Час до конца сентября (СИ)

— Август-

(22 августа, среда, +20)

— Доброе утро, любимая. Встаем? — только забрезжил рассвет за окном, притянул к себе сонную девушку, зарылся носом в спутанные кудри. Вчера еще долго разговаривали, и после, когда Ира засопела сладко, смотрел на нее, все больше убеждаясь в правильности нелегкого решения. Плевать, сколько будут молоть языками, если она хочет жить в своем доме, он будет рядом, жить там, где она, служить своей принцессе…

Переломила стальной хребет легкой пушинкой, и нет ни обиды, ни унижения, да и не должно быть в любви такой боли.

И впервые приснился отец, таким, если б не пил, и дожил до сегодняшних дней. Будто встали зеркалом оба, вглядываясь друг в друга, как в отражение, вдруг обнялись, и только успел прошептать: «Папа, прости…» как руки ощутили пустоту.

Одобрил, простил.

Ушел…

— Куда в такую рань? Немного еще поспим, — пробормотала соня, поворачиваясь. — Может, не поедем, а?

— Все, передумала? — нахмурился Решад.

— Просто спать охота, сил нет.

— Ничего не знаю, быстренько в душ, завтракать и вперед, потрясать местное общество, — потянул любимую за руку за собой с кровати. — Вставай, мавка моя лесная. Приедем обратно, поспим.

— Всю жизнь командовать будешь?

— Местами.

— Мам, доброе утро. Тебе в райцентре надо что-нибудь купить? Мы едем заявление подавать, — между делом объявил Решад, крепко держа за руку свою невесту. Не сговариваясь, зашли к матери, сказать главную новость.

— Ты не шутишь, улым? Ирочка, он не шутит? — охнула Наиля. Разогнулась от грядки, внимательно посмотрела на пару, стоящую перед ней. — Дети, вы серьезно?

— Вот и я ему говорю, Наиля-апа, куда торопиться, нет, поднял в такую рань, не разбудил, тащит в ЗАГС, кофе допить не дал, — хитро улыбаясь, Ирина с нежностью потерлась щекой о плечо любимого. — Все по-взрослому, Наиля-апа, вот, — и показала правую руку с колечком на безымянном пальце.

— Вы пока болтаете, я паспорт возьму, машину выгоню, — новоявленный жених пошел к дому, решив дать женщинам несколько минут.

— Ирочка, кызымочка, а переехать обещал, или опять за трусами бегать домой будет по утрам?

— Обещал, что после, как вернемся, соберет вещи. Я шкафы давно освободила.

— Ох, дети, только б без ругани жили…

— Пока ни разу не поссорились, с восьмого числа, — и Ира густо покраснела, вспомнив ту ночь.

— Да, для вас — большой срок, — рассмеялась будущая свекровь. Вдруг посмурнела, погладив осторожно девушку выше локтя материнским крылом. — Ирочка, может, ты беременна, поэтому спешите?

— Нет, Наиля-апа, Решад добровольно сдается, без угрозы ребенком. Сам, и с песней, просто нужно было знать, какие места ему горчицей намазать.

— С тобой не соскучишься! Пойдем, уже сигналит, нетерпеливый.

Когда машина стартанула в сторону трассы, Наиля еще долго стояла у калитки, глядя вслед, молясь тихонько за детей, не заметила, как к ней подошла от дома напротив ее приятельница, мать Алексея.

— Это куда твои молодые в такую рань умчались, нарядные такие? Все смотрю, у Иры платья красивые, все хочу спросить, где покупает.

— Ох, Оленька, собрались заявление подавать, представляешь?

— Молодец, Решад, правильно делает, — качнула соседка в ответ головой, не удивившись совершенно. — Ирка — девочка хорошая, тоже повезло парню.

— Твои когда?

— Решили к декабрю, сама знаешь, у Наты хоть какой-то срок должен пройти, хотя, я б не стала ждать в ее случае, — Ольга доверительно склонилась к подруге. Речь ее плавно текла, как и у сына, ручейком, только успевай кивать в нужных местах. — Знаешь, мне полегче стало. Натуся по огороду бегает быстрей меня, только слышно: «Тетя Оля, что сделать? Тетя Оля, отдыхайте!» У Леши теперь чистота такая в доме, мне прибираться не надо, готовит девочка просто отлично. На днях попросила ее не звать тетей, мамой уж, с сыном живет, так расплакалась, чудачка, ну и я вместе с ней поревела, обняла девочку, куда теперь деваться, и так хорошо стало, как камень какой сбросила. Леша счастлив, это — главное. Сабинка с Танюшкой довольные бегают, все вместе играют.

— Да, девочки и так дружили, а сейчас — не разлей вода, — подтвердила Наиля.

— Может, ты в курсе, Наилюша, все мне кажется, что Танечка наша, от Леши, ничего же от Царевых нет, — тихонько, будто кто подслушает, поделилась наболевшим приятельница. — Может, фантазирую себе…

— Вот этого не знаю, никогда не спрашивала у Наты, да и она не говорила. Даже если и так — хорошо же, Оль.

— Хорошо бы. Прикипела я к девочке, к внучечке, раньше боялась и приветить, чтоб Людка Нату не сгрызла окончательно, и так натерпелись мы от этого семейства, — женщина вдруг вспомнила, зачем пошла, да за разговорами забыла. — За молоком идешь к Ксене?

— Да, подожди меня, сумку возьму. Детям тоже принесу, лишним не будет.

У банка припарковался, вспомнив, что нужно заплатить пошлину.

— Подожди, я быстро. Не сбегай.

— А что, можно было? — хихикнула девушка.

— Ирка, сейчас запру в машине. Надо было у Лехи наручники попросить.

Пока Решад ходил за квитанцией, написала в чат родни: «Вы будете смеяться, но меня замуж позвали. Едем подавать заявление». Мать немедленно откликнулась смеющимся смайлом, зная эту чудесную новость еще со вчерашнего вечера.

«Когда предъявишь миру беднягу?» — брат не удержался от подкола.

«Систер, поздравляю! Челу соболезную» — не отстал второй.

«Делаем ставки, господа! Я ж в прошлый раз не ошибся. Ставлю пять щелбанов, что свадьбе быть, кто поднимает?» — дед, как всегда, был в своем репертуаре: «Кстати, Сашка, ты мне три щелбана продул! На юбилее своем не забудь напомнить».

«Поднимаю ставку, дядя Реймо! Свадьбе быть» — это уже включился в семейное развлечение Бахтияр.

«Так не честно, Бахтиярчик, ты жениха знаешь!» — ответила Ира.

«Ну, если Баха в курсе, тут без вариантов, я сразу — пас! Мне мой лоб дорог, с апреля еще болит. Ирка, мои поздравления» — отчим рассыпал горсть смайликов с сердечками.

«Я уже пригласил будущего родственника на свой юбилей, там и рассмотрите эту тушку. Только учтите, он ростом с меня, микроскопы наши может в кулаке смять».

«Toinen hyvä uutinen, veljentytär!»[1] — дядя Артур порой забывал, что не все в чате владеют финским, но тут же исправился: «Я написал, что это тоже отличная новость. Надоело на родню сверху смотреть. Одни маковки вижу. Макушки?». И смайлик с высунутым языком-дразнилкой.

«Макушки, дядя, правильно, да» — ответила Ира.

— Все, можем ехать, жаным, — Решад сел в машину. — Ты чего ржешь?

— Родню оповестила о нашем приключении, потом почитаешь, тоже повеселишься, — Сейчас обсудят. Кстати, а когда отец успел тебя на день рождения позвать?

— Он заезжал ко мне на работу, поговорили еще. Обменялись контактами.

— Вау. Никому из моих эм-м-м, — под внимательным взглядом жениха Ира попыталась подобрать слово приличней. — Серьезных ухажеров папа свой телефон не давал. Даже последнему.

— Я в курсе, Ир, можешь не мяться, — Решад перевел взгляд на дорогу. — Но, уже говорил Александру Рэймовичу, и тебе повторю — я благодарен тому щеглу.

— Знаешь, недавно снилось, что ты спускаешься по этим ступеням с другой, и такой счастливый, — Ира кивнула на белое здание, что показалось вдалеке. — Это было страшно.

— А мне сегодня отец снился… Впервые за всю жизнь. Хороший был сон, — Решаду вдруг захотелось поделиться этим с любимой. Она поймет. Уже загнал машину на стоянку, заглушил мотор. — Ну, что, счастье мое, паспорта, квитанцию, мозги — все взяли?

— Вроде, — кивнула в ответ невеста. Дождалась, пока мужчина обойдет автомобиль, откроет ей дверь, крепко ухватилась за протянутую ладонь. — Правда, на счет мозгов не уверена.

(25 августа, суббота, +20)

— Жень, давай заедем в салон на Чистопольской, а? Вдруг у них появилось что приличное, — попросилась Ирина перед приемом у отца. — Тянет меня.

Вчера весь день девушки мотались с мамой Иры и Наилей по свадебным салонам, успевая втиснуться в «окна» между примерками других невест, но ничего не радовало глаз. Сезон свадеб, нормальные пары озаботились поиском нарядов в свой главный день заранее. Решад сразу закрыл вопрос с костюмом, сказав, что у него один на все торжества — парадка, только перчатки и погоны обновить. Ира возражать не стала, зная, что дед и Бахтияр тоже наденут форму.

— Едем, капризуля, чую носом, не зря ты туда рвешься. Без записи согласятся на примерку, надеюсь. Жаль, сегодня Эля сошла с дистанции, она уже вчера к вечеру со всеми соглашалась, — подавив смешок, Женя аккуратно припарковалась недалеко от дверей заветного салона.

Девушки выгрузились из машины, и, придержав двери перед Наилей, веселой стайкой впорхнули в магазин.

— Ирина Александровна, мы рады видеть Вас вновь в нашем салоне! — навстречу уже спешила Лида, вспомнив девушку, и ее эпопею с платьями. — На какую дату назначено торжество?

— Двадцать второе сентября, Лидочка! — с удовольствием сообщила Ирина. — Мы без записи, к сожалению.

— Никаких проблем, у нас как раз «окно» до четырех. Но, что-то мне подсказывает, что Вам не нужно будет столько времени для выбора. Располагайтесь, я сейчас, — и девушка рванула в кабинет начальницы, на ходу распоряжаясь. — Лена, приготовь чай, кофе, Алсу, минералку и пирожные!

— Валерия Владимировна! Валерия Владимировна! Пожалуйста, выйдите в зал!

— Что происходит? Жаба или крокодилица на сей раз? — дама посмотрела на свою, не к месту взволнованную сотрудницу поверх очков, вздохнула. — Лидусь, мне некогда, можно решить проблему без меня?

— Пожалуйста, Валерия Владимировна! — Лида умоляюще сложила руки ладошками вместе.

— Хорошо, иду.

Девушка развернулась на каблуках, от избытка чувств шлепнула дверью, убежала в зал.

Женщина вздохнула еще раз. Издержки молодости, что делать, любая мелочь воспринимается Лидой, как трагедия века, но раз просит…

Привычно пристроила на груди бейджик, сбросила под столом тапочки, сунула ноги в лодочки на высоком каблуке. Встала, направилась в магазин, нацепив по дороге на лицо дежурную улыбку.

И расплылась в искренней, теплой, увидев знакомую фигурку и рыжие кудри посетительницы:

— Ирочка, золотко, я знала, Лидочка не даст соврать, я говорила, что ты вернешься!

— Валерия Владимировна, да Вы умеете предсказывать будущее? — рассмеялась в ответ красавица, с удовольствием расцеловывая даму в предложенных объятиях. — Здравствуйте! Разрешите представить, моя подруга, Женя, ей тоже скоро понадобится Ваша помощь. И, моя будущая свекровь, Наиля Ильдусовна!

— Очень приятно, действительно приятно, девочки! — глядя на пожилую статную женщину, Валерия удовлетворенно кивнула. Распорядилась стоящей за спиной сотруднице. — Лидусь, рысью обратно в кабинет, и в примерочную.

— Лечу!

— Ну-с, дамы, мы с Ирой пока вас оставим, посмотрите каталоги, хорошо? Наиля Ильдусовна, для Вас есть великолепные вечерние наряды, если Вы еще не выбрали в других магазинах.

Пропустив девушку вперед Валерия увидела, как кивнула Лидочка, сделав сюрприз в примерочной.

— Валерия Владимировна, это же оно! То самое! — Ира чуть не заплакала от счастья, увидев на кронштейне свою кружевную мечту. — Но, как? Я позже заехала, мне сказали, что продано…

— Когда вы уехали, я убрала его в кабинет. Моя вина, не описала тебя, как единственную покупательницу, уехала, и девочки обмишулились немного. А когда вернулась, позвонила тебе, а номер недоступен, — из сотен невест, делившихся своими историями любви, почему-то Валерия переживала именно за эту девочку. — Надеваем? Прошу, перчатки.

— Да! Другие платья и смотреть не стану.

— Девочка моя, ты сияешь, — отметила дама, пока застегивала жемчужинки по изящной спине. Недавно уже решила выставить платье в зал, но каждый день откладывала на завтра, «забывая» о своем решении.

— Той свадьбы не случилось, Валерия Владимировна. Ее и не должно было случиться. Не мой мужчина, это я потом быстро поняла.

— А сейчас? Твой?

— Мой. С гадским характером, сложный, упрямый, любит пробивать головой стены, не замечая открытой рядом двери. И все это — мое счастье. Лучший мужчина.

— Я рада за тебя, Ирочка. Ну-с, смотрим на реакцию будущей свекрови?

Ира вышла на подиум, выпрямилась, высоко подняв голову. Валерия Владимировна накинула сзади на кудри девушки длинную тончайшую фату, расправила складочки, спустилась вниз, оценить свою работу.

— Кызым… Больше не меряй ничего, пожалуйста! Для тебя шили! — Наиля украдкой вытерла слезу, любуясь невестой сына. — Валерия Владимировна, где оплачивать?

— Подождите, сейчас ваша очередь, Наиля-апа! — захлопала в ладоши Женька. — Ирка, я, конечно, видела вас с этим платьем вместе, но только на фотке, вживую не сравнится. Чавой-то я за Решада переживать начала! Ты ему и так крышу снесла напрочь, увидит тебя на свадьбе, до фундамента кирпичики растеряет, будет челюсть по асфальту ловить.

— Жень… — Ира скосила глаза на свою будущую свекровь, показала, чтоб подруга прикусила язык.

— Ой, кызым, чего меня стесняешься, если Женя правду говорит? — засмеялась женщина. — А то я не знаю, какими глазами сын на тебя смотрит!

[1] Еще одна хорошая новость, племянница! (фин.)

— Ты что такая загадочная? — спросил Решад невесту, когда вечером уселись в такси.

— Я купила платье! Самое-самое красивое! — выпалила Ира, забыв, что оплачивали покупки с Наилей его картой.

— Я в курсе, — рассмеялся жених. — Как у вас, женщин, все просто — новое платье, и вы счастливы.

— Ой, точно! — Ира до сих пор умилялась, как будущая свекровь важничала на кассе, объясняя, что карта сына, и им можно с ней делать все, что угодно. По правилам, конечно, сейчас нельзя оплачивать чужой картой, но на этот случай в салоне закрыли глаза. — В эту сумму вошли еще три, кроме свадебного, и маме твоей два купили, на сегодня и на свадьбу, и вот это, — она чуть расправила невесомую ткань юбки цвета кофе с молоком.

— От потраченного на вас я не рву волосы на голове. Красивая упаковка. Но мне интересней содержание, — шепнул на ушко, поцеловал в шею ниже. — Я сегодня и прикасаться к твоему лицу боюсь, вдруг размажу что в твоем макияже. Мне нравится. Правда, в домашнем варианте ты мне вкусней.

— Ты сегодня тоже выглядишь иначе. Редко когда мужчинам идет смокинг. Я не знала, что в твоем гардеробе можно и такое встретить, — с восторгом и обожанием Ира любовалась своим избранником. И прибавила тихонько. — Но, когда мы, в одном нижнем белье, танцевали на кухне ночью под Билла Медли, ты был мне тоже вкусней! Now I've had the time of my life…,[1] — напела она в ухо любимому, и слегка покраснела, вспомнив, что было после.

— На свадьбу Яшки еще пошил в ателье, в Питере, мне сложно что-то купить готовое. Может, из этого фильма что-нибудь из песен и подберем? Мне нравится «Hungry eyes». Наш вариант.

— Я хотела тебе предложить именно ее, долго выбирала. Только перед гостями раздеваться с нашей скоростью не будем. Тетки мои в обморок кучкой сложатся.

Заржали оба, представив, и так, что от неожиданности вздрогнул старый водитель такси, улыбнулся красивой паре в зеркало. Вспомнил, что давненько не целовал свою жену просто так, не дарил цветов. И твердо решил после работы заскочить в цветочный ларек.

У ресторана было шумно, подъезжали машины с гостями, тут же, выходя из автомобилей, все расцеловывались, делились последними новостями. И, конечно, все ждали главное блюдо — новоиспеченного жениха любимицы семьи. Внимательные родственники тут же поставили парню «плюсик», когда он первым вышел из машины, открыл дверь перед спутницей, непринужденно подав руку.

Среди тетушек пронесся вздох восхищения его фигурой в черном идеальном костюме, а, когда Решад одарил их своей улыбкой, дамы растаяли совершенно. Ира только посмеивалась про себя, как легко ее избранник завоевал сердца женской половины ее родни, осторожно поцеловав каждую протянутую руку. Что-то, а очаровывать получалось у него лучше всего и искренне. Даже желчную, одинокую тетку Лену, кою недолюбливали в семье за долгие рассказы о своих горячо любимых надуманных болячках, расположил к себе совершенно, сопроводив ее курить на задний двор.

Немного было жаль, что Наиля не поехала с ними на праздник, осталась в гостинице отдыхать, сказав, что устала после двухдневного забега по магазинам. Может, еще стеснялась такого количества внезапно обретенной родни.

— О, Бахтияр приехал. Решад! С ним моя ЮльСергеевна! Я же тебе рассказывала, как Баха орхидею ей приволок, и чуть по лицу не получил этой роскошью! — изумлению Иры не было края. Пара выглядела сногсшибательно, особенно Юлия, в вечернем строгом сером платье, но в бриллиантах и сапфирах россыпью по белому золоту украшений, на высоких каблуках. Ира едва подавила смешок, прикинув, почему они оба слегка похудели, та же ситуация, что и у них с Решадом — как ни ешь вкусно и много, все калории напрочь сгорают в жаркой топке постели. И вдруг, посчитав возраст старого горца, с удивлением наткнулась на цифру в пятьдесят один. Так любимый дядька еще не старый, а по меркам его народа — совсем еще молод.

— Пойдем, поздороваемся? — предложил жених, но пара целенаправленно уже спешила к ним, оказалось, что по рассадке гостей, они за столом соседи. Пока обнимались мужчины, дамы уселись рядом.

— Ирочка, дорогая, как хорошо, что мы вместе. Я же никого не знаю, голова идет кругом от имен и лиц, — Юля немного расслабилась, пригубив шампанское. — Бахтияр попросил его сопровождать сегодня к другу на юбилей, но, я и не думала, что будет так много народу.

— Не беспокойтесь, ЮльСергевна, здесь все свои. У моего папы день рождения. Моя родня в почти полном составе, плюс — близкие друзья. Через пару часов никакого официоза не будет, уверяю.

— У тебя симпатичный кавалер, Ирочка.

— У вас тоже, — хихикнула девушка. — Я так рада за вас с Бахой!

— Сложно пока все. Даша против, — немного помолчав, дама попросила, подбирая слова. — Мы потом с ней приедем к тебе, Ирочка, может, ты расскажешь о нем.

— Я постараюсь, ЮльСергевна. Все-все, папа взял микрофон, сейчас начнется веселье. Папу всегда тянуло выступать.

Александр поднялся с места с бокалом шампанского, обвел взглядом собравшихся в зале, вышел на небольшую сцену.

— Сегодня мне сорок пять, ребята!

И дружные аплодисменты ненадолго прервали тост.

— Я рад видеть самых близких и родных людей в этот день рядом. Вы были со мной в разных ситуациях, поддерживали и помогали, словом и делом. Недавно я решился на еще один, очень важный для меня проект, надеюсь, что и в этом вы поддержите меня. Женя, подойди, пожалуйста.

Многие с удивлением проводили взглядом подругу Иры, а Александр помог ей подняться на возвышение, поцеловал ее руку, достал откуда-то сбоку заранее припасенный букет.

— Жень, я тебя люблю и хочу, что бы ты стала моей женой. Ты мне нужна. Что ответишь?

— Да, Сашенька, — и, хотя предложение было ожидаемо, на глазах счастливой девушки выступили слезы. — Я согласна.

В честь такого события гости встали, салютуя бокалами. С соседнего столика раздался тяжкий вздох Виктора:

— Я опять продул!

И подставил жене многострадальный лоб под щелбаны, вызвав громкий смех собравшихся.

Решад удивленно вертел головой, увидев, что пострадал от этой новости не один отчим его невесты:

— Ирка, что это?

— Семейная традиция — спорить на события в семье. На ставку «окольцовывание» папы каждый год лбы краснеют. Кстати! Мы с Бахой еще ни разу не продули! А проигрыши дяди Вити — тоже семейная традиция.

— Смотри, сынок, я на тебя десять щелбанчиков поставил, — громогласно захохотал басом Бахтияр, привлекая внимание юбиляра к своему столику.

— Кстати, ты чего там такой веселый, а, Баха? Твоя очередь удивлять и лоб подставить!

— Бахтияр, родной, ты папке проиграл? Серьезно? На что спорили?

— А вот на это! — Бахтияр увлек за собой Юлию, взял предложенный микрофон из рук юбиляра.

— Друзья мои! Нет, семья моя… С гордостью и обожанием представляю вам мою любовь, мою будущую жену, Юлию! — под искренние восторженные поздравления и аплодисменты, Баха продолжил. — И я впервые продул спор!

Хохот от этой новости был слышен на кухне ресторана и на улице.

— Кто заявил, что никогда не женится? Кто мне доказывал, что ни одна женщина не растопит твое сердце? — спрашивал Саша, отвешивая увесистые щелбаны в склоненную лысую голову. — Юленька, добро пожаловать в семью!

— Мальчишки! — шепнула Юля своей ученице.

— Всю жизнь! — подтвердила Женя.

[1] «The Time of My Life». 1987. Музыка — Джон Деникола и Дональд Марковиц, текст — Фрэнк Превитт. Исполнители — Билл Медли, Дженнифер Уорнс. К/ф. «Грязные танцы».