ГЛАВА 9

Она медленно открыла глаза и осмотрела незнакомую комнату. Сознание еще не совсем прояснилось, мысли путались. Где она? И где Камилла? Почему дочка не разбудила ее, как обычно? Орланда в панике подскочила на кро­вати — и воспоминания о прошлой ночи по­током хлынули на нее.

— Камилла! — крикнула она в тревоге.

Стэнли появился немедленно, словно толь­ко и ждал звука ее голоса. Он вошел, неся ма­лышку на руках и сияя широченной улыбкой. Девочка немедленно протянула к матери руки. Стэнли, одетый только в джинсы, подошел к кровати и отдал ей дочь.

— А Ма Тан умыла и накормила ее. — Он окинул взглядом тело под шелковой просты­ней и пояснил: — Ты так крепко и сладко спа­ла, что я решил не будить тебя.

Орланда наклонила голову, чувствуя, что начинает краснеть, и обняла весело щебечу­щую Камиллу. Как только малышка убедилась, что мама рядом и никуда не собирается исче­зать, она немедленно зарылась под простыню и затеяла игру в прятки. Хотелось бы Орланде сделать то же самое. Посмотреть Стэнли в гла­за было сейчас выше ее сил.

— Стесняешься, дорогая? — мягко спросил он. О, она была просто очаровательна. Стэнли припомнил своих бывших партнерш. И Орланда оказалась первой, которая выглядела смущен­ной после первой ночи любви. Все прежние женщины были в высшей степени уверенными в себе, сексуально образованными, пре­красно сознающими свою привлекательность.

А Орланда… она отличалась от них, словно существо с другой планеты. И дело было не только в ее невинности или врожденной скром­ности. Нет, было еще что-то, чего он пока не мог понять. Но поймет, обязательно поймет.

Стэнли присел на кровать и заметил, что Орланда инстинктивно отдернула ногу. Тогда он наклонился над ней, положив руки по обе стороны от прикрытых простыней бедер, и сказал:

— Доброе утро. — Глаза его призывно улы­бались.

Она, казалось, не понимала, чего он хо­чет, так что пришлось показать. Стэнли быст­ро поцеловал ее в губы и отодвинулся. И уви­дел, что Орланда покраснела еще больше, по-прежнему не желая встречаться с ним глазами.

Он улыбнулся.

— Тебе нечего стыдиться, дорогая. Ты те­перь женщина.

Да, подумал он, настоящая женщина, и сделал ее таковой именно я. Удивительное чувство охватило его, когда он мысленно произнес эту фразу. Как необычно. Из тоще­го, несимпатичного существа, на которое не взглянул бы ни один мужчина, она превра­тилась в женщину, которой смотрят вслед и восхищаются.

Он испытывал странное, незнакомое чув­ство, глядя на нее, на то, как она робко, не­уверенно и в то же время с нескрываемым желанием смотрит на него. Это желание он узнал сразу и начал снова придвигаться к ней. Как же она хороша сейчас, когда лежит в его постели и прижимает к себе простыню, как щит. Стэнли уже протянул руку, намереваясь сдвинуть легкую ткань и насладиться зрели­щем прелестного тела, как вдруг курчавая го­ловка вынырнула на поверхность, а малень­кая ручонка заколотила по большой руке. Ка­милла залилась смехом, довольная, что напугала его.

Стэнли выпрямился, несколько разочаро­ванный неожиданной помехой, и криво улыб­нулся Орланде. Да, сегодня утром заняться любовью не удастся, это очевидно. Он быст­ро перебрал в уме все возможности, прики­нул, как бы оставить ребенка на попечении А Ма Тан, чтобы заполучить Орланду для себя одного.

Но Камилла, похоже, была иного мнения. Она хотела играть именно тут. Проворно вска­рабкалась Стэнли на колени и начала нетер­пеливо подскакивать.

— Она хочет, чтобы ты ее покачал, — пояс­нила Орланда, обретя наконец голос. О Ка­милле, слава Богу, она могла говорить без сму­щения: тема была безопасной, нейтральной.

— Вот так? — спросил Стэнли, повернулся, чтобы поставить ноги на пол, и подбросил дев­чушку коленями вверх.

— Да. Сначала быстро, потом медленно, потом снова быстро, — подсказала Орланда.

Стэнли последовал ее инструкциям, и не прошло и пары минут, как и Камилла, и он сам покатывались от хохота.

Молодая женщина смотрела, как Стэнли проделывает нехитрые движения снова и сно­ва, развлекая ее дочь, и сердце переполнялось благодарностью и нежностью. Он выглядел та­ким красивым, таким добрым, таким забот­ливым, забавляя Камиллу! Орланда была на­столько счастлива, что, казалось, может уме­реть, не выдержав переизбытка эмоций.

Как хорошо, что Камилла здесь, с ними! Ее присутствие поможет ей скрыть, какие именно мысли одолевают ее сейчас. После седьмого или восьмого повтора Орланда за­брала девочку у Стэнли, постаравшись не кос­нуться его даже рукой, чтобы не выдать сво­их желаний.

— Иди-ка сюда, маленькая разбойница, хва­тит играть, — произнесла она, целуя милую мордашку. — Маме пора вставать. — И уже со­бралась откинуть простыню, как вдруг поня­ла, что на ней нет даже ночной рубашки.

Стэнли сжалился над Орландой.

— Мы будем на террасе, — сказал он, под­хватывая Камиллу на руки. — Приходи, когда будешь готова, позавтракаем вместе.

Только оставшись одна, Орланда набралась смелости выскользнуть из кровати и бросилась в ванную.

Она уставилась на себя в зеркало. Это было ее тело — и не ее. Орланда придирчиво осмот­рела груди — они словно стали полнее, чем накануне. И бедра… в бедрах вроде бы появи­лась непривычная округлость. И — она покрас­нела как маков цвет — на шее и груди остались следы поцелуев.

Так это действительно произошло, поняла она, в удивлении созерцая свое отражение. Ее переполнило блаженство, лицо осветилось ра­достной улыбкой. Что бы ни случилось даль­ше, какой бы стороной ни повернулась к ней жизнь, эти воспоминания принадлежат ей на­век. Воспоминания о том, как красивейший мужчина сделал ее женщиной.


Стэнли, дожидавшийся на террасе, заслы­шал шаги и, подняв глаза, окинул молодую женщину оценивающим взглядом. Орланда не смогла устоять и выбрала в своем новом гар­деробе открытое желтое платье с юбкой, едва прикрывающей колени.

Она почувствовала на себе его взгляд и не­медленно застеснялась, поскорее села и нача­ла деловито, чтобы скрыть смущение, разли­вать кофе.

Камилла уже успела схватить печенье и те­перь торопилась к качелям, которые А Ма Тан распорядилась поставить тут же неподалеку.

Стэнли наклонился к Орланде.

— Ну, дорогая, чем бы ты хотела заняться сегодня?

Он, конечно, имел в виду, куда бы ей хо­телось поехать, что посмотреть, но выраже­ние серых глаз сразу подсказало ей, какой от­вет был бы ему наиболее приятен. Орланда за­лилась краской.

— Ну… тем же, чем и ты, — смущенно ска­зала она, потом спросила: — А разве тебе не надо в офис или еще куда-то по делам?

Он легко махнул рукой.

— Дела могут и подождать. Сейчас мне даже думать не хочется о том, чтобы провести пол­дня в офисе или банке.

Да и как может нормальный мужчина за­ниматься бизнесом, когда все его мысли, чув­ства и устремления сосредоточены на одном — на прекрасной и обольстительной молодой женщине.

Камилла слезла с качелей, забралась в ярко-желтый автомобильчик и, довольно гудя, на­правилась в их сторону. Стэнли посмотрел на нее и задумался.

Орланда взяла чужую дочь, чтобы вырас­тить как свою собственную. Каким мужеством надо обладать, чтобы отважиться на такой по­ступок! Сколько это потребовало от нее мо­ральных и непосильных материальных затрат! Он содрогнулся, вспомнив кошмарную ком­натенку в трущобе, где еще неделю назад жили Орланда и Камилла Смит.

Благодарение Господу, что я нашел ее, по­думал он. Нашел в самую тяжкую для нее ми­нуту, привез сюда и освободил, словно птицу выпустил из клетки, позволил летать свобод­но и беззаботно…

Маленькая рука коснулась его колена, тре­буя внимания. Камилла хотела продолжить игру, начатую в спальне. Они развлекались, пока Орланда пила кофе, потом Стэнли спросил:

— Куда сегодня? Предлагаю провести еще день на пляже. Спорим, Камилла будет в во­сторге.

Да, и он тоже. От возможности любоваться полуобнаженным телом Орланды и высматри­вать, какие перемены произвела в ней преды­дущая ночь.


Неделя промелькнула незаметно. Они не разлучались практически ни на минуту. Все ночи Орланда и Стэнли проводили вместе и никак не могли насытиться друг другом. Ка­милла была счастлива и наслаждалась жизнью. Стэнли заваливал ее подарками, постоянно играл с ней, вызывая радостный смех и ее, и Орланды. Обдумывая развлечения на день, он в первую очередь учитывал интересы ребенка, понимая, что ничто не доставит Орланде боль­ше удовольствия, чем возможность наблюдать за счастливо улыбающейся дочерью.

Они посетили Музей игрушек на Чартер-роуд, откуда Камиллу удалось увести только часа через три, и то с трудом. А после этого пришлось отправиться в игрушечный магазин, где малышка получила все, что ей пригляну­лось. Стэнли не скупился…

В другой раз провели весь день в знамени­том гонконгском зоопарке. Гуляли, разгляды­вали экзотических животных, любовались зна­менитым фонтаном, куда Камилле непремен­но надо было залезть с ногами, визжа от восторга.

Но больше всего всем троим нравилось про­водить время на пляже. Сегодня, однако, и Стэнли, и Орланда буквально считали мину­ты до возвращения в особняк. На обратном пути он вел машину сосредоточенно и молча, Камилла задремала, свернувшись клубочком на коленях Орланды.

Резко затормозив перед входом, Стэнли выскочил из машины, взял малышку на руки и с почти непристойной поспешностью пере­дал вышедшей навстречу А Ма Тан. Потом об­нял Орланду за талию и просто сказал:

— Идем.

Она опустила глаза, сказала Камилле, что­бы та вела себя хорошо и слушалась.

— О, она хорошая и воспитанная малень­кая девочка, — одобрительно заметила старая домоправительница и посторонилась, давая им пройти.

Орланда чувствовала, что одобрение кита­янки вызывает не только и не столько пове­дение Камиллы, сколько их. С той минуты, как Стэнли привез ее домой из салона Клод, А Ма Тан, очевидно, решила, что между ними происходит что-то настоящее. Что их стран­ный брак может скоро превратиться в то, что принято считать браком у всех нормальных людей.

Но хотя Стэнли и обращался с ней как с королевой, Орланда знала, что такое никогда не случится. Просто пока он заинтригован ею и до сих пор наслаждается необычной ролью Пигмалиона. Коснувшись невзрачного серого камня чудесным золотым резцом, он выпус­тил на свободу, оживил прекрасную статую…

Они поднялись по лестнице, тесно прижав­шись друг к другу, вошли в спальню, и Стэн­ли припал к ее губам. Они целовались, целовались, словно не были вместе целую вечность. Каждым прикосновением он разжигал в ней страсть и еще больше распалялся сам, и вот уже оба сорвали с себя одежду, эту последнюю тонкую преграду между ними.

Стэнли поднял ее на руки и положил на кровать.

— О Господи, до чего же ты хороша, Орланда! Я постараюсь быть с тобой нежным, но я ждал слишком долго! Я так хочу тебя, так хочу…

— О, Стэнли! — выдохнула она в ответ, пе­реполненная таким же нестерпимым стремле­нием к нему.

— Да, милая, да, говори мое имя. Я хочу слышать, как ты выкрикиваешь его, задыха­ясь от страсти, сейчас, немедленно…

Он вошел в нее. А она приняла его. И ее тело приветствовало его, помнило его, двига­лось навстречу ему…

— Господи, что же ты делаешь со мной? — прорычал Стэнли, задыхаясь. — Я не могу боль­ше терпеть, не могу. Иди со мной, дорогая, иди, сейчас…

— О да, Стэн! Да, да, да…

Потом они долго лежали вместе — без дви­жения, без сил, без слов. Да и к чему им слова?

Орланда была счастлива. Она больше ниче­го не желала, только обнимать его и упивать­ся этим мгновением, сладостным блаженством любви. Любви? О да, любви.

Она прижала губы к его плечу и беззвучно призналась:

— Я люблю тебя, Стэнли, люблю…

Он словно бы услышал, поднял голову и взглянул на Орланду.

— Почему ты улыбаешься, дорогая?

— Потому что счастлива, Стэн, — просто ответила она.

Он улыбнулся в ответ.

— И я тоже, дорогая, и я тоже. — Накло­нился и нежно поцеловал ее чуть припухшие губы. — Безумно счастлив.

Они долго молчали и смотрели друг другу в глаза. После того, что они только что пережи­ли — полное слияние их тел и душ, путеше­ствие в страну страсти и обоюдного желания и возвращение к тихой нежности, — ей каза­лось, что между ними возникла какая-то бо­лее глубокая связь, нежели телесная. Она жда­ла, ждала, глядя в глубину его серых глаз. Вот сейчас… сейчас…

Но тут Стэнли отвел взгляд.


Он наконец решил показать Орланде тот современный Гонконг — деловой, богатый, шумный, многонациональный город, которо­го она до сих пор как следует и не видела. Ведь они все время уделяли в основном Камилле и делали только то, что может заинтересовать маленького ребенка.

— Мне стыдно, что я до сих пор никуда тол­ком не свозил тебя. Даже не показал «Голден палас», хотя и обещал. Давай поедем сегодня вдвоем. А Камиллу оставим со стариками. Они справятся.

Конечно, справятся, с тоской подумала Орланда. Значит, он хочет устроить развлече­ние лично для меня, словно прощальную экс­курсию по городу. Впрочем, что может быть естественнее. Срок моего пребывания здесь постепенно подходит к концу…

Впечатление было грандиозным. На белом «ягуаре» они объехали весь центр, и Орланда с приоткрытым ртом разглядывала колоссаль­ное здание «Банка Гонконга и Шанхая» на Стэтью-сквер, башни-небоскребы «Сити-банка» и «Китайского банка», фантастический «Голден палас». Она вертела головой направо и на­лево, проезжая по Гарден-роуд, Куин-роуд. По­ражалась толпам спешащих людей, говорящих чуть ли не на всех языках мира.

Орланда с удовольствием отведала улич­ной стряпни, грациозно приняла букет цве­тов, купленный Стэнли тут же у торговки, с интересом глядела на свадебную процессию. В общем, делала все возможное, чтобы не показать своего отчаяния. И не только пото­му, что понимала, что не имеет права ос­ложнять ему жизнь. Ведь Стэнли Гилбрайт не просил ее влюбляться в него и не хотел это­го, иначе бы давно сказал об этом. Нет, про­сто не было никакого смысла портить один из немногих оставшихся ей прекрасных дней в его обществе.

И Орланда улыбалась, и смотрела на него во все глаза, запоминая мельчайшие подроб­ности, его жесты, упиваясь тем, как он обни­мает ее за плечо или за талию, как с улыбкой, глядит на ее восторг и изумление.

Они зашли отдохнуть и выпить кофе в один из европейских ресторанов напротив «Галереи Армани» и сидели, ожидая, когда им прине­сут сделанный заказ, когда кто-то приблизил­ся к ним сзади.

— О, Стэн, дорогой, привет! — послышал­ся знакомый женский голос.

Орланда обернулась и увидела роскошно одетую Марго. За ее спиной маячил высочен­ный молодой человек с интересными черта­ми лица.

Стэнли поднялся и вежливо приветствовал ту, которая считала себя его невестой, и ее спутника.

Марго немедленно перенесла свое внима­ние на Орланду.

— Ну как, вам нравится наш город?

Орланде показалось, что в голосе ее нет враждебности, поэтому осторожно улыбнулась в ответ и сказала:

— Очень, спасибо.

Марго кинула насмешливый взгляд на Стэнли.

— Это все, что он может предложить и вам тоже?

На сей раз намек дошел до всех. Орланде удалось справиться с собой, и она спокойно улыбнулась, словно не заметила подвоха.

Марго пожала плечами с деланным без­различием.

— Что ж, наслаждайтесь, пока можете. А сейчас прошу извинить меня. Ричарду не тер­пится показать мне свой последний шедевр.

Она собственнически взяла под руку свое­го спутника и помахала остающейся паре.

Стэнли задумчиво произнес:

— Господи, подумать только, Марго искрен­не полагала, что я женюсь на ней!

— Не похоже, что она страдает по тебе, — заметила Орланда.

Марго шла, откровенно прижимаясь гру­дью к руке своего очередного избранника, де­монстрируя окружающим истинный характер их отношений.

Стэнли внезапно взглянул Орланде в глаза.

— А ты, дорогая, ты бы страдала по мне?

Вопрос застал ее врасплох. Она опустила голову, не в состоянии смотреть Стэнли в лицо.

— Мне… мне кажется… что ты не хочешь, чтобы я страдала по тебе. Разве нет? — с тру­дом выдавила она, стараясь, чтобы голос не выдал ее чувств. Потом собралась с силами и взглянула на него.

Стэнли молчал минуту, не меньше, и она никак не могла истолковать выражение его се­рых глаз. Потом покачал головой и ответил:

— Да, мне бы не хотелось, чтобы ты стра­дала по мне.

Вот и все, в отчаянии подумала Орланда, он высказался предельно ясно. Больше мне ждать нечего. Впрочем, я ведь ничего и не ждала. Разве я не понимала, что такое сокровище не для меня? Спасибо, что он хотя бы взял на себя труд вытащить меня из помойки и пре­вратить в настоящую женщину.

Осознание этого должно было бы принести ей хоть небольшое утешение. Но не принесло…

На следующее утро Орланда сразу поняла, что отпущенное ей время подходит к концу. Она открыла глаза, обвела глазами залитую солнечными лучами спальню и увидела, что Стэнли стоит у окна. На нем был деловой ко­стюм, тот самый, в котором он явился на их брачную церемонию. Он сразу показался ей суровым, отстраненным… и чужим.

Очевидно, он услышал, как она зашевели­лась, потому что повернулся и тихо спросил:

— Проснулась? — Потом приблизился к кровати, внимательно, без улыбки посмот­рел на нее и сообщил: — Я должен сегодня ехать в офис. Это важно, мне надо быть там через полчаса.

Орланда посмотрела на него и с ужасом осознала, что тот Стэнли, с которым она про­жила словно в раю последние дни, исчез и на его месте снова появился мужчина, предло­живший ей денег за спешное заключение фик­тивного брака. Орланда похолодела. Да, она по­нимала, что сказка не может длиться вечно, чувствовала, что счастливые мгновения под­ходят к концу, но не ожидала, что уже сегод­ня утром…

— О, конечно… — пробормотала она, — ко­нечно…

— Надеюсь, ты не будешь скучать. Камилла уже внизу с А Ма Тан. Я пришлю машину с шофером, он отвезет вас, куда захотите. Раз­влекайтесь. — Он кинул беглый взгляд на часы, быстро наклонился и чмокнул ее в щеку. — Извини, опаздываю.

И ушел.

Стэнли выполнил обещание и предоставил лимузин с шофером в полное их распоряже­ние. Орланда была не в настроении кататься, но решила, что не имеет права отказывать Ка­милле в возможности лишний раз насладить­ся всеми преимуществами богатой жизни.

— Давай-ка поедем на пляж, — предложила она девочке, которая уже запомнила это сло­во по прежним вылазкам и радостно закивала в ответ.

В этот день все было совсем по-другому.

Солнце, море, песок остались прежними. Камилла и Орланда плескались в воде, стро­или песчаные замки, загорали, ели фрукты. Но все время обе ощущали, что чего-то им не хватает.

Не было еще трех часов дня, когда Камил­ла закапризничала и запросилась домой.

— Ма Тя… Ма Тя… — Так девочка называла домоправительницу.

Орланда начала собирать разбросанные на­дувные игрушки, корзинку с продуктами для пикника, которую всегда брали с собой. За­тем одела малышку, оделась сама и с тяже­лым сердцем обвела глазами пляж, где они с Камиллой и Стэнли провели столько счаст­ливых минут.

Она словно прощалась с ним навсегда, тер­заемая дурным предчувствием. Ей даже не хо­телось возвращаться в особняк — интуиция подсказывала, что ее ждут там неприятные известия.

Не раскисай, приказала себе Орланда. Ка­милла чувствует мое настроение. Я не имею права портить ей существование своими лич­ными горестями. Надо помнить, что я и вся моя жизнь принадлежат ей, так что надо де­лать вид, что я весела и всем довольна. Я вы­шла замуж за Стэнли Гилбрайта не ради люб­ви. Он не обещал мне ничего, кроме денег. Я и так получила много больше, чем было пре­дусмотрено нашим соглашением. Значит, надо собраться с духом и продолжать жить и вы­полнять свои обязанности. Скоро мы вернем­ся домой и я куплю маленькую ферму…

Думать об этом не хотелось, поэтому моло­дая женщина села в машину, притянула к себе Камиллу и стала напевать ей на ухо веселую песенку, чтобы развеселить малышку.

Когда лимузин остановился у дверей особ­няка, навстречу им вышла А Ма Тан. И Ка­милла тут же потянулась к ней.

— МаТя… МаТя…

— Иди сюда, моя хорошая, иди. Ма Тя по­кормит свою любимицу, — заворковала стару­ха, стараясь не глядеть на Орланду.

Та немедленно заметила странное поведе­ние домоправительницы, и сердце ее упало.

— Мистер Стэнли еще не вернулся? — как, можно спокойнее спросила она.

— Нет, девочка. Но он звонил несколько раз, хотел поговорить с тобой, — ответила А Ма Тан. — Обещал позвонить еще раз минут через пятнадцать. Иди к себе, By Линь поста­вил там аппарат. А я покормлю мою дорогую малышку. — И она, подхватив девочку на руки, отправилась в кухню.

Орланда поднималась по лестнице, когда услышала телефонный звонок. Она вбежала в комнату и кинулась к аппарату.

— Алло!

— Орланда, наконец-то! — раздался люби­мый ею голос. — У меня всего пара минут, так что слушай внимательно. Я сегодня вылетаю в Лондон. Срочные дела. Оставляю машину в пол­ное твое распоряжение, завтра поедешь по магазинам, накупишь, все что надо, и себе и Камилле на первое время. Твои гонконгские каникулы подошли к концу. Начинаются суровые будни. О перелете не беспокойся. При­шлю обратно свой самолет, чтобы тебе было удобнее. Чек послал By Линю, он отвезет его в банк и утром выдаст тебе наличные. Не отка­зывай ни в чем ни себе, ни малышке. — Голос уплыл в сторону, очевидно, Стэнли отвлек­ли, потом вернулся. — Извини, больше гово­рить не могу. Сделай все, как я сказал. Целую тебя. — Затем раздались короткие гудки.

Орланда недоверчиво посмотрела на труб­ку, словно впервые в жизни видела этот стран­ный предмет. Слова Стэнли медленно начали просачиваться в ее сознание.

Вот все и кончилось. Он уезжает, а ее от­правляет обратно. Контракт выполнен. В ней больше необходимости нет. Дальше каждый из них идет своей дорогой.

Орланда упала на кровать и зарыдала так, как никогда еще в своей короткой, но несчаст­ливой жизни. Даже когда узнала о болезни Джерри. Даже когда похоронила ее…

Она плакала долго, пока не появилась А Ма Тан и не заставила ее выпить чаю.

— В чем дело, девочка? — строго спросила старая китаянка, глядя на ее распухшее от слез лицо.

— Я уезжаю послезавтра, А Ма Тан, — от­ветила Орланда.

— Знаю. Только плакать-то зачем? На Гон­конге свет клином не сошелся.

— Да, верно. — Орланда пристыженно вы­терла глаза. — Где Камилла?

— Наконец-то вспомнила. Иди, пора уже купать ее, я и ванну налила. Ну-ну, хватит сле­зы лить-то. Разлуки в жизни случаются, надо уметь терпеть. Это не смертельно.

— Да, верно, — повторила Орланда и под­нялась на ноги, вспомнив о призывающих ее обязанностях.


Следующий день прошел как в тумане. Она больше не плакала, не чувствовала, не думала.

By Линь, как и сказал Стэнли, передал ей пакет с долларами и сказал, что лимузин ожи­дает у двери. Орланда в состоянии какого-то душевного оцепенения поехала по магазинам, накупила Камилле игрушек, одежды, обуви, несколько чемоданов, чтобы уложить все это, и вернулась в особняк.

Вечером в последний раз искупалась вместе с дочерью в бассейне, поужинала в кухне с By Линем и А Ма Тан, тепло и вежливо поблаго­дарила их за все, что они для нее сделали.

— Полно, девочка, а как же иначе, — отве­тила домоправительница, — ты же жена на­шего Стэнли.

Орланда не позволила себе расплакаться, только горько усмехнулась про себя. Да уж, жена…

Этой ночью она уложила Камиллу с собой, хотя та раскапризничалась. Ей понравилось спать в старой детской кроватке.

— Ну-ну, малышка, — уговаривала ее мать, — мы же не можем взять кроватку с со­бой, пора отвыкать от нее.

Утром, узнав об этом, А Ма Тан заявила:

— Незачем терзать крошку. Когда устроишься и сообщишь постоянный адрес, я вышлю ее тебе.

Она и By Линь проводили молодую жен­щину с ребенком до машины, помогли уло­жить багаж, расцеловали малышку и помаха­ли рукой на прощание.

— Не забывай нас, девочка, и ты, Камил­ла, тоже, — сказала А Ма Тан.

— Обещаю, — заверила ее Орланда, зная, что будет помнить всю оставшуюся жизнь эти две недели неземного счастья.


Орланда плохо помнила сам перелет, и он показался ей бесконечно длинным. Когда са­молет приземлился стюардесса открыла дверь и проводила Орланду и Камиллу к выходу.

Город встречал их сумерками и мелким, холодным дождем. Под стать настроению Орланды.

Молодая женщина спустилась по трапу… и замерла как вкопанная. Что это, галлюцина­ции начинаются? — мелькнуло у нее в голове.

Перед ней, широко улыбаясь, стоял Стэн­ли с огромным букетом роз. Он присмотрелся к ней, и улыбка сбежала с его губ.

— В чем дело? Почему такое распухшее лицо?

— Стэн? Стэнли, что ты здесь делаешь? — ошарашенно спросила Орланда.

— Как что? Тебя встречаю, конечно.

— Но ты же должен быть в Лондоне…

Он внимательно посмотрел на нее.

— Орланда, с тобой все в порядке? Ты… ты хорошо себя чувствуешь?

— Не важно, как я себя чувствую. Ответь, что ты делаешь в Сиднее! — настаивала она.

— Господи, Орланда, дорогая. Какой Сид­ней? — Стэнли внезапно все понял: и ее изумле­ние, и почему у нее такое заплаканное лицо. — Ты что же, подумала, что я отослал тебя об­ратно в Австралию? Тебя, мою жену? Мою единственную, дорогую, любимую жену?

— Но… но… — Она все не решалась поверить. — Ты же сказал, что гонконгские каникулы за­кончились…

Он притянул ее вместе с Камиллой к себе, крепко обнял одной рукой — вторая по-прежне­му была занята колючим букетом — и сказал:

— Верно. Каникулы в Гонконге закончились. Теперь для тебя начинается настоящая жизнь. Жизнь в Англии в единственно достойной тебя роли — моей жены.

— Но ты же сказал, что не хочешь, чтобы я по тебе страдала, — напомнила ему Орланда.

— Естественно! Ведь я хочу, чтобы ты была со мной счастлива! — Глаза Орланды снова наполнились слезами, и ему пришлось грубовато-шутливо добавить: — И кстати, не могу сказать, что ты отлично справляешься со сво­ими новыми обязанностями. Вечером мы при­глашены на прием к президенту «Первого на­ционального банка», а у тебя красные глаза… Ну-ка, дочурка, скажи маме, чтобы не смела больше плакать.

Но слезы уже лились по щекам Орланды — слезы огромного, невероятного счастья.


КОНЕЦ

Загрузка...