Дать боссу (по носу) (СИ)

Глава 7 Мужчина на желтом Феррари

Я даже не поняла, что происходит, когда его язык коснулся моего. Я не могла ударить его, потому что тело все еще не слушалось меня, но зато я могла сделать кое-что другое, например, укусить его за язык.

— Аааааа!!!!! Идиотка!!!! — заорал парень, отскочив от меня и хватаясь за стакан воды. Я была как никогда горда собой. Сегодня он уже точно не будет совать свой язык куда попало.

— Взаимно, — шепнула я, и внезапно у меня вновь появились силы ходить.

Да, голова шла кругом, музыка и кровь, шумящая в ушах, слились в один неприятный, неестественный гул, который мешал мне сосредоточиться, а воздух был ядовитый, и меня штормило. Но, по крайней мере, я смогла вырваться из лап Роберто. Оставалось найти Хулию.

Я шла по клубу так, словно выпила не один бокал «Маргариты», а целую ванную абсента. Ноги заплетались, и я чувствовала пульсацию крови в висках. Я надеялась, что у Хулии просто хватит сил и мозгов противостоять обаянию Джо, хотя бы до приезда Фернандо.

Я сделала круг по залу, вышла на танцпол, вернулась к бару, на всякий случай даже обошла туалеты. Где же она могла быть? Меня вновь пошатнуло, и я оперлась о стену. Люди странно косились на меня. Как будто я была какой-то наркоманкой. По правде, я уже и сама начала себя так ощущать, особенно в те моменты, когда земля словно уходила у меня из-под ног. И больше я не могла стоять. Медленно сползая по стене, я кое-как поплелась на выход. Я надеялась, что глоток свежего воздуха сделает свое дело, и мне станет легче. Со лба градом стекал пот, и я дышала, как собака после насыщенной охоты.

Так я добралась до полупустого коридора, ведущего на выход. Здесь было темно, и я видела лишь силуэты людей в конце помещения. Я продолжала ползти, наблюдая большую железную дверь впереди, которая обещала даровать мне спасение. И вдруг услышала хрипы, прямо там, где виднелись силуэты.

Зрение тоже подводило меня, но я заставила себя сосредоточиться. В конце коридора, почти около самой двери без сознания лежала Хулия! Над ней навис Джо, который изо всех сил пытался растормошить ее.

— Хулия! — завопила я и бросилась к ней. До этого мне казалось, что сил у меня осталось на пару метров. Теперь же я поняла, что способна еще на многое.

Через секунду я оказалась рядом с обездвиженным телом девушки. Оттолкнув рукой Джо, я склонилась над младшей Ферретти в попытках нащупать пульс. Я схватила ее за руку, но мои собственные мышцы дрожали, и я не могла понять, бьется ли ее сердце. Я попробовала успокоиться и, прислонив два пальца к ее сонной артерии, постаралась не думать о происходящем. Лишь тогда я уловила едва ощутимые удары. Моей радости не было предела — Хулия была жива.

— Воды! Принеси ей воды! — заорала я на Джо. На самом же деле я просто надеялась сбежать в момент, когда его не будет.

Он вынырнул из прострации и тут же бросился бежать в противоположную сторону коридора. Когда парень скрылся за поворотом, я без промедления схватила девушку за руки и попыталась поднять. Все было бесполезно. Она все еще была в отключке.

— Хулия! Слышишь меня! — кричала я, легонько пошлепывая ее по щекам. — Очнись!

Прошла пара секунд, и девушка вдруг шевельнулась.

— Что происходит? — услышала я ее хрип. Но мне было уже некогда объяснять ей, что сволочь Джо и его дружок подмешали нам в коктейли наркоты. Надо было свалить до их появления.

— Нам надо уходить! Ты должна попытаться встать, — умоляла я, помогая ей подняться, но девушка, кажется, вовсе не прикладывала никаких усилий, все время опускаясь на землю.

— Я не могу, — прошептала она, и вновь завалилась на пол.

Я попыталась поднять ее, подтолкнув со спины, но она продолжала падать. Снова и снова. И вероятно, если бы меня не опоили какой-то бурдой, я бы смогла это сделать. Но сейчас у меня уже не хватало сил даже на то, чтобы встать самой. Похоже, что мы пропали. Я посмотрела на дверь, ведущую на волю. Победа была так близко, но Хулия! Чтоб ее! Я должна была остаться с ней.

И тут внезапно эта самая дверь отворилась. Яркий свет от фонарей на улице ударил мне в глаза. Я зажмурилась, отворачиваясь от источника, а потом вновь стало тускло, и только мужской голос раздался над ухом:

— Когда ты сказала, что Хулия перебрала, ты не уточнила, что она валяется в коридоре без сознания.

Фернандо! Боже! Он стал лучшим событием этого дня. Да нет, не только дня. Всей недели. А может даже и больше.

— Помоги поднять ее, — попросил он, перекидывая руку Хулии через плечо.

Я аккуратно попыталась сделать то же самое, чтобы не выдать и своего состояния, но тут же упала. Теперь мне уже было стыдно за себя.

— Так. Я понял. Сиди здесь. Вначале я вынесу сестру.

Он встал, поднимая девушку на руки, открыл дверь и скрылся по ту сторону.

Лишь сейчас я осознала, что наш Джо и его дружок Роберто вовсе не спешат возвращаться. Прошло больше 10 минут с момента, как я послала Джо за водой, но он до сих пор не явился. Похоже, наши мальчики ко всему прочему еще и трусы.

Я согнула ноги в коленях, подтягивая их к подбородку и обхватывая руками. Я могла думать лишь о том, что произошло за сегодняшний вечер.

А потом дверь снова отворилась. Вот только там стоял уже не Фернандо.

В свете уличных фонарей я увидела Филиппа.

— Отлично погуляли, я смотрю, — произнес он в свойственной ему циничной манере.

— Приказы босса для меня святое, — ответила я, намекая, что я здесь из-за него.

Он явно не хотел спорить со мной, а потому, взяв меня за обе руки, потянул на себя. Пришлось подняться, хоть и не без труда.

— Фернандо позвонил мне, сказал, что у вас неприятности. Я смотрю, вы с ним подружились, — мужчина подставил свое плечо, чтобы я могла облокотиться на него и спокойно идти вперед.

— Конечно, мы подружились, потому что он отвечает на звонки, когда это нужно!

Спустя минуту мы уже стояли на улице, и я взахлеб глотала спасительный воздух. Фернандо усадил сестру в машину, но уезжать, похоже, не спешил.

Наконец, я смогла присесть на асфальт, который был все ещё теплый после жаркого дня. Так хреново мне давно не было. Ломота по всему телу, тошнота, головокружение, а от света ужасно слезились глаза.

— Я просто хочу сдохнуть, — призналась я Филиппу. Не знаю, чего я ждала от него. Что он пожалеет меня? В любом случае вместо сочувствия я услышала:

— Не спеши раскисать, ты мне еще нужна сегодня. Мне пришлось уехать с одной важной встречи в другом клубе. От нее многое зависит, и я должен вернуться. Так что, давай, поднимайся и поедем, — он вновь поставил меня на ноги, на этот раз не позволяя садиться.

Я опешила. Неужели он не видел, что я тут умираю!

— Филипп, куда я поеду в таком состоянии?

— Ты нормально выглядишь.

— Но мне плохо. В тех коктейлях что-то было, и сейчас меня выворачивает наизнанку, — я пыталась вести себя спокойно, но все больше понимала, что это мне удается с большим трудом.

— Что за ерунда?! Садись в машину, поехали. Отдохнешь по дороге, — он схватил меня за руку и потащил к своему кабриолету.

Я начала вырваться, понимая, что если я поеду с ним, все закончится плачевно, но вдруг он развернулся ко мне и злобно прошипел:

— Ты же помнишь, что нельзя со мной спорить.

— Будешь вечно угрожать мне?

— Пока не научишься себя вести, — он больно сжимал мое предплечье, и теперь, помимо тяжести в теле, я ощутила страх.

— Что здесь происходит? — услышала я за спиной строгий мужской голос.

Филипп попятился, а я почувствовала себя спокойнее, когда осознала, что голос принадлежит Фернандо.

— Ничего такого. Я везу Жизель в другое место, — он говорил неуверенно, словно сомневался в своих словах.

— Она никуда не поедет в таком состоянии, — строго прервал Филиппа его брат. — Либо вези ее домой, либо я отвезу.

— С какой стати она должна уезжать? — возмутился Филипп, проводя рукой по моей талии, и я попыталась улыбнуться, но тут же пошатнулась. А улыбка вообще выдалась кривой и несуразной. Фернандо сразу догадался, что я просто подыгрываю его брату, но по факту даже не в состоянии удержать равновесие.

— Жизель, сядь в машину, — внезапно приказал Фернандо, одарив меня таким взглядом, что мне вновь стало страшно. И кого теперь слушаться?

Не в силах сдвинуться с места, я продолжала стоять не шелохнувшись, наблюдая за развитием событий, точно мышь, загнанная в угол.

— Я повторяю еще раз. Жизель никуда не поедет с тобой, — возмутился Филипп.

— Да что ты? Заставишь ее идти с тобой насильно? — Фернандо ухмыльнулся брату, но было видно, что он абсолютно спокоен.

— Нет, она сама не против, правда, малышка? — Филипп повернулся ко мне, протягивая руку.

Я так никуда не хотела. Я чувствовала, что еще пять минут на ногах, и я уеду с этой стоянки на скорой.

— Филипп, я… — мой голос дрожал, и от нервов я ощущала, как становится все труднее дышать.

— Ты взгляни на нее! У нее точно жар! — возмутился старший брат, окинув меня беглым взглядом.

— Нет. Она сказала, что останется. Значит, она останется.

Оба мужчины одновременно посмотрели на меня. В глазах Фернандо отражалось сочувствие и теплота, хотя сами глаза были черные, как ноябрьская ночь. Филипп же испепелял меня взглядом, намекая, что если я сяду в машину к Фернандо, меня ждут самые страшные последствия.

— Все хорошо, правда. Я остаюсь, — попыталась улыбнуться я и подала руку Филиппу, чтобы тот довел меня до своей машины.

Я видела, что он был неимоверно доволен моим решением. Еще бы, я ведь беспрекословно следую за ним везде, невзирая на то, что у меня из глаз градом льются слезы и страшно ломит во всем теле.

— Видишь, — Филипп подмигнул брату, — у нас все хорошо. Ты можешь идти.

Я лишь кивнула в ответ, как бы подтверждая слова мужчины. Но как же на самом деле мне не хотелось, чтобы Фернандо уходил. Он был единственным человеком после Пабло, кто имел влияние на Филиппа и мог изрядно припугнуть его.

А теперь Фернандо стоял посреди улицы, обескуражено глядя на меня и наверняка не понимая, почему я до сих пор терплю такого мудака.

— Пошли быстрее. Хотя… — он помедлил, стараясь выцепить из памяти что-то нужное, а потом продолжил, — можно будет всем сказать, что ты слишком долго крутилась перед зеркалом, чтобы как-то сгладить мое опоздание.

Я снова молча проглотила его хамство. Такая у меня теперь была работа — терпеть унижения за мнимую возможность когда-то выбраться на свободу. А еще остаться живой.

Закончив реплику, Филипп грубо схватил меня под руку и потащил к своей машине.

Но внезапно произошло то, что и должно было рано или поздно случиться с моим организмом. В глазах потемнело, мир стал отдаляться, звуки стали гораздо тише, а воздух… Воздух будто навсегда исчез из атмосферы. Я снова закашлялась, стараясь схватить губами еще немного кислорода, но мне казалось — я разучилась дышать. Дорога растворялась в темном сумраке, оставляя лишь расплывчатые образы реальности, и в последнюю секунду перед тем, как отключиться, я поняла, что падаю.

***

— Эй, — слышишь меня, — раздался голос прямо под ухом, а следом я почувствовала теплое прикосновение чьих-то длинных пальцев к моей щеке. Слегка грубая кожа, но приятная.

— Да… — попыталась ответить я, ощущая лишь пустыню в горле. Теперь я безумно хотела пить.

Я еще не совсем поняла, что происходит вокруг. Но одно было очевидно — приземлилась я на чьи-то сильные, длинные руки, которые точно не принадлежали Филиппу. Поскольку он сейчас стоял прямо напротив меня, и, закатив глаза, цинично смотрел на происходящее.

— Это уже слишком брат, даже для тебя. Я забираю девушку, и плевать, что она говорит.

Я ничего не успела ответить. Да и я не хотела, если честно. Все, о чем я мечтала, так это о большой кровати с мягкой подушкой. И еще, пожалуй, о громадном стакане холодной воды. Вновь прикинувшись девушкой без сознания, чтобы Филипп точно не настаивал на моем возвращении, я вдруг почувствовала, что мои ноги оторвались от земли — Фернандо нес меня в машину.

— Верни мне ее, я сам отвезу, — резко запротестовал Филипп, преграждая нам путь. Наверное, тот беспокоился, что я разболтаю Фернандо о контракте.

— Нет, — я вновь услышала в голосе Фернандо эти ни с чем несравнимые ноты, бархатные и легкие. — Я отвезу ее к себе. Сможешь забрать утром. Если девушка еще захочет тебя видеть, после того, как ты чуть не умотал ее до смерти.

— Ты не посмеешь просто так увезти ее, — я ощущала, что Филипп по-прежнему стоит у нас на пути.

— Да? Может ты еще раз спросишь ее о согласии? — Фернандо тряхнул меня в руках, но при этом его движения все равно оставались плавными, и я чувствовала, как он крепче прижал меня к себе, чтобы не уронить.

Филипп не нашелся, что ответить, потому что я отлично продолжала играть роль бессознательного тела, не вызывая никаких подозрений у бессердечного брата. В следующее мгновение я услышала щелчок двери машины, и Фернандо аккуратно усадил меня в кресло, так, чтобы я ни в коем случае не упала. Он все еще стоял рядом, склоняясь надо мной, и я всеми силами старалась сдержать улыбку. Удивительно, но рядом с Фернандо мне становилось легче. Возможно, потому что я понимала, что он увезет меня подальше отсюда, и я смогу нормально отдохнуть.

— Я пришлю за ней машину утром, — услышала я издалека равнодушный голос Филиппа. Кажется, он все же признал, что брат поступает разумно.

Фернандо проигнорировал его слова, все еще стоя надо мной, а затем я почувствовала его аккуратное прикосновение к своему запястью, пока он пристегивал меня ремнем-безопасности. Легкие мурашки побежали по спине от этого едва ощутимого прикосновения. Что со мной? Меня знобит? Или это все влияние Фернандо?

Я больно ущипнула себя за запястье, чтобы хотя бы немного отвлечься от навязчивых мыслей о старшем брате. Его близость будоражила меня, а он все еще стоял рядом, поправляя ремень на моей талии.

А потом Фернандо как ни в чем не бывало отпрянул, закрыл за собой дверь и, обойдя машину, сел с другой стороны. С Филиппом он больше не говорил, насколько я могла судить, приоткрыв один глаз и изучая обстановку вокруг.

Хулия, судя по тому, что сзади доносились сонные похрюкивания, давно спала, не замечая ничего вокруг.

Прошло еще около минуты, прежде чем я услышала рев мотора, и мы тронулись.

С того момента, как я увидела эту машину около дома Ферретти, я мечтала прокатиться на ней, но даже и представить не могла, что моя первая поездка будет при таких обстоятельствах. Мы будто парили по горному серпантину, и машина двигалась столь плавно, что, закрыв глаза, я могла бы предположить, что сижу на диване. Мне стало настолько интересно посмотреть, что же происходит вокруг, что я, превозмогая недомогание, приоткрыла один глаз и уставилась в окно.

Кругом было темно, но в ярком свете фар я видела высокие горные хребты и скалы, поросшие сухоцветами. А луна уже давно возвышалась над горизонтом, загадочно освещая залитое огнями побережье.

Фернандо, как и обычно, был спокоен и невозмутим. Он аккуратно положил руки на кожаный руль, так что я наконец-то смогла рассмотреть их внимательнее. Ухоженные кисти с длинными пальцами и большим серебряным кольцом на безымянном — все в точности, как я представляла себе несколько минут назад, когда на этих руках он нес меня в машину.

— Я вижу, тебе лучше, — произнес мужчина тихо, боковым зрением глядя на меня, но не отвлекаясь от дороги.

Внезапно до меня дошло, что негоже было столь пристально рассматривать его. Тем более я не хотела, чтобы он расценивал это, как повышенный интерес. Я смущенно отвела взгляд.

— Да, немного лучше, спасибо.

Фернандо ничего не ответил, и тогда я позволила себе задать следующий вопрос:

— Куда мы едем?

— Ко мне домой, — ответил он то, что я и так знала.

Кажется, разговора у нас не получалось. Да и это было к лучшему, наверное. Я замолчала и отвернулась к окну.

Мы петляли вдоль горных хребтов, давно покинув город, и теперь мчались куда-то в кромешной тьме на полной скорости. Лишь ветер развевал мои волосы, унося воспоминания об очередном неудачном дне. Когда я совсем успокоилась, и ночная прохлада начала убаюкивать, Фернандо неожиданно спросил:

— Почему ты терпишь этого придурка? На твоем месте я бы давно вмазал ему.

— Так чего не вмазал? Я бы с удовольствием посмотрела на это, — усмехнулась я, но вдруг поняла, что это прозвучало совсем не в соответствии со стилем влюбленной мечтательницы.

— Я предпочитаю выяснять отношения с ним другим способом, — ответил он, — и в отсутствии камер, разумеется. Может, ты не заметила, там на каждом углу стояли журналисты. Так что приготовься увидеть и услышать завтра много интересного о себе. И, похоже, о Хулии тоже, — с сожалением произнес он.

— Да, увы, твоей сестре придется не просто. Особенно если она придает значение тому, что о ней пишут.

— А ты не придаешь?

— Я еще ни одной такой желтой газетенки не держала в руках, — отмахнулась я.

Помниться, один раз Джейн пыталась мне подсунуть такой журнальчик, в котором красовалась дивная статья под названием «Пабло Ферретти в курсе? Очередная охотница за богатствами соблазняет младшего сына». После этого я решила, что мне стоит избегать подобной литературы.

— Это хорошо. В них никогда нет правды. Только громкие заголовки, — словно прочитав мои мысли, уточнил Фернандо.

— Разве кто-то в это верит вообще? — спросила я и вновь взглянула на мужчину. И вновь больше не могла оторваться.

— Ты не поверишь, но таких людей большинство.

Ферретти все еще был сосредоточен на дороге, и эта его задумчивая серьезность завораживала меня.

— Ну и ладно, пусть думают, что хотят. Меня совершенно не волнует, какие гипотезы незнакомцы выстраивают вокруг меня. Хотят верить, что я хищница — пускай, хотят сказку о Золушке — я тоже не против.

В особенности мне было все равно, потому что я планировала смотаться от Филиппа как можно скорее и зажить другой жизнью.

— Если ты с ним не из-за денег, а мне почему-то кажется, что это не так, — уточнил он предусмотрительно, — то я не вижу ни одной объективной причины, чтобы объяснить себе, почему ты выбрала моего брата.

— Может, я и правда с ним из-за денег? — задумчиво бросила я, не давая никакой конкретики.

— Сомневаюсь.

— Просто плохо знаешь меня.

Он ошибался, я ведь действительно подписалась на трехгодовое служение Филиппу, рассчитывая на большой гонорар. Разумеется, это не было самоцелью, но факт оставался фактом.

Надеюсь, Хулия не слышала наш разговор, но судя по тому, что теперь вместо милого сопения на заднем сидении раздавался мужицкий храп, приватность разговора была обеспечена.

Мы проехали еще несколько миль, и вдруг я поняла, что машина замедляется. Кругом было темно, и я видела лишь то, на что падал свет от фар нашей машины: широкие ворота и еще одну гору.

Спустя секунду они начали медленно отворяться, и мы опять тронулись. На этот раз ехать пришлось не больше трех минут. Фернандо легко сделал два зигзага вверх по горной дороге, и мы оказались на широкой террасе, вокруг которой в свете тусклых фонарей различались бесконечные просторы виноградников. В центре каменного плато на скале возвышался небольшой двухэтажный дом с высокими витражными окнами.

Не прошло и пары секунд, как мы остановились, а Фернандо уже доставал сестренку из машины.

— Подожди здесь пару минут, я скоро вернусь за тобой, — произнес он, подхватывая Хулию на руки. А потом скрылся в темноте.

Не то я уснула, не то просто время ускорило свой ход, но мне показалось, прошло не больше минуты, как я вновь увидела силуэт Фернандо на узкой дорожке, ведущей к его дому.

Он быстро помог мне выйти из машины, аккуратно придерживая за талию. Я бы хотела насладиться этим моментом, прочувствовать каждое прикосновение Фернандо, пока он вел меня по узкой тропинке к дому, но мне было слишком хреново. Едва я встала с кресла, тут же накатил очередной приступ тошноты, а голова теперь болела еще больше. Я хотела только уснуть и ужасно злилась на себя за это.

Рядом был такой красивый и сильный мужчина, который, между прочим, спас меня от мучительного вечера с Филиппом. Потом он привез меня в свой роскошный дом в горах посреди виноградников, а сейчас собирался уложить спать в одной из его кроватей.

Любая другая на моем месте, превозмогая боль, усталость и напряжение, кинулась бы соблазнять его всеми доступными средствами, но а я, похоже, любила сон гораздо больше мужиков. Наверное, поэтому и была одна.

Фернандо проводил меня в дом. Все это время он был немногословен, лишь изредка спрашивая, не нужно ли мне что-нибудь. Но я все время отнекивалась. Так, играя в молчанку, он помог мне подняться на второй этаж и завел в одну из комнат.

Стоило мне увидеть кровать, я мгновенно оказалась на ней без всякой возможности подняться, уткнувшись носом в подушку.

— Не хочу показаться занудой, но не мешало бы раздеться. Я все же считаю, что спать лучше без обуви.

Я лишь замычала. Где найти силы, чтобы снять босоножки и это дурацкое платье, которое, между прочим, адски пропахло дымом, и от этого душка еще больше, чем от света, слезились глаза? Я попыталась развернуться на спину, но у меня получилось только дернуть ножкой. Ужасное состояние. А главное, второй день подряд Фернандо приходится доставать меня из каких-то идиотских ситуаций.

— Сейчас. Дай мне минуту, — попросила я жалобным голосом и вновь предприняла попытку развернуться. На этот раз меня ждал успех, я смогла перевернуться на бок, а затем и на спину.

И на этом мой запас жизненной энергии полностью иссяк. И отныне я была даже не в состоянии держать глаза открытыми.

— Неет, ну нет же, — стонала я, понимая, что Фернандо все еще здесь и наблюдает за моими отчаянными попытками самопомощи.

Внезапно я ощутила то самое легкое ненавязчивое прикосновение теплой руки к моей стопе. Я вздрогнула, и попыталась поднять голову, чтобы понять, что происходит там внизу. Я чувствовала, как пальцы Фернандо медленно скользят по икрам вверх, а потом останавливаются у ремешка на босоножках. Одна секунда — тугой ремешок ослабел, освобождая мою ногу от тесной обуви. Мужчина же, похоже, не собирался заканчивать эту внезапную, но такую приятную игру, неспешно проводя рукой по второй ноге. Я покрывалась мурашками от каждого такого, едва ощутимого прикосновения. И черт, он же прекрасно знал, что я беспомощна перед ним, и при этом он не собирался переходить черту допустимого. Если бы у него только не было Стеллы, а у меня обузы в виде Филиппа, я бы точно рискнула всем, чтобы завоевать его.

Когда моя обувь оказалась на полу, мужчина с легкой усмешкой произнес:

— Я бы мог помочь тебе и от платья избавиться, но ты ведь не простишь мне такого жеста.

— Стелла не простит, — прокряхтела я, вновь перекатываясь на живот.

Теперь оставалось только дотянуться руками до проклятой молнии. Я попыталась изобразить на кровати что-то наподобие гимнастической лодочки в отчаянных попытках достать до собачки и опустить ее вниз. Но с физкультурой у меня сегодня было не очень. Даже такой простой.

Фернандо стоял рядом с кроватью. Я не видела его лица, потому что лежала на животе, а сил, чтобы поднять голову, не было. Но, кажется, его забавляло происходящее. И ничего удивительного, ведь я была как запеленованный месячный малыш, который может только орать и плакать.

— Не поможешь мне? — сдавшись, попросила я, ожидая ироничного подкола, но Фернандо молчал.

Я даже испугалась, а не бросит ли он меня одну в таком состоянии? Однако уже спустя одно короткое мгновение я почувствовала, как он опускается на кровать рядом со мной, и, наклоняясь совсем близко, довольно небрежно дотрагивается до замка. Я знала, что он сделает это, но стоило ему коснуться моей спины, я невольно вздрогнула, позабыв обо всем на свете. Собачка с приглушенным свистом поползла вниз, и я ощутила легкую прохладу, которая пробежала по моим лопаткам вслед за руками Фернандо Ферретти. И хотя он ничего не говорил, я знала, что он изучал меня.

— Что-нибудь еще? — спросил он, стараясь казаться равнодушным, но его голос больше таким не был. Как бы он ни старался скрыть это.

— Одеяло, пожалуйста, — попросила я, вновь переворачиваясь на спину. Теперь мне хотелось видеть его лицо, а не просто чувствовать дыхание или многозначительные прикосновения.

Фернандо развернулся к другому концу кровати, чтобы подать мне прохладное одеяло. Все это время я продолжала залипать на него, не в состоянии оторваться от зачаровывающей магии его губ, плеч, рук и черных глубоких глаз.

Наверное, я все еще была сильно пьяна, раз позволяла себе так откровенно пялиться на него. Когда он повернулся, накидывая мне на ноги невесомое одеяло, мы вновь пересеклись взглядами. Теперь он смотрел на меня в ответ так же долго. И это было мучительно для меня. Странное желание прикоснуться к нему пробуждалось внутри, но я не могла себе этого позволить. А он все смотрел, пока я пыталась прочесть в его глазах, о чем он думает.

Я понимала, что мне нужно раздеться. Снять с себя прокуренное платье, в котором я валялась на грязном асфальте. Но мужчина все это время не сводил с меня взгляда. Это было так волнующе, эротично, что я невольно ощутила прилив трепетного желания.

Я не могла раздеваться при нем. Как бы сильно он ни возбуждал меня. И тут мне пришла в голову гениальная идея. Я хихикнула, последний раз глянула на Фернандо и с головой ушла под одеяло.

Здесь было темно и душно, но за время, что я играла в гляделки с Фернандо, у меня значительно восстановились физические ресурсы, и я даже могла самостоятельно раздеться. Хоть и не очень быстро.

Брыкаясь и пинаясь, я изворачивалась как могла, пока, наконец, не стянула с себя платье. Лишь тогда я позволила себе вылезти обратно.

Фернандо все еще сидел рядом, с улыбкой глядя на меня:

— Не растерялась. Это похвально.

— Не расстраивайся, у тебя еще будет много шансов оставить девушку без платья, — хихикнула я, прикрываясь одеялом.

Я что? Флиртую с ним? Ну я и идиотка!

— Ну я имела ввиду Стеллу, конечно же, — все мои попытки оправдаться выглядели жалко. И Фернандо прекрасно это понимал.

Больше не говоря ни слова, мужчина встал с кровати и собрался уходить, но я вдруг поняла, что совершенно не хочу, чтобы он покидал эту комнату.

— Постой, — остановила я мужчину, заставляя его повернуться ко мне. — Ты спросил меня, почему я выбрала Филиппа, теперь и я хочу задать тебе личный вопрос.

Фернандо молчал, со всей серьезностью готовясь ответить.

— Почему ты помог мне сегодня сбежать от Филиппа?

— На мой вопрос относительно него ты не ответила, между прочим.

— Я ответила, — возмутилась я, но в глубине души знала, что он не верил мне.

— Ну, если ты с ним из-за денег, тогда можешь считать, что и я забрал тебя лишь потому, что хотел спасти деловую встречу брата от фиаско.

— Это правда? — спросила я недоверчиво, выглядывая из-под одеяла. Меня все еще знобило, и я не могла различать сарказм и серьезные ответы.

Фернандо задумчиво отвел взгляд в сторону, а затем посмотрел на меня так, что сердце на мгновение остановилось. Он снова заставлял меня трепетать, даже не касаясь меня, и даже когда я чувствовала себя хуже некуда.

— Я вообще не думал про его деловую встречу, Жизель, — он вновь собирался уходить, но я остановила его.

— Тогда о чем ты думал?

Фернандо улыбнулся, стоя в проходе и скрещивая руки на груди. Но улыбка выдалась печальной.

— Спокойной ночи, Жизель.

А потом он вышел из комнаты, плотно закрывая дверь и оставляя меня наедине с кучей мыслей. И среди них на первом месте был Фернандо Ферретти.