Блистательная роль княгини (СИ)

Глава 5. В твоих глазах

Райнар.

С утра пораньше драконий рыцарь обходил периметр замковых угодий, окруженный шестиметровым каменным забором. Там — то и случилось пренеприятное событие. Эта новенькая девчонка, которую сюда притащил бес, подскочила с петухами и уже ругалась со стражей, поставленной на стену.

Те, полагая, что перед ними стоит Великая княгиня, растерянно кивали и виновато опускали глаза. Только этого ещё не хватало! Какая-то иноземка будет отчитывать его воинов! У нее тут совсем другая роль.

Будь его воля, Райнар и вовсе запер бы её в покоях и не выпускал оттуда до востребования. Но дочь судьи и остроухий настояли на том, что ей нужно шастать туда-сюда, чтобы лучше изображать Кару. Да и почтенная Фоломина тоже сочла это негуманным, в конце концов, новоприбывшая- их гостья, а не пленница. Хотя, после вчерашнего, возможно она и передумает.

Быстрыми широкими шагами, Райнар направился на мостик, где стояла эта фальшивая княгиня и грозным голосом произнес:

— Что здесь происходит?

Девица вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и, повернувшись к нему, заговорила уверенным голосом:

— Увидела из окна этих обалдуев, они заснули прямо на посту.

— Это правда? — грозно спросил Райнар.

Но он уже знал ответ, видел по сонным и растерянным глазам двух молодых стражей.

Черт, и не докопаешься. По делу говорит.

— Вообще не понимаю, почему они несут пост, когда могли бы патрулировать периметр, так бы точно не заснули.

Рыцарь склонился к княгине, которая была почти на голову ниже его и прошипел:

— Ты будешь учить меня делать мою работу?

И чуть громче добавил:

— Так остаются слепые зоны.

Следовало бы добавить «ваше величество», или «моя княгиня», но почему-то он не хотел доставлять этой женщине такого удовольствия, и удовлетворять её требования. А она именно требовала. С первой же минуты их знакомства. Впрочем, Кара поступила бы так же.

— Тогда отчего вы не разделите стражей, пусть по очереди несут вахту и патрулируют, а так сменяются на посту и отдыхают, часа по три-четыре…

— Вы верно запамятовали, но совсем недавно у нас произошла стычка на границе. В связи с чем у нас катастрофически не хватает людей.

В глазах иномирки читалось неудовольствие.

— Тогда нужно решить этот вопрос, сэр драконий рыцарь. Иначе, как же вы собираетесь меня защищать? С измотанными людьми, да неопытными новобранцами?

Запереть в башне и не выпускать без надобности.

— Со мной вам не о чем переживать, — добавил он в слух.

— В таком случае, не соблаговолите ли вы сопроводить меня в прогулке по моим владениям? Хочу оценить, как обстоят дела, после моей затяжной болезни.

Да, кто-то уведомил её, что для всех княгиня тяжело заболела, от того целых девять дней не появлялась на публике и перед своими подданными.

— Я выделю вам сопровождающего, а меня самого, к сожалению, ждут дела, нужно делать обход.

Вот ещё! Терять с этой фальшивкой время. Райнар пусть и осознавал необходимость в присутствии её персоны, но был с самого начала против. Черт, да лучше бы он утонул в море крови и распрях, которое бы вызвала новость о кончине Великой княгини, чем вот так предавал память этой великой женщины. Но Райнар оказался в меньшинстве. Остальные заговорщики оказались трусливы, предпочитая сделку с дьяволом и совестью.

Райнар окликнул крепкого коренастого мужчину со светлыми бакенбардами лет тридцати. Его-то он и отправит нянькаться с недокнягиней.

— Это сэр Горди, мой заместитель.

— Отлично, сэр Горди, сегодня вы совершите обход, вместо своего начальства. А сэр Райнар будет сопровождать меня, — внезапно взяла на себя инициативу рыжая.

В груди драконьего рыцаря все вскипело. Он открыл было рот, чтобы осадить нахалку, но тут же заткнулся. Если он позволит эмоциям взять власть над собой, то вся эта клоунада была напрасна. И, судя по хитрому прищуру, эта особа прекрасно понимала, что делала. Она во всеуслышание отдала приказ, зная, что он не может не повиноваться ей, тем самым не раскрыв. Ну и стерва.

— Слушаюсь, моя княгиня, — отрапортовал Горди, и спешно отмаршировал по делам.

— Кажется, у вас только что освободилось время на меня, — самодовольно улыбнулась фальшивка.

— Не стоит так выказывать свои эмоции, — процедил Райнар, когда они остались вдвоём и возвращались в замок по узкому мостику, — Великая княгиня в первую очередь была сдержанной женщиной. А вы, так глупо радуясь своей пакости, раскроете себя.

— Ну, мне же никто ничего не объяснил, — фыркнула она, отдернув подолы изумрудного платья, расшитого золотыми листьями, — а вы, сдается мне, знали Кару лучше остальных.

Кару. Это чертовка говорила о самой Великой княгине так, словно была её закадычной подругой. Но, сама её мысль о том, что он был ближе всех к Каре, потешила его самолюбие.

— Я хотел бы на это надеется.

— И какой же была Кара? — спросила она у Райнара с любопытством, когда они вернулись в основной корпус замка.

Та шагала рядом, заложив руки за спину и с блеском в глазах осматривала все вокруг. А когда он подвел её к большой приемной зале, где прямо за спинками тронов красовалось огромное витражное окно, ему казалось, что чужеземка вот-вот захлопает в ладоши от восторга. Словно какая-то малолетняя девчонка, увидевшая конюшню с пони, честное слово.

Красиво, спору нет. Но Кара Категанская не могла быть такой веселой и энергичной. Не могла легко улыбаться всякой безделице, не могла скакать в припрыжку по этим увешанным расписанными гобеленами коридорам…не могла?

Она ведь тоже жила в этом красивом месте. Но Райнар даже в лучшие дни не видел на лице Кары такой улыбки. И никогда, в отличии от этой женщины, она не смотрела на него с таким любопытством. Таким блеском в глазах…

— Серьезной. Кара была серьезной, — резко отозвался Райнар, отводя взгляд.

В ответ фальшивка хмыкнула, поджав губы. Словно, она могла читать его мысли. Но ведь не могла же?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Хорошо, а какой ты тогда видишь меня?

— Что? — вскинул брови драконий рыцарь.

— Какая я в твоих глазах? Ты ведь по сути видишь в сейчас свою ожившую госпожу. Или ты понимаешь, что перед тобой другая? И что из этого тебя больше злит?

Черта с два он будет обсуждать с ней то, что у него на душе. Потому, воин проигнорировал эту рыжую бестию и ускорил шаг. Даже если она и в самом деле умеет читать мысли, то пусть катиться к Темному.

— Куда мы идем? — услышал мужчина позади себя требовательный и капризный голос.

Вдоль позвоночника пробежал холодок. Этот тон, этот голос, эта интонация….

— Так должна говорить княгиня? — фальшивка снова усмехнулась с непроницаемым лицом. С непроницаемым лицом Кары…

Райнар на секунду замер, обомлев.

— Да, значит я права, — холодно произнесла рыжая, закладывая руки на груди и высоко задирая голову, — Именно такую княгиню ты и хочешь, сэр Райнар? А уж на троне, или…

Она изогнула губы в подобии кривой улыбки. И победно посмотрела на него, даже учитывая, что была на голову- полторы ниже рыцаря.

К Райнару вернулся дар речи, после того, как он встретил призрака своей госпожи. Эта мерзавка… Ну ничего, она вздумала с ним играть?

— Поторопитесь, моя княгиня. Мы идем туда, откуда вы сможете рассмотреть все свои владения, — нарочито добродушно произнес Райнар.

— То есть…

— В самую высокую башню.

Мужчина довольно улыбнулся, когда они подошли к винтовой лестнице со множеством ступенек, ведущую вверх. Даже ему, еще будучи пацаном, стало плохо, когда он впервые побывал на ней. Дыхания не хватало, щеки покраснели, а от того, что, по сути, приходилось идти по кругу- быстро укачивало. Кажется, то же самое происходило сейчас и с этой лицедейкой.

— Что ты там тащишься? — иронично спросил он.

— Уже…. Иду… — запыхавшись проворчала женщина, облокачиваясь на стену.

Она могла бы просто попросить о передышке. Но она была слишком гордой. Потому, когда они все-таки добрались до верха, Райнар не смог не съязвить:

— В другой раз пройдите эту лестницу с присущим достоинством и благородством госпожи. С ровной осанкой, дыханием и цветом лица, а не как загнанная кобыла.

— Дайте-ка догадаюсь…. Так делала Кара Категанская? — подбоченившись и не скрывая своей усталости, чужестранка все равно язвила.

Это не могло не вызвать легкую улыбку на лице рыцаря.

Фальшивка огляделась. Они находились в круглой комнате с тонкими классическими колоннами и широкими распахнутыми окнами, в обрамлении воздушных занавесок, колышущихся на ветру.

В комнате так же находилась скамья, для любований закатами и рассветами, и большая напольная ваза. Зачем и для чего тут стояла она- было вообще не ясно. Рыцарь даже не мог сказать, когда и как она тут объявилась.

Но все печали и горести женщины будто испарились, когда она выглянула в окно. Под розовым утренним небом просыпался город. Черепичные крыши блестели в его первых лучах, а узенькие улочки медленно наполнялись людьми. Торговцы еды поносили свои товары на прилавки, а служивые то и дело куда-то торопились. Где-то вдалеке прокричал петух, засмеялась детвора и зазвонил колокол.

— А Категан довольно развитый город. Вижу, в центре есть небольшая площадь с фонтанами, ярмарка… а вокруг даже двух-трехэтажные здания городского типа имеются…. Не могу понять только, что там за район? Все обнесено стенами и заборами, и совершенно не живописно.

— Это дома твоих подчиненных и их владения. Разумеется, они обнесены забором.

— Ясно, там живут мажоры.

Райнар не знал кто такие мажоры, но тон женщины ему не понравился.

— Ваши владения вообще-то тоже обнесены стеной, если вы не заметили, — сказал он и указал пальцем на главные ворота, располагавшиеся на шестиметровой стене, аккуратно выложенной мелким камнем вокруг дворца. Райнару всегда было интересно, кто же этот терпеливый извращенец.

— Там, где город заканчивается, есть еще одна стена, — прищурившись, лже- Кара всмотрелась в даль.

— Да, пониже, правда, метра четыре. За ней находятся деревни, но там каждый защищает свои владения сам.

Пришлая недовольно нахмурилась, но ничего не сказала.

— Возможно, вид с противоположной стороны вам придется больше по душе, — произнес Райнар, рукой указывая на другое окно.

Подойдя к нему, женщина широко улыбнулась. Окно выходило на бескрайние поля и просторы владений княгини. На зеленые луга, густой лес и красивое соборное здание с расписными куполами.

— Это церковь? — спросила она, указывая на здание из серого камня.

— Храм, да, — кивнул Райнар, стоя позади неё.

— А там что, море? — рыжая сложила руку козырьком.

— Верно. А рядом находится еще один крупный город Саросс, где проживает вторая сестра княгини. Его очертания можно заметить даже отсюда, — объяснил рыцарь.

Невольно, он поймал себя на мысли, что чувствует себя очень довольным. Вот так объясняя хорошенькой дамочке что-то с умным видом, а она так восприимчиво и весело на все реагирует. Нуждается в его наставлениях и пояснениях. Он словно открывал перед ней нечто неизведанное. И получал в ответ благодарность в виде её искренних эмоций. Его губы тронула легкая улыбка.

Он перевел взгляд на чужеземку. Она оперлась на подоконник и чуть высунулась из окна, щурясь от удовольствия, а утренний ветерок ласкал её лицо и развивал огненные волосы. Настоящая Кара никогда не подходила к окнам так близко. Райнар даже думал, что она побаивается высоты. А эта женщина… Она выглядела такой довольной. Когда в последний раз довольной выглядела Кара?

Фальшивая княгиня развернулась к нему лицом, глаза её светились, а губы растянулись в открытой и почти нежной улыбке. Как Райнар хотел, чтобы Кара так улыбалась. Чтобы она улыбалась так ему. Но отчего-то на её лице он не видел таких эмоций. А эта незнакомка… на секунду можно было бы подумать, отдаться фантазии, что она и есть Кара Категанская. Но, настоящая княгиня так ведь не поступила бы, верно? Нет, перед ним совершенно другой человек.

А все эти теплые чувства, заставлявшие его почувствовать себя большим, сильным и важным- всего лишь отголоски ностальгии. Но ему было её почти даже жаль. На секунду он задался вопросом, а стоит ли поступать так, как он задумал? Но, отгоняя сомнения прочь, он тихой поступью направился к выходу.

Рыжая слишком поздно заметила, что рыцаря нет рядом, а когда обернулась, то увидела, как тяжелая дубовая дверь захлопнулась перед её носом. В скважине провернулся ключ.

— Что ты творишь, скотина! — закричала она гарпией, стуча кулачками по двери.

— Даю вам время хорошенько обдумать ваше поведение, — усмехнулся Райнар, облокачиваясь спиной на дверь, — и понять, кому вы можете и не можете приказывать.

Она закричала что-то ещё, но мужчина уже не вслушивался. Довольный собой и подгоняемый проклятьями, летящими в его спину, он спустился по лестнице вниз, весело насвистывая.

Ничего, посидит тут до вечера. Глядишь, и поймет, что она не может делать, что хочет и командовать, кем вздумается. Присмиреет. Станет послушной и покладистой. И наконец-то перестанет что-то требовать от него и окружающих. Хотя, прочие не слишком заботили драконьего рыцаря, так что, в основном, он хотел, чтобы она перестала так разговаривать с ним. И если уважение придется добывать такими кардинальными методами…Впрочем, чего тут радикального? Он же не в кандалы её заковал.

— Княгиня решила провести день в молитвах Светлому, дабы отблагодарить его за свое исцеление, — кинул Райнар двум стражам, стоявшим у входа в башню, — никого не впускать к ней, кроме меня.

Так, а теперь стоит заняться делами, раз одну надоедливую девчонку он убрал с дороги. Теперь дело пойдет гораздо спокойнее.

— Сэр Райнар, — подбежала к нему какая-то служка, — вас ожидает епископ Светлого храма. Он лично хотел обсудить с вами дела и выразить почтение княгине.

— Что ж, со вторым ему придется подождать, а вот с первым я могу помочь, веди его сюда.

Райнару не нравился епископ Дикарт. Это был мужчина лет сорока, с легкой проседью в темных волосах у висков, и аккуратной бороденкой. У него был хитрый масляный взгляд, а святости в нем не было ни на грош. Тем не менее, он ловко руководил своим приходом и управлял толпой, так что, рыцарь считал его неизбежным злом.

— Вы примите меня здесь? — изумился епископ, вскидывая вверх черную бровь, — прямо в общем холле?

— А чем он не хорош? Прекрасные залы. Ваш храм проповедует смирение и кротость, разве не так? — подбоченился Райнар.

— Вы хотели сказать наш храм? — хитро сощурился епископ.

Чхал Райнар на всех этих богов, что темного, что светлого. Он верил в одного бога- в острую сталь. Но, если благодаря посещению служб в Светлой церкви, он может избавиться от налогов- так тому и быть.

— Да именно так я и хотел сказать. По какому вы вопросу, епископ Дикарт?

— Ох, сущая безделица. Узнать, по какой такой причине почтенная Фоломина задержалась у вас аж на декаду. И так же справиться о здоровье Великой княгини. Хотя, на эту тему у меня есть несколько соображений….- задумчиво произнес Дикарт.

— Ох, боюсь это невозможно, княгиня сейчас… — начал было Райнар.

— За окном? — странным голосом произнес епископ, глядя куда-то за плечо рыцарю.

Мужчина обернулся и обомлел.

На широком карнизе стояла рыжеволосая бестия и, сверкая глазами, стучалась в окно. Её волосы растрепались, а тонкая талия была перевязана каким-то куском драной ткани. Присмотревшись, Райнар заметил, что эта чертовка сделала себе канат из занавесок в башне и, обвязав себя им для подстраховки… спустилась по стене? Но башня же на десятом этаже! Как во имя Светлого…

— Может, вы её впустите? — насмешливо спросил епископ.

Райнару ничего не оставалось, кроме как подойти к окну и отворить его. Женщина метала в него молнии своим взглядом и, ворча что-то про какой-то «альпинизм», «фильм о шпионах» и «всего лишь десятый этаж», согнувшись втиснулась внутрь.

— Вы что же, не поможете своей княгини? — вскинул бровь епископ, глядя на тщетные потуги фальшивки отвязать себя, а затем на бездействие Райнара.

— Да, конечно, — как-то хмуро ответил он, доставая из ножен меч и перерубая кусок ткани, из которого эта дамочка сделала себе страховку.

Не удержавшись, пришлая покачнулась, и он подхватил её на руки.

— Кажется, вы ещё не до конца поняли, с кем связались, драконий рыцарь, — прошипела она ему в ухо, — а теперь поставьте меня. И представьте гостю.

Глава 6. Ароматы розы и лаванды

В моем арсенале было множество талантов и способностей. Я с год усиленно занималась скалолазанием для фильма об альпинистах, играла на фортепьяно и скрипке, изображая студентку консерватории. Училась дайвингу для летней пляжной мелодрамы, а также ездила верхом и сносно стреляла из лука, так как получила роль в средневековом сериале.

По сути, все эти приготовления отнимали куда больше времени, чем сами съемки. Однако, всеми этими навыками я владела на весьма скромном уровне. Достаточном, чтобы изобразить правдоподобность, но далеким от того, чтобы зваться профессионалкой.

Более того, ещё с самого подросткового возраста я посещала занятия танцами, гимнастикой и крав-мага. Да, родители не скупились на различные кружки и увлечения для своей дочурки. Правда, не все эти увлечения я перенесла и во взрослую жизнь, но все же. В подобных экстремальных условиях, мне предстояло вспомнить все, чему я научилась за свою жизнь.

— Мда, моя княгиня, вас решил порадовать своим присутствием епископ Дикарт, — как-то почти растерянно произнес Райнар.

Так-то, надеюсь, на этом его попытки поставить меня на место закончатся. Так как мое место сейчас явно во главе всей этой шайки. Нравиться им это, или нет.

— Как вы вовремя, епископ, — сдержано улыбнулась я зрелому мужчине приятной наружности.

В отличии от грубоватого рыцаря с шершавыми ладонями, или же эльфа-колдуна, с темными тенями под глазами, епископ выглядел очень … ухоженным. Словно новенькая и блестящая кукла, которую только что достали из коробки.

В английском языке существовала фраза, дословно переводящаяся, как «серебряный лис». Так звали мужчин с сединой, которым она очень шла, и даже добавляла им какой-то солидности или привлекательности. Дикарт явно был из этих «серебряных лис».

— Вовремя? Неужели я могу чем-то услужить моей княгине? — участливо отозвался тот бархатным голосом.

— Можете. Я хотела бы посетить вашу церковь, епископ, а заодно пообщаться с почтенной Фоломиной, — отстраненно произнесла я, пытаясь не подавать виду, с каким любопытством я его рассматриваю, — она очень помогла мне, находясь в замке, во время моей болезни. Её поддержка была бесценна.

— Вот как, — вкрадчиво произнес епископ, — что ж, тогда прошу вас, моя госпожа, проследовать за мной. В это время года храм особенно прекрасен.

На дворе стояло то ли позднее лето, то ли ранняя осень. Это чувствовалось в воздухе. Вот-вот листья начнут желтеть и опадать. Ветер станет холодным, а крестьяне соберут последний урожай.

Это, кончено, если времена года здесь такие же, как и в моем родном мире. Не хотелось бы внезапно узнать, что тут есть сезонное падение метеоритов, или какая другая погода, не совместимая с жизнью.

— Тогда отправимся немедленно, — произнесла я.

Не хотелось проверять, какие именно отношения были у Кары с епископом. Или случайно выдать, что он знает замок лучше меня самой.

Прихватив с собой крайне недовольного Райнара, наше трио припустило галопом к храму.

Это было красивое белокаменное строение, с куполообразной крышей. Однако, вместо креста на его шпиле красовался полый круг. Именно таким жестом Фоломина «окрестила» меня вчера. Настало время узнать об этом побольше.

Рядом с небольшой церквушкой был разбит сад, где мужчины и женщины в длинных закрытых одеждах собирали плоды и обрабатывали землю. А позади я учуяла характерный запах конюшен, и кудахтанье кур. Видимо, при храме было свое небольшое хозяйство. Занимались им как мужчины, так и женщины. Отсюда можно было сделать вывод, что каких-либо строгих запретов на взаимодействие с противоположным полом не было.

Однако, одеты они были скромно и просто. В закрытую, но добротную одежду, из качественных и явно не дешевых материалов. А также все послушники покрывали свои головы, кто платком, кто панамой, или другими незнакомыми мне прежде головными уборами. Наверное, не встреть я вчера Фоломину, то решила бы, что это сделано просто для удобства, однако, на каждом головном уборе имелся какой-то перламутровый элемент: вышивка, заколка или орнамент. По всей видимости, это цвет Светлого.

Попав внутрь, я поняла, что оказалась права. Так как на белых стенах красовалась аналогичного цвета мозаика, а в центре стояла скульптура того самого пресловутого круга из перламутра, расписанная серебром. Очень походившая на алтарь.

— Золота храмовникам носить не положено, или же использовать в убранстве, — наклонившись пояснил мне драконий рыцарь, заметив, с каким любопытством я оглядываю посеребренные канделябры, чаши и кубки, стоявшие на тумбах из светлого дерева, — золото и другие драгоценные камни — признак шика, самолюбования и жадности. Его могут носить только те, чей статус достаточно высок. Кому положено это по положению, типа княжеской семьи. Серебро же- второй благородный металл. И вот его активно и охотно используют церковники, маги и знахари.

— Значит, три эти ниши стоят примерно на одной ступени, — тихо отозвалась я.

— Зачастую они переплетаются между собой. У этого храма есть собственный лекарь и магичка.

Я молча кивнула и прошла вперед. Атмосфера храма мне пришлась по душе. Округлые плавные линии архитектуры, приятный и мягкий свет зажженных свечей, а также слабые ароматы розы и лаванды, витавшие в воздухе. Кажется, я видела где-то во дворе розовый куст. Наверняка эти растения используют в качестве масел или благовоний.

— Не желает ли госпожа помолиться, а я сообщу викарке, что её ожидают, — снова странно улыбаясь произнес Дикарт.

— Разумеется, — ответила я, бросив испытывающий взгляд на Райнара.

Могучий мужчина молча подошел к одной из тумб, отворяя её дверцы и достал два чистеньких светлых коврика. Один для меня, второй для себя. Расстелив их недалеко от круглого алтаря, он скинул с себя бежевый камзол и, скрипя кожаными доспехами, уселся задом на коврик, подогнув ноги.

Я последовала его примеру.

— Что стоит делать теперь? — шепнула я.

— Выпрями спину, положи руки на колени и закрой глаза, — отозвался он, — Предполагается, что в такой позе ты мысленно должна произносить молитву, но, так как ты ни одной не знаешь, то просто дожидайся Фоломину. В тишине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но мне не сиделось.

— А что за тип этот Дикарт? Какие у него были отношения с Карой? — спросила я, спустя пять минут молчаливого ожидания.

Райнар недовольно приоткрыл один глаз и скосился на меня.

— Не знаю. Великая княгиня зачастую принимала его наедине. Потому, я настоятельно не рекомендую повторять тебе этот же опыт. Неизвестно, как много он знает о Каре.

Сдается, меня ещё ждет пара сюрпризов на этот счет. Искренне надеюсь, что они не спали. Проведя это утро с Райнаром, я совершенно точно могу сказать, что любовниками они не были. Возможно, он был бы и не прочь, но лишь в самых смелых своих фантазиях. Он явно любил её. Но скорее так, как верный пес любит свою хозяйку. Или же верующий боготворит божество.

Хотя, при всем при этом и замечал её неидеальность. Что бы он там не говорил, и в чем бы себя не убеждал, он явно понимал, что Кара не такая совершенная, как он её описывал мне. И не далеко не все её поступки и поведение ему нравилась. Но, опять-таки, будучи преданным ей до мозга костей, он не смел сказать и слова против. Даже сейчас он оставался верным ей, противясь моему появлению.

А вот загадочный привлекательный епископ- другое дело. Хотя, уж не знаю, как у них тут обстоят дела с близостью вне брака. Не похоже, что это дозволено.

Однако, с чего я вообще взяла, что у Кары непременно кто-то был? Да, она была статной молодой и свободной женщиной, но может её не интересовало подобное в принципе? Убить собственного мужа на глазах у всех — вероятно это тоже могло оставить след на её личности.

Может, мне и нечего опасаться, и никакой таинственный ухажер не вломиться ко мне ночью в спальню и не припрет к стенке.

По главной зале храма пронеслось эхо гулких шагов, и к нам присоединились Фоломина. Сегодня на ней было зеленое платье с запахом. А на её голове красовалась такого же цвета шляпка с перламутровой брошью из панциря ракушек.

Увидев меня, она изменилась в лице, снова надев самое постное выражение.

Мда, я тоже рада видеть вас, почтенная Фоломина.

— А, это вы, — проскрипела женщина, — не ожидала вас так скоро увидеть.

Она говорила с Райнаром. Я же была всего лишь прекрасным дополнением… или сопутствующим ущербом. Меня оба варианта не устраивали.

— Да, она захотела осмотреться, — кивнул в мою сторону Райнар.

— «Она» хочет задать вам пару вопросов, почтенная Фоломина, — резко произнесла я, заставляя обратить их внимание на себя.

— Чего изволите? — сухо произнесла женщина, сжав ладони в замок спереди.

— Просвещения, — с горящими глазами ответила я.

— Просвещения? — недоверчиво вскинула бровь женщина, — разве ты не поклоняешься Темному?

— Я даже не знаю кто это, — честно призналась я.

На лице Фоломины что-то изменилось. Она с интересом посмотрела на меня, по — другому. Я стала новой возможностью для неё.

— Пройдем, дитя, — сказала она, отводя меня куда-то в сторону, к очередному ящику.

— Я так понимаю, Кара Категанская была религиозной женщиной… — произнесла я.

А то мне резко стало как-то неуютно от энтузиазма Фоломины.

— Верно. Она была праведной. Святой.

Даже так. Оставалось только присвистнуть.

— Она чтила все заветы Светлого, часто помогала церкви, молилась и жертвовала деньги храму.

— И что это за заветы? Хотя, давайте для начала начнем с того, кто такой Светлый?

— О, Светлый- это наш единый бог, одаряющий нас своим теплом, светом и благословением.

— Вы имеете ввиду … солнце? — изумленно произнесла я. Но теперь стало понятно, почему его символом стал круг.

Поклонения природе и её символам осталось далеко позади для наших дней. Сначала это и в самом деле были лишь природные явления, затем зверье, ну а после, когда человек стал осознавать мир вокруг себя в полной мере, то и наши божества приняли человеческий облик. Но Категану до этого ещё далеко.

— Благодаря ему отогреваются наши сердца. Благодаря ему восходит урожай. И лишь благодаря ему, на наших столах есть пища, — самозабвенно произнесла викарка.

Не стану разочаровывать её и рассказывать про фотосинтез.

Женщина достала из одного из ящиков увесистую книженцию и положила её сверху тумбы. Фоломина развернула её, показывая рукописный текст, выведенный аккуратным почерком буква к букве, а также красивое изображение бледно-золотого диска.

А затем перевернула страницу. На противоположной её стороне оказалось изображение красного полумесяца, а почерк писаря стал более угловатым, будто бы зловещим.

— А это его неразлучный брат, Темный. Он остужает землю, являет страшные тени, в которых прячутся чудовища. И напускает тьму, в которой творятся страшные бесчинства. Он приносит лишь холод, голод и страх.

Странная демонизация ночи. Хотя, наверное, естественная для подобного уровня развития быта. Хотя бы они понимают, что два брата, Темный и Светлый, неразлучны. Да и запомнить будет легко: солнце, день и свет- хорошо. Ночь, темнота и месяц- плохо.

— И каковы же заветы света и тьмы? — спросила я, полагая, что в этом-то и все дело.

— Светлый наказывает нам быть благочестивыми, честными и смиренными. Чтить старших, вышестоящую власть и беречь свое имя и честь смолоду. Скромность и благоразумие- вот главные добродетели.

И что? Даже про добро, всепрощение и вторую щеку не будет? Хотя, основная задача здесь- это контроль населения. И все они должны быть пристойными, вести себя прилично и беречь репутацию семьи. Вот такие ориентиры. Что ж, в какой-то мере это имело смысл.

— А Темный, дайте-ка догадаюсь, олицетворяет все пороки?

Фоломина ревностно кивнула.

— Жадность, месть, похоть, тщеславие, несдержанность и обжорство — вот чему подчинены прислужники темного. Они закрываются в своих храмах и придаются всем этим грехам с лихвой. Устраивают пиры, перетекающие в оргии, сквернословят, спорят на деньги, устраивают дуэли и льют вино и эль рекой.

Я едва сдержала улыбку. Можно подумать, словно всем этим порокам можно придаваться только под покровом ночи. В любом случае, звучит так, словно в Темных храмах проходят неплохие вечеринки. Как бы мне на них попасть?

— А откуда вы знаете о том, что там происходит? — лукаво улыбнулась я.

— Да к это всем известно. Двадцать пять лет назад, когда я была молодой пигалицей, здешние княжества узурпировали отродья тьмы…

— Демоны… — догадалась я.

— Доводилось мне наблюдать за их жестокими и кровожадными забавами и развлечениями. Я вам так скажу, если кому-то подобное приходится по душе- то у него что-то не в порядке с головой.

Ладно. Может я уже и не так хочу на ту вечеринку. А Фоломина тем временем продолжала, открывая книгу на новой странице. Там было изображено высокое человекоподобное существо, с длинными рогами, когтями и тонким хвостом. Прямо, как у доставившего меня субъекта.

— Благодаря их врожденным силам и склонности к магии, эта раса была почти неуязвимой и неприкасаемой. Они с лихвой упивались своей безнаказанностью. Власть ударила им в голову и опьянила, похлеще медовухи. Но тогда все княжества и расы объединились, восстав против их узурпаторства. Так началась восьмилетняя война. И нам удалось свергнуть и изгнать этих варваров на дальние земли.

— Насколько дальние? — спросила я.

— На Скалистый остров. Там, в подгорье они и обитают.

Ясно, даже тут демоны живут где-то под землей.

— Тот остров проклят, и даже теплые прикосновения светлого не дают там ничего вырасти.

Да, так устроены скалы.

— Но, благодаря своей способности проходить между мирами, они не испытывают дискомфорта. И у них есть все необходимое. А на материк им путь заказан, — гневно произнесла Фоломина.

— Они… сделали что-то лично вам? — догадалась я. Такая ненависть должна быть чем-то подкреплена.

— Напали на мое селение. Мне тогда было лет тринадцать. А церковь Светлого приютила меня. Так я с ними и осталась.

— Наверняка, семьи многих тогда пострадали из-за расы демонов, отчего они нашли спасения в объятьях светлого, — задумчиво произнесла я.

Этих людей сплотила не вера в светлое будущее. А страх и ненависть. Так себе мотиватор.

— Но люди стали забывать, к какому саморазрушению ведет путь темного. И его церкви в последнее время стали появляться то тут, то там. Более того, ваша сестра Марна со своим мужем варваром позволили создать первую в Категанском княжетсве официальную паству темных. Нельзя было выдавать князю Леониду свою дочь за пришлого дикаря. Она прониклась их культурой. От того, между сестрами вбился клин, и вы с ней не общаетесь.

Я не сразу поняла, о какой такой сестре идет речь. Я была единственным ребенком в семье. Но вскоре осознала, что Фоломина говорит обо мне, как о Каре. То ли забылась, то ли ради маскировки. Но думаю, это можно считать хорошим звоночком.

— Понятно, значит страх перед демонской ордой стал отступать, молодежь уже не помнит тех ужасов, а значит не ненавидит их и Темную религию. Ведь куда проще не любить и боятся не эфемерного существа, а конкретных живых представителей. От того, единение и сплочённость, вызванные страхом и ненавистью, стало сходить на нет, — задумчиво пробормотала я.

Значит нужно что-то еще. Нужен новый рычаг давления и контроля. Нужно позитивное подкрепление. Мда, с церковью нужно дружить, и с епископом Дикартом в частности.

— Спасибо вам большое, почтенная Фоломина, — протянула я, сама же про себя думаю, что может укрепить дух народа. Что заставит их вспомнить и обратиться к той вере, которая не даст им меня повесить, и заставит чтить и уважать.

Да и в чем сама суть стычек узнать было бы неплохо. Что мы там с соседним княжеством не поделили?

— Вы окончили ваши молитвы? — подошел к нам епископ.

— Да, почтенный Дикарт, — сказала я вежливо, но в то же время отстраненно, — а теперь, я бы хотела с вами кое-что обсудить.

С этими словами я чинно двинулась наружу, а рыцарь, епископ и викарка двинулись за мной гуськом. Какое рвение!

Пальцем я подманила епископа и деловито взяла его под руку. На этот жест мужчина дернул бровью, но ничего не сказал. Тем временем, я произнесла так, чтобы слушали все:

— Как вы понимаете, в последнее время у нас возникли проблемы на границах. А военные действия всегда означают одно…

— Потерю бойцов? — подал голос Райнар.

— Подрыв международных отношений? — ответил Дикарт.

— Опустение казны? — попытала счастья Фоломина.

— Много сирот, — произнесла я, — а потому, епископ Дикарт…как вы смотрите на то, чтобы расширить владения церкви?

Глава 7. Узнаешь эту вещь?

Дело шло к вечеру, и я и в самом деле устала. Слишком много потрясений за два дня. Даже не знаю, как мой мозг все это выдержал. Вероятно, включился какой-то автопилот, или резервный генератор. Но как только дверь за Руаной закрылась, я почувствовала отдачу в полной мере.

Слабость, дрожь во всем теле и тошнота. Мать твою, я встретила демона. Я согласилась притворяться княгиней, совершенно не разбираясь в политике. Нет, задним числом все мы умные и знаем, как лучше. Но реальное положение дел может кардинально отличаться от того, что знают простые обыватели.

И самое главное- я очутилась в другом мире. Я читала подобные истории, попадались на глаза. Да и мало ли культовых книг, фильмов и сериалов о том, как с кем-то происходило подобное? Тьма тьмущая. Вот только идея оказаться «избранным» на чьих плечах лежит мир (или, в моем случае, княжество) на деле не так привлекательна.

Да, по контракту мне совершенно не обязательно принимать участие в политических делах, за меня все решат те, кто прожил здесь всю жизнь. Но от одного моего необдуманного кивка может зависеть многое.

Более того, моя сегодняшняя задумка произвела нужный эффект. Даже Райнару она показалась разумной, хотя ему и не нравилась идея дать больше власти епископу. Тем не менее, завтра все должно решить Собрание.

В дверь тихонько постучали и в комнату вошли трое слуг. Худощавый мужичек, пришедший поменять свечи в люстрах и две служанки. Одна из них, миловидная румяная девчушка с большими карими глазами, тут же побежала набирать ванную. А вторая, бледная блондинка с невыразительным лицом, принялась менять простыни, то и дело бросая на меня странные взгляды.

Она точно служанка? Как-то подозрительно на меня смотрит, затравленно. Или может, как раз-таки потому, что она и есть служанка Кары? Черт, неужели нельзя было нанять новую прислугу? Ту, которая не знакома с личными привычками княгини.

А может она что-то знает? Вдруг она в курсе о том, что Кара умерла? Или сама её отравила? И вот теперь перед ней возник оживший труп. Вот всяком случае, выглядит она именно так.

— Ты, — я указала на неё пальцем, — останься. Остальные — вон.

Меня беспрекословно послушались. Оставшись наедине со мной, блондинка задрожала всем телом, а в её глазах читался страх.

— Как тебя зовут? — строго спросила я.

Конечно, я шла на риск. Если я вызвала в ней такую реакцию, велика была вероятность того, что они с Каррой знакомы. Но я понадеялась на привилегированность своего положения. Княгиня вполне могла и не посчитать нужным запоминать имена всех слуг, работающих в её доме.

— Клода, госпожа, — пролепетала она.

— Итак, Клода, расскажи мне, чего ты так боишься? — спросила я.

— Ничего, госпожа, все в порядке…

Очень неубедительно. Попробуем ещё разок. Но только в этот раз, я подошла к ней ближе, напирая:

— В порядке? Я так не думаю, — я кинула на неё хищный взор.

— В полном, княгиня, — пролепетала она, то и дело кидая взгляд куда-то мне за спину.

— Не ври мне, Клода, — грозно сказала я.

— Я… госпожа, мне надо работать, ваша постель…

Я снова уловила странный взгляд в сторону и в этот раз мне удалось за ним проследить.

— Это? Все дело в этом? — я подошла к платяному шкафу.

Я распахнула дверцы, но не увидела ничего интересного, кроме пестрых нарядов.

— Прошу вас, госпожа… — побледнела Клода.

Я явно на верном пути. Не церемонясь, я сгребла все платья в охапку и швырнула их на кровать. Но шкаф был совершенно пустым никакой тайной заначки или магических символов.

— Ох, княгиня Кара, я лучше пойду…

— Стоять! — рявкнула я.

Поведение служанки говорило о том, что я на верном пути. Недолго думая, я стала ощупывать все углы, где-то здесь должен быть тайник.

Им оказалась задняя панель, она была двойной. Но сдвинув её, я побледнела сильнее Клоды.

В полумраке блеснули цепи, наручники, какие-то кожаные атрибуты…

— Это… — я неуверенно достала плеть, и картинка стала обрисовываться.

Да это же БДСМ набор! Вот какой княгиней была правильная Кара!

— Ох, княгиня, сжальтесь надо мной… — служанка упала ниц и зарыдала, — я никому об этом не рассказывала, клянусь. Пусть Темный заберет меня, если я солгала!

— Стоп, а откуда ты вообще об этом узнала? — нахмурилась я.

Ну, любила покойная экстравагантные развлечения. Но если тут есть целый тайник, то едва ли она посвящала в эти игрища слуг.

— Мой брат… он был одним из тех, кого вы…

Ясно. Нехорошо получилось.

— Значит, твой брат тебе рассказал? Ему что, больше не нужен его язык?

— Сжальтесь, госпожа, — она снова залилась очередной порцией рыданий, — он ничего не говорил, я сама все поняла. Вы вызвали его к себе, а потом… мне пришлось самой дотащить его до лекаря. Он молчал, как рыба, но его спина… вся эта кровь… Шрамы на его спине до сих пор… А лекарь сказал, что он не первый, кого так… вот я и вынудила знахаря все рассказать…и сама потом полезла.

Внутри меня все похолодело. Нет, Кара была не любительницей своеобразных развлечений. Она была чертовой садисткой!

— Как давно это было? — сухо спросила я.

— Три года назад. Простите, госпожа, накажите меня, но не брата. Он не сделал ничего. Он и так немало…

Она хотела сказать «страдал», но не смогла закончить фразу, вовремя осекшись. В горле встал ком, но я продолжила:

— Но ты явно слушала сплетни о том, кто вхож в мои покои, так?!

На её месте я бы поступила так же. Рот держала бы на замке, а ухо в остро. Чтобы у меня была хоть какая-то информация и пути для отступления. Или кто-то, кому ещё можно было пожаловаться.

— Я не знаю, госпожа, я… — ревела навзрыд девушка.

— Говори! — прикрикнула я.

Мне было искренне жаль бедняжку. Но успокаивать в данной ситуации её было бы глупо. Только страх заставлял её рассказывать все сейчас. Поступи я по-другому, она бы наверняка замкнулась, или того хуже, с облегчением бы выдохнула. А вот я бы напряглась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я знаю только о двух… постоянных…

Кажется, на сегодня с неё хватит.

Я присела и погладила её по спине, но девушка лишь сильнее содрогнулась от моего прикосновения. Поэтому я поспешно убрала руку.

— Назови мне имена и обещаю, твоего брата и тебя никто не накажет.

***

На следующее утро вторая служанка, та что попухлее, с карими глазами, сопроводила меня в нужное место. Клоду я рассчитала и сослала вместе с братом в тот же вечер, приказав убираться подальше от Категана. Но это было для их же блага. Узнай кто из советников, что в замке есть та, кто столько знает о личной жизни Кары, то едва ли девушка бы дожила до заката.

Возможно, я проявила мягкосердечность, но чутье подсказывало мне, что она никого не боится так как меня. Как женщину, способную совершить такое просто из-за прихоти. А значит, будет молчать. Но как долго я смогу позволять себе такую роскошь, как снисходительность и милосердие?

Быть правительницей — это не только на светских пирушках красоваться, да щеголять в шелках. Всем, конечно, хочется быть доброй и справедливой. Очень внимательной к бедным крестьянам и заслужить безусловную любовь и восхищение. Но имеем то, что имеем. И с этим я намерена побороться. Так что, я не могу себе позволить отсиживаться в стороне. Совесть не позволит.

Когда дверь отворилась, то вошедший имел возможность лицезреть меня, деловито закинувшую ноги в кожаных сапогах на стол. На мне было откровенное алое платье, а в руках я игриво крутила ту самую плеть.

Я подняла глаза, бросив томный взгляд, и кокетливо произнесла:

— Узнаешь эту вещь?

О, эльф Кайро хорошо её знал. На долю секунды я увидела панику в его глазах. Словно, он забыл о том, что настоящая Кара мертва, и перед ним возник его ночной кошмар.

Но он быстро взял себя в руки, поняв, кто перед ним разыграл этот спектакль. Под его черными глазами легли тени, а уши нервно дернулись.

Сегодня его длинные черные волосы были распущены, скрывая выбритую часть головы и странную татуировку. Он выглядел очень даже каноничным. Но все равно не Леголас.

— Как ты это нашла? — спросил он, сдавленным голосом.

Он пытался казаться спокойным. Но он не был таким хорошим актером как я, а потому, я без труда уловила в его голосе гнев и страх.

— Вопрос скорее в другом, как долго ты собирался от меня это скрывать? Важная деталь, для роли Кары Категанской, не находишь? — я игриво приподняла бровь и скинула ноги со стола.

Мы находились в его рабочем кабинете в башне: круглое помещение из крупного серого камня, массивный письменный стол, заваленный бумагами, несколько стеллажей и полок с книгами, а также рабочее место, заставленное неизвестными мне минералами, склянками и травами. Все это было в хаотичном беспорядке и не выдерживало никакой критики или структуры. Но не мне здесь работать.

Резкими шагами Кайро подошел ко мне и попытался выхватить плеть из моих рук.

— Ну уж нет, — я дернула руку назад, не отдавая ему плеть.

— Чего ты хочешь? — плечи эльфа раздраженно напряглись.

— Для начала, начни называть меня госпожой, как и подобает верноподданному.

— Ты-никто, — фыркнул маг.

— О, нет, дружочек. Я женщина, которую вы, уроды, притащили сюда из другого мира и обращаетесь с ней, как с мешком навоза, мешая выполнять работу. И эта женщина теперь знает твою тайну. Так что, присаживайся, — я деловито указала ему на второй стул, — нас с тобой ждет интересный разговор.

— Для задушевных разговоров у вас есть Руана, её специально для этого наняли, — недовольно сказал маг, но все-таки сел.

— Девушка, даже не состоящая в Собрании? Близко не знавшая Кару? Это её-то вы поставили мне в суфлеры? — усмехнулась я, — Я знаю, что она всего лишь случайная жертва обстоятельств, и вы таким образом пытаетесь заткнуть ей рот. Не удивлюсь, если после завершения моего контракта, с ней произойдёт какой-нибудь «несчастный случай».

— Она знает достаточно из того, что вам следует знать, — процедил эльф, — вас наняли просто сыграть роль, иногда появляясь на светских мероприятиях и изредка подписывая документы.

— А вот скажи… если ты принесешь мне бумагу на подпись, а драконий рыцарь скажет, этого не делать, как мне поступить тогда? Кого из вас слушать?

— Конечно же меня! — выпалил Кайро. Ему все труднее и труднее было сдерживать свои эмоции.

— Уверена, Райнар скажет тоже самое, — снисходительно произнесла я, — или же, появится вопрос, требующий немедленного вмешательства княгини? Да, я знаю о межусобицах, и риски намного выше, чем я полагала изначально.

— Вам ничего не угрожает.

Я издала смешок и с издевкой вскинула бровь.

— Это я, как символ правящей династии, буду распята, четвертована или повешена. А уж до чего могут додуматься разъяренные жители, если к ним в руки попадет живая княгиня… на быструю смерть мне не стоит рассчитывать.

— Никаких бунтов не будет, Руана преувеличила, — Кайро верно понял, кто ввел меня в курс дела, — ничего особенного. Недовольные будут всегда.

— Учитывая, почему я тут- не такое уж и обычное. Да сама причина моего пребывания здесь в том, что княгиня умерла молодой. Так что, не надо говорить мне о рисках. А ваше ко мне отношение… тут дело не в скорби. Это не горе- а чушь собачья. Уверена, каждый из тех, кто знает правду, планирует урвать от отсутствия Кары кусочек себе. Я права?

Я знала, что права. Видела по глазам.

— Так что, мы начнем с того, что ты расскажешь мне, как же ты оказался втянут во все эти… пристрастия княгини.

— Если хотите быть в курсе дела, то начните задавать правильные вопросы, а не глупые, — процедил Кайро, — Я иноземец, который служит человеческому княжеству. Думаете, у меня был выбор? Не знаю, как в вашем мире относятся к представителям другой расы, но тут свое место надо заслужить. А таким как я — с двойным усердием.

— Но, как я понимаю, маги в ваших землях не то, чтобы часто явление. Значит, ты ценен сам по себе, — рассуждала я в слух, — или же, есть в твоей истории что-то, что делает тебя не таким уж и значимым в глазах своего народа.

Взгляд Кайро потемнел. Я попала в точку.

— Сам просил задавать неглупые вопросы, — я насмешливо пожала плечами.

— Я убил своего прошлого нанимателя, — нехотя ответил он, — он был таким же садистским монстром, что и Кара. Но убивать двух нанимателей подряд — от такого уже не отмыться.

— Что делал с тобой прошлый хозяин? — спросила я.

— Не со мной…

— О, да ты у нас моралист.

На самом деле, это несомненный плюс. Подчиненный с моральным кодексом в таком месте и времени, не приемлющий пустого насилия- надо бы заручиться его поддержкой. Теперь я уже жалела, что затеяла эту провокацию. Но иначе, меня не стали бы воспринимать в серьез. И считали бы не просто дурочкой, а мягкотелой слезливой дурочкой.

— Значит, твой прежний наниматель издевался над мужчинами? Женщинами?

— Стариками.

Я снова почувствовала леденящий душу холод. Мой взгляд изменился и стал более беспощадным. Кайро заметил это и, кажется, принял за одобрение.

— Когда-то его избивала собственная бабка. И, за невозможностью отыграться на ней, он переносил свою злость на других. Старики не вносили налогов, не несли службу и не работали в полях, так что ощутимого оттока жителей Хозяин Леса не заметил. Тем не менее, по эльфийским законам я не имел права его наказывать. Для этого существует определенный отряд карателей. Только им дозволено подобное. И только после народного голосования. А этот тип умел прикинуться душой компании. Его никогда не осудило бы большинство.

— Слабые стороны демократии в действии, — задумчиво хмыкнула я, хотя, тот факт, что у эльфов она была- очень даже интриговал, — никогда не видела старых эльфов.

— Там откуда вы родом есть наша раса?

— Нет, — легко ответила я, — но нам эльфов представляют бессмертными и вечно-молодыми, светловолосыми и ясноликими. А ты больше похож на какого-то некроманта.

— Это не так, — усмехнулся Кайро, — тем более, некромантия строго запрещена церковью Светлого. Мы не имеем право отнимать тех, кого он призвал к себе. Ну а эльфы стареют почти так же, как и люди. Наш организм изменяется почти одинакого. Только у жльфов этот процесс идет очень-очень медленно. Мы не бессмертны. Ни одно тело подобного просто не выдержит и со временем износится.

Его голос снова стал живым, а вид более расслабленным.

— Да, но если все с этим так строго, как же так вышло, что ты призвал демона? И откуда ты его призвал вообще?

— Я не приверженец культа Светлого, как и многие маги. Люди науки и даже лекари — зачастую не религиозны. За это у нас не преследуют. Но мы платим налог. Есть и несколько церквей Темного, такое тоже вроде как не возбраняется, но они малочисленны, а налогов платят еще больше. Более того, за счет последователей Темного постоянно и растет княжеская казна.

Понятно, вроде как верь во что хочешь, но если отличаешься от остальных, то придется заплатить.

— Так как же ты угодил в объятья Кары?

— Она просто этого захотела. А потом с удовольствием отметила, что тела эльфов более крепкие и выносливые, чем у людей. Кроме того, я умею излечивать свои раны полностью, а значит каждый раз перед ней возникал новый чистый холст, который можно разукрасить… холстом, разумеется, она называла мою спину.

Я поежилась.

— Она тебя только била, или…

Эльф вскинул бровь, явно не понимая, что я пытаюсь сказать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— … или в качестве утешительного приза, она одаривала тебя еще и ласками?

Черт, я без малейшего понятия, насколько открыто здесь можно обсуждать такие темы. Даже на Земле, на том этапе развития общества, в котором оказалась я, у разных народов мира было разное мнение на этот счет.

— Если только это можно было назвать утешением. Я бы предпочел другое слово.

Выходит, Кару эльф, мягко говоря, недолюбливал. В добавок ко всему, он маг. И вот, его мучительница погибает. А на замену ей, появляется другая, точная копия предыдущей. Так удачно, что о смерти его второй нанимательницы никто не узнает.

— Скажи, что ты чувствуешь, глядя на меня? — спросила я, — Мы ведь с ней одно лицо. Ты чувствуешь отвращение? Неприязнь? Боль?

— Вы не Кара, госпожа, — криво улыбнулся Кайро, — для этого вам не хватает пустых мёртвых глаз. И я сейчас говорю о княгине при жизни. Вы жили хорошей и легкой жизнью, это видно. Хотя, зубки и пришлось отрастить. Всем рано или поздно приходится. Но по сравнению с тем, что вы можете тут увидеть…

— Я намерена изменить это.

— Вы что же, собираетесь править взаправду? — удивился Кайро, — вы же скоморох, лицедейка. Та, что зарабатывает на хлеб тем, что притворяется.

— А разве в замке не все живут этим?

Я улыбнулась одними уголками губ. И увидела, как Кайро с темным блеском в глазах улыбнулся в ответ.

Глава 8. Распахивая двери

Конечно, сказать, что я беру управление в свои руки- куда легче чем сделать. Естественно, это были очень самонадеянные слова, учитывая, что на первое же заседание Собрания меня даже не пустили.

— Я передам ваш законопроект, нет повода для беспокойств, — заверил меня Райнар.

С момента его неудачной попытки запереть меня в башне прошла уже неделя. И, то ли мне хотелось в это верить, то ли мужчина и в самом деле начал относиться ко мне с долей уважения, поняв, что так просто со счетов меня не списать.

Глаза Фоломины же теперь светились фанатичным блеском всякий раз, когда она меня видела. Вероятно, решила обратить пришлую в свою веру, и считала это поистине благим делом. А я подыгрывала ей как могла. Тем более, что она снабжала меня всеми необходимыми знаниями на этом поприще.

С Кайро же мы установили некое подобие перемирия, если не сказать союза. Наше мировоззрение более — менее совпадало, и я поклялась на какой-то старой пыльной книге хранить его тайну. Может, книга была и волшебной, но я и в самом деле не собиралась разглашать такие подробности личной жизни покойной Кары.

Что касается Руаны, то она всюду сопровождала меня и впредь, и даже сегодня пришла в мои комнаты с самого утра и наткнулась на недовольную женщину. Она повела меня прогуляться в сад и подышать, но продолжала слушать гневную тираду о том, почему меня не допускают на Собрание.

— Как минимум, мне нужно учиться, — пыхтела я.

Мы вышли в холл залитый солнечным светом, ведущий в тронный зал и парадных выход к садам у замка.

— Это ты так считаешь. Собрание совершенно в этом не заинтересованно. Иначе, если ты научишься всему, то зачем тебе будут нужны они? — скептично заметила Руана.

— Ну, едва ли я стану настолько спецом во всех вопросах. Круг советников мне будет нужен в любом случае.

— Вероятно, они боятся, что ты ляпнешь что-нибудь не обдумав, — пожала плечами девушка.

— Я целую неделю сочиняла с драконьим рыцарем предложение для Собрание. Оно обдуманнее некуда. Я не самонадеянная идиотка, — фыркнула я, — а теперь я должна вверить свое детище в руки двух мужланов.

— Это епископ-то мужлан? — усмехнулась Руана.

— Ты меня поняла, — отмахнулась я.

Мы подошли к лестнице, когда я увидела, как нам на встречу поднимаются трое.

Высокий мужчина с сухим лицом и двое чумазых щуплых мальчишек. Моя бровь нервно дернулась.

— Это кто? — строго спросила я.

— Как кто, трубочисты. Их по всему замку работает с десяток. Столько каминов и печных труб надо прочистить, что… — ответила Руана, но я е не слушала, быстро сбежав по лестнице.

— Стой, ты куда? — воскликнула девушка, едва за мной поспевая.

— Научить кое-кого уму-разуму, — крикнула я через плечо, решительно двигаясь вперед.

На всех парах мы вбежали в круглый кабинет со светлыми стенами и деревянным столом, в котором заседало Собрание.

— Вы что совсем идиоты? — выпалила я, распахивая двери.

С десяток человек уставились на меня. Их брови взметнулись вверх, а в глазах были заметны испуг и паника. Судя по всему, Кара имела привычку врываться на заседания в гневе. И я правильно просчитала, что в этом никто не увидит ничего не обычного. Но на всякий случай, я стрельнула глазами в сторону Кайро.

Эльф лишь едва заметно кивнул, с довольным видом. А вот на лице Райнара я увидела все оттенки гнева. Его ноздри расширились, вены на шее вздулись, а глаз нервно задергался.

— В чем дело, моя княгиня? — как можно более вежливо произнес он.

Выходило не очень, но попытка засчитана.

— Кажется, вы не хотели присутствовать сегодня, так как не до конца излечились, — процедил он сквозь зубы.

Райнар кинул взгляд на Руану, и в его глазах читалось немое «Какого черта?». В ответ на что девушка растерянно пожала плечами и спешно попыталась закрыть за собой дверь снаружи.

— Это было до того, как я осознала грани вашей пустоголовости, — я гневно дернула подолы бархатного алого платья и откинула назад рыжие кудри, — Руана, стой. Возьми у одного из стражей его пику.

Девушка удивленно повернулась к обмундированному гвардейцу, охранявшему вход в кабинет, а он растерянно протянул ей свою алебарду.

— Значит мальчишки трубочисты, так?

— Да, ваша милость, — протянул какой-то мужчина с длинной неопрятной седеющей бородой и нелепой шапочкой на голове, — взрослый человек не в состоянии пролезть в трубу, госпожа.

— Неужели вы не знаете, что это вредно для легких? Эти несчастные дети проживут ещё от силы лет пять, после чего, вероятнее всего, заболеют и умрут. И я уже не говорю о том, что мало кто выдерживает хотя бы год такой работы и просто застревает или плутает в системе труб! — сказала я, покручивая в руках алебарду.

Все члены Собрания, увидев холодное оружие у меня в руках, напряглись пуще прежнего.

— Но… что поделать, госпожа, — снова подал голос какой-то из седобородых мужчин. Их в этой комнате было аж четыре штуки, — спешу заверить, что этим мальчишкам платят за работу, а также их семьям… тем, у кого они есть. Многие из них из приюта, и отрабатывают свое содержание, поэтому…

— Никто не будет их оплакивать? — перебила его я, сверкая глазами.

Призывать к гуманности этих людей было бесполезным занятием, поэтому я подошла к этой дилемме с другого конца. Чтобы ещё ненароком не подумали, что Кара размякла.

— Это не просто дети. Это будущие налогоплательщики. Крестьяне. Воины в конце концов. Скажите, сэр Райнар, как обстоят дела у нас с войнами после межусобиц? — с издевкой спросила я.

Все и так были в курсе, что мы несли потери.

— Человеческий ресурс и так не велик, а вы тратите его на то, чтобы чистить трубы?! — я гневно ходила по комнате, обильно жестикулируя.

— Но, что же вы предлагаете делать? — растеряно спросил меня очередной бородач.

Я фыркнула и решительно подошла к шторам, с силой дернув одну из них, я сорвала её карниза. А затем намотала её на древко алебарды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вот что. Вы заставляете детей выполнять работу, с которой справиться палка и тряпка!

В идеале, конечно, сделать металлический ёрш, но с чего-то надо начинать.

— Возьми, Руана, это чудесное изобретение, — я передала девушке палку, — передай кому нужно, чтобы сделали необходимые замеры и внесли мое изобретение в массовое производство.

Девушка все с такими же широко распахнутыми глазами спешно поклонилась, забирая у меня алебарду, и выбежала за дверь.

— Ах, княгиня, ваша мудрость не знает границ, — залебезили бородачи.

Я размашистым шагом направилась к незанятому стулу. Он стоял в центре, и его спинка была самой длинной. Очевидно, он принадлежал главенствующей фигуре.

Деловито присаживаясь, я небрежно бросила

— Не могу поверить, что мое мудрое Собрание не додумалось до подобного. Или, вернее сказать, не хотело подумать. Ведь что значит жизнь безродной сироты? Никто не был в состоянии и подумать о том, что рабочие руки нам нужны как никогда? А ведь через пять-десять лет эти мальчишки будут кормить и защищать нас с вами. Мы не можем так просто игнорировать подобное. Именно поэтому, мы с сэром Райнаром и епископом Дикартом решили отстроить новый церковный приют.

— Церковный приют? — переспросил один из бородачей, тот что в нелепой шапочке.

Кажется, он был ответственен за здравоохранение. Уволить бы его к чертям собачьим.

— Да, все верно, — взял слово епископ, — мы построим новое учреждение, с собственной фермой, такой же как у нашего прихода. Таким образом мы дадим еду и кров детям, потерявшим после военных действий родителей, а простых горожан снабдим работой.

— А также новыми землями церковь, — проворчал другой советник.

Он был самым старым, я бы сказала практически древним. На его проплешине виднелись старческие пигментные пятна, а зубы пожелтели. Он отвечал за сельское хозяйство и очевидно, не хотел передавать земли в другое ведомство.

— Не без этого, — кивнул Райнар.

— И налог с этих земель я не получу… — снова уточнил старик.

— Неужели вам жаль несколько медяков во имя Светлого? — манипулировал епископ, поставив старика в тупик.

— Простите, но почему именно церкви? — поинтересовался третий бородач, ведомство которого отвечало за культуру и образование. Разумеется, простые крестьяне были этого лишены.

— Потому что помимо крова и хлеба, детям будет предоставлено обучение, — подала голос я, — их обучат банальным правилам письма, чтения и счета.

— А также слову святого, — вставила Фоломина. Именно она и должна была отвечать за это мероприятие.

— Мы будем обучать крестьян грамоте, лишь для того, чтобы нести им слово божье? — изумился последний бородач. Его борода была рыжей и кучерявой.

Он стоял над торговыми и промышленными гильдиями и был самым молодым из бородачей. Значит ещё не такой закостенелый, с ним можно работать.

— Чтобы объединить наши земли, — взяла слово я и остальные тут же замолкли, — мы сплоти вокруг народ…

То есть вырастим богобоязненную и послушную ораву, уважающую власть по определению. Лицемерно ли это? Пожалуй, немного. Но другого способа контроля населения тут пока еще не изобрели. А менять политический строй целого княжества, в котором я всего неделю- не очень-то и хочется, и мало вероятно удастся.

— Хотели бы вы обсудить что-то ещё, моя княгиня? — спросил рыжий советник.

— М-да, есть еще одно дело. Нам нужно обсудить предстоящий бал.

— Бал? — нервно спросил Райнар.

— Все верно. Великая княгиня выздоровела и готова поприветствовать свою аристократию.

Глава 9. Легко быть дружной семьей на расстоянии

За времяприбывание в Категане, я ни разу не встретила своих родственников. Был в средневековом укладе свой шарм, заключавшийся в том, что видеть ты их можешь всего раз в неделю-две и по предварительной записи. Очень легко быть дружной семьей на расстоянии.

Однако, большой прием в честь выздоровления княгини и приветствие всей знати требовал и присутствия моих дражайших сестер, так как они и были этой самой, что ни на есть высшей знатью.

И за день до пиршества, Руана услужливо сообщила мне, что намечается семейный обед.

— Что, они все приехали? — измученно выдавила из себя я.

— Дарина прибудет вместе со своим мужем из соседнего княжества Орсини сразу к началу приема. Дороги размыло, потому со своей третьей сестрой вы увидитесь только завтра. А вот вторая, Марна Саросская, уже прибыла и ожидает вас в тронном зале. С ней уже встретилась младшая внебрачная дочь князя Леонида, Норра, а также ваш протеже Агрест. Они ожидают вас в тронном зале.

— Хорошо, — вздохнула я, попросив служанку достать вишневое платье с золотой вышивкой по подолу.

Оказавшись во всеоружии, я прошла к месту встречи. Внутри нарастало волнение, все-таки сейчас я встречусь с теми, кто знал Кару всю её жизнь. А это не то же самое, что сказать пару слов на Собрании.

— Кстати. Как перенесли новость об отставке наши бородачи из Собрания? — спросила я, пока другая служанка собрала мои волосы вверх, с помощью шпилек с наконечниками в виде рубиновых листьев клена.

— Не лучшим образом, — как-то неловко отозвалась Руана.

— А конкретнее? — спросила я.

Судя по её будто бы виноватому виду, она явно услышала от них что-то не слишком приятное.

— Недовольно ворчали, что их услуги понадобились бы вам, пока вы заняты другими вещами… — аккуратно подбирала слова девушка.

— А конкретнее? — настаивала я.

Нелегко быть княгиней, все пытаются тебя не расстраивать, даже Руана, которая знает, что я по сути фальшивка.

— Сказали, что баб волнуют только балы и дети, и пока вы играетесь со своим приютом, да закатываете пирушки, они могли бы заниматься по-настоящему важными делами. Высказали предположение о том, что вас бы замуж выдать, ибо очевидно, инстинкты берут свое, а также приписали вам интрижку с Георгием.

Это был тот самый рыжебородый молодой советник, единственный кого я не отправила в отставку, а лишь провела воспитательную беседу о том, чему ему отдавать приоритет.

— Пф, с кем мне интрижек только не приписывали, — отмахнулась я, вспоминая свою прошлую жизнь, — в любом случае, это было ожидаемо. Кажется, обиженные мужчины в любом мире и времени одинаковы.

Войдя в приемную залу, я тут же увидела двух привлекательных особ. Та что была постарше, очевидно Марна. На вид ей было около двадцати пяти, она имела пышные каштановые волосы, отливавшие медью, и выразительное белое лицо с яркими, словно два больших сапфира, глазами.

Выглядела она румяной и полноватой, особенно в бедрах, как часто бывает с женщинами, которые не так давно родили. Подтверждало мою догадку и декольте, с вздымающейся тяжелой грудью. Однако, полностью я уверена не была. Может она всегда была дородной? Хотя, по портретам, которые я видела до этого в галерее, так и не скажешь. Но, когда ты платишь художнику деньги, он может изобразить тебя какой угодно. Получше всех этих фильтров в соц. сетях, которыми пользуются современные интернетные девушки.

Рядом стояла еще одна сестра, совсем девчушка, лет семнадцати. У нее были русые волосы с рыжеватым оттенком, как, надо полагать, у всех моих "родственников". Волосы были нашей характерной чертой. А сама она выглядела свежей, как букет роз, и стройной, как лань. Аккуратный рот, высокий лоб, нежная персиковая кожа. Молодость щедро одарила её своими подарками, и она, очевидно, этим наслаждалась, осознавая все преимущества.

Последним я обратила внимание на мальчишку в бархатном сюртуке и чистым невинным лицом. Интересно, как ему это удается, учитывая местные санитарные условия? Я сама переживала за то, что моя кожа нет-нет, да покроется прыщами из-за отсутствия должного ухода, потому тщательно умывала её по нескольку раз в день. А его лицо совершенно ровное! Ни намека на буйство гормонов.

Как и полагается подросткам, он был нескладным, с вытянутыми руками и ногами, и несуразным пушком над губой. Стоит попросить кого-то научить его бриться. Но, впрочем, он имел все шансы на то, чтобы вырасти красивым статным юношей. Уже сейчас он был широк в плечах, а вьющиеся темные локоны ниспадали на густые брови аккуратной формы.

— Великая княгиня! — передо мной тут же склонились Норра и Агрест.

Мальчишка в искреннем смирении и восхищении. А вот сестра в фальшивом.

— Кара, — шатенка лишь учтиво кивнула, не удосуживаясь церемониями и притворством.

Зато честно. Пока что она — моя любимая сестра.

— Давно не виделись, — произнесла Марна.

— Да, сколько же времени прошло? — спросила я как бы риторически, но на самом деле ожидая ответ.

— Почти год, с рождения твоего племянника.

Значит я была права, она кормящая мать.

— Верно-верно, — задумчиво произнесла я, — может, пройдем к столу?

Рукой я указала на дубовый стол, накрытый багровой расшитой скатертью, который уже вынесли сюда, для завтрашнего пиршества. Как только мы расселись, слуги в тот же момент наполнили наши блюда всевозможными яствами.

В основном здесь были различные виды мяса, типа молочного поросенка, зажаренного на вертеле с розмарином, запечённая утка с яблоками и буженина, фаршированная зеленью. Было здесь и много овощей, свежих и тушеных. Особенно по вкусу мне пришлись баклажаны в ореховом соусе.

А на десерт нам подали сладкое вино и фрукты. Даже не знаю, зачем столько кушаний, всего на четверых. И что потом станет с продуктами, которые мы не съедим? Нужно разобраться с этим вопросом.

— Выглядите свежей и здоровой, — отозвался мальчишка, протягивая бокал одному из слуг.

— Благодарю, Агрест, но разве ты не ознакомился с новыми правилами? — строго спросила я, — детям теперь запрещен алкоголь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мда, над этим особо не запаривались. Но, как я поняла, разбавленное водой вино, подавали уже с десяти лет. Потому я ввела некоторые нормативы.

— Но мне уже пятнадцать! — возмутился парень, — я почти что взрослый мужчина. Да, в этом возрасте некоторые уже в стражу поступают! А то и жен заводят.

— Вот через два года и станешь распивать, сейчас тебе нужна трезвая и быстро соображающая голова на плечах для учебы, разве нет? — вскинула я бровь, и мальчишка уступил на удивление быстро.

Видимо сам понимал, что на кону. Какой осознанный. Хороший выбор приемника, за это Кару можно даже похвалить.

— К чему все это? — внезапно спросила Марна сухим голосом, — ты внезапно стала заботиться о детях. Провела ряд реформ, строишь приют. Они ведь тебе никогда не нравились.

Интересные подробности.

— Вне зависимости от моих личных предпочтений, дети- это будущее нашей страны. Да и всего человечества. Нет, будущее любого вида.

— Как-будто тебе не плевать на то, что станет с Категаном после тебя, — фыркнула Марна. Она явно не боялась выражать свои мысли, даже перед сестрой.

— Конечно нет. Я княгиня, и должна думать о своем наследии, — спокойно ответила я.

Но Норра тут же удивленно посмотрела на меня.

— И что, за эту дерзость ты не закроешь её в темнице? — спросила она.

— Да сколько можно? Этот раз будет уже… — Марна мысленно принялась считать, — … девятым?

Я едва не поперхнулась вином.

Видимо, Кара наказывала собственных сестер за неповиновение и нелестные речи о самой себе таким образом. А Марна упрямо гнула свою линию. Даже не знаю, пугал или восхищал меня тот факт, что после девяти заточений она так свой рот и не закрыла.

— Нет, думаю, заключений на моем веку уже достаточно. Но впредь, попрошу выдавать только конструктивную критику, а не язвительные нападки, — прокомментировала я, поднося к губам свой бокал, а глазами стреляя в сестру, — как-никак ты леди Саросская, жена и мать, не престало вести себя как девчонка, которой сестра испачкала платья для первого появления в свет.

— Надо же, ты и это вспомнила, — захихикала Норра.

Марна открыла было рот, но тут же закрыла. Сообразительная особа. Понимала, что любой её выпад теперь смотрелся бы по-ребячески.

— Что ж, если мы заговорили о будущем, — чинно произнесла Марна, — то тебе пора бы подумать о престолонаследии. Ты старшая, а детей у тебя нет и, как я полагаю, не планируется. Конечно, у тебя есть этот юный протеже, но он совершенно никоем образом не связан с престолом. А значит, кто угодно сможет потребовать у него трон. Хотя бы наша сестра Дарина. Так как она и князь Рудрик имеют сына, то эта парочка по любому попытаются прибрать Категан в свои загребущие ручки.

— С чего бы? — взвизгнула Норра.

— Сама посуди: их сын Дофин- прямой потомок князя Леонида. Прямой потомок великого Категанского правителя. С другой стороны, отец Дофина тоже князь. Его кандидатура и родословная идеальна, для того, чтобы править. При этом, попутно объединив земли Категанского княжества и княжества Орсини.

Какой интересный поворот событий. А вот об этой опасности меня не предупредила ни одна живая душа.

— А отдавать наш дом в руки треклятому Рудрику у меня нет никакого желания. Он первым же делом попытается выгнать моего мужа и его народ из Саросса и отобрать у нас побережье. Он явно не станет договариваться с чужаками.

— И что ты предлагаешь? — спросила я серьезным тоном.

Марна слегка удивилась тому, что я поинтересовалась её мнением, но быстро продолжила:

— Обвенчай своего мальчишку с одной из моих дочерей.

— Но двойняшкам по пять! — вспыхнула Норра.

Учитывая, как бурно она реагировала на все, у неё были свои планы. Делиться она ими не хотела, но и свои эмоции под контролем держать пока не научилась.

— Пять лет… — пробормотала я, кинув быстрый взгляд на Агреста, который сосредоточенно жевал свою порцию утки, делая вид, что его тут нет.

В общем и целом, в таких помолвках не было ничего особенного. Протеже был юношей вполне приличным. А разница в десять лет не так уж и велика, особенно учитывая современные нравы. Да и помолвка — ещё не брак.

— Тогда он получит поддержку с твоей стороны, как твой приемник, и поддержку с моей стороны, так как его жена будет древней правящей крови.

— И, разумеется, тебе не будет смысла избавляться от меня раньше срока, так как твоя дочь, ну никоим образом не сможет занять престол в столь юном возрасте. Тебе придется ждать ещё как минимум лет десять. А что в замен? Ты желаешь попасть ко двору?

— Мне прекрасно живется у моря, — фыркнула Марна, — взамен, Агрест и дальше позволит пришлым жить на той земле, которую они занимают. И не сошлет в ссылку отца своей супруги.

Вот и ответ, что думает Марна насчет того, что её выдали замуж за чужеземца. Кажется, она была вполне довольна случившемся и искренне переживала за мужа.

— А где же сам твой супруг? — спросила я.

— Готовит тебе свой доклад. Он представит его после празднества. Но если по-простому, он о подозрительной активности на Скалистых островах.

Это тот самый остров, на котором теперь живут демоны? Тем временем Марна продолжала:

— Кардам полагает (Кардамом звали её мужа), что столь стесненные территории не пошли демонам на пользу.

— Разве не в этом была вся суть? — спросил Агрест.

— Да, но то была наша суть. По началу, они почти ни в чем не были ограничены, благодаря своим способностям. Однако, многие подданные разбежались по разным мирам. Народ стал малочисленным и плохо управляемым. Потому они намерены вернуться на материк и осесть на постоянной основе. Во всяком случае, так доносят шпионы моего мужа.

— А он что же, все доносит тебе? — с долей язвительности спросила Норра.

— Муж и жена — одна… — я вовремя осеклась, понимая, что они явно не в курсе, кто такой сатана, — в одной повозке навсегда, — я быстро придумала новую рифму.

— Подробности он изложит тебе позже, — проигнорировав младшенькую сказала Марна.

— Хорошо. Тогда, нам с вами многое нужно обсудить. Потенциальное вторжение демонов, потенциальный брак Агреста с одной из ваших двойняшек. Я понимаю, что у тебя есть маленький сын, но задержитесь в замке после праздника, — предложила я, чем неимоверно удивила обеих сестер.

— Почему все внимание только Марне! — хлопнула руками по столу Норра, — её дочерям пять, а одна из них уже станет женой будущего князя! А как же я?

— А что ты? — мы с Марной повернули головы.

— Мне уже семнадцать лет, а я все в девках хожу! Как насчет моего брака? Я не хочу, как вы с сестрицей тянуть до последнего. Не хочу жить одна или с дикарем! Хочу порядочного знатного мужа!

— Да тебя признали без году неделя. А ты уже права качаешь? Выдать тебя за конюха, в самый раз! — все — таки вспыхнула вторая сестра. Уверена, её так разозлил комментарий о дикаре.

— Девочки, не ссорьтесь, — устало произнесла я, — хорошо, мы обсудим и твое замужество.

Как говорится, баба с возу, кобыле легче. По быстренькому сплавим её в новое семейство, подальше от Категана, и не придется переживать из-за неё. Можно будет заняться другими делами.

— Покажешь мне своих потенциальных кандидатов на балу. На этом, надеюсь все? — я обвела всех взглядом, особенно задержавшись на Агресте. Он ни слова не сказал по поводу своего обручения с пятилетней девчонкой. Либо он взрослый и понимающий не по годам, либо слишком меня боится. Хотя, впрочем, сейчас это не так уж и важно.

— На том и порешили. Хорошего вечера, дамы и господа.

Уважаемые читатели, к сожалению, по личным обстоятельствам, сейчас не могу выкладывать главы так же часто, как обычно. Надеюсь на ваше терпение и понимание.