Артефаки. Часть 3 (СИ)

Глава 9

Глава 9

Наутро вышла из дома, собираясь побродить по веткам. В школьные времена это было моим любимым развлечением, чтобы как-то отвлечься от мыслей об учёбе и будущем. В голове простроила примерный маршрут, охватывающий все акамарские достопримечательности, в том числе и «Берлингер» — это уже лично для меня.

Нужно было придумать, что делать дальше после недельных каникул и возвращения к написанию выпускной квалификационной работы. Мне предстоял последний учебный семестр, за пределами которого начиналась кромешная пустота и неопределённость.

Почему-то казалось, что один взгляд на величественный «Берлингер» поможет разработать план, на чём сосредоточиться и чем заниматься.

Вот только «Берлингер» материализовался гораздо ближе, чем можно было представить. В виде отца, конечно, а не здания.

— Эм. — Я аж огляделась, предположив, что его фигура мне просто чудится. — Ты пришёл? Ко мне? Сюда?

Руперт топтался возле мусорки, в своём любимом виде: чёрных брюках и мятой рубашке, впопыхах заправленной за пояс.

— Да. — Он сунул руки в карманы, будто боялся, что я увижу, как они дрожат.

— Сюда полиция скоро приедет?

Ну а как ещё объяснить его присутствие на синей ветке?

— И опять этот взгляд, — как-то подозрительно зло решил уколоть он.

— Какой взгляд? — А я не поняла.

— Всё время на меня так смотришь. — Он поморщился. — Я вечно не знаю, что тебе сказать.

— Можно ничего и не говорить, — не слишком дружелюбно заметила я.

— Вот! Вот! — Он ткнул в меня пальцем, грозно потряс им, а потом снова спрятал в карман. — Ты всегда вот такая!

— Какая?

— Я зря пришёл. — Он отмахнулся. Как и всегда.

— Ну да.

Даже и не подумала как-то по-другому отреагировать. Времена, когда мне требовалось его внимание, прошли.

— Ну да? И всё? — Руперт явно надеялся на что-то большее.

— Ну да.

Он хохотнул.

— Вижу, ты не особо чувствуешь себя виноватой за всё, что натворила.

— Виноватой? Я спасла жизнь человеку!

— Нет, Эрин. Ты чуть не убила человека.

Я обозлённо фыркнула.

— Да кто бы говорил? Ты уже забыл про Карима?!

— К твоему сведению, он сам пожелал участвовать в моём эксперименте, Эрин. Он дал на это официальное согласие, — внезапно прошипел Руперт, брызгая слюной.

Я вздрогнула.

Признался.

— Ты всё-таки пытался возродить «Виту»? — не смогла скрыть удивления.

— Солнышко, я прародитель артефактики… неужели ты думаешь, что я остановлюсь?

Солнышко.

Звучало, как насмешка.

— Карим был хорошим человеком. — Голос дрогнул.

— Я пытался сделать «Виту» безопасной.

— Да уж. Ты не преуспел.

— Зато преуспела ты.

Я удивлённо взглянула на хладнокровного отца.

— Артефакт стабилен? Джош будет жить? — из меня тут же посыпались вопросы.

Отвечать на них он решил тягомотно, видимо, чтобы меня хватил инсульт от нетерпения.

— Артефакт стабилен. Джош будет жить. И хотелось бы знать, как тебе удалось собрать такое плетение.

— Извлеките, да посмотрите, — безразлично пожала плечами.

— Ты же знаешь, что мы не можем. Артефакт внутри его головы.

— Скажи мне, куда вы запрятали моего друга, и, может быть, я всё вам расскажу!

— Нет, Эрин.

Руперт, как обычно, был тошнотворно непреклонен.

— Почему вы не даёте мне увидеть его?! — в голосе проскользнуло слишком очевидное отчаяние.

— Он думает, что это Гэри с ним сделал. Он не должен узнать правду.

— Но это я! Это я его спасла!

— Ты никого не спасла, Эрин! Ты рискнула всем! Рискнула жизнью человека! Рискнула своей жизнью!

— Скажи это Кариму, — выплюнула ожесточённо.

— Я пытался спасти жизни сотни тысяч людей.

— Так и я тоже!

— Нет, Эрин, нельзя вешать смертельно-опасные артефакты на всех подряд!

— Так и знала, что ты не поймёшь.

— Да, конечно, не пойму. Как такое вообще можно понять? Ты пришла на стажировку. Пришла в мою фирму и соврала. Ты врала всё это время, всем нам. Помогала родителям отмывать деньги через меня, а потом ещё и украла мой артефакт, использовала его на парне, который подписал отказ от артефактов. Как я должен это понять?!

Я высокомерно задрала подбородок.

— Ты полгода молчал, чтобы сейчас мне нотации читать?

Руперт вытащил руку из кармана, почесал щетину.

— Пришёл посмотреть на тебя, — без особой отеческой любви процедил он. — Ты, Эрин Шэдли, столько сил потратила, чтобы пробраться в мою фирму. Но ты не сливала документы, не срывала сделок, не подставила ни одного из стажёров, ты даже не пыталась собрать все артефакты «Виты». Так вот, как это понимать вообще?

— Что именно?

— Зачем ты пришла в мою фирму? — безапелляционно влепил он.

— Хотела доказать себе, что я артефактник.

Руперт почему-то совсем не обрадовался этому заявлению, наоборот, стиснул зубы, а потом и вовсе обличительно ткнул пальцем. Опять.

— Вот! Вот, о чём я!

Я вздрогнула и сделала шаг назад, совершенно ничего не понимая.

— Решила доказать, что ты артефактник! — зло повторил он. — Но почему, почему ты не пошла в ГАУ? Какой смысл был лезть в «Берлингер», если ты столько же сил могла потратить на то, чтобы поступить в университет? Так ты не стала бы артефактником или что?!

— Стала бы, — подтвердила тихо.

— Вот! — В очередной раз он замахал рукой в мою сторону. Стало не по себе. — Знаешь, что я думаю? Не хотела ты никаких доказательств. Тебе нужно было найти виноватого. Найти того, кто всё это допустил. И ты нашла меня, и всё это время смотрела вот этим вот своим взглядом!

— Раз уж ты заговорил таким тоном, — холодно парировала я, — что ж, да. Ты прав. Я нашла того, кто меня бросил.

— Ты понимаешь, что этого никто не исправит? Ты могла бы стать действительно великим артефактником, вложить все силы в учёбу, прийти в фирму нормально. Но ты захотела детской мести.

— Не нужна мне была никакая месть. Я просто хотела найти хоть кого-то, кто сможет меня защитить.

— И решила сделать целью меня?

— Ты же вроде как мой отец.

— Нет. Меня не было в твоей жизни. Ты и сама меня отцом не считаешь. Ты пришла в «Берлингер», чтобы каждый день мне об этом напоминать. Хотела показать мне, какой я плохой, что оставил тебя? Ну, ты показала. Ты довольна?

Я была не то что не довольна, а банально раздавлена, опустошена и иссушена.

Добило меня неожиданно пришедшее сообщение с неизвестного номера, но не нужно было быть телепатом, чтобы понять, от кого оно.

«Я тебя никогда за это не прощу».