Ашер – 3

Глава 27

— Мадам Брайт, — обратился к ней, а Грэг выглянул из-за моего плеча и съежился. Кажется, он тоже побаивался эту женщину, которая причиняла добро всем вокруг. — Понимаю, что у вас и так хватает забот, и вы не обязаны… но не могли бы вы осмотреть еще одного пациента?

Она посмотрела на меня, будто я сморозил несусветную глупость, и махнула рукой, отчего крыло тоже покачнулось.

— Конечно, иначе как мне уснуть? Сломанная нога? — она уже осматривала Грэга. Он пожал плечами и неуверенно кивнул. — Отнесите его в дом. Сделаю все в лучшем виде.

— Спасибо, мадам, мы поднимемся через пару минут.

Она кивнула кудрявой рыжей головой и, порывисто хлопая крыльями, унеслась в поместье.

— Что будем делать с поросятами, хозяин? — спросил Ной. Они с Мило так и стояли рядом с Томом и Кельвином, ожидая дальнейших распоряжений. Животные, кажется, успокоились, от былой паники не осталось и следа, они лениво жевали траву.

— Придется им пожить во дворе, пока мы не построим новый сарай, — мне только и оставалось развести руками. Больше их пристроить было некуда.

— Но где они будут… заниматься своими делами? — лицо Грэга покрылось пятнами.

— Да, приятного мало, но все это будет ждать твоего выздоровления, — сказал с усмешкой и стал ждать, когда до него дойдет смысл сказанного.

Растущий ужас на его лице был настолько комичен, что я пожалел, что не могу его сфотографировать.

— Но здесь соберутся горы навоза! — захныкал он.

— Именно! — моя ухмылка стала еще шире. — И пока ты будешь убирать его, в твоей голове отложится, что нужно десять раз подумать, прежде чем лезть куда-то. Особенно если тебя предупреждали, что делать этого не стоит.

Мальчишка пристыженно опустил глаза. Чтобы смягчить язвительность своих слов, я демонстративно снял с шеи Камень Ашера, а потом снял лошадку с кожаного шнурка.

— Подержи-ка это, — всучил ему камень и стал развязывать узел на шнурке. Было трудно сдержать смех при виде восторженного выражения его лица. Грэг держал камень с таким благоговением, словно это была святыня.

Развязав шнурок, я просунул один его конец в отверстие в крылышке пегаса, завязал крепкий узел и вернул на шею. Мне понравилось, как деревянная фигурка стукнула о камень.

— Это очень красивая работа, Грэг, ты не должен бросать это дело, — Рита шагнула вперед и положила руку на плечо мальчика, показывая таким образом, что согласна с моими словами. Это заставило его наконец искренне улыбнуться.

— Спасибо, — пробормотал он и больше ничего не смог сказать, его лицо залило краской от удовольствия, гордости и смущения.

— А теперь пойдем лечить твою ногу, — я осторожно поднял его на руки и мы вместе с Ритой пошли на второй этаж, который за один только день стал нашим домашним лазаретом.

— Что случилось на этот раз? — ворчал Бруно, застилая кровать в небольшой комнатушке, чтобы мы могли уложить туда мальчика.

— Ооо, это несчастный случай и сломанная нога! — сумасшедшая жрица ворвалась в комнату, неся на подносе чаши с ароматными травами, дымящимися зельями и благовониями. Она обратилась ко мне. — Хорошо, что ты еще здесь. Твоя помощь понадобится, нужно будет придержать мальчика.

— Зачем это? — спросил, потому что Грэг с нарастающим ужасом сжал мое запястье.

— Будем вправлять кость. Прости, дорогой, но это будет очень больно. Мне жаль, — мадам Брайт сунула ему в зубы кожаный ремешок. — Прикуси это, так будет легче.

Следующий тридцать секунд были ужасающими. В комнате раздался тошнотворный треск, Грэг вцепился ногтями в мою руку и приглушенно закричал, прежде чем потерял сознание. Бедный ребенок.

То, что последовало дальше, было ужасающими пятнадцатью секундами, в течение которых раздавался тошнотворный треск, ощущение, как ногти Грэга впиваются в мою ладонь, и, наконец, приглушенный крик на долю секунды, который издал бедный ребенок, прежде чем потерять сознание замертво.

— С ним все в порядке? — с сомнением спросил, когда его голова бесчувственно откинулась на подушки и склонилась набок.

— С ним все будет в порядке, — сделала она акцент на слове «будет» и погнала нас всех к выходу. — А теперь идите и не мешайте мне заниматься больным.

Как бы сильно я ни волновался о Грэге, для меня было облегчением услышать, что можно уйти. Слышать его страшные крики было…

— Макс, — голос Риты, которая крайне редко поддавалась эмоциям в сложных ситуациях, вырвал меня из размышлений. — Он в надежных руках, не волнуйся. Ты нашел его вовремя.

— А? — рассеянно переспросил. Чувство странного бессилия одолело меня, голова начала гудеть от всего, что произошло за этот бесконечно длинный день.

Неужели нашествие демонов было только сегодня днем? Как будто целая вечность прошла с того бедствия. Потом пришел раненый Сет, почти умирающий, за ним — Грэг со своей ногой… Все это казалось каким-то сюрреалистичным, задним числом меня захватила паника.

— Макс, — снова позвала Рита и обхватила мое лицо теплыми ладонями. Ее голос доносился до меня словно сквозь толщу воды. Она внимательно смотрела ясными, как безоблачное небо, глазами. — Пойдем со мной, любовь моя. Я знаю, что тебе нужно.

— Хорошо, — в тот момент, да и в целом, готов был идти за ней куда угодно. Она точно не сделает того, что могло бы мне не понравиться. Жена вела меня за руку на первый этаж, в ту сторону, где располагалась оружейная комната. Вообще не понял, что там может быть интересного.

Но на склад с оружием мы не стали заходить, миновав двойную дверь, Рита повернула направо, в комнату, в которой я никогда раньше не был.

Однако вместо того, чтобы провести меня через двойные двери оружейной, Рита повернула направо, в комнату, в которой я никогда раньше не был.

— Вау, — тупо произнес, осматривая пространство. Комната была похожа на огромный бальный зал с окнами от пола до потолка, сверкающими люстрами, лакированными деревянными полами, но чем дольше я смотрел, тем яснее было, что предметам, составляющим обстановку, определенно не место на балах.

По всему помещению были разложены тюки и ящики, с потолков свисали мешки, плотно набитые сеном, похожие на боксерские груши, на полу лежал большой мягкий ковер, а у стены стоял стеллаж с оружием.

Кажется, до меня начало доходить назначение этого пространства. Я повернулся к Рите, которая стояла рядом и молча наблюдала за моей реакцией.

— Что все это значит? — спросил наконец.

— Хотела сделать для тебя что-то приятное, но я не такая умелица, как наш Грэг, — нервно усмехнулась она. — Поэтому решила подарить тебе что-то практичное. Эту комнату все равно никто не использовал, почему бы не превратить ее в помещение для тренировок?

— Ты оборудовала для меня домашний тренажерный зал? — спросил, как будто это было не очевидно, поражаясь предусмотрительности Риты.

— Ты как-то рассказывал, что в прошлой жизни иногда ходил в подобные места, чтобы тренироваться. Хотела, чтобы и здесь у тебя было такое место, — сказала она и застенчиво опустила глаза в пол. — По себе знаю, что когда не справляешься с чувствами, тренировки всегда помогают. Отработать технику, поработать над выносливостью или просто отпинать мешок с соломой и выпустить пар. Это всегда помогает прийти в себя.

Уставившись на свою кошку, потерял дар речи от ее проницательности. Ей хватило одного взгляда, чтобы заглянуть в мою душу, как в открытую книгу и процитировать пару мыслей с ее страниц.

Откуда она могла знать, что именно так я привык справляться с агрессией и эмоциями. Как там она сказала? Слишком сильными, вот.

Какое-то время после моего восемнадцатилетия, когда система опеки, устроенная не самым лучшим и справедливым образом, пережевала и выплюнула меня, я именно так и спасался. Плыл по течению, никому не нужный, не знал куда податься, и единственным, что помогало держаться на плаву, была физическая активность. Да, иногда на грани саморазрушения, но просто сидеть на месте я не мог, сходил с ума, злился на мир. Когда попал в зал, в котором познакомился с Романом, у меня уже был безлимитный годовой абонемент на случай. Как только начинал загоняться, шел на тренировку, в любое время дня и ночи. Таскал железо, бегал, плавал до изнеможения, пока рой мыслей в голове не успокаивался и не оставалась одна пустота.

Прошло много времени с тех пор, как мне удалось взять эти жужжащие, разрушающие чувства под контроль. Они охватывали меня так сильно, и я уже почти забыл каково это, но в последнее время снова начал тонуть в этой гнетущей черноте.

И Рита заметила это, хотя я сам еще даже не подозревал, что тону. Это было сильно. В эту удивительную женщину не грех было влюбиться и во второй раз.

Хотя вряд ли это было возможно, я уже так давно и основательно был увлечен ею, что сильнее просто некуда.

— Тебе нравится? — она поежилась и неловко переступила с ноги на ногу. Видимо, смутил мой пристальный взгляд, который продолжался намного дольше, чем она могла выдержать.

— Пытаюсь подобрать слова, чтобы выразить, как сильно люблю тебя, — пылко сказал, покачав головой, чтобы выгнать оттуда остатки беспокойства, которые старательно пытались закрепиться в моем сознании. Как будто пелена с глаз упала, мир вокруг стал выглядеть ярче, и груз, о котором я даже не подозревал, свалился с моих плеч.

— А вот это уже мой Макс, — прошептала Рита, загадочно улыбнувшись. Она подошла ближе, запустила пальцы в волосы и прижалась своим лбом к моему. — Скучала по тебе.

— Прости, что меня так долго не было, — прошептал, обнимая ее и глядя в синие глаза. Больше никуда смотреть не хотелось. По тому, как она погладила пальчиками мою шею, понял, что она знала: я говорил не только о физическом отсутствии.

— Все в порядке, — тихо сказала она в ответ. Она отключала меня от всего мира, рядом с ней всегда было ощущение, что вокруг никого нет. — Но надеюсь, ты знаешь, что тебе не нужно бороться со всем в одиночку. Я всегда рядом, чтобы поддержать тебя, когда не хватает сил. И всегда рядом, чтобы любить тебя.

Я зажмурился, ее слова залетели во все мои боли и страхи. Заключил ее в исцеляющие объятия, который второй раз за день оказались нужнее мне, чем другому человеку.

Грудная клетка ныла от нежности до какой-то легкой, приятной боли.

— Боюсь, что не смогу уследить за безопасностью всех, кто мне дорог, — признался, пробормотав ей в плечо приглушенным голосом. — Кажется, только сегодня понял, как много для меня значат все, кто здесь живет, даже Ной и Мило. Так много людей доверяют мне, полагаются на меня. Все они верят, что я могу дать им кров, хлеб, защиту. Страшно не вывезти эту ответственность.

— Чччч, — Рита погладила мою спину. — Знаю, любовь моя, знаю. Вижу, как ты стараешься сделать лучше жизнь каждого своего работника, и у тебя прекрасно выходит.

Отстранился, чтобы заглянуть Рите в лицо. Конечно, было проще вести этот разговор, не глядя на нее, он знатно меня разматывал, я чувствовал себя беззащитным, слабым. Но было так волнительно и приятно подпустить другого человека так близко. Примерно так мне представлялось свободное падение, когда уже прыгнул с вертушки, но парашют еще не раскрыл.

Парашют. Рита с ее горящими словами, заботой, добротой, поддержкой была мои парашютом. Не представляю даже, что делал бы без нее. Она придавала мне смелости и помогала открыться и стать лучше.

— Видеть Грэга в этих муках… — остановился, потому что от шокирующего воспоминания о нем, беззащитном, плачущем на полу покосившегося сарая, в горле образовался ком. С трудом сглотнул его и продолжил. — Это потрясло меня. Не знаю, в какой момент это случилось, но каким-то образом этот мальчишка стал значить для меня намного больше, чем просто надоедливый конюх, смотрящий на меня с открытым ртом. Как будто он мой младший брат… не знаю. В приемных семьях у меня были братья и сестры, но ни один из них не вызывал у меня желания защищать и оберегать.

Ты боялся, потому что почувствовал в нем своего человека, как будто он и правда твой брат или сын, — сказала Рита. — Говорю это, потому что чувствую то же самое.

— Мы… — я остановился и хохотнул от абсурдности пришедшей в голову мысли. — Обзавелись уже готовым взрослым ребенком? Удобно.

— Возможно, — хихикнула моя жена. — Это вполне соответствует тому, как мы к нему относимся.

Я хмыкнул, пока мозг обрабатывал ту версию, что приемный сын — это ярлык, который в этой ситуации подходит лучше других.

— Что ты об этом думаешь? — нерешительно уточнила она, разминая мои плечи.

— Вообще-то в твоих словах есть смысл, — довольно улыбнулся. — Никогда даже не думал, что могу стать отцом, но эта мысль меня не пугает. Это кажется правильным. Все не мог до конца понять, почему так разозлился, что он полез на этот сеновал, но теперь все встало на свои места.

— Рада, что до тебя дошло, как сильно ты привязан к этому мальчику. Теперь ты можешь собственными глазами видеть то, что я наблюдаю уже очень давно, — она прижала уши, потерлась макушкой о мой подбородок и тихонько замурлыкала. — Ему хорошо с тобой. И когда придет время ты станешь замечательным котом для наших котят.

Эта женщина решила меня добить?

— Ты правда так думаешь? — спросил, поглаживая ее поясницу и наслаждаясь тем, как она прижимается ко мне. Мы слиплись намертво.

— Конечно, — чувственно выдохнула она, сильнее вжавшись своим теплым телом в мое. — Честно говоря, видя, как ты возишься с Грэгом, я каждый раз думаю о наших детях. Эти мысли делают меня счастливой… и разжигают желание.

Моя секси-кошка прикусила губу, прикрыла глаза от удовольствия и, тихонько мурлыча, потерлась об меня, прижавшись так близко, что я почувствовал, как напряглись ее соски под тонкой тканью рубашки.

— Хочу тебя, — прошептал на ушко, прижимая ее к себе так близко, что между нами не осталось места даже для листа бумаги. Член твердел по мере того, как я терся об нее.

— О, кажется, я знаю, что тебе нужно, любимый, — промурлыкала она и бесследно потянулась к паху, обхватив меня поверх штанов. Ее ладонь ощущалась обжигающе горячо даже через ткань, кровь отлила от мозгов и хлынула туда, где она меня трогала, голова закружилась.

Да, это то, что было мне необходимо.

Говорить не хотелось, да и слова были лишними. Мы общались на языке движений, вздохов и стонов, прекрасно понимая друг друга.

— Котенок… — простонал, когда она развязала пояс штанов и ловко скользнула рукой внутрь, обхватив мой каменный стояк.

— Пожалуйста, Макс… — жарко простонала она мне в губы. — Мы так давно не занимались любовью, мне нужно почувствовать тебя внутри. Хочу, чтобы ты наполнил меня своим горячим семенем.