Берег счастья

ГЛАВА 3

Брент винил себя за то, что высказал свои мысли по поводу бизнесменов. Он сразу же заметил, как она изменилась в лице, и хотел принести свои извинения. Просто он настолько расслабился в ее компании, что на время даже забыл, какова истинная природа их отношений. И вот так, свободно беседуя с ней, он нечаянно нагрубил. Что ж, такова была его точка зрения, и теперь поздно было отказываться от своих слов. Он отвлекся от работы и посмотрел в окно. Время близилось к вечеру, а Марла закрылась с Фелис еще с обеда. Они просматривали все планы и счета и прорабатывали маркетинговую концепцию, которую предлагала Фелис.

Он сам довольно результативно поработал после обеда, хотя всегда любил пошутить в офисе, говоря о том, что раз он владелец компании — ему не надо работать. У него действительно было много свободного времени, но это означало, что он максимально эффективно использовал свое рабочее время.

В любом случае он очень любил свою фирму и свою работу. Она во многом помогла ему, не давая впасть в отчаяние после смерти Кати. Первый год одиночества после семи лет супружеской жизни был настолько тяжелым, что свободное время было наказанием, которого он старался избежать. Он полностью посвятил себя работе, производство стало расти и расширяться. «Вентура» стала для Брента единственным спасением от одиночества, компания резко взлетела на мировом рынке и продолжает держаться на том же уровне уже третий год.

Как ни странно, он делал все это не для того, чтобы стать богаче. Брент никогда особо не задумывался о деньгах, для него главным было иметь крышу над головой и возможность заниматься своим любимым спортом. Он полностью выкладывался лишь для того, чтобы как-то устоять, чтобы выжить и не дать себе погибнуть после потери самого дорогого для него человека. А теперь выпускники престижных колледжей и институтов приходят к нему за советом, стремясь постичь его методы управления компанией.

Ни один человек не может позавидовать Бренту, который испытал такую боль и печаль. Поэтому он не принимал похвалы и обожания незнакомцев, относившихся к нему как к удачливому бизнесмену. Единственные, кому он был благодарен, это своей семье и друзьям, которые не оставили его в трагический момент, и еще он был благодарен судьбе за то, что она предоставила ему возможность посвятить свою жизнь тому, что он любит.

— Брент? — раздался голос.

Он сразу же узнал мягкий, чуть хриплый голос Марлы. Он встал и повернулся к ней. Она, Фелис и сотрудник почтового отдела стояли перед ним, нагруженные разными каталогами и папками.

— Я уже ухожу, — сказала Марла, — за несколько дней посмотрю весь этот материал, а потом мы обсудим все с вами, Фелис и Найджелом.

— Желаю хорошо повеселиться, — съязвил Брент, смотря на кипы бумаг, с которыми ей предстояло работать. — Если у вас возникнут вопросы, которые вы захотите решить со мной, пожалуйста, звоните, не стесняйтесь.

— Обязательно, — кивнула Марла.

Они стояли, внимательно изучая друг друга. Неожиданно он почувствовал, что не хочет, чтобы она уходила.

— Ну что ж, увидимся, — наконец сказала она.

— Хорошо, — ответил он и молча проводил се взглядом.

Это не входило в его привычку, но он почему-то посмотрел на ее руки, стараясь увидеть, нет ли на них обручального кольца. Не было. Значит, ни жениха, ни мужа. А может быть, любовник? Она очень красивая, эффектная женщина, у нее легкий характер, она как будто излучает сексуальную энергию. Она, безусловно, привлекает многих мужчин, и большинство из них, наверное, свободны.

Потом словно молния поразила Брента. Черт возьми, ведь и его она тоже привлекает. Он заметил что-то в ней еще тогда, когда впервые увидел. Он с нетерпением ждал встречи сегодня и был счастлив пробыть весь день в ее компании. Она нравилась ему и в этом простом хлопковом платье, и в шикарном деловом костюме, который был на ней в день их знакомства. Она была хрупкой и женственной. Не такой подтянутой и крепкой, как большинство его подруг… Не такой, как Кати… Но стройной и грациозной. Он почувствовал себя предателем. Нравился ли ему кто-нибудь с тех пор, как умерла Кати? Если да, то сейчас он не мог об этом вспомнить. У него не было времени на женщин. Так долго он непрерывно работал, до изнеможения, до истощения, стараясь усовершенствовать спортивное оборудование и заглушить боль потери. Постепенно он оправился от горя и заново стал учиться жить, улыбаться, радоваться успехам и преодолевать препятствия. Все вернулось на свои места, но за одним исключением. Рядом больше не было любимой женщины.

Найджел доставал его с этим, так же, впрочем, как и Фелис и родители. Они умоляли его постараться забыть о прошлом и найти себе женщину, с которой можно было бы жить дальше. Он тоже верил, что когда-нибудь это произойдет, но забыть Кати был просто не в силах. После жизни с женщиной, которая одновременно была и любовницей, и лучшим другом, он не был готов к поискам новой подруги, с которой надо было бы ходить на глупые свидания и танцы, становиться любовниками, а потом решать, кто к кому переедет. У них с Кати все было просто. Они влюбились, поженились и стали жить счастливо. Она случайно встретилась на его жизненном пути. И теперь Брент не мог даже представить, что должен искать себе женщину, словно какой-то редкий товар в магазине.

Он не идеализировал Кати. Иногда он даже по-настоящему злился на нее за то, что она покинула его. Ее собственная беспечность и неосторожность — частый предмет ссор между ними — стали причиной ее смерти. Но, вскоре забывая об этом, он думал о радости и счастье, которые принес ему этот брак, и он не станет размениваться на что-то меньшее только для того, чтобы не спать в одиночестве.

По старой привычке он возвращался домой на велосипеде. Вечером позвонили родители, которые в конце разговора посетовали, что он совсем не слушает их и весь погружен в собственные мысли. Мать начала упрекать его в том, что он мало отдыхает. Брент рассеянно протестовал. Поговорив с ними, он решил походить на доске в лучах заходящего солнца, надеясь собраться с мыслями и выгнать из головы всякую чепуху, от которой не мог отделаться. Было как-то странно и необычно после почти трех лет одиночества почувствовать влечение к кому-то. Если бы раньше его спросили, какая женщина смогла бы пробудить его и вернуть в реальный мир, то он никогда бы не подумал о такой, как Марла Фостер. Городская девчонка, деловая женщина, слизняк, «белый воротничок», дорогая одежда, стильная стрижка. Хотя нет, вытирая голову полотенцем, он вспомнил ее густые золотые волосы, блестящие и шелковистые. Ему захотелось дотронуться до них, почувствовать их. Он представил себе ее фигуру в купальнике, упругую грудь с напрягшимися от холодной воды сосками, которые проглядывали сквозь мокрую ткань, облегающую тело. Ее длинные стройные ноги, длинные ресницы, обрамляющие огромные карие глаза. Он вспомнил ее немного дрожащее тело, когда он помогал ей подняться…

Он замер, пытаясь остановить неожиданный круговорот чувств и желаний. Потом побежал, закрыв руками лицо, потрясенный, обуреваемый страстью, желанием. Необычное чувство облегчения охватило его. В этот момент он понял, что теперь действительно будет жить полноценной во всех смыслах жизнью.

Он был благодарен Марле. Может, она не та, кто нужен ему, но именно она вселила в него уверенность, что он может найти для себя женщину. Ему не надо больше хоронить свое сердце и свои желания вместе с Кати. Но, подходя к дому, он искренне хотел перестать думать о Марле. Иначе впереди его ждет бессонная ночь.

На следующей неделе Марла разговаривала с Верноном по поводу «Вентуры». Они просмотрели множество каталогов, статей, интервью, фотографий, сводок, таблиц и все остальное, что Марла получила от Фелис — маленькой, живой, неутомимой женщины, которая заведовала отделом сбыта.

— Ты можешь поверить в это?! — воскликнул Вернон, разглядывая фотографию Брента в Гималаях. — Разве нормальный человек стал бы так отдыхать? Жизнь недостаточно сложна без этого?

Марла улыбнулась:

— Это еще не самая страшная. Лучше посмотри на этот снимок. — И она протянула его Вернону.

Тот в панике округлил глаза.

— Он, наверное, сумасшедший! — воскликнул он. — Тебе не позавидуешь, если он потащит тебя за собой, заставляя стать такой же, как и он.

— Он не такой на самом деле. Он дружелюбный и веселый, и, знаешь, что интересно, больше половины работников на его предприятии, включая управляющих, женщины.

— Ага, теперь ты, наверное, впишешь это в свой отчет для Толмена.

— У меня была такая мысль, но я еще не решила точно.

Вернон тоже был не рад тому, что им придется работать с Уореном Толменом. Хотя ему легче, ведь его карьера не висит на волоске. Но Вернон понимал, как много значит это дело для Марлы, насколько зависит от результата ее будущая карьера. Поэтому он стремился помогать ей и поддерживать во всем.

Марла нахмурилась. Как она вошла в комнату, ее не переставал беспокоить какой-то непонятный дребезжащий звук. Сейчас он стал слышен отчетливее. Она поняла, что звук исходит из расписной шкатулки, которая стояла на столе у Вернона.

— У тебя там что? — указывая на шкатулку, спросила Марла.

Вернон тяжело вздохнул. Он открыл шкатулку и достал оттуда большой комок тряпок. Пока он все это разматывал, Марла поняла, что слышит песню Бон Джови. Она уже догадалась, что увидит, когда Вернон размотает все эти тряпочки. В конце концов перед ее взором предстало то самое радио, которое в последний раз она видела в руках секретарши.

— Моя секретарша дала его копировальщику, который дал его редактору, который дал его директору новых технологий, который вернул его мне.

— Зачем же ты принял его обратно?

— Мне кажется, это моя судьба. Она постоянно будет возвращаться ко мне каждый кармический цикл.

— Ну тогда тебе, конечно, следует хранить его самому.

— Ты что, шутишь? — подпрыгнул он на месте. — Я медленно схожу с ума с тех пор, как оно ко мне вернулось.

— Понимаю, — притворно вздохнула Марла, прослушав объявление, что тем, кто придет на матч по реслингу, обеспечен бесплатный пирсинг.

— Скажи, что мне делать с этой штуковиной? — угрюмо спросил Вернон.

— Отдай ее Уорену, — с легкой издевкой сказала Марла.

— Слушай, ведь это идея! — обрадовался Вернон.

— Ты продолжай просматривать все это, — сказала она, передавая ему несколько папок с документами, — а мне завтра снова надо идти в «Вентуру».

— Бедная девочка.

— На самом деле там довольно весело. — Она улыбнулась и рассказала про свой первый визит с купанием в бассейне. — Мы собираемся начать обсуждение стратегии завтра. Как только смогу, сразу же положу написанные планы тебе на стол. Да, кстати, пусть Натан снимает копии со всех документов, которые нам могут понадобиться.

— Да, — согласился Вернон. — Я скажу ему.

Понимая, что в «Вентуре» ей придется провести целый день, Марла решила соответствующе одеться. Она выбрала простые синие джинсы, легкую хлопковую рубашку и плетеные сандалии. Не было смысла отрицать, что она с нетерпением ждала встречи с Брентом. Однако девушка старалась не забывать о той грани, которая их разделяла. Их могут связывать дружеские, но не личные отношения. Однажды она уже накололась, переступив этот рубеж, — второго промаха не будет.

Он выглядел великолепно в футболке оливкового цвета и встретил ее приветливой улыбкой, когда она возникла перед его столом в главном офисе компании. И вновь ее сердце резко забилось при виде этой белоснежной улыбки на загорелом лице, этих сияющих зеленых глаз и крепкой мускулистой фигуры. Она чувствовала, как легко и приятно с ним общаться, когда они обсуждали материалы, которые она изучала последние несколько дней.

Марла, Брент, Найджел и Фелис вместе пошли в кафе, разместились за большим столом и начали строить планы работы.

— Так вот, существуют три основных вопроса, в которых мы должны прийти к соглашению, прежде чем составлять стратегический план, — начала Марла. — На кого будет направлена ваша кампания? Почему они должны покупать именно вашу продукцию? Какие доказательства того, что ваш товар лучший, вы сможете предоставить?

— Ты понял, друг? — обратился Найджел к Бренту.

Брент выглядел озабоченным, а Фелис засмеялась.

— Брент не любит деловых переговоров, Марла, — сказала она, — он чувствует себя не в своей тарелке.

— Так оно и есть, — подтвердил Брент. — Может, вам лучше обойтись без меня?

Найджел и Фелис неодобрительно посмотрели на него.

— Мы же уже занимались этим, — сказал Найджел. — Подумай, это же твоя, твоя компания!

— Послушайте, может, если я буду приводить простые примеры, это поможет Бренту, — сказала Марла.

— Может, и поможет, — бросая косой взгляд на Найджела, ответил Брент.

— Ну тогда рассмотрим, например, закусочные, — начала Марла. — Очевидно, что все хоть раз ели там, а многие едят постоянно. Но реклама не может одинаково влиять на всех. Например, давайте возьмем за потенциальных потребителей среднестатистическую семью со средним уровнем дохода с двумя детьми. Почему они должны есть именно в нашей закусочной? Вот вопрос, который они задают. А наша реклама отвечает, что их детям тут больше понравится, чем в других местах. Статистика показывает, что решение ужинать вне дома принимают родители, но решение, где ужинать, чаще всего принимают дети. Теперь доказательство, почему их детям в нашей закусочной понравится больше? Мы можем сказать, что каждый ребенок получит здесь воздушный шарик или что наша еда специально разработана для детей. Итак, это только один из способов рекламы ресторанов быстрого обслуживания или закусочных. Можно привести еще множество различных доводов и аргументов, обосновав их, причем не обязательно ориентироваться именно на детей. Можно выбрать другой сегмент рынка и разработать другую рекламу.

— Это понятно, — ответил Брент.

— Поэтому нам надо обсудить все возможные способы, — продолжила Марла, — а также решить, как мы будем действовать. Направим всю рекламную кампанию на один сегмент рынка или на несколько? Или, может, нам стоит разработать сразу несколько кампаний? Я считаю, что необходимо разработать по меньшей мере три кампании на один сегмент, тогда мы сможем сравнить полученные результаты и определить лучшую стратегию.

Фелис и Брент согласились.

— Тогда второй вопрос, кто будет целью нашей кампании? — спросила Марла. — Благодаря стараниям Фелис мы знаем, кто сейчас является вашим потребителем. «Вентура» — лидер по поставке оборудования для профессиональных спортсменов, для людей, чья жизнь постоянно связана со спортом. Быть может, теперь вы должны попытаться завоевать признание людей, для которых спорт просто увлечение. Для тех, кто раз в год ходит в поход, иногда катается на лыжах или собирается заняться альпинизмом. Ваше оборудование дорогое, но надежное, рассчитанное на длительное использование.

— А что? Это идея, — сказал Брент.

— Кроме того, — продолжила Марла, — мы, конечно, не собираемся продавать ваш товар на распродажах со скидками, но мы не должны ориентироваться только на покупателей с высоким уровнем дохода. Мы можем рассматривать и средний класс, выдвинув лозунг: «Больше платишь — больше получаешь».

Они продолжали обсуждение, углубившись в дебри маркетинга, перебирая возможные варианты стратегий. У Брента на все это, очевидно, не хватало терпения. Его глаза смотрели куда-то вдаль, и когда все остальные закончили обсуждение, он, словно подросток умирающий от скуки, качался на стуле. Договорились, что Марла придет в следующий раз, когда напишет первую часть стратегии.

Всю последующую неделю она безвылазно сидела у себя в кабинете, работая с документами, периодически созваниваясь с Вентурой или запрашивая дополнительную информацию в исследовательском центре «Фримонта». Потом она обсудила проделанную работу с Верноном. Марла всегда готовила понятную, строго детализированную и тщательно разработанную стратегию. Все основывалось на четкости и ясности. Писатели, художники, фотографы, клиенты, директора и производители могут потратить огромные деньги и уйму времени зря, если стратегия не будет понятной, четко определенной с самого начала.

Первой частью своей стратегии Марла была полностью удовлетворена. Ей даже показалось, что это ее самая лучшая работа. Прежде чем отнести документы в «Вентуру», она подала их на просмотр и утверждение Уорену Толмену, так как он был главным.

Вернон был у нее в кабинете, они обсуждали какой-то пункт плана, когда зазвонил телефон.

— Привет, мам, — с удивлением поздоровалась Марла, услышав в трубке голос матери. — Что? Мам, успокойся, я не понимаю, что ты говоришь.

Только через несколько минут ей удалось успокоить свою мать и понять, что привело ее в такое состояние.

— Мне очень жаль, что вам так и не удалось помириться, — повторила Марла слова, которые уже не раз говорила матери в подобной ситуации. — Нет, я не знаю, почему все мужчины такие. Да, сначала он мне тоже показался очень милым, — стараясь быть вежливой, ответила она.

Она взглянула на Вернона, который сосредоточенно записывал что-то в своем ежедневнике, стараясь показать, что он не слышит ни слова из се разговора.

— Слушай, мам, давай поговорим об этом вечером? Просто у меня сейчас совещание. Я перезвоню тебе, ладно?

Марла повесила трубку и закрыла лицо руками. Она мечтала, что переезд на западное побережье, подальше от семьи, поможет ей справиться с болью, которая нарастала в ее душе с каждой новой свадьбой матери. Но сейчас, после ее звонка, она опять почувствовала тоску и грусть. Воспоминания детства, неустойчивый быт вновь охватили ее. Мужчины приходили и исчезали, а ее мать продолжала зависеть то от одного, то от другого, вместо того чтобы научиться самостоятельно заботиться о себе. Четыре неудачных брака не научили ее ничему. И когда этот последний развод будет оформлен официально, ее мать станет бестолково ждать следующего мужа, который позаботится о ней.

— Проблемы дома? — наконец спросил ее Вернон.

— Как обычно, — коротко ответила Марла.

— Марла? — Ее секретарша Ивонн заглянула в дверь. — Мы сегодня вместе обедаем, не забыла? Привет, Вернон. Я надеюсь, ты порадуешь нашу компанию своим присутствием.

— Ну, если ты настаиваешь, — согласился Вернон.

Марла смогла отвлечься от своих проблем во время ленча, который они провели в приятной дружеской атмосфере. Однако еще большие неприятности ждали ее по возвращении в кабинет.

У Уорена Толмена возникло бесчисленное количество возражений насчет се стратегии. Поэтому до конца дня они закрылись в кабинете у Марлы, где она пыталась защитить свою точку зрения и объяснить требования Вентуры. Это продолжалось и весь следующий день, только к вечеру секретарше удалось напечатать окончательную версию стратегии.

Как только Уорен все одобрил и подписал, наступило время вновь идти к Вентуре, чтобы представить ему стратегию. Она позвонила Бренту, горя желанием показать то, что получилось, но еще больше желая увидеть его. Прошло уже десять дней с тех пор, как они виделись последний раз. Не то чтобы она считала, но…

По приглашению Брента она приехала в «Вентуру» ближе к вечеру, когда рабочий день уже закончился. Она вручила ему готовый план:

— У меня есть копии для Фелис и Найджела.

— Их сегодня не будет. Найджел уехал еще в пять часов, а Фелис весь день провела в цехах.

— Что ж, у вас есть время прочитать и обдумать эти предложения, прежде чем возвращать мне на доработку, если возникнут какие-нибудь возражения.

Она не могла отвести от него глаз. Брент, как всегда, выглядел спокойным и уверенным в себе. Ему, пожалуй, можно было доверять. Марла не сумела сдержать улыбку, заметив, каким растерянным стало выражение его лица, когда он начал просматривать бумаги.

— Я уверена, Найджел все объяснит вам, — сказала она, неожиданно осознав, что дразнит его.

Он бросил бумаги на край своего стола.

— Лучше бы я остался кузнецом. Никаких целевых рынков, никаких стратегий, никаких процентов с дохода. Только я, мои инструменты и моя работа.

— Ну, не надо, — возразила она, — вы должны стремиться к тому, чтобы о вас знали. Даже стучась в дверь и предлагая свои услуги, вы следуете какой-либо рекламной концепции. Вы должны что-то говорить и делать, чтобы люди выбирали вас. Должны быть самым опытным, самым надежным или хотя бы иметь самые низкие цены.

Он ткнул в нее пальцем:

— Все вы такие, деловые, стараетесь перевернуть мир так, чтобы все вокруг было бизнесом.

— Да, но…

— Слушайте, а зачем мы спорим. Давайте лучше я предложу вам небольшую прогулку по пляжу и покажу, где мы играем в волейбол? Океан необыкновенно красив в это время суток, когда садящееся солнце отражается в его волнах.

Его теплый глубокий голос звучал слишком заманчиво, чтобы отказываться. Его глаза светились дружелюбием и невинностью, ничего больше, но этого было достаточно, чтобы задеть что-то в глубине ее души. Ничего ведь не случится, если она проведет немного больше положенного времени наедине с ним. Не так ли? Кроме того, они смогут обсудить вопросы, касающиеся рекламной кампании.

— Ну ладно, пойдем.

Он повел ее по улице, через песчаный пляж к самой воде.

— Я очень люблю океан, — задумчиво сказал Брент, когда они медленно шли возле самой кромки воды. — Знаете, когда я в первый раз увидел его, мне было двадцать лет.

— Забавно, я тоже, — сказала Марла.

Он выглядел удивленным.

— Правда? Так, значит, вы родились не в Калифорнии?

— Нет, я выросла в Чикаго, — сухо ответила она.

— И что, никогда не ездили в Форт-Лодердейл на весенние каникулы? Я думал, это традиция для жителей Среднего Запада.

— Не для всех. У моей семьи было мало денег, поэтому я работала во время каникул, стараясь накопить денег на колледж. Я всегда была очень амбициозной и целеустремленной, — задумчиво улыбнулась она. — Я думаю, Форт-Лодердейл был не для меня.

— Как я понимаю, на колледж вы накопили?

— Да, а когда мне было двадцать, я работала вожатой в дорогом детском лагере в Массачусетсе. Моя знакомая из этого лагеря пригласила меня провести последнюю неделю лета вместе с ее семьей на побережье. Тогда я и решила, что когда-нибудь обязательно буду жить около океана.

— Понимаю. Когда я впервые увидел океан, я понял, что никогда не уеду отсюда, — согласился он. — А ваши родители были не против, что вы так далеко собираетесь?

Она задумалась, потом ответила:

— Моя мама была против.

— А отец? — настаивал он.

Марла пожала плечами. Она определенно не хотела говорить о своей семье. Бренту было интересно, но он понимал, что еще не время задавать личные вопросы.

Ветер растрепал ее длинные золотые волосы и приподнял легкую льняную юбку, открыв для него завораживающую красоту ее стройных ног. Аккуратно оправив одежду, Марла продолжала что-то рассказывать, спокойная и уверенная в себе, что больше всего нравилось Бренту. Ему было приятно общаться с ней, вернее, уютно, если можно так сказать. Но иногда он ловил себя на мысли, что в этой женщине скрывается печаль, а еще сила, которая помогает ей устоять в этом жестоком мире бизнеса.

Бренту было интересно, доверится ли она ему после того, как зайдет солнце. Он старался задержать ее на пляже как можно дольше, чтобы выяснить. «А почему я не должен этого делать?» — подумал он. Пусть она не относится к его типу женщин, но кто, черт побери, придумал этот тип. Может, он недооценивает ее лишь из-за того, что она элегантно одевается и работает рекламным агентом? Ведь она нравится ему, нравится ее компания, к тому же она первая, сумевшая пробудить в нем желание после смерти жены.

Он сделает большую глупость, если не попытается выяснить, действительно ли те чувства, которые он успел похоронить, просыпаются в нем? Он открыл было рот, но не произнес ни слова. Он не приглашал женщин на свидания больше десяти лет. Как начать? Что сказать?

— Здесь вокруг очень много ресторанов, где подают морепродукты, — неуверенно заговорил Брент.

— Да, наверное, — ответила Марла.

«Красивый пляж, красивый мужчина», — подумала она. Сейчас она вспоминала, что постоянно была занята, еще с колледжа или даже со школы, оставалось совсем мало времени на личную жизнь, которая, казалось, так мало для нее значит. Она завидовала Бренту, ведь он мог делать все, что захочет, даже на работе. Такое легкомысленное, беззаботное времяпрепровождение казалось чем-то нереальным. Она была слишком серьезной.

— Вы любите морепродукты? — спросил Брент.

— Не все, но люблю, — ответила Марла.

Она подумала об Уорене Толмене и его тесте, председателе правления, подумала о том, с каким трудом ей удалось получить эту работу во «Фримонт, Фокс и Линсфорд», скольким ей пришлось пожертвовать ради этого.

— А креветок?

— Да, — рассеянно ответила она.

Брент нахмурился. Она не проявляла ни малейшего энтузиазма. Он не знал, что делать, но все-таки решил продолжить:

— Примерно в миле отсюда есть уютное местечко, где готовят прекрасных креветок.

— Правда?

Он перешел в наступление:

— У вас есть какие-нибудь планы на сегодняшний вечер?

— Я… — Она собиралась позвонить своей маленькой сестричке, хотя не такой уж и маленькой, ей сейчас двадцать шесть. Так вот, она собиралась позвонить ей и попросить, чтобы та позаботилась о матери. Но, зная свою сестру, Марла и не надеялась, что легко уговорит ее.

— Я имел в виду, вы голодны?

И зачем он вообще начал этот глупый разговор? Он не чувствовал себя таким тупицей лет с пятнадцати, тогда он только начал обращать внимание на противоположный пол.

— А? — Марла остановилась и внимательно посмотрела на него.

Он взглянул в ее огромные карие глаза.

— Вы не поужинаете со мной сегодня вечером? — Его голос прозвучал намного ниже и тише, чем ему хотелось.

Марла посмотрела в сторону, на океан, потом вновь на Брента. Заходящее солнце мягко освещало красивые темные волосы, его силуэт казался огромным на фоне пылающего заката. Она никогда не видела такого красивого мужчины.

— Я… я не знаю, — смутилась она.

— Я просто хочу провести с вами время, — спокойно сказал он.

Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди от того, как он сказал эти слова. Он не говорил о деловом ужине, за которым они могли бы обсудить какие-либо вопросы. Он приглашал ее на свидание. Он хотел, чтобы они сидели в уютном тихом ресторане, за столиком со свечами.

— Брент, я ваш рекламный агент, — срывающимся голосом сказала она.

— Я знаю, — равнодушно ответил он.

Марла чувствовала, что он не понимает причины се волнений. Она хотела было объяснить, но побоялась. Как она будет выглядеть в его глазах? Вдруг он не понимает, что от него исходит такое приятное тепло? Вдруг он просто старается быть дружелюбным?

— Марла, мне было не просто задать вам этот вопрос. Поэтому, прошу вас, не тяните, дайте же свой ответ.

В его голосе прозвучала такая беспомощность, она не могла остаться равнодушной. И еще. Его рубашка была застегнута лишь до половины, открывая мощный торс. Казалось, его кожа такая теплая, а волосы такие мягкие. Интересно, спускаются ли они вниз, переходя в тонкую линию, бегущую от пупка к паху?

В отчаянии Марла подумала, что играет с огнем. Она мысленно раздевает мужчину, хотя единственное, о чем он ее сейчас просит, — это поужинать вместе. Сигнал опасности зазвучал в ее голове. Она должна вести себя безупречно, должна сохранять дистанцию, она же не хочет, чтобы Уорен Толмен со своим тестем выгнали ее из агентства. Она и так слишком хорошо знает, насколько опасны близкие отношения с клиентом.

— Нет, Брент, извините, я не могу.

— Ну, хорошо… Проводить вас обратно, к вашей машине? — как можно спокойнее постарался сказать он.

— Нет, спасибо, — быстро ответила Марла, горя желанием поскорее уйти. — Оставайтесь. Я позвоню через несколько дней узнать, что вы думаете по поводу стратегии, тогда и пообедаем или еще что-нибудь, ладно?

— Да, конечно. До встречи, Марла.

Брент смотрел, как она уходит. Он чувствовал себя униженным. Он чувствовал себя полностью потерянным. Приглашая ее на ужин, он готов был услышать дюжину причин для отказа, но, заметив смятение в ее глазах, понял, что ей просто не хочется тратить на него свое время.

Он глубоко вздохнул. Может, он был не прав. Может, он еще не готов к встрече с другой женщиной. Или, может, действительно Марла просто не та, кем он может заинтересоваться.

«Что ж, могло быть и хуже. Он мог грубо схватить меня и задушить своими поцелуями», — с сарказмом думала Марла, направляясь к своей машине. Если бы такое произошло, первое, чем ей пришлось бы заняться следующим утром, это идти в другое агентство устраиваться на работу. Ей не нравились грубые мужчины, предпочитающие решительную атаку.

Так и не сумев заснуть этой ночью, Брент занялся совершенно необычным для него делом. Он включил телевизор и стал смотреть какой-то старый фильм. Кларк Гейбл в роли крутого и сильного парня очаровывал неприступную, словно крепость, даму. В конце концов он сжал ее в объятиях и впился в губы. Она безоглядно влюбилась в него, и на этом все закончилось.

— Что ж, иногда это срабатывает, — пробормотал Брент.