Чужая свадьба

Глава 4

— Городской судья? — слабым голосом повторила Лет-ти. Черт побери, он судья и член суда этого чертова графства?

Голова у нее пошла кругом, она совсем в другом свете увидела косые взгляды сэра Эллиота и озадаченное выражение его лица, которое совсем не имело отношения к ее женскому очарованию. Но затем, когда она начала упрекать себя за обман, ее спасло чувство юмора, и она едва не рассмеялась.

— Да, до того как он несколько лет назад согласился на эту должность, сэр Эллиот был адвокатом. Литтл-Байдуэлл — центр графства и прочее, — объяснила Эглантина.

«И кто же были его клиенты, — про себя удивилась Лет-ти, беря Эглантину под руку, — местные коровы?» Она не могла поверить, что адвокат мог заработать себе на жизнь в таком крохотном городишке, но, может быть, сэру Эллиоту и не надо было зарабатывать. Он прекрасно выглядел. И его одежда явно стоила дорого.

Они поднялись по ступеням. Дверь открыла маленькая розовощекая рыжая горничная, которая, взглянув на Летти, отшатнулась и захлопнула дверь.

— Мэри, — вздохнула Эглантина и принялась колотить в дверь.

— Титулы приводят нашу Мэри в благоговейный ужас, — объяснила Анжела. — Только через целых три месяца после того, как сэра Эллиота возвели в рыцарское звание, она решилась открыть ему дверь.

Створки резко распахнулись, но за дверью не было никаких признаков Мэри. Неизвестно откуда появился Ягненочек, урожденный Фейген, и так резво потрусил мимо них в холл, словно оказался в родном доме. Летти последовала за ним, с восхищением оглядываясь по сторонам.

Замок феодалов? Определенно таинственный замок. Высоко над головой был потолок с дубовыми балками, а под ногами в последних лучах солнца, проникавших через выходящие на запад окна, переливался яркими красками огромный восточный ковер. Гобелены свешивались с перил галереи для музыкантов, и вечерний ветерок шевелил их. За пышными пальмами в кадках виднелся шлем — часть рыцарских доспехов.

— Перестань выглядывать из-за двери, Энтон, — строго сказала Эглантина, отвлекая Летти от осмотра.

— Черт побери, Эглантина, я не выглядывал. — В проеме боковой двери появился хрупкий джентльмен с белыми как снег волосами. Приподнятые вверх жесткие седые брови придавали его лицу выражение вечного изумления, а под ними, как бусинки, блестели маленькие темные глазки. На его плечи, словно взбитые яичные белки, спускались пушистые белоснежные бакенбарды.

— Ахмм! — прокашлялся он.

— Разрешите представить моего брата, леди Агата, — церемонно произнесла Эглантина. — Энтон Бигглсуорт. Энтон, леди Агата Уайт.

Энтон торопливо приблизился к Летти и, прежде чем гостья поняла его намерение, схватил ее руку и с жаром потряс:

— Приятно познакомиться с вами, леди Агата. Вы так любезны… То есть ужасно мило… э… — Он густо покраснел.

Бедный старый недотепа. Он так же, как и она, не имел представления, что делать дальше. Хотя его положение в обществе было ниже, чем у нее, то есть у леди Агаты, в то же время он пользовался ее, то есть леди Агаты, услугами, и разобраться в нюансах ситуации явно было ему не по плечу.

— Я хочу сказать, что польщен… Вы оказываете нам большую любез…

Она не могла допустить, чтобы несчастный старики дальше извивался, как червяк на сковороде.

— Что вы, мистер Бигглсуорт. Я рада, что могу предложить свои скромные услуги.

Он с облегчением заулыбался:

— Благодарю вас. Полагаю, нам следует пройти в мой кабинет и заняться вашим гонораром?

— Отец! — возмущенно воскликнула Анжела. — Не сейчас! Леди Агата проделала долгий путь из Лондона. Она, должно быть, очень устала. Ей надо осмотреть свои апартаменты и отдохнуть перед обедом.

— В самом деле, Энтон, — поддержала племянницу не менее шокированная Эглантина. — И завтра не будет поздно обсудить… э… дела.

Румянец смущения, постепенно угасавший на лице Эн-тона, вспыхнул еще ярче.

— Конечно! Мне нет прощения. Мэри! — позвал он, затем, вспомнив, что у горничной проблемы с титулованными особами, воскликнул:

— Черт бы ее побрал! Грейс!

В дверях мгновенно возникла высокая женщина средних лет, с пышной грудью и подозрительно черными волосами, вытиравшая о передник большие сильные руки.

— Это наша экономка и кухарка, Грейс Пул. Служанка учтиво присела:

— Как я рада видеть вас, леди Агата.

— Где Кэбот? — спросил Энтон. Грейс помрачнела.

— В винном погребе, наклеивает на бутылки этикетки, сэр. — Она повернулась к Летти:

— Вы, наверное, хотите узнать, как идут приготовления. Так вот, ваш человек из Лондона прибыл на прошлой неделе, мэм, и нам с помощью данных вами указаний удалось проделать неплохую работу.

Улыбка застыла на лице Летти. Значит, леди Агата прислала сюда своего человека?

Она с трудом удержалась от желания оглянуться по сторонам. Надо было выбираться отсюда, пока не появился этот тип.

— Грейс, пожалуйста, — сурово произнес Энтон. — Леди Агата устала в дороге. Будь добра, проводи гостью в ее комнаты.

— Конечно. Прошу вас, леди Агата.

— Да, благодарю вас, — пробормотала Летти. — Я действительно утомлена.

— Не сомневаюсь, — улыбаясь, заметила Эглантина. — Мы не ждем вас к ужину. Вам принесут наверх поднос, а вас мы увидим завтра утром.

Не увидят, если она к этому времени унесет отсюда ноги.

— Как только встану, — весело прощебетала Летти и обратилась к экономке:

— Мы можем идти?

Грейс шла впереди, Летти следовала за ней, бросая настороженные взгляды то вправо, то влево, ожидая, что в любую минуту может появиться человек леди Агаты и разоблачить ее.

Святые угодники, помогите.

Летти испугалась, узнав, что сэр Эллиот — судья, и этот страх все возрастал, вызывая у нее дрожь. Если повезет и ее спальня окажется на первом этаже, она, как только стемнеет, сможет выбраться через окно. Но тут, невзирая на страх, возникло дерзкое желание рискнуть. Интересно, как долго она могла бы избегать встречи с человеком леди Агаты? Она была убеждена, что ей удалось бы…

«Это, моя дорогая, — сурово сказала себе Летти, — будет твоя погибель, это заблуждение, что жизнь всего лишь благородная игра, где ты играешь против тех, кто якобы лучше тебя».

Одной из причин, почему Летти Поттс участвовала в проделках Ника, было то, что она не просто таскала перышки и соломку в свое довольно убогое гнездо, но и получала возможность утереть нос «благородному обществу». Летти никогда не сочувствовала жертвам Ника. Она видела, на что эти люди тратят свои деньги. Они не знали, на какие забавы еще их потратить. Лошади, петушиные бои, собачьи бои, опиум, женщины… Конца не было этому списку.

Нет, несколько шиллингов в фонд Летти Поттс еще никого не разорили. Но потом Ник стал жадным и жестоким, и прежнее «простофиля» в голове Летти вытеснило слово «жертва».

Нашлись бы люди, которые назвали мисс Поттс бессердечной, другие — авантюристкой, и,'возможно, и те и другие были бы правы, но у нее были убеждения. И будучи ловкой мошенницей и более чем хорошей артисткой мюзик-холла, она не была обычной преступницей. Летти никогда не смогла бы обирать тех, кто сам нуждался.

Как эти Бигглсуорты. О, материально они вполне могли позволить себе быть обманутыми Летти Поттс, но они страдали бы. Они были доверчивы. Жизнь столкнула их и Летти. В этом не было их вины. И это меняло дело.

«Или мне так показалось», — предостерегла себя Летти. Но и леди Фоллонтру могла бы показаться постороннему человеку такой же доброй и чистосердечной. Разумеется, если вам не приходилось жить в ее доме, а ваша мать не вынуждала ее позволять вам присутствовать на уроках, которые давала гувернантка дочерям Фоллонтру… Мрачные воспоминания отвлекли Летти от моральной стороны ее поступка и направили ее размышления к более насущным проблемам.

Ей не повезло. Грейс повела гостью вверх по витой лестнице и далее по длинному коридору. С надеждой побега через окно было покончено… если только рядом нет дерева.

Однажды Летти пришлось ходить по проволоке, и девушка прекрасно с этим справлялась, пока ее внешние данные не стали привлекать больше внимания, чем ее номер, и ее отчим, Альф, освободил ее от этих выступлений.

В середине коридора Грейс Пул распахнула одну из дверей. Фейген первым вбежал в комнату. Он взглянул на кровать под балдахином, накрытую безупречно белыми простынями, вскочил на нее и развалился в самой середине! Очевидно, Фейген, истинное дитя подмостков, был намерен полностью войти в роль Ягненочка, избалованной комнатной собачки.

Летти огляделась. Комната была большой и светлой, стены выкрашены в белый цвет, на мебели бледно-желтая обивка. У стены стоял массивный платяной шкаф, напротив — по обе стороны мраморного камина — пара кресел в желто-голубую полоску. Из высоких окон открывался прекрасный вид, между окнами стоял элегантный туалетный столик. И в комнате еще хватило места для дивана, причудливого столика и всего багажа.

Вдоль стены строгой линией выстроилось по крайней мере три сундука и полдюжины объемистых кожаных чемоданов. Летти стоило большого труда не смотреть на них. У нее чуть не потекли слюнки.

— Ванная за этой дверью. Полотенца висят там. — Грейс нажала кнопку на стене. Над их головами вспыхнула люстра. Летти заморгала от ослепительного света. — Мистер Бигглс-уорт весьма прогрессивный человек. Мы получаем электричество от собственного генератора вот уже десять лет, — с гордостью сообщила Грейс. — И конечно, у нас есть горячая и холодная вода. Хотя сама не понимаю, почему я говорю «конечно». Не каждый богатый дом в Литтл-Байдуэлле может похвастать этим.

Грейс любит поболтать, подумала Летти, дай ей Бог здоровья. Теперь пора узнать кое-что. Информация всегда ценна, тем более в ее теперешних обстоятельствах.

— И много богатых домов в Литтл-Байдуэлле? — сияя улыбкой, обратилась она к Грейс. Грейс кивнула:

— О, несколько. Дом профессора Марча оснащен всеми современными удобствами, и дом лорда Пола тоже. Рядом с ним великолепный дом сквайра Химплерампа, хотя там нет электричества… Я уверена, что дом маркиза освещен не лучше.

— Полагаю, вы правы, — сказала Летти, расстегивая лайковые перчатки цвета лаванды. — Вы, должно быть, очень переживаете из-за этой свадьбы.

— О, да, — выдохнула Грейс. — Просто как в сказке, не правда ли?

— В самом деле? Почему же? — осторожно спросила Летти, стараясь разговорить ее.

— Ну, — экономка уютно скрестила руки на животе, — в прошлом году мисс Анжелу приглашает одна из ее бывших школьных подружек — Анжела, знаете ли, училась в очень хорошем пансионе для благородных девиц, — провести каникулы с ней и ее семьей в Камбрии, в отеле на берегу озера. На следующее утро мисс Анжела идет на пирс ловить рыбу, и к ней подходит очень приятный молодой человек… Однако скоро выясняется, что он не знает, к какому концу крючка нацепить наживку, и мисс Анжела, добрая душа, предлагает свою помощь. Он принимает ее и представляется просто — Хью Шеффилд, безо всякого намека, что он — маркиз. Как это бывает, то, другое, и молодые люди знакомятся и влюбляются, — Грейс подняла глаза на Летти, — возникают самые чистые, невинные отношения.

Когда дело касается двух здоровых молодых людей, трудно поверить в невинность, не говоря уже о чистоте, подумала Летти, вслух заметив:

— Как романтично!

— Дальше было еще лучше, — с энтузиазмом продолжала Грейс. — Месяц проходит, и маркиз — мисс Анжела тогда еще не знала, что он маркиз, — уезжает, а мисс Анжела возвращается домой и тоскует, пока другая школьная подруга, семейство которой занимает высокое положение в обществе, не приглашает ее провести сезон в Лондоне. И мисс Эглан-тина, решив, что веселые развлечения — именно то, что поможет мисс Анжеле развеять свою хандру, отправляет ее в Лондон. И что вы думаете?

— Она снова встречается со своим очаровательным принцем? Или, лучше сказать, с великолепным маркизом, — предположила Летти.

Грейс энергично закивала:

— Да, и он сказал ей, что искал ее по всему городу и уже думал, что она настоящая Золушка и что злая мачеха держит ее в кладовке, где она чистит овощи, и что он собирался обойти все дома, но у него не было даже хрустального башмачка, чтобы найти ее. Ну, разве не прелесть? — вздохнула служанка.

— А он не мог обратиться в отель и узнать ее адрес? — осторожно спросила Летти. — В отелях всегда оставляют адрес, на случай если надо отослать забытые вещи. Маркизу это наверняка известно.

Грейс нахмурила брови.

— Я подозреваю, что он плохо соображал, будучи до безумия влюбленным, — сурово произнесла она не допускающим возражений тоном.

Ох, подумала Летти. Что она натворила! Романтики терпеть не могут, когда их бьют логикой прямо в лоб.

— Без сомнения, вы правы, — успокоила она Грейс. Глубокие морщины на лбу экономки разгладились. — Какая прелестная история! Думаю, через несколько недель после их встречи в Лондоне маркиз признался, что он наследник сказочного состояния, и попросил мисс Анжелу выйти за него замуж.

— Правильно! — с восторгом подтвердила Грейс. f — И я думаю, что сначала мисс Анжела сказала «нет», считая себя намного ниже его по положению в обществе?

— Ну, да! — Летти явно произвела на Грейс впечатление.

— Но он развеял ее страхи, в конце концов убедив девушку, что без нее никогда не будет счастлив! — с пафосом закончила Летти.

— Именно так! — удивилась Грейс. — Как вы догадались?

Три четверти оперетт, идущих в лондонских театрах, имели подобный сюжет, и Летти видела каждую из них. А в двух даже участвовала, в кордебалете.

Она улыбнулась Грейс, в душе чувствуя удовлетворение оттого, что в реальной жизни иногда действительно случаются подобные вещи. Это пробуждало в ней надежду.

Конечно, если бы какой-то тип с титулом и полными карманами золота попросил ее руки, ему не пришлось бы повторять свою просьбу. Не такая она дура.

— Я многое повидала в жизни, — загадочно ответила она и, заканчивая разговор, начала вынимать булавки из шляпы.

— Я слышала, у вас нет горничной, — сказала Грейс. — Так я пришлю вам девушку…

— Нет! — Летти сорвала с головы шляпу и бросила ее рядом с Фейгеном. (В каком из этих сундуков одежда леди Агаты?) — Я точно не знаю, где что лежит. Это одна из причин, по которой я выгнала горничную… то есть отказалась от ее услуг. Она была не способна держать вещи в порядке.

— О!..

— Думаю, на этот раз я справлюсь сама. Вы упоминали о человеке, которого я прислала? — Летти поспешила перевести разговор на более безопасную тему.

— Ресторатор? Довольно приятный, хотя и иностранец. Кажется, свое дело знает. Оставил вам кучу записей…

— Оставил? Вы хотите сказать, что его здесь нет?

— Мистер Бофор уехал в Лондон три дня назад, — озадаченно сказала Грейс. — Разве вы не знали, мэм?

От радости Летти чуть не упала на колени. Мистер Бофор оказался ресторатором!

Когда радость несколько угасла, она спросила:

— Я полагаю, он скоро вернется?

— За три дня до свадьбы, и привезет поваров, чтобы приготовить еду. «Как обычно», сказал он, — ответила Грейс.

Счастливая Летти похлопала экономку по руке. Главное, что сейчас она была в безопасности. Не было необходимости в поспешном бегстве. Она могла поужинать, выспаться на пуховой перине, а завтра спокойно покопаться в сундуках леди Агаты.

Чтобы побег прошел гладко, надо было, чтобы Бигглс-уорты думали, что леди Агата неожиданно уехала, захватив с собой некоторые свои вещи. Летти собиралась позаботиться о том, чтобы и после ее отъезда они считали ее леди Агатой. Мысль, что ее будет разыскивать сэр Эллиот, нравилась ей еще меньше, чем преследование Ника Спаркла.

— Грейс, — сказала она, — поскольку вы в усадьбе самая старшая из слуг…

— Не я, мэм. Это Кэбот.

— Кэбот?

— Дворецкий. Мисс Эглантина привезла его из Лондона в прошлом году сразу же после помолвки мисс Анжелы. Сказала, он придаст дому шик.

— О, это прекрасно.

— Так говорят, — недовольно возразила экономка. — Но я считаю, что настоящему джентльмену шик не нужен. Например, сэру Эллиоту. Он не привез бы какого-то зазнайку дворецкого, который стал бы учить его, как одеваться или какое вино пить!

Летти, которая расхаживала по комнате, прикидывая стоимость дорогих безделушек, застыла на месте, словно охотничья собака в стойке.

— Сэр Эллиот? Грейс кивнула:

— Настоящий джентльмен.

— Без сомнения.

Летти с непроницаемым лицом подошла к кровати и подобрала брошенную шляпу. Поиграла веточками сирени. Имело смысл узнать побольше о городском судье.

— Сэр Эллиот в самом деле производит очень приятное впечатление.

— О, он такой приятный человек, — с воодушевлением подхватила Грейс. — Если только вы не окажетесь перед ним в суде. Я слышала, он может выбить из человека признание, пользуясь одними только словами и своим острым умом.

«И где это он отточил свой ум? — мысленно усмехнулась Летти. — Обмениваясь остротами с местными браконьерами?»

— Внешность у него тоже приятная.

— О да! Теперь он даже лучше, чем в молодости. — Грейс наклонилась поближе и сказала шепотом:

— Он перерос его.

— Перерос что?

— Нос.

— А! Понимаю. Да, подозреваю, что такая величественная часть лица делала незаметными остальные черты юного беспечного сэра Эллиота, хотя едва ли такие люди когда-либо бывают беспечными, — как бы с сомнением сказала она.

— Никогда. — Грейс для убедительности тряхнула головой. — Всегда был первым, когда дело касалось долга. Никогда не видела, чтобы он уклонялся от ответственности, избегал трудных дел.

— Черт, — вырвалось у Летти.

— Мэм?

— Черные, — поспешно поправилась Летти, приподнимая переднюю лапу Фейгена. — Лапы совсем черные от грязи. Боюсь, он испачкал покрывало. Так о чем мы говорили? Ах да. Сэр Эллиот Марч. Признаюсь, — она сделала наивные глаза, — меня удивляет, что такой безупречный мужчина избежал брачных сетей, которые наверняка перед ним расставляли.

— Это правда. Леди в самом деле интересуются сэром Эллиотом. Хотя у них нет шансов… э… заполучить его.

— Нет?

Грейс нахмурилась и покачала головой.

— И почему же?

— Его сердце, мэм, — вздохнула экономка. — Уже много лет, как его сердце разбито, и никто не смог залечить рану.

— Кто же разбил его? — спросила Летти.

— Кэтрин Бантинг.

— Бледнокожая супруга этого очаровательного блондина?

Грейс поперхнулась, Летти похлопала ее по спине. Через минуту экономка отдышалась и продолжила свой рассказ:

— Она самая, мэм. Перед тем как сэр Эллиот отправился в чужие края защищать интересы ее величества, у него и миссис Бантинг — тогда она была мисс Кэтрин Мидоуз — были какие-то отношения.

— Они были помолвлены?

Грейс смущенно переступила с ноги на ногу.

— Ну, вроде того. По крайней мере все ожидали, что они поженятся, но потом сэр Эллиот вернулся из этих варварских земель худой как тростиночка и бледный как мел. Вот почему, знаете ли, он хромает. Ранен на войне. Но затем все узнали, что Кэтрин Мидоуз помолвлена с лучшим другом сэра Эллиота, лордом Полом, и сэр Эллиот был его шафером на свадьбе. Но понимаете, он изменился. Ушел в армию беспечным повесой, а вернулся суровым мужчиной. — Она шмыгнула носом и искоса взглянула на Летти. — Не знаю, что и сказать о Кэтрин Бантинг.

Летти могла бы сказать многое, но придержала язык Бедный сэр Эллиот. Что должен был он, герой войны, чувствовать, когда, вернувшись, узнал, что возлюбленная бросила его ради его лучшего друга? Хотя ей было непонятно, как какая-либо женщина могла предпочесть Пола Бантинга сэру Эллиоту Марчу.

— Она просто святая, да, святая, — вмешался в мысли Летти голос Грейс. — Заботится о бедных, посещает больных, устраивает ежегодные благотворительные базары и присылает цветы для украшения алтаря. И если бы она правильно относилась к правам женщин… — Грейс пожала плечами

— Хм, — уклонилась Летти от этой темы. Спустя несколько минут экономка наконец ушла, и Летти, ощущая какую-то неудовлетворенность, причины которой она не могла понять, решила исследовать внешнюю сторону дома.

Всегда полезно знать ближайший выход, а поскольку Бигглсуорты ужинали, то она сочла время вполне подходящим.

Летти открыла дверь и выглянула в коридор. Никого не заметив, она проскользнула в холл и затем вернулась той же дорогой. Кто-то, думала она, должен внушить сэру Эллиоту основное правило в жизни: нет смысла оплакивать пролитое молоко, ведь оно уже ни на что не годится.

Молодая женщина остановилась. Почему она задумалась о нем? Ей следовало восхищаться своим перевоплощением в леди Агату или строить планы, куда отправиться после побега из Литгл-Байдуэлла, но не о том, как вновь пробудить страсть в человеке, который представлял для нее серьезную опасность. В человеке, который посадил бы ее в тюрьму, если бы заподозрил, что она затеяла.

Летти пошла дальше.

Но, как она ни старалась, ее воображение продолжало работать.