Беременна из-за развода (СИ)

Глава 13: Суд да дело (52)

Пётр

Как я и предполагал, самое настоящее веселье началось после заключения партнёрства с компанией, которую Борис Владимирович не выносил. Каким макаром и от кого он узнал — мне не совсем ясно, но утром в понедельник, спустя небольшое время, мужчина ворвался ко мне в кабинет, обойдя секретаршу.

Будущий тесть смотрел на меня красными от злости глазами. Его кулаки были стиснуты, а я мысленно готовился к худшему.

— Как ты посмел? — наконец, вопит он, поняв, что эмоциональное давление на мне не работает.

— Что именно? — включаю дурачка и тяну наиболее глупую улыбочку.

— Может, кофе? — виновато суётся в кабинет секретарша.

Но Борис Владимирович рявкает на неё:

— Не сейчас!

Даже я вздрагиваю от такого обращения.

Подождите-ка! Это ведь я здесь начальник! Какого хера?!

Секретарша быстро прячется за дверью.

— Ты совсем тупой или только притворяешься?! — продолжает мужчина орать, а я в ответ игнорирую его эмоциональность.

— Может, вы сядете и нормально мне всё объясните? — пожимаю плечами, напоминая себе, что я ни в чём не виноват. — Если вы о том, что мы с Миленой пока не подали заявление в ЗАГС, так это она сопротивляется, хочет познакомиться поближе. Я же не могу её заставить.

— Свадьба такими темпами не состоится! — он продолжает орать, а я вдруг осознаю, насколько тесть жалкий и мерзкий тип. — Не думал, что ты такая тряпка, которая не может заставить девушку выйти за него замуж!

Вновь пожимаю плечами. Нет смысла ни соглашаться, ни спорить.

Раз я ушёл от любимой женщины, испугавшись, что этот гад может с ней сделать, то определённые нотки «мужчины тряпки» во мне были. С другой стороны, у меня не было тех связей, которые есть сейчас.

— Может, вы перестанете кидаться оскорблениями и объясните мне нормальным человеческим языком? — предпринимаю последнюю попытку. — Или разучились разговаривать на человеческом, когда выучили язык оскорблений?

— Да как ты смеешь, щенок?! — Борис Владимирович соскакивает с места, схватив меня за воротничок рубашки и потянув вверх.

Не шелохнулся, хотя шею стягивает знатно, и неадекватный мужик меня душит. Понимаю, что я физически сильнее, но в драку вступать пока не готов.

— Никакого уважения к старшим! — Он отпускает меня и начинает ходить по комнате.

Терпеливо жду, когда тот успокоится и, наконец-то, заговорит. Если выдам себя, всё провалится.

Должен быть спокоен и сдержан.

А у самого сердце неистово стучит.

— Какого чёрта ты заключил сделку с той блядской фирмой? — наконец, выдаёт он. — Ты же знаешь, что это мои основные конкуренты! Ты уничтожить меня решил тайком, да?

Вскидываю брови, изображая удивление. Да по мне Оскар плачет!

— Вы о чём? Я думал, что эта фирма, — делаю задумчивое лицо и называю фирму Витура, — ваш основной конкурент. А не та, с кем я заключил контракт.

— Ты совсем идиот? Они партнёры, а значит, для нас с тобой — основная конкуренция, — всё ещё шипит отец Милены.

— Простите, не проверил, — раздражённо отвечаю я. — Но что мне оставалось делать? Вы тянули с заключением партнёрства, а мне нужны новые деньги для финансирования, иначе мой бизнес прогорит.

Я лукавлю: ни тот, ни другой контракт мне не были нужны. Впрочем, контракт с другом Витура оказался настоящим подарком судьбы: деньги лишними не бывают.

— То есть ты хочешь сказать, это я виноват во всех твоих проблемах и ошибках? Очень умно и глупо!

— Борис Владимирович опять орёт.

Видимо, умеет решать проблемы только запугиванием и стрессом. Поэтому я продолжаю не отвечать на провокационные вопросы и всячески его игнорировать.

— Я ж не виноват, что ты не можешь никак жениться на моей дочери — не хватает над ней власти!

Милена быстро в тебе тряпку бесхребетную признала, вот и не слушается! Ударь её хорошенько, чтобы поняла, кто тут главный.

Вскидываю брови от удивления.

— Это же ваша дочь… — пытаюсь вразумить его, но бесполезно.

— И чо, блядь? Я бил её мать, когда та не слушалась. Шёлковой была. Или, может, тебя ударить, чтобы ты понял, наконец, свою ошибку? — Качаю головой, услышав выпад в свою сторону. —

Короче, ладно. Видимо, ты не понимаешь русский язык. Последнее тебе предупреждение, не совершай ошибок и думай наперёд. А то, знаешь ли, сегодня я вижу в тебе будущего перспективного зятя, а в другой день с тобой случается нелепейшая авария или ещё какой несчастный случай.

— Угрожаете мне убийством? — едко усмехаюсь я.

— Предупреждаю, что человек внезапно смертен.

После чего он уходит, хлопнув дверью.

Я же ликую. В моём кабинете камеры, работающие круглые сутки. Прямо сейчас схожу к охране и заберу запись.

Игра продолжается, Борис Владимирович.

53.

Пётр

Уже вечером того же дня запись нашего разговора была на столе у Витура. Милена смотрела повтор с нескрываемой ненавистью в глазах.

— А ты хорош, — улыбается Витур, слыша последние слова его будущего тестя. — Думал, что ты трус, но на самом деле у тебя есть яйца.

— сомнительный комплимент, — бурчу я себе под нос. — Но всё равно спасибо.

— Получи, папочка! — причмокивает от удовольствия Милена.

— Как мало же тебе для счастья надо, — усмехаюсь я. — В общем, как видите, Борис

Владимирович вне себя от злости. Намекал, что прихлопнет меня и…

— Я уже отдал приказ удвоить твою охрану, — абсолютно невозмутимым тоном заявляет Витур.

Для него это в порядке вещей. Это и восхищает, и пугает.

— Как у тебя всё просто, — качаю я головой, но не возражаю.

Охрана мне не помешает.

— НУ, во-первых, ты ценный свидетель, — пожимает плечами мужчина. — Во-вторых, у тебя есть беременная девушка, и после все эти ужасные и ужасающие приключения ты просто обязан к ней вернуться.

— Я должен вырастить своего малыша, — киваю я. — Я рад, что не я один понимаю всё безумие происходящего.

— А разве ты не мечтаешь вернуться к Олесе? — Милена наклоняется ко мне, и я вздрагиваю от её взгляда.

Смотрит прямо вглубь, словно хочет прочитать мысли. Мало приятного в этом, но я смело отвечаю:

— Хочу. Но вопрос в том, хочет ли она того же. Всё-таки, несмотря на благие намерения, я её предал, бросил, сбежал, — честно признаюсь в своих сомнениях и страхах. — Если она не примет меня назад, я её пойму.

Всю эту неделю мы не переставали общаться, и я не терял надежды на лучшее. Олеся была то холодна, то тепла, и я никак не мог уловить её настроения.

Несомненно, я всё ещё любил её. Всё ещё мечтал быть с ней. Как же глупо: нас развели обстоятельства, которые я никак не мог ни предсказать, ни победить. По крайней мере, пока был один против такого бандита, как отец Милены.

Сейчас, когда мы были втроём, у нас появилось куда больше шансов, чем до этого.

— Боже, сколько драмы, — закатывает глаза Милена, а затем открывает свой смартфон.

Хмурюсь, пытаясь понять, что она делает.

— Я отправила с курьером ей на вечер красивый букет. Вы, мужчины, вечно летаете где-то в облаках, забывая о таких простых знаках внимания, — усмехается Милена, отложив свой блестящий смартфон.

— Одним красивым букетом развод не исправить, — мрачно произношу я.

— Как это вообще влияет? — присоединяется Витур.

Милена встаёт с кресла, изображает руками очень странные вещи, словно обращается к богу, и качает головой, видимо, осуждая нас, тупых.

— Ну, вы серьёзно? Цветы — это очень красиво, и они вкусно пахнут. Особенно если стоят долго и радуют глаз. Они поднимают настроение. И это знак внимания, знак, что мужчине ты не безразлична.

Знаешь, как обидно не получать цветы долгое время? Это значимый подарок. Пустяк, конечно, для мужчины, но знаете, как сильно это важно для девушек? Почему каждый раз вам это приходится объяснять? — Милена качает головой и закатывает глаза.

— Олеся не такая. — начинаю я.

Однако Милена мгновенно перебивает:

— Ага. Выгодно казаться не такой, но на самом деле всё куда сложнее. Все девушки любят цветы.

— Милена некоторое время думает, а затем добавляет: — Ну, кроме тех, у которых на пыльцу аллергия. Но есть всякие «сухие» цветы, которые радуют не меньше, а стоят дольше. И без аллергии.

— А почему вы просто не попросите эти самые цветы? — Витур, похоже, тоже обескуражен и спрашивает напрямую.

— Потому что мы хотим, чтобы вы сами захотели подарить нам цветы, — пожимает она плечами и уходит из кабинета, оставив нас вдвоём.

Но уже утром на кухне стоит букет шикарных роз: Витур очень хорошо понимает намёки.

54.

Олеся

Жизнь постепенно превратилась в обычные серые будни. Я ходила на работу, надевая всё более свободную одежду, пряча то, как с каждым днём я всё больше и больше поправлялась. Не хотела, чтобы мою беременность обнаружили до конца испытательного срока.

С Петром мы переписывались почти каждый вечер, я старалась говорить по делу. Отписывалась, как моё самочувствие, как растёт ребёнок. Не позволяла себе никаких нежностей и заигрываний, игнорируя флирт бывшего.

Я просто не могла. Я не хотела сломаться. Не хотела сделать себе ещё больнее, чем было, когда он просто ушёл. Когда сказал, что у него есть любовница и со мной он просто прощался. Даже если это была ложь во спасение, для меня это всё ещё было чертовски больно.

Я также сходила к врачу на проверку. Сдала анализы, сделала УЗИ. Не стала спрашивать пол ребёнка, хотя срок медленно, но верно подходил к тому момента, когда я могла это сделать.

Но в моей тёплой фантазии, несбыточной мечте, где я устраивала вечеринку с любимым человеком, отцом моего ребёнка, в честь ещё не рождённого малыша.

И, кроме родственников, близких и друзей, были различные конкурсы и веселье. А в конце заносили огромный шар, который нужно было лопнуть и смотреть на цвет конфетти. Если голубой, то мальчик, если розовый, то девочка.

Как жаль, что этой мечте не суждено стать реальностью.

Конечно, я могу устроить такой праздник и без отца, но это будет не тот сок. И не тот торт.

Поэтому периодически представляю в своей голове идеальное торжество, проживаю его в своей голове и стараюсь не думать, что меня этого лишили.

Возвращаюсь домой после очередного тяжёлого дня. С непривычки работать в офисе очень сложно, и вечером я могу только валяться кверху ногами. Ужасное состояние. Догадываюсь, что легче в ближайшее время не станет, беременность тоже не придаёт лёгкого самочувствия.

Посреди рабочего дня пришлось сбежать в туалет и выблевать казавшуюся вкусной булочку. И это я уже не говорю об участившемся мочеиспускании.

Думаю принять ванную, чтобы расслабиться, но тут мне звонят с незнакомого номера. Хмурюсь, но трубку беру.

— Служба доставки! Подскажите, вы уже дома? — слышу бодрый мужской голос.

— Простите, но вы ошиблись номером, — быстро отвечаю, желая поскорее бросить трубку.

— Ларина Олеся? — Вздрагиваю, услышав своё имя.

И фамилию, которую хочу сменить на девичью.

— Да, всё верно.

— Тогда я не ошибся. У меня для вас посылочка будет. Подскажите, вы дома? — курьер настойчив, и я сдаюсь.

— Да, дома.

— Буду через полчаса. — Он вешает трубку.

Эти полчаса я гадаю, кто, зачем и почему решил мне отправить посылку. И, конечно же, будет ли она безопасна.

Моя тревожность выкручивается на максимум.

Но, когда я открываю дверь, меня встречает огромный букет цветов. Я замираю, потому что ещё никто и никогда не дарил мне такую красоту.

— я вам что-то должна?

— Нет, только распишитесь в получении. Всё уже оплачено.

— А от кого они?

— Отправитель предпочёл остаться анонимным. Считайте, что от тайного поклонника.

Заношу эти цветы, вдыхаю аромат и прямо наслаждаюсь. Ни записки, ничего. Гадать не стала, поскорее поставила в вазу и сделала фотографию.

Мысль, что это Пётр, показалась мне дикой, но я всё-таки решила у него уточнить: он отправитель или нет.

Но это так на него не похоже!

55.

Пётр

Стыдно признаться, но Милена оказалась чертовски права. Уже вечером Олеся прислала мне фотки дорогого веника с восторгом, мол, кто ей такую красоту подарил.

Остро ощутил выбор из двух самых неприятных стульев. И почему в голове появилась зэковская терминология?

Первый стул — сказать, что это сделала Милена, и оборвать вообще все шансы на построение отношений с Олесей. Потому что это всё равно, что признаться, что я терпеть не могу выбрасывать деньги на ветер.

— Только это не выбрасывание денег, — фыркнула тогда Милена. — Ты покупаешь своей любимой девушке настроение. Почему ты не можешь признать, что красивые цветы и вещи — это в первую очередь хорошее настроение?

Второй стул — соврать, что букет заказ я, чтобы порадовать Олесю. Это частичная ложь. И это всё равно, что поступиться своими принципами.

Но разве ради Леси я не готов на всё?

«Я рад, что тебе понравилось», — уклончиво отвечаю я.

«Так это был ты?», — приходит мгновенное сообщение, а затем несколько удивлённых смайликов-рожиц: у кого-то открыт рот, у кого-то распахнуты глаза.

«И опять это удивление» — я всё ещё не говорю, что это я, пытаюсь уйти от ответа.

«Просто у тебя никогда не было хорошего вкуса на красивые цветы, и ты всегда считал, что это пустая трата денег.» — от неё приходит обидное сообщение, а я буквально циклюсь на нём.

Пишу и стираю, пытаюсь объяснить, а объяснений нет. Не сказать, что я прозрел, но это весьма удивительно.

Не знаю, что сказать, чтобы её не обидеть.

«Букет невероятный и, наверное, дорогой», — приходит ещё одна смс-ка.

Тут я начинаю злиться. На себя.

«Я могу себе позволить это», — наконец, отправляю ей. Осознаю, что внезапно хочу подарить ей самый шикарный букет, который она когда-либо видела.

«Я знаю. Но раньше ты считал это пустой тратой денег». — Чувствую обиду в её словах и сжимаю зубы так сильно, что начинаю ими скрежетать.

Я и сейчас считаю это пустой тратой денег. Но теперь хотя бы понимаю почему, девушки это всё любят.

«Мне главное, чтобы ты порадовалась. Если ты хотя бы улыбнулась, значит, это не пустая трата денег.

Некоторое время наблюдаю за печатанием сообщения. Щурюсь, пытаюсь угадать, что она напишет.

«Развод пошёл тебе на пользу». — Вижу чуть ли не самое обидное сообщение и осознаю, как же сильно Олеся права.

Не считаю происходящее между нами правильным. Мы не должны больно подкалывать друг друга и срываться друг на друге, но я прекрасно понимаю её чувства. Я бросил её, заявив, что у меня другая.

Плюс она беременна, а я даже не могу нормально быть рядом с ней.

«Чтобы понять, насколько человек дорог, порой приходится его потерять», — отвечаю я ей очень недвусмысленно.

«Жаль, что для этого нужно потерять». — Мне нечего ответить на это сообщение. Чтобы не разбить телефон, откладываю его в сторону, хватая себя за волосы.

Хочется кричать. Пытаюсь взять себя в руки.

Знаю, что следующий месяц будет не самым приятным в моей жизни, но я должен выстоять. Мы должны засадить Бориса Владимировича. Из-за этого гада целых четыре человека страдают и не могут быть вместе.

Знал бы он, насколько сильно я его ненавижу.

56.

Пётр

Следующий месяц, как я и предполагал, стал безумным. Я видел пугающее торжество на лице

Милены, которое только цвело и расцветало с каждым днём. Планируемое месяцами работало почти без проблем. Она была всё ближе к освобождению.

Я попал в «служение» её отцу всего на месяц с лишним, а уже хотел выпилиться из жизни, лишь бы не выполнять идиотские, разрушающие жизнь указания.

Вскоре было заведено судебное дело, где Витур смело выступал обвинителем и находил всё больше людей, которые тоже выступали против Бориса Владимировича. Они приносили доказательства, как он им угрожал, кто-то даже приносил видео.

Апогеем всего безумия становится последнее заседание, которое я наблюдаю своими глазами.

Понимаю, что бандит без срока сегодня не останется.

— Я подам на вас в суд! — визжал отец Милены. — Вы не имели права меня записывать!

Я лишь усмехаюсь, ведь уже готов ответить на этот выпад: дело в том, что в один из его визитов, я давал ему документы, которые он подписал не глядя. Там как раз было предупреждение о том, что в моём кабинете и офисе ведётся видео-и аудионаблюдение.

Милена выходит выступать, рассказывает всю ужасающую правду о том, что отец заставлял её делать.

— Ваша честь. Я и не представляла, что смогу когда-нибудь выбраться из тирании папаши. Он заставлял меня спать с его партнёрами. — Расширяю глаза, услышав это. Милена поклялась говорить правду, и я не сомневаюсь: она не врёт. — Выбирал с кем мне дружить, а с кем нет. Он угрожал моим подругам смертью и организовал покушение на убийство, подстроив аварию моей близкой знакомой.

Он выбирал с кем мне строить отношения, а с кем нельзя. Он не позволил мне выйти замуж за моего любимого.

— Какая же ты мразь! Родного отца сдаёшь. Я всё хотел лучшего для тебя, как ты смеешь? Почему ты не выражала недовольство своим языком? Делала им другие вещи? — Аж вздрагиваю от такого мерзкого предположения.

И это её отец!

— Ответчик! — судья ударяет своим молотком. — Ведите себя прилично!

— А чем бы это помогло? — Милена ядовито усмехается. — Ты одну мою подругу чуть не убил, думаешь, я хотела узнать, насколько далеко ты можешь зайти? Ты других за людей не считаешь! И

их жизни не важны!

— Мерзкая девчонка, как ты не понимаешь! Витур настроил тебя против меня! Всё, что ему нужно, — мой бизнес и мои деньги! Вот увидишь, когда он устранит конкурента в моём лице, ты ему на хрен не будешь нужна! — Вскидываю брови, услышав это.

То есть бизнес куда важнее родной дочери? Какая-то безумная расстановка приоритетов.

— Даже если так, я просто узнаю, что это не мой человек, а ты из моей жизни пропадёшь!

— Так, тишина в зале! — вновь стучит судья своим молоточком. Но этим чокнутую семейку, похоже, не остановить. Папа и дочка всё ещё пререкаются.

После всех этих выступлений, наконец, поднимаюсь я.

— И ты?! Предатель! Я тебя выбрал в качестве мужа моей дочери, а ты меня предал! А мог бы жить и ни в чём себе не отказывать! Настоящим богачом бы стал! — опять переходит на повышенные тона Борис Владимирович.

Не понимаю, его так последний месяц измотал, или мужчина всегда был таким дёрганым и истеричным?

— Ответчик, вы подтверждаете, что вынуждали Петра Ларина жениться на вашей дочери Милене?

— судья начинает терять терпение, но при этом выхватывает нужную информацию.

— Отрицаю, Ваша честь, — бледнеет мужчина.

— Только это чистая правда, — с торжеством сообщаю я после клятвы говорить правду. — Он вынудил меня развестись с любимой женщиной, пригрозив, что, если я этого не сделаю, он убьёт либо мою мать, либо мою жену.

После я рассказал всё, что только знал. Я ощутил надежду, что всё получится, что я смогу выбраться из этой передряги. Я приложил доказательства в видео- и аудиофайлов, а также документ, где Борис Владимирович поставил подпись, разрешив себя записывать.

Из зала суда я вышел абсолютно свободным человеком. Бориса Владимировича приговорили к пожизненному. Конечно, он кричал, что всё это так не оставит, но мне было плевать.

57.

После безумной толкотни из прессы, людей, юристов я всётаки выбираюсь на свежий воздух.

Солнце приятно обжигает кожу, и я стою, подставив лицо его лучам. Слишком хорошо. Я чувствую запах и жар свободы. То, чего никогда не получит Борис Владимирович.

И поделом ему.

Замечаю знакомую парочку чуть ниже и иду к ним. Витур курит сигарету, а Милена греется на солнышке. Не такие мы разные с несостоявшейся женой.

Хочу обсудить нашу маленькую, но всё-таки победу.

— Ты куришь? — удивляюсь я, поморщившись из-за неприятного запаха.

Мы прожили втроём достаточно, чтобы я заметил Витура с сигаретой. Опустим, что наш странный квартирный тройничок не совсем нормальное явление.

— Вообще, бросил. Впервые за месяц закурил, пиздец меня трясёт. Надеюсь, что скоро отпустит, но очень уж напряжённое было время, — спокойно заявляет он и с удовольствием затягивается.

Кашляю, когда он выдыхает дым. Витур смеётся, но никак не комментирует мою реакцию.

— НУ, что? Хочешь, я теперь на тебя весь бизнес перепишу? — Я дёргаюсь от вопроса Милены и кошусь на неё.

Неужели в чём-то Борис Владимирович был прав? Или их отношения как раз выгодное партнёрство?

Типа Витур спасает Милену от отца, а она взамен отдаёт его деньги? А секс так, приятный бонус?

— Да хоть сожги его на хер, мне похуй, что ты с ним сделаешы Даже если по частям распродашь или во главу встанешь. — Хмыкаю, осознав, что Милена подколола его словами отца. Очень элегантно. — Мне главное, что я отбил тебя у зловещего дракона. Ты свободна, а значит, я смогу, наконец-то, на тебе жениться.

— Мур, я другого и не ожидала, — мурлыкает красивая девушка и виснет у него на шее.

Отмечаю про себя, насколько они гармоничная и комфортная пара. Видно, что они идеально подходят друг другу. Смотришь на них и веришь, что любовь есть.

— Ну что, едем домой праздновать? — спрашивает Витур, и я лишь нервно хихикаю: мы как будто очень неудачная шведская семья.

— Не, ребят, сегодня я пас. Празднуйте без меня. Обязательно присоединюсь к вам завтра, —

отмахиваюсь я и, видя удивлённый взгляд Витура, поспешно добавляю: — У меня беременная девушка, к которой я смогу наконец-то приехать без страха за её жизнь. Так что я рад за ваш счастливый конец, но теперь мне нужно устраивать свой.

— Так тебя дома не ждать? — лицо Милены расплывается в хитрой улыбке.

— Я ничего не обещаю, но, если что, могу переночевать в отеле. Спасибо за гостеприимство, однако я большой мальчик. — Она действительно выручила меня в столь сложный момент.

— Горжусь тобой, — Витур пожимает мне руку. — Если будет нужен выгодный контракт, обязательно обращайся.

— Ты уже подогнал партнёрство с твоим другом. Мне пора.

— Помни, если кто-то в другой раз скажет тебе: выбирай, или карьера, или семья, знай, что выбирать необязательно, — Витур говорит мне вслед очень мудрую мысль, и я киваю.

— В жизни важен баланс, — кивает Милена.

Несостоявшаяся жена многому научила меня за последний месяц. Я прозрел, начал больше понимать в психологии женщин.

Например, что букет — это вполне себе хороший подарок, а не веник на выброс. Я более материален, так что подарок, ненесущий пользу, был для меня пустой тратой денег.

Но теперь это трата «на настроение», и поэтому я посылал Олесе букеты раз в неделю на протяжении месяца, надеясь хоть как-то её порадовать.

Вот и сейчас, направляясь к ней в гости, чтобы сообщить радостную весть, я заезжаю по пути в цветочный.