Брошенная жена дракона

Глава 40

Я прижала сынишку к груди, чтобы он не видел, как его отца заковывают в магические цепи. Сама же в последний раз взглянула на бывшего мужа и сердце пропустило удар. Только сегодня, только сейчас я действительно поверила в его раскаяние и это далось мне так же нелегко, как и ему принять решение отпустить меня с ребенком. Ощутила, как лучик света родился в густом мраке прошлого. Закрыла глаза, чувствуя, как душевная боль медленно, но верно отступает. Свершилось возмездие, которого я так долго ждала, но упиваться им я, увы, не смогла. Жалость сковала трепещущее сердце. Не избежать ему теперь наказания и это правильно, но… задрожала всем телом.

– Тебе холодно, мамочка? – поднял на меня взгляд сынишка.

– Нет, – отозвалась тихо.

– Папу жалко, да? – очень точно почувствовал он, и я кивнула. – Ты не волнуйся. Он очень сильный, справится. Ты только не плачь. Опять свадьбу сыграем, вот увидишь, – утешил он меня так, как никто другой бы не сумел.

– Теперь все у нас у нас будет хорошо, – улыбнулась я сынишке и в этот миг экипаж резко затормозил.

Я выглянула в окно и увидела знакомую белую карету с гербом рода Вокс. Так обрадовалась, что на износе сил выбежала на улицу и кинулась в объятия спешившегося с лошади Элиаса. Он сходу подхватил меня на руки и только тогда я заметила, как бабуля и родители дракона выходят из кареты. К ним подбежал Грейсон с криками:

– Дайте маме попить и поесть! Она голодала!

И вот, находясь в тесных и теплых объятиях любимого, я поняла, что сил не осталось даже на то, чтобы хоть слово вымолвить. Жажда была такой невыносимой, что язык прилип к нёбу.

Смутно помню, как жадно глотала воду с рук Элиаса. Мир поплыл перед глазами и я лишилась чувств до того, как Алетта ко мне прикоснулась…

– Будите ее! Слишком долго спит! Поесть ей надо! – строгий голос бабули я узнала бы из тысячи. Приятно, что именно с ним в мою голову пришло ясное сознание.

– Нельзя будить. Она сама должна очнуться. Так действует успокоительная настойка. Силы восстанавливает, – и этот мужской голос показался мне знакомым.

– Да какие силы?! Что ты несешь, старый?! У нее во рту ни крошки со дня свадьбы не было!

Мои губы невольно расплылись в улыбке. Теперь я поняла, с кем пререкается Алетта. Распахнула глаза, резануло светом свечей и я часто заморгала, разглядывая пространство. Все в этой большой и уютной комнате было знакомо. Мы находились в поместье Вокс.

Надо мной нависло лицо мистера Эллингтона, будто я вернулась в прошлое, в тот самый счастливый день, когда на свет появился Грейсон!

– Воды ей дай! – а следом подбежала бабуля с кружкой и отпихнула лекаря. – Где вас, магов, уму учат?! – Приподняла мою голову и поднесла чашку к губам.

Я сделала пару глотков и облегченно выдохнула.

– Где Грейсон? – первым делом подумала о сыне.

– Мореходство изучает с Элиасом в кабинете. Нравится ему кораблики по карте переставлять, – счастливо рассмеялась Алетта, а лекарь ее отодвинул рукой и начал ощупывать мое лицо, внимательно изучая белки глаз. – Ты лучше скажи, как себя чувствуешь?

– Есть немного хочется, – пожала я невинно плечами, хотя это было не так. Чего уж точно не хотелось спросони, это еды. Но надо же было подыграть Алетте.

– Ну вот а я о чем! – обрадовалась, что оказалась права. – Зови прислугу! Пусть живо суп несут!

– Проследи за моим пальцем, Лиора, – не оставлял мистер Эллингтон попыток обследовать меня как нужно.

И я проследила, а потом медленно села в кровати и ощутила лишь легкое головокружение. Даже немного приятное, опьяняющее.

– Все в порядке. Я хорошо себя чувствую.

– Я рад, Лиора, – погладил меня лекарь по плечу, посмотрел с укором на бабулю и вышел из покоев.

– Ты почти сутки спала. Я тут извелась вся, – присела она рядом и коснулась моей щеки. – Похудела. Кушать тебе надо в два горла. Мужики худосочных не любят, – заставила она меня рассмеяться.

– Харон нас отпустил. Сам. Перед тем, как за ним приехали, – почему-то мне хотелось, чтобы она это знала. – Я простила его. Нет в моей душе зла.

– Ты добрая, Лиора. Я это поняла сразу, как только тебя увидела. А то, что простила, тебе же лучше. Если долго обиду держать, самой этим ядом отравиться можно, – одобрила она, продолжая с нежностью гладить меня по щеке. – А им по делам воздастся. Дошла я до императора…

– Лайнус помог? – восторженно перебила старушку.

– Помог. Да так быстро, что я сама не ожидала. Со мной отправился на аудиенцию. А еще союзником нашей империи стал.

У меня эмоции от таких новостей голову вскружили! Только ахала и охала!

– Неужто просто так помог? Ничего взамен не попросил? – не верилось мне.

– Ну-у-у… – отвела она стыдливый взгляд и опустила руку. Нашла мою ладонь и крепко ее сжала.

– Говори уже, не томи! – не выдерживала я напряжения.

– Попей водички, – заставила она меня вновь припасть губами к чашке.

– Ну же! – ёрзала я на месте.

– Виноградники у них там на острове добротные, сорта ягод интересные, но ума они им дать не могут, – ох и темнила бабуля! Я кожей чувствовала. Еще и паузы в разговоре делала многозначительные, и в глаза смотреть не хотела. – Рецепт живицы выдать пришлось. И вообще, много секретов виноделия открыть…

– И? – заканчивалось мое терпение. – Говори, толком!

– В общем, замуж я выхожу и уплываю на остров доживать свою старость, – выдала она, чем шокировала меня настолько, что я сама теперь к чашке воды потянулась. – Многоженство у них там в коммуне. Вот Лайнус и хочет взять меня шестой женой. Для статуса нужно, не для утех, не подумай, – нервно рассмеялась старушка, а я тем временем до дна осушила чашку и выронила ее на постель.

– Ты серьезно? – вот уж чего я точно никак от нее не ожидала!

– Чтобы я стала законной жительницей Лапуты, нужен статус. И брак, соответственно. Буду там, как сыр в масле кататься. Нам с Лайносом хорошо будет. Есть о чем поговорить, опытом поделиться. Много планов на плантации. Ты же знаешь, виноделие – вся моя жизнь. Ты сейчас замуж выйдешь, Грейсон подрастает, вскоре еще одного дитёнка адмиралу родишь. Не до старухи сварливой тебе будет. Своих проблем достаточно…

– Не говори так, я…

– Помолчи! – перебила она меня и еще крепче сжала ладонь, наконец, посмотрела мне прямо в глаза. – Мы с ним опыты будем ставить, много нового в виноделии откроем. Ты о лапутском вине еще услышишь! Твое розовое и в ус не будет дуть, уж прости, – хихикнула она и я вместе с ней заулыбалась. – Клаош сейчас на себя все твои обязанности взял и неплохо справляется в поместье. Ты оставь его управляющим и занимайся семьей. Только проверяй, приезжай иногда, дедушку навещай, говори с ним, чтобы не заскучал на том свете. Больше не тяни непосильную рабочую лямку. Хватит с тебя! Настрадалась вдоволь. Пора для себя пожить. Счастьем насладиться с Элиасом. Любит тебя белогривенький так сильно, что даже завидки берут. Береги его. Люби в ответ. Хорошая у вас семья получится. Со спокойным сердцем отплывать буду после вашей свадьбы, – навернулись слезы на ее глаза, а я и вовсе застонала, обливаясь слезами. Даже представить не могла, что из моей жизни исчезнет Алетта!

– Как же… я… без… тебя… – захлебываясь словами, кинулась ей на шею и крепко обняла.

– Твой красавчик-дракон уже подарил Греюшке корабль. Вот на нем и будете в гости приплывать. Я ж от вас не отказываюсь, ты что! Моя любовь всегда с тобой. Через расстояние ее сердцем почувствуешь, моя маленькая девочка. Обещай, что больше не будешь плакать!

– Обещаю, – прошептала, обливаясь слезами. Умом понимала, что так для Алетты будет лучше, она сделала свой выбор, но принять пока не могла. Не представляла без нее жизни!

– Вот и славно, – ворвалась в комнату прислужница с подносом. – Поешь. Надо сил набираться. Завтра свадьба. Станешь леди Вокс и будешь принадлежать их роду. А Харон… – она осеклась и я отпрянула, чтобы заглянуть ей в глаза. – А у них все так плохо, что больше никогда не будет угрозы от четы Кроу.

Прислужница поставила поднос с едой на прикроватную тумбочку и поспешила уйти. Как только дверь за ней захлопнулась, Алетта шумно втянула носом воздух, в котором витал аромат супа, и продолжила:

– Когда император меня выслушал, то тут же запустил проверку. Выяснилось, что Харон казнокрад. Все то время, пока он занимал должность канцлера, он не только пользовался служебным положением, но и проводил махинации с государственными средствами. Монеты выделялись на несуществующие проекты. А еще он взятки брал за то, чтобы то или иное послание дошло до императора. Сумма накопилась огромная! А сдала его любимая женушка! Когда дознаватель ее опрашивал по делу Элиаса, она в моменте сорвалась и выдала всю правду о муже и о тетушке Кроу. Вот тогда клубок и начал распутываться. Следствие еще идет, но возмездие их всех накроет. Никто их не спасет и не поможет! – произнесла она, а в моем горле комом встали эти слова. – Так что не опасайся больше за Грейсона. Некому больше отнимать у тебя ребенка, – обрадовала бабуля и камень упал с моей души. Вот и настал конец! Так неожиданно и быстро, что сознание не успело опомниться. – Но ты будь готова, что дознаватель тебя вызывать будет. И на суде придется присутствовать. Поэтому ешь, сил набирайся. Это вовсе не конец пути, дорогая моя. А я всегда поддержу, ты же знаешь.

– Я уже ничего не боюсь, – устало улыбнулась, вспоминая последние дни своего заточения в плену поместья Кроу.

Эпилог

Со дня свадьбы прошел уже год, а чувство такое, что время промчалось незаметно. О прекрасном дне нашего с Элиасом бракосочетания напоминал портрет, висящий на стене над столом рабочего кабинета поместья Вокс. Художник отлично передал то состояние счастья, которое я испытывала.

Я постоянно мечтательно поднимала на него взгляд, когда писала письма Алетте. Вот и сейчас крутила в руке перо и смотрела на изображение, собираясь с мыслями.

Много событий минуло. Они всплывали в голове ярким калейдоскопом. Особенно тяжело давались воспоминания о громком судебном разбирательстве с моим участием. Во дворец правосудия я тогда ходила, как на работу. Прошла много магических проверок, чтобы доказать свою правду. Не было никаких сомнений в том, что Шаэла будет вертеться ужом на сковородке, лишь бы спасти свою шкуру. Но кто бы знал, что мне станет помогать Холли!

Бывшая леди Кроу развелась с Хароном сразу, как только узнала, что его заключили под стражу. Вот тогда и полилась вся правда из ее уст. Та самая лошадь, которая сделала из меня калеку, была специально выбрана тетушкой, чтобы от меня избавиться. Слова Холли помогли это доказать. Смерть лекаря, который поставил мне страшный ложный диагноз, гибель сиделки Прии, которая по приказу тетки пыталась меня убить – все дело рук Шаэлы! Она долго вину не признавала, выкручивалась, обвиняла всех вокруг, но только не себя. Но сложно обмануть правосудие, когда за твоей спиной больше нет влиятельного родственника.

Шаэлу Кроу приговорили к заточению в темницу на слишком долгий срок, чтобы она сумела выйти на свободу живой и здоровой. Все это бросало бы тень на репутацию моего Грейсона, но официально он стал частью гнезда Вокс и носит титул сына адмирала. При этом, как последний представитель рода Кроу, имеет право на родовое поместье. Вступит в права наследства, когда достигнет совершеннолетия. До тех же пор, даже я, как опекун, не могу распоряжаться этим имуществом, но Грейсон имеет возможность приезжать в место силы рода и подпитываться магией. Поначалу казалось, что за такую возможность мне придется долго бороться, отстаивая интересы своего ребенка, но Харон сразу подписал отказ от поместья в пользу сына.

Вот уж чей суд дался мне не просто!

Мы с мужем решили не подавать обвинений в моем незаконном, по сути, похищении Хароном и клевете об Элиасе со стороны Холли. Признаться, пожалели его в первую очередь. Наша встреча в кабинете дознавателя была крайне запоминающейся. Таким разбитым и подавленным я Кроу никогда не видела, будто из него все соки вытянули, высосали душу и осталась лишь пустая оболочка. На разбирательстве по случаю его казнокрадства мы не присутствовали. Процесс государственной важности, поэтому закрытый. Но решение огласили на всю столицу! Пять месяцев заключения в темнице и отъем всего имущества в казну империи, кроме родового поместья, которое он унаследовал Грейсону. Занимать должность выше дворецкого какого-нибудь поместья он больше никогда не сможет. Расплата за ошибки оказалась для Кроу очень тяжелым испытанием.

Холли вернулась в отчий дом и вскоре вышла замуж за какого-то пожилого мага. Уехала к нему в поместье в северные земли. Больше ничего о ней я не слышала. Знаю только, что после травмы живота, детей она больше иметь не может. Об этом часто судачили дамы высшего света, строя самые невероятные предположения о том, зачем она сама себя изувечила. Я знала правду о ее измене, но не стала распространяться, чтобы окончательно не убить ее репутацию. Все же, какой бы стервой и злюкой не была Холли, именно она помогла засадить Шаэлу далеко и надолго!

От всех этих воспоминаний у меня даже сердце чаще забилось. Я склонилась над пустым листом бумаги, улыбнулась и написала:

«Дорогая моя бабуля! Пишу тебе это письмо, чтобы сообщить о радостном событии. Неделю назад я родила тебе второго внука! Малыша назвали Ашер. В честь прадеда Элиаса. Он еще такой маленький, но уже вылитый отец. Одним белогривеньким стало больше! Надеюсь, вскоре свидимся. Как только Ашер окрепнет, приплывем к тебе в гости!

Знаю, ты переживаешь за наши виноградники, я поняла это из последнего твоего письма. Хочу ответственно заверить, что Клаош сумел разобраться с отменой последних поставок. Он хорошо справляется, заботиться о виноградниках, поддерживает порядок в поместье и успешно управляет рабочими. Жалование я ему увеличила.

У дедушки была перед родами. Поговорила с ним, поделилась последними новостями. Грейсон нарисовал ему новую картину. Мы бережно повесили ее на стену склепа, пусть любуется». – поставила я точку и задумалась.

– Нет, лучше не буду об этом писать, – заговорила сама с собой.

О том, что я состою с Хароном в переписке с того дня, как его выпустили из темницы, знает только Элиас. То его первое письмо, пропитанное тоской по сыну, не оставило меня равнодушной. Собственно, как и моего мужа.

Харон вышел на свободу ни с чем. Первое время работал в таверне разносчиком, чтобы была крыша над головой. Крохотная комнатушка и горячая похлебка – это все, что он имел. Слава о его преступлении против короны разнеслась так сильно, что никто из родовитых семей не захотел взять его к себе даже возницей.

Я долго думала, как лучше поступить. Не хотелось, чтобы Грейсон видел родного отца в таком ужасном положении. Все ждет от него обещанного корабля в подарок, будто одного мало.

– Дорогая, ты готова? – заглянул Элиас в кабинет.

Ну вот и как мне написать бабуле, что мы едем покупать дом моему бывшему мужу? За такое она меня точно по головке не погладит, скорее тростью огреет. Но мы с Элиасом приняли это решение вместе. Нельзя так сильно подрывать авторитет родного отца в глазах сына. Если Грей увидит Харона жалким разносчиком…

– Да, я позже допишу, – отложила перо и поднялась с места.

– Ашер крепко спит. С ним матушка и нянечки. Можем ехать, – прижал меня к себе дракон и я уткнулась лбом в его крепкую грудь.

– Думаешь, Харон примет от нас такой подарок?

– Я уже с ним встречался, – от неожиданности я взметнула на мужа удивленный взгляд. – Мы поговорили. Он прекрасно понимает, что я не приведу ребенка в грязную таверну. И дом я уже купил, – у меня дар речи пропал. До чего же быстро и просто мой муж решает проблемы! – Грейсон играет в саду и готов встретиться с отцом, – даже здесь он уберег меня от волнительного разговора с ребенком!

– Спасибо, родной, – с любовью обняла Элиаса, в который раз убеждаясь, что у меня лучший мужчина на свете!

Вскоре мы уже шли к экипажу, а Грей бежал вприпрыжку впереди. Малыш болтал без умолку всю дорогу, а я смотрела в оконце кареты, стараясь запомнить путь. Довольно далеко от столицы располагался поселок с небольшими, но милыми домиками. Мы подъехали к самой окраине, где на опушке леса возвышался дом, окруженный деревьями. Вид отсюда открывался волшебный. Величественные горы, как на ладони. Шелесту листьев вторило журчание реки. Легкий ветерок обдавал лицо, когда мы подходили к низенькому заборчику.

Калитка отворилась и к нам навстречу двинулся новый хозяин дома. Я смотрела на Харона безотрывно, не узнавая в нем прежнего властного дракона. Обстриг некогда шикарные черные волосы, гладко выбрился. Совсем другое лицо! Не привычное. А одежда простая. Рубаха белая, да штаны широкие.

Стоило ему увидеть сына, черные глаза заблестели. Он опустился на корточки и раскрыл руки, принимая Грейсона в объятия. С такой любовью прижал к себе ребенка, что у меня сердце защемило.

– Папа, ты теперь здесь жить будешь?

– Да, малыш, здесь так красиво, правда? Будешь почаще ко мне приезжать? – а голос ничуть не изменился.

– Буду! – радостно ответил Грейсон и Харон поднял на меня взгляд.

Меньше года не виделись, а будто целая жизнь прошла. Но даже сейчас в драконьих глазах горели те алые искры, за которые я когда-то его полюбила. Он улыбнулся, подхватил сына на руки и подошел к нам.

– А ты все хорошеешь, Лиора, – обвел меня обожаемым взглядом, чем немного смутил. Эмоции будоражили настолько, что щеки загорелись. – Рад встрече, Элиас, – сухо кивнул моему мужу. – Идемте, чаю попьем.

Я внимательно рассматривала обстановку в доме и подмечала уютные мелочи. Видно было, что Харон успел немного обжиться. Провел нас в гостиную и засуетился у стола.

– Как раз печенье испек. Возможно, не так вкусно, как хотелось бы, но старался. Угощайтесь, – поставил на стол тарелку, а я не знала, как себя вести. Прижималась к мужу и молчала.

– Чем будешь заниматься? – спросил Элиас, а Грейсон потянулся к печенью.

– Да вот, думаю, виноградники посадить, – рассмеялся Харон, разливая травяной чай по чашкам.

Я хохотнула и напряжение, что витало в воздухе, испарилось.

– Хорошая мысль. Я тебе долго про виноделие рассказывать могу, – сказала и наши взгляды столкнулись, а на душе сделалось легче. Не осталось злости и обиды. Все в прошлом теперь!

– Все равно у вас вино лучше, чем у бабули, не получится, – выдал Грей с наполненным ртом, чем всех нас повеселил.

– Точно! С ее лапутским теперь ничего не сравнится! – поддержал Элиас. – Будем уезжать, извозчик гостинцы занесет в дом. Оценишь, – даже об этом муж позаботился!

– Спасибо вам за все, – искренне произнес Харон и присел на стул рядом с сыном. – Я очень скучал, – посмотрел на Грейсона с нежностью и любовью.

– А у меня братик родился! – похвастался Грей и Харон тяжело вздохнул, а потом посмотрел на меня с улыбкой.

– Поздравляю. Вы прекрасные родители.

– Ашер такой малюсенький! Ты бы видел! Бабушка Сельвия говорит, что вылитый Элиас. А я думаю, на меня похож! – снова он заставил нас рассмеяться. – Тебя так долго не было, мама сказала, что много дел было.

– Да, сынок, – взглянул Харон на меня с благодарностью, понимая, что я ничего не рассказала сыну о казнокрадстве. – Но теперь я всегда буду здесь. Всегда тебя буду ждать. Рыбачить с тобой будем и по речке плавать.

– А кораб…

– Это прекрасно! Дедушка Гюнтер очень любил рыбачить! – специально оборвала я речь сына, чтобы своими просьбами о корабле он не обидел Харона.

И вот после этого все моральные преграды пали. Мы начали общаться, как давние друзья. Шутили, обсуждали минувшие события и наслаждались беседой. Грейсон как раз вошел в такой возраст, когда ляпает языком все подряд, чем смешит всех вокруг.

Мы еще долго сидели в гостиной за чаем, а потом отправились на территорию дома. Я сразу нашла Харону подходящее место под небольшую плантацию виноградника и принялась ему вкратце рассказывать о тонкостях выращивания ягод. Мы больше не вспоминали о тяжелом прошлом и просто радовались новому дню, который принес мир в оба наши дома.

Но в тот миг, когда мы прощались и Грей с Элиасам забрались первыми в карету, Харон придержал меня за руку и заглянул в глаза.

– Прости еще раз, Лиора, я многое понял за последний год. Понял, через что ты прошла из-за меня. Поверь, я очень раскаиваюсь и рад, что тебе хватило сил на то, чтобы позволить мне общаться с сыном. Это дорогого стоит. Элиас так и остался для меня хорошим другом и заслужил тебя в жены. Я желаю вам и вашему малышу счастья. Знай, что ты во всем можешь на меня положиться, – и поцеловал тыльную сторону моей ладони.

– Спасибо, Харон, и я желаю тебе счастья, – обняла его и в душе все расцвело.

Конец