Академия счастья, или Пирожные всегда в цене!

9

… Очнулась я оттого, что теплые руки гладили по голове, а тяжелый плед согревал ноги.

— Лика, — горько прошептал голос Джуна и я открыла глаза.

Мы сидели в темной, закрытой на решетку комнате. В углу, прислонившись к каменной стене, скрючившись, сидел Вий. Парни выглядели очень плохо, и если бы не тусклый свет, я могла бы заподозрить, что они рыдали.

— Мы попались? — слабо прошептала я.

Почему-то во всем теле была слабость, горло саднило, а ноги казались стопудовыми гирями. Даже рукой я не смогла пошевелить. Может, я заболела? А все, что мне показалось и сама матушка Виринея — бред воспаленного воображения?…

— Шш… — в глазах Джуна я увидела и радость от моего пробуждения и горечь от того, во что мы вляпались и даже раскаянье… В лице Джуна я увидела так много чувств, что обалдело рассматривала его, и даже не успела спросить самое главное.

Почему мы в темнице? И что это за комната с решеткой вместо двери? Кто нас поймал и как сюда притащил? Ведь мы сбежали далеко в лес и если неведомые существа нас окружили, почему мы в людском доме? Ладно, в темнице, типичной-притипичной, с капающими назойливыми капельками, то и дело стекающими с темной, неровной стены….

Я хотела приподняться и спросить, что все это значит, но в этот момент распахнулась дверная решетка, и вошел человек. Я услышала гулкий звук шагов и поежилась. Нас будут пытать?…

— Где Лика? — голосом, не предвещавшим ничего хорошего, спросил Гюрон. Я даже приподнялась на локте. Он стоял хмурый, как сто чертей, и прожигал нас взглядом, — Советую говорить правду.

— Шш, — снова прошептал Джун и аккуратно положил меня на бетонный пол. Оказывается, в тюрьме или темнице — никогда не попадала в такие ситуации, поэтому разбираюсь в этом плохо, так вот, холодно здесь было невероятно. Аж до кости пробирало. И только теплые колени напарника и лившееся по точкам прикосновения тепло до этого момента спасало меня.

Джун встал и медленно, будто примериваясь к фигуре директора, подошел к Винсенту.

— Это я у вас хотел бы спросить, — вкрадчиво сказал он, — Когда нас схватили живоруны, Лика пропала…

— Они не могли, — холодно ответил Гюрон, — На ней стоит печать моей невесты. Она — неприкосновенна для врагов!

Вот тебе ж два! Я чуть не задохнулась от возмущения. Он на меня поставил печать?! Я что, лошадь или корова? Или может, барашек, которого ведут на убой. Да как он смел!

Но мой навязанный жених не обращал почему-то внимания на мое глухое сопение, только подошел к Вию и одним движением, вздернул его наверх. Блондинчик схватился за стену и пошатнулся. Даже в тусклом свете двери я заметила, что его штаны разодраны, и пятнами размазана кровь. Бедный, что с ним сделали? Его тащили по земле?

Джун демонстративно фыркнул. Я перевела взгляд на него. И чего это он провоцирует Винсента? Жить надоело? Куратор побледнел от ярости и теперь явно с трудом сдерживался.

— Они схватили ее, как самую сильную из нас и оттащили в деревню к вождю, — серьезно сказал Джун и сложил на груди руки, — Мы не смогли их остановить. А вы теряете время…

Куратор тут же дернулся к решетчатой двери, но у выхода обернулся:

— Оставить вас? Сами выберетесь?

В этот момент Вий застонал. Джун — гордец, ни о чем не думает! Как он один справится с этими существами, если они вдвоем не смогли?… Пришлось брать дело в свои руки. Только была одна загвоздка: я не помнила, как Ларри обращалась к Винсенту. Не спалиться бы раньше времени. Сейчас, видя, с каким ненормальным блеском в глазах куратор собирается броситься спасать «Лику», я рада, что мне на время изменили внешность. Н о неужели он не узнал меня по ауре? Или она тоже меняется? Вот чудо-чудное! И как бы узнать?…

— Пожалуйста, помогите нам, — простонала я с пола, — Господин Гюрон, мы не хотим здесь оставаться.

— Кстати, ты! — Гюрон стремительно подскочил ко мне и пребольно потянул подбородок вверх так, чтобы я смотрела ему в глаза, — Почему не заступилась? Раскидать живорунов смогла бы на раз. Я видел твои бои за юношескую сборную и это впечатляет. Так что же случилось, Лариса?

Упс! Я не знала, что Ларри — мастер единоборств. Хотя могла бы догадаться.

— Их было слишком много, — пришел на выручку Джун, — Ларри стукнули по голове, и она потеряла сознание.

— Молите ваших богов, что я пришел, — отпустил, наконец, мое лицо Винсент и поднялся, — Как я знаю, живоруны — агрессивны, и любят пытать своих жертв.

Честно говоря, от перспектив пробежала дрожь по телу…

— Но вы можете нас вытащить отсюда? — робко спросила я.

Если то, что я видела перед обмороком, было живоруном, и если оно злое и агрессивное, то нам скорее нужно делать отсюда ноги.

Винсент посмотрел так, будто сказала очевидную чушь, и я даже забеспокоилась, как бы нас не раскрыли. Он заподозрил, что его провели? Но нет, Винсент сделал знак следовать за ним и Джун, почему-то подхватив меня под руки, потащил наружу. Вий со стоном поковылял следом.

Когда мы вышли из темницы, я удивилась. Во-первых, мы оказались в деревянном доме, сделанном из огромных бревен, вот как в моем сне с матушкой Виринеей. То место, где нас держали, явно было в подвале, потому что пришлось подыматься по высокой деревянной лестнице.

Во-вторых, по дороге попадались странные существа, высокие, выше парней и Гюрона, все как один похожие на того, что напал на нас в лесу. Они скалили свои прозрачные желтые морды, но куратор, не жалея, рубил их. Кровь, выплескивавшаяся на стены и пачкающая все вокруг, была темно-желтого цвета. А может, это была вовсе и не кровь.

Пахло тоже не очень: плесенью, сыростью. Только сам дом выглядел уютно, но царивший в коридорах и комнатах бардак, сводил все мысли насчет их социального поведения на нет. Адекватное существо не может жить в таком беспорядке, это будет нарушать его внутреннее чувство гармонии. Только животное не обращает внимание. Да и то, вот например, енот-полоскун полощет свои овощи до блеска, прежде, чем приступать к еде…

— Где ты видел Лику в последний раз? — спросил директор Джуна, спокойно разрезая пополам очередного выпрыгнувшего из-за угла живоруна.

— Почему их не убьют всех? — вырвалось у меня.

— Это выбраковка… Она тоже должна существовать, — равнодушно сказал Гюрон и жестом показал идти тихо.

— Выбраковка чего? — все-таки шепнула я, но Гюрон не ответил.

Мы вышли во двор. Огромные деревянные срубы, как в русских народных сказках, стояли на широкой лесной полянке. Могучие сосны, лиственницы и березы дополняли этот образ.

Посредине, на вытоптанной траве вповалку сидели эти желтые существа. Они гулко болтали и даже посмеивались друг над другом, оглашая всю окрестность громким ревом.

Мы старались не привлекать их внимания и прошмыгнули между двумя срубами прямо в лес. Как бы ни был крут куратор, даже он не сможет справиться с пятью десятками живорунов. Впрочем, куратора на подвиги не тянуло.

Когда мы вошли в лес, у меня все внутри оборвалось. Тот же прозрачный туман, в котором нас и поймали, был повсюду. Мне даже показалось, что я вижу внутри чьи-то глаза, но это все — было мое воспаленное воображение.

— Ни о чем не думаем, — бросил куратор и шагнул внутрь.

Изо всех сил я постаралась не совершить прошлой ошибки и крепко зажмурила глаза. Тишина, пустота, дзен…

Джун тяжело дышал, видимо, нести ему меня было нелегко. Вий ковылял следом, вздыхая и охая. Куратор ломал ветки и несся вперед как лось.

— Всё, вышли, — сказал он, и я распахнула глаза.

Увидела обычный лес, а туман остался позади. Как будто мы прошли через заслон или зараженную область. Интересно, почему туман выполняет функцию сигнализации и почему настроен на отлов именно мыслей? Наверное, животные могут спокойно пробежать мимо него, а вот существа разумные…

Джун поставил меня на землю, но удержал под локоть. Слабость была во всем теле, да и на душе — тоскливо. А его забота показалась мне очень милой и в ответ я послала ему волну благодарности. Вроде бы парень получил ее, но по его отрешенному лицу трудно было прочесть реакцию. Устал, бедненький…

Вий прислонился к стволу дерева недалеко от нас и приходил в себя. Пот лился по измазанному в грязи лицу и весь вид блондинчика оставлял желать лучшего.

— Впереди — пространственная яма, я настрою ее на Академию, — куратор ткнул пальцем в темное нечто, расположенное у огромного дуба впереди. Оно походило на висящее примерно в метре от земли черное облако. Даже не заметила его сначала.

Винсент присел около этого облака на корточки. Из его рук бежали золотистые коды, прорывались в эту черную дыру и исчезали. Потом она вдруг засветилась золотым светом.

— Готово, — Винсент встал, — Сразу в лечебницу все трое. Лекари там новые, так что без фокусов.

Джун кивнул. Вий первым вошел в светящуюся золотую яму и исчез.

— В какой сруб ее повели? — куратор так хмуро посмотрел в сторону деревни живорунов, что мне на какую-то долю секунды стало их жалко.

— Мы не видели. Скорее всего, в главную, — Джун не стал дожидаться, пока Винсент задаст другие наводящие вопросы, и потянул меня в сторону ямы, — Спасите ее, директор.

Вокруг нас вспыхнули миллионы золотистых искр, а ударивший в лицо воздух перехватил дыхание, но не успела я испугаться, как мы очутились в помещении с прозрачными голубыми стенами. Комната была небольшой, полукруглой. Скорее всего, находилась она где-то наверху, в одной из башен.

Не успели мы с Джуном выйти за руку, как увидели лежавшего на полу без сознания Вия.

Я ахнула и бросилась к нему. Джун потрогал его лоб и послушал дыхание.

— Живой. Его лихорадит, — он подхватил друга под руки, — Помоги, Лик, я не донесу.

Я подбежала с другой стороны и потянула парня за руку. Кое-как мы подняли ставшее невероятно тяжелым тело Вия, и медленными шажками, перехватывая его и охая, поплелись к лечебнице.

Новый доктор, новые палаты, новая медсестра. Меня приятно удивило, что Винсент все-таки переоснастил место наших пыток, и теперь я могла почти спокойно смотреть, как сгрузили тело Вия, как взволнованная худенькая феечка-медсестра приложила к его лбу прибор, как из-под него засветились и побежали в разные стороны коды.

В этот момент Джун схватил меня за руку.

— Ты чего?

— Твой образ спадет при облучении, — пятясь, мы неслышно прошмыкнули за дверь лечебницы.

Доктор был так увлечен изучением тела наследника престола, что даже не обратил внимания на наш побег.

— Почему Винсент меня не узнал? — пока мы бежали, держась за руки, я судорожно пыталась решить, что же делать дальше.

Мы — в Академии… Если директор поймет, что Джун его надул, напарнику придется плохо. Не смертельно, конечно, но мне даже думать о том, что его могут покалечить — неприятно.

— Если у Ларри была четверка по изменениям, это не значит, что она не проходила спецкурс помощников, — буркнул Джун, несясь вперед по коридорам замка.

— Кого?

— Неважно. При ведении военных действий есть такие специально обученные помощники… Курс проходят по желанию все девушки старшей школы… А, чего тебе рассказывать! Ларри качественно подобрала код, вот твоя аура и съежилась…

— Но ты… — если с подругой все было понятно, но беспечность напарника удивляла,

— Зачем соврал? Он же поймет, — мы бежали по лестнице вниз, и я выдернула руку,

— Совсем из ума выжил? И почему он не догадался, что настоящая Ларри осталась на кухне?

— Слишком много вопросов, — меня снова схватили за руку и потянули вниз.

Мы выбежали в центральный холл, не встретив ни души, и Джун подтолкнул меня к спуску в общежитие.

— Бегом в комнату к Ларри, пусть снимает заклятье. Переодевайся и марш на лекции.

— Я не понимаю… С чего ты взял, что она у себя? — я посмотрела на часы, — Половина двенадцатого вообще-то.

— Марш, — прикрикнул на меня Джун и пришлось тащиться вниз.

Пулей я влетела в незапертую дверь комнаты подруги и остановилась. Не то, чтобы я ожидала увидеть Ларри, скромно поджидающую меня, но уверенность Джуна заражала. Я была уверена, что подруга здесь. Увы, комната была пуста. Я заглянула в ванную и даже под стол. Да, очевидно, Джун ошибся. Пусть они сговорились с Ларри, как в случае моего отказа заставить пойти к ясновидящей, но разве можно спланировать снятие заклятия заранее?

В этот момент в дверь тихонько постучались.

Не придумав ничего лучше, я метнулась под кровать. Не успела заползти, как дверь распахнулась, и вошли осторожные розовые туфельки на каблучках. Стараясь не дышать, я проследила, как они несколько мгновений постояли на пороге, видимо, осматривая комнату, а потом подошли к столу. Звук переставляемых предметов, шорох, чей-то вздох, а потом туфельки стремительно выбежали, тихонько прикрыв дверь.

Ну и дела! И кто пробирался в комнату к Ларри?

Не успела я выставить ногу из-под кровати, как дверь снова открылась и на этот раз моему взору предстала хозяйка комнаты.

— Ух, напугала! — взвизгнула она и подошла к столу, — Увидеть саму себя, выползающую из-под кровати — врагу не пожелаешь… Фуф, как сердце бьется!…Лик, я уже испереживалась….Долго же вас не было. Мне пришлось все это время прятаться, чтобы вас не накрыли.

— И где ты была?

— В оранжерее. Кроме эльфены туда никто не приходит. Но с ней я договорилась, — подруга подтянула к себе лежащую на столе коробку конфет и вытащила яркорозовую штучку, — Пока Джун не послал сигнал, я голодала и холодала в вашу честь. Хочешь?

— Эмм, не хочу сладкого, спасибо. В нашу? То есть, все это время ты…

— Забей! Ну, что сказала ясновидящая? Она нашла способ, как отвертеться от Гюрона?

Подруга и вправду выглядела измотанной. Я растерялась. Не ожидала, что из-за меня кто-то будет страдать. Очень неудобно, что так получилось, к тому же, я не хотела вообще идти к ясновидящей…

Но еще больше меня почему-то смутила сама овальная коробка со сладостями.

— Это твоё? — подозрительно спросила я, — Почему такой странный цвет? Никогда не видела такое…

— Это эксклюзивный выпуск малинового желе с белым шоколадом. Мама прислала. Понимает, как я переживаю, и решила подсластить пилюлю. Хотя, чего уж тут… Все равно моя жизнь никогда не станет прежней. Как он мог променять маму на молоденькую фею! — в расстроенных чувствах подруга положила в рот яркую конфету.

Яркую! Розовые туфельки на каблуках…

— Выплюнь. Срочно! — я чуть не заплакала от бессильной злобы на себя.

Ну, почему я соображаю так медленно? Ну, же, Ларри, выплюнь эту гадость!

— Что? — подруга вытаращила глаза.

— Пожалуйста, выплюнь, — взмолилась я, чуть не плача.

Не знаю, что здесь делала эта фея, но явно ничего хорошего, раз зашла в комнату без хозяйки… И я, тупица, развесила уши и сразу не среагировала…О, Боже, надеюсь, Ларри не успела откусить?

Подруга послушно выплюнула конфетку на ладонь и с немым укором уставилась на меня. Пришлось рассказать о туфельках, о том, что я заподозрила неизвестную личность в отравлении, и извиниться, что туплю.

— Ты видела, как она раскрывала коробку? — нахмурилась Ларри.

— Нет. Слышала шорох.

— Но это могли быть и учебники, — кивнула она на стопочку книг.

— Да, точно… — я не особенна была сильна в способах отравления, но в память особенно врезалась история, как одного французского короля отравили, подсыпав яд на страницы книги.

— Ну, это легко проверить. Может, по мне и не скажешь, — встряхнула кудрями подруга, — Но в детстве меня часто пытались отравить…

Она провела рукой над учебником. Из под ладоней полился золотой свет с мелькающими в нем цифрами. Потом, она также провела рукой над коробкой конфет. Разноцветные всплохи, появившееся над правой частью коробки, заставили ее нахмуриться и остановиться.

— Так и есть. Подсыпали порошок. Вот только какой — сказать не могу. Вряд ли яд, цвет был бы фиолетовый. Скорее, местное вредительство — забвение, тошнота или диарея…

Подруга плюхнулась на стул и протерла лоб.

— Спасибо, что остановила.

— Но твоя конфета с другой стороны коробки, — заметила я. — Значит, ее можно съесть.

— Ну да… Впрочем, лучше не рисковать, — Ларри бросила всю коробку конфет под стол в мусорную корзину и устало усмехнулась, — Давай лучше вернем твой облик, а то мне итак дурно смотреть на себя. И сходим по-нормальному в столовую…

— Еще рано.

— Рик нас покормит, — Ларри покопалась в ящике стола и вытащила флакончик с мутной жидкостью, — Выпей всё. Интоксикации не будет.

На вкус возвратное зелье напоминало мятный сироп и мне даже показалось вкусным. Ларри тем временем переоделась в чистое платье и умылась. Как оказалось, в оранжерее была только бочка с дождевой водой, так что все это время подруга вела почти партизанский образ жизни.

— Тебе тоже не мешало бы переодеться, — она вытащила для меня платье мятного цвета с короткими рукавами и пышной юбкой, — Если что, говори, что ничего не помнишь. Отрабатывала на кухне наказание и упала в обморок.

— Думаешь, прокатит? Шел, поскользнулся, упал — гипс?

— Потом что-нибудь придумаем, — махнула рукой она, — Главное, пробраться на кухню незамеченными.

И мы покрались, как самые настоящие преступники. Шарахались от каждого шороха и стука открываемой двери. Но, к моему большому удивлению, очень быстро добрались до кухни, и Ларри, прежде меня заглянув к поварам, всего-то взмахнув указательным пальчиком и мило улыбнувшись, вызывала Рика.

Парень вышел к нам, вытирая руки о фартук. Кивнул мне и повернулся к Ларри.

— Слышал, твоего Джастина отправили на отработки, — Рик, весь перемазанный в муке, не скрывал своей радости.

— Их всех отправили на отработки, — поправила его Ларри: — И Леонарда, и братцев качков… Почему не попала в этот список Лилиана, ума не приложу, ей тоже не мешало бы исправиться…

— Что значит, на отработки? — вклинилась я.

— Для несовершеннолетних фей — типа исправительного учреждения. Промоют им мозги, — она посмотрела на меня, — в прямом смысле, и вставят программу социального поведения. В общем, сделают из них хороших, правильных фей.

Я поежилась. Надо же, как тут строго. С другой стороны, нас ни много, ни мало, а пытались убить.

— Говорят, Крис взял вину на себя, — Рик подмигнул мне, — Соблазнил, подговорил и все в этом духе. Как старика Ллойда еще не уволили — не представляю. Воспитать такого сыночка…

— Хватит сплетничать, — не выдержала Ларри, — Мы голодные. Покормишь?

— Заходите, — кивнул Рик, — Но если Лакрецио спросит — вы пришли за рецептом нового пирога. Он так им гордится, что с удовольствием его даст, и без лишних вопросов.

— Договорились, — Ларри подхватила под локоть парня и кивнула мне, — Идем.