Бунтари не попадают в рай

Глава 9

Егор

– Я присяду? – прямо над ухом раздается мягкий женский голос.

Вскидываю глаза и упираюсь взглядом в свою новую одногруппницу. Кажется, ее зовут Стелла. На занятиях преподаватели именно так к ней обращались.

– Конечно, – слегка сдвигаю поднос с едой в сторону, чтобы девушка могла поставить рядом свой.

Кормят в местной столовке из рук вон плохо, но голод, как говорится, не тетка. Приходится ковыряться в этой баланде, выуживая из нее кусочки того, что когда-то, судя по всему, было мясом.

Опустившись на стул по соседству, Стелла откидывает за спину светлые волосы и берет в руки вилку. Искоса наблюдая за ней, я слегка поворачиваю голову и вдруг замечаю жуткие ожоги на ее ладонях. Причем как с внешней, так и с внутренней стороны. Видно, что они давно зажили, но кожа все равно кажется какой-то безжизненной и поврежденной. Бледно-розовые рубцы паутинкой окутывают ее тонкие пальцы и изящные кисти, а у самого запястья скрываются под рукавом обтягивающей водолазки.

Стелла поворачивается ко мне лицом, и я спешу оторвать взгляд от ее печальных увечий.

– Ну как первый день в колледже? Нравится? – бодро интересуется она.

На секунду я задумываюсь, мысленно ища баланс между вежливостью и правдой, а затем, слабо улыбнувшись, отвечаю:

– Нормально… Вроде нравится.

Стремление показаться вежливым все же перевесило.

Несколько мгновений мы с девушкой безмолвно смотрим друг другу в глаза, а затем она задорно усмехается:

– Да ладно уж, мне-то можешь не врать. Так и скажи, мол, отстойно тут у вас, ребята! От-стой-но!

Последнее слово Стелла произносит по слогам и со смехом, и я, глядя на нее, тоже начинаю улыбаться. Гораздо шире и искренней прежнего.

– Ну вообще да, отстойно, – вздохнув, сдаюсь я. – Не хочу показаться снобом, но после восемнадцати лет жизни в Москве, переезд в провинцию – сомнительное удовольствие.

– Понимаю, – вздыхает Стелла, подпирая рукой подбородок. – Ну, то есть не совсем понимаю… Я-то в Москве никогда не была. Но представить могу. Тяжело расставаться с людьми и местами, к которым привык.

– Особенно с людьми, – мрачно подхватываю я.

– Я слышала, что с твоими родителями стряслось какое-то несчастье, – она сочувственно поджимает пухлые губы. – Мне очень жаль.

Нет, только не сейчас. Не нужно проваливаться в ностальгию и печаль во время разговора с первой же симпатичной девушкой. Я обещал держать себя в руках и намерен сдержать это обещание. Чувства, как и мысли, всегда должны быть под контролем разума.

– Спасибо, – выдавливаю я, старательно гася боль, всколыхнувшуюся в душе. – А ты здесь давно учишься, да?

Понимаю, вопрос идиотский, но это первое, что пришло мне в голову в попытке сменить тему.

– Да, с первого курса, – невозмутимо отзывается Стелла. – Как тебе, кстати, твой сосед по парте, Ваня Шведов? Поладили?

– Кажется, неплохой парень, – пожимаю плечами.

Своего соседа я еще не раскусил. С виду натуральный ботаник, ну а так… Черт его знает.

– Да, он хороший, – поддерживает она. – Только у него вши в прошлом году были, представляешь? Нас всех на карантин закрывали. Неделю дома сидели… Ну ладно, главное вылечился, правда?

– Ага… – с сомнением тяну я.

Вот блин! Вши – это прям реально фигово… А вдруг они опять у него заведутся?

– А место тебе как? – продолжает поддерживать дружескую беседу Стелла. – Четвертый ряд не далековато? Или терпимо?

– Далековато вообще-то, – спохватываюсь я. – У меня зрение не очень. Минус единица.

– Да ты что? Ну, это не порядок… Так ведь даже хуже можно сделать, – она участливо хмурится. – Может быть, ты ко мне, на вторую парту пересядешь? К доске гораздо ближе будет.

– Эм… А как же твоя соседка?

Признаться честно, я польщен неожиданным предложением Стеллы, но меня не покидает ощущение как-то второго дна, скрытого подтекста ее слов. Зачем ей ни с того ни с сего менять себе соседа? Наверняка она дружит с той темноволосой девушкой по имени Амина… Не просто же так вместе сидят?

– Да мы с ней и так целыми днями вместе, – отмахивается блондинка. – И по телефону трещим, и живем по соседству. Небольшой отдых друг от друга нам не повредит.

– Ну, если она будет не против…

– Нет, конечно, она не против, – Стелла цепляет вилкой кусок помидора и грациозно отправляет его в рот. – Тем более, они со Шведовым старые добрые друзья.

Пережевав пищу, она делает небольшой глоток компота, а затем вновь переводит взгляд на меня. Пристальный и цепкий. Ее голубые глаза обладают необъяснимым магнетизмом – в них смотришь и как будто тонешь. Красивые они у нее… И в то же время какие-то грустные.

– А ты милый, – вдруг выдает она. – Не такой зазнайка, каким мы тебя представляли.

– И с чем, интересно, связано такое превратное представление? – любопытствую я.

– Ну, знаешь… Всякие стереотипы про Москвичей, – она неопределенно поводит плечами. – Мол, жизни за пределами МКАДа не существует…

– Понятно, – хмыкаю я. – Но я так никогда не думал. У меня родители сами из провинции. Были, – сглатываю вновь подступивший к горлу ком и продолжаю. – Так что подобными предубеждениями не страдаю.

– Вот и хорошо, – Стелла одобрительно кивает. – Значит, у нас с тобой есть все шансы подружиться.

Последнее слово девушка произносит с какой-то вкрадчивой, несколько интимной интонацией, из-за которой у меня возникает ощущение, будто речь сейчас совсем не про дружбу.

Черт возьми… Она что, со мной флиртует? Или мне просто кажется?

– Да, друзья мне не помешают, – отзываюсь я после секундной заминки.

Стелла отвечает мне тягуче-сладкой улыбкой, а затем, быстро доев свой салат, поднимается на ноги.

– До завтра, соседушка, – сверкнув взглядом, она подхватывает сумку и неторопливо устремляется прочь из столовой.

Невольно засматриваюсь на ее короткую красно-черную юбку в клеточку, а потом, соскользнув взглядом по длинным стройным ногам, задерживаю внимание на массивных черных ботинках, по виду напоминающих армейские.

В случае Стеллы стиль в одежде полностью соответствуют образу человека. Девушка производит впечатления мягкой и женственной, но в то же время я не могу отделаться от ощущения, что она не так проста, как кажется. Есть в ней что-то завораживающее и… Если честно, немного пугающее.