Бархатные горы

Глава 3

Несмотря на нежелание провести день с нареченным, Бронуин тщательно выбрала наряд: простое шерстяное платье цвета темного вина, отделанное речным жемчугом по глубокому квадратному вырезу. Узкие рукава обтягивали руки.

Спускаясь по ступенькам в сопровождении Рэба, она высоко держала голову. Сегодня она даст Стивену Монтгомери шанс показать, что он желает добра ей и ее народу. Возможно, она чересчур поспешно судила о нем и он вовсе не так враждебно настроен к ее клану.

Она может простить его за опоздание на свадьбу. В конце концов, какое значение имеют ее личные неприятности? Главное — отношение Стивена к ее клану, независимо от того, примут его или нет. Она не меньше короля Генриха хотела мира между шотландцами и англичанами… нет, больше, с тех пор, как ее родные были убиты.

Она остановилась у подножия лестницы и выглянула в залитый солнцем сад. Стивен по привычке оперся о низкую каменную ограду, ожидая ее. Нужно признать, он красив и ее необычайно влечет к нему, но нельзя позволить личным чувствам, не важно, любви или ненависти, стать важнее нужд клана.

— Доброе утро, — сказала она тихо, подходя к нему. Напряженно всматриваясь в нее, он с неприличной фамильярностью снял локон с ее плеча.

— Не закрывать волосы — тоже шотландский обычай? — спросил он, обернув шелковистую прядь вокруг пальцев.

— Женщина не закрывает волос, пока не родит первого ребенка. За исключением тех случаев, когда она носит плед, — пояснила Бронуин, ожидая, что он ответит.

— Ребенок? — улыбнулся Стивен. — Посмотрим, что тут можно сделать. — Он кивнул на дальний конец сада: — Там уже ждут лошади. Вы готовы?

Бронуин отстранилась, и он выпустил ее волосы.

— Шотландки всегда готовы сесть в седло.

Она подобрала длинные юбки и пошла вперед, игнорируя веселый смешок.

Рядом с гнедым жеребцом Стивена стояла хорошенькая вороная кобылка, нетерпеливо перебиравшая ногами. Не дожидаясь помощи, Бронуин ловко вскочила в седло. Тяжелые пышные юбки только мешали, и она в сотый раз прокляла английскую моду. Хорошо еще, что Стивен в отличие от Роджера не подсунул ей дурацкое дамское седло!

И не успел еще Стивен сесть на коня, она уже послала кобылку вперед. Животное оказалось резвым и пылало такой же страстью лететь над землей, как и сама Бронуин.

Девушка, низко пригнувшись к шее кобылки, наслаждалась бьющим в лицо ветром и на полной скорости вела лошадь к тропинке, показанной Роджером.

Внезапно она краем глаза уловила какое-то движение и, повернув голову, увидела, что Стивен уже нагоняет ее. Она громко рассмеялась.

Ни один англичанин не способен обогнать шотландку в скачке!

Она тихо заговорила с кобылкой и погладила ее хлыстом по бокам. У лошади словно выросли крылья. Ощущение собственной силы и необычайное воодушевление охватили ее.

Оглянувшись, она нахмурилась, увидев, что Стивен не собирается отставать. Впереди тропинка сужалась. Двум коням одновременно тут не пройти. Если он хочет проскакать мимо, значит, должен свернуть с тропы в лес и рисковать тем, что нога коня может попасть в кроличью нору или рытвину. Она подвела кобылу к середине тропы. Сама Бронуин знала, что сделал бы шотландец, загороди она тропу. Но эти англичане чересчур мягкотелы. Ни мозгов, ни твердости духа.

Кобылка продолжала мчаться вперед. Стивен был уже почти рядом, и Бронуин торжествующе улыбнулась, видя его смущение. Именно в этот момент кобыла слегка попятилась и заржала, так что Бронуин с трудом удержала ее на месте. Боевой конь Стивена укусил ее за круп, словно требуя, чтобы та дала дорогу.

Бронуин старалась, как могла, проклиная англичан за то, что отняли у нее собственную лошадь. Эта кобылка была объезжена не ею и не так хорошо понимала ее команды.

Кобылка снова заржала, когда жеребец укусил ее во второй раз, и, не слушая команд Бронуин, подвинулась. Стивен промчался мимо. Взгляд, брошенный им на девушку, заставил ее припомнить самое неприличное гэльское ругательство. Она дернула поводья и вернула кобылу на середину тропы.

На протяжении всей скачки Бронуин ни разу не позволила кобыле замедлить ход и только благодаря многолетнему искусству наездницы сумела удержать животное, испугавшееся злобного жеребца.

Когда она перескочила через ручей, оказалось, что Стивен уже ждет ее. Он спешился и спокойно стоял рядом с жадно пьющим воду конем.

— Неплохо, — ухмыльнулся он. — Правда, у тебя привычка натягивать правую узду сильнее левой, но, думаю, это можно исправить небольшой тренировкой.

Глаза Бронуин метнули синий огонь. Тренировкой? С четырех лет у нее был собственный пони, а с восьми она участвовала вместе с отцом в угонах скота. Скакала по болотам, по скалам… а он заявляет, что ей необходима тренировка!

— И не стоит смотреть на меня так потрясенно, — рассмеялся Стивен. — Если хочешь знать, лучшей наездницы я не встречал. Ты могла бы давать уроки большинству англичанок.

— Только женщинам? — фыркнула она. — Я могла бы давать уроки всем англичанам!

— Да, но, насколько я понимаю, ты только сейчас проиграла англичанину скачку. Слезай с лошади и хорошенько ее разотри. Нельзя, чтобы потная лошадь простыла.

Теперь он смеет указывать, как ухаживать за лошадью!

Она хищно оскалилась, подняла хлыст и размахнулась, чтобы огреть его. Но Стивен легко увернулся, больно выкрутил ей запястье, и хлыст упал на землю. Бронуин от неожиданности потеряла равновесие, запуталась в юбках, нога выскользнула из стремени, и девушка пошатнулась.

Она вовремя успела схватиться за луку и удержалась бы в седле, но пальцы Стивена уже сжимали ее талию. Он потянул ее на себя, а она в этот же момент отпрянула. Началась неравная борьба, но Бронуин больше всего бесило, что Стивен наслаждается ее унижением. Он играл с ней, позволяя думать, что победа близка, прежде чем снова потянуть ее вниз. Наконец он снял ее с седла и высоко поднял над головой.

— Знаешь, ямочка на твоем подбородке становится глубже, когда ты злишься.

— Ямочка? — ахнула она и отвела ногу, готовясь хорошенько пнуть его. Вряд ли мудрое решение, если учесть, что ее ноги находились в ярде над землей и единственной поддержкой были руки Стивена, сжимавшие ее талию. Он снова рассмеялся, подбросил ее в воздух и, поймав, прижал к себе и громко чмокнул в ухо.

— Ты всегда такая забавная?

Бронуин отказывалась смотреть на него, хотя он по-прежнему держал ее, крепко прижав руки к бокам, чтобы она не смогла его ударить.

— Ты всегда так беспечен? — буркнула она. — И не можешь думать ни о чем, кроме как лапать женщин с утра до вечера?

Он потерся щекой о ее мягкую щеку.

— Ты хорошо пахнешь. Признаюсь, ты первая женщина, которая действует на меня подобным образом. Но это естественно: ведь до тебя у меня не было жены, которая бы полностью и безраздельно принадлежала мне.

Она на миг застыла в его объятиях.

— И это все, что значит для тебя женщина? То, чем можно владеть? Собственность?

Стивен улыбнулся, покачал головой, поставил ее на землю, но не снял ладоней с плеч.

— Конечно. На что еще годится женщина? А теперь нарви травы и принимайся растирать лошадь.

Она с облегчением отвернулась от него. Оба молча принялись расседлывать и растирать лошадей. Стивен не подумал помочь ей снять тяжелое седло, к тайному удовольствию Бронуин, которая, разумеется, отказала бы ему. Пусть она женщина, но далеко не так беспомощна, как он, похоже, воображает.

Когда животные, были привязаны, она оглянулась на Стивена.

— По крайней мере ты что-то знаешь о лошадях, — хмыкнул он, подходя ближе. Снова провел ладонями по ее рукам, и его лицо стало серьезным.

— Пожалуйста, только не начинай! — отрезала она, дернувшись, как от ожога. — Неужели тебе больше не о чем думать?

— Действительно не о чем, — страстно прошептал он, — стоит тебе оказаться рядом. Кажется, ты меня околдовала. Я бы сделал тебе еще одно предложение. Но то, последнее, слишком тебя обозлило.

Упоминание о сцене в саду заставило Бронуин оглядеться. Рэб спокойно лежал на берегу ручья. Странно, что он не зарычал на Стивена, когда тот ее коснулся. Стоило Роджеру подойти чересчур близко, как пес весь ощетинивался.

— Где твои люди?

— С сэром Томасом, полагаю.

— И ты не нуждаешься в их защите? Как насчет моих шотландцев? А вдруг они ждут в лесу, готовые прийти мне на помощь?

Стивен взял ее за руку и потащил к рассыпанным на берегу булыжникам. Она пыталась вырваться, но он только крепче сжимал пальцы. Заставил ее сесть, а сам растянулся рядом, подложив руки под голову. Очевидно, он не считал, что ее вопрос заслуживает ответа. Вместо этого он пристально рассматривал ярко-голубое небо.

— Почему твой отец назначил тебя лэрдом клана?

Бронуин пожала плечами и улыбнулась. Именно этого она хотела и добивалась: поговорить с ним о том, что для нее важнее всего в жизни, — о людях клана Макэрронов.

— Я должна была выйти за одного из трех вождей, каждый из которых стал бы превосходным лэрдом. Но ни один из них не находился с нами хотя бы в девятой степени родства, необходимого для того, чтобы стать вождем клана. Отец назначил меня своей наследницей, хорошо понимая, что я стану женой одного из троих.

— И где же они?

Губы Бронуин горько дернулись.

— Англичане убили их вместе с моим отцом.

Стивен, не отвечая, слегка свел брови.

— И теперь тот, кто женится на тебе, станет лэрдом?

— Я лэрд клана Макэрронов, — твердо заключила она, пытаясь встать.

Он схватил ее за руку и снова потянул на землю.

— Мне очень хочется, чтобы ты смилостивилась и хотя бы на несколько секунд перестала сердиться на меня. Как же я смогу понять тебя, если ты постоянно убегаешь?

— Я не убегаю от тебя! — прошипела она, отдергивая руку, потому что он стал целовать кончики ее пальцев. Бронуин заставила себя игнорировать ощущения, вызвавшие колючий озноб по спине.

Стивен вздохнул и снова лег.

— Боюсь, я не могу одновременно смотреть на тебя и разговаривать, — пробормотал он и, помедлив, добавил: — Но у твоего отца, разумеется, мог быть и другой родственник, который унаследовал бы его должность.

Бронуин постаралась успокоиться.

Она прекрасно понимала, о чем толкует этот глупец англичанин. По его понятиям, любой мужчина лучше женщины. Она не упомянула старшего брата Дэйви.

— Шотландцы считают, что женщина тоже может обладать умом и силой характера и годится не только на то, чтобы вынашивать детей.

Стивен что-то проворчал, и Бронуин со злорадным удовольствием представила, как опускает на его голову здоровенный булыжник. Что за восхитительное видение!

Словно поняв ее, Рэб поднял большую голову и вопросительно глянул на хозяйку. Стивен, казалось, ничего не заметил.

— Каковы будут мои обязанности лэрда?

Бронуин скрипнула зубами и попыталась сохранить терпение.

— Я Макэррон, и мои люди подчиняются мне. Прежде чем повиноваться тебе, они сначала должны тебя принять.

— Принять? — удивился он, поворачиваясь к ней, но холмики грудей над расшитым жемчугами вырезом так сильно отвлекли его, что пришлось поспешно отвести взгляд, дабы сохранить остатки сдержанности. — А я думал, речь скорее идет о том, приму ли я их.

— Сказано истинным англичанином, — прошипела она. — Воображаешь, что обстоятельства твоего рождения ставят тебя выше остальных, а идеи и обычаи куда цивилизованнее и лучше, чем у бедных шотландцев.

Стивена не оскорбил такой взрыв.

— Уверен, что каждый человек считает свою родину самой лучшей, — пожал он плечами. — Честно говоря, я очень мало знаю о Шотландии и о тамошних людях. Правда, жил некоторое время в низинах, но там все совсем по-другому.

— Жители низин больше похожи на англичан, чем на шотландцев!

Стивен немного помолчал.

— Похоже, что должность вождя клана… прости, мужа вождя, накладывает некоторую ответственность. Что необходимо сделать для того, чтобы меня приняли?

Бронуин немного расслабилась. Поскольку он смотрел в сторону, можно было без опаски его рассмотреть. Стивен был высок, гораздо выше всех ее знакомых мужчин, и почему-то она остро сознавала его близость. Втайне ей хотелось сидеть рядом, наслаждаться видом его сильного тела, длинных ног, шириной мускулистой груди и плеч. Ей нравилось, что он одет скромно, а не вызывающе ярко, как большинство англичан. Интересно, как он будет выглядеть в шотландском пледе с голыми до колен ногами.

— Ты должен одеваться как шотландец, — тихо начала она, — иначе на тебя будут смотреть как на врага.

— Хочешь сказать, я должен бегать по округе, как босоногий крестьянский мальчишка? Я слышал, что в горах довольно холодно.

— Разумеется, если ты не настоящий мужчина…

Его высокомерный взгляд заставил ее осечься.

— Что еще?

— Ты должен стать Макэрроном. Быть настоящим Макэрроном. Макгрегоры будут твоими врагами, но ты будешь носить имя Макэррон. Ты…

— Что?! — завопил Стивен, вскакивая и угрожающе нависая над ней. — Сменить мое имя? Хочешь сказать, я, мужчина, должен взять фамилию жены? Никогда не слышал подобного вздора! Да знаешь ли ты, кто я? Я Монтгомери! Монтгомери существовали сотни лет, пережили сотни войн и десятки королей. Другие более древние роды возвышались и уходили в небытие, но мы, Монтгомери, выживали. Моя семья владела одними и теми же землями свыше четырех веков. И теперь ты ожидаешь, чтобы я отказался от имени Монтгомери ради своей жены? Да мои братья надорвут животы от смеха, приди мне в голову подобная мысль!

Бронуин поднялась и медленно заговорила, словно вбивая ему в мозг каждое слово:

— У тебя имеются братья. Есть кому носить фамильное имя. Знаешь ли ты, что случится, если я привезу домой англичанина, который даже не пытается понять наши обычаи? Прежде всего мои люди убьют его, и мне придется выбирать нового мужа. Представляешь, какой конфликт это вызовет? Поверь, немало молодых людей хотели бы стать моим мужем. Они начнут драться.

— И что? Я должен отказаться от своего имени, чтобы ты могла управлять кланом? А если даже и при этом они меня не примут? Может, мне стоит выкрасить волосы и отрубить себе руку, чтобы им угодить? Нет! Они склонятся передо мной, или почувствуют вкус этого!

Он быстро выхватил из ножен длинный меч.

Бронуин молча смотрела на него. Он толкует об убийстве ее людей. Друзей. Родных. Тех, чьи жизни она держала в своих руках.

Нет, она не может вернуться в Шотландию с этим безумцем.

— Я не могу выйти за тебя, — отчетливо выговорила она. В этот момент ее глаза напоминали два твердых камешка.

— Вряд ли у тебя есть выбор, — отозвался Стивен, вновь сунув меч в ножны.

Он и сам не ожидал, что так разозлится, но женщине с самого начала нужно показать, кто здесь главный… как и шотландцам, которых она называла «своими людьми».

— Я англичанин, — повторил он уже спокойнее, — и таковым останусь, куда бы ни попал. Тебе следует это понять. Ведь я не требую, чтобы ты изменила своим шотландским обычаям.

Несмотря на теплый осенний день, ей почему-то стало ужасно холодно.

— Это не одно и то же. Ты будешь жить среди моих людей. День за днем, год за годом. Неужели не понимаешь, они просто не могут принять тебя в твоих модных английских одеждах. Каждый раз при виде тебя они будут вспоминать своих детей, убитых англичанами, моего отца, погибшего совсем молодым.

Ее мольба тронула Стивена.

— Хорошо. Я согласен носить шотландскую одежду.

Холод мгновенно сменился раскаленным добела гневом.

— Значит, ты согласен носить плед и темно-оранжевую рубашку? Не терпится показать свои стройные ноги моим женщинам?!

Губы Стивена слегка приоткрылись, но он тут же широко улыбнулся:

— Я об этом не подумал, но приятно это слышать.

Он выставил ногу, полюбовался игрой мускулов.

— Думаешь, твои женщины согласятся с тобой? А ты начнешь ревновать?

Бронуин изумленно уставилась на него. Нет, этот человек ни на секунду не может быть серьезным! Поддразнивает, шутит, когда речь идет о жизни и смерти.

Она молча подобрала юбки и направилась к ручью.

— Бронуин! — окликнул Стивен. — Погоди! Я не хотел смеяться над тем, что ты сказала!

Мгновенно поняв свою ошибку, он схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

— Пожалуйста, — взмолился он. — Я не думал тебя оскорбить. Просто ты так прекрасна, что у меня мысли путаются. Я смотрю на твои волосы и хочу их коснуться. Хочу поцеловать твои глаза. У этого чертова платья такой низкий вырез, что оно вот-вот сползет с плеч, и это сводит меня с ума. И как ты можешь ждать от меня серьезного разговора насчет споров между шотландцами и англичанами, когда я в подобном состоянии?

— Споры! — фыркнула она. — Скорее война.

— Война, распри, что угодно, — отмахнулся он, пожирая взглядом ее груди. — Боже, я не могу стоять рядом с тобой и не ласкать тебя! Не сделать тебя своей! Моя плоть изнывает от боли.

Она невольно опустила глаза и залилась краской.

Стивен улыбнулся одними глазами. Понимающая улыбка.

Она в ответ скривила губы и почти зарычала на него. У него в голове одни грязные мысли, и, очевидно, он вообразил, что она их разделяет!

Она увернулась от его шарящих рук и, когда он отказался выпустить ее, резко толкнула в грудь.

Стивен даже не шелохнулся, но столкновение заставило Бронуин потерять равновесие. Она и не заметила, что стоит почти у самой воды.

Отчаянно пытаясь схватиться за что-то, она упала навзничь. Стивен протянул руку, чтобы поймать ее, но Бронуин рассерженно ее отбросила. Стивен слегка пожал плечами и отступил, совершенно не желая замочить одежду поднятыми брызгами.

Ручей, должно быть, стекал с шотландских гор, потому что вода в нем была ледяная!

Бронуин тяжело уселась в воду, и теплое шерстяное платье мгновенно впитало жидкий лед.

Ошеломленная, она продолжала сидеть, беспомощно глядя на Стивена.

Тот продолжал ухмыляться, любуясь каплей, свисавшей с кончика ее носа.

— Могу я помочь? — жизнерадостно осведомился Стивен.

Бронуин смахнула со щеки мокрый черный локон. Зубы, кажется, вот-вот застучат, но она скорее выдернет их все до единого, чем позволит ему заметить!

— Нет, спасибо, — бросила она бодро и оглянулась в поисках хоть какой-то опоры, но оставалось только подползти к валуну в нескольких футах от нее. А вот этого он не дождется! Она никогда не станет ползать перед ним. — Сюда, Рэб! — скомандовала она, и большой пес быстро бросился в воду за хозяйкой.

Бронуин пришлось снова вытереть воду с лица, и, старательно избегая смотреть на ухмылявшегося Стивена, она оперлась о спину собаки и стала подниматься. Намокшая шерсть юбки тянула вниз, а камни под ногами оказались ужасно скользкими.

Все же ей удалось кое-как привстать, но тут нога подвернулась, и Рэб отскочил, когда Бронуин снова упала, на этот раз на спину, так, что голова скрылась под водой. Отплевываясь, она вынырнула, и первое, что услышала, — смех Стивена, а затем лай Рэба, предательски походивший на собачий хохот.

— Чума на вас обоих, — прошипела она, хватаясь за холодную промокшую юбку.

Стивен, покачивая головой, вошел в ручей, и не успела она оглянуться, как он поднял ее на руки. Много дала бы Бронуин, чтобы утянуть его в воду за собой, но он стоял слишком твердо, слегка расставив ноги и сохраняя равновесие, а когда нагнулся, чтобы поднять ее, старался не соприкасаться с водой.

— Я бы попросила отпустить меня, — чопорно процедила она.

Стивен пожал одним плечом и опустил руки. Бронуин, испугавшись, что снова упадет в воду, ахнула и обхватила его шею.

— Вот так-то лучше, — хмыкнул он и прижал ее к себе так крепко, что она не смогла отнять рук. Потом быстро вышел на берег, все еще продолжая ее держать. — Никогда раньше не видел синих глаз с черными волосами, — прошептал он, не сводя с нее взгляда. — Поверь, я безмерно жалею, что опоздал на нашу свадьбу.

Она точно знала, почему он жалеет, но это отнюдь не улучшило настроения.

— Я замерзла. Пожалуйста, отпусти меня, — бесстрастно повторила она.

— Я мог бы тебя согреть, — прошептал он, прикусив мочку ее уха.

Бронуин почувствовала, как по руке ползет холод, холод, не имеющий ничего общего с мокрым платьем. Ощущение испугало ее. Она этого не хотела.

— Пожалуйста, отпусти меня, — тихо повторила она.

Стивен, вскинув голову, сочувственно посмотрел на нее:

— Ты дрожишь. Сними платье и надень мой камзол. Я мог бы развести огонь.

— Предпочту, чтобы ты усадил меня в седло, и мы поскачем к дому.

Стивен неохотно поставил ее на землю.

— Но ты заболеешь, если немедленно не сбросишь мокрую одежду!

Бронуин отступила.

Промокшая юбка шлепала по ногам, рукава тянули руки вниз.

Стивен расстроенно покачал головой:

— Эта чертова штука так тяжела, что ты едва ноги передвигаешь. В толк не возьму, почему женщинам нужно носить такие наряды. Вряд ли твоя лошадь его выдержит!

Бронуин распрямила плечи, хотя платье немилосердно тянуло вниз.

— Женщины? Это вы, англичане, ввели подобные моды! Стараетесь связать своих леди по рукам и ногам, словно боитесь иметь дело со свободными женщинами! Я велела сшить это платье, чтобы не опозорить свой клан! Англичане часто судят о человеке по одежде. И знаешь, сколько мне это стоило? Я могла бы купить сотню голов скота за цену одного этого платья. А ты его испортил.

— Это твое упрямство его испортило. Стоишь здесь, дрожа, потому что скорее готова замерзнуть, чем делать, как тебе велено.

Она ответила издевательской улыбкой.

— Вижу, ты не совсем глуп. Кое-что понимаешь.

— Я понимаю куда больше, чем ты думаешь, — хмыкнул Стивен и, сняв камзол, протянул ей. — Если так боишься меня, иди в лес и переоденься.

— Боюсь?! — фыркнула Бронуин, игнорируя протянутую одежду, и медленно пошла к оставленному на земле седлу. Вынула из седельной сумки плед и, не оглянувшись на Стивена, ушла в лес. Рэб последовал за ней.

Ей пришлось немало потрудиться, чтобы расстегнуть застежки на спине, и, когда дошла до последней, ее кожа почти посинела. Она поспешно сорвала платье, так что отлетели оставшиеся два крючка. Платье неряшливой грудой упало к ногам.

Тонкая ткань ее туники и когда-то крахмальная нижняя юбка порозовели от полинявшего платья. Она жаждала снять нижнее белье, но не смела, боясь Стивена. Наконец, оглядевшись, чтобы убедиться, что он не следит за ней, она приподняла юбку и сняла чулки, после чего завернулась в плед и вернулась к ручью.

Стивена нигде не было видно.

— Ищешь меня? — спросил он, неожиданно появляясь за спиной. Бронуин обернулась. Он радостно ухмылялся. Через руку было перекинуто ее мокрое платье. Вероятно, он спрятался где-то в кустах и видел, как она раздевается.

Она окинула его негодующим взглядом:

— Воображаешь, что победил, верно? Так уверен, что я скоро буду у твоих ног, что обращаешься со мной как с игрушкой! Так вот, запомни, я не игрушка, а особенно не твоя! Несмотря на твое английское тщеславие, я шотландка и имею некоторую власть! — Она направилась было к кобылке, но остановилась и оглянулась. — И я этой властью воспользуюсь!

Игнорируя его присутствие, она подняла плед до колен, схватилась за гриву, взметнулась на спину лошади и галопом помчалась к дому. Не пытаясь остановить ее, даже не оседлав жеребца, Стивен вскочил на него и последовал за Бронуин. Позже он пришлет кого-нибудь за седлами.

До дома было довольно далеко, и острый позвоночник жеребца, натиравший зад, казался справедливым наказанием за его поведение. Бронуин горда, а он дурно обошелся с ней. Она ведь пыталась поговорить с ним, а он смотрел на нее и думал только о том, как бы затащить ее в постель. Позже, когда они будут женаты и он возьмет ее, причем не один раз, наверное, его кровь уже не будет кипеть при взгляде на нее.

Бронуин стояла в своей комнате перед зеркалом. Теперь, после горячей ванны и долгих раздумий, она почувствовала себя гораздо лучше. Стивен Монтгомери не тот мужчина, которому суждено стать ее мужем. Если он восстановит против себя ее людей точно так же, как восстановил ее, его немедленно убьют, и тогда гнев англичан обрушится на их головы.

Она не выйдет за человека, который наверняка станет причиной войны и распрей в самом клане.

Бронуин снова поправила волосы. Она зачесала их назад, предоставив свободно раскинуться по плечам. Служанка принесла ей только что срезанные осенние ромашки, и Бронуин сплела из них венок.

На вечер она выбрала платье изумрудно-зеленого шелка. Длинные, до самого пола, рукава были подбиты серым беличьим мехом, в тон серому шелку, видневшемуся в разрезе верхней юбки.

— Хочу выглядеть как можно лучше, — пояснила она, поймав в зеркале взгляд Мораг.

— Я бы и рада думать, что ты одеваешься ради сэра Стивена, но ведь это не так!

— Я никогда не стану одеваться ради него.

— По-моему, он вообще не хочет видеть на тебе ни клочка одежды, — промямлила Мораг.

Бронуин не позаботилась ответить и не позволила себе расстраиваться. Сейчас для нее главное — управлять жизнями своих людей, а этого нельзя делать спокойно, когда ты обозлена и раздосадована.

Сэр Томас ждал ее в библиотеке. Его приветственная улыбка была сердечной, но сдержанной. Он искренне желал поскорее избавиться от красотки, чтобы в доме наконец воцарились мир и покой.

Бронуин села, отказалась от вина и начала речь. Она знала, что настоящей причиной отказа выйти за Стивена было его нежелание принять шотландские обычаи. Но для сэра Томаса она приготовила другой предлог.

— Но, дорогая, — рассердился он, — Стивена выбрал для вас сам король Генрих.

Бронуин застенчиво опустила голову.

— И я готова принять мужа, выбранного мне английским королем, только я — вождь клана Макэрронов, а Стивен Монтгомери — всего лишь рыцарь. Мои люди этого не поймут!

— Но почему вы считаете, что они примут лорда Роджера?

— После безвременной кончины его брата он получил титул графа, что ближе моему положению вождя клана.

Сэр Томас поморщился. Он слишком стар для подобных вещей. Черт бы побрал шотландцев, позволяющих женщине быть столь независимой! Ничего этого не случилось бы, не назови Джейми Макэррон своей преемницей дочь.

Он подошел к двери и попросил позвать Стивена и Роджера.

Когда молодые люди расселись по обе стороны от леди Бронуин, сэр Томас рассказал о ее плане, внимательно наблюдая при этом за их лицами. Он увидел, как загорелись глаза Роджера, и поспешно отвернулся. Стивен сидел молча. Единственным признаком того, что он услышал сэра Томаса, были слегка сведенные брови. Бронуин не шевельнулась. Зелень платья придавала ее глазам особенную глубину, а с ромашками в волосах она казалась милой и невинной.

Дождавшись, когда сэр Томас замолчал, Роджер поспешно высказался:

— Леди Бронуин права. Ее звание следует уважать.

— Еще бы тебе так не думать, — рявкнул Стивен, — поскольку намереваешься много чего прибрать к рукам в результате такого решения! Послушайте, сэр Томас, король целый год выбирал для меня невесту. Он желал вознаградить мою семью за помощь в охране границы с Шотландией.

— Это когда вы грабили и насиловали! — взорвалась Бронуин.

— Повторяю: охрана границы. Мы очень мало убивали, — заверил он и, уставившись на ее груди, понизил голос: — И почти никого не насиловали.

Бронуин встала.

— Сэр Томас, вы были в Шотландском нагорье. — Игнорируя его невольную дрожь, она продолжала: — Мои люди будут обесчещены, если я поставлю над ними простого рыцаря и объявлю его лэрдом. Король Генрих желает мира. Этот человек, — она показала на Стивена, — вызовет еще больше беспорядков, если появится в горах.

Стивен, рассмеявшись, подошел к Бронуин сзади, обнял за талию и прижал к себе.

— Дело вовсе не в дипломатии, а в гневе девушки. Я просил ее лечь со мной в постель до свадьбы, а она посчитала это оскорблением.

Сэр Томас облегченно улыбнулся и хотел что-то сказать, но тут вперед выступил Роджер:

— Я протестую! Леди Бронуин не та женщина, от которой можно так легко отмахнуться! И она говорит вполне разумные вещи! Монтгомери, не хотите сразиться в поединке за руку этой дамы?

Стивен поднял бровь:

— Ни одного Монтгомери никто не посмел упрекнуть в трусости. Или ты в этом сомневаешься?

— Джентльмены! Пожалуйста! — завопил сэр Томас. — Король Генрих прислал сюда леди Бронуин, дабы выдать ее замуж! Счастливый случай!

Бронуин вырвалась из объятий Стивена и сжала кулаки.

— Счастливый? Как вы можете так говорить, если я должна стать женой жадного, беспринципного ничтожества? Клянусь, я убью его во сне при первой же возможности!

— Главное, чтобы это произошло после брачной ночи, о большем я не прошу, — улыбнулся Стивен.

Бронуин что-то злобно прошипела.

— Леди Бронуин, — скомандовал сэр Томас, — прошу нас оставить.

Девушка глубоко вздохнула. Она сказала все, что хотела, и теперь само присутствие Стивена было ей невыносимо. Поэтому Бронуин грациозно приподняла юбки и выплыла из комнаты.

— Стивен, — начал сэр Томас, — я не хотел бы стать причиной твоей гибели.

— Угрозы женщин меня не пугают.

Сэр Томас нахмурился:

— Ты ничего не понимаешь, потому что никогда не был в шотландских горах. Там нет такого порядка, как у нас, нет никакой верховной власти. Лэрды правят своими кланами, но никто не правит лэрдами. По одному слову леди Бронуин любой член клана, все равно, мужчина или женщина, покончит с тобой без всяких угрызений совести.

— Я готов рискнуть.

Сэр Томас шагнул ближе и положил руку на плечо Стивена.

— Я знал твоего отца и не стану посылать его сына на верную смерть.

Стивен поспешно отступил. Лицо его исказилось яростью.

— Я хочу эту женщину! И ни у кого нет права отбирать ее у меня. Чатворт, я встречусь с тобой на поле боя, и тогда мы посмотрим, кто больше достоин стать вождем клана.

— Принимаю вызов, — отрезал Роджер. — Завтра утром. Победитель женится на ней днем и уложит в постель вечером.

— Идет.

— Нет, — пробормотал сэр Томас, уже понимая, что проиграл. Ах уж эти горячие головы! — Оставьте меня, вы оба, — тяжело вздохнул он. — Делайте что хотите. Я не желаю иметь с этим ничего общего.