Америка, которую никто не открывал (СИ)

Глава 13

Очнулся я вообще неизвестно где. Стоило мне попытаться подумать, как все тут же поплыло перед глазами. Я хотел застонать, но рвота подступила ко рту и пришлось изо всех сил сдержаться.

— Проснулась, спящая красавица. Доброе утро.

От этого голоса у меня мурашки по коже пробежали. Холодный и бесчувственный, ясный, спокойный— на меня тут же хлынули воспоминания о том времени, когда я был в изоляторе.

Ник Райсер.

Я перекатился (с превеликим трудом!) на спину и скосил глаза туда, откуда исходил голос. На стуле возле кровати сидел красивый брюнет— ну да, тот самый преступник Райсер.

Преступник. Дыхание перехватило от ужаса. Куда я попал?! Боже, я в руках бандита. Вот жопа, а.

Я еле как сел в кровати. Его темные глаза впились в мои. Мне казалось, я смотрю в плохо освещенные тоннели, и чем дальше я туда пялюсь, тем темнее они кажутся.

— Как… Где я? — хрипло спросил я. Райсер обвел руками комнату.

— У меня. Считай, у меня дома.

Пулей в мозг меня пронзило воспоминание— Америка и Локи.

Я заскрежетал зубами. Вот как эта шлюшка отплатила! Вот как она доказала свою любовь!

Я вновь посмотрел в глаза Райсеру. Он ждал вопросов, а получил требование:

— Немедленно расскажи, что к чему.

— Какой ты резвый, — по его лицу скользнула уже знакомая мне ухмылка. Это напоминало Локи и я зло шарахнул кулаком по подушке:

— Все! До единого слова!

— Ну как хочешь, — Райсер закинул ноги на тумбочку. Мне не понравилось то, что его пальцы ног были ближе ко мне, чем его лицо.

— Итак, ночью ты пошел искать свою подружку и набрел на дом, где шла вечеринка. Я заметил тебя сразу же— ты искал свою Америку. Я видел, что она пришла с другим парнем и судя по всему сейчас они с ним же и развлекались. Мне стало тебя жалко и я подкинул тебе бутылку вина, где была растворена таблетка экстази, но ты так удачно упал на дверь… Застал сладкую парочку во вдохновляющей позе и вскоре вырубился. Такие дела.

Значит, я был прав. В вине был наркотик…

Я потер виски.

— Зачем? Зачем тебе понадобилось это делать? Ты видел меня всего раз в жизни.

Райсер посмотрел на меня еще внимательнее. Это и раздражало, и смущало одновременно. Он небрежным движением изящной руки откинул со лба темные пряди и подался вперед, чуть сдвинув брови:

— А зачем тебе это знать?

Я мог на это сказать только «да так, просто».

— Мне нужно это знать.

Моя настойчивость была похожа на цветок без корня. Он пока еще цвел, но его конец был близок— не было корня, опоры. Так и у меня. Под настойчивостью не было уверенности в себе, так что при желании Райсер со своей тяжелой энергетикой мог меня просто уничтожить.

Но он не стал. Снова откинулся назад, выпрямилась спину. Я подумал, что его прадеды и прабабушки точно были аристократами— хоть внешне Ник мог показаться грубым, обычным уличным парнем, он также был изящен и высокомерен.

— Я не буду вдаваться в подробности, но я просто хочу, чтобы вы не расставались. Вы очень хорошая пара. Но, судя по всему…

Он врал, я это видел. Но внезапное головокружение отбило всякую охоту искать правду.

— Где сейчас они? — спросил я глухо, закрыв глаза.

— Америка и Локи? Точно не вместе.

— С чего бы тебе знать.

— Ты потом все поймешь.

— Потом? Мне надо сейчас, — процедил я сквозь зубы. Очень болела голова, а этот безжалостный голос никак не хотел замолкать.

— Я тебя хочу… Не попросить, а скорее, подсказать тебе. Начинай с Локи, понял?

Он говорил таким тоном, что мне захотелось подчиниться. Но нет.

— Конечно, не Америке же я зад надеру.

Райсер засмеялся. Я искренне удивился, услышив его смех— заливистый, легкий, никак не соответствующий его манерам и повадкам. Так смеются обычные мальчишки-студенты, которые подмигивают девушкам в парке и курят за углом, оглядываясь, не идет ли кто.

— Хах, парень, ты хочешь без слов сразу к делу. Так не пойдет.

— Да что такого и откуда ты знаешь, что так говоришь?

— Я— старший сводный брат Локи.

От этой новости я открыл глаза и посмотрел на Ника так, словно он спустился с небес.

Райсер вновь засмеялся, глядя на мое удивление.

— Да-да, Джеймс. И зная своего сводного брата, я все-таки бы хотел, что бы с Америкой был ты, а не он. Но рожу ему бить тоже не рекомендую. А то вдруг у меня проснутся братские чувства.

Он вышел из комнаты.

Я спал. Спал довольно долго и беспокойно. Стоило мне провалиться в сон, как ужасные вспышки цвета и света перед глазами вновь начинали свой адский хоровод. Когда я открывал глаза, они еще некоторое время прыгали, а потом медленно выцветали и исчезали.

Вот так вот принимать экстази.

Меня разбудили толчком в плечо. Это был снова Райсер.

— Чувак, пора бы тебе уже очухаться. Родители весь штат на ноги подняли.

Я сглотнул.

Вообще-то после сна я стал себя чувствовать относительно хорошо. Райсер довел меня до моего дома, у которого уже стояли три машины, и сказал:

— Слушай сюда внимательно. Вчера вечером к тебе в окно залез грабитель, ты его выгнал, но он успел кое-чего прихватить, ты его преследовал всю ночь но вот облом, мама, я снова дома.

Он похлопал меня по плечу. Теперь от него веяло добром, хотя он и оставался холодным.

Ник ушел. Я вздохнул и зашел домой.

Пока меня тискали, обнимали и спрашивали, где я пропадал (а в качестве звуковой заставки использовался нескончаемый рассказ, где и как меня искали) я думал о том, что нужно действительно все выяснить. Нужно найти Локи и поговорить с ним. Нужно сделать так, как сказал Ник Райсер.

На следующий день в школе я не мог смотреть на Америку, а она на меня. Увидев, что между нами что-то произошло, самые матерые сплетницы в школе начали распространять самые неожиданные слухи и доводы; в свою очередь «самцы» тут же начали подкатывать к Америке.

Я чувствовал дикую ревность. Какого черта? Она даже не хочет со мной поговорить об этом. Если она хочет расстаться— чтож, я и к такому готов.

Честно сказать, морально я себя настраивал на это еще с конца зимы. Я знал, я чувствовал, что долго наши отношения не продержатся. Просто Америка была не той самой мне необходимой (но я все равно ее любил, заметьте!), а я был точно не тем самым ей необходимым (а вот в том, что она меня вообще любила, я был неуверен).

Скорее всего, то, что мы чувствовали друг к другу— это любовь брата к сестре. Нет, ну не совсем это… Но близко.

Крис искренне не понимал, что с нами. Его заискивающий взгляд, обеспокоенное выражение лица, волнение, исходящее от него, когда он видел нас в одной части коридора почти рядом, — не могло не трогать меня. Он заботился о моих отношениях с Америкой едва ли не больше, чем о своих с Ники.

Да-да. Они встречаются.

Чтобы отвлечь самого себя от всех этих грустных мыслей, я спросил Криса:

— А как так произошло, что вы вдруг… Поняли, что хотите встречаться?

Видя, что я хочу поговорить о постороннем, отодвинув свои проблемы в сторону, он, разумеется, поддержал тему:

— Хм… Чистая романтика. Ну, это было конечно вообще необычно для меня… Просто мы пошли ко мне домой и тут начался дождь. Вокруг не было ничего, где можно было спрятаться. Я снял куртку и растянул над нами. А так как она была довольно небольшой по площади, Ники прильнула ко мне, а потом сказала, что я самый лучший парень, с которым она когда-либо ходила домой. Ну и тут я взял инициативу в свои руки.

Он ухмыльнулся, но не так, как обычно— я почувствовал легкое смущение, исходившее от него. Это сделало его лицо куда приятнее.

Локи я встретил по дороге домой. Он стоял, небрежно облокотившись о чей-то забор. Ярость вскипела в моей груди. Я решительно направился к нему, в голове стучала одна мысль: хорошенько проучить ублюдка!..

Но я остановился. Кулаки разжались. Он не изнасиловал ее. Это было по обоюдному согласию, поэтому, все что я должен сделать— узнать, почему.

Я догнал его. Локи обернулся на звук шагов. В его глазах мелькнули страх и тревога. Он ожидал, что я начну его лупить, но я лишь отдышался и сказал:

— Нужно поговорить.

Локи подвигал нижней челюстью— видимо размышлял о том, можно ли мне доверять. Учитывая его нынешнее физическое состояние, перевес сил в случае драки мог оказаться на моей стороне.

— Хорошо.

Мы отошли на детскую площадку. Я уже хотел было сесть на качели, как Локи резко вскинул голову:

— Мы гуляли здесь с Америкой, когда были детьми.

Я замер. Волна ненависти к нему вновь взбудоражила кровь, но я взял себя в руки и проигнорировал эту его реплику.

— Скажи мне, Локи. Почему?

Он смотрел куда угодно, но только не на меня. Его затуманенный взгляд блуждал везде, — я пытался перехватить его, но Локи упорно не хотел смотреть мне в глаза.

— Ты спрашиваешь меня: почему. Но ведь тебе интересно, почему Америка изменила, а не почему именно со мной, да?

— Да. И ты знаешь ответ.

Он молчал слишком долго. Далекие звуки мира иногда проникали в эту гнетущую тишину, делая ее менее напряженной.

— Нет.

Наконец-то он посмотрел мне в глаза. Не знаю, через кого они с Ником родные, но этот взгляд на себе я уже испытывал.

— Да.

— Нет. Она тебе не изменяла.

Я замер.

— Что? Что значит «она тебе не изменяла»?

— Она тебя спасла. И я тебя спас.

— Объясняй! — взревел я, что, в прочем, не возымело на Локи никакого эффекта. — Объясняй немедленно! Хватит говорить какими-то намеками!

— Успокойся и слушай.

Ты, парень, влип в серьезную историю, когда угнал машину Канье. Он узнал, что это ты. Америка просчиталась, думая, что ему будет безразлично. Канье все узнал и пообещал мне и еще одним парням, что найдет тебя и трахнет во все дыры.

Я сказал Америке. Она запереживала. Но вскоре ей стало не до этого, так как умер отец. Потом вы снова влипли в историю, теперь уже с Эмили.

Канье вновь напомнил о себе. Пока ты спокойно дремал в своей постельке, он прижал Америку к стене и сказал, что если вы и отделались от тюрьмы, то от него вы точно не отделаетесь. Америка была напугана до смерти за тебя, а ты не видел этого.

Зато видел я.

И тогда она попросила Канье согласится на сделку. Вместо того, чтобы избить тебя, он получал возможность трахать ее. Конечно, он согласился. Но Америка Джонс не была бы Америкой Джонс если бы не знала, как обойти эту ситуацию. Она уговорила меня на одно дело.

Я должен был внушить Канье, что мы все заслужили право поиметь Америку. Мне это удалось. Так как я был типа ее лучший друг, то с меня весь этот круг и должен быт начаться. Он и начался. Но кто знал, что там окажешься ты.

Это… Не главное. Америка собиралась обмануть Канье— дать мне и еще парочке друзей и уехать. И она уедет, Джеймс.

Ник не знал всей этой истории, зато вскоре понял, что вы с ней наверняка разойдетесь. Видишь ли… Нику чертовски не повезло. Его девушка, единственная любимая, сейчас болеет раком. Он… Не мог допустить, чтобы еще кто-то был несчастлив. Ник решил, что нужно, чтобы ты этого не знал, — прижал этого толстого хиппи к стене и под страхом смерти приказал не говорить тебе.

В тот день, когда мы с тобой встретились у ее дома… Видишь ли, когда она поняла, что уедет, то сказала, что нужно разыграть спектакль— мол, все, я тебя не люблю, Джеймс… Чтобы ты обиделся и легче перенес разлуку.

Локи замолчал. Он отвернулся и стал смотреть в даль. У меня слезы едва не хлынули из глаз.

— Локи… Локи, скажи, она ведь не уедет прямо сейчас?! Локи? Ведь еще есть шанс?

— Нет, — сказал он дрожащим голосом. — Слишком поздно, Джеймс.

Я потерял Америку навсегда.