Буйство страсти

Глава восьмая

В «Бистро 720» слышался гул голосов и раздавались взрывы смеха. Холт одиноко сидел в угловой кабинке возле окна. Блюзовая мелодия успокаивающе действовала на него. Свет разливался по всем закоулкам заведения, и он без труда мог разглядеть посетителей.

Посмотрев в окно, Кэссиди увидел, как из такси вышла Карли. Именно в это мгновение он принял окончательное решение, что эта женщина будет принадлежать ему.

Войдя в бар, Карли увидела одиноко сидящего Холта, и у нее отлегло от сердца. Сбросив пальто, она села напротив него.

— Я полагала, вы придете в ярость. Но я тут ни причем, это отец послал меня вместе с Бобом, одним из ваших охранников. Он придет сюда, как только переговорит с Гарри, который сидит у вас на хвосте.

— Придумка вашего батюшки? — спросил Холт.

— Когда я уходила из пентхауса, он бормотал, что так называемая охрана плохо работает, а много получает, так что парни лишь отрабатывают свой хлеб. — Она посмотрела ему в лицо. — Я запамятовала, чья очередь делать заказ.

— Я распоряжусь. Я был в клубе «Метро».

— Вам надо было взять с собой меня.

— Мне следовало взять наушники и фонарик.

И Холт рассказал ей о том, как зашел в танцевальный клуб. Карли внимательно слушала.

К ним подошла официантка:

— Два кофе?

Карли взглянула на Холта.

— Мне кофе со сбитыми сливками. А сей джентльмен предпочитает чай. Из трав, если у вас есть.

— По требованию одного из моих клиентов у нас имеется весь ассортимент сортов чая производства компании Карпентера, — с улыбкой сообщила официантка. — Какой на вкус вам больше по душе?

— Тот, что пахнет луговыми травами, — ответила Карли.

— «Весеннее наслаждение», — пробормотала женщина.

Как только официантка отошла подальше, Карли склонилась к Холту:

— У них есть сорта чая компании моего отца. Ну не странно ли?

— На мой взгляд, просто великолепно, — промолвил мистер Кэссиди.

— Однако здешние посетители не похожи на тех, кто тратится на чай из трав. По-моему, здесь бывала Дженна.

— Не спорю. — Холт протянул руку и провел пальцем по ее серьге. — Вы постоянно носите одни и те же сережки. Отчего?

Вряд ли стоит говорить, что она не снимала их с тех пор, как он прикоснулся к ним.

— Они приносят мне удачу.

Холт пристально смотрел на нее.

С ним определенно что-то не так, решила девушка. Переменилось выражение его глаз, в них плясали веселые огоньки, как тогда, когда он впервые поцеловал ее. По ее спине пробежала дрожь.

Их пальцы сплелись, а она даже не заметила, когда он взял ее руку. Карли не могла оторваться от его глаз, в которых прочла нечто такое, от чего сердце ее ухнуло куда-то вниз.

Подошла официантка с чаем и кофе.

Карли посмотрела на нее.

— Мы разыскиваем мою пропавшую сестру Дженну. Она обычно заходила сюда.

— Мой брат — полицейский, — ответила та. — Вон малый в том конце бара. Подождите, я…

— Нет! — Карли схватила ее за руку. — В полицию сообщать нельзя. Мой отец получил записку с требованием выкупа. Сестре, возможно, грозит опасность. Однако мы предполагаем, что она могла сбежать с возлюбленным. Нам надо отыскать ее.

Мистер Кэссиди вынул из кармана фотографию Дженны и положил ее на столик.

Официантка глянула и затем перевела взор на Карли.

— Вы похожи на сестру.

— Значит, вы видели ее? — Карли подвинулась, чтобы женщина могла присесть к ним.

— Разумеется, она постоянно посещала нас пять или шесть месяцев. Каждый вторник, вечером, за исключением последнего, она встречалась здесь с красивым парнем.

— Они беседовали с кем-нибудь из ваших постоянных посетителей? — осведомился Холт. — Нам необходимо выяснить, куда они скрылись.

Насупив брови, официантка отрицательно покачала головой.

— Они всегда держались в сторонке. У меня сложилось впечатление, что они желают сохранить свои свидания в тайне. Иногда он приходил первым. Иногда она. Мне казалось, что кто-то из них состоит в браке. За ними даже однажды следили.

— Кто? — спросила Карли.

— Женщина. Она явилась сюда и села в соседнюю кабинку, выпила белое вино и принялась читать книгу. Посреди недели к нам из чужих мало кто заглядывает. Я, пожалуй, и не заподозрила бы слежку, если б не одно обстоятельство: когда ваша сестра и ее приятель ушли, та женщина проявила интерес к их кабинке. Вот тогда-то я и подумала, что, возможно, она частный детектив. Она собиралась пересесть в их кабинку, когда я пришла убирать посуду. Тогда она заплатила по счету и спешно ушла.

— Вероятно, она хотела установить жучок, — промолвил мистер Кэссиди. — Как она выглядела?

Официантка задумчиво нахмурила брови:

— Среднего роста. Шатенка. Сказать по правде, она не из тех, кто западает в память. — Вдруг лицо ее прояснилось. — Знаете, в тот вечер моя дочь, подметая, кое-что нашла на полу под вашим столиком. Вот ведь, чуть не забыла. Это был буклет, где описывался лыжный курорт, которым управляла семья фон Трапп… ну, помните, из фильма «Музыкальная мелодия». Брошюру я выбросила, а вот фамилию — благодаря фильму — запомнила.

— Огромное спасибо, — ответила Карли. — Вы здорово нам помогли. — Она наклонилась к Холту: — Дженна с Лансом отправились на курорт семейства Траппов.

— Карли, — проговорил Холт, — буклет, найденный поблизости от кабинки, где сидели ваша сестра и Ланс, — слабое доказательство.

— На снимке, присланном преступником, они держали лыжи.

— Верно. Однако на свете много лыжных курортов.

— В том-то и дело. Но Дженна выбрала бы этот! Месяцами после исчезновения Ланса она играла мелодию из «Камелота». И вдруг принялась играть мотивы из «Музыкальной мелодии». Решение пойти в монахини она неожиданно поменяла на другое. Поверьте мне, Дженна с Лансом там проводят свой медовый месяц!

Холт Кэссиди с минуту пристально смотрел на Карли, а затем достал сотовый телефон.

— Вашу версию, полагаю, стоит проверить.

Отдав по телефону распоряжения, Холт взял ее за руку.

— Не слишком обольщайтесь. Быть может, мы идем по ложному следу.

Карли поняла, что либо сейчас скажет ему, либо никогда.

— Прежде чем мы уйдем отсюда, я хочу сказать вам: я вас люблю, — промолвила она.

Он до боли стиснул ее руку. Карли увидела в его глазах нечто… затем все пропало. Отец говорил ей, что, высказавшись, она освободится. Однако вместо обещанной свободы она почувствовала, что попала в еще больший плен.

Словно издали донесся голос официантки:

— Вы заплатите сейчас?

— Два мартини, будьте добры, — произнес Холт. Он откинулся на спинку кресла. — Всякий раз, когда я намечаю в отношении вас план действий, вы переворачиваете все с ног на голову. Вы невозможная женщина.

Карли посмотрела на него.

— С вами тоже сладить нелегко. Я, собрав все свое мужество, на заре поднимаюсь к вам, чтобы сделать предложение, за которое, по уверению моей сестры, вы тотчас же ухватитесь, а вы даже не даете себе труда ответить мне. Сейчас я признаюсь вам в любви, а вы заказываете выпивку.

— Мне необходимо промочить горло.

— Мне тоже.

Никто не произнес ни слова, пока не принесли мартини. Карли залпом осушила полбокала. Откинувшись назад, девушка пристально поглядела на Холта.

— Вы рассердились.

— Нет, — проговорил Кэссиди. — Меня выводит из себя создавшееся положение. Ведь вы на самом деле не желаете выходить за меня, Карли. Вы так поступаете ради своих близких. Вы сделаете для них все, чтобы распутать тот клубок, что запутала ваша сестра.

Карли допила мартини.

— Неправда. Я с трудом завоевала свою самостоятельность и теперь поступаю так, как хочу. Отец посоветовал мне признаться вам в любви.

— Вот видите. Ваш отец посоветовал вам признаться мне в любви. Он уверен, что в пятницу я женюсь на одной из его дочерей. Теперь, когда Дженна сбежала, остаетесь вы. Калвин Карпентер должен быть уверен, что его внукам достанется основанная им компания.

— Фью, — произнесла Карли, протягивая руку к его мартини. — Вы не желаете, не так ли? — Она успела отпить один глоток, прежде чем он взял у нее бокал. — Быть может, я и сделала вам предложение ради своей семьи. Однако призналась я вам в любви вовсе не из-за них. У меня имеются собственные основания, чтобы выйти за вас замуж. Я люблю вас, и мои родные тут ни причем.

Холт стоял у окна своей квартиры и глядел в темноту. Шел сильный снег.

Оглянувшись, он посмотрел на девушку, которая вот уже пять часов спала на меховой шкуре перед камином. И Холт все это время не сводил с нее глаз.

Необходимо было срочно послать охранника Боба в Вермонт на лыжный курорт Траппов. Времени было в обрез, и Холт Кэссиди привез Карли к себе. Но прежде он согласовал свои действия с Калвином. Карли нельзя было оставаться в здании компании. Пока они не убедятся, что Дженна с Лансом вне опасности, Холт не спустит с девушки глаз.

И теперь он понимал, что совершил ошибку. Он не осмелился отнести ее в спальню и положить в свою постель. Если бы он решился на это, то она не спала бы одна. Холт Кэссиди положил Карли на меховую шкуру и накрыл одеялом. После он разжег в камине огонь.

Во сне она выглядела такой хрупкой, беззащитной, бледная кожа — такой прозрачной, словно из тонкого фарфора. Однако ему довелось испытать силу, таящуюся под этой хрупкой внешностью. Он вспомнил, как Карли в спортзале осыпала грушу градом ударов.

Отсвет от каминного пламени пробежал по ее коже. Не только плотское желание пробуждала в нем эта женщина, не только естественное вожделение. Ему хотелось защищать ее, оберегать от опасности.

Он не думал ни о чем другом с тех пор, как девушка произнесла слово «люблю». Почему от ее присутствия ему становилось хуже? Холт Кэссиди не желал любви, потому что она не длится вечно и всегда причиняет боль. Однако ночь близилась к рассвету, его воля слабела и росло желание.

А что, если Карли и впрямь любит его?.. Нет, прочь подобные мысли! Их взаимное влечение столь сильно, что она путает его с любовью.

Карли не может быть влюблена в него. Она предана своей семье и ради их спасения пойдет на все. Но кто убережет ее от самой себя?

И еще один вопрос: кто же защитит его?

Карли просыпалась медленно. Она с трудом осознавала, что происходит. Услышала еле уловимое падение полена, треск огня, затем ее обдало жаром.

Открыв глаза, Карли сразу узнала скрещенные шпаги над камином. Квартира Холта. Внезапно в памяти всплыло все, что произошло в «Бистро 720». Она заснула тотчас же после признания Холту в любви. Ее нервы были напряжены до предела. Ей не следовало пить мартини.

Так или иначе, она у него в доме. Ну и что теперь ей делать?

Повернувшись, девушка различила в тени фигуру. Одиноко стоящую. Вот что Холт предпочитает всему остальному — одиночество. У нее защемило сердце.

Разве удивительно, что совет ее отца не пошел впрок? Любовь до судорог пугает Холта. В детстве он дважды лишался ее. Когда Калвин Карпентер сделал признание своей будущей жене, в том имелся смысл. Однако слова Карли ничего для Холта не значат.

Поднявшись, девушка подошла к Холту.

— О Дженне до сих пор нет известий, — промолвил он.

На мгновение Карли пришла в смятение. Проснувшись, она ни разу не вспомнила про сестру. Все ее мысли были поглощены Холтом. Она просто пьяна. Карли собралась с мыслями и постаралась прислушаться к тому, что он говорил.

— На курорте под фамилией Байджлоу или Карпентер никто не зарегистрирован. Как только появится дневная смена, Боб покажет им снимок. Может быть, кто-нибудь видел их.

— Они там, — промолвила Карли. — Я знаю Дженну. Я даже перестала тревожиться за нее. Отцу известно?

Холт утвердительно качнул головой.

— Когда я говорил Калвину, где вы проведете ночь, я сообщил ему и о том, что отправил на курорт Боба.

— Правильно. — Карли слегка поморщилась. — Кстати, насчет прошлого вечера. Я обычно не…

— Почему бы нам не выбросить вчерашний вечер из головы?

— О, разумеется, — произнесла девушка, вымученно улыбнувшись.

— Пока мы будем дожидаться новостей о наших молодоженах, пойду приготовлю завтрак. — Повернувшись, Холт направился к кухне. Он заметил промелькнувшую в ее взоре обиду. Холт знал, что никогда не забудет ее слова.

— Погодите!

Всего одно слово. Его оказалось довольно, чтобы он остановился. В бледном свете Карли была похожа на языческую богиню. Нет, скорее на колдунью.

— Приготовить завтрак не единственный способ убить время, — проговорила девушка, приближаясь к нему. — Вы не помните, чей черед выбирать? Что мы предпочтем: кухню или постель? Скажите же. Ведь у вас нет кофе…

Стоило заглянуть ей в глаза, и ему стало ясно: ее обуревают те же желания, что и его.

— Карли, вы не понимаете, что творите.

Она улыбнулась.

— Вы совершенно правы. Не имею представления. Скажите мне, что вы желаете. Я схватываю все на лету. — Взяв Холта за руки, она подвела его к камину. — Очередь определенно ваша.

Холт уже не мог уберечь ее и спасти самого себя. Сейчас для него существовала только она.

— Сними одежду, — тихо промолвил он.

Карли медленно сняла свитер. Затем освободилась от брюк.

Пристально глядя на нее, он не промолвил ни слова. Больше всего на свете ему хотелось дотронуться до нее. А вместо этого он смотрел на девушку, пока по ее телу не побежала дрожь.

Ее кожа была белее надетого на ней кружевного шелкового белья. Осиная талия, стройные длинные ножки, о которых он не смел и мечтать…

Карли просунула дрожащие пальцы под бретельку бюстгальтера и сбросила ее с плеча.

У него прерывался голос, когда он произнес:

— Нет. Иди сюда. — Когда она подошла к нему, Холт промолвил: — Коснись меня.

Карли взяла его лицо в ладони.

— Мне хочется, чтобы ты знал: наши отношения не имеют ничего общего ни с моей семьей, ни с компанией. Мною руководит лишь одно: я хочу принадлежать тебе. Только тебе.

Им овладело страстное и неукротимое вожделение. Слова горячили его сильнее женского аромата и даже того блаженства, что сулили ее руки: Карли, проведя ладонями по его груди, засунула их под его свитер. От ее слов и прикосновений он терял голову.

Когда его губы впились в ее уста, все повторилось, как при первом поцелуе: его рот настойчиво требовал больших приношений. Холт был неукротим, и Карли сдалась. Его вожделение передалось и ей.

Они вместе сорвали с него свитер и отбросили в сторону, опустились на шкуру перед камином, и она провела ладонями по его обнаженной спине.

— С первой же нашей встречи я хотела принадлежать тебе, — прошептала она.

— Я тоже жаждал обладать тобой. — Он опрокинул ее на мех.

— Какое-то помешательство, — пробормотала Карли. Она выгнулась под ним, когда Холт осыпал ее лицо поцелуями.

— Да, сумасшествие, — согласился он и впился в ее уста. Его руки медленно гладили ее плоть, касаясь нежной кожи. От его прикосновений по ее телу разливался жар. Его пальцы скользнули на талию, потом по изгибу бедра.

— Не останавливайся.

Карли не верилось, что это произнесла она.

Его рот и руки, казалось, предвосхищали все ее желания, все ее грезы. Всякий раз, когда их бедра соприкасались, все ее существо пронзали горячие стрелы, от которых занималось пламя, грозящее вырваться наружу и поглотить их.

Карли хотела принадлежать ему. Она отчаянно обвила его руками и ощутила бешеное биение его сердца, услышала его прерывистое дыхание, почувствовала его руки, мимолетное, сводящее с ума касание зубов. И отчаяние в его голосе, когда он прошептал ее имя.

Для него не существовало запретных мест. И она хотела того же. Ни одна женщина столь великодушно не дарила себя ему.

Холту не хотелось останавливаться. Его ласки становились все более интимными. Если бы он возжелал быть нежным, ему пришлось бы забыть об овладевшей им страсти. В своей страсти Карли не уступала Холту.

— Я хочу тебя. — Они одновременно произнесли эту фразу. Их руки искали друг друга. Переплелись пальцы. «Только тебя». Их взоры встретились, и в них виделось лишь одно: вожделение.

Это и впрямь какое-то помешательство, подумал Холт, проникая в ее плоть. Удовлетворение, экстаз… не существует такого слова, которое передало бы то, что он испытывал, когда Карли двигалась под ним и их сердца бились в унисон. Отдав все силы, они вместе вскрикнули, и по их плоти разлилось блаженство, уносящее их на небеса.

Они долго не шевелились. Холт лежал неподвижно, положив голову на ее грудь. Из-за Карли он потерял не только самообладание, но гораздо больше — какую-то часть себя.

В квартире стояла такая тишина, что он слышал биение ее сердца, ее дыхание. Ему хотелось остаться так навеки.

Наконец Холт, обретя силы, поднял голову и посмотрел на нее. Глаза Карли были закрыты.

— Прекрасный выбор, — проговорила она тихо.

Холт засмеялся и, перевернув ее, положил на себя.

— Пожалуй, ты согласишься, чтобы отныне я принимал все решения вот так.

Скрестив руки на его груди, Карли с улыбкой посмотрела на него.

— А я так не думаю. У нас же имеется соглашение. Сейчас выбираешь ты, а в следующий раз — я. Помнишь?

— Смутно, — тихо промолвил он, проведя ладонью по ее боку, а затем обратно к соску.

Под его рукой бешено стучало ее сердце. Они оба ощущали его биение.

— Думаю, мне стоит оспорить: то, что произошло между нами, вовсе не обоюдное решение и никак не мой выбор, — произнес Холт. Коснувшись ее щеки, он привлек ее к себе.

Не в силах противиться, Карли поцеловала его.

— Споры исключены. Тебе известно, куда они заводят.

— Если позволишь, я покажу тебе дорогу, — промолвил Холт, вновь впиваясь в ее рот.

Она едва вымолвила:

— Нет уж. Я и сама могу.