Бесстрашный

Глава 3

Хатч

«Это моя вина».

В особняке ван Гамильтонов устрашающе тихо. Ни один портрет не опрокинут, ни один уголок ковра не вывернут. Я иду за дворецким по паркетным полам в маленькую оранжерею, где я в последний раз видел Хью. Маленькое деревце бонсай стоит там, где он его оставил, на столике рядом с ним лежат маленькие секаторы.

Я поднимаю инструмент, но он слишком мал, чтобы причинить реальный вред.

— Последний раз вы видели его, когда он ложился спать прошлой ночью?

Норрис вздрагивает, как седовласый, перегревшийся пингвин в своей униформе.

— Он должен принимать свои таблетки. Ему нужны лекарства. Как я могу дать ему лекарство, если его здесь нет?

Поджимаю губы, осматривая окрестности и вспоминая наш разговор. Он почти предупредил меня, а я не принял его всерьез или принял его неуклюжее прикрытие, хотя прекрасно знаю, что Хью ван Гамильтон не говорит ничего, что не имеет в виду.

Он сказал, что возвращение домой — это последнее, о чем он попросит Блейк и Хану.

«Обеспечить им безопасность» — последнее, о чем он просил меня.

Сжимаю кулак. Черт возьми, как я мог допустить такое?

— О, мистер Уинстон, мы должны найти его. — Норрис вызывает у меня раздражение, поэтому я отмахиваюсь от него и направляюсь к черному входу.

В гараже на четыре машины тоже тихо, чисто, никаких следов борьбы или взлома. Седан «Audi» припаркован рядом с черным «Lincoln Town Car». Рядом с ним стоит неиспользуемый «Bentley», а на четвертом месте — часто используемый гольф-кар.

Мой напарник Оскар выпрямляется во весь свой рост на том месте, где он сидел на корточках за лимузином. Его кожа покрыта чернилами от шеи до талии и на обоих руках до запястий. Татуировки перекрывают несколько страшных шрамов от ожогов.

— Есть хорошие новости?

Бледно-голубые волчьи глаза встречаются с моими, и он качает темной головой.

— Ничего.

Оскар не очень-то разговорчив, но мне нужно нечто большее.

Низкое рычание вырывается из моего горла.

— Черт возьми, Скар. Должно же быть что-то. Никто не исчезает, не оставив после себя никаких следов.

— Похоже, Хью так и сделал. — Он не такой самоуверенный.

Скару Лоурду не нравятся дела «без зацепок». Он лучший следопыт в мире и гордится тем, что может найти кого угодно и что угодно. Когда мы впервые встретились за границей, он работал по контракту в морской пехоте. Мы находили шпионов, бомбы, угонщиков, скрытые бункеры, террористов-смертников… Мужик не раз спасал мою задницу, а в поиске улик он практически экстрасенс.

Когда пять лет назад он приехал в Гамильтаун с визитом, я почти умолял его присоединиться к моей только открывшейся частной сыскной фирме. Сам недавно ушел со службы, и мы только начинали работать. Я был лидером, мускулами, а мой брат — мозгами. Скар был именно тем, кто нам был нужен. И теперь я не могу представить себе нашу работу без него.

— Мы должны продолжать искать. — Я помню свой последний разговор с Хью. — Это не какой-то случайный незнакомец.

— Ты бы также упорно искал случайного незнакомца. — Глубокий голос Скара звучит спокойно, и я уступаю.

— Я буду усерднее искать Хью.

— Нет следов ни борьбы, ни взлома. Его машина не выезжала из гаража…

— Значит, это похищение?

— Или он заблудился.

Наши глаза на мгновение встречаются, и я качаю головой.

— Он болен, но у него нет слабоумия.

— И его не похищали. — Мой младший брат Дирк подходит к тому месту, где мы стоим.

Мой отец всегда называл его Дюком за его способность органично вписываться в оба мира. Ему одинаково удобно потягивать коктейли с шампанским «Оnо» в Верхнем Ист-Сайде и есть сэндвичи с докторской колбасой в ресторане «Slim Harold's» в Гамильтауне.

Но он прежде всего компьютерный гений, черт возьми, парень гребаный гений и точка. Мне везет, если я могу вытащить его из постели до полудня, но это потому, что он не спит всю ночь, выслеживая плохих парней в даркнете.

— Если бы это было похищение, то была бы записка о выкупе или, по крайней мере, кто-то взял бы на себя ответственность. Я проверил все окна внизу, прилегающую дорогу, газоны и нашел одну вещь… точнее, две.

— Что? — Оскар выпрямляется, и я напрягаю плечи.

— Я нашел их. Они вышли из машины пять минут назад.

Дирк делает шаг в сторону, как будто он ведущий игрового шоу, показывая двух женщин с растерянным выражением лиц, держащих чемоданы.

На самом деле это две очень красивые женщины, и одну из них хорошо помню, только в последний раз, когда я ее видел, она была шестнадцатилетней смутьянкой, вспыльчивой, слишком привлекательной для своего возраста, и особенно для нашей пятилетней разницы в возрасте.

— Что здесь происходит? — Голос Блейк стал немного ниже, с тех пор как я слышал его в последний раз, но она по-прежнему элегантна в своем сшитом на заказ коричневом блейзере поверх рубашки цвета слоновой кости и темных джинсах.

Ее шелковистые темные волнистые волосы собраны в хвост и перекинуты на одно плечо, и когда ее поразительные серебристые глаза встречаются с моими, она прищуривает их. Мой желудок сжимается, а челюсть скрежещет.

У меня нет времени на эту непроизвольную реакцию.

— Сюрприз! — издает тихий смешок бледная блондинка рядом с ней, затем быстро закрывает рот и смотрит в пол, словно смущаясь того, что мы все на нее смотрим.

Хана совсем не изменилась. У нее высокий голос. Ее темно-синие глаза кажутся слишком большими для ее лица, а завитые белокурые локоны свободно свисают по спине, покачиваясь, когда она двигается на шпильках. Облегающее платье с цветочным узором почти не прикрывает ее слишком худое тело.

— Почему вы здесь? — резкий голос Блейк требует нашего внимания, а я не в настроении.

Слишком многое сегодня идет не так, и я устал от того, что провел весь день, обыскивая этот дом. Солнце уже садится, а у нас так ничего и нет.

— Норрис позвонил нам. Твоего дяди не оказалось в постели сегодня утром, и он не вернулся к полудню. Он не в лучшем состоянии, поэтому мы немедленно приехали, чтобы разобраться в ситуации.

— А какое вам дело, если моего дяди нет в постели? — вскидывает бровь Блейк, и я вижу, что с годами она стала только сильнее.

Прочистив горло, я успокаиваюсь, не желая ссориться.

— Я частный детектив. И как уже сказал, мне позвонил Норрис, но даже если бы он этого не сделал, ваш дядя — мой близкий друг. Я бы приехал независимо от этого.

— Частный детектив, — сжимает полные губы Блейк, и достает из кармана конверт. — Тогда, полагаю, тебе стоит взглянуть на это. Он пришел по почте несколько дней назад.

Я беру его, быстро разворачиваю плотную бумагу и просматриваю слова. Он сказал, что отправил ей письмо. «Защити моих племянниц», — сказал он мне.

— Не понимаю, почему он просто не позвонит или не напишет, как нормальный человек, — ворчит Блейк, пока я размышляю. — В любом случае, он попросил нас приехать домой на его день рождения. Зачем ему это делать, если он собирался уезжать?

Я киваю, возвращая ей записку.

— У меня нет ответа на этот вопрос, по крайней мере, пока.

— Ну, разве эта записка не доказывает, что он планировал быть здесь?

— Похоже на то. — Я сжимаю челюсть и не совсем уверен, что планировал ее дядя — или что он подозревал.

Я знаю, что Хью был достаточно обеспокоен, чтобы доставить их сюда, и достаточно обеспокоен, чтобы привлечь меня к их защите.

Позади меня кто-то прочищает горло, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как мой брат наклоняет голову в сторону двери. и я знаю, что это значит. В доме слишком много людей, и мы рискуем испортить или даже повредить улики.

— Давай я возьму это. Вы поедите ко мне, — шагнув вперед, я кладу свою руку поверх руки Блейк на ручку ее чемодана.

Она тут же отшатывается.

— Что, прости? Мы никуда с тобой не поедем. Это наш семейный дом. Мы останемся здесь.

В ее глазах сверкает вызов, и напряжение, которое всегда существовало между нами, вспыхивает в моем мозгу. Я всегда знал, насколько она умна — и это ее самая большая слабость. Блейк считает себя самым умным человеком в комнате, и это делает ее уязвимой. Она недостаточно сильна для этого.

— Особняк — это место преступления. Мы не знаем, что случилось с вашим дядей и кто может следить за этим местом. Возможно, тот, кто это сделал, знал, что вы приедете.

— Никто не знал, что мы приедем. Я решила только сегодня утром.

Я киваю, делая мысленную пометку.

— Все равно здесь небезопасно. Мы не знаем достаточно, а в моем доме много места. Моя племянница живет со мной. У меня есть экономка. Там вам будет совершенно безопасно и комфортно.

Хана приподнимает край своего платья и делает небольшой неуверенный поворот, прежде чем Скар быстро шагает вперед и осторожно ловит ее за руку, забирая чемодан.

— Спасибо. — Ее голос похож на папиросную бумагу, высокий, чуть громче шепота. Она кладет тонкую бледную руку на его мускулистое, покрытое чернилами предплечье и смотрит в его темноту. Это все равно, что наблюдать за байкером с котенком, но у меня нет времени отвлекаться.

— Я не останусь с тобой, — расправляет плечи Блейк, и я знал, что так и будет. — Мы найдем гостиницу или ночлег.

— Здесь ты ничего такого не найдешь, — усмехается Дирк. — Гамильтаун — не совсем процветающий мегаполис.

— Именно. — Я беру у нее из рук чемодан. — Это не обсуждается. Ты остановишься у меня. У меня есть целый этаж наверху, где вы двое можете устроиться без проблем. Тебе не придется ни с кем сталкиваться, если ты не захочешь.

Она распахивает глаза, и можно было подумать, что я преподношу ей золотистую какашку на серебряном блюде.

— Я лучше вернусь в Нью-Йорк, чем останусь в твоем доме.

— Но ты не вернешься. — Я направляюсь к своему черному «Сильверадо», и Скар следует за мной. — Я буду присматривать за вами, пока мы не поймем, с чем имеем дело.

— Я не просила об этом, — слышу ее шаги за спиной и останавливаюсь, поворачиваясь к ней лицом.

Глубоко вдыхая, я расправляю плечи, мне надоело спорить.

— Нет, ты не просила, но твой дядя просил. А теперь пойдем.

На ее лбу появляется морщинка от замешательства, но с меня хватит. Бросив ее чемодан в кузов моего грузовика, Скар делает то же самое с чемоданом Ханы, после чего берет ее за руку и помогает той забраться на заднее сиденье.

Я слышу, как мой брат утешает Блейк позади нас.

— Я бы предложил тебе пожить у меня, но у меня только одна большая комната.

Оскар не говорит ни слова, но его глаза не отрываются от Ханы. Он смотрит на нее, как на что-то невиданное, как викинг, очарованный русалкой.

У меня нет времени на дальнейшие разговоры, и я чертовски голоден.

— Пойдем.

Подбородок Блейк выдается вперед, когда она стискивает зубы, и это не должно быть таким привлекательным. Она делает непринужденный шаг мимо меня, и я подхватываю ее за талию, чтобы помочь ей забраться в кузов моего грузовика.

Это заставляет ее замешкаться, и Блейк бросает на меня жесткий взгляд.

— Скажи, Хатч Уинстон, ты всегда обращаешься с людьми, как с дрессированными обезьянами?

— Да. — Мой голос ровный. — И мне это сходит с рук.

— Разве тебе не везет?

— Нет. Я чертовски устал и голоден.

— Тогда нам лучше вернуться в Нью-Йорк. Мы сюда не просились.

— И я не просил тебя приезжать сюда, так что не делай мою жизнь более напряженной.

— Меня не интересует твоя жизнь, мистер Уинстон.

— А меня не интересует твоя, мисс ван Гамильтон, но я дал обещание твоему дяде и намерен его сдержать. Вы двое останетесь со мной. По какой-то причине преступники любят возвращаться на место преступления.

Ее серые глаза расширяются.

— Ты действительно думаешь, что кто-то придет сюда?

— Я действительно не собираюсь рисковать и уж точно не оставлю двух сидячих уток в качестве приманки. А теперь пошли.

Вся ее борьба исчезает, что должно заставить меня задуматься.

— Я сделаю это ради Ханы.

Ее ахиллесова пята. Блейк сделает все для своей сестры. Я не уверен, что это хорошо, но в данный момент не слишком внимательно слежу за своими чувствами. Главное — найти Хью и заставить заплатить того, кто это сделал.