Брошенная жена дракона

Глава 38

Гулять по саду, говорить о всяких мелочах из жизни Грейсона и наблюдать, как сынишка играет с деревянным мечом – это все хорошее, на что меня хватило в стенах ненавистного дома. В остальном же, как только речь заходила о прошлом, я была не способна сдержаться. Харон зациклился на своем безумном желании обладать мной и вернуть сына, что раздражало неимоверно. А где-то поблизости вечно ошивалась улыбчивая, что ей не свойственно, тетка. Мы с Алеттой заранее договорились, что в доме врага даже воду пить не станем. А еще я отказалась от предложенной одежды. Так и осталась в свадебном платье, не желая переодеваться. Бабуля обрезала мне шлейф и убрала длину юбки, чтобы стало проще ходить.

К ужину мы спустились нехотя, лишь ради Грейсона, который сильно проголодался после прогулки. И всякий раз, когда поганка Шаэла дотрагивалась до моего ребенка, хотелось вытащить шпильку из волос и воткнуть ей в глаз! За столом чувствовалась напряженность и исходящая от нас с Алеттой злоба.

– Угощайтесь! У нас новый повар. Лучше прежнего готовит. Вина? Амели, Алетта? – расшаркивалась перед нами Шаэла, изображая из себя саму святость.

– Нет желания. Мы дождемся, пока поест Грей и уйдем к себе, – отрезала я сухо.

– Как же так? – вмешался Харон, жестом приказав прислужнику наполнить мой бокал. Я успела прикрыть фужер ладонью и отрицательно мотнула головой.

– Нет! – я ничуть не удивлюсь, если еда и напитки, предложенные нам с бабушкой, будут отравлены каким-нибудь эликсиром напрочь отбивающим разум. Во времена учебы я читала о таких редких зельях, которые достать крайне сложно, незаконно и дорого. Но для четы Кроу явно нет ничего невозможного.

– Греюшка, поторопись, дорогой, – подогнала его Алетта, когда он замечтался с вилкой в руках.

И больше никто не сказал ни единого слова во время этого напряженного ужина.

Вскоре мы встали из-за стола и вышли из зала, оставив Харона наедине с родственницей.

Уже в покоях заперли дверь на ключ и уложили ребенка спать. Сели с Алеттой у камина и заговорили почти шепотом.

– Ну и что он тебе там в уши пел, пока вы гуляли?

– Ничего нового. Про Холли больше ни слова не сказал. А меня все пытается убедить в искренности чувств и обещает вселенское счастье рядом с ним, – шикнула я недовольно.

– Не верь ему. Снова обидит и обманет. Мог бы избавится от своей безумной тетки хотя бы на время твоего здесь пребывания. Даже этого не сделал. Сговорились они. То она и трепещет перед нами, бдительность усыпляет. Не спроста это все. Опоить чем-то хотят. Знаю я такие фокусы. Потом, когда Элиас приедет, под магическим воздействием откажешься от свадьбы с ним и дело с концом. Сцапает тебя Харон и будет снова мучить. Не удивлюсь, что и Холли скоро канет в мир иной, чтобы не путаться под ногами. Если за ночь ничего не решится и Воксы не явятся, надо думать, что будем делать. Долго без еды и воды не протянем, ослабнем, а силы нужны.

– Согласна. Как бы аудиенции с императором добиться? Я бы раскрыла ему глаза на его подданного канцлера, – и крепко задумалась.

– Вся документация, включая прошения о встрече, проходят через руки канцлера. Нам так просто не пробиться через дворцовую канцелярию, – тяжело вздохнула Алетта и вдруг ее глаза загорелись азартом, а на лице отразилась довольная ухмылка. – Как же я раньше не додумалась! – стукнула она себя по лбу ладонью и нагнулась вперед, заговорила едва слышно: – Глава коммуны острова Лапута – Лайнус Нолет, – я прильнула к бабуле и смутилась, ничего не понимая. – Вот уж с кем император не пропустит аудиенции! Он же давно этот остров в союзники хочет.

– Подожди! Ты предлагаешь поплыть в Лапуту и попросить Лайнуса отправиться вместе с нами в императорский дворец под видом переговоров?

– Именно! Поверь, он мне точно не откажет, – ох, если вспомнить тот вечер, когда они вместе распивали вино, то…

– Ну, допустим. Только нас с Грейсоном ни в один корабль не пустят без разрешения покровителя на плавание. И это если у нас получится сбежать, – пожала я плечами от безысходности.

– Да, но у меня ведь нет покровителя, – подмигнула бабуля. – Я могу уйти отсюда хоть сейчас. Но тогда ты останешься наедине с этими тварями.

Лишаться поддержки Алетты мне хотелось меньше всего, но если того требует положение…

– А ничего не остается, если даже Воксы не могут с паскудником справиться. Я такую шумиху подниму, Харон никогда не отмоется! Но они могут опоить тебя чем-то насильно, – опасливо тихо произнесла бабуля.

– Давай договоримся, что если мое поведение изменится, то ты будешь настаивать на проверке у главного императорского лекаря? Он точно выявит признаки магического вмешательства. Лишь бы Кроу не тронули Грейсона, – страх за сына всегда шел впереди моих собственных чувств.

– Малыша они не тронут. Тут уж я больше за тебя переживаю, – погладила меня по спине Алетта. – Ничего. Все у нас получится, вот увидишь, – подбодрила она меня улыбкой. – Не будем терять времени. Подыграешь мне сейчас? – воспользовавшись тростью, поднялась она с кресла.

– Конечно. Что нужно делать?

– Сделаем вид, что сварливой старухе надоело здесь чего-то выжидать и у меня много дел по поставкам вина. Надо возвращаться домой. Разыграешь разочарование, чтобы они ничего не заподозрили. Поняла?

Я закивала и собралась с моральными силами. Поначалу не думала, что у меня получится натурально отыграть эту сценку, но потом я вошла во вкус и уже почти рыдала, когда Алетта отбрыкивалась, а я старалась ее остановить. Харон наблюдал и не вмешивался, но когда ситуация дошла до кульминации и бабуля выбежала на крыльцо поместья, дракон сам начал меня уговаривать отпустить Алетту. Предоставил ей экипаж и с облегчением отправил склочную старушку восвояси.

Так я и осталась этой ночью совсем одна во вражеском логове. В наигранно расстроенных чувствах убежала обратно в покои и замкнулась. Только тогда отдышалась и истерически рассмеялась своему отражению в зеркале.

– Хоть бы у нас получилось, – с этими словами на устах я рухнула на кровать и поняла, что совершенно выбилась из сил. Укуталась одеялом и накрыла голову подушкой, от чего мигом уснула.

Глава 39 Поместье Кроу

Харон сидел за длинным столом трапезной и с тоской смотрел на еду, которая в горло не лезла. Тихо и пусто было в поместье, маленькие детские ножки не бегали по дому, как он мечтал, ведь Грейсон постоянно находился рядом с матерю, а Амели совсем не выходила из покоев, совершенно отказавшись от еды. Лишь тетушка Шаэла спускалась на ужин, чтобы составить племяннику компанию. И сейчас она сидела на другом конце стола, с аппетитом уплетая фаршированную утку.

– Ты уже сутки ничего не ешь, Харон. Не уподобляйся Амели, тебе нужны силы. Вон, совсем осунулся! – осуждала его драконица, макая кусочком утки в брусничный соус. – Не волнуйся. Им уже принесли еду в покои.

– Она боится, что мы ее отравим. Не доверяет. Не хочет со мной говорить и ждет, когда за ней явится Элиас, – с болью в груди произнес Харон и сложил приборы на пустой тарелке. В его душе царил мрак и последняя надежда на примирение с бывшей женой уже растаяла. Алый блеск потух в черных глазах дракона, им полностью овладело уныние. – А он явится. Четвертые сутки пошли. Дознаватель уже понял, что Холли соврала. Его скоро отпустят из-под стражи. Угадай, что он сделает первым делом?

– Остались считанные часы, – спокойно заключила Шаэла. – Значит, и Холли скоро привезут, – поймала она пустой взгляд племянника. – Позволь мне заняться Амели, пока не поздно. Обещаю, она откажется от Элиаса и останется с тобой, – у тетушки давно родился план, как опоить девушку магической настойкой и хотя бы на время, но заставить ее полюбить Харона.

– Я же просил даже вслух подобное не произносить! – с ненавистью сжал он кулак и Шаэла тут же подняла над головой руки, сдаваясь. – Мне не нужна фальшивая любовь! Я хочу, чтобы она меня искренне простила!

– Этого не будет, дорогой, – обвела она родственника жалостливым взглядом и замотала головой. – Уж слишком вовремя она встретила красавчика адмирала, – и мечтательно вздохнула, представив образ статного блондина. – Придется пойти на хитрость, чтобы разбить их пару, – опустила она ладонь на карман платья и слегка похлопала по нему, удостоверяясь, что настойка при ней, только и ждет своего часа.

– Нет! – отрезал Харон жестко.

– Примешь поражение? – приподняла она брови. – На тебя не похоже.

– Уже принял, – отозвался он на тяжелом выдохе еле слышно. – Не любит она, не верит мне, мучается тут, медленно погибает, как птица в клетке. Грейсон это чувствует и начинает меня ненавидеть. Чем дольше я держу ее в плену, тем хуже, – никогда еще Шаэла не видела любимого племянника таким разбитым. Ей так сильно хотелось ему помочь, что она решила вновь пойти наперекор Харону.

– Подожди еще немного, может, образуется, – мягко ответила тетушка. – Поднимись к себе, отдохни.

Но Харон продолжал сидеть и смотреть на графин с розовым вином, с вином того самого редкого сорта, который производила Амели. Казалось, это все, что у него теперь от нее осталось.

– Я постоянно вспоминаю, как заставил ее подписать соглашение и выгнал. Те ее горькие слезы снятся мне в кошмарах. Я медленно схожу с ума, отчаянно пытаясь вернуть и исправить прошлое. Но понимаю, что уже поздно. Нельзя было сдаваться и жениться на Холли. Надо было продолжать поиски. Я смирился с ее гибелью и занялся собственной карьерой. Только счастья мне это не принесло, – проводил он пальцами по графину и в гранях хрусталя видел картины прошлого. – Она говорила, что умрет без меня, а получилось так, что это я без нее умираю.

Шаэла не сумела сдержать слез, ее сердце разрывалось от жалости.

– Это я во всем виновата, – призналась шепотом, но Харон этого не услышал, полностью погруженный в свою боль.

Тетушка поднялась с места под душераздирающие стенания Харона и вышла из трапезного зала. Оказавшись в холле дома, она посмотрела на лестницу, собираясь с силами, чтобы подняться и сделать то, чего она никогда в жизни не делала. По ступеням шла медленно, считая каждую. По коридору прошуршала еле слышно и застыла напротив покоев Амели. Достала ключ и провернула его в замке. Осторожно нажала на ручку и толкнула вперед дверь. Уже в который раз застала девушку сидящей у окна. Амели повернула голову в ее сторону и тут же взглянула на кроватку со спящим в ней ребенком.

– Позволишь войти? – тихо спросила Шаэла, замечая, что Амели осунулась и лицо ее побледнело от долгой голодовки.

Амели ничего не ответила, снова устремила полный надежды взгляд в окно.

– Лиора, – робко подошла к ней тетушка и тяжело вздохнула, никак не решаясь проделать то, что задумала. – Лиора, прости меня, – дрогнула ее рука у кармана, где покоилась настойка.

Девушка не отреагировала. В ее глазах застыла та же пустота, что и у Харона.

Шаэле ничего не стоило накинуться, скрутить обессиленную девушку и влить ей в горло магическую настойку. И вот перед ней была бы полностью управляемая кукла, в голову которой можно вложить любые мыли. Подпаивай потом раз в день по капле и все. Тогда Амели останется с Хароном навсегда.

– Прости меня, пожалуйста, – впервые в жизни драконица опустилась перед кем-то на колени, чем привлекла внимание Амели. – Это я виновата, что ты стала калекой. Это я уговорила Харона тебя бросить и это я хотела тебя убить, зная, что в твоем чреве ребенок. Знаю, ты теперь никогда не поверишь, что я искренне раскаиваюсь. Но если в тебе еще остались силы на прощение, только скажи, что я могу сделать для этого? – поджала она пухлые губы и посмотрела прямо в глаза девушки.

– Отпустите меня с сыном домой и я обещаю, прощу обоих, – подняла она взгляд поверх головы тетушки и увидела в дверях фигуру Харона.

Он молча вошел в комнату и застыл у канделябра с горящими свечами. Достал сверток бумаги из кармана, развернул, и Амели поняла, что это то самое распоряжение о покровительстве. Харон на секунду замешкался, а потом поджег приказ и тот вспыхнул ярким оранжевым пламенем. Тетушка, с открытым от удивления ртом, поднялась на ноги и попятилась назад.

– Прости меня за все, Лиора, – впервые он назвал бывшую жену новым именем, – я вас отпускаю. Будь счастлива, – и опустил остаток бумаги на прикроватный столик, оставив его догорать дотла. – Шаэла, распорядись, чтобы снарядили экипаж. Госпожа Лиора Кэбот с сыном едут домой.

Тетушка закивала и выбежала из комнаты, а Амели поднялась со стула и подошла к бывшему мужу.

– Спасибо, – опустила дрожащую ладонь ему на плечо и он прикрыл веки, прижав щеку к ее холодным пальцам. – Я прощаю, – прошептала она те самые слова, которые бальзамом пролились на израненную душу дракона.

– Собирайтесь, я провожу, – распахнул он глаза и с тоской посмотрел на детскую кроватку, мысленно прощаясь с сыном.

Все еще до конца не веря своему счастью, Амели поспешила разбудить ребенка, взяла его на руки и понесла вниз.

Чета Кроу ожидала на крыльце. Тетушка обливалась слезами, а Харон держался из последних сил. Протянул руки к сыну и Амели спокойно передала ребенка отцу. Они вместе двинулись по площади поместья к подъездной дорожке, где стоял черный экипаж. Скакуны били копытами, готовые к резвой поездке. Возница открыл двери кареты и застыл в поклоне.

– Я люблю тебя, сынок, и всегда буду ждать. Ты приезжай в гости, если захочешь, – посадил он Грейсона в кабину и поцеловал ребенка в лобик.

– Хорошо, папа, – детский голосок заставил слезу Харона сорваться с ресниц, но он быстро ее смел со щеки.

– Лиора, – выдохнул дракон и обнял девушку, – моя любовь к тебе никогда не исчезнет. Помни, что я буду ждать тебя до конца своих дней, – нехотя оторвал от себя Амели, будто кусок сердца безжалостно вырвал, и помог ей подняться в карету.

Не успела девушка занять место рядом с сыном, как раздался шум. Она выглянула из экипажа и увидела, как к поместью приближается императорская конница под предводительством главного дознавателя.

Он спешился, размахивая указом, и грозно произнес:

– Шаэла Кроу, вы обвиняетесь в покушении на убийство Амели Кроу и убийстве Прии Лоф! Харон Кроу, а вы обвиняетесь в расхищении государственной казны и злоупотреблении должностными полномочиями! Прошу не оказывать сопротивления и проехать со мной во дворец правосудия! – бравые стражи окружили семью Кроу со всех сторон, а Харон и не думал сопротивляться. Улыбнулся Лиоре и махнул рукой вознице, чтобы тот скорее увозил отсюда девушку с ребенком.