Цветок на скале

Глава 9

Наконец день проведения Буниа был определен, работники-канака с энтузиазмом принялись за подготовку праздника, а Дорис время от времени информировала Хону о том, какие сюрпризы их ожидают.

— Буниа напоминает веселую пирушку, какие мы устраиваем иногда в своих офисах, только проходит она на природе и с участием гораздо большего числа людей. Праздник начинается около полудня, продолжается до темноты, — рассказывала Дорис. — Не одевай ничего вызывающего, это не принято. В любом случае яркие цвета и украшения лучше оставить канака и их гостям. Это ведь их праздник. Будут старинные танцы, песни, комические представления, еда и напитки в изобилии. Советую заранее забыть о диете, ты будешь поражена количеством блюд, многие из которых ты даже не сможешь попробовать.

— Где все это будет происходить?

— У нас. В роще кокосовых пальм, которая спускается к морю. Будет возможность искупаться, если пожелаешь или захочешь уединиться. Думаю, веселье закончится до наступления сумерек.

В субботу — день Буниа — утро было настолько ясным, что все цвета и оттенки приобрели необыкновенную яркость и отчетливость. В течение многих дней зной мучил остров, в это утро он был не столь агрессивным. «День, начищенный до блеска», — образно выразилась Дорис, когда ехала с Хоной в «Ла-Вуаль».

Место сбора участников торжества находилось недалеко от садовых участков. Когда девушки прибыли в усадьбу, то обнаружили, что праздник уже начался. Даже если бы они не знали, куда идти, путь им указали бы аппетитные запахи съестного, которое готовилось на жаровнях, восторженные возгласы и ликующий смех собравшихся гостей.

Между стволами кокосовых пальм искрилась синева моря в обрамлении желтизны песчаных пляжей. Наряд гостей по яркости и насыщенности цветов не поддавался описанию. Полинезийская национальная одежда — рубашки и головные уборы мужчин, платья-саронги и сорочки женщин и девочек — представляла собой палитру голубого, розового, зеленого и лилового цветов. К нарядной национальной одежде добавлялись с захватывающей дух щедростью украшения из вышивки, кружева, ленты, перья, вуали. Буниа была воистину праздником с большой буквы.

В одном месте танцевали, в другом пели вполголоса. Пение начиналось спонтанно и затем постепенно угасало. Люди беспрерывно двигались. Они приветствовали друг друга, заключали в объятия. Вокруг матерей и их взрослых дочерей сновали ребятишки. Самой важной задачей праздника, было приготовить пишу, накрыть на стол и съесть ритуальные блюда. С раннего утра люди без устали танцевали, и чем дальше, тем все более шумно и неистово. Напитки были нарасхват.

Дорис присоединилась к своим друзьям, оставив Хону, Арно и миссис Лорд наблюдать за тем, как группа канака разыгрывает шутливую сцену «тонущего каноэ». Они изображали отчаянную борьбу за спасение лодки во время шторма. Актеры имитировали безнадежные попытки гребцов сохранить лодку на плаву. Во время кульминации драмы ветру было позволено стихнуть, и гребцы благополучно достигли берега, о чем, казалось, они уже и не мечтали. Чтобы укротить стихию, понадобилось ослабить грохот барабанов и бубнов.

За этой сценой последовали танцы рыбаков, потешные бои с размахиванием пращей и копьев, а также любовные танцы, в которых участвовали женщины. Они наступали и отступали с характерными жестами, в которых сквозило желание соблазнить мужчин.

После полудня многочисленные блюда были приготовлены и ожидали раздачи. Гости расположились на бамбуковых циновках, причем Хона заняла место между Арно и миссис Лорд. Традиционному Буниа предшествовали зажаренные цыплята, молочные поросята и лангусты.

Девушка-канака освобождала каждую порцию от банановых листьев, в которые она была завернута. Она предлагала приправу и следила за тем, одобрены ли гостями ароматные теплые кушанья. На этот раз начинка состояла из смеси сладкого картофеля, лука, зелени и мяса цыпленка, политого кокосовым молоком. Арно первым попробовал свою порцию и что-то сказал девушке на местном наречии. Та заулыбалась, зарделась, потом ответила что-то и удалилась.

— Я высказал пожелание, чтобы повар приготовил такое же Буниа ей на свадьбу. Она в свою очередь пообещала, что будет присматривать за раздачей Буниа на моей свадьбе, — перевел Арно свой разговор с девушкой-канака.

— В таком случае я надеюсь, что она обеспечит на твоей свадьбе вазу для ополаскивания пальцев. Хорошо приготовленное Буниа — самое жирное блюдо на свете, — заметила миссис Лорд, деликатно вытирая пальцы зеленым листом.

Жирность блюд компенсировали свежие фрукты, поданные на десерт. После этого остатки еды собрали в мешок и унесли. Гостей, кроме детей, разморила послеобеденная дремота. Миссис Лорд приготовилась вздремнуть, но пожаловалась, что ей мешает солнечный свет. Она поискала в своей сумочке солнцезащитные очки, но не нашла их.

— Вероятно, вы не взяли их с собой, — предположила Хона.

— Да, дорогая. Видимо, они остались в моей сумке для гобелена, которую я поставила рядом с креслом на веранде. Но не важно. Я найду для отдыха местечко, где хорошая тень.

— Давайте я схожу за ними, — предложила Хона, вскочив на ноги, — после еды мне нужно размяться.

В доме царила тишина. Хона прошла прямо на веранду и встала на колени, чтобы поискать в сумке очки миссис Лорд. В это время снаружи раздались шум шагов и голоса. Хона приподнялась посмотреть, кто это может быть. Ее скрывала нижняя деревянная половина стены. Перед домом были машины членов семьи. Ближе всех к входу — автомобиль Исан. В стороне от него стояли Исан и Герман Трев, которому тесно облегающие брюки из грубой ткани и просторная рубашка придавали стройность и мужественный вид. Исан тоже была в брюках. На плече у нее висела сумка, которую она после минутного колебания сняла с плеча и бросила на заднее сиденье машины. Дверь на веранду и окна были закрыты, но небольшое отверстие в жалюзи позволяло Хоне слышать самоуверенный смех Трева, переведшего взгляд с сумки на Исан.

— Брось колебаться. Ты же уже решилась ехать, — сказал он, кивая на сумку.

Хона видела, как лицо Исан приобретает хмурое выражение.

— Ты знаешь, я всегда ношу с собой сумку такого размера. Во всяком случае, я… — произнесла Исан нервным, раздраженным голосом. Она, было отвернулась от машины, однако Трев схватил ее за руку:

— Ты ведь не простишь им этого? Поедем! Ради всего святого, не отказывайся именно сейчас, — убеждал он Исан.

— Кто отказывается? Как ты мог подумать, — ответила она, вырвав свою руку. Немного поколебавшись, Исан села в машину на переднее сиденье рядом с водителем.

— Хм, ты предлагаешь вести машину мне? — удивился Трев.

— Ты тоже умеешь, — откликнулась Исан не очень любезно.

— Как скажешь. Так мы поедем быстрее, а старушка уже поджидает нас. — Перед тем как отъехать, Трев решил заглянуть под капот машины. Эта задержка дала возможность Хоне принять решение.

«Как они посмели? — возмутилась Хона. — Как осмелились своевольничать, зная о серьезном предупреждении, которое сделала Дорис Исан? И ведь сама девчонка боялась, что Арно и миссис Лорд узнают об их афере. Куда они собираются ехать? И почему Трев придал так много значения размеру сумки Исан? Не принимал ли он ее сумку за багаж? А если так…»

Хона вышла из дома.

— Куда это вы собрались ехать? А как же с обещанием Дорис? — обратилась она к Исан. Ответил за нее Трев.

— Какое вам дело, милашка, до того, куда мы едем? — развязно спросил он.

— Я хочу, чтобы это дело стало моим, — решительно ответила Хона. — Встречаясь с вами, Исан нарушает данное Дорис обещание не делать этого. Я знаю, что, по крайней мере один раз она его уже нарушила. Но если вы сейчас едете, то об этом узнают другие. Вот что я имею в виду.

Трев бросил на нее взгляд, полный ненависти.

— Послушай! Вали-ка ты отсюда, — процедил он сквозь зубы.

Однако Исан перебила его:

— Она сделает, что задумала. Она ненавидит меня и поэтому побежит сейчас прямо к Арно. Нас будут преследовать, — предупредила она Трева.

— Пока никто не знает, куда мы едем, она, вряд ли сможет нам помешать.

— Она все расскажет Арно. Мы не должны ее отпускать.

— Время — наш союзник. Ей нужно связаться с Арно, а сделать это по телефону сегодня невозможно.

— Все-таки мы не должны отпускать ее, — повторила Исан, повысив голос.

— Тогда что же, — раздраженно отозвался Трев. — Похищение? Возьмем ее с собой?

— Вы не посмеете этого сделать! — воскликнула Хона, невольно отступая.

Трев, однако, подошел к ней поближе.

— Посмеем. Ты одна против двух. Полезай в машину! — скомандовал он и стал подталкивать Хону к автомобилю.

Хотя девушка не хотела подчиняться насилию, но внезапно возникшая мысль заставила ее прекратить сопротивление. Ведь Трев был прав. Помощи ей ждать неоткуда, а если она сядет в машину, то узнает, куда они едут. Хона села на заднее сиденье. Трев взялся за руль и, умело маневрируя, выбрался из скопления припаркованных машин, на которых приехали гости семьи Лордов, чтобы принять участие в Буниа.

Очевидно, они направлялись в Порт-Маре. Трев выехал на дорогу, ведущую в горы.

— С твоей стороны глупо позволять ей шпионить за нами, — упрекнула его Исан, не считаясь с присутствием Хоны. — Где ты собираешься высадить ее?

— Подальше, — откликнулся Трев. — Где-нибудь в отдаленном уютном местечке, чтобы она могла не так быстро вернуться назад. И, во всяком случае, не мешала нам ехать своей дорогой. Ты согласна, милая?

Однако Исан нахмурилась еще больше:

— Ее нельзя высаживать где попало. Не нужно было брать ее с собой. Теперь придется везти ее прямо в…

Трев не дал Исан договорить, закрыв ладонью рот.

— Там, где я собираюсь ее высадить, она сможет делать все, что захочет, но везти ее туда, куда мы едем, не имеет смысла. Это нарушит все наши планы, — сказал он резко.

Они обсуждали Хону так, будто она была пакетом с мусором, который следовало выбросить. Однако девушка решила хранить молчание, сосредоточившись на запоминании дорожных указателей и знаков. Машина ехала по одной из проселочных дорог, поднимавшейся постепенно к подножию центрального горного хребта. Дорога пересекала множество речушек, ведя все ближе и ближе к их истокам. Хона полагала, что Трев не позволил Исан назвать поселок или деревню, где могли быть почта и телефон. Но на расстоянии многих километров ничего подобного не попадалось — узкая дорога, как змея, извивалась среди буйной зеленой растительности, а через час с небольшим начался дождь. Этот день действительно был вычищен до блеска. Именно его невероятная ясность и предвещала дождь. И он пошел наконец, сначала крупными, размером в монету каплями, а затем полил как из ведра, так бывает именно в субтропиках.

Трев дернул за рычаг, закрыв верх машины. Дорога петляла, поднимаясь в гору. Хона попыталась выяснить, что он имел в виду, говоря о старушке. Однако Трев остановил ее.

— Мадемуазель, — обратился он через плечо к Хоне. — Выметайтесь! Это ваш конечный пункт.

Хона не двинулась с места.

— Я не буду здесь выходить, — запротестовала она.

Исан ее поддержала:

— Герман, не сейчас. Не на дождь! Высади ее там, где она захочет.

— Она выйдет здесь, — отрезал Трев, угрожающе двигая челюстями. Он указал на свободный от растительности участок местности, на краю которого лепился ветхий, очевидно, всеми покинутый домик с соломенной крышей. — Там она сможет укрыться и дождаться попутной машины. Пусть выходит!

— Тогда выйду и я, — заявила Исан. Затем, чтобы ее нельзя было заподозрить в сочувствии к Хоне, она добавила: — Сейчас слишком поздно. Когда Арно узнает, что мы увезли ее с собой и бросили, что он сделает со мной, как ты думаешь?

Трев пожал плечами:

— Ну как знаешь, это — твоя проблема.

— И твоя тоже, — возразила Исаи. — Ты ведь увез ее в машине. Итак, мы едем дальше или высаживаемся с ней вдвоем?

На минуту в машине воцарилась гнетущая тишина. Проехав немного, Трев остановился у одинокого домика с плоской крышей на краю дороги.

— Теперь хочешь ты этого или нет, но дальше она не поедет, — произнес он твердо.

— Это здесь вы живете со своей тетей? — спросила Исан, разглядывая дом. — Но ты говорил раньше, что ваш дом в Баресоле!

— Мы жили раньше в Баресоле. Спроси у почтальона. Ну ладно, ты выходишь или нет?

Исан продолжала разглядывать дом.

— У вас здесь нет телефона, — упрекнула она Трева.

— Я и не давал тебе повода предполагать, что здесь есть телефон, — огрызнулся Трев.

— Как же она вернется? Ведь до «Ла-Вуаля» отсюда километров двадцать пять.

— Было бы меньше, если бы мы высадили ее там. Где я намечал. Это ты захотела ехать дальше. Теперь она знает слишком много. Мы не должны допустить ее скорого возвращения в «Ла-Вуаль». Иначе сорвется наша пирушка.

— Она уже сорвана, — выпалила Исан в ответ. — Тебе не следовало брать ее в машину. — Она уставилась на дорогу, прикусив губу. — В любом случае, сейчас делу не поможешь. Если твоя тетя ждет нас, я поговорю с ней. Найду предлог, чтобы уехать отсюда, и сама доставлю Хону домой. — Она снова взглянула на дом, не подававший признаков чьего-либо присутствия. — Твоя тетя знала, что мы приедем? Она дома? — спросила Исан, подозрительно глядя на Трева.

— В данный момент ее нет дома, — уныло протянул он.

— Нет? Тогда где она?

— Осталась на уик-энд у сестры в Порт-Маре.

— В таком случае она не приглашала меня приехать в гости сегодня вечером? Она даже не знала, что ты везешь меня сюда?

— У нее предрассудки на этот счет. Но я пригласил тебя. И ты поехала по собственной воле.

После этого Исан превратилась в маленького зверька, охваченного бессильной яростью.

— Ты… ты обманул меня. Смошенничал. Сказал, что твоя тетя хочет повидаться со мной. Я поверила, что она будет дома во время нашей встречи. Я хотела только, чтобы родственники поволновались из-за моего отсутствия. Ради этого я и провела бы ночь или две в доме твоей тети. Ты — кретин! Ты мне никогда не нравился. Я просто использовала тебя. Слышишь — ис-поль-зо-ва-ла. А ты испортил все. Поэтому… — продолжила Исан, намереваясь потребовать у него ключи от машины.

Трев, однако, помахав ключами, чтобы подразнить ее, положил их в свой карман.

— Что теперь? — спросил он с издевкой.

— Отдай! Это моя машина. Включи зажигание, отдай мне ключи и убирайся, — потребовала Исан.

Трев вышел из машины:

— Использовала как шофера? Это все? Хм… Ты уверена в этом? Ладно. Может, я и буду шофером, но когда сам захочу. Я не угонял твою машину — ты сама предложила мне сесть за руль. Если ты заглянешь в понедельник утром на автомобильную стоянку под Епископским мостом в Порт-Маре, то найдешь ее там. Не моя вина, что все обернулось против нас. Если кого и нужно винить, то ее!

Когда Трев кивнул с вызовом на Хону, Исан тоже повернулась к ней. С глазами, полными слез, она закричала:

— Не его вина! Не его вина, что он заманил меня сюда на ночь! Он явно рассчитывал, что я не смогу выбраться отсюда. — Снова повернувшись к Треву, Исан процедила по-французски: — Каналья!

Хона устала от их препирательств. Она поняла, что с субъектом типа Трева нужно держаться настороже. Инстинкт подсказывал ей, что они с Исан должны избавиться от Трева любой ценой. Хона решительно выбралась из машины под дождь, который несколько ослабел.

— Идем со мной! — скомандовала она Исан. — Ты уже сказала все, что хотела. Ничего нельзя сделать. Поэтому идем!

— Идти? Вы имеете в виду идти пешком? — спросила недоверчиво Исан, как будто ходьба пешком была видом спорта, которым она никогда не занималась.

— Да, будем возвращаться домой, — подтвердила Хона решительным тоном. Она отправилась в путь, бросив на прощанье уничтожающий взгляд на Трева, который стоял рядом с машиной. Исан пошла вслед за ней.

Некоторое время они устало плелись по дороге в полном молчании. Затем Исан начала роптать.

Она натерла ноги в легких сандалиях. Хона тоже. Девушки промокли до нитки. «Почему бы нам не пойти в деревушку Баресол, где бы она ни была?» — упрямилась Исан, хотя Хона разъясняла, что они могут заблудиться в поисках деревни, местоположение которой им неизвестно. Исан жаловалась, что она определенно получит плеврит или воспаление легких. Затем угрюмо замолчала, услышав жесткий ответ Хоны:

— Ты всего этого добивалась сама, на что же жалуешься?

Поскольку ночь могла наступить раньше, чем их подобрала бы попутная машина, Хона стала беспокоиться, выдержит ли Исан дальнейший путь. Они давно прошли покинутую хижину, возле которой Трев хотел высадить Хону. Однако она помнила, что приблизительно на расстоянии полукилометра от места, где они находились, была другая подобная хижина. Она обнадеживала Исан, что им удастся отдохнуть там.

Но дорогу им преградила одна из многочисленных речушек. Исан предложила пройти ее вброд, чтобы сократить путь. Речушка была неглубокой, из нее даже выступали валуны, которые можно было использовать для перехода. Однако они стали от дождя очень скользкими. Хона, двигаясь впереди Исан, с трудом поддерживала равновесие. Исан же поскользнулась, когда оставался всего шаг до противоположного берега. Нога девушки соскользнула с округлого валуна, и она упала в воду.

Став в воде на колени (речушка была мелкой), Исан истерично закричала:

— Моя лодыжка! Я ее сломала. Господи!

Хона попыталась помочь Исан встать на ноги. Та уверяла, что не может. Все же, прыгая на одной ноге, она выбралась при поддержке Хоны на берег.

Лодыжка Исан распухла. Девчонку пришлось поддерживать и уговаривать, чтобы она прошла теперь уже небольшое расстояние до хижины. Хона обнаружила в сумке Исан шарф, который использовала для перевязки сломанной лодыжки. Они сели на подгнившие скамейки, оставленные бывшими владельцами хижины, и приготовились не столько отдыхать, сколько поджидать какую-нибудь машину, ехавшую в любом направлении. Ведь Исан больше не могла идти.

Несмотря на то, что Хона и Исан обе оказались в затруднительном положении, это не сблизило их. Хона напряженно прислушивалась, пытаясь уловить шум машины. Исан большей частью мрачно молчала, будто обижаясь за что-то на Хону, а также на Арно, миссис Лорд и Дорис, против которых она изначально готовила свой жалкий заговор.

Хона не исключала, что Исан может воспользоваться сложившимися обстоятельствами и попытаться выдать все, что думает о ее связи с Пирсом. Очевидно, Арно убедил ее в бессмысленности выдвижения обвинений без реальных доказательств. Исан ничего не говорила по этому поводу. Впрочем, она, возможно, выжидала благоприятный случай. Как показала сегодняшняя провалившаяся авантюра, Исан никого легко не прощает, если ей вообще знакомо это чувство.

Дождь начинался и затихал. Низко висящие грозовые облака ускорили наступление темноты. Хижина погрузилась в кромешную тьму, когда они услышали долгожданный шум — приближался автомобиль, свет его фар показался из-за соседнего поворота. Хона выбежала к дороге, отчаянно голосуя. Мчавшаяся на большой скорости машина затормозила. Ее водитель вытянул шею, чтобы разглядеть незнакомку, и произнес:

— Хона? Что ты здесь делаешь? Я разыскиваю Исан… — Это был Арно.

Хона не вернулась на Буниа с солнцезащитными очками миссис Лорд. Ее можно было считать пропавшей без вести. Но именно ради поисков Исан он пустился в бешеную гонку — всегда одна Исан! Вопреки желанию Хоны, эта мелочная завистливая мыслишка засела в ее мозгу. Однако Арно уже вышел из машины.

— Что вы здесь делаете? — повторил он свой вопрос, встряхнув ее за плечо.

— Исан тоже здесь. Вон там. Она растянула лодыжку, — сообщила ему Хона.

— Вы вместе? Но почему здесь?

Она могла бы задать ему тот же вопрос. Из всех дорог и проселочных путей острова он выбрал именно этот, чтобы найти пропавшую Исан. Потом Хона вспомнила, что об интрижке Исан с Германом Тревом знала Дорис. Она, очевидно, является звеном в этой печальной истории. Арно как-то нанимал Германа, поэтому знал, где он живет. Вот почему Арно начал поиски именно в этом направлении.

Сейчас он стоял у двери хижины, откуда вышла Исан, прихрамывая и пошатываясь, она упала в его объятия. Не спрашивая Исан ни о чем, Арно повел ее к машине и усадил на заднее сиденье. Хныкая, она попросилась сесть рядом с ним.

Однако Арно проигнорировал это, пригласив на переднее сиденье Хону. Очевидно, Арно был достаточно информирован о происшедшем, поскольку не торопил Исан с разъяснениями. Он начал с Хоны.

— Как вы оказались замешанной во все это? — спросил Арно. — Когда вы ушли в дом, мама почти тотчас обнаружила, что очки при ней. Она послала кого-то, кажется Моллу, сообщить вам об этом. Поскольку вы не вернулись, она решила, что вы присоединились к какой-то другой группе участников Буниа. Много позже, когда гости покинули Буниа, Дорис заметила, что нет машины Исан. Потом оказалось, что никого из вас двоих не видели с начала сиесты. Трев, конечно, был на Буниа, имел на это право. Но я полагаю, что вы знали о тайных встречах с ним Исан? Дорис призналась, что знала тоже.

— Да, я знала, — ответила Хона.

— Но вы решили покрывать Исан, хотя Дорис понимала, что это за тип. Почему?

Чувствуя себя неловко от того, что Исан упоминается в разговоре так, будто ее нет в машине, Хона ответила:

— Потому что Исан просила меня и Дорис не рассказывать об этих встречах вам и миссис Лорд.

— Боже мой! Какой-то детский лепет! — произнес он слова, которые Хона сочла оскорбительными. — А сегодняшняя история после полудня? Что вы об этом скажете?

Хона стала рассказывать. Когда она говорила, Исан подалась вперед и, перебивая Хону, закричала:

— Я не имела в виду ничего плохого, Арно. И не собиралась сбежать с Тревом. Он обманул меня. Сказал, что его тетя…

Арно резко оборвал ее:

— Ладно. Оставь это. Мы слушаем сейчас версию Хоны. — Голос Арно не предвещал ничего хорошего. Как заметила Хона, он редко позволял себе задевать Исан. Можно себе представить, как он был взбешен, когда понял, что Исан способна предать его.

По мере приближения к «Ла-Вуалю» ночное небо становилось необычно светлым. Глухой ритмичный топот ног многочисленных гостей и грохот барабанов говорили о том, что праздник, несмотря на сырость, не закончился, наоборот, готов превратиться в ночное веселье под звездным, тщательно вымытым дождем небом. В усадьбе их ожидали миссис Лорд и Дорис. Дорис была готова обрушить на Исан поток упреков. Миссис Лорд очень беспокоилась о том, чтобы дать возможность малышке отдохнуть, прийти в себя от пережитого.

— Разбор поведения завтра, не сегодня, — решительно заявила она. — Какая бы вина за ребенком ни числилась, он совершенно измучен, — сказала миссис Лорд. Она повела Исан в спальню, не обращая внимания на Дорис, которая ворчала:

— Измучена? Великолепно! А как же Хона? А все остальные? Сколько потратили нервов из-за пропажи девчонки!

Миссис Лорд долго отсутствовала. Когда она вернулась, то выглядела крайне поникшей и опустошенной, как после шока. Машинально она опустилась в кресло, предложенное Арно, и закрыла лицо руками. Когда пожилая женщина отняла руки, на ее глазах блестели слезы.

Дрожащим голосом миссис Лорд сказала:

— Исан ненавидит нас, Арно! Она так и сказала. Девочка хочет уехать отсюда, с Большой Земли. Если бы не растяжение лодыжки, она покинула бы нас уже завтра. Ненавидит, хочет уехать. Арно, как она может так говорить? Разве мы…

— Ненавидит нас? Из-за чего? Из-за Пирса? — возмутилась Дорис.

Миссис Лорд покачала головой:

— Не из-за Пирса. Думаю, она ненавидела нас до этой истории, даже его она ненавидела. Когда Пирс вернулся из Австралии, он хотел помириться с ней, просил прощения за мимолетное безрассудное увлечение, с которым, по его словам, он навсегда покончил. Исан не слушала его. Говорит, она смеялась над его просьбами сменить гнев на милость. Она… она повторила ужасные слова, которые тогда сказала Пирсу. Она назвала его недоумком, бросила обручальное кольцо ему под ноги и окончательно порвала с ним. Порвала навсегда. Мы об этом и не подозревали!