Бесстрашный

Эпилог

Блейк

— О, Боже, зацени! — Кармен лежит на полу в моей спальне и просматривает свадебные платья на моем огромном iPad Pro. — Это то самое, на нем даже есть симпатичная юбочка в стиле чирлидерши. Когда вы, ребята, исчезнете с приема, все будут знать, почему.

— Дай-ка я посмотрю. — Я временно оставляю свои приготовления, чтобы посмотреть, что она нашла. — Оно сексуально. Но будет ли уместно, если жених будет щеголять стояком перед всеми нашими друзьями и семьей?

— Кто бы мог подумать, что мистер Высокий, Темный и Упрямый так любит чирлидерш?

— Ты когда-нибудь встречала парня, которому не нравились бы болельщицы? — листаю еще немного, останавливаясь на коротком белом платье с глубоким V-образным вырезом и широкими рукавами. — О, мне нравится это. Возможно, это то самое.

— Да! С волосами, собранными в пучок с завитыми локонами, и длинной белой фатой, — откидывается Кармен назад, держась за грудь. — Это будет потрясающе. Мы должны сделать это на пляже, босиком. Дует ветерок, волны разбиваются…

— У нас полно времени, чтобы все спланировать. До свадьбы есть еще шесть месяцев. А день рождения Ханы в эти выходные. Не могла бы ты сосредоточиться?

— Хорошо.

Кармен садится, кладет iPad на мою кровать и тут же берет книгу, которую я забыла убрать.

— Только не говори мне, что ты резвилась?

Она поджимает губы и вот-вот разразится смехом. Это настольная книга с огромной дырой в центре и надписью «Пенис Поки» на ярко-красном баннере сверху.

У меня вспыхивает лицо, и я выхватываю книжку из ее рук.

— Что она делает на кровати? Пеппер может ее найти.

— О, нет, так просто ты не отделаешься. Ты развлекалась? Мне нужны все подробности.

Я окидываю холл быстрым взглядом, прежде чем закрыть дверь и, фыркнув, отвернуться.

— Легко не отделался никто. Это было ужасно. Он слишком велик для этой дыры!

Ее глаза комично расширяются, и она визжит, указывая на книгу.

— Больше, чем это? Ни хрена себе!

— То есть сначала нет, но как только мы начали… — закрывая лицо руками, взвизгиваю. — Он застрял, и мы не могли его вытащить. Это же чертова настольная книга.

— И что вы сделали? — вскакивает на колени Кармен.

Откидываясь назад, я одариваю ее самодовольной улыбкой.

— Я имею в виду, я не могла оставить его в таком состоянии. Мне пришлось помочь ему кончить своим ртом.

— Фу! — Кармен бросает в меня книгу, и я быстро ловлю ее, смеясь еще громче.

— Она не грязная. Я проглотила!

— Клянусь Богом, ты слишком хороша для него, — качает Кармен головой, направляясь к письменному столу, где у меня на ноутбуке записаны мои планы на вечеринку Ханы. — Хатч Уинстон был самым зажатым, контролируемым, никогда не улыбающимся… жестким засранцем. Ты определенно встряхнула его.

Убирая книгу в ящик стола, вспоминаю ту первую ночь, когда, войдя в дом, обнаружила его в душе, стонущим мое имя.

— Он и меня хорошенько потряс. Хатч — все, чего я когда-либо хотела.

— Теперь ты просто злорадствуешь, — отмахивается Кармен от меня. — Давай вернемся ко дню рождения Ханы, прежде чем я пойду домой и устрою вечеринку жалости.

— Мы найдем тебе мужчину, не волнуйся, — похлопываю ее по спине. — Может, он будет танцевать Шэг на вечеринке.

— Может, я трахнусь с ним на вечеринке, — приподнимает бровь Кармен, и я отмахиваюсь от нее.

— Только после того, как мы разрежем торт. Итак, что ты думаешь об этом дизайне?

Я показываю ей торт-цилиндр с бенгальскими огнями сверху и крошечными бутылочками шампанского по бокам.

— Они такие милые. — Она наклоняется ближе. — Я никогда не видела таких сверкающих бутылок шампанского.

— Эта служба приедет и украсит главный дом переливающимися занавесками с бусинами и черной подсветкой. Они даже используют эти радужные воздушные шары, так что все будет похоже на пузырьки и праздник. Я хочу, чтобы ее имя и поздравления с днем рождения были написаны розовыми розами. Они ее любимые, и я обожаю такие сувениры для фотосессий. Прочитай бирки.

Кармен поднимает розовую карточку, прикрепленную к камере.

«Помоги мне запомнить сегодняшний вечер. Мне это нравится. Об этом будет говорить весь Гамильтаун. Все и их сестры будут повторять то, что ты здесь сделала».

— Надеюсь, ей понравится, — откинувшись назад, я беру телефон. — В жизни Ханы было достаточно печали, и не знаю, помнит ли она хотя бы половину своих дней рождения. Я хочу, чтобы этот был незабываемым — самым лучшим образом.

— Что ты ей подаришь?

У меня сжимается грудь, и я хватаю Кармен за руки, притягивая ее к кровати, чтобы усадить напротив себя.

— Это большой сюрприз. Ты умеешь хранить секреты?

— Нет, — качает головой Кармен, хмурясь. — Но скажи мне, и я буду избегать Хану как чуму до ее дня рождения.

Это заставляет меня фыркнуть, но я тоже не умею хранить секреты.

— У меня есть подруга, Эрин, она куратор галереи Milo в Нью-Йорке. Я послала ей несколько фотографий Ханы и она собирается организовать для нее выставку там, где пожелает Хана. Эрин считает, что это может вызвать большой ажиотаж, особенно учитывая наши семейные связи и все такое.

Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание, и чувствую, как краснеют мои щеки. Глаза Кармен широко раскрыты, и она прикусывает губу.

— Это ведь хорошо, правда?

— Да! — восклицаю я. — Это замечательно. Это ее знакомство с миром искусства.

— Извини! — Кармен прикрывает глаза. — Я ничего не знаю о мире искусства. И не знаю, как это работает.

— Это действительно здорово. Обычно художникам требуется много времени, чтобы попасть на выставку, а потом они должны создать какой-то ажиотаж или знать кого-то…

— Похоже, Хана знает идеального человека, — гладит Кармен меня по руке. — Ее потрясающая старшая сестра!

— Прекрати, — легонько подталкиваю ее плечом. — Что ты ей подаришь?

— Я нашла очаровательную маленькую сумочку для фотоаппарата. Знаю, что она ей не нужна, но я знаю только одну вещь, которую она действительно хочет. Кроме твоего подарка, конечно.

Я морщу лоб и чувствую, что что-то пропустила.

— Что?

— Серьезно? Ты не знаешь, чего хочет твоя сестра на свой день рождения?

Качая головой, я теряюсь, пока Кармен не поднимает на меня свои темно-карие глаза.

— Я тебе подскажу. Он ростом шесть футов четыре дюйма, с крепкими мускулами, охрененно страшный, и такой чертовски горячий, что это пугает.

— О, — выдыхаю я с нервным смешком. — Хатч сказал, что расскажет Шраму о вечеринке. Потом он сказал, что Шрам не очень любит вечеринки. Не знаю, значит ли это, что он не придет или что придет, но будет все время хмуриться.

— Нифига себе, — невозмутимо отвечает Кармен. — Но я уверена, что он будет там. Твоя младшая сестра обвела этого зверя вокруг пальца.

— Думаю, все в порядке. Просто он — ровесник Хатча, а Хатч старше меня на пять лет.

— Теперь она совершеннолетняя, подруга. Птичка собирается взлететь.

— Поверь мне, я знаю, — взяв телефон, набираю номер службы праздников. — Она уже давно летает.

Передняя площадка между главным домом и гостевым домиком украшена множеством радужных лент, воздушных шаров, черных гирлянд и бенгальских огней, а снаружи доносится музыка. Дядя Хью находится внутри с Кармен, ее матерью и всей командой по софтболу.

Здесь собрались несколько девушек из города, которые позировали Хане, а я стою на улице, ожидая, когда моя сестра спустится из главного здания, когда сзади меня раздается теплый голос Хатча.

— Мне кажется, ты становишься все сексуальнее с каждым разом, когда я тебя вижу. — Теплые руки обхватывают меня за талию, и я поворачиваюсь, чувствуя, как в животе порхают бабочки.

— Привет, красавчик, как прошел день? — Обвивая руками его шею, я встречаюсь с его губами своими, коротко целую его, прежде чем поднять взгляд на его великолепное лицо.

— Ш-ш-ш… я пойду в дом. — Пеппер проскакивает через дверь в конце аллеи, проходит через арку из бледно-розовых роз и мимо стены из таких же бледно-розовых роз с надписью «С днем рождения, Хана».

Я морщу нос и поворачиваюсь, чтобы еще раз поцеловать своего жениха.

— Возможно, я немного переборщила с розами.

— Это и правда немного похоже на Роуз Боул, — смеется Хатч, целуя меня в ответ. — Но это ее любимый цветок.

— Верно, — скользя ладонями по его рукам, переплетаю наши пальцы. — Может, она сможет использовать их в своей работе. Она безостановочно фотографирует, с тех пор как я вручила ей свой подарок. Думаю, это могло ее немного напугать.

— У меня есть идея. Она могла бы сфотографировать тебя в белой юбке болельщицы, без ничего, с этими розами. — Хатч прищуривает один глаз и поджимает губы так, что у меня все внутри сжимается. — Горячо.

Приподнявшись на носочки, я снова целую его.

— Нам не нужна Хана, чтобы устроить эту сцену. Я могу украсть что-нибудь из этого сегодня вечером.

— Как долго, говоришь, мы должны оставаться на этой вечеринке?

Я морщу нос и смеюсь.

— Я сказала Кармен, что она должна оставаться до тех пор, пока не будет разрезан торт.

— Давай начнем резать.

Я уже собираюсь сказать ему, чтобы он остановился, когда нас прерывает тяжелый стук ботинок по деревянному полу.

— Там внутри куча маленьких девочек.

Повернувшись, я делаю шаг в сторону, прижимаясь спиной к груди Хатча.

— Шрам, привет, эм, да, девочки из софтбола хотели прийти. Они все очень сблизились из-за того, что Хана фотографировала их на играх и все такое. Они не останутся надолго.

— Я ненадолго, — смотрит Шрам на меня ледяными волчьими глазами. — Где Хана?

— Меня кто-то ищет? — раздается высокий и чистый голос моей сестры.

Хана подбегает к нам в шортах Chanel цвета слоновой кости. Шорты доходят до середины ее стройных бедер, а сверху кардиган того же цвета, надетый поверх подходящего топа. Ее длинные завитые локоны спадают за плечи, а щеки розовые и полные. Она выглядит очень красивой и здоровой, и я вижу огонек в глазах Шрама, когда он смотрит на нее сверху вниз.

За прошедшие месяцы, проведенные в Гамильтауне, она стала только сильнее.

— Я думала, ты все еще в Нью-Йорке. — Хана подходит прямо к нему, протягивая руку.

Он обхватывает ее обеими своими большими ладонями, а затем наклоняется и целует ее в щеку.

— С днем рождения, малышка.

У меня сжимается желудок, и я обнимаю Хатча за плечи. Он продолжает уверять меня, что Шрам не причинит ей вреда, и я могу доверять только ему.

Что касается Ханы, то ее совершенно не беспокоят его размеры и внешний вид.

— Думаю, ты не слышал. Мне уже двадцать один. Я уже не ребенок.

Брови Шрама разглаживаются, и он почти улыбается.

— Тебе еще многое предстоит сделать в жизни.

Она кладет обе ладони на сгиб его локтя, и в ее голосе слышится нотка грусти.

— Я уже многое прожила.

Грусть исчезает так же быстро, как и появилась, и Хана улыбается, восклицая:

— Отведи меня на вечеринку, я хочу бокал шампанского. Наконец-то я могу законно выпить!

— Наконец-то, — смеюсь я, беря ее за руку и притягивая к себе для короткого поцелуя. — С днем рождения, сестренка. Я так горжусь тобой.

Хана отпускает здоровяка и обнимает меня за плечи, прижимаясь к моей голове.

— Это так прекрасно. Спасибо тебе за все.

Внутри маленькие игроки бегают вокруг, едят кексы и запускают друг в друга воздушные шары. Музыка представляет собой смесь танцевальной музыки и выступлений ди-джеев, и через десять минут Хана бежит обратно в дом за своей камерой.

Мы все пьем шампанское, смотрим, как играют дети, а Хана фотографирует гостей в самых разных позах — с цветами, с тортом, с воздушными шарами, снаружи и внутри. Хатч берет меня за руку, когда звучит песня Бадди Холли, и руководит моими начальными движениями Шэга.

— У тебя получается! — восклицает Кармен, и я, смеясь, обнимаю ее. — Никогда бы не подумала, что ты на такое способен, — смеется она, глядя на Хатча, который только пожимает плечами.

— Моя мама любила этот танец. Она ждала, что мы с Дирком будем танцевать с ней субботними вечерами на кухне.

Мысль об этом согревает мое сердце, и я представляю, как буду танцевать с ним на кухне.

— Где Дирк?

Я оглядываюсь, и Шрам отвечает.

— Он попросил меня поздравить Хану с днем рождения. Ему жаль, что он не смог прийти. Он идет по следу, и я на самом деле возвращаюсь, чтобы помочь ему.

Сестра морщит лоб, и подходит к нему.

— Ты уезжаешь?

Он касается большим пальцем ее подбородка.

— Ты сегодня очень красивая.

— А ты не можешь остаться еще ненадолго? — мягко произносит она, и Шрам качает головой.

— Я должен выполнить данное тебе обещание. Скоро увидимся, — Шрам скользит взглядом по ее губам, и облизывает нижнюю губу.

Еще мгновение колебаний, и он поворачивается, оставляя нас всех снова дышать.

— Фух, с днем рождения тебя, — бормочет Кармен, беря Хану за руку. — Давай возьмем еще шампанского. Я уже вся напряжена.

Еще час, и мы разрезаем торт. Маленьким девочкам пора домой, но вечеринка только начинается. Хатч и я используем Пеппер как предлог, чтобы сбежать, и я беру несколько букетов бледно-розовых роз, засовывая их в свою сумку по пути к выходу.

Когда Пеппер укладывается в свою кровать, а мы с Хатчем спускаемся по лестнице и оказываемся на другой стороне дома, я быстро переодеваюсь из бежевого вечернего платья, которое было на мне, в белую юбку болельщицы, которая теперь хранится у него дома.

Пока Хатч чистит зубы, расставляю розы. Я полностью обнажена по пояс, когда он выходит из ванной в серых штанах, которые я так люблю и которые не оставляют простора для воображения. Например, я сразу вижу, как ему нравится то, что он видит.

— Замри.

Он достает свой телефон и делает снимок, на котором я лежу на животе, выгнув спину, чтобы показать ложбинку между грудями, болтая ногами.

— Как насчет этого?

Я переворачиваюсь на спину, поднимаю две розы и прижимаю их к груди так, чтобы они только прикрывали ареолы.

— Черт.

Хатч подходит ближе, делая еще один снимок, и я снова переворачиваюсь на живот и поднимаю подол юбки повыше, демонстрируя отсутствие нижнего белья.

— Твоя любимая.

— Да, черт возьми, — Хатч отбрасывает телефон в сторону, хватает меня за икры и тянет вниз, к краю кровати.

Мой крик переходит в стон, когда он зарывается лицом между моих ног, проводя языком от моего клитора ко входу. Также быстро Хатч переворачивает меня и раздвигает мои бедра, медленно пробегая взглядом от моей киски до груди, затем к глазам, где он слегка улыбается мне и качает головой.

— Я собираюсь доставить тебе массу удовольствия.

В моем животе лопается пузырь, заставляя меня смеяться, и я извиваюсь в предвкушении.

— Я знаю, что так и будет.

Хатч накрывает меня ртом, и я выгибаю спину, закрывая глаза с громким стоном. Мы только начинаем, и это так хорошо. Он берет меня спереди и сзади, прижимая к стене и над раковиной в ванной перед зеркалом, которое, кстати, чертовски возбуждает. Мне нравится смотреть, как напрягаются его мышцы, как переливаются татуировки, как струится пот по его лицу, и когда он кончает, то уносит меня на луну.

Лежа в его огромной кровати, когда его мускулистая рука обнимает меня за талию, а губы касаются моего виска, я думаю о будущем и о том прекрасном, что ждет нас впереди.

Хатч любит напоминать мне, что я больше не одна. Вместе мы образуем большую новую семью, где все заботятся друг о друге.

Мой дядя сказал, что Хатч всегда был ему как сын, а теперь он стал его племянником. Наши семьи действительно объединились.

Это новый опыт — быть окруженной такой любовью. Это новый опыт — не бояться и не оглядываться через плечо. Первую часть своей жизни я провела, испытывая страх, потому что была одна. Теперь у меня есть кто-то, и он такой замечательный.

Я все еще сильна, но с моим великолепным рыцарем на моей стороне и моей новой семьей чувствую себя достаточно сильной, чтобы преодолеть любые препятствия. Нам еще предстоит найти плохих парней и ответить на вопросы, но я уверена, что в конце концов мы победим.