Час до конца сентября (СИ)

— Июнь-

(8 июня, пятница, +16)

— Ох, бабоньки, Решадка наш инвалида какого-то привез вчера, без ноги по колено, кривой на один глаз. Сам в шрамах, так себе под стать дружка притащил! — причмокивая от свежести новости, Фирюза еще не присела на лавку, как принялась делиться. — Две сумки у мужика да костыли, вот и все богатство нажил. С утра уже с Марией вчетвером в райцентр упылили, Леху тоже видела, как к ней в машину садился. Машка за ними лично заехала!

— А что за мужик-то? — навострила уши Людмила, не уступающая своей подружке, Фирюзе, в распространении сплетен, Наткина свекровь к тому же.

— Вчера спросила у Наили, так она же ничего не скажет, нос воротит, не ровня мы ей, вон, с рыжей, городской, все вась-вась, и на Каравоне их вместе видала. Все под ручку, смеются, будто и нравится им вместе гулять, у обеих рот не закрывается.

— Быть не может, чтоб с нашей Наилей кто близко сошелся, это ж после смерти дочки ее сколько лет прошло, все траур носила. А намедни ее видала, в ярком шарфике идет, и губы намазала. Это ж, если Решадка у нее с восемьдесят второго года, как раз Брежнев помер, помню. Энже, значится, она в восемьдесят шестом родила. Или пятом… — Люда задумчиво пожевала губами, подсчитывая. — Не упомню.

— И диагноз придумали «менингит», чтоб скрыть, что это Марат дочке подзатыльник дал, вот она и треснулась об угол, да и померла, много ль надо ребенку трех лет. Вот и запил потом мужик, страшное дело — своего ребеночка убить!

— Да, быстро сгорел Марат, а какой мужик был! На баяне играл, заслушаешься, — с затаенной обидой вспомнила Людка. — Кроме Наили своей, ни на кого не смотрел… И на что там смотреть было?

— А Решадка-то как на отца похож, вылитый! Глаза только цветом, как у Наили, серые, ниочемышные, как у мыши под хвостом, — хихикнула Фирюза удачному сравнению, толкнула в бок вторую подружку, прикемарившую на солнце:

— Сдается мне, Наиля сыночка своего дефективного хочет к соседскому богатству пристроить, да городская от Решадки все морду гнет.

— Наташка моя, как с рыжей задружилась, осмелела, отвечать стала, — Людмила собрала губы в куриную гузку. — Танюху дома не найдешь, все на Озерную бегает, то у Наили ошивается, то у этой шпалы. Как вспомню, что рыжая Санечке моему перцем в лицо брызнула, руки чешутся взять за кудряшки, да повозюкать по дороге! Ведь ничего парень не сделал дуре, рта раскрыть не успел.

— Это они привыкли в городе сразу нападать, не разбираясь, слишком вольно сейчас бабам, распоясались, особливо молодежь, — пошамкивая, подала голос третья подружка, обдав товарок гнилым запахом рта. — Нас так вольно не держали. Бить надо детей и баб, бить!

— Смотри, смотри, легка на помине, приехала городская! Это куда она сворачивает? — сгорая от любопытства, Фирюза вся вытянулась за угол здания, пытаясь разглядеть в поднятой тяжелой машиной пыли ее маршрут. — Ты смотри-ка, к школе. К Наиле, наверное, вот ведь, подружка нашлась.

— Катюша, привет! Все по списку привезла, и немножко сверху! — отрапортовала Ира, выгружая из багажника на крыльцо школы первые связки книг. — Нам бы кого в помощь отловить.

— Привет, Ир, ого, сколько! Сами справимся, сейчас в четыре руки все перетаскаем.

— Еще чего! — оглядела девушка школьный двор, заметила компанию подростков, лениво перебрасывающих мяч, уверенно направилась к ним с самой широкой улыбкой на лице:

— Мальчишки, помогите, пожалуйста, нужно перенести книги, вам же не трудно?

— Трудно, тетя! — вихрастый тощий пацан нагло сощурился на предложение. — Детский труд запрещен в России.

Остальные заржали, поглядывая на вожака.

— Жаль, я бы заплатила, — ответила Ирина. — Но ты совершенно прав, сто двадцать седьмая статья запрещает рабский детский труд. Извини, в следующий раз поищу мужчин, а не к детям сопливым обращусь с подобной просьбой. Отдыхайте, дети.

— Че ты сказала? Кто сопливый? — пацан сплюнул сквозь зубы, буром попер на наглую дамочку, подмигнув компании. — Сиськи покажешь, поможем.

— Покажу, — прищурилась девушка. — Вперед, из багажника книги грузим, и в темпе, мне еще в райцентр пилить.

— Заметано!

Мальчишки наперегонки помчались к машине. Катя укоризненно покачала головой, слышав торг с местной задирой, но новая приятельница подмигнула ей, призывая не волноваться.

— Это куда столько, Катерина Сергеевна? — парни, с энтузиазмом перетаскав содержимое багажника, взвыли, увидев, что все заднее сидение машины тоже завалено связками книг.

— Библиотека будет, мальчики, много фантастики, специально для вас.

— Да фу, читать! Читают только заучки!

— Читают люди, которые хотят развиваться, думать.

— А Камасутра есть? — не успокаивался вихрастый. — Я б с удовольствием с кем развился.

— Привезу, если треть этих книг прочтешь, — серьезно ответила Ирина. — Обещаю.

— Не, я так не играю, — задира оглядел салон машины, кивнул пацанам, что все, дело сделано, и блудливо ухмыльнулся. — Ну, че, тетя, показывай сисяндры, уговор дороже денег.

— Не отказываюсь, смотри, — Ира развернула экран телефона к лицу парня, пальцем смахивая следующую фотографию, и еще. — Могу видео показать.

На экране богатым выменем красовались племенные коровы и козы.

Пацан покраснел от злости под издевательский смех дружков. Нет, договор выполнен, чего возмущаться!

— А читал бы больше, правильно б сформулировал свое предложение, был бы другой разговор, — улыбнулась Ирина, убрала телефон, решив, что на сегодня наглецу хватит позора. — Предлагаю мировую, парни. Пошутили, размялись, молодцы. Но, знаний, все-таки, вам не хватает.

— А эта библиотека теперь всегда работать будет? — подал голос самый серьезный парень из компании. — Записаться можно?

— Можно, Олег, распакую книги, занесу в каталог, — Катя расстелила бумагу на ступени крыльца, присела отдохнуть. — Через неделю приходи, хорошо?

— Тоже приду, — буркнул вихрастый. — Катерина Сергеевна, может, мы поможем Вам распаковывать?

— Отлично, Слава, мальчики, вы меня очень выручите!

— А я пока в райцентр съезжу, еще привезу книг.

— Ира, ты сегодня успеешь? — забеспокоилась приятельница. — Смотри, дождь собирается.

— Ничего, успею, — вдруг в ее голову пришла замечательная идея. — Кто хочет со мной прокатиться?

— А можно? — Славка давно с уважением поглядывал на большой автомобиль, даже на днях тайком сфотографировался на его фоне у магазина, пока хозяйка делала покупки. Вот бы за рулем его сделать фотку и выставить на аву, все друзья от зависти умрут! Каринка не будет больше нос задирать.

— Едешь сейчас со мной, только родителей поставь в известность, что в райцентр и обратно скатаешься, чтоб не волновались.

— На кладбище телефонов нет, тетя, — помрачнел подросток. — А деду по барабану, где я.

— Меня зовут Ирина, если что. Можно на «ты». Но, не наглеть, — предупредила девушка подростка. — Грузись вперед, пристегнуться не забудь.

Некоторое время ехали молча, но Славку так и распирало спросить дамочку, и ерзал, и всем видом показывал, что хочет поговорить, но не знал, как начать. В конце концов, не выдержал, выпалил:

— А можно за рулем посидеть? Потом. Не, если можно…

— Водить умеешь уже? Свернем на поле, пару кругов сделаешь самостоятельно.

— Да ладно! Прям разрешите? Не-не, ты… Вы… ты не думай, — Славке странно было обращаться к этой девушке панибратски, но сама же предложила. Не удержался, похвастался, — я умею, у Марселя Анварыча второй год в гараже летом на подхвате подрабатываю, просто пока права рано, как восемнадцать будет через три года, получу, коплю вот, и дед обещал. Сам себе телефон купил недавно!

— Молодец, Слава, а ты не безнадежен, — Ира улыбнулась тепло, понимая, что парню нужно было услышать именно эти слова. — Из тебя выйдет толк.

— Вот накоплю, куплю машину, и свалю из страны.

— А, нет, ошиблась.

— Почему?

— Смотри. Ты мечтаешь купить машину, на этом твои мечты заканчиваются. Свалить из страны. Куда?

— В Европу, чего здесь делать.

— В какую хочешь страну попасть?

— Во Францию хочу.

— Et que vas-tu faire sans connaissance de la langue?

— Че? — удивился пацан, больше тому, с какой легкостью перешла новая знакомая на иностранный язык.

— То. Я тебя спросила по-французски: «Что ты будешь делать без знания языка?», — прищурилась она хитро, не переставая следить за дорогой. — Без знания языка, без востребованной профессии, без материальной «подушки» на первые пару лет, приезжаешь ты во Францию на машине, такой красивый, да? И все сразу получается — работа, жилье, девушки в беретах, с багетом хрустящего хлеба в пакете. Круто.

— Я не думал…

— В мечтах, хотя бы, оформил загранпаспорт? Законы страны узнавал? Правила ПДД?

— Ну, я… — Славик, поняв, что попал впросак, отвернулся от вредной попутчицы. — Фигня какая-то. Законы, подушка. Что еще за подушка?

— Деньги на первое время. Или ты думаешь, что именно тебя ждут в Париже с распростертыми объятиями?

Парень совсем сник, задумался, уставившись в окно. Но, когда таскали книги со второго этажа старого дома, пыхтел, но старался, набирал больше в охапку, чтоб показать, что он сильный и взрослый. Странно, но ему понравилась похвала рыжей наглючки, но очень не понравилась ее насмешка над его главной мечтой.

И на поле она не стала заезжать, обманула, что даст прокатиться, жалко ей машину стало. Взрослые часто обманывают, обещая что-нибудь, лишь бы своего добиться. Родители тоже обещали. И чаще всего — не пить, но никогда не сдерживали слово. Деда он уже не просил…

Но он не такой, обещал помочь с книгами, поможет, пусть этой рыжей будет стыдно!

Ира, посмеиваясь про себя, наблюдала за бурей чувств, которые переживал сейчас мальчишка. Какие бросал на нее презрительные взгляды, разгружая у школы багажник, наверняка думал, что она забыла свое обещание.

Когда вся поклажа была перенесена в комнатку библиотеки, парень засунул руки в карманы штанов, с гордым и независимым видом цыкнул сквозь зубы:

— Ладно, пацаны, я пошел на пляж, кто со мной?

— Стоять. Сейчас на заправку, и, как я обещала, поедем куда-нибудь от дороги, сядешь за руль.

В глазах подростка расплескался такой восторг, что, казалось, он сейчас подпрыгнет и завизжит, но сдержался, важно залез на переднее пассажирское сиденье, щелкнул ремнем безопасности.

— Ребята, кто еще едет?

— А можно? — робко спросил Олег.

— Нужно! — заорал из салона машины Славик. — Пацаны, айда!

— Надо маме позвонить, — осторожный Нияз, как всегда, сперва просчитывал свои действия на два шага вперед. И хотелось с парнями, но строгий отец мог всыпать по первое число за такую поездку.

— Звоните родителям, вон, как раз идет Наиля Ильдусовна, мы подтвердим, что с Ирой безопасно ездить, — разогнулась Катя, охнув от боли в пояснице.

Парни схватились за телефоны, пока женщины здоровались. Потом Наиля взяла по очереди телефоны, поговорила, с улыбкой кивнула мальчишкам:

— Только будьте аккуратны, договорились? — предупредила Наиля, но пацаны ее уже не слышали, предвкушая важное взрослое дело.

(9 июня, суббота, +13)

— Не проси, Мария Альбертовна, не поеду. Куда я Назара одного оставлю на целый день, это же за полночь вернемся.

— Не маленький твой Назар, да и Наиля, если что, поможет, — отрубила женщина, не поворачиваясь к упрямцу. Потянула на себя дверь клуба, зашла внутрь. — У нас, действительно, некому вторую машину гнать, сам понимаешь, все работают.

— А я один балду в кустах пинаю, да? — чтоб отстоять свое решение, ему пришлось зайти следом, и, как ни пытался остановить собеседницу, даже обогнать ее не получалось. — Не поеду, я все сказал.

— Решад, совесть где?

— Закопал.

— Лопату в зубы и раскапывай, — Мария уже начала злиться. Зайдя в зал, понизила голос, чтобы не мешать репетиции. — Мне, действительно, некогда двенадцатого, хоть и официальный выходной, ну пойми ты! В конце концов, ты — врач, а бабкам нашим всем за шестьдесят, да Иваныч на костылях.

— Вон, соседку мою попроси, у нее и машина есть, — выхватив взглядом знакомые рыжие кудри, предложил мужчина. — Моя лошадь у Марса.

— Свою кобылу дам. Ира поедет и так, она у нас теперь в ансамбле, — терпению главы администрации пришел конец. — Не часто я тебя прошу!

— Я еду, — вдруг буркнул он неожиданно.

— С документами Назара помогу, Решад! Ладно, пищеблок новый будет, хрен с тобой. Что?

— Еду, сказал.

— Вот и отличненько! — вдруг женщина посмотрела туда, куда неотрывно смотрел ее собеседник, уперлась взглядом в рыжеволосую красавицу, увлеченно играющую на пианино в четыре руки с худруком. Едва не расхохоталась от удовольствия, быстро поняв, почему упрямец поменял планы. — Считай, командировка. Аптечку и тонометр не забудь.

— Но с документами поможешь, сама предложила.

— Не отказываюсь, — согласилась женщина. — Во вторник выезжаете в семь утра.

— И пищеблок. И в этом месяце. Осенью народу притащится болячки показывать, а у нас плиты времен царя Гороха, опять со школы таскать будем судки лежачим-еле ходячим?

— Деньги со стоматологического кабинета куда дел? — нахмурилась Мария.

— Тренажеры для Артура заказал, все подотчетно, до копеечки. Сама знаешь наш контингент, простаивать не будут. Мне бы еще…

— Все-все, уйди, надоел, клещ!

— Подожди, Альбертовна, еще спрошу. Ты в курсе, кто у нас, может, дом продает поприличней? Я смотрел, два нашел. Генка родительский выставил, совсем развалюху, а Кошкины участок отмежевали крохотный, пять соток, ни о чем.

— Себе присматриваешь? — прищурилась Мария.

— Назару. Только договоримся, если спросит, от администрации ему участок выделили бесплатно, хорошо? Подумаем с тобой, как обстряпать это дело.

— Хорошо, буду иметь в виду, Решад, — Мария поняла, к чему клонит собеседник. Правильно задумал, чтоб не потревожить самолюбие друга, и так судьба нелегкая досталась парню.

— Ушел.