Дать боссу (по носу) (СИ)

Глава 15 Подстольные игры

Первая мысль, которая посетила меня после шокирующего заявления Филиппа, была довольно закономерной: «Какого черта я делаю в этом индийском сериале?» Но я мигом отмотала все назад и поняла, что, к сожалению, я не в сериале.

— Что? Нечего сказать? — злорадно переспросил Филипп.

— А что тут спрашивать? Я все поняла, — ответила я, зная, что Филипп добивался от меня эмоциональной реакции. Но я была невероятно расслаблена и спокойна. По крайней мере, внешне.

— Папаша решил отдать компанию постороннему человеку вместо родного сына, — все еще не унимался Ферретти.

— Это неправда, — тут же вступилась я, — ты владеешь частью акций, у тебя есть доля и ты получаешь проценты. Как по мне, ты ничем не обделен.

Разумеется, я не знала всей правды, но чтобы понять, что Филипп мудак, много рассуждений и не нужно было.

— Зачем мне доля и проценты, когда можно владеть всем? — Филипп довольно заурчал. Несложно было догадаться, какие горы золота он рисовал сейчас в воображении.

— Похоже, кто-то считает, что ты не можешь владеть всем, — ехидно подмигнула я Филиппу.

— Этот кто-то очень скоро изменит свое мнение. Особенно когда я буду продавать по кусочкам то, что он строил столько лет.

На этом моменте я отвернулась от Филиппа. Он снова стал для меня бесчеловечным ублюдком, а значит теперь мы говорили на разных языках.

Он все же замолчал, оставляя меня с мыслями о шокирующей правде. Некоторое время я лежала в гробовой тишине и гадала, уснул ли мой подопечный или просто обдумывает злодейский план. Однако скоро все встало на свои места. Раздался первый протяжный храп, и я убедилась в том, что он спит.

Едва я поняла, что Филипп в отключке и не собирается просыпаться в ближайшее время, меня тут же посетила мысль о телефоне Фернандо, лежащем в ванной. Соблазн открыть ящик Пандоры Фернандо был невероятно заманчив. И я, выскользнув из постели, прошмыгнула в ванную.

Достав из-под раковины маленькую сумочку, я заперла за собой дверь и вынула телефон. Широкий экран, тяжелый корпус. Одним движением пальца я разблокировала телефон. Меня по-прежнему удивляло, что он носит его без всякой защиты вроде паролей.

Желание полазить везде было огромным, однако я даже не знала, с чего начать. Здесь было столько всего, что значки приложений даже не умещались на пяти экранах меню.

Прошло несколько секунд, и я уже хотела было зайти в один из таких сервисов, как вдруг осознала, что делаю.

Нет. Я не хотела узнать, что происходит в его жизни, таким способом. Он доверил мне эту вещь на экстренный случай, а значит и использовать ее мне следовало по назначению. Я просидела еще немного над горящим экраном, отпуская мысли о том, как приятно было бы влезть в грязные секреты Фернандо. Но все это противоречило моим принципам. Я уже собиралась отложить телефон, снова спрятав его под раковину, однако затем меня посетила идея, от которой я не могла отказаться.

Открыв вкладку заметки, я поставила курсор в центр поля и крупными буквами написала лишь одно слово: «Спасибо».

***

Следующий день начался так же предсказуемо, как и все предыдущие. Все уезжали довольно рано, так что я вовсе не пересекалась с обитателями дома. Разве что Хулия обычно спала до часу дня, но и с ней наши графики не особо совпадали.

Проснувшись около десяти и убедившись, что Филиппа нет в доме, я первым делом перепрятала телефон Фернандо в более надежное место. Все равно мне предстояло скоро передать его хозяину.

Я не представляла, что ждет меня сегодня за ужином, но ситуация предстояла интересная, учитывая, в какой компании мы собирались. Я же мечтала лишь об одном: вновь увидеться с Фернандо, и даже если бы он приехал со Стеллой, я бы все равно была счастлива.

К обеду с йоги и массажа вернулась Паула, и чтобы не раздражать ее своим присутствием, я удалилась в библиотеку.

За ней подтягивались и остальные. На семь часов был назначен ужин, и все с нетерпением ждали появления Фернандо, чтобы можно было скорее начать трапезу.

Филипп бегал по этажам, пытаясь как бы невзначай выведать у Хулии и Паулы, о чем собирался рассказать отец. Но те лишь пожимали плечами. И тогда он, недовольный, возвращался к нам в спальню и вслух материл Фернандо, который до сих пор не явился.

Когда он в очередной раз спустился вниз, чтобы я могла переодеться и не смущать его своим женским телом, за окном послышался гул мотора. Я прильнула к окну, чтобы удостовериться, что мне не показалось.

У входа остановилась хорошо известная мне машина. После того как я познакомилась с Фернандо Ферретти, эта Феррари стала для меня не просто красивой гоночной тачкой. Теперь я видела в ней самого Фернандо — статного и неуязвимого.

Я прилипла к стеклу, нервно ожидая того, кто выйдет из машины. Мне так не хотелось, чтобы Стелла приезжала с ним, однако стоило мне подумать об этом, как Фернандо тут же появился из машины, обошел ее и открыл переднюю дверь, из которой выпорхнула Стелла.

Я была раздосадована таким стечением обстоятельств. Впрочем, чего я еще ждала? Неужели я понадеялась, что мое вчерашнее признание изменит отношения Фернандо со Стеллой — девушкой, которую он знал столько лет, и которая была его невестой. Я отстранилась от окна, больше не желая наблюдать за этой притворной идиллией. Как раз в этот момент в комнату вошел Филипп.

— Они явились, — заявил мужчина с отвращением, а потом, осматривая меня, высокомерно произнес: — Мне не нравится это платье.

— Не нравится — не носи, — отрезала я, расправляя подол.

— Сегодня особый ужин, я хочу, чтобы ты была роскошной, — едко сказал Ферретти, приближаясь ко мне вплотную. Стоило ему пересечь мои личные границы, и я почувствовала себя будто в замкнутом помещении, где совсем нет воздуха,

— При чем здесь мое платье?

— Хочу похвастаться тем, как хорошо я слежу за своими вещами.

События вчерашней ночи тут же пронеслись перед глазами. «Эх, Филипп, вещи от своих хозяев сами не сбегают», — подумала я, а затем невнятно буркнула:

— Да уж, за вещами ты следишь точно лучше, чем за мной.

— Что? — переспросил Ферретти, вытаскивая из шкафа шелковое алое платье. — Я хочу, чтобы ты была в этом.

— Я что, иду пить с тобой коктейль? Это явно не для семейного застолья в столовой, — закатила я глаза, но платье все же приняла.

— Ты идешь со мной, а значит, должна выглядеть под стать Филиппу Ферретти. Люблю, когда мне завидуют. Особенно Фернандо.

Я лишь усмехнулась:

— Разумеется, он изойдется черной завистью при виде меня в этом платье, и даже наличие сисястой супермодели под боком его не остановит, — саркастично ответила я.

— Делай, что говорю. И без глупостей. Будешь послушной — я верну тебе телефон, — сказал он, собираясь уходить, а потом добавил: — а может и не верну.

Я вновь осталась одна, держа в руках атласное платье в бельевом стиле, которое Филипп вынуждал меня надеть. В целом оно не выглядело плохо, но одна лишь мысль, что его для меня выбрал Филипп, заставляла меня сопротивляться. С другой стороны, какой заманчивой была перспектива вновь встретиться со своим телефоном. Как всегда, приходилось выбирать из двух зол, и я выбрала меньшее. Поступившись своей гордостью, я все же надела платье, выбранное для меня Филиппом.

Мне было так брезгливо, что я даже не хотела смотреть на свое отражение в зеркале. Мне нужно было не забыть самое главное — телефон Фернандо, который он оставил мне вчера. Я не знала, получится ли у меня передать его во время ужина, однако попытаться определенно стоило.

Я взяла черный клатч, безупречно подходящий под алое платье, и спрятала в него телефон Фернандо, на всякий случай прикрыв его расческой и помадами.

Оставаться в комнате дольше смысла не было, да и, если честно, я безумно хотела вновь увидеться с Фернандо, так что, плотно закрыв за собой дверь в спальню, я направилась вниз.

Едва спустившись на первый этаж, я уже слышала голоса Филиппа и Фернандо из столовой. Их саркастичный стиль общения невозможно было с чем-то спутать.

Я сделала несколько шагов по коридору, предвкушая реакцию братьев на мое появление, однако внезапно из-за угла появилась Стелла. Она возникла прямо передо мной, словно специально ждала момента, чтобы выйти и преградить мне путь.

— Добрый вечер, — поздоровались я, собираясь протиснуться мимо нее в столовую.

Она недобро пробежалась по мне взглядом:

— Имей ввиду, я все равно буду выглядеть лучше, как бы ты ни старалась выряжаться.

— Так я и не старалась, — ухмыльнулась я.

Наверняка мне стоило быть с ней помягче, однако девушка производила на меня настолько неприятное впечатление, что я никогда не могла сдержать себя.

Я вновь предприняла попытку вылезти из засады, но Стелла не давала мне проходу.

— Я могу пройти? — не выдержав, спросила я.

— О чем вы вчера говорили с Фернандо?

— Почему бы тебе не спросить у него самого. Я не секретарь Ферретти, — ответила я спокойно, и предвидя, что разговор будет долгим, оперлась о стену.

— Я спросила, но мне не понравился его ответ. А еще мне не понравилось, что он увел тебя из-под камер. Вы что-то скрываете от меня?

Стелла была именно тем типом девушек, которые досконально изучают все соцсети своего мужчины и ежедневно проверяют его телефон, так что скрыть он нее что-то, что бы касалось отношений, было невозможно.

— Ты знаешь, да, — вдруг сказала я, сама от себя не ожидая, — мы скрываем от тебя кое-что.

Стелла уже приготовилась накинуться на меня и разорвать в клочья, но я тут же добавила:

— Фернандо искал тебе кольцо на свадьбу, я помогала ему с выбором. Он не хотел тебе говорить, так как это был бы сюрприз.

На лице Стеллы появилось нечто наподобие улыбки.

— Мое солнышко думал о нашей свадьбе, — томно произнесла она. У нее изменился даже голос, став таким сладким, что у меня свело зубы. — Что ж, ладно. Если все так, то ты прощена. Но это не значит, что можно и впредь заявляться посреди ночи в наш дом, — отрезала она и уже собиралась уйти, как вдруг произошло то, чего я меньше всего ожидала.

Сперва в сумке завибрировал телефон, и лишь затем я услышала весьма своеобразный джазовый рингтон. Черт бы тебя побрал, Фернандо Ферретти, кто вообще ставит песни на звонок?!

Стелла тут же повернулась ко мне, ее взгляд был убийственным, и как удав, она готова была придушить меня:

— Это телефон Фернандо?

Я сглотнула. Музыка по-прежнему не прекращалась, а достать телефон из сумки я не могла.

— Что у тебя делает телефон моего парня?

— Что? При чем здесь телефон Фернандо? — попыталась выкрутиться я, но Стелла продолжала атаку.

— Неужто у вас одинаковые звонки на телефоне? — саркастично бросила она.

— Да. Я люблю эту песню, между прочим, — я начала качаться из стороны в сторону в такт музыке.

Какой же это был отвратительный и неловкий момент. Так нелепо я еще никогда не врала. Разве что по поводу купания в фонтане, в день, когда мы только познакомились с Фернандо.

Тем временем Стелла приблизилась ко мне так близко, что между нами не упала бы даже иголка, а затем она прошипела:

— Доставай свой телефон.

— Нет.

— Как это нет? — она явно не привыкла, чтобы ей перечили.

— Я не буду показывать тебе свой телефон! — возмутилась я максимально естественно.

В этот самый момент, когда мне уже показалось, что сейчас она совершит на меня агрессивное нападение с целью похищения моей сумки, в коридоре за ее спиной раздались шаги, и через секунду я увидела Фернандо:

— Что здесь происходит? — спросил он строго.

— У нее твой телефон! — завопила Стелла, тыкая в меня пальцем.

Она смотрела на Фернандо, а я всеми силами старалась мимикой показать мужчине, чтобы он поскорее утихомирил свою подружку, поскольку та еще ничего толком не знала.

— О чем ты говоришь, Стелла? Вот мой телефон, — и Фернандо извлек из кармана телефон, точно такой же, как тот, что лежал у меня в сумке.

Девушка озадаченно вперила в меня взгляд.

— Но у нее такой же звонок!

— И что? Жизель вправе сама выбирать, какой рингтон для звонков ей использовать.

Девушка приуныла, почувствовав себя пораженной. С меня же сошло десять потов за время, что Стелла пыталась вывести меня на чистую воду.

— Пойдем, малышка, все уже ждут нас, — сказал Фернандо, заключая Стеллу в объятия.

Я старалась игнорировать эту пару, не думать о Фернандо и не вспоминать наши поцелуи около моря и на виноградниках, но не могла.

Мысли о том, что он все равно предпочтет мне Стеллу, невзирая на все хорошее, что он делал для меня, заставляли в такие моменты всем сердцем ненавидеть его. И хотя я понимала, ради чего он с ней и почему так поступает сейчас, мне все равно было больно. Впервые я почувствовала столь мощный и жгучий укол ревности. И мне очень не понравилось это чувство.

Стелла довольно прижалась к нему, и они поспешили покинуть коридор, оставляя меня одну. Фернандо оказался прекрасным актером, таким, что даже я подумала, будто ему плевать на меня. Пришлось неохотно плестись за ними, всю дорогу гадая, правда ли, что Фернандо всего лишь делал вид, будто я ему безразлична, или на самом деле так и было.

Когда я вошла в столовую, все уже сидели на своих местах и ждали меня. Филипп скорчил недовольную мину, показывая, как он разочарован моим опозданием.

— Прошу прощения, — извинилась я и села рядом с Филиппом.

Лишь сейчас у меня было время, чтобы изучить рассадку гостей за столом, которая изменилась с моего первого ужина в этом доме.

Тогда Фернандо и Стелла сидели напротив нас с Филиппом, а Пабло и Паула, как полагалось хозяевам, располагались во главе стола. Сейчас же все изменилось. С правой стороны от меня сидел Филипп, с левой — Фернандо. Рядом с ним примостилась и Стелла. А напротив нас четверых располагались Хулия, Пабло и Паула.

И если расположение последних я еще могла принять, то вот терпеть такую близость Фернандо я была не в силах. Меня сводил с ума его запах, каждое его движение отпечатывалось в памяти, и каждый его взгляд в сторону Стеллы был для меня больнее ножевого ранения.

— Что ж, наконец-то все в сборе, — заявил Пабло довольно, — думаю, можно начинать.

И он приступил к еде, да еще и с таким аппетитом, словно не ел годами.

— Отец, ты хотел сделать заявление, может быть, уже пора? — прервал его Филипп, которому явно не доставляло удовольствие сидеть в этой компании.

— Подожди, сын, куда ты спешишь? Надо же поесть сперва, — и Пабло уставился в свою тарелку, набивая рот спагетти.

Некоторое время все молчали, жадно поглощая пищу. Хотя мне все равно казалось, что в этой семье все просто настолько ненавидят друг друга, что у них нет никакого желания общаться. Стоило мне подумать об этом, как Паула вдруг озабоченно спросила:

— Фернандо, дорогой, вы уже выбрали дату свадьбы?

Вилка из моих рук с грохотом свалилась в тарелку, и одна из макарон вылетела на белоснежную скатерть. Меня просто бесило, когда речь шла об их свадьбе, потому что я ненавидела ложь, но знала, что сейчас Фернандо начнет лицемерить.

— Мы бы хотели конец августа. Знаю, времени мало, но думаю, мы сможем найти людей, которые все организуют, — ответил Фернандо с улыбкой, не сводя глаз со Стеллы.

— Мы хотим свадьбу в стиле Прованс, — тут же вклинилась она, опуская голову на плечо мужчине, — должно быть много лаванды, шелка, легкости, мягких тканей. А еще обязательно свежий воздух с запахами скошенной травы, лазурное небо и дневная прохлада.

— А погоду на свадьбу тоже можно заказывать? — не удержалась я, когда услышала про лазурное небо.

Когда все презрительно уставились на меня, я поняла, что сглупила:

— Ну знаете, просто это было бы так замечательно. Захотел драматичный дождь на торжество — не вопрос, захотел африканскую жару — пожалуйста, а может кто-то планирует японский тайфун.

По взглядам окружающих я понимала, что они явно озадачены моим бессмысленным стендапом и с большим трудом понимают, о чем речь. Лишь когда Филипп пихнул меня в бедро, я замолчала.

Тогда в бой вновь вступила Паула:

— Сколько предстоит работы! Дорогой, вы уже составили списки гостей? А кто будет шафером? А где вы будете отмечать…

Фернандо тотчас перебил женщину:

— Мам, не переживай, мы обо всем позаботимся.

— Вот именно, позволь детям самим решать, что для них лучше, — вмешался Пабло, причмокивая.

Пока Паула продолжала осаждать вопросами то Филиппа, то Фернандо, я решила провернуть небольшую диверсию.

У меня в сумке до сих пор лежал телефон Фернандо, который нужно было вернуть. Я не знала, будет ли у меня время остаться с ним наедине после ужина, да и мне не особо хотелось, чтобы это произошло после его сюсюканий со Стеллой. Однако, как мне казалось, сейчас был просто идеальный момент для возврата имущества.

Аккуратно, стараясь не делать лишних жестов, я одной рукой расстегнула замок на сумке. Во второй же руке я держала граненый бокал, из которого драматично потягивала обжигающий алый напиток, делая вид, что мне очень интересно слушать Паулу.

Пока она говорила, я неспешно извлекла из сумки тяжелый телефон, а затем на миг остановилась, пытаясь оценить риски. Филипп сидел спокойно, без интереса глядя на мать, однако он бы вряд ли заметил что-то подозрительное. Фернандо тоже не отставал от брата, расслаблено развалившись на стуле.

Было видно, что он слушал женщину вполуха, но совсем не стыдился этого. В это же время на его плече лежала Стелла, что не могло не вызвать во мне чувство отвращения к ним обоим.

Не сдержав эмоций, я со всей силы плюхнула телефон Фернандо ему на колени. К счастью, поскольку действие происходило под столом, никто не видел этого. Фернандо едва заметно вздрогнул, он даже не думал смотреть на меня, лишь опустил глаза на свои колени.

Я хотела немедленно убрать руку с его ног и больше никогда не прикасаться к нему, ибо сейчас он раздражал меня больше Филиппа. Да и если бы я позволила себе секундную слабость, он бы с легкостью сломал мою силу воли, заставляя меня поддаться желанию. Лучше было просто избегать его, чем поступаться своей гордостью, и в конечном счете позволить ему завладеть моим сердцем.

Только я подняла кисть с его колена, как неожиданно он перехватил мою ладонь, и она оказалась заключена в его руках. Я попыталась высвободиться, но он держал меня слишком крепко.

— Так и все-таки, где вы хотите провести медовый месяц? — не унималась Паула.

— Мы думали о Флоренции, — сказал Фернандо, а затем я ощутила, как он плавно поглаживает меня по руке под столом.

— Да, Мальдивы уже приелись. А для лучшего месяца в жизни нужно что-то особенное, — вклинилась Стелла, а затем чмокнула Фернандо в щеку.

Я не выдержала и со всей силы рванула руку, освобождая свою кисть от цепких пальцев старшего Ферретти.

Кровь во мне начала закипать от злости на Фернандо. Я ненавидела, когда он играл сразу на двух фронтах. И ладно, я все знала об его отношении к Стелле и любви, но ведь она не знала. Мне казалось, словно он тоже использует меня для чего-то, но никак не могла понять, для чего.

Потом я вспомнила, сколько раз этот человек приходил мне на помощь, и гнев немного начал утихать. Едва я вернула себе самообладание, меня вновь отшвырнуло назад.

Как ни в чем не бывало Фернандо аккуратно опустил свою руку на мое бедро. Прошло одно мгновение, и он принялся неспешно гладить меня по коленке, а затем едва заметно ползти вверх по атласной ткани, приближаясь к внутренней поверхности бедра.

Я попыталась стряхнуть его руку, но он уцепился за край платья и мне это не удалось.

— Давайте поднимем бокалы за эту чудную пару! — воскликнул Пауло воодушевленно.

Радость от произнесенного тоста читалась в глазах немногих. Филиппу и Хулии явно не было никакого дела до этой женитьбы. Паула была озадачена, видно, она не до конца смирилась с тем, что Стелла станет частью этой семьи. А вот я так вообще была в негодовании. Что же происходило в голове у Фернандо, я вообще не представляла, поскольку то, что его рука делала в этот момент под столом, нельзя было охарактеризовать, как действия верного и преданного мужчины.

Пока над столом раздавался звон бокалов, и Стелла радостно пила за любовь, под столом происходила настоящая буря. Я не знаю, как Фернандо умудрялся так ловко играть с моим телом, но я даже не успела заметить, как его рука оказалась под моим платьем. Я закусила губу, стараясь унять жар, волнами раскатывающийся по телу от его прикосновений, но мне становилось только горячее. Это все было неправильно. Мне следовало встать и немедленно уйти из-за стола, но я, будто парализованная, продолжала сидеть на стуле, едва заметно вздрагивая, когда чувствовала руку Фернандо в «красной зоне».

Я рискнула перевести взгляд на Фернандо. Его выражение лица было невероятно спокойным, словно в этот момент не происходило ничего необычного, и он просто наслаждался семейным ужином.

Я изо всех сил пыталась сдержать накатывающий приступ смеха каждый раз, когда Фернандо ненароком начинал щекотать меня под платьем. Но едва он чувствовал, как сжимались мои мышцы, он тотчас переставал мучить меня, продолжая медленно водить рукой по моей обнаженной коже.

Это все было чистым безумием. И я больше не могла это выносить. Я вся горела, понимая, что больше не выдерживаю этой сладкой пытки, которая плавно перерастала в моральную. Фернандо поступал со Стеллой ужасно, а я ходила по лезвию ножа, занимаясь подобным прямо под носом у Филиппа. Я не выдержала.

— Простите, мне нужно выйти, — произнесла я, вставая из-за стола. Ноги еле держали меня, словно я без остановки бежала марафон, а сердце колотилось, как у напуганного зайца.

Я пыталась не выдавать своего состояния, но меня все равно шатало, и едва я оказалась в коридоре, пришлось облокотиться о стену, чтобы не упасть. Мне нужна была холодная вода, чтобы привести себя в чувства.

На втором этаже меня привлекла открытая нараспашку дверь в ванную. Туда-то мне и надо было.

Я подошла к зеркалу и уставилась на собственное отражение. Я шла сюда спокойным шагом, но теперь чувствовала, что задыхаюсь. Мне было страшно. Я не могла контролировать себя рядом с ним. Но я должна была противостоять этому сумасшедшему чувству, которое поглощало меня с головой. Мир вокруг словно покрылся тонкой прозрачной пленкой. Я вдыхала все больше и больше воздуха, но с каждым таким вдохом его становилось все меньше, и я чувствовала только стук сердца в висках. Я ощущала, как кровь течет по венам, ощущала каждую клетку тела, а потом осознавала, что все они кричат мне о том, что Фернандо нужен мне сейчас гораздо больше воздуха.

Я наклонилась над раковиной, умывая лицо ледяной водой. По щекам стекали холодные капли, и постепенно становилось чуть легче. По крайней мере, руки перестали дрожать, и я снова видела мир без дымовой завесы.

Почему я такая странная? Я должна была перерасти эти подростковые реакции. Но вместо этого они словно усилились в миллион раз. Я вцепилась ногтями в край раковины, пока не почувствовала в них боль, и они не согнулись параллельно полу.

Неожиданно я услышала шаги за спиной. Дверь в ванную была открыта, и любой мог войти. Я хотела развернуться и закрыть ее, но не успела. В отражении я увидела за своей спиной Фернандо.

Он не спеша вошел следом за мной и аккуратно закрыл дверь. Я уловила лишь короткий щелчок замка. Теперь я не могла сбежать.

Но не это было страшным. Хуже было то, что я была совершенно не в состоянии говорить, когда он был рядом, я могла только чувствовать. Чувствовать, как он дышит, стоя сзади и преграждая мне путь. Чувствовать, как от него чарующе пахнет дорогим парфюмом. Чувствовать, как он делает шаг ближе, и при этом всем телом сопротивляться дикому желанию наброситься не него и оставить без одежды.

Он молча приблизился ко мне. Если бы он проронил хоть одно слово, магия момента была бы упущена. Я и так была парализована опьяняющим ядом под названием желание, а теперь еще и начинала терять сознание. Я знала, что он не уйдет. Потому просто ждала, что будет дальше.

Спустя секунду я почувствовала, как он прислонился ко мне сзади. Теперь я ощущала его всем телом через тонкую ткань рубашки: его рельефный пресс, тренированные мышцы и очевидный признак возбуждения на уровне моего копчика.

Больше не имело смысла заставлять себя бороться. Когда я просто смотрела на Фернандо — я теряла рассудок, когда же он был настолько близко — я умирала. Теперь у меня не было сомнений: я хочу только его. Здесь и сейчас.

В этот момент его руки коснулись моих запястий, лежащих на раковине, таким образом, что я оказалась заключена в его объятия.

Я посмотрела на наше отражение в зеркале. Он был такой красивый, горячий, невероятно сексуальный, и при этом задумчивый и мрачный. Он сводил меня с ума, не говоря ни слова. Он был аперитивом на голодный желудок, от которого сносило крышу. Он был самой яркой искрой, от которой я сгорала дотла. Он был моим Эверестом и Марианской впадиной, которые я хотела покорить, но смертельно боялась.

Я не могла поверить в то, что он сейчас так близко. В то, что это все реально. Это было похоже на одну из моих фантазий, которым, казалось бы, никогда не суждено было осуществиться. А он сжимал мою кисть все крепче, при этом с большим напором налегая сзади. И теперь у меня не осталось сомнений в том, что наши желания взаимны.

Это одновременно и будоражило меня, и страшило. Этого не должно было случиться. Мы не могли быть вместе, и искра, вспыхнувшая меж нами, была ошибкой. Но Фернандо явно не думал об этом, потому что через секунду его губы коснулись моей шеи. Нежно и аккуратно он покрывал ее легкими поцелуями. Это было наслаждением, от которого я пошатнулась, опираясь ладонью о зеркало, но он успел подхватить меня, продолжая свою мучительную игру, от которой мое тело трепетало.

— Зачем ты это делаешь? — прошептала я, но Фернандо молчал, продолжая водить руками по моей талии, изредка касаясь живота.

Да сними ты с меня эту чертову одежду! Я хочу чувствовать тебя всем телом!

Но он лишь коснулся рукой моего лица, проводя пальцами по щеке, и собираясь поцеловать меня.

— Посмотри, — шепнул он нежно мне на ухо, аккуратно прикусывая мочку.

Я вздрогнула от неожиданности, но подчинилась. Фернандо медленно повернул мою голову к зеркалу, заставляя меня смотреть на происходящее через отражение.

Я выглядела такой ничтожной рядом с ним, маленькой и беспомощной. Слабой девчонкой, которая не в силах заставить себя прекратить подчиняться чувствам. Он же выглядел безупречно. Хотя и поступал сейчас, как мудак, изменяя со мной Стелле.

— Фернандо, — прошептала я и хотела остановить его, но мужчина резко развернул меня к себе.

Теперь я мы просто стояли, глядя друг другу в глаза, предвкушая бурю. И все это было похоже на безумие, которое завладело нами обоими. Он наклонился и едва ощутимо коснулся моей нижней губы, стараясь растянуть сладость момента. И я не выдержала.

Прислонилась к нему всем телом, заставляя его впиться в мои губы, словно в последнем поцелуе. Сладкий, терпкий и такой желанный аромат, мягкие губы и тепло по всему тело. Я чувствовала Фернандо везде. Он словно становился частью меня, когда в порыве страсти прижимал меня так крепко, словно боялся, что я исчезну.

Я обхватила его шею руками, позволяя ему делать со мной все, что он захочет. Тем временем градус страсти между нами только нарастал. Мужчина резко запрокинул мне голову, прижался губами к шее.

— Такой, ты нравишься мне еще больше, Жизель, — прошептал он мне на ухо, запуская руку под платье и заставляя меня трепетать.

Я понимала, что совершаю большую ошибку, и что потом, вероятно, буду сожалеть об этом. Но я была настолько очарована им, у меня не осталось больше ни грамма сил, чтобы сопротивляться своим желанием, что я не выдержала и сдалась.

Я прильнула к губам Фернандо, и мы вновь слились в поцелуе.

Мужчина поднял меня на руки, а затем легонько усадил на холодный мрамор раковины. Я задыхалась, стараясь ни на секунду не выпускать Фернандо из объятий, потому что, несмотря ни на что, мне было его мало. Он прижал меня к зеркалу, с двух сторон опираясь о него руками и оставляя на стекле следы от своих ладоней. Мужчина страстно закусил мою нижнюю губу, и я почувствовала привкус крови во рту. Но эта боль была даже приятной.

Я забыла почти обо всем на свете. О том, что внизу его ждала Стелла, а меня Филипп, о том, что мне не следовало безоговорочно доверять ему, и о том, что будет со мной, если нас застукают. Но внезапно меня пронзила другая мысль, заставив вновь начать соображать. Я не хотела быть девчонкой, с которой он поиграется и бросит. Я не хотела, чтобы он поступал так со Стеллой. И я не хотела портить то, что уже было между нами.

— Постой, Фернандо, — остановила я мужчину.

— В чем дело? — он неохотно отстранился, по-прежнему не выпуская меня из объятий.

— Так нельзя.

— Ты сейчас о Стелле? — спросил он неохотно.

— Нет, хотя и о ней, наверное, тоже. Я просто не хочу, чтобы ты запомнил меня, как проходную девицу, с которой ты трахнешься по-быстренькому в гостевой ванной, — честно призналась я.

— Жизель, — он вздохнул и отстранился, — ты не очередная проходная девица, а замечательная девушка. И как я уже сказал, ты безумно нравишься мне, — мужчина гладил меня по бедру, которое было оголено до самого белья.

Я так хотела его всего, хотела прямо здесь и сейчас. Но идиотская гордость! Почему она не давала мне просто насладиться этим телом, этими руками, которые сейчас принадлежали только мне?! Вместо того, чтобы вновь накинуться на него, я слезла с раковины и, потянувшись к его губам, прошептала.

— Мне мало просто нравиться тебе, я хочу большего. Но знаю, что ты мне этого не дашь.

В глубине души, я надеялась, что он опровергнет мои слова, начнет убеждать меня остаться, но он промолчал, освобождая мне дорогу к выходу. И я все поняла. Я действительно не стала для него важнее Стеллы, важнее компании. Джейн была права: он был хорош во всем, кроме верности. Я открыла дверь и молча вышла в коридор.

— Постой, — окрикнул меня Фернандо, и мое сердце екнуло. Неужели он собирался сказать мне то, что я мечтала услышать?

— Я обещал тебе новый телефон, — Фернандо достал из кармана новенький айфон и протянул мне, — только звук впредь выключай.

Наверное, я должна была радоваться этому подарку. Теперь у меня была возможность связываться с ним и с Джейн, но это было совсем не то, чего я хотела. Лучше бы он просто забрал меня с собой.

Я грустно потянулась к телефону, понимая, что это самое большое из того, что он может мне предложить.

— Спасибо, я верну его тебе, когда все закончится, — произнесла я, забирая у Фернандо подарок.

Мне и раньше было неудобно от того, что он вечно снабжал меня дорогими вещами, а сейчас, после такого расставания, я и вовсе чувствовала себя использованной.

Фернандо молча кивнул, и когда я поняла, что на этом разговор окончен, поспешила покинуть помещение.

***

В столовой все было по-прежнему, за тем лишь исключением, что на столе появился десерт. Я проскользнула мимо Филиппа и, опустошенная, рухнула на стул.

Мне было больно. Очень. Я надеялась, что слова Джейн о Фернандо — всего лишь предостережения, основанные на ее предрассудках. Но теперь я сама убедилась во всем, глядя на то, как хладнокровно Фернандо расставлял приоритеты.

В столовую Фернандо вернулся через несколько минут после меня. Он выглядел обычно. Впрочем, теперь я хорошо знала, что он прекрасно умеет играть. Присев на свое место, он больше не прикасался ко мне, не смотрел в мою сторону и лишь спокойно беседовал о чем-то со Стеллой.

— Ну что ж. Раз все снова в сборе, я могу приступить к главной части. Тому, ради чего мы собирались, — все мгновенно переключились на Пабло, который неохотно поднялся со стула.

Я же почувствовала, как напряглись мужчины, между которыми я сидела. Если бы их вывели на ринг, держу пари, они бы точно поубивали друг друга. Воздух был пропитан ядом, и каждый посылал другому невидимые искры.

— Я долго думал о судьбе моей компании. Все вы знаете, с каким трудом и упорством я строил ее. Мы начинали с маленькой, никому неизвестной закусочной и такой же крошечной винодельни, а теперь у нас сеть отелей, мишленовские рестораны и вино, которое пьют во всем мире.

Филипп тяжело вздохнул: предыстории отца явно не вдохновляли его, и он жаждал скорейшего окончания банкета.

— Так вот. Я долго думал, кому из вас передать свое детище: старшему сыну, который невероятно дорог мне, или младшему — умному, находчивому и предприимчивому.

Напряжение все нарастало. Казалось, будто люди за столом превратились в безжизненные манекены, застывшие в ожидании судьбоносного решения.

— Это решение далось мне нелегко. И надеюсь, никого из вас оно не обидит. Но я решил… — он вздохнул и в упор посмотрел на Фернандо, — я решил продать компанию.