Ангельский Огонь

Глава 12 Приглушенная магия

Я проснулась от характерного рёва и шипения бушующего монстра, который бился всем телом о барьер Магитека. Раз за разом.

— Отдохни уже, — посоветовала я гигантскому красному быку в тюремной камере по соседству со мной.

Недовольно фыркнув, зверь встал на дыбы и шарахнул копытами по железной решётке, которая нас разделяла. Я заметила, что между клетками не было магического барьера. Видимо, нашим похитителям не было никакого дела до того, что их пленники поубивают друг друга — лишь бы не сбежали.

Подойдя к барьеру Магитека, который блестел и покрывал дверь моей камеры как мерцающая золотистая штора, я попыталась оценить его мощь. Я потянулась к своей магии телекинеза, чтобы легонько ткнуть барьер. Но ничего не нашла. Потом я попробовала стихийную магию. Ничего. Где моя магия? Внутри меня разгорелась паника, леденящая и хаотичная.

— Они дали нам зелье, приглушающее нашу магию, — сказал Дамиэль из камеры напротив моей.

У меня нет магии. Ледяные пальцы страха стиснули моё сердце.

— В конечном счёте эффект выветрится, — сказал он.

— Как долго это продлится? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие. Без магии я чувствовала себя голой. Оглушённой и пустой. Уязвимой. Как будто я стояла голышом посреди метели.

— Сложно сказать, — спокойно ответил Дамиэль, словно заглушка магии его совершенно не волновала. Но должна была волновать. — Зелье должно работать максимум несколько часов. У ангелов много магии. Зелье не сможет долго её подавлять. Если мы найдём лабораторию или шкафчик с припасами для зелий, мы сумеем смешать что-нибудь, чтобы нейтрализовать эффект.

— Сначала придётся выбраться из этих камер.

— Само собой.

— Идеи есть?

Он ничего не сказал.

— Ох, брось. Не говори мне, что ты всё ещё испытываешь меня.

— Нет, время тестов прошло. Ситуация вышла из-под контроля, — он сказал это небрежным тоном, словно говорил о том, что не всем гостям хватило торта ко дню рождения, а не о том, что одна из наших союзниц только что предала нас и примкнула к мятежному тёмному ангелу.

Я по-прежнему не могла поверить, что это правда.

— Должно существовать какое-то объяснение поведению Евы, — настаивала я, расхаживая по своей камере. Она была такой маленькой, что я сделала всего два шага, и уже пришлось разворачиваться в другую сторону. — Я её знаю.

— Ты думаешь, что знаешь кого-то. Затем однажды понимаешь, что вообще никогда их не знал, — сказал Дамиэль с сардонической улыбкой. — У каждого человека есть спусковой крючок, Каденс, катализатор, который изменит его и выведет на поверхность зло, притаившееся внутри. Дарксторм нашёл спусковой крючок майора Дорен.

— Нет, — я покачала головой. У меня голова всё ещё шла кругом от того, что я увидела в комнате над дирижабельным ангаром. Я пыталась это переварить, найти какое-то объяснение поведению Евы. — Нет, быть того не может.

— Ты отрицаешь очевидное.

— Нет.

— И ты в шоке.

Я вцепилась ладонями в свои руки, обнимая себя.

— Он пометил её.

Я вскинула голову и встретилась с ним взглядом.

— Я почувствовал это, — сказал Дамиэль. — Метка ангела. Дарксторм пометил майора Дорен как свою. Они связаны. Она не на какой-то тайной миссии, чтобы поймать его. Высока вероятность, что она была на миссии слежки за Легионом, и именно этим она занималась в Замке Бури.

В его словах имелся смысл. Логика. Метка ангела, рождённая из магии и крови, не раздавалась направо и налево. Это знак обладания, глубоких чувств, связи. И эта связь обычно была взаимной. Моя подруга влюблена в извращённого психопата.

— Ты в порядке? — спросил у меня Дамиэль.

— Нормально.

Его глаза прищурились.

— Твоя подруга атаковала тебя. Такое нельзя вот так запросто выбросить из головы, — сказал Дамиэль, и на его лице промелькнуло нечто, напоминавшее симпатию.

— Кто предал тебя? — спросила я.

— Если мы выберемся отсюда, я тебе расскажу.

Я фыркнула.

— Должно быть, ты действительно думаешь, что мы погибнем, если обещаешь выдать свои секреты.

— Один секрет, — уточнил он. — Остальное… ну, это потребует времени.

— Ладно, один секрет. Но тогда мне придётся настоять на блинчиках, которыми ты так хвастался.

— Полагаю, мы заключили сделку.

— Хорошо, — я посмотрела на магический барьер, который мерцал поверх решёток моей камеры, и попыталась найти какие-то признаки слабости. — А теперь давай поработаем над тем, чтобы выбраться из этих камер, — я приготовилась ткнуть в светящуюся магию.

— Я бы на твоём месте не стал этого делать, — сказал Дамиэль. — Вероятно, что зелье приглушило не только ту магию, которую тебе дал Легион.

Я опустила руку и сделала шаг от барьера.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имел в виду твои другие способности.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь…

— Нет смысла отрицать. Ты обладаешь способностями, которые не дарует Нектар богов. Я наблюдал за твоей магией в действии. И внезапно все отсутствующие куски головоломки о твоей миссии в Чёрном Лесу прояснились.

— Нет никаких отсутствующих частей.

— Теперь уже нет, — сказал он. — Я разобрался. Тебе не повезло увернуться от заклинаний Тёмных Сил. Они прекрасно в тебя попадали. Но твоя естественная устойчивость к магии защищала тебя достаточно долго, чтобы позволить сбежать. Очевидно, существует лимит магии, от которой твоё тело способно тебя защитить. Майор Дорен, Дарксторм и пираты в ангаре превысили этот лимит, и затем ты отключилась, как и любой другой.

Слова отрицания зазвенели на моих губах, но я проглотила их прежде, чем они вырвались на свободу. Как и сказал Дамиэль, нет смысла отрицать. Он своими глазами видел мою устойчивость к магии.

— Ты анализировал мою магию, даже когда пираты бомбардировали нас заклинаниями, — тихо произнесла я.

— Да.

— Почему?

— Потому что пиратов было слишком много. Что бы мы ни предприняли, чтобы остановить их, они бы всё равно доставили нас в тюрьму. Так что я решил, что могу хотя бы посмотреть, что случится, когда в тебя попадут вражеские заклинания, совсем как в Чёрном Лесу. Тогда меня не было рядом, чтобы наблюдать, так что я воспользовался возможностью здесь.

— А вы, полковник, неизменный прагматик.

Он опустил подбородок, признавая мои слова.

Я вздохнула.

— Похоже, вы меня раскусили. И что теперь?

Мой отец говорил мне, что Мастер-Дознаватель наградит меня клеймом изменницы и аномалии, если узнает о моей устойчивости к магии. В лучшем случае он отправит меня к богам, чтобы они смогли ковырять и изучать меня, пока не поймут секрет моей никогда-прежде-невиданной магии. А может, это относилось к категории «в худшем случае».

— Теперь мы выбираемся из тюрьмы и завершаем нашу миссию, — сказал Дамиэль.

— А что будет после того, как мы завершим нашу миссию?

— Никаких действий с моей стороны. Я тебе не враг, Каденс, — в его словах звучали нотки нетерпения. — А ты не единственная, кто обладает необъяснимыми способностями.

Я удивлённо моргнула.

— Ты? У тебя тоже есть странные способности?

Он ничего не сказал.

Его магия тоже была другой, совсем как моя. Я просто знала это. По этой причине меня влекло к нему? Наше взаимное притяжение — это всего лишь взаимодействие схожих видов магии?

— Какие у тебя имеются необычные способности? — спросила я у него.

— Нам надо работать над нашим побегом, пока есть такая возможность.

— Поделись с ближним своим? — я улыбнулась.

Его лицо оставалось бесстрастным.

— Если у тебя у самого имеются необычные способности, тогда почему ты расследовал мои возможности?

— Я никогда и не говорил, что у меня имеются необычные способности. Но если бы у солдата Легиона имелись такие силы, возможно, он хотел бы узнать больше о способностях другого солдата, чтобы лучше понимать свои.

— Ты устойчив к магии? — спросила я у него.

— Ты впустую тратишь энергию, спекулируя на эту тему сейчас. Тебе надо сосредоточиться на миссии.

Может, я проще сосредоточилась на миссии, если бы он просто ответил на мой вопрос. Но я не сказала этого. И я очень постаралась об этом не думать. Вместо этого я сконцентрировалась на барьере Магитека, который стоял между нами и свободой. У меня имелся обширный опыт работы с Магитеком. Я могу найти выход.

Однако не успела я начать, как Ева вальяжно вошла в тюремный блок, словно ей было совершенно всё равно. Словно она гуляла по облакам. Она все ещё была одета в то кроваво-красное шёлковое платье, обнимавшее её тело как гладкий блестящий слой горячего свечного воска. Её ноги были босыми. Я не могла представить, как можно босиком ходить по обжигающей земле и красной гальке на улице, но она не выказывала ни капли дискомфорта. Она чувствовала себя как дома.

Как только большие карие глаза Евы посмотрели на меня, всё её лицо озарилось улыбкой. Она встала перед моей камерой, буквально подпрыгивая от восторга.

— О, Каденс, я так рада, что ты здесь.

— Эмм, что происходит?

Ева вытянула руку и поиграла пальчиками, чтобы показать огромное бриллиантовое кольцо.

— Я выхожу замуж! — выпалила она.

Я покосилась на Дамиэля.

— Я слышала.

Она захихикала, и её туго завитые платиновые кудряшки запрыгали по плечам.

— О, не за полковника Драгонсайра, — она удостоила его виноватым взглядом, затем снова принялась полностью его игнорировать. — За Хьюго.

Хьюго? Хьюго Дарксторм был мятежным тёмным ангелом, который находился в самой гуще этой катастрофы. Если бы не магический барьер между мной и Евой, я бы ринулась вперёд и попыталась вбить в неё немного здравого смысла.

А так я с трудом сохранила спокойный тон.

— Как это получилось?

— Хьюго попросил меня выйти за него, и я согласилась!

Я не это имела в виду.

— Как вы двое… — полюбили друг друга? Нет! Это не любовь. Это безумие. — Как вы сошлись вместе?

Её улыбка была широкой, глаза мечтательно блестели.

— Я знаю, о чём ты думаешь, Каденс, и нет, я не сошла с ума. Иногда двое просто предназначены друг для друга, понимаешь?

Нет. Не особенно. Только не моя подруга и мятежный тёмный ангел, чьи пиратские отряды совершали убийства и набеги. Да ни за что на свете эти двое не могли быть предназначены друг для друга.

— Все неправильно воспринимают Хьюго. У него поистине нежная душа, правда, — проворковала Ева.

«Скажи это сотням людей, которых он хладнокровно убил».

— Тебе просто надо дать ему шанс. Я хочу, чтобы ты пришла на свадьбу, Каденс, — сказала мне Ева.

— Когда она состоится? — спросила я, потакая ей.

Может, если я буду вести себя хорошо, она убедит охранников выпустить меня из клетки. Свадьбы в любом случае не получится, когда жених и невеста застряли в тюремных камерах и допрашиваются Дознавателями Легиона.

— Свадьба состоится прямо сейчас! — неожиданно воскликнула она.

Я моргнула. Это всё так сюрреалистично. Я чувствовала себя так, словно застряла в какой-то альтернативной реальности, где моя подруга страдает от белой горячки. Ева никогда не бурлила такой жизнерадостностью.

— Сейчас? Ладно… без проблем, — если её свадьба послужит моим выходом из клетки, я подыграю. — Но я хочу привести спутника, — я взглянула на Дамиэля.

— Конечно, — она улыбалась от уха до уха. — Вам обоим будут рады.

Охранник, стоявший на пороге входа в тюремный блок, открыл рот, чтобы запротестовать, но Ева оказалась быстрее.

— Их магию нейтрализовали, — сказала она. — Какую угрозу они могут представлять в окружении сотен прекрасно обученных и вооружённых солдат?

— Мне придётся согласовать это с Даркстормом, — ворчливо сказал охранник, словно такого ответа от него и ожидали. На деле он выглядел весьма скучающим. Должно быть, нянчить ангелов с приглушенной магией совсем не весело.

— Хьюго не откажет мне в такой маленькой услуге, я это знаю. Только не в день нашей свадьбы!

Она ослепительно улыбнулась мне, пока охранник бормотал что-то в телефон. Не имея улучшенного слуха, который обычно обеспечивала моя магия, я не слышала, что он говорил.

— Увидимся через несколько минут! — пропела Ева, затем радостно выпорхнула из тюремного блока.

Я недоуменно посмотрела на Дамиэля.

— Что это только что было? Что не так с Евой, чёрт подери?

— Её околдовали, — тихо сказал он, когда охранник вышел за Евой в коридор.

— Да, — согласилась я.

Говорят, настоящая любовь может изменить тебя, но Ева вела себя так, будто её личность полностью заменили другой. И я заметила странный мечтательный блеск в глазах.

— Нам нужно обратить заклинание вспять, — сказала я Дамиэлю.

— Без магии сделать это будет проблемно. Прежде чем обращать эффект вспять, нам надо определить, какие чары применил к ней Дарксторм.

— Значит, так мы и сделаем, — решила я. — Когда охранники выпустят нас из камер, чтобы сопроводить на свадьбу, мы выясним, как Дарксторм её околдовал, и обратим всё вспять, — я стукнула кулаком по раскрытой ладони. — Пока Ева не совершила самую большую ошибку в своей жизни.