Цветы под дождем

12

После долгих размышлений Джулия решила не звонить Максу, а нагрянуть к нему без предупреждения. Так будет гораздо лучше, рассудила она. Во-первых, этот маневр позволит ей застать Макса врасплох. Он не успеет морально подготовиться к встрече, а потому будет вести себя естественно. И это позволит ей, Джулии, точнее определить, не изменилось ли его отношение к ней после сегодняшнего скандала. А во-вторых, Джулия с трудом представляла, как они смогут общаться по телефону после всего, что наговорили друг другу утром. В подобных ситуациях лучше смотреть в глаза.

Оставалось решить, как она будет добираться до Вудхауза. Вариантов было всего два: либо идти туда пешком, либо ехать на велосипеде. Вариант пешей прогулки Джулия отбросила почти сразу, рассудив, что гораздо благоразумнее поехать в Вудхауз на велосипеде. В противном случае она рискует предстать перед Максом по уши забрызганной дорожной грязью. Не говоря уже о том, что идти одной через ночной лес — удовольствие не из приятных. К тому же если она поедет на велосипеде, то сможет наряднее одеться. Пожалуй, она даже сможет надеть под плащ свое темно-синее вечернее платье, которое так понравилось Максу, и туфли на каблуках. Или нет, наденет кроссовки, туфли возьмет с собой, а затем переобуется перед коттеджем Макса.

Правда, Джулию немного смущала мысль о том, что подумают о ней соседи, если увидят в таком несуразном обличии: едущей на велосипеде, в кроссовках поверх тонких колготок и в облегающем платье с мини-юбкой. Но она надеялась, что в десятом часу вечера соседей не окажется на улице.

Джулия прилегла на часочек вздремнуть, потом встала, неспешно оделась, наложила на лицо легкий макияж, закуталась в непромокаемый плащ и вышла на крыльцо. На улице совсем стемнело. Было довольно холодно, но дождь прекратился, и, видимо, уже давно, потому что дорога успела подсохнуть. Это обстоятельство очень порадовало Джулию. Ей совсем не улыбалось увязнуть с велосипедом где-нибудь между Риверсайдом и Вудхаузом.

Прежде чем сесть на велосипед, Джулия надвинула капюшон плаща на самое лицо, надеясь, что ее никто не опознает, во всяком случае, если увидит в окно. Потом запрыгнула в седло и медленно покатила к околице, стараясь не расслабляться и внимательно смотреть на дорогу. К счастью, ей никто не встретился. Благополучно миновав деревню, Джулия выехала на проселочную дорогу, идущую через поля, и вскоре въехала в лес.

Здесь Джулию поджидал весьма неприятный сюрприз. Пока она ехала по открытой местности, ей было не трудно различать дорогу. Облака разошлись, светила полная луна, небо было густо усеяно звездами. А теперь Джулии приходилось пробираться чуть ли не в полной темноте, рискуя каждый миг натолкнуться на какую-нибудь ветку или угодить в выбоину. Поэтому путь через лес занял намного больше времени, чем весь остальной.

Но это было еще полбеды. Гораздо хуже было другое: стоило Джулии оказаться в лесу, как на нее нахлынул нешуточный страх. За темными деревьями ей то и дело мерещились очертания зловещих фигур — то ли человеческих, то ли звериных. К тому же под порывами ветра деревья омерзительно скрипели, отчего сердце Джулии наполнялось животным ужасом. Казалось, сейчас какое-нибудь чудовище с огромными клыками и горящими глазами выбежит на дорогу, схватит ее и утащит в лес. Кто-нибудь типа легендарной собаки Баскервилей. Или же это будет не сказочное чудовище, а живой человек, например маньяк-убийца, скрывающийся от правосудия в лесной глуши и выходящий по ночам на дорогу в надежде найти очередную жертву. Умом Джулия понимала, что такое едва ли возможно. Небольшой лесок, окружавший Вудхауз, был абсолютно не тем местом, где можно надежно спрятаться от полиции. По сути это был даже не лес, а так, перелесок. Но никакие доводы рассудка не помогали Джулии избавиться от нелепых страхов, навеянных темной осенней ночью и зловещим завыванием ветра.

Когда Джулия наконец подкатила к коттеджу Макса, она чувствовала себя вконец измученной. Не желая предстать перед любимым мужчиной в таком взвинченном состоянии, она слезла с велосипеда, опустилась на поваленное дерево и несколько минут неподвижно сидела, пытаясь успокоиться и привести в порядок нервы. Потом переобулась, спрятала кроссовки в сумку и, слегка пошатываясь от усталости, двинулась к дому.

В окнах гостиной горел свет, значит, Макс еще не спит. Подумав, как он удивится, увидев ее на пороге коттеджа, Джулия довольно улыбнулась. На мгновение ей в голову пришла озорная мысль: постучать не в дверь, а в окно, и спрятаться. Но она тут же отказалась от этой идеи, рассудив, что может не на шутку испугать Макса такими проделками. Или разозлить, что не намного лучше. Потому Джулия поднялась по ступенькам крыльца, потянулась к звонку и... растерянно застыла на месте.

Дверь коттеджа оказалась открытой. Это обстоятельство так поразило Джулию, что она на какое-то время застыла. Почему Макс не запер дверь? Забыл по рассеянности или...

А что «или»? Джулия почувствовала, что теряется в догадках. К тому же в ее разгоряченную голову снова полезли всякие нехорошие мысли, одна тревожнее другой. Желая поскорее избавиться от нелепых опасений, она рывком распахнула дверь, вошла в дом и громко позвала Макса. Ответом ей была гробовая тишина. Тогда Джулия стремительно прошла в гостиную, а затем снова начала звать Макса, с трудом узнавая свой голос: таким взволнованным, охрипшим и чужим он был в эту минуту.

Макс не отозвался. Не зная что думать, Джулия быстро обошла все комнаты, заглянула в ванную и даже в туалет, затем поднялась в мансарду, где находилась спальня. Макса нигде не было. В растерянности Джулия спустилась в гостиную. И вдруг, к своему непередаваемому ужасу, заметила на полу несколько засохших красных капель.

— О господи, что это?! — осипшим голосом выдохнула она, опускаясь на корточки и пристально рассматривая крохотные пятнышки.

Да, сомнений не осталось: это кровь, а вовсе не какой-нибудь клюквенный или томатный сок, как надеялась Джулия вначале. Кровь Макса... Джулия вдруг почувствовала, как ее охватывает предобморочная дурнота. В голове у нее зашумело, перед глазами поплыли темные круги. Казалось, еще немного — и сознание отключится. Но мысль о близкой опасности и необходимости спасать Макса мигом привела Джулию в чувство.

Все ясно: Макс подвергся нападению грабителей. И хорошо еще, если это были только ночные грабители, а не убийцы. Наверное, кое-кто из местных криминальных элементов прослышал, что в Вудхаузе поселился обеспеченный арендатор, и решил ограбить его, пользуясь удаленностью коттеджа от другого жилья. Они нагрянули внезапно, вскрыли с помощью отмычки замок на двери и проникли в дом. Напали на Макса, ударили по голове, связали и куда-то спрятали, чтобы без помех грабить дом. Да, без сомнения, все именно так и произошло. Иначе дверь коттеджа не оказалась бы распахнутой и Джулия не увидела бы на полу этих зловещих капель крови.

Но где сейчас эти негодяи? Убрались восвояси или все еще кружат где-нибудь поблизости? Джулии отчаянно хотелось верить, что их уже здесь нет. И, немного собравшись с мыслями, она пришла к выводу, что они уже убрались. В самом деле, кто же торчит на месте преступления дольше, чем это необходимо?

Да, но куда же эти мерзавцы дели Макса? Наверное, спрятали в подвал. Подумав об этом, Джулия во второй раз обошла дом, но подвала не обнаружила. Тогда она решила, что Макс находится не в доме, а где-то еще, например, в гараже или в конюшне, в которой уже не было лошади: с наступлением холодов Макс вернул ее в клуб.

Задыхаясь от волнения и страха, Джулия выскочила из дома и бросилась к гаражу. В темноте она споткнулась о каменный бордюр клумбы и с отчаянным воплем растянулась на земле. Одна туфля отлетела куда-то в сторону, и Джулия не смогла найти ее в темноте. К тому же ей не хотелось тратить время на поиски, нужно было торопиться спасать Макса, который в эту минуту, может быть, истекает кровью. Поэтому Джулия сбросила вторую туфлю и побежала к гаражу босиком, не ощущая в своем полубезумном состоянии исходящего от земли холода.

— Макс! — кричала она вне себя от испуга и беспокойства за его жизнь. — Макс, где ты?! Ради всего святого отзовись или я сейчас просто сойду с ума!

Наконец Джулия добежала до гаража. И в замешательстве застыла, обнаружив на двери массивный замок. Такой же замок преградил ей путь в конюшню. Это было уже выше ее сил. Не выдержав нервного напряжения, Джулия прислонилась спиной к железным дверям конюшни и отчаянно, громко разрыдалась.

— Джулия! Джулия, дорогая моя, где ты? Джулия!

Джулия не поверила своим ушам, услышав доносящийся из темноты голос Макса. А затем она увидела его самого. Он быстро шел к ней со стороны ручья, нетерпеливо раздвигая ветки кустов. Не веря своим глазам, Джулия стояла неподвижно, будто на нее напал столбняк, и смотрела на Макса так, словно видела перед собой не живого человека, а призрак. Лишь когда Макс оказался рядом и осветил пространство вокруг себя карманным фонариком, Джулия поверила, что он ей не мерещится.

— Джулия! — изумленно воскликнул Макс, с нешуточной тревогой всматриваясь в ее бледное, осунувшееся и перекошенное страхом лицо. — Боже мой, что с тобой случилось?! На тебя кто-то напал по дороге?!

Так как Джулия не отвечала, Макс поднес фонарь к самому ее лицу, а затем быстро оглядел ее с головы до ног. Из его горла вырвался сдавленный хрип, когда яркий свет фонаря осветил босые ноги Джулии. Она машинально посмотрела вниз и в ужасе зажала ладонью рот. Колготки были разорваны и висели на ногах клочьями, ступни были облеплены грязью. Да и платье здорово пострадало. Как ни странно, но именно мысль о том, что ее лучший наряд безнадежно испорчен, привела Джулию в чувство. Глубоко вдохнув, она провела ладонью по взмокшему лбу, поморгала и облегченно выдохнула:

— О, Макс! Какое счастье, что ты жив и с тобой все в порядке!

Он поднял голову и недоуменно посмотрел ей в глаза.

— Черт возьми, Джулия, что все это значит? — растерянно спросил он. — Почему ты решила, что со мной что-то не в порядке?

— Но ведь...

Джулия вдруг ощутила нешуточное замешательство. Судя по внешнему виду Макса и его изумленному, но достаточно спокойному голосу, он вовсе не подвергался никакому нападению. И это открытие совершенно сбило Джулию с толку. Неужели ничего ужасного не произошло и отсутствие Макса в доме имеет самое простое, банальное объяснение? Так же, как и незапертая дверь, и капли крови на полу в гостиной? Здравый смысл подсказывал Джулии, что так оно и есть, но ее измученное, взбудораженное сознание все еще отказывалось этому верить.

— Я подумала, что на тебя напали грабители, — пояснила она несчастным голосом. — Я приехала сюда и увидела, что дверь коттеджа не заперта, а тебя нет в доме. Я искала тебя, звала... А потом я увидела на полу в гостиной кровь. И я решила, что с тобой случилось какое-то ужасное несчастье. А что я еще могла подумать? Мне и в голову не могло прийти, что ты бродишь по лесу в непроглядной темноте вместо того, чтобы сидеть дома и работать. К тому же, пока я ехала через лес на велосипеде, я натерпелась страху... — Она замолчала и жалобно шмыгнула носом.

Макс порывисто притянул ее к себе, крепко обняв и успокаивающе гладя по голове.

— Бедная ты моя, — бормотал он, судорожно целуя ее лицо и волосы. — Ну почему, почему ты мне не позвонила? Я бы тотчас приехал, и мы бы поехали ко мне на машине. И тебе бы не пришлось волноваться.

— Я хотела сделать тебе сюрприз, — жалобно призналась Джулия. — Поэтому и не стала звонить. Я же не думала, что все так обернется.

— Ты очень испугалась, дорогая?

— Да, очень. Особенно когда увидела кровь. — Я поранил руку, когда открывал консервы. — Макс бросил на Джулию виноватый взгляд. — А затереть кровь мне было лень. Если бы я только мог знать, к чему это приведет! — Он вздохнул и крепко прижал голову Джулии к своей груди. — Но теперь все позади, все уже хорошо. Пойдем домой, дорогая... Нет, положи руки мне на плечи, я отнесу тебя в дом. Черт, ну и идиот же я! Ты, наверное, уже отморозила ноги, а я стою тут и рассуждаю, вместо того чтобы быстрее доставить тебя в теплое место.

— Как ни странно, но они совсем не замерзли, — с нервным смешком ответила Джулия, обнимая его за плечи. — Наверное, это потому, что я еще не полностью оправилась от стресса.

Дома Макс первым делом помог Джулии снять то, что осталось от колготок, и выпачканное платье, а затем потащил ее в ванную.

— Как хорошо, что я успел включить колонку, — бормотал он, торопливо наполняя ванну горячей водой и мыльной пеной с ароматом персика. — Сейчас ты посидишь здесь немного, а потом что-нибудь выпьешь, и тогда точно не заболеешь. Да, главное, чтобы ты не заболела! Иначе я никогда себя не прощу...

— Перестань, Макс, ты ни в чем не виноват, — подавленно возразила Джулия. — Это все мой дурацкий характер, мое нездоровое воображение. Называется, сделала сюрприз!

Да уж, сюрприз получился еще тот. Сейчас Джулия стояла перед Максом в новом, потрясающе красивом кружевном белье темно-синего цвета, а он даже не смотрел на нее, занятый лишь тем, как уберечь ее от простуды. А ведь она в первый раз находилась перед ним без одежды, случай во время пикника не в счет! В этом была какая-то грустная ирония судьбы: Джулия долго не могла решиться заняться с Максом любовью, и вот, когда наконец решилась, все обернулось нелепым, безобразным фарсом.

Понежившись минут десять в ванне, Джулия тщательно вытерлась, закуталась в принесенный Максом махровый халат и пошла в гостиную. Макс тотчас бросился на кухню за горячим чаем. Перед тем как напоить Джулию чаем, он заставил ее выпить бокал неразбавленного виски, надеясь, что это поможет ей не заболеть. От спиртного и чая Джулия быстро согрелась и ощутила приятную расслабленность во всем теле. Чтобы почувствовать себя совсем уж комфортно, она попросила у Макса сигарету.

— Да-а... — протянула она, выпуская изо рта колечки дыма и смущенно поглядывая на Макса. — Представляю, Макс Диллон, что ты сейчас обо мне думаешь. Теперь ты, наверное, уже не сомневаешься, что у меня не все в порядке с головой. Разве нормальная женщина потащится ночью через лес, чтобы устроить своему любимому сюрприз? А не найдя его дома, вообразит, что его ограбили, или убили, или что он валяется в гараже, связанный веревками и истекающий кровью!

Макс бросил на нее успокаивающий взгляд.

— Я всегда знал, что у тебя пылкое воображение. Но ты совершенно напрасно думаешь, что твое поведение могло вызвать у меня негативную реакцию. Скорее, я чувствую себя польщенным. Ведь ты испугалась не за кого-то там, а за меня. Разве такое может быть неприятным? Напротив! Ведь это ясно доказывает, что я тебе не безразличен.

Он взволнованно, с безмолвным вопросом посмотрел ей в глаза, ожидая подтверждения своей догадке. И тут Джулия неожиданно решилась. Тщательно затушив сигарету, она выпрямила спину и открыто посмотрела на Макса.

— Да, — сказала она, — это правда, Макс. Ты мне не безразличен. И не просто не безразличен, а... Я, кажется, люблю тебя! — выпалила она на одном дыхании. И тут же уткнула голову в колени, спрятав от Макса вспыхнувшее, смущенное лицо.

— Боже мой, — донесся до нее хрипловатый, непривычно дрожащий голос Макса. — Неужели это наконец случилось?

Словно не в силах поверить тому, что он только что услышал, Макс осторожно поднял голову Джулии и впился в ее лицо пристальным, до крайности взволнованным взглядом. Этот взгляд, наполненный любовью и молчаливой, отчаянной мольбой, окончательно сломил сопротивление Джулии. Ее сердце гулко, радостно забилось, на губах помимо воли выступила улыбка, глаза защипало от непрошеных слез. Протянув руку, она бережно коснулась волос Макса и тихо, проникновенно повторила:

— Да, Макс, да, я люблю тебя. И это случилось ни сегодня, а уже давно. Просто... просто я не решалась тебе об этом сказать.

— Но почему? — удивленно и немного обиженно спросил он. — Чем, ради всего святого, я заслужил такое недоверие?

Из груди Джулии вырвался глубокий, шумный вздох.

— Ничем. Дело совсем не в тебе, а во мне. Я боялась, ужасно боялась, что ты охладеешь ко мне, когда узнаешь, насколько ты мне дорог. Но теперь уже поздно что-то скрывать, потому что ты сам все видел. И, честно говоря, я даже этому рада. — Она сделала паузу, пытаясь унять растущее волнение. — Я так устала бороться со своими страхами, сомнениями и опасениями, что больше так просто не могу. Я хочу доверять тебе, хочу надеяться только на хорошее и не думать о плохом. Это будет нелегко для меня, но я обещаю, что постараюсь.

— А я обещаю, что помогу тебе... избавиться от призраков! — пылко заверил ее Макс. — Потому что... потому что ты значишь для меня гораздо больше, чем думаешь. Намного больше, Джулия, — повторил он, не сводя с нее выразительного, безгранично-нежного взгляда. — Я... я не просто влюблен в тебя. Я по-настоящему тебя люблю. Так, наверное, любят только один раз в жизни. Понимаешь ли ты это, дорогая? Понимаешь ли ты, что ты для меня значишь?

Джулия не ответила. В ее душе боролись сейчас самые противоречивые чувства. Ей безумно хотелось поверить Максу, поверить полностью и безоглядно. Но какой-то уголок ее сознания упрямо не позволял ей это сделать. Поэтому она просто положила руки Максу на плечи и доверчиво потянулась к нему, без слов предлагая ему себя.

Он крепко обнял ее, судорожно прижимая к себе ее хрупкое, дрожащее от волнения тело. Их губы сомкнулись в долгом пронзительно-нежном поцелуе, от которого у Джулии пошла кругом голова, а все тело занялось жарким, мучительно-сладким огнем. Тихо застонав, она сжала руками плечи Макса, с наслаждением чувствуя рядом с собой его сильное, упругое тело. А затем, не в силах противиться своим желаниям, торопливо расстегнула его рубашку и принялась лихорадочно гладить его торс, покрытый мягкими, шелковистыми волосками.

С его губ сорвался протяжный стон. Легкие, как речной ветерок, и одновременно жаркие поцелуи осыпали лицо и шею Джулии. А затем Макс вдруг оторвался от нее и, нежно лаская руками ее волосы, прошептал:

— Остановись, дорогая, иначе я сейчас наброшусь на тебя, словно изголодавшийся самец, и испорчу этот прекрасный вечер.

— По-моему, его уже невозможно испортить, ~ пробормотала Джулия, не отрывая рук от его груди.

Макс осторожно убрал ее руки от себя и посмотрел на Джулию темными от желания, бесконечно счастливыми глазами.

— Не торопись, — тихо сказал он. — Я не хочу, чтобы все произошло быстро. Эта наша первая ночь, и я хочу, чтобы мы запомнили ее на всю оставшуюся жизнь.

— На всю оставшуюся жизнь... — эхом повторила Джулия, тщетно пытаясь воспринять смысл его слов, поразивших ее до глубины души.

— Да, — подтвердил Макс.

Его слова прозвучали как клятва, и у Джулии вдруг защипало в носу. С ее губ сорвался протяжный стон, руки скользнули на плечи Макса, и он тут же припал к ее губам горячим, исступленно-нежным поцелуем. Потом Макс внезапно поднялся с дивана, подхватил Джулию на руки и куда-то понес. Джулия не сразу сообразила, что в спальню. Она вообще мало что понимала. Она лишь чувствовала неземное блаженство и согревающее, трепетное дыхание Макса на своей щеке. Дыхание мужчины, в один миг ставшего для нее самым близким и дорогим существом на земле...

На какое-то мгновение перед глазами Джулии оказалось черное небо, с удивительно яркой оранжевой луной в ореоле ослепительных звезд. Потом ее спина коснулась чего-то прохладного и мягкого. Золотистые огоньки не исчезли, просто отодвинулась куда-то в сторону. А рядом снова оказались мужские губы, нежные, горячие и восхитительно-сладкие, словно нектар луговых цветов. Джулии казалось, что они были повсюду — одновременно на ее губах, плечах и груди, во всех уголках ее тела, охваченного нестерпимым пламенем желания. Так же, как и его ласковые руки, неотрывно скользившие по ее телу, изогнувшемуся в сладкой истоме.

Сердце Джулии то замирало, то пускалось вскачь. Отрешившись от всего постороннего, она целиком подчинилась прикосновениям Макса, растворяясь в его ласках, теряясь в них, будто в загадочном свете далеких звезд. Ее мысли бились, словно мотыльки у зажженной лампы. Чувственное волнение сковало ее невидимыми цепями, и не было ни сил, ни желания их разорвать. А вскоре мысли Джулии стали тягучими, словно мед, и в целом мире уже не осталось ничего, кроме этих восхитительных рук и губ. И прохладного следа влажного языка, скользившего по ее телу, заставлявшего оживать и пульсировать каждый нерв.

Джулия не заметила, когда Макс разделся. Но внезапно она почувствовала жар его обнаженного тела, и болезненно-сладкое напряжение стало почти нестерпимым. Желая поскорее слиться с любимым в одно целое, Джулия обхватила руками его спину и крепко, отчаянно прижала к себе. И в тот момент, когда губы Макса соединились с ее жаждущими, вспухшими от поцелуев губами, Джулия внезапно ощутила, как что-то упругое и твердое мягко входит в нее, наполняя все ее тело волнами чувственного наслаждения.

Какое-то время Макс оставался без движения, приникнув к Джулии. Затем, когда она нетерпеливо пошевелилась, он начал осторожные движения, постепенно ускоряя темп. На мгновение потеряв сознание от удовольствия, Джулия тихо вскрикнула и судорожно сжала его плечи. Ее глаза распахнулись и встретились с глазами Макса, погружаясь в неизъяснимое, почти болезненное наслаждение.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Страстно, нежно, безумно. Так, как любят всего один раз...

— И я, — призналась Джулия, чувствуя, что это сущая правда и по-другому просто не может быть.

В размеренном движении, древнем, словно окружавшая их тишина ночного леса, они устремились к вершинам чувственного экстаза. Вместе с потоками лунного света они взмывали вверх, к заоблачным манящим далям, а сверху на них проливался щедрый лунный дождь. И вдруг, на самой высшей точке этого ослепительного полета, Джулия почувствовала, как обрушивается в феерический океан, полыхающий волшебным сиянием. А в следующее мгновение мощный прилив выбросил их обоих на берег, обессиленных, растворившихся в неистовом накале своих чувств.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем они смогли пошевелиться. Они встали и привели в порядок постель, и снова легли, тесно прижавшись друг к другу, ощущая согласное биение своих сердец, наслаждаясь блаженным покоем. Так и не разжимая объятий, они заснули — долгим, глубоким и непривычно умиротворенным сном.