Чужая свадьба

Глава 23

Блеснувшая молния осветила его. Лучше бы Летти не видела этого лица.

Ибо в эту минуту добрый благородный сэр Эллиот Марч менее всего был похож на безупречного джентльмена. Он напоминал какого-то водяного духа, явившегося расправиться с недостойными людишками. Он был без шляпы, черные волосы спутаны, вода струилась по его лицу. Темные брови грозно сведены, взгляд мрачен, губы плотно сжаты.

Его огромный черный конь нетерпеливо бил копытами, выпуская из раздувающихся ноздрей клубы пара и вскидывая свою крупную голову. Без усилий подчиняя себе скакуна, он подъехал ближе. Затянутые в перчатки руки сжимали поводья так, как будто он душил их… или ее.

— Я не поверил, когда мне сказали, что вы уехали в такую грозу! — перекрывая вой ветра, прорычал он. — Вы совсем помешались? А где Анжела?

Не спуская с него глаз, Летга осторожно приподняла свой плащ, которым была укрыта Анжела.

— Она, должно быть, упала с лошади. Я пыталась поднять ее, но, по-моему, девочка потеряла сознание.

— Бог мой, — тихо сказал Эллиот, спрыгивая с седла и опускаясь на колени. Опытной рукой он осторожно ощупал затылок Анжелы, шею и плечи. — Возможно, у нее сотрясение мозга, — сказал он. — Мой дом ближе всего. Едемте туда. Вы можете подержать мою лошадь, пока я возьму Анжелу и сяду?

Летти, счастливая оттого, что он взял на себя ответственность, кивнула. Они были спасены. Никто не умрет. Он не допустит этого. Эллиот мог справиться с любой ситуацией.

Она взяла поводья и стояла рядом с конем, когда Эллиот вставил ногу в стремя.

Он поднял Анжелу и наклонился в сторону, удерживая равновесие. Рука девушки безжизненно упала и задела ногу лошади. Испуганный конь взвился на дыбы, нога Эллиота застряла в стремени и вывернулась.

На мгновение блеснули его зубы, сжатые от боли. Летти изо всех сил старалась заставить лошадь опустить голову. Когда она подняла глаза, Эллиот уже сидел верхом рядом с Анжелой, лежавшей поперек седла. Он посмотрел на Летти, ему явно не хотелось оставлять ее одну.

— Поезжайте! — крикнула она, прикрывая глаза ладонью. — Мне надо поймать мою лошадь. Я сразу же поеду за вами. Не беспокойтесь. Я прекрасная наездница!

— Я не могу вас оставить! — крикнул он в ответ.

— Вы должны! Надо отвезти Анжелу! Езжайте!

Он больше не спорил. Что-то сказав, пришпорил коня и исчез зз стеной дождя.

Летти смотрела им вслед.

С девушкой все будет в порядке. Эллиот выполнит свой долг, а она должна выполнить свой.

— Проснись, Кип, — сказала Летти.

— А? — Молодой человек, лежавший на кровати под балдахином, перевернулся на спину, стащив простыни. Даже не потрудился раздеться, с отвращением заметила Летти. Красавчик рыгнул, и Летти сморщила нос от тошнотворного запаха прокисшего пива, донесшегося из-за занавесей.

— Проснись, ты, идиот!

Это заставило его открыть глаза. Мутные глаза.

Даже лучше, что он пьян.

— Эй? Кто вы? Что вы здесь делаете? — Он начал было сползать с кровати, но она ухватилась за простыню, в которой запутались его ноги, и заставила его лечь.

— Вот так. Лежи где лежишь, паренек.

— Леди Агата!

— Сообразительный мальчик.

— Что вы здесь делаете? — Теперь он смутился, сильно смутился. Крохотная искра мысли мелькнула в его покрасневших, опухших глазах. — Послушайте, а как вы сюда попали? Подкупили привратника?

— Нет, — раздраженно ответила Летти. — Никто не знает, что я здесь. Я забралась по стене!

Он явно ей не поверил. Но ее это не интересовало.

— Не важно, как я попала сюда, не так ли? Только ты можешь не беспокоиться, никто об этом не знает.

Он нахмурился, но затем по его лицу расплылась самодовольная улыбка. Он кивнул и, ухмыляясь, приложил к губам палец.

— Я не скажу.

— О, разумеется. — Она переступила с ноги на ногу, и в ее ботинках хлюпнула вода. — Так вот, я пришла за письмом, которое Анжела написала тебе, тебе, жалкому шантажисту, отвратительному лягушонку.

— Эй! — Самодовольная улыбка исчезла, сменившись удивлением и обидой. — Вы не имеете права так говорить со мной!

— Конечно, имею. Я говорю правду. Ты подлый вымогатель, один из самых гнусных, которые требуют за мечты невинных девушек выкуп для своих грязных целей!

Кип попытался сесть.

— Ее мечты? А как же мои мечты? Мы собирались пожениться.

— Ей об этом ничего не известно. Кип обиженно выпятил нижнюю губу.

— Ладно, я еще не просил ее руки, но это не значит, что я не собирался это сделать.

Казалось, он искренне обиделся, и на мгновение Летги смягчилась:

— Она не хочет выходить за тебя замуж, Кип. Он уселся на подушку, заложил руки за голову и ухмыльнулся.

— Ах так? Ладно. Она хотела заниматься «кое-чем» со мной, могу вас заверить.

Вот оно, нежное сердце Кипа. Летти Поттс уперлась кулаками в бока.

— Наглый мальчишка! Позволь мне кое-что объяснить тебе. Как всякую здоровую любознательную молодую девушку, Анжелу интересовали поцелуи. Но в отличие от большинства здоровых любознательных молодых девушек, будучи милой, наивной и настоящей леди, она решила, что, если ей захотелось поцеловать тебя, значит, она в тебя влюблена.

Кип рассмеялся. Довольно противным смехом.

— Да, — сказала Летти. — Мы оба знаем, что это чепуха, не так ли? Анжела сама скоро поняла это. К сожалению, недостаточно скоро. Она первая написала тебе письмо. И она хочет получить его обратно. Она выходит замуж за Хью. Так что давай мне ее письмо, и мы спишем эту попытку шантажа на твою юношескую глупость, а?

Скрестив на груди руки, он злобно прищурился.

— Я сказал ей, что она получит письмо. Только ей надо было прийти за ним. И ничего бы не случилось, кроме того, что уже было раньше. Может, немножко больше. — Парень плотоядно улыбнулся.

— Она прислала меня.

— Ее ошибка.

Летти уже была сыта по горло этим Кипом Химплерам-пом. Она стояла в луже дождевой воды, промокшая до костей, атласное платье становилось с каждой минутой все тяжелее, ноги у нее замерзли, кожа на руках сморщилась, а ей еще предстояло проехать в грозу три мили. Она отдернула полог.

— Это твоя ошибка! Ты отдашь мне письмо, или я погублю твою репутацию.

Он с изумлением посмотрел на молодую женщину, которая мрачно усмехнулась.

— Да, глупый молодой самец, твою репутацию. И когда я сделаю это, ни одна порядочная женщина в Лондоне, не говоря уже о Литтл-Байдуэлле, не захочет и смотреть на тебя. Твои друзья будут смеяться за твоей спиной, а родители — опускать головы от стыда. — Она наклонилась и с силой ударила его в грудь. — Я скажу, что ты пытался соблазнить меня.

— Правда? — с интересом спросил Кип. Затем, скрывая свой восторг, оперся на локти и с притворным равнодушием начал разглядывать свои ногти. — Давайте. Рассказывайте кому хотите. — И с усмешкой посмотрел на нее. — Понимаете, мне наплевать, если весь Литтл-Байду-элл, Йорк, Манчестер или Лондон будут считать меня самим маркизом де Садом. Меня совершенно не волнует моя репутация.

— О, думаю, что волнует. — Он был не просто глуп, он был безнадежно глуп. — Ты не слушаешь меня, Кип. Повторяю, я расскажу всем, что ты пытался соблазнить меня! Но…

Он нахмурился, смысл сказанного с трудом доходил до него.

— Еще скажу, что ты оказался, — она наклонилась к его уху, — неспособным. Он напрягся.

— Недоразвитым.

Она успела отклониться, когда он чуть не подскочил.

— Бессильным.

Он смотрел ей в глаза, не решаясь поверить.

— Холодным.

Едва не задохнувшись, он отбросил простыни, выбрался из постели и бросился в угол комнаты.

— Неполноценным.

Он упал на колени перед секретером и открыл нижний ящик.

— Одним словом, импотентом.

Кип засунул руку в ящик и с радостным криком вытащил из него конверт. Вскочив на ноги, подбежал к ней и, тяжело дыша, сунул его ей в руки.

Ей стало почти жаль его. Почти.

Летти взяла письмо, положила в карман и улыбнулась.

— Спасибо, дружок. — Она повернулась, чтобы уйти.

— Ты стерва, — проворчал он.

— Слабак, — бросила она через плечо. Он побледнел. Она усмехнулась.

— Я всего лишь пошутила, Кип. А теперь — в кроватку, — добродушно посоветовала она. — И если я услышу, что ты хотя бы слово скажешь об Анжеле, если ты неуважительно упомянешь ее имя, то… я бы этого не советовала делать.

Он не ответил, подбежал к кровати, забрался под одеяло и сердито смотрел из-под него, как нашкодивший мальчишка, каким он и был.

— Хороший мальчик.

Летти открыла окно, вглядываясь в пелену дождя. Ливень немного утих, но она не видела ничего дальше двадцати футов. Деревья казались расплывчатыми силуэтами. Летти посмотрела вниз. Стена под ней терялась в темноте.

Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Однажды она работала на канате, не так ли? В чем разница между двадцатью фугами лестницы из плюща и дюймовой толщины канатом в тридцати футах от земли?

В страховочной сетке, вот в чем.

У Летти не было сетки, и она не хотела, чтобы ее увидели слуги Химплерампов. Не давая себе времени передумать, молодая женщина перешагнула через подоконник и, увидев, что у Кипа хватило ума остаться в постели, начала осторожно спускаться. Она нащупывала ногой место, куда поставить ногу, и, найдя, уперлась в ветку, но башмачки намокли и стали скользкими, и нога соскользнула. С полминуты Летти висела на руках в двадцати футах от земли, мокрые юбки тянули ее вниз, а дождь ударял в лицо.

Она подумала, не позвать ли на помощь Кипа, но отказалась от этой мысли. Он наверняка оторвет ее пальцы от подоконника.

Падать она не собиралась. Она не могла позволить себе упасть. Она должна была увидеться с Эллиотом. Она пошарила среди листьев, нащупала подходящую опору и осторожно проверила надежность ветви. Ветвь выдержала.

Дождь мешал, но она медленно спускалась по увитой плющом стене. Наконец взглянула вниз и увидела прямо под собой землю. Летти отпустила руки, упав со стены, ударилась о землю, затем поднялась на колени.

Ей не было больно. Она ничего себе не повредила. Она была жива. Анжела была жива. И письмо лежало у Летти под накидкой. Теперь ей требовалась только лошадь, чтобы уехать.

Летти подняла лицо к небу и улыбнулась от радости и острого головокружительного ощущения победы. И увидела перед собой разгневанное лицо Эллиота Марча.