Адептка его драконьей светлости

Глава 33

В коридоре я сбавила скорость и, слегка пошатываясь от пережитого, побрела в общежитие. Однако по дороге передумала и, пожелав проветрить голову, отправилась в сад. Душа требовала уединения. Добравшись до укромной скамейки полюбившейся мне ранее, я уселась на неё, прикрыла глаза.

Память снова и снова прокручивала перед мысленным взором наш поцелуй — во всех подробностях, не упуская не единой вкусной детали. От этого по телу разливалось приятное будоражащее тепло, а губы чувствовали вкус поцелуя, словно Ренар оторвался от них лишь пару секунд назад.

И после каждого «просмотра» неизменно накатывал стыд.

Ну как так?! Целоваться с ректором академии — это ж какой бессовестной нужно быть! Кошмар! И зачем только я согласилась на авантюру Фреи?!

Однако тут же я возвращалась в эту самую лабораторию, и всё начиналось заново…

Лишь досидев до темноты, я вернулась в комнату, надеясь, что соседки уже легли спать, но не тут–то было. Подруги, которые уже не знали, что и думать, накинулись на меня с расспросами.

Пришлось солгать, что получила нагоняй от ректора и уединилась в саду, чтобы восстановить нервы.

***

На следующий день до обеда ректора я не видела. Даже не могла понять — хорошо это или плохо. С одной стороны, меня пекло желание снова увидеть его красиво очерченный губы, обжечься об его пронзительный взгляд, пробежаться глазами по стройной мускулистой фигуре. Но с другой, всё это могло породить совершенно ненужные сейчас эмоции. У нас занятия как–никак.

И лишь в столовой Ренар Арно попал в поле моего зрения.

За время трапезы я всего два раз позволила себе вроде как невзначай скользнуть по нему взглядом. Один из этих взглядов он поймал. Мы замерли, глядя друг на друга буквально долю мгновения, но мне показалось, что прошла вечность.

Отогнав наваждение, сосредоточилась на еде так, словно в ней заключался смысл всей моей жизни. Только таким образом смогла заставить себя не думать о ректоре.

После обеда забежала в общежитие за тетрадкой, которую забыла положить в сумку. Утром какая–то рассеянная была. И с чего бы это, интересно?

Выходя, наткнулась на Шэнни, соседку из комнаты напротив. В руке она держала газету, подозрительно похожую на «Шумный парк».

— Читала? — выпалила она. — Тут опять про нашу академию, — девушка помахала газетой у меня перед лицом.

Я так и оторопела — это кто же ещё взялся писать про нашу академию? У меня появился конкурент?

— Да ты что! — воскликнула я, а руки сами потянулись к газете. — Дашь почитать?

— Дам, — кивнула Шэнни. — Только верни потом.

— Конечно.

Завладев газетой, прижала её к груди, словно боясь, что отберут. Огляделась. В коридоре не было безлюдно, а мне не хотелось, чтобы кто–то мешал читать.

Я скользнула в комнату, плотно притворила дверь, развернула газету и быстро отыскала статью.

Её название гласило: «Девушка в академии магии, или как трудно быть шовинистом».

Сердце взволнованно заколотилось. Мне бросили вызов? Кто?!

Нервно теребя в руках края газеты, я всё никак не решалась начать читать. Потом зажмурилась на несколько мгновений и, резко распахнув веки, принялась пожирать глазами текст:

«В последнем номере «Шумного парка» юное, судя по стилю письма, дарование с характерными для анонимов смелостью и откровенностью позволило себе затронуть тему шовинизма в магической академии. Якобы некий господин с тщательно зашифрованным именем склонен на вступительном испытании пропускать через гендерный фильтр будущих адептов. Девушки, провалившие испытание, уезжают домой в слезах, а господин Н в это время бережно укладывает в шкаф очередной «ботинок» или «булыжник», которого касались рукой непутёвые адептки, наивно полагая, что это артефакт силы, чтобы вновь достать его через год.

Что это было? Месть господину Н? Поверьте, ему и так тяжко — молодость давно прошла, а девушки всё идут и идут к нему нескончаемым потоком. И все мимо и мимо.

Может быть, цель статьи — попытка опорочить учебное заведение? Бесполезно — руководство академии способно отстоять её репутацию.

Или же автор опуса хочет извлечь из публикации какую–то личную выгоду? Теряюсь в догадках, какую именно.

Поэтому склоняюсь к мысли, что автор просто пожелал развлечься. А почему бы и нет? Особенно имея в своём арсенале журналистский талант и резонансную информацию. Чего стоит один только крючок в конце статьи, на который подвешен горячий ароматный стейк! Хотите узнать, как он её кормил? С вилочки? С руки? А может быть, клал прямо в рот? Интрига!

Ну и гвоздь программы — аж целых три дракона, в том числе и некий чёрный, интересуются одной маленькой Занозой! Чем же она их так зацепила? Тем, что оказалась одной из многих сотен, кому удалось пройти испытание у закоренелого шовиниста? Или она просто по жизни притягивает к себе мужское внимание? Может, что–то ещё? Наверное, намёк на ответ будет в следующем номере газеты? Пожалуйста, автор, не томите — нетерпеливые читатели ждут сенсаций.

Единственное, что сейчас очевидно из второй части статьи — это то, что два других дракона НЕ чёрные.

И в завершении возвратимся к господину Н, по авторитету которого автор проехался в самом начале. Шовинист, значит? Ну, допустим.

А вы думаете, легко быть шовинистом, когда рядом нет женщины? Легко числить себя всегда правым, когда некому согласиться или опровергнуть это? Легко не считаться с мнением того, кого не существует? Легко не принимать возражений от пустоты?

Вот такая незавидная доля.

Поэтому оставьте в покое характеристику господина Н и пишите лучше про Занозу. У вас это лучше получается. А уж с его предвзятостью на вступительном экзамене пускай разбирается руководство академии. Будем надеяться, оно вас услышало».

Ниже стояла подпись анонима: «Р. Неизвестный».

С шумом выдохнув, я отложила газету, но тут же схватила её и ещё раз перечитала статью.

Ну, Неизвестный, а вернее, очень даже Известный, погоди! Не на того автора напал!

Хотела было метнуться к столу сочинять ответ, но тут как обухом по голове огрела мысль, что нужно спешить на занятие.

И почему обеденный перерыв такой короткий?

Засунула газету в сумку, вышла из комнаты и быстро пошла по коридору в сторону аудитории, на ходу набрасывая в уме начало ответной статьи.