Дать боссу (по носу) (СИ)

Глава 2 (НЕ) Доброе утро

(НЕ) Доброе утро

Спала я плохо. Всю ночь из головы не выходил мой ночной провал. И мысль, что теперь мне снова придется проводить недели в поисках работы, чтобы прокормить себя, оптимизма не придавала. Под утро мне все же удалось заснуть.

***

Когда я проснулась, город за окном уже шумел, но мне это не доставляло дискомфорта. Я обожала звуки большого города. Потому в Нью-Йорк я влюбилась с первого взгляда. Влюбилась в людей, которые стремятся воплотить свою американскую мечту, в бешеный ритм города, который затягивал каждого, и даже в запах ароматных булочек с чесноком из пекарни под окном. Даже несмотря на то, как жестоко этот город поступил со мной вчера, я любила его. Потому что, как бы я это ни отрицала, приключения я любила.

А теперь, оставшись без гроша в кармане, без работы и рекомендаций оттуда, мне предстояло испытать себя на везучесть.

Я встала с кровати и направилась на кухню. Она представляла собой крохотное помещение метр на метр, с маленькой плитой, пошарпанным холодильником и двумя навесными шкафчиками, один из которых держался на стене из последних сил, и от груза даже двух тарелок его знатно перекосило на правый бок.

Во рту пересохло после вчерашнего рандеву с пятью бокалами и толпой оголтелых папарацци. И что им было от меня надо, ума не приложу!

Я плеснула в стакан холодной воды из-под крана и мгновенно выпила все до дна. Бодрящая свежесть наполнила меня, и сразу стало гораздо лучше.

Стоило утолить жажду от похмелья, как я осознала, что неимоверно голодна. С едой дела обстояли хуже. Открыв холодильник, я обнаружила только половину лимона и замороженный брикет масла, которое я могла намазать разве что на печеньки, которые одиноко стояли в углу на столе бог весть сколько лет.

Так я и поступила. С голодухи соленые крекеры с маслом казались мне невероятным деликатесом. Я вспомнила, как когда-то, в лучшие годы своей жизни, я могла уплетать на завтрак яичницу из трех яиц, закусывая все это пышной чиабаттой. Но это было так давно, что я уже даже усомнилась в том, что такое было.

Когда я закончила трапезу, пришло время собираться. Мне предстоял трудный день в агентстве по трудоустройству, и я уже предвкушала, как мне предложат очередную подработку в магазине овощей или на душном складе.

Мне вновь стало невыносимо тоскливо от этих мыслей. Всю жизнь я шла к победе, чтобы на последнем этапе сломаться и отправиться на помойку, сбежать из которой уже было невозможно. Я попала в порочный круг всех бедняков, и мне оставалось только смотреть, как моя жизнь катится в бездну.

За окном выла сирена проезжающих пожарных, пока я натягивала последние приличные колготки, которые еще не успела разодрать где-нибудь на остановке. Я знала, что меня ждет сегодня. Я проходила через это миллион раз. Душные помещения агентств, толпы озлобленных, как и я, уволенных ни за что работников, жаждущих найти хоть что-то, чтобы прокормить себя. Рутина, серость и полное отсутствие перспектив.

Агентство открывалось в девять, и у меня была еще куча времени, чтобы доехать. Я же решила выдвигаться раньше, чтобы успеть занять очередь и ухватить вакансию получше.

Накинув на плечи джинсовку, я выключила в коридоре свет, закрыла квартиру и направилась вниз по лестнице.

***

В агентстве, как всегда, было невыносимо душно. Казалось, работники здесь даже не слышали о слове «кондиционер», и вот уже в который раз я видела, как они, мокрые от пота и красные как вареные раки, принимали очередного безработного.

Людей было настолько много, что большинство из них расположилось на полу, оставив тщетные попытки выбить себе место на диване.

Я понимала, что это затянется до вечера, а потому равнодушно уселась на пол, собравшись ожидать своей очереди.

Рядом со мной сидел огромный потный мужчина, и запах от него в коридоре стоял такой, что многие даже не рисковали переступать двери агентства, предусмотрительно оставаясь на улице.

Прошло около шести часов, а очередь продвинулась всего на пару десятков человек, хотя в холле их было не меньше сотни. И для меня это была очередная засада. Но все, что я могла сделать в тот момент для своего будущего — это попытаться найти хоть какую-то работу. Потому я сидела на полу переполненного центра занятости, поджав ноги к груди и стараясь не заснуть. Но, в конце концов, жара и духота так сморили меня, что я не выдержала и задремала.

Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо:

— Мисс, у нас нельзя спать, обратитесь в центр для бездомных, вам там помогут.

Отлично, я выглядела так плохо, что меня приняли за бомжа в центре занятости. Не какого-нибудь грязного увальня, который валялся в противоположном конце зала и клянчил милостыню, а меня, человека, который пришел искать работу! Я огляделась, чтобы понять, сколько времени я проспала.

Толстяка рядом уже не было. Я потянулась за телефоном, чтобы уточнить время, но вдруг с ужасом осознала, что не могу нащупать рядом сумку. Она пропала!

Я вскочила и огляделась. Пропала не только моя сумочка с кошельком, телефоном, ключами от квартиры и документами, исчезла даже моя куртка, на которой я сидела. Меня ограбили!

Мгновенно накатил приступ паники. Какой же надо быть идиоткой, чтобы так нелепо потерять последнее, что у меня было? Теперь и я начинала считать себя бомжом.

— Девушка, подождите, — окрикнула я невысокую блондинку, которая разбудила меня «комплиментом», — у меня здесь украли сумочку, не могли бы вы посмотреть по камерам, кто это был?

Она тут же остановилась и удивленно осмотрела меня.

— Девушка, я вам уже все сказала. У нас центр занятости, нам некогда решать ваши проблемы с деньгами.

— Но я пришла сюда искать работу, а потом меня ограбили! — возмутилась я.

Она тяжело вздохнула.

— Ну вот и ждите своей очереди, вас вызовут.

— Да послушайте вы меня, черт возьми. У меня украли документы! Я не могу без них подавать заявления, — рассердилась я и сделала шаг навстречу блондинке. Но та, словно испугавшись моего гнева, отскочила в сторону.

— Без документов нельзя!

— Да знаю я!!!! — завопила я в надежде, что до нее наконец дойдет, что я не бомж.

— Не смейте повышать на меня голос, иначе я позову охрану. А то расходились здесь всякие, — фыркнула она и попыталась уйти, но я остановила ее, схватив за руку.

— Прошу, всего пять минут вашего времени, мне правда нужна помощь.

Я смотрела на нее глазами полными мольбы, искренне стараясь показать девушке, что я вменяема и адекватна. Но, похоже, неадекватной была она, потому что в следующую секунду я услышала ее крик:

— Охрана! Выведите ее отсюда!

Я и опомниться не успела, как ко мне с двух сторон подлетели двое грузных мужчин, и, подхватив меня под руки, как чрезвычайно опасную преступницу, потащили к выходу. Через мгновение я уже была на улице, а эти двое показательно стали напротив входа с другой стороны, демонстрируя, что если я вновь попытаюсь зайти, меня ждет повторение спектакля.

Но на этом мои приключения не спешили заканчиваться. Едва я огляделась по сторонам, тут же осознала, что стою в огромной толпе людей с камерами. После вчерашнего это не могло меня не напрячь.

С другой стороны, сейчас они вели себя довольно спокойно и вроде не собирались на меня бросаться. Едва я подумала об этом, один из них повернул ко мне голову, внимательно осмотрел, и мгновение спустя я услышала:

— Вот она!!!

Толпа тут же накинулась на меня, вновь устремив объективы прямо мне в лицо. Боже правый, да что им было от меня нужно?!

Первые секунды я пыталась объяснить обезумевшей толпе репортеров, что они, очевидно, приняли меня за кого-то другого, но это нисколько не помогало. Наоборот, они становились еще назойливее, и с гораздо большим упорством навалились на меня с вопросами. «Вы уже знакомы с семьей Ферретти?», «Правда ли, что у них есть ресторан только для своих в Венеции?», «Где вы познакомились с мистером Ферретти?» — доносилось со всех сторон. Какие семьи? Какие Ферретти?

Папарацци продолжили надвигаться на меня точно так же, как вчера это делала Эшли. И как я прекрасно помнила, ничем хорошим это не кончилось. И этот раз тоже не предвещал успеха.

Спустя пару секунд, отступая от этой своры, я нащупала каблуком бордюр, за которым начиналась проезжая часть. Дальше двигаться можно было только под машину! Однако, учитывая обстоятельства, это было бы даже логичным завершением моего дня. У меня не было ни денег, ни работы, ни семьи с друзьями, чтобы помочь хоть чем-то или же просто поддержать словами. Все мое окружение теперь состояло из толпы людей с камерами, орущих, словно стая гусей перед лицом смерти.

Я резко повернулась спиной к журналистам, так, что даже они на миг замерли и с интересом смотрели за тем, что я собиралась делать. Наверняка они не ожидали, что я запланировала броситься под первый проезжающий автомобиль. Зато какой бы фурор это произвело! Они же, по всей видимости, продолжали считать меня женщиной какого-то важного типка. Но все это было мне неинтересно, ведь я не знала никакого Ферретти. Но зато точно знала, что я не нужна этому миру. И я сделала шаг вперед, выходя на шумную проезжую часть.

— Что ты делаешь? — закричал кто-то из толпы и попытался ухватить меня за руку и оттащить назад, но я оказалась сильнее. И уже через мгновение, ускорив шаг, пошла вперед на несущиеся в мою сторону машины.

Я понимала, что мне осталось жить пару секунд. Но я ни о чем не думала. Лишь хотела, чтобы все мои мучения поскорее закончились.

И вот я оказалась почти в центре дороги. Не знаю, как мне удалось проскочить первые два ряда и не оказаться под колесами. Мне сигналили со всех сторон. Кто-то даже высовывался из окон, чтобы крикнуть мне, какая я идиотка. Но это было лишь гулом в ушах.

Я видела, что слева на меня уже летит машина. Она-то мне и нужна была. Задержав дыхание, я сделал шаг вперед… Потом еще один. И еще. Ничего не происходило, я просто шла вперед, словно по безлюдному тротуару.

Тем не менее, спустя пару секунд кое-что все-таки произошло. Однако это был не оглушающий удар, не свист тормозов или скрежет резины по асфальту. Это был звук резко захлопнутой двери автомобиля прямо у меня под ухом.

Смерть, кажется, откладывалась. И мне даже на секунду стало интересно посмотреть, что же все-таки отсрочило неизбежное. Я приоткрыла один глаз и посмотрела в сторону.

Прямо посреди дороги, загородив две проезжие полосы, стоял громадный белый «Гелендваген», ослепительно сияющий под палящим солнцем. Теперь несложно было догадаться, какая именно дверь хлопнула мгновение назад, когда я считала свои последние секунды. Я с некоторой досадой смотрела на остановившуюся машину, не понимая, что будет происходить дальше. Но постепенно мысли начали возвращаться, и наступало осознание реальности.

Из машины прямо на меня шел высокий, загорелый, мускулистый мужчина. Его выражение лица было строгим и суровым, брови нахмурены, и при этом он продолжал таранить меня тяжелым взглядом. Мрачность его образа не сглаживал даже белый, будто свадебный, костюм, который он надел явно для того, чтобы создать легкий и притягательный образ. И если притягательным образ был точно, то вот насчет легкого я сильно сомневалась.

В мгновение ока мужчина оказался рядом, а затем осмотрел меня сверху вниз.

— Ты Жизель, верно? — спросил он неожиданно спокойно, будто бы мы общались в непринужденной обстановке за чашечкой кофе, а не посреди улицы, где на огромной скорости летали машины.

— Да, это я. А вы кто? Очередной из прессы? — напряглась я.

— Садись в машину, Жизель, я расскажу все по дороге.