Царица барахолки или мой магический сэконд-хэнд

Его чарующий голос против гласа рассудка

И тут у меня опять случился приступ “это все какой-то розыгрыш!” и “разбудите меня, я сплю!”

Хотя какая-то часть сознания тихонечко просила не будить ни в коем случае. Потому что первым человеком, которого я увидела, когда развернувшийся ковер выкинул меня на дощатый пол, был тот самый Кхал Дрого, версия два-точка-ноль. Ну, в смысле, хищность на лице и монументальность сложения была в наличии, но в глазах - явные отблески интеллекта. И одет не в шкуры, разумеется. А в нечто среднее между военной формой и облачением рейнджера на диком западе. С элементами декора а-ля придворный французского короля. Перо на шляпе, во всяком случае, было пышным, а вот сапоги были похожи на ковбойские. И при этом всем он был в очках! Убийственная комбинация, я, кажется, даже рот раскрыла, пока его разглядывала.

Страх куда-то улетучился, фантазия тут же нарисовала мне радужную картинку, как мы с этим крышесносным мужиком живём долго и счастливо. Я даже на секундочку увидела, как я баюкаю на руках чумазого улыбающегося бебика.

“Ну да, конечно! Он похитил меня, как свою невесту. И принес в ковре в свой дом. Обстановочка, правда, небогатая, но с милым же рай и в шалаше, верно? – сладкоречиво мурлыкал внутренний голос.

“Какая невеста, акстись? – возражал голос рассудка. – Какие бебики? Тебе полтос только что исполнилось!”

“Полтос?” – и тут я недоуменно уставилась на свои голые коленки, бесстыдно торчащие из-под рваного подола зелёного платья. Такие гладенький и ладные…

Пока внутренние голоса заткнулись, я погладила себя ладошкой по бедру, чтобы убедиться, что оно реальное. Платье задралось ещё выше. “Это правда моя кожа?” – подумала я.

Такой кожи у меня даже в лучшие времена не было.

Но воспарить от счастья я не успела.

Его благородие “чарующий голос” поспешил вернуть меня с небес на землю.

– Это твоя беглянка, Горбун? – спросил он. И кивнул в мою сторону с совершенно возмутительным равнодушием. Мне даже разреветься захотелось.

И вместе с этим – шлёпнуть себя по заднице. Что вообще со мной такое? Я взрослая женщина в здравом рассудке и обогащенная жизненным опытом. С двумя детьми. Откуда вдруг эти странные фантазии про похищенную невесту, жили долго и счастливо и чумазого младенца на руках?

– Так-так-так, – проскрипел другой голос. Хозяина которого я не сразу заметила. Все затмил “его благородие”... – Надо посмотреть…

И тут чья-то рука ухватила меня за косу.

“Ай-ай, у меня ещё и коса?!” – успело пискнуть наблюдательное сознание. И в следующий момент я чуть было не заорала от ужаса. Потому что оказалась лицом к лицу с… чудовищем!

Один глаз выпученный, навыкате, другой – почти полностью скрыт нависшим веком. На длинном крючковатым носу – толстомясая бородавка, из которой во все стороны торчат длинные шерстины. На голове шапка типа ночного колпака, так что рассмотреть, что там у этого монстра с волосами затруднительно. Но среди себя я сделала ставку на то, что он лысый. А прозвище “горбун”, которым наградил нового героя этой реальности “мое благородие”, к сожалению, было вовсе не фамилией. Перекошенная фигура, замаскировать которую не в состоянии ни одна просторная хламида. Инстинктивно я попыталась отползти, но держали меня крепко. Только казалось, что тельце у этого монстра немощное и тщедушное. Хватка была ого-го!

И тут мне снова стало страшно.

Или даже жутко.

Я вдруг поняла, кого этот Горбун мне напоминает. Героя одного старого мультфильма. Только у того из глаз выпрыгивали крохотные змейки в особо зловещие моменты.

– Так-так-так, – снова проскрипел Горбун. – Посмотрим-посмотрим…

– Слушай, барахольщик, ты время-то не тяни! – тон чарующего голоса “моего благородия” стал слегка раздраженным. – Что ты там собрался смотреть? Или это твоя убежавшая девка, или нет!

– А ты, шериф, мне не указывай, куда смотреть, – огрызнулся Горбун. Ну эй, а как же “ваше благородие”?

– Я же ее на торгах только вчера купил, – продолжил он, крутя мою голову вправо и влево. Дыхание у него, как ни странно, было вовсе не зловонным. Зубы, прямо скажем, не белоснежные. И не все. И неровные. Но, судя по запаху, понятие личной гигиены Горбуну было знакомо вовсе не понаслышке. Из его рта пахло смесью гвоздикой и мускатным орехом.

– И она сразу убежала? – иронично хмыкнул “мое благородие”. – Плохой же ты хозяин…

– Много ты понимаешь! – огрызнулся Горбун.

– А ты опять темнишь, – парировал “мое благородие”.

Хотя, почему “мое”-то? Когда это я его себе присвоить успела?

“То есть, как это, когда? – возразил мой внутренний голос. – Это же я его придумала! Как своего идеального мужчину!”

Так, стоп.

Я что, всё ещё пребываю в иллюзии, что я во что-то играю? Или что мне сон снится? Я дернула рукой, коснувшись ссадины на разбитой коленке. Да и кому Горбун выкручивал так, что как-то не возникало даже мысли о том, что это сон.

“А может это компьютерная игра какая-то особо реалистичная?” – пискнул голос рассудка. Уже не особо на что-то рассчитывая, впрочем. Просто продолжал гнуть свою линию. Типа, все как в той телепрограмме. Приехал фургон, меня схватили, сунули внутрь, предварительно усыпив хлороформом. А потом поместили в капсулу виртуальной реальности… Артем как-то рассказывал, что такое, вроде как, уже возможно. Что ощущения полностью реальные, хотя все вокруг игра.

Только это оборудование стоит как самолёт.

Нет, как два самолёта.

Так что даже если на том дурацком сайте действительно продавалась виртуальная реальность, то моих накоплений все равно не хватило бы, чтобы…

– Эй, ты что, говорить не умеешь?! – Горбун грубо тряхнул меня за косу, снова возвращая к реальности.

– Ай-ай! Больно же! – вскрикнула я.

– Звать тебя как, спрашиваю! – прямо мне в лицо заорал Горбун.

Тут я на несколько секунд зависла.

А действительно, как?

Ну, то есть, по паспорту меня зовут Маргарита. Но сейчас это вроде как не совсем я. У меня никогда не было таких идеальных ног и такой гладкой кожи. И уж точно меня никто не продавал на торгах этому Горбуну, как какую-то породистую овцу.

– Она что, блаженная? – с интересом спросил “мое благородие”. – Может ее надо в Башню Дураков, а не к тебе в служанки?

– Мамку свою в Башню отведи, – огрызнулся Горбун.

И как-то он очень цепко меня рассматривает. Будто пытается что-то важное высмотреть. Какой-то знак, какую-то метку… Во всяком случае, я вдруг совершенно отчётливо поняла, что происходит здесь что-то странное. Горбун и шериф пререкались, перебрасываясь злыми фразочками. Шериф топил за то, что Горбун врёт насчёт того, что это именно я - та девка, которая у него убежала. Потому что, во-первых, он меня сразу не узнал, а во-вторых – имя, вот, спрашивает. В общем, надо бы детальнее разобраться, что я вообще такое. И откуда взялась.

И пока они ругались, Горбун сжимал и разжимал пальцы на моем затылке. Незаметно, словно пытаясь подать мне какой-то знак…

– Клеопатра! – громко выпалила я.

– Что?! – оба спорщика синхронно посмотрели на меня.

– Меня зовут Клеопатра, – заявила я.

Ну а что?

В конце концов, что бы там сейчас ни происходило – суперсовременная игра на все на свете органы чувств, непонятно как устроенный розыгрыш или вообще сон – это вовсе не повод тупо сидеть и ничего не делать. А если это и правда другая реальность и новая жизнь?

И эта новая жизнь началась для меня в ковре. Прямо как у Клеопатры, когда ее доставили к Цезарю. Как раз ролик об этом смотрела, прежде чем оказаться в этой нелепой ситуации.

Так что…

– Клепа, значит, – деловито кивнул Горбун и, наконец-то отпустил мой затылок. – Значит так, девка, надо тряпки эти непристойные на какое-нибудь приличное платье поменять… И вставай уже, что расселась?

– В ведь я так и не видел купчую… – задумчиво произнес шериф, потер ладонью щеку, покрытую щетиной трёхдневной небритости. И наградил меня долгим взглядом, от которого я инстинктивно попыталась натянуть подол рваного платья на голые коленки. Ткань от этой попытки затрещала и расползлась, обнажая одну мою ногу во всю длину.

– Ой, - пискнула я и покраснела, кажется, до кончиков ушей.

– А ну-ка немедленно прекращай пялиться на мою собственность! – воинственно выпалил Горбун, смело вставая между мной и шерифом. Чтобы меня, по всей видимости, от непристойных взглядов защитить.

Странно, что меня слово “собственность” не возмутило. Восприняла это, как будто так и надо.

Ну да, ничего ведь необычного в том, что один человек купил другого на торгах!

Что за это ещё за реальность такая? Куда меня занесло, а главное – почему? И что мне теперь со всем этим делать?

Как выбираться?

“Правильный вопрос не “как”, а “зачем”, – назидательно проговорил в голове внутренний голос.

В том смысле, что точно ли я уверена, что мне нужно отсюда выбираться. Меня же в детстве всегда возмущала эта фигня, когда Элли после всех приключений в Волшебной стране, возвращалась в свой скучный Канзас. Каждый раз перечитывала и вздыхала в конце, что вот я бы никогда! И обещала себе, что если когда-нибудь я окажусь в настоящей волшебной стране, то точно найду способ там остаться, а не буду ныть всю дорогу, что мне надо домоооой…

“Так дома же дети”, – с укоризной напомнил внутренний голос.

“Эти дети к жизни получше меня приспособлены”, – мысленно вздохнула я. Ну да, ужасно горжусь ими, но как-то до сих пор грустно, что я стала им не очень-то и нужна…

Я тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли, и снова вернулась в не особо просторную комнату с одним окном, деревянным полом и парой грубых дощатых лавок вдоль стен.

Тем более, что тут, кажется, собиралась решиться моя судьба. И зависела она от того, кто победит в гляделках – жуткий Горбун, который явно что-то скрывает, или невероятной красоты шериф, от вида, звука и запаха которого мое тело предательски дрожит и плавится как шоколадная стружка на горячих коржах пирога “Сказка”...