя, уставившись на него так, словно намеревались хором его о чем-то спросить. Рой чуть сильнее стиснул руку Билли и прошипел сквозь зубы:

– Не смотри им в глаза. Улыбайся вон тому фикусу и иди прямо.

– Мне показалось, они хотят с тобой поговорить…

– Я сказал, не останавливайся. За мной…

И он показал класс скольжения в толпе. Улыбался, кивал, раскланивался – но как бы и никому в частности, только всем сразу. При этом ловко уклонялся от нацеленных на него камер, настолько ловко, что в конце концов Билли пробормотала с искренним восхищением:

– Впечатляет, черт возьми!

Потом, привыкнув к гулу, она стала ловить отголоски чужих бесед, обрывки фраз…

«Боже, это же он…»

«Что ж, выглядит, как и всегда, очень даже секси…»

«”Лосям” без него не подняться. Не нужно было ему уходить…»

Она почувствовала, как закаменел локоть Роя, и внутренне вознегодовала. Почему эти люди разговаривают так бесцеремонно, словно он их не слышит?

«Да почем ты знаешь, из-за чего он на самом деле ушел? Об этом могли и не писать в разделе ”Спорт”»…

«Мардж, тебе надо срочно принять душ, от тебя воняет…»

Последнюю реплику процедил сквозь зубы высокий седоватый мужчина, к которому прижималась и кудахтала пухлая блондинка, увешанная бриллиантами. Билли смотрела на них задумчиво и туповато, а в голове уже высвечивались яркие буквы…

Он никакой не богатый молодой бездельник и не кинозвезда. Он звезда баскетбола, а ты, Билли Рей, дура.

Не узнать и не сообразить, что рядом с ней идет Рой Скандалюга из «Лосей»! Рост, атлетическая фигура, «я отдыхаю»…

Рой осторожно помахал у нее перед носом рукой.

– Ты нормально себя чувствуешь? У тебя странное выражение лица.

Билли перевела на него абсолютно осоловевший взгляд и тупо кивнула.

Почему он ей не сказал?

Впрочем, учитывая, как ведут себя все собравшиеся, ясно почему.

Потому что вся его жизнь – это бесцеремонное разглядывание и обсуждение, хватание грязными ручонками, фотографии в лоб и украдкой, наглые вопросы, бесконечные автографы…

Конечно, это безумие.

«Рой, скажи нам, когда ты вернешься в игру?»

Рой со вздохом посмотрел на Билли. Виновато улыбнулся.

– Прости, я должен им что-нибудь сказать, иначе они ни за что не оставят нас в покое.

Заслонив ее собой, он повернулся к репортерам. Немедленно в лицо ему уткнулся десяток микрофонов, засверкали вспышки. Рой посмотрел на все это с высоты своего роста и заговорил.

– Как говорит один мой… друг, это была длинная пробежка. Очень длинная. И я люблю каждое мгновение этого долгого пути. Но в игру я больше не вернусь. На этот вечер я пришел, чтобы поучаствовать в благом деле и помочь фонду моей сестры собрать побольше средств в поддержку детей-сирот. Надеюсь, и вы все внесете свой вклад. Спасибо.

Он постоял еще пару секунд, позируя фотографам, а затем повернулся к Билли.