Бал Сатаны

ГЛАВА 57

Среда, 11 июля 2001 года

Мейми с Кощеем воздвигли монумент дурному вкусу. Дом был слишком большой, слишком вычурный, в неоклассическом стиле, и смотрелся на холмах Бель-Эра как инородное тело. Порноимперия родила астрономическое состояние, Мейми наконец сама себя содержала и развернулась вовсю. Нищая в прошлом парикмахерша из Квинса теперь мнила себя хозяйкой имения и обставила дом в соответствии с собственным представлением о роскоши. Безвкусная мебель с обилием позолоты, барочные зеркала на каждой стене, огромные картины с изображением обнаженной мужской и женской натуры. Просторный холл украшало ее собственное изваяние в бронзе в полный рост. Свой дом Мейми мнила дворцом. Владения посменно патрулировали двое охранников с парой злобных доберманов.

Несмотря на все ее богатства, Мейми была ненасытна. Вот почему она так разъярилась, когда Майкл отказался выдать ей обещанные Вито деньги. И даже не сами деньги теперь ее привлекали (в конце концов ей и без того хватило бы до конца дней). Мейми не выносила, когда ее оставляли в дураках, особенно если это делал такой кусок дерьма, как Майкл Кастеллино. Может сколько угодно строить из себя важного бизнесмена со всеми его инвестиционными проектами, недвижимостью и торговыми центрами — ее не собьешь. Она-то помнит, из какой грязи он выполз! И как его проучить, тоже знает.

Когда-то давно Майкл ловко увильнул от ответственности за убийство той кубинской шлюшки. Посмотрим, как он теперь станет выкручиваться из новой заварушки! Всем известно, что жена сбежала от него к молодому. Кто ж усомнится, что человек с таким сомнительным прошлым разобрался с ними по-своему? И уж совсем сомнений не останется, когда выяснится, что оба застрелены из его пистолета.

И на сей раз никакой Вито с его связями во влиятельных кругах ему не поможет! Об исчезновении своей драгоценной дочери Майк услышит уже в тюремной камере, абсолютно бессильный что—либо сделать. На Мэдисон у Мейми были свои виды. Как только ее охранник Серж доложит, что девицу доставили, ее накачают наркотиками, а наутро отправят в пакистанский бордель. Там за белых девушек отлично платят.

Наконец-то она расквитается с Майклом за убийство любимого брата Роя. И за то, что он — сын итальянской девки, которую Винни ей предпочел. А потом, до конца дней, можно будет наслаждаться сознанием исполненной мести!

В честь такого события Мейми на всю ночь заказала двух исключительных девочек по вызову, по три тысячи долларов каждая. Вот вам одно из преимуществ Лос-Анджелеса: каждый год сюда прибывает свежая когорта честолюбивых кандидаток в актрисы, исправно пополняющих отряд высококлассных шлюх.

Девочек Мейми любила.

А Кощей любил смотреть.

Идеальная супружеская пара!

Девицы, Хедер и Тони, с крепкими тренированными телами и отработанными улыбками, усердно занялись делом. Секс в их исполнении был больше похож на танец. Кощей в алом шелковом халате, с рыжим искусственным загаром и крашеными черными волосами, сидел в кресле и не мигая следил за действом, как змея, готовая кинуться на жертву.

Мейми кружила вокруг девиц, дожидаясь, когда ей представится возможность влиться в ансамбль, и не догадывалась, что являет собой довольно жуткое зрелище: дряблая кожа, хищные глаза и обесцвеченные волосы. И Мейми, и Кощей принимали виагру, уверенные, что она дает им не примитивное животное возбуждение, а молодость и жизненную силу.

Хедер без труда задрала длинные загорелые ноги выше головы. Тоненькая полосочка лобковых волос коснулась белокурой шевелюры.

Настал час Мейми. Наконец-то! Она ринулась вперед, жадно втягивая ртом соки женщины по меньшей мере на пятьдесят лет моложе, и все это — под пристальным взором Кощея.

«Кадиллак» круто свернул с шоссе на Санта-Монику и двинулся в сторону бульвара Сансет. Троица в машине от души веселилась — они уже считали свое задание исполненным, и перед их мысленным взором маячили пачки денег.

У Мэдисон в голове мысли неслись галопом. Необходимо было придумать какой—то способ спастись. Но какой? Выброситься из машины, рискуя разбиться насмерть? Затеять борьбу? Или… попытаться убедить их словами? Это всегда удавалось ей лучше всего.

— И сколько вам заплатят? — спросила она.

— За то, что постреляли тех лохов? — радостно переспросил бандит. — Это мы делаем задаром, крошка, это же в кайф!

— Если отпустите, я вам дам вдвое больше, чем вам обещано.

— Сколько?

— Это ты мне скажи.

— Пятьдесят тонн!

— Идет.

— Где это ты, интересно, столько бабок возьмешь?

— Отпусти меня, я тут же достану.

— Фью! — Он осклабился. — Идиотом меня считаешь?

— Нет, — быстро проговорила она. — Напротив, ты мне кажешься очень разумным…

— Забудь. Мы почти приехали.

Серж Горбань взглянул на часы. Антикварные часы, купленные еще в Москве много лет назад. Они иногда врали, но не настолько же! Его придурок-племянник уже несколько часов как должен был прибыть. Дал ему простейшее задание, а он все-таки умудрился напортачить! Как и во всех других делах. Еще «Царь» называется!

Серж понял: не надо было слушать вечно страдающую сестрицу, которая постоянно жаловалась на жизнь и умоляла его дать мальчику еще один шанс после предыдущего провала.

Нет же, послушал — и что теперь? Где этот кретин? Ведь знал же, что нет ничего хуже безработных неудачников.

Теперь, как только шлюхи отвалят, ему в будку в любой момент могут позвонить Мейми и Кощей, дабы убедиться, что все идет по плану. И зачем он доверился этому дебильному племянничку?

Они находились в его пентхаусе, пока еще в гостиной, но постепенно перемещались в сторону спальни. Джоли на всю катушку его обольщала, а Винсент был не в том настроении, чтобы сопротивляться.

В конце концов в сегодняшних проблемах с Дженной виноват Нандо. Если бы он не затащил за их столик Энди Дейла, ничего бы не было. А теперь, вдобавок ко всему, Нандо еще встречается с Лероем Фортуно и Дарреном Симмонсом за его спиной. Да, на сей раз он определенно зашел слишком далеко!

— Мне с самого начала казалось, что это должен был быть ты, а не Нандо, — мурлыкала Джоли. Мягкая кожа, янтарные кошачьи глаза…

— Нандо мне брат, — ответил Винсент, постепенно ослабляя оборону: сопротивляться Джоли означало с каждой минутой сильнее возбуждаться. Он ее давно приметил. Уравновешенная, сексуальная, утонченная. Не девочка, а женщина — в отличие от Дженны.

— Знаю, — вздохнула Джоли. — Но иногда и у братьев дорожки расходятся. Может, сейчас как раз такой момент…

Он как завороженный смотрел на ее губы. Такие мягкие, полные, зовущие губы…

Что плохого в том, чтобы разок поцеловаться? В конце концов Дженна от него усвистала, а Нандо какими—то сомнительными делами занимается.

Один поцелуй…

Зазвонил мобильник.

— Не подходи! — шепнула Джоли. Ее голос шелестел, как шелк. — У нас есть дела поважнее…

Черный лимузин Гаса с тонированными стеклами, сопровождаемый большим черным джипом «Шевроле Сабербан», поднимался на Бель-Эр. Майкл чувствовал себя участником похоронной процессии. В каком-то смысле так оно и было. Добро пожаловать на похороны Мейми и Кощея!

Гас все делал с размахом — старая школа, работают наверняка. В джипе ехал целый отряд боевиков, среди них был даже один кинолог, которому поручили взять на себя доберманов.

Единственное, что тревожило Майкла, — это Мэдисон. Он знал, что о себе и матери Винсент позаботится. София в Европе. Неприкрытой оставалась только Мэдисон. Его любимая дочь. Красавица и умница.

Майкл дал себе торжественную клятву, что в самое ближайшее время искупит свою вину перед ней. И перед Дэни — тоже. Эта женщина никогда его не предавала.

Но сначала надо разобраться с этими двумя подонками. Иначе…

«Кадиллак» свернул с Сансет и рванул вверх, на Бель-Эр. Дорога вилась серпантином.

Мэдисон не знала, что и думать. Почему Бель-Эр? Куда они теперь едут? Она не могла даже узнать время, потому что часы у нее украли. Сколько сейчас? Час ночи? Два? Хоть бы какая-нибудь зацепка…

Машина резко сбавила скорость и остановилась перед узорчатыми чугунными воротами.

— Что дальше? — спросил водитель.

— Нажми звонок, мать твою! Доложи Сержу, что мы приехали.

Все были под таким кайфом, что незаметно для себя то и дело произносили имена — и свои, и сообщников. Мэдисон все брала на заметку. Туз остался с другими заложниками. Теперь появился какой—то Серж. И наконец, главарь, этот психованный. «Царь». Тоже кличка? Сейчас узнаем.

— Царь! — неуверенно окликнула она, словно собираясь что-то спросить.

— Какой я тебе Царь? Меня зовут Борис, — поправил тот заплетающимся языком и нагнулся к водителю, который, видно, был уже не в состоянии что-либо воспринимать. — Нажми звонок, козел!

А что, если просто убежать? Мотор заглушён. Музыка грохочет. Сразу и не сообразят. Все почти в полной отключке, так что, бог даст, и вовсе не заметят.

Мэдисон решилась. Надо рискнуть.

Она бросила быстрый взгляд на Царя. «Узи» валяется на полу в ногах, пистолет заткнут за пояс брюк.

«Пока, уроды! Меня уже тут нет».

Она распахнула дверь, выскочила из машины и со всех ног бросилась бежать.