Что на ужин? Развод. Супер! (СИ)

Глава 6. Точка невозврата

Бросаю свою старенькую Рено Кенгу, подарок Толика, когда он еще пытался казаться идеальным мужем, и захлопываю дверцу с такой силой, что эхо разносится по двору. Звонок Артема как обухом по голове: «Мам, папа ломится в дверь… он сильно пьян и… мне страшно!

Господи, Толик и пьяный — это вообще как? Ну, бывало, конечно, на корпоративах там, или с друзьями пиво попьет, но чтобы вот так… в стельку? Не помню такого. Сердце колотится, как бешенное. Поднимаюсь на наш этаж, и вижу… нет, это какой-то сюрреализм.

Толик, мой муж, этот… этот изменник, сидит на полу возле нашей двери, привалившись к холодной стене подъезда, и закрывает лицо руками. Вокруг него — амбре, как будто он на ликеро-водочном заводе ночевал. Сколько же он принял на грудь? Машины его во дворе не видно, значит, либо пешком приковылял, либо такси вызвал. И вот в таком виде решил явиться.

— Толик? — тихо зову, и сама удивляюсь, как голос не дрожит. Держусь, как могу. Подходить ближе не хочется, брезгую.

Он поднимает голову, пытается сфокусировать на мне свой мутный взгляд. Ну и видок! Глаза красные, щетина небритая, рубашка помятая. А ведь когда-то был красавцем. Что ж ты с собой сделал, Толик? Да так быстро…

И тут начинается цирк с конями. Он пытается встать, шатается, как пьяная береза на ветру. И, о чудо, умудряется бухнуться на колени! Ползет ко мне, руки тянет, глаза… ну, прямо как у кота из Шрека.

— Олечка, прости меня! — хрипит он. — Я без тебя… я пропадаю! Видишь, во что я превращаюсь? Ты же не хочешь, чтобы я спился, сдох под забором?

Жалость? Презрение? Отвращение? Все это смешалось в какой-то невообразимый коктейль. Жалость, конечно, тоже есть. Но она быстро тонет в океане обиды и злости. Он думает, что вот так, пьяными слезами и жалкими мольбами, можно все исправить? Нет, Толик, так это не работает.

— Встань, — говорю как можно тверже. — Не позорься.

Он не слушает, продолжает ползать на коленях, бормочет какие-то бессвязные оправдания.

— Я люблю тебя! Ты — моя жизнь! Я без тебя не могу!

А у меня перед глазами всплывает картинка: этот кобель мой, в полумраке бильярдной, с этой… Сонечкой. Прижимает ее к себе, руки распускает. И не только руки… И меня снова начинает мутить. Не от выпитого им, а от воспоминаний. От осознания того, как он мне врал, глядя в глаза. И сколько таких Сонечек было? Десять? Двадцать? Больше? Гадко даже думать об этом.

— Толик, я сказала — встань! Между нами все кончено.

Он поднимает на меня свои собачьи глаза.

— Но… как же мы? Как же наш дом? Наша семья?

— Не было никакой семьи, Толик, — отвечаю холодно. — Была ложь и лицемерие.

И тут меня накрывает волна воспоминаний.

Первый звоночек — его задержки на работе: «Ой, Оль, извини, у нас тут аврал, объект горит».

Второй — внезапные командировки: «Ну, ты же понимаешь, бизнес, надо крутиться».

Третий — его отстраненность, невнимательность.

Он как будто перестал меня видеть, слышать. А я… я была слепа. Или просто не хотела видеть правду. Зарылась в работе, в своих кулинарных блогах, в заботах об Артеме. Думала, у нас все хорошо. Дура!

Ведь как все удобно складывалось для него! Клининговая компания — это же просто клондайк для измен. Постоянные выезды, объекты, где можно уединиться. Да и статус у него, как он думал, повысился — владелец бизнеса, солидный мужчина. Наверное, бабы сами на него вешались.

— Нет, Толик, — повторяю. — Все кончено. И ты это прекрасно знаешь.

Что делать с ним сейчас? Он же еле на ногах стоит. Затащить домой? Ни за что! Он переступил черту, и я не собираюсь его прощать. Тем более пускать обратно в свою жизнь.

Ключи, кстати, где-то потерял. Хорошо хоть Артем догадался не открывать дверь. Надо будет завтра же менять замки. А с Толиком… Что с ним делать?

Начинаю нервно ходить туда-сюда по площадке. Вот же черт! Еще соседи вылезут, начнут обсуждать. "Довела мужика, а теперь бросила". А мне плевать, что они думают! Главное — избавиться от него сейчас.

И тут меня осеняет. Достаю телефон и быстро набираю номер… Сонечки. Да-да, той самой администраторши из клуба. Надо же, номер сохранился!

— Алло, Сонечка? Здравствуй, милая, — говорю как можно слаще. — У меня тут твой Толик немного перебрал. Не могла бы ты за ним приехать? Он так по тебе скучает.

И, не дожидаясь ответа, отключаю телефон. Пусть эта змея теперь с ним возится. Надеюсь, он ей еще не надоел. А я… А я пойду домой, заварю себе крепкий чай и буду думать, как жить дальше. Одна. И, знаете, мне почему-то совсем не страшно. Даже наоборот, чувствую какую-то странную… свободу.

А Толик пусть разбирается со своими Сонечками сам. Это теперь его проблемы.