Цветок на скале

Глава 1

Полуденное небо сияло, уступая в яркости лишь солнечному свету. Внизу клубилась громада облаков, от которой время от времени отделялись белоснежные комочки. Они медленно плыли, потом начинали таять под воздействием тепла от двигателей авиалайнера. Далеко внизу раскинулась бескрайняя ширь южной части Тихого океана. Она оставалась невидимой до тех пор, пока лайнер не стал резко снижаться, готовясь совершить посадку на острове Большая Земля — конечном пункте авиарейса.

В салоне было прохладно и тихо. Свободных мест было вдоволь, и пассажиры могли пересаживаться, как хотели.

Хона впервые в жизни совершала за счет начальства путешествие на самолете в салоне первого класса. В своем ряду она могла сесть в любое из трех пустых кресел. Ближайшим соседом оказался мужчина, сидевший в кресле напротив. Он делал выписки из газет, которые вынул из «дипломата», как только погас сигнал «Приготовиться к взлету!».

Хона потихоньку изучала его. Она никак не могла определить статус соседа. Судя по багажу, незнакомец был состоятельным человеком. Это она заметила, стоя рядом с ним в помещении регистрации пассажиров аэропорта в Сиднее. Мужчина был одет в легкий костюм для тропиков. Шелковая трикотажная рубашка не застегнута на три верхние пуговицы. Эти газеты… Не чиновник ли он? «Нет, во всяком случае, не очень похож», — подумала Хона. Правда, при такой жаре любой из парней, служащих в офисе, имел бронзовый загар, но цвет кожи этого субъекта был еще темнее.

Его большие крепкие руки не очень-то вязались с чиновничьей ежедневной писаниной. Густые каштановые волосы, карие глаза, которые, должно быть, привыкли больше глядеть вдаль. Нет, подобным мужчинам тесны стены кабинета. Тонкий с горбинкой нос делал его похожим на патриция. Несомненно, он управлял людьми… и какой-то территорией тоже и…

Хона вдруг тихонько рассмеялась, прервав свои догадки. Незнакомец скользнул по ней взглядом и вновь занялся делами. Чего только не вообразишь о человеке, который случайно заинтересовал тебя во время поездки. Хотя именно сейчас Хоне очень хотелось бы знать, насколько верны ее предположения относительно попутчика.

Незнакомец встал и отправился в служебный отсек. Хона слышала, как он заказывает сигары и перебрасывается словами с кем-то из бортпроводников. Сама она небрежно перебирала газеты, которые захватила в самолет. Нашла ту из них, в которой начала разгадывать кроссворд во время ожидания объявления о начале посадки.

Занявшись кроссвордом, она заметила возвращение попутчика только тогда, когда он остановился рядом, положив руку на высокую спинку ее кресла.

— Есть затруднения? — спросил незнакомец.

— Сейчас — да, — улыбнулась она в ответ.

— В чем же проблема?

— Здесь должно быть слово из цитаты. Подходит «Цирцея». Но в этом слове шесть букв, а надо — семь.

— Позвольте взглянуть, может, мне удастся помочь. — Не дожидаясь разрешения, он сел рядом с ней, просунув свои длинные ноги под столик. — Где это место?

— Вот оно, — указала она карандашом.

Беря у Хоны газету, он на мгновение задержал ее ладонь в своей и затем громко процитировал стих:

Он взглянул на Хону с едва заметной улыбкой.

— Вы разобрались в цитате?

— Разве нет? Разве на месте пропуска не должно быть слово «Цирцея», нимфа, которая удерживала Одиссея на своем острове семь лет, в то время, как его верная Пенелопа ожидала дома возвращения мужа?

— Вот именно. Соблазн против добродетели. Тогда было все как сейчас.

— Но Пенелопа в конце концов добилась своего. Одиссей вернулся. Он лишь пофлиртовал с Цирцеей.

— Во флирте участвуют, по крайней мере, двое. Цирцея, должно быть, прибегла к сильнодействующим чарам, чтобы удерживать Одиссея столько времени. Во всяком случае, ваше знание греческой мифологии заслуживает самой высокой оценки, хотя Цирцея, как вы сами сказали, не подходит для кроссворда.

— Увы, — сокрушенно вздохнула Хона.

— Тогда почему бы не попробовать «Калипсо»? В этом слове как раз семь букв.

— Калипсо? Ну, конечно же. Это другое имя Цирцеи. Очень вам признательна.

— Не стоит благодарности, — отозвался попутчик, выговаривая слова на американский манер.

Хона решила, что он умышленно коверкает слова. Во всем южном полушарии так не говорили. Начав заполнять свободные клетки кроссворда, Хона ожидала, что незнакомец покинет ее. Когда же он остался на месте и спросил, какое еще слово нужно угадать, молодая женщина с удовольствием отметила про себя: разгадывать кроссворды вдвоем гораздо веселее, чем одной.

Сообща они покончили с кроссвордом. Затем он повернулся к ней и спросил как бы невзначай: «Вы едете на Большую Землю отдыхать?»

— Нет, работать, — ответила она и, заметив, что он ждет от нее подробностей, добавила: — Я еду на предприятие компании «Юниверсал никель холдинге». Компания обеспечивает медицинское обслуживание персонала своих предприятий во всех концах света. Я назначена секретарем к доктору Адаму Пейджу.

Он кивнул, давая понять, что знает доктора. Но тогда он должен знать и сам остров и, возможно, проживает там, подумала Хона. Попутчик между тем продолжил расспросы:

— Вы раньше встречались с Пейджем? Бывали на острове?

— Видите ли… — начала Хона, но не стала продолжать, так как решила, что собеседнику будет неинтересен рассказ об обстоятельствах ее поспешного назначения на работу. Вместо этого она спросила незнакомца, бывал ли он сам на острове.

Он сообщил, что живет там, на западном побережье, в нескольких километрах от города Порт-Маре, добавив, что его кузина недавно устроилась на работу в ЮНХ. Затем незнакомца заинтересовало произношение Хоны.

— Вы не австралийка? Англичанка, полагаю?

Она кивнула в знак согласия:

— Да, англичанка. Хотя я жила в Сиднее с тех пор, как родители эмигрировали в Австралию десять лет назад. В прошлом году они решили вернуться на родину, но у меня была работа тогда, — не в ЮНХ, — и я пожелала остаться.

— И вы были свободны в выборе?

Хона почувствовала легкое смущение под его пристальным взглядом:

— Вы имеет в виду… Да, мне было двадцать лет, и мои родители не возражали.

— А сейчас вы переезжаете на Большую Землю? Девственные леса, развлечения и все такое? Наш остров действительно привлекателен, хотя здесь есть некоторые неприятные климатические особенности. Им управляют французы. В изобилии места развлечений — от ночных увеселительных заведений до яхт-клубов, кроме того, бары, дансинги, торговля французской косметикой, пляжи, коралловые рифы, скалы среди моря. К недостаткам относятся дымящие трубы завода ЮНХ. Но когда в тропиках находят, например, уголь, кто станет упрекать компанию за разработку никелевых месторождений? В общем, я желаю вам развлечься в свободное от работы время и уверяю вас, — сказал он, бросая на нее плотоядный взгляд, — вы найдете здесь массу удовольствий. — Затем незнакомец поднялся, вернулся на свое место и вновь занялся газетами.

Он пожелал ей развлечься. Ирония состоит в том, размышляла Хона, что если бы она не поехала на его остров, то все равно не могла бы отказаться от назначения в какое-либо другое место. С Большой Землей у нее были связаны горькие ассоциации, хотя и притупившиеся со временем. Конечно, она могла доказывать самой себе, что все это вздор, что было бы непростительно глупо пренебрегать интересной работой даже на Большой Земле. Но искушение бросить все оставалось, и она отказалась бы от поездки, если бы не обязана была подчиняться приказам руководства компании. А начальство, твердо дав понять, что не потерпит своеволия со стороны подчиненных, не оставило ей выбора. И вот после недолгого раздумья она подчинилась приказу.

Глядя на меняющиеся очертания облаков, плывущих по пронзительно-голубому небосводу, Хона погрузилась в воспоминания о том, сколько очарования и романтических грез внес в ее жизнь Пирс Сабре.

Он оказался рядом именно тогда, когда она так тосковала из-за отъезда родителей в Англию. Пирс прибыл в Сидней на двухмесячный отдых с острова Большая Земля, где его семья владела плантациями копры и кофе. После знакомства на одной вечеринке Пирс стал требовать, чтобы Хона посвящала ему все свое свободное время. Живя без родителей и очень по ним скучая, она добровольно подчинилась ему. Хона вздрагивала от радостного возбуждения всякий раз, когда слышала его голос в телефонной трубке. А он звонил постоянно, избавляя ее от томительного ожидания, — если не сегодня, то завтра, если не завтра, то в какой-либо иной ближайший день…

Они вместе ходили на пляж, на дискотеку, вместе плавали на яхте и ездили на автомобиле. Иногда они обедали в необычном ресторанчике при свете свечей, иногда брали с собой на пляж еду, в основном дары моря, и бутылку вина. Порой они пили и кофе на улице из толстых глиняных кружек, закусывая гамбургерами. Потом целовались, ссорились и мирились и, наконец, молчаливо соглашались, что их отношения вышли за рамки любовного приключения на время отпуска и должны иметь продолжение.

Двухмесячный отпуск Пирса продлился еще на месяц, потом еще и еще. Когда Хона удивлялась такому произвольному продлению отпуска. Пирс давал уклончивые объяснения.

— Милая, какой смысл заниматься бизнесом, если это не дает преимуществ свободного времяпрепровождения.

Она делала вид, что подобное разъяснение ее удовлетворяет, поскольку очень хотела побыть с ним как можно больше.

Только позднее — катастрофически поздно — она уразумела, как мало он сообщил ей о себе в ответ на ее исповедь о собственной жизни.

Копра и кофе. Судя по тому, как Пирс сорил деньгами, его доля в прибылях семейного предприятия была внушительной. Что Хона знала о прошлом Пирса помимо того, что они были почти ровесниками?

Только упоминание вскользь о нынешнем главе семейного бизнеса — кузене по имени Арно Лорд; о его вдовствующей матери, француженке, тете Пирса; более подробные сведения о его сестре-близняшке Дорис. Еще беглое описание поместья, которое с детства стало домом для него и Дорис — их родители утонули во время прогулки в море на яхте. Но этого было достаточно, пока они любили друг друга. Опять же позднее, оглянувшись в прошлое, она вспомнила, что Пирс, рассказывая о сестре, прибавил: «Она понравилась бы тебе, дорогая». Увы, он не сказал: «Она тебе понравится». А Хона восприняла это, как обещание Пирса познакомить ее с Дорис. После того, как Пирс исчез, какой-то посыльный вручил ей записку, написанную корявым почерком. Это было лаконичное послание в полтора десятка слов, из которых стало ясно, что он отвергает ее. «Дорогая, забудь и прости. В конце концов, мы ничем не обязаны друг другу», — писал он.

Она полагала, что он вернулся на Большую Землю, но искать его не стала. С тех пор прошло шесть месяцев, и душевные раны, которые он нанес ей, затянулись. Она благоразумно порвала со всем, что напоминало ей о нем, и спустя некоторое время принялась искать новое место работы. Хона нашла ее в австралийском филиале компании «Юниверсал никель холдинге», которая дала объявление о наличии двух вакансий секретарей-медиков. Одну из этих вакансий она получила, оставив прежний пост секретаря при группе сиднейских врачей.

Хона была направлена на одно из предприятий ЮНХ в северной части Нового Южного Уэльса. Зарплата и условия отпуска ее устраивали. Контракт был заключен на два года. Она должна была жить в бунгало с еще одной сотрудницей. Уже были сделаны последние приготовления к отъезду на север, когда руководство ЮНХ внезапно поменяло свои планы относительно нее.

Подходящий кандидат на вторую вакансию все еще не был найден. Но поскольку доктор Пейдж на Большой Земле остро нуждался в секретаре, то мисс Трой должна была оказать любезность и отправиться к нему.

Узнав об этом, мисс Трой была удручена. Она сделала слабую попытку обосновать свой отказ: дескать, хотела бы остаться на континенте, плохо знаю французский язык для работы на острове, принадлежащем Франции. В ответ ей был предъявлен ультиматум: либо она поедет туда, куда ее посылают, либо контракт с ней будет разорван. Единственная уступка, которую ей сделали, состояла в том, что она могла по истечении полугода попросить перевод в другое место, если не пожелает поселиться на острове. И каков же был ее ответ?

В конце концов, она не без колебаний сказала «да».

Служба оповещения авиалайнера прервала ее воспоминания. «Мы начинаем снижаться, — объявил диктор. — Как только самолет пройдет облачный покров, справа можно будет увидеть Порт-Маре. Мы совершим посадку в аэропорту Тутона приблизительно в 14.30. Пристегните, пожалуйста, ремни безопасности».

Действительно, через несколько минут облака рассеялись. Когда самолет сделал круг перед заходом на посадку, показалось море, столь же голубое и безмятежное, как небо. Первым впечатлением Хоны от кораллового острова была ослепительная белизна пенистого прибоя, пляжей и городских зданий. Контрастом ей служил цвет охры, в который были окрашены утесы и горы, желтизна саванн и темно-зеленые тропические леса острова. Здесь играли цвета всех оттенков.

Авиапассажиры получили разрешение на выход. Аэропорт Тутона, такой же безликий, как все аэропорты в мире, представлял собой комплекс зданий на бетонированной земле, каждое из которых выполняло определенную функцию. Пока пассажиры авиалайнера следовали за стюардессой к таможне, попутчик Хоны поравнялся с ней и, ловко подхватив ее чемодан, понес к месту назначения.

— Тутон в двадцати километрах от города, столько же до завода ЮНХ. Вас будут встречать? Доктор Пейдж, может быть? — спросил он.

— Не знаю. Я должна проживать в бунгало с еще одной сотрудницей ЮНХ. Возможно, она меня встретит.

— Хорошо. Но если нет, то я стану вашим личным шофером, с вашего разрешения. Если вы пройдете таможенный досмотр первой, то подождите меня в зале ожидания, если же первым буду я, то сделаю, то же самое.

На самом деле их чемоданы прошли досмотр одновременно. И они вместе пошли в зал ожидания. Там из репродуктора после характерного треска прозвучали слова на французском языке, среди которых Хона услышала свое имя. Она остановилась и коснулась рукава попутчика.

— Это объявление, видимо, для меня, — сказала она. — Мне послышалось собственное имя. Они повторят объявление?

— Теперь по-английски, — сказал он и замолчал, поскольку бесстрастный голос зазвучал вновь.

— Записка для мисс Хоны Трой на контрольно-пропускном пункте. Повторяю — для миссис Хоны Трой. На выходе!

— Записка для меня. Я — Хона Трой. Может быть, в ней написано… — Она запнулась, испуганная выражением лица своего попутчика.

Он помрачнел внезапно. Его глаза перестали излучать дружелюбие.

— Что случилось? Я сказала что-нибудь не так? — спросила она в замешательстве.

Он продолжал сверлить ее жестким взглядом:

— Ваше имя говорит мне о многом. Если вы все еще не понимаете, то, может быть, мое имя заставит вас задуматься — Арно Лорд. — Он сделал паузу, наблюдая за тем, какое впечатление произведут на нее его слова. — Смею думать, вы слышали мое имя прежде.

Она отшатнулась как от удара. Это было какое-то наваждение, несчастье, которого она не заслуживала. В самом начале своей новой жизни встретить члена семьи Пирса, сначала милого и готового помочь, а сейчас… сейчас — что? Стараясь казаться спокойной, она отметила:

— Да, слышала от вашего кузена Пирса, с которым я некоторое время встречалась в Сиднее.

— Вот именно. Хотя сказать «я встречалась некоторое время в Сиднее» значит не сказать ничего.

Хона сделала движение рукой, словно желая смахнуть паутину перед собой.

— Что вы имеете в виду, мистер Лорд? — возмутилась она.

— Я полагаю, вы знаете. Не лучше ли вам сходить за запиской?

— Я схожу, конечно. Но уверяю вас, я не знаю, в чем моя вина, и возмущена вашим отношением ко мне.

— Ступайте за запиской! — скомандовал он с нотками угрозы в голосе. Его пальцы сжимали локоть Хоны, подталкивая ее идти вперед. Хотя Хона была взбешена его поведением, все же ускорила шаги.

У контрольно-пропускного пункта он остановился, поджидая ее возвращения, и сразу же спросил:

— Что в записке?

— Это от доктора Пейджа. Он пишет, что вызван на операцию, встретить меня не может. Просит, чтобы я добралась на такси.

— Такси? В этом нет необходимости. Я довезу вас до дома сам.

— Нет, нет. Спасибо, не надо. Я возьму такси.

— Вы не сделаете этого. Не я причина стечения обстоятельств, которые свели нас вместе. Но раз это произошло, то я выскажу мисс Хоне Трой то, что долго таил в себе. Разве представится более удобный случай? Пойдемте!

С этими словами он обернулся и позвал носильщика. Когда Хона увидела, как везут их багаж, то поняла, что у нее нет выбора.

У машины она предприняла последнюю попытку освободиться от Арно:

— Я не нуждаюсь в помощи, мистер Лорд.

Он быстро согласился:

— Наверное, вы правы. Что касается меня, то я крайне заинтересован в том, чтобы мы поехали вместе. Садитесь в машину.

Она села рядом с ним с каменным выражением лица. Ее замешательство переросло в ярость. Пусть выпутывается из неловкой ситуации как знает. Она же не намерена ему помогать, не будет допытываться в чем дело.

Хона молчала. Неожиданно Лорд, даже не повернувшись к ней, произнес почти миролюбиво:

— Не удивительно, что вы быстро разгадали загадку с Цирцеей. Совесть замучила, не так ли? Или нет? Скажите, мне хотелось бы знать.

Она смотрела перед собой, не желая обнаруживать собственное смятение.

— Я была бы очень рада, если бы вы перестали выдвигать против меня непонятные обвинения, — выпалила она. — Ставите мне в вину то, чего я не знаю. При том, что я без утайки рассказала вам, что я — Хона Трой, что знакома с вашим кузеном и узнала от него ваше имя. Что в этом дурного?

— Если верить тому, что вы говорите, то ничего дурного нет, — согласился он. — Однако у меня своя подлинная версия событий. Хотя вы не любите загадок, думаю, разгадали бы мою, как раз на примере Цирцеи и Пенелопы.

Хона по-прежнему молчала, размышляя. Потом заговорила:

— Раз вы столь жестоки и несправедливы, я попытаюсь сама найти разгадку. Очевидно, вы знаете, что Пирс Сабре и я были близки… любили друг друга. Вы полагаете, что я изо всех сил стремилась удержать его возле себя, несмотря на то, что он должен был вернуться на Большую Землю. Он хотел вернуться, а я его не пускала. Вы ведь так думаете?

Он ответил ледяным тоном:

— Пока все верно, хотя не все совпадает. Желание продлить флирт во время отпуска — одно дело. Сознательное стремление удержать обрученного мужчину на несколько месяцев — совсем другое, не правда ли?

Пирс был обручен! Так вот почему… На мгновение Хона была близка к обмороку, но взяла себя в руки.

— Вы полагаете, я знала, что он обручен, и уговорила его не возвращаться?! — воскликнула она с негодованием.

— Так я понял из его объяснений после того, как назначил предельный срок для окончания этой любовной аферы.

— Это была не афера. Вы вмешались не в свое дело.

— Должен же был найтись кто-нибудь, кто защитил бы невесту Пирса.

— И когда Пирс вернулся к ней, сказал, что я послужила причиной столь долгого отсутствия? Верите или нет, мистер Лорд, но это действительно так. Я совершенно не подозревала, что Пирс не свободен. Я не пыталась удержать его в Сиднее. Он уехал без единого слова сожаления. Если вы не доверяете мне, спросите его самого. Спросите! Мне не хотелось бы видеть его снова, но раз уж так случилось, то, — Хона гордо выпрямилась, — спросите его в моем присутствии.

Арно Лорд слегка развернулся, чтобы взглянуть на нее.

— Если Пирс отвернулся от вас, то он не поспешит вам навстречу, узнав о вашем приезде. Кстати, он снова покинул остров.

— Покинул остров — снова? Но, как же с обручением?

— Оно было расстроено перед отъездом Пирса, сразу после его возвращения из Сиднея. С тех пор нам неизвестно, где он находится. Поскольку уже прошло шесть месяцев, простите, если я выскажу прямо свое мнение о вашем настойчивом стремлении возобновить с ним отношения — как вы, должно быть, сожалеете, что приехали слишком поздно?

Дыхание Хоны участилось.

— Вы думаете, что я приехала на Большую Землю из-за Пирса? И это после того, как он бросил меня? После того, как… — Охваченная гневом, она не могла подыскать нужных слов.

Он холодно возразил ей:

— Разве вы уже не приехали, разве вы не на острове?

— Только из-за работы, я уже говорила вам.

— У вас был пакет с секретным приказом, не подлежащий вскрытию до начала полета на Большую Землю, так, что ли? Вы не располагали достаточным временем, чтобы отказаться от назначения? — язвительно заметил он.

— Времени было очень мало.

— Однако достаточно, чтобы отказаться?

— Возможно, но «личные мотивы» не являются убедительным аргументом для руководства такой компании, как ЮНХ.

— Сомневаюсь, чтобы вы добивались этого слишком настойчиво. Назначение на остров, способствовавшее вашим планам в отношении Пирса, показалось вам дарованным свыше, не так ли?

Хона сделала вид, что не реагирует на явное оскорбление.

— Пожалуй, я согласна с вами в том, что не очень добивалась отказа.

Наблюдая за ним искоса, она заметила, как на его лице появилось удивление.

— Поздравляю вас с искренним признанием, — сказал Арно. — Значит, я прав? У вас не нашлось гордости, чтобы отказаться от возможности встретиться с человеком, который пренебрег вами.

— Боюсь, что вы не правы.

— Вот как?

— Да. Я приняла назначение, когда поняла, что оно дает шанс, которым нельзя пренебрегать. Также потому, что не видела оснований бояться встреч с Пирсом или его родственниками.

— Не боялась встреч на острове, где имеется единственный город, жители которого — сообщество европейцев, тесно связанных друг с другом, где один если и не знаком с другим лично, то знает о его репутации. Вы действительно хотите, чтобы я поверил, будто вы после нескольких месяцев флирта с Пирсом не знали ситуацию на острове и не могли догадаться о том, что рано или поздно встретитесь здесь с ним или с кем-нибудь из его семьи, — не без сарказма произнес Арно Лорд, — например, с его сестрой, тетей, мной, его невестой?

— Я же говорю вам, Пирс никогда не давал мне повода думать об его обязательствах перед какой-либо другой женщиной, кроме меня! — вспылила Хона.

— Когда он покинул вас, это не было достаточным поводом?

Хона прикусила губу:

— Я была шокирована тогда, но не пыталась выяснять что-либо.

После этих слов Арно Лорд еще раз взглянул на нее, но на этот раз как бы в раздумье. Снова уставившись в ветровое стекло, он сказал:

— Вы знаете, мисс Трой, что я склонен верить вам, даже, несмотря на слова моего кузена о том, что вы знали о его помолвке. Но есть еще одно обстоятельство…

— Какое еще обстоятельство? Что вы имеете в виду?

— Если я прав, вы узнаете об этом очень скоро.

Он указал кивком головы на огромные железные ворота в конце широкой аллеи, на которую свернула машина.

— Главный вход на завод ЮНХ, — сказал Лорд. — Вы знаете, куда ехать?

— Нет.

Машина понеслась на большой скорости в открытые ворота.

— Не важно, зато я знаю, — сказал он. — Еще немного, и вы встретитесь со своей напарницей вон в том угловом бунгало.

Хона посмотрела в ту сторону, куда он указывал. За тенистыми лужайками располагались миниатюрные домики с аккуратными соломенными крышами и верандами. Между ними небольшие садовые участки.

— Это мое бунгало? — удивилась Хона. — Откуда вы знаете?

Прежде чем ответить, он доехал со скоростью пешехода до входной двери бунгало и остановился.

— Это служебный дом, где проживает моя кузина Дорис Сабре. Мне известно, что она ожидает сегодня напарницу из Сиднея. Полагаю, ей не сообщили ваше имя. Явно чей-то недосмотр. Согласитесь, что, то самое обстоятельство, о котором я говорил, не на руку вам?

В глазах Хоны появился ужас.

— Вы считаете, я знала, что буду квартировать вместе с сестрой Пирса? Что я цеплялась за возможность разыскать его? Что я все время лгала? — возмущалась она, задыхаясь от гнева.

В ответ он нажал на автомобильную сирену, заглушившую ее голос.

В это время из дома вышла хорошенькая черноволосая курчавая девушка. Она была так похожа на Пирса, что у Хоны заныло сердце.

Девушка переводила вопросительный взгляд с Арно Лорда на Хону и наоборот.

— Как вы здесь оказались? — спросила она его голосом, в котором не было французского акцента.

Ее кузен уже вылез из машины. Он вытащил чемоданы Хоны и открыл дверцу, помогая ей выйти. Одновременно он говорил Дорис:

— Я здесь благодаря случаю, который свел меня и твою новую коллегу в салоне самолета. В Тутоне она получила известие, что ее не будут встречать. Поэтому я вызвался довезти свою новую знакомую сюда. — Затем добавил, представляя женщин друг другу: — Дорис — мисс Хона Трой. — Потом обратился к гостье: — Внести чемоданы в дом?

Ответила Дорис:

— Сделай одолжение, пожалуйста. И надо же было случиться такому совпадению, надо же было именно тебе встретиться и познакомиться с мисс Трой в самолете.

Пока Дорис говорила, Хона стояла в ожидании, пыталась предвосхитить реакцию девушки на прозвучавшее имя новой знакомой.

Однако, к ее крайнему изумлению, реакции не последовало. На лице Дорис сияла доброжелательная улыбка. Непринужденно и дружелюбно она произнесла:

— Добро пожаловать на Большую Землю, Хона. — Она протянула руку, которую Хона пожала с безотчетной благодарностью.

Не оправившись от волнения, Хона скорее почувствовала, чем услышала, как отъехал Арно Лорд. Она терялась в догадках. Если он знал ее имя от Пирса, то почему его не знала Дорис? Но если он знал ее имя, сомневался в ее нравственных устоях и, несомненно, был настроен к ней скептически, то почему не рассказал сейчас обо всем Дорис?

Он всего лишь сухо представил ее, и ничего больше. Почему при столь нетерпимом отношении к ней он вообще допустил ее знакомство с Дорис? Почему?

Почему, наконец, все складывалось так драматически? Она должна была выяснить это любой ценой.