Босс и серая мышь

Глава 10

Посвятив понедельник разбору завалов в кабинете босса и заказав два билета до Сочи, Полина по дороге домой составила список необходимых дел. Нужно было подобрать хорошую обувь, купить джинсы и дождевик, а самое главное — переноску для Егора. Да, и посоветоваться с Александром насчет перелета — как карп перенесет высоту и разреженный воздух? Ведь в переноску компрессор не поставишь…

Она не знала, что за автобусом в данный момент едет «мэрс», за рулем которого сидит воплощение Общественной Опасности. Евгений с наслаждением совершал ошибку всех ревнивцев. Так человек, у которого болит зуб, не может удержаться от того, чтобы потрогать его кончиком языка. Знает, что будет больнее — и все равно трогает.

Он ехал за Полиной, готовый к самому страшному: увидеть, как на крыльце ее встречает и целует костлявое чучело по имени Егор!

Джинсы и дождевик она купила в обычном магазине, решив заехать к Насте

завтра — чтобы посоветоваться насчет подарка и собственного вечернего платья. Конечно, вряд ли в лесу потребуется нечто необыкновенное, но Настя может знать про эту Белинскую…

Зоомагазин оказался закрыт на учет, но девушка в зеленом комбинезончике узнала Полину и обрадованно замахала ей сквозь витрину, а потом повернулась в сторону аквариумов и беззвучно завопила, широко разевая рот.

Через минуту рядом с ней возник долговязый ирландец Александр и начал что-то укоризненно ей выговаривать, девушка перебила его и указала на окно. Теперь махала уже Полина, одновременно подпрыгивая от нетерпения. Александр просиял — насколько это было возможно счесть сиянием — и поспешил на выход.

Ларин припарковал машину в десятке метров от магазинчика, возле которого так бурно размахивала руками вероломная секретарша, и сполз почти под руль, чтобы его не заметили. В неведении относительно цели визита сюда Полины он находился недолго. Проклятый Егор оказался каким-то, видимо, бакалейщиком или, еще хуже, мясником, потому что выскочил на улицу в грязном прорезиненном фартуке. К счастью, целоваться на людях они постеснялись, иначе Ларин за себя бы не поручился.

Потом проклятые любовники начали совещаться, а Евгений сидел на полу собственной машины, смотрел в щелочку и страдал. Он их не слышал, но прекрасно представлял, о чем они могут говорить, и распалял себя собственными комментариями к воображаемому разговору…

— Егор, дорогой, ты щас обалдеешь прямо от моей новости! (Куда уж больше!)

— Егор любит новости. (У, дебил несчастный!)

— Мой придурок-шеф оплатит нам с тобой клевый отдых на халяву в лесном доме его знакомых толстосумов. (И похороны Егора тоже!)

— Егор любит клевый отдых на халяву. (Оно и видно!)

— Представляешь, мой сладенький, мы с тобой напьемся шампанского по сотне за бутылку и всласть натрахаемся на пуховых перинах! (Если бы я был женщиной, меня бы стошнило!)

— Егор бы взял наличными, но и так сойдет. (Ну и пусть ей будет с ним плохо, дуре несчастной!)

— Егор, я побегу домой и приготовлю моему мальчику его любимую жрачку — замороженную пиццу, чипсы с беконом и кока-колу с пивом.(Правильно, пусть сдохнет от язвы желудка!)

— Егор любит пиво. (И это тоже написано на его роже!)

— А потом ты придешь домой, и я все тебе подробно расскажу — какая глупая рожа была у придурка-босса, и про то, что он так и не удосужился проверить деньги на карточке, так что мы можем до среды кутнуть от всей души! (Был бы я таким же гадом, как ее Егор, сей же момент заблокировал бы карточку!)

— Егор любит кутнуть. (Дебил, самый настоящий!)

— Тогда я побежала, мой ненасытный кролик! До вечера! (Неужели всем бабам нужно только одно?!)

— Егор любит свою малышку. (Еще бы! Пока у нее есть деньги!)

Егор скорчил на прощание рожу, отдаленно напоминавшую улыбающееся лицо Фредди Крюгера, Полина помахала ему в ответ и едва ли не вприпрыжку поскакала по улице, прямо мимо машины Евгения. Шпион поневоле скорчился на самом полу, невыносимо страдая не столько от неудобной позы, сколько от вероломства Полины, усугубляющегося с каждой минутой.

Выждав минут десять, он осторожно приподнялся и огляделся по сторонам. Оказывается, магазинчик находился кварталах в двух от дома Полины, и тут Женя решился на отчаянный шаг. Он поедет сейчас прямо к ней, пока этот гад не вернулся домой, и скажет ей начистоту, что ее поведение омерзительно, что он отменяет свое приглашение, что деньги они с Егором могут оставить себе, но в дом Громова они не сунутся, и что если у нее хватит совести смотреть ему в глаза, то увольнять он ее не будет…

Короче, поедет и все выскажет! Только сначала успокоится немного.

В этот момент костлявый Егор вышел из магазинчика, мрачно огляделся по сторонам и зашагал в направлении ровно противоположном тому, в котором упорхнула его презренная любовница.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ведомый мстительным чувством и неясным охотничьим азартом, Евгений немного выждал, а затем медленно двинулся вслед за своим врагом. «Мэрс» крался, как лев по саванне…

Полина натянула футболку на голую попу и уселась на край ванны, опустив гудящие ноги в холодную воду к Егору. Карп приветственно ткнулся ей в икры, и девушка тихонько засмеялась. Пусто будет без него в доме… зато она впервые за две недели полежит в ванне! И Егору привольно. Он уплывет и найдет себе дом и семью…

Она вдруг закусила губу и торопливо протянула руку к серебристой рыбине. Только бы все прошло удачно! Александр говорил не слишком оптимистично, хотя по его меркам…

— Простите, что отрываю, но мне нужен ваш совет. У меня появилась возможность выпустить Егора в заповеднике.

— Пъекъясно!

— Но это далеко, в Сочи…

— Знаю. Ничего, он выдейжит. Я выбею вам самый большой контейней.

— В том-то и дело… Мне придется лететь самолетом. Егору это не повредит?

— М-да… с одной стояны это даже хояшо — быстъее. С дъюгой — пеепад давления… Я бы советовал машину, но выбиять не пъиходится. Тогда так: в багаж не сдавать! Дам вам таблетки — бъёсите в контейней, если он начнет задыхаться. Выябатывают кислоёд. Только не чаще одной в час! Может обжечь легкие. Обидно потеять такого къясавца на поёге его свободы.

— Я постараюсь, Александр.

— Знаю. Ему повезло с вами, Полина. Сообщите, когда вейнётесь, ладно? А завтъя я пъиготовлю для вас все, что нужно.

— Конечно. Спасибо. До завтра!

Привыкший к космическим скоростям «мэрс» постанывал от унижения, выдавая десять километров в час от силы, но Ларин был неумолим. Долговязый соперник размашисто и ходко шагал по улице, не обращая внимания ни на что вообще, только иногда взмахивая руками и что-то яростно доказывая невидимому собеседнику.

Таким манером они прошли-проехали четыре квартала, и тут Егор выкинул штуку: резко затормозив возле невысокого красного заборчика, он решительным и привычным жестом нажал на кнопку звонка. Из беленького домика под абсолютно леденцового вида черепицей вдруг горохом посыпались дети. Возрастом от трех до семи, все рыжие, голубоглазые, человек сто, не меньше — так, по крайней мере, показалось ошеломленному Жене.

Вся эта орава повисла частью на заборе, частью на костлявом Егоре, издавая птичий щебет, сквозь который прорывалось одно несомненно человеческое слово — «папа». Потом на крыльце показалась авторша рыжих шевелюр маленьких Егоров и ФедОр — невысокая рыжеволосая красавица. Огненная грива ее вилась мелкими кудрями, на улыбающемся лице сияли зеленые глаза.

И этот гад, этот вероломный мерзавец вошел в калитку, неся на себе половину своего щебечущего выводка, подошел к рыжей красавице и поцеловал ее, бесстыжий, хотя не прошло и получаса, как они с Полиной, его любовницей и сообщницей расстались возле магазина!

Женя ерзал за рулем, сжимая кулаки и кляня костлявого гада, на чем свет стоит. С какой стороны ни возьми, этот человек заслуживает того, чтобы свалиться в водопад! Либо он обманывает эту прекрасную женщину, родившую ему целую кучу музыкально одаренных детишек, — либо в дурах пребывает Полина, думая, что она у Егора единственная!

Между тем семейство скрылось в доме, и как-то сразу стало ясно, что Егор пришел сюда не на минуточку, а окончательно, до завтра. Возможно, темной ночью он выскользнет в окно и помчится в похотливые объятия своей любовницы, но пока на это ничего не указывает. И это отлично, потому что Евгений может спокойно поехать — и поговорить с этой самой любовницей.

И если ему удастся — со свойственным ему тактом и хитроумием — выведать про отношения с Егором побольше, он сможет открыть ей глаза на то, что Егор обманщик, либо пристыдить ее за то, что она сознательно вступила в порочную связь с женатым отцом семейства!

Исполненный благочестивых мыслей, Ларин величаво развернулся и помчался к дому грешницы Полины, словно ангел с карающим мечом.

Полина заварила себе чай и сунула в духовку булочки с маслом и корицей. Это был чистейший разврат и гибель для фигуры, но сегодняшний день наверняка унес у нее миллион калорий сразу, так что — можно. Полина уселась в кресло и вытянула блаженно гудевшие ноги на табуретку. После холодной воды и массажного крема с лавандой она натянула высокие шерстяные носки из овечьей шерсти, а старая бесформенная футболка с выцветшим изображением Желтой Подводной Лодки почти не ощущалась на теле. Блаженство — вот как это называется! А завтра привезут билеты на самолет, и очень скоро она увидит бескрайнее зеленое море, раскинувшееся под крылом самолета. Ей всегда хотелось побывать в Сочи. Говорят, там даже воздух совсем другой…

Звонок в дверь вырвал беспечно дремлющую девушку из мира грез — и тем самым спас булочки. Полина на ходу выключила духовку и метнулась в прихожую, отчаянно соображая, что бы накинуть сверху. Футболка доходит до колен. Этого было бы совершенно недостаточно для Полины недельной давности выпуска, но нынешнюю совершенно не смущало, только вот под футболкой ничего не надето, и это может смутить того, кто… Кстати, а кто это мог бы быть?

Искренне заинтересованная данным вопросом, Полина содрала с вешалки драную шерстяную кофту и завернулась в нее в самый последний момент, уже открывая дверь.

На пороге стоял босс. Вид его был ужасен. Именно так Полина и представляла себе людей, воочию увидевших призрака. Бледное лицо, синие тени под глазами, прыгающие губы и нахмуренные брови, а в глазах — преисподняя и все ее демоны.

— Евгений Владимирович! Что-то случилось? Заходите же.

Ларин переступил порог, стараясь не очень пялиться на коленки девушки. Проклятая секс-бомба! У нее ничего не выйдет, он будет тверд, как скала, он выложит ей все, он расставит все точки над…

— Шеф! На вас лица нет! Чаю? Или выпьете… хотя, вы же за рулем… Вызвать вам такси?

— Нет. Нам нужно поговорить. Немедленно.

— Проходите…

В шоколадных глазах лениво плескалось изумление, но смущенной или испуганной она не выглядела. Надо же было так притворяться три года! Серая мышь, по рассказам девочек, стеснявшаяся даже в дамской комнате колготки подтянуть… так и ходила — в перекрученных винтом.

Ларин прошел на кухню и против воли потянул носом. Горячие булочки с корицей имеют обыкновение пахнуть детством для представителей абсолютно всех слоев населения. А если они еще и слегка подгорели…

Полина ахнула и метнулась к допотопной газовой духовке — спасать булочки. Когда она села на корточки, Женя едва не вытаращил глаза и не открыл рот самым неподобающим образом. Под футболкой на его секретарше ничего не было, чтоб ему провалиться! Кофта неопределенного цвета и формы распахнулась, а вот футболку Полина успела натянуть и зажать коленками… лучше б она этого не делала.

Расстроенный и деморализованный вконец мужчина дождался, когда она вытащит и поставит в центр стола противень с золотисто-коричневыми булочками, истекающими маслом, судорожно сглотнул и выпалил:

— Полина, ответьте мне начистоту, что вас связывает с Егором?!

Она посмотрела на него задумчиво и как-то… оценивающе, что ли? Приблизительно так на него смотрела учительница в начальной школе, но об этом Женя вспоминать не любил. И потому начал злиться все сильнее. Кто тут грешник, в конце концов?

Девушка склонила голову на плечо, в шоколадных глазах появилась некоторая отстраненность, а в голосе — напевность древнего сказителя.

— Нас с Егором свел несчастный случай… Можно сказать, что нас сблизила общая беда.

— Не расскажете ли поподробнее?

Теперь она смотрела прямо в глаза мужчине, и в шоколадных глазах все явственнее читалась насмешка, но голос оставался торжественно серьезен.

— Охотно. Я возвращалась домой от врача. По сути дела, он только что дал мне понять, что мой случай не лечится. А Егор… одна женщина его совершенно измучила. Он едва дышал, в самом прямом смысле этого слова. Он буквально свалился мне под ноги. Я не могла его бросить. И отдать той женщине тоже не могла. С ней он погиб бы.

Ларин поражался этому цинизму. Значит, все знает про жену и детей. И тем не менее, уверена, что поступает правильно…

— …Я привезла его к себе домой, положила в ванну, постаралась сделать так, чтобы ему было хорошо… У меня совсем не было опыта. Я понятия не имела, как обращаться с… ну… вы понимаете.

— О да! Но вы научились.

— Да. У меня был хороший учитель.

— И не сомневаюсь, что вы стали прекрасной ученицей.

— Я старалась день и ночь. К тому же на работе случились некоторые неприятности, результатом которых стал неожиданный и довольно познавательный оплаченный отпуск.

— Познавательный? Благодарю вас, я запомню это прелестное определение. Так что там дальше с Егором?

— А, ну да. Каждый час, проведенный под одной крышей, сближал нас все больше, очень скоро я по-настоящему привязалась к нему…

— А о чувствах той женщины вы не думали?

— Уверяю вас, она не знает, что такое чувства. Только низменные животные инстинкты и физиологические потребности.

— Как вам не стыдно, она ведь мать…

— Не исключено. Но Егора она просто съела бы.

— Да она бы костями подавилась!

— В каждом деле свой риск.

— Полина!.. И вы полагаете, он испытывает к вам ответные чувства и не жалеет, что не остался с той женщиной?

— О, в последнем я совершенно уверена. Любая встреча с ней — смерть для него.

В шоколадных глазах плескались пузырьки смеха, но ослепленный яростью и ревностью Евгений этого уже не замечал. Голос его вибрировал от сдерживаемого напряжения, хотя сам он был уверен, что говорит вкрадчиво и саркастически.

— Тогда позвольте совсем уж нескромный вопрос: Егор все время проводит с вами?

— Да. Мы не расстаемся ни на минуту, когда я дома, разумеется.

— Ага! И сейчас он…

— В ванной.

— В ванной. Как мило. Что ж, с вашего позволения, я подожду, пока он выйдет. Очень хочется с ним познакомиться.

Полина наклонила голову, еле сдерживая рвущийся наружу хохот.

— Боюсь… вам придется… долго ждать…

— А я сегодня совершенно свободен, знаете ли. Отлично выспался за те дни, когда вас не было на работе. Никто не приставал ко мне с графиком и бумагами на подпись. Больше того, обо мне вообще ни одна собака не вспоминала… Так что я подожду. Булочку вот съем!

Он решительно схватил золотистую булку и впился в нее зубами, однако кусок застрял у него в горле, когда Полина подняла голову и очень спокойно изрекла:

— Пожалуй, будет лучше, если я провожу вас к нему. Прямо в ванную.

— Экхм… гр-р-р… знаете, это что-то потрясающее… Такой цинизм… Думаете, я не пойду?

— Почему? Вы — мужчина, он — мужчина. Я могу постоять в дверях.

— Вы думаете, меня остановят этические соображения? Так вот, у меня их нет! И никакого Егора у вас в ванной тоже нет, вы просто делаете хорошую мину…

— Пойдемте.

И бесконечно наглая, бесстыдная, шоколадная и коричная Полина с голыми коленками взяла обалдевшего и разъяренного Евгения за руку и повела по коридору в ванную комнату. И он пошел, пошел, как теленок, идущий на заклание!

Девушка распахнула дверь, вспыхнул свет.

— Позвольте представить: Егор. Егор, это Евгений Владиимирович.

Ларин машинально сделал несколько шагов вперед. В ванной плавали большие зеленые листья какого-то комнатного растения, а между ними…

…лениво шевелил плавниками громадный серебристый карп. Часть чешуи блестела чуть ярче, глаза были темно-золотистыми и смотрели прямо на Женю. Тот против воли сделал еще шаг, оказался у самой ванны, протянул руку…

Потом обернулся и пробормотал:

— Полина, я, видимо, опять свалял дурака…

Она прислонилась к косяку и улыбалась. Она была так хороша, что хотелось завыть в голос. Частично от облегчения, потому что Егор оказался совсем не тем, который… Но ведь есть еще и второй! Брови Жени вновь сошлись на переносице.

— А с кем это вы секретничали сегодня на улице?! И этот же костлявый тип открывал мне дверь, когда я приезжал… короче, в прошлый раз!

Она округлила глаза, приложила ладонь к губам в шутливом ужасе.

— Ты за мной следил, босс?! Ты подсматривал, с кем я встречаюсь?

— Не твое дело, поняла? Кто это был?!

— Александр.

— Кто?!

— Александр. Он продавец в зоомагазине. Абсолютно помешан на рыбах и аквариумах. Знает о них все. У него красавица-жена и куча детишек, все ужасно смешные и тоже не выговаривают букву «р». Он меня с ними познакомил в тот самый, видимо, день, когда ты приезжал. Я тогда даже не вышла открывать, заваривала чай. Александр посмотрел Егора, и мы пошли к нему в гости.

Ларин некоторое время хлопал глазами, а потом жалобно протянул:

— И взять с собой в Сочи ты хотела…

— Вовсе не своего любовника, а карпа по имени Егор, чтобы выпустить его в заповедную реку, где никто его не станет ловить.

— Я идиот…

— Да.

— Что?

— Ты идиот. И я тебя люблю.

Полина оторвалась от косяка, шагнула вперед, обхватила Евгения за шею и крепко поцеловала прямо в губы.

Хоть здесь Женя оказался на высоте. Вернее, его тело. Пока рассудок пребывал в коматозе, руки, ноги, губы и прочие части организма не подкачали, сделали все правильно. И Полина оказалась ровно такой, какой и представлялась ему в последнее время: шоколад и корица, ландыш и мед, мирра и елей, дождь освежающий и огненная пещь…

Он уже приступил к вполне осмысленным действиям, когда она, задыхаясь, уперлась ему в грудь руками и пискнула:

— Только не здесь! Я… не могу при Егоре… Ты только не смейся…

Женя покосился на карпа, тот ехидно сверкнул золотым глазом. Хорошо, что она первая это сказала.

Потому что Ларин тоже не смог бы при Егоре!