Дебютный развод

Глава 13 Отметим годовщину свадьбы бурным сексом

Кому: Сильви@hotmail.com

От кого: Лорен@LНВ. соm

Дата: 1 ноября

Тема: Перепихон в честь годовщины свадьбы

Дорогая!

Прости за исчезновение. На прошлой неделе была годовщина моей свадьбы, и я чувствовала себя полной идиоткой. Думала, мистер Пять Оргазмов приведет меня в чувство, но попробуй объяснить никогда не бывшему в браке мужчине, что тебе нужно потрахаться в честь годовщины свадьбы! Он заявился прямо с ужина каких-то псевдохудожников и потом… прямо скажем, пришлось изменить его имя на Оргазмический Ноль. Так или иначе, после нудного ноноргазмического барахтанья я стала подавашь сигналы отхода ко сну, и он вдруг объявил: «Надеюсь, ты не возражаешь, я принес зубную щетку».

Меня едва не вывернуло. Оказывается, у нас «отношения»! Совсем как у Зейнфелда в том эпизоде, когда ему пришлось порвать с подружкой из-за того, что она принесла зубную щетку. Пришлось сказать, что мне необходимо обсудить тему зубной щетки подробнее. Я потребовала, чтобы он ее забрал. Какой смысл в разводе, если чья-то чужая щетка портит вид твоей великолепной спальни из белого мрамора? Я заявила, что могу одолжить ему зубную щетку, но он не смеет приносить свою собственную! Похоже, до него не дошли все тонкости ситуации. Так или иначе, я отдала ему его щетку и взамен подарила другую, совершенно фантастическую. Знаешь, с ручкой из черепахового панциря, такие продаются в «Эспри». Я просто уверена, что начнется со щетки, продолжится его одеждой, а закончится тем, что он поселится у меня… Представляешь? Я по-прежнему ищу Кандидата номер три! Желаю классно провести время в Париже. Увидимся в Москве. Захвати шубу из шиншиллы. Не могу дождаться.

Целую,

Лорен.

И-мейл Лорен, прибывший как раз в тот момент, когда я уезжала в Париж, оказался резким контрастом той неделе, которая ждала меня впереди. Нет ничего более, клянусь, ничего более восхитительного, чем быть новобрачной и оказаться в Париже. Мы выкраивали время между моими попытками заинтересовать магазины коллекцией Теккерея и бесконечными деловыми совещаниями Хантера, чтобы удрать на романтические обеды в «Маре» или встретиться и поужинать в уютных ресторанчиках на Левом берегу, где мы кормили друг друга касуле {Тушенные в горшочке бобы} с ложечки и держались за руки как влюбленные безумцы.

Ничто не омрачило эту неделю. Два магазина: «Мария-Луиза» и «Галери Лафейетт» — купили коллекцию Теккерея, хотя ослабление доллара означало, что денег мы заработаем мало. Недели за две до моего отъезда в Париж нам крупно повезло: Аликс Картер наконец приехала на примерку и заказала целый гардероб. Похоже, она расхвалила коллекцию Теккерея всему свету, и все больше гламурных женщин посещали мастерскую с просьбами подобрать наряд к тому или иному мероприятию. Среди них была модная молодая актриса Нина Клор, чей пиар-агент объявил, что она желает надеть платье от Текка на премьеру своего нового фильма «Роковая блондинка», которая должна была состояться в начале января. Игра двадцатитрехлетней Нины повергла весь Голливуд в благоговейное восхищение, а ее безупречный вкус и молодежный стиль привели обозревателей мод в состояние легкой лихорадки. Они гонялись за ней, как за редкой разновидностью леопарда. Теккерей прямо-таки жаждал одевать ее, но она еще не назначила время примерки. Оставалось надеяться и молиться, что слухи о его необыкновенных изделиях рано или поздно заманят Нину в студию.

В Париже нет лучшего места для желающих выпить чая, чем «Лядюре». Обитая бархатом и отделанная золотом кондитерская, расположенная прямо на углу улиц Жакоб и Бонапарт, — самое романтическое в мире заведение, где можно выбрать пирожное на любой вкус. Каждая новобрачная просто обязана посетить его вместе со своим мужем, разумеется. Когда официанты в белых куртках разносят вербеновый чай в серебряных чайничках и хрустящие миндальные пирожные с малиной на пастельно-розовом фарфоре, чувствуешь себя кем-то вроде Коко Шанель!

Мы с Хантером почти весь день бродили по антикварным лавчонкам Левого берега Сены. Нашим любимым магазинчиком был «Комольо», рай для декораторов, где продавались невероятно дорогие французские ткани, включая фисташковый шелк по триста евро за ярд (только во Франции, детки, только во Франции!). К четырем часам у нас буквально отнимались ноги, так что пришлось отдыхать в тяжелых, обитых синим бархатом креслах «Лядюре».

— Поверить не могу, что у нас остался всего один день, дорогой, — посетовала я, когда официант принял заказ. Мне совсем не хотелось покидать Париж, где мы так чудесно проводили время. Спор из-за счета отеля «Блейкс» давно стал смутным воспоминанием. Теперь я и сама не понимала, с чего так завелась, что даже хотела отказаться от поездки в Париж.

— Дорогая, мы еще не раз здесь побываем. Может, нам придется даже купить квартиру в Париже: все равно я половину времени провожу тут.

— О, вот это здорово! — взволнованно воскликнула я.

В это момент появился официант с серебряным подносом, на котором стоял чайник и тарелочки с восхитительными пирожными. Он опустил все на стол и исчез.

— Дорогой, попробуй мое, — попросила я, предлагая Хантеру малиновое пирожное.

— М-м… — восхитился Хантер, откусив кусочек. — Думаю, в следующий раз мы поедем в оперу. Или в цирк. Знаешь, здесь потрясающий цирк… Купим квартирку на набережной Вольтера…

— С видом на Сену.

— Представляешь, эти прогулки по художественным галереям, кофе со сливками, который мы сможем выпить…

— О, сказочная жизнь в Париже! — счастливо вздохнула я.

И так далее, и тому подобное. Наш разговор продолжался все в том же банальном тоне, который сами мы находили ужасно романтичным и который довел бы до бешенства любого постороннего слушателя. Но с влюбленными всегда так. Когда ты влюблена, просто сердце замирает от нежности, но любой сидящий за соседним столиком не знает, куда деваться от тоски. К счастью, курс обмена настолько низок, что в Париже почти нет американцев, а следовательно, и несчастных англоговорящих туристов, вынужденных терпеть наш бред. Поэтому мы окончательно расслабились и стали вытворять то, на что никогда не отважились бы в собственной стране, а именно — целоваться взасос, как тинейджеры. И никак не ожидали…

— Простите, что нарушаю вашу идиллию.

Мы с Хантером смущенно оглянулись. Рядом стояла ослепительно улыбавшаяся София Д'Арлан. Темно-рыжие волнистые волосы раскинуты по плечам, одежда в стиле «уик-энд на Левом берегу»: длинные темно-синие шерстяные брюки, остроносые лодочки, кожаная куртка и тонкий, почти до колен, шарф. Настоящая Лу Дойон в свой выходной день.

— Простите, не могла устоять, чтобы не подойти. Я здесь с Пьером, — объявила она, показывая на темноволосого мужчину, сидевшего за дальним столиком. — Сильви, я так рада, что вы здесь. Давно хотела пересечься.

— В самом деле? — удивилась я.

— Ну да. Аликс Картер считает, что я должна надеть платье от Теккерея на премьеру «Роковой блондинки». Меня пригласила Нина. Мы вместе ходили в детский сад и с тех пор близки, как сестры.

— Теккерей будет рад вас одеть. Позвоните, когда вернусь. Я буду в Нью-Йорке в середине будущей неделе, — деловито ответила я, вручая Софии свою визитную карточку. Совсем неплохо, если ее увидят у Текка: пусть я не слишком люблю эту особу, зато ее постоянно фотографируют, а глянцевые журналы считают идолом моды.

— Нина здесь на два дня, — продолжала София. — Можно дать ей ваш телефон? Она сказала, что тоже подумывает надеть платье от Теккерея.

Победа! Настоящая победа! Но не означает ли это, что я каким-то образом должна подружиться с Софией? Впрочем, у меня нет особых причин для неприязни. Просто я ей не доверяю. Но если София собирается привести к Текку Нину Клор, значит, она мне нужна. Очевидно, она неплохо знает Нину. Актрисы часто обманывают модельеров, и необходимо иметь как можно больше сторонников, если требуется затащить их в свою студию. Приходится забывать о чувствах, если речь идет о бизнесе.

Я изобразила то, что, как надеялась, сойдет за искреннюю улыбку, и кивнула:

— Разумеется.

Правда, шансов на звонок Нины Клор было ничтожно мало. Она истинный метеорит, за которым гоняются все модельеры от Диора до Дольче и Габбаны.

— Обязательно свяжусь с вами. Вы так любезны, просто не верится, — добавила София и чмокнула Хантера в щеку. — Пока, дорогой, — фамильярно попрощалась она.

Я глотнула чая, полная решимости не обращать внимания. Самое главное — бизнес.

Вечером, когда мы с Хантером пили горячий шоколад в баре отеля «Бристоль», мой сотовый зазвонил. К моему величайшему удивлению, это оказалась Нина Клор, рассыпавшаяся в извинениях по поводу позднего звонка. Она сообщила, что хотела бы надеть платье от Теккерея на январскую премьеру и, что самое волнующее, только узнала о своей номинации на «Золотой глобус». И хотя сознавала, что это глупо, тщеславно и чисто по-голливудски, все же не могла думать ни о чем, кроме платья.

Как уже говорила София, Нина сейчас в Париже и хочет встретиться со мной завтра утром, чтобы обсудить список нарядов.

Все еще не веря своим ушам, я показала Хантеру большой палец.

— Я могла бы заехать в ваш отель к одиннадцати, — взволнованно пообещала я, едва сдерживая переполнявшие меня чувства. Радость слегка портило только одно: без помощи Софии, возможно, ничего бы не вышло. Что ж, придется ее терпеть.

— Нет, я сама приеду. Не хотелось бы вас затруднять, — сказала Нина.

— Ну… если сумеете выбрать время.

— Думаю, что вполне смогу добраться до вас из «Ритца», — пошутила Нина и повесила трубку.

Будь я шикарной, всемирно известной старлеткой, которой совершенно не обязательно покидать «Ритц», то шагу бы оттуда не сделала. Но Нина оказалась поразительно простой и непринужденной в общении.

— Она такая славная, — сказала я Хантеру, пересказывая содержание разговора. — Такая милая и очаровательная. Совсем не похожа на кинозвезду.

— Возможно, играет, — охладил меня Хантер. — Как все актрисы.

— Думаю, она будет классно выглядеть в платьях от Текка.

— Сначала посмотрим, явится ли она завтра, — буркнул Хантер.

— Какой ты циник, — упрекнула я.

— Скорее реалист, — уточнил Хантер, поднимаясь и беря меня за руку. — Как насчет прогулки по Парижу перед сном?

Наутро, ожидая, что Нина обязательно опоздает часа на два, я, проходя по вестибюлю без четверти одиннадцать, увидела ее в кресле у камина и сразу узнала — она выглядела как на своих бесчисленных снимках. Она была в меховой куртке с высоким воротом, наполовину скрывавшим лицо, и джинсовой мини-юбке. Светлые волосы лежали на плечах, загорелые ноги были голыми даже в холодное ноябрьское утро. Думаю, они были даже длиннее, чем у Софии Д'Арлан, если только такое возможно. Обута она была в дорогие темно-зеленые лодочки из змеиной кожи. Нина так углубилась в «Ле монд», что не заметила меня.

Просто поразительно, до чего она не похожа на типичную лос-анджелесскую кинозвезду с силиконовой грудью и кофейным загаром. Ничего не скажешь — высокий класс. Теккерей просто с ума сойдет, когда ее увидит.

— Нина? — спросила я, подходя.

— Сильви? Привет! Господи, я слишком рано. Про-ошу про-ощения. Если у вас нет времени, я могу подождать здесь, — извинилась она.

— Давайте поднимемся в номер, — предложила я.

— Уверены, что я не помешаю вам и вашему мужу? — уточнила Нина.

— О, ни в малейшей степени.

Хантер полностью и стопроцентно ошибался насчет этой девушки. Нина была абсолютно искренна. Ни капли фальши. Ни одна актриса не способна подделать пунктуальность.

Когда мы поднялись в номер, я отвела Нину в гостиную, заказала два кофе со сливками, и как раз, когда мы принялись за шоколадные лепешки, Хантер заглянул в дверь и поздоровался с Ниной, прежде чем уйти.

— Какой лапочка! — выпалила Нина, едва за ним закрылась дверь.

— Он у меня просто чудо, — улыбнулась я.

— И так преуспевает. Я постоянно читаю о том шоу, над которым он работает. Просто поразительно! — воскликнула звезда.

Я положила на стол каталог Теккерея. Здесь имелись фото восемнадцати образцов коллекции, шесть из которых были вечерними платьями. Я надеялась, что этого для Нины вполне достаточно.

Она подняла каталог и стала внимательно изучать каждый снимок, поворачивая его в разные стороны, чтобы лучше рассмотреть детали.

— Вау! — выдохнула она. — Вот это — о-очень «Роковая блондинка», нет?

Она показывала на снимок небесно-голубого платья из шифонового муслина, с зауженной талией и подолом, вихрившимся по полу в облаке тюля.

— Это платье «Грейс». Теккерей взял за основу одно из платьев Грейс Келли в фильме «Поймать вора», — пояснила я.

— Мой любимый фильм! Я действительно могу взять платье на время? — взволнованно спросила Нина.

— Мы подарим его вам.

— Но мне хватит и одного раза. Молодые модельеры не могут позволить себе раздавать одежду!

— Я настаиваю. Мы сделаем для вас платье «Грейс», но вы просто обязаны выбрать еще одно. В ночь премьеры вы можете разволноваться и не пожелать надеть «Грейс», так что необходим выбор.

Нина прислушалась к моему совету и выбрала еще одно платье: для коктейлей, из черного атласа, с бантами на плечах и сексуальным разрезом спереди. Беда в том, что я уже пообещала его Саломее для бала у Аликс, но, чувствуя себя виноватой, все же согласилась отдать его Нине. Саломея сама откажется, узнав, что Нина собирается его надеть. Что ж, негласное правило: всегда уступай кинозвезде. Так уж заведено.

Утром после восхитительного ужина вчерашним вечером в ресторане «Вагино» и полуночной прогулки по набережной нас с Хантером ожидали две машины, в которые уже был погружен багаж. Хантер летел во Франкфурт, оттуда — в Данию и обратно в Нью-Йорк. Я летела в Москву из другого аэропорта, а потом возвращалась в Нью-Йорк. Наша блаженная парижская неделя закончилась, но мне не было грустно, хотя следующие две недели мы с Хантером не увидимся. Честно говоря, я словно возродилась. Супружеская жизнь — это божественно.

Решив проверить, не перепутали ли вещи, я подошла к машинам. В этот момент я чувствовала себя защищенной от боли близкой разлуки облаком любви и нежности.

— По-моему, у тебя все в порядке, дорогой, — заметила я, заглядывая в багажник, где лежали два древних синих чемодана из «Глоуб-троттер». Но… этот явно не наш.

В багажнике оказался рыжевато-коричневый чемоданчик, определенно не принадлежавший Хантеру.

— Простите, — окликнула я рассыльного, — нельзя ли убрать этот чемодан?

— Сейчас, мадам, — кивнул он, взявшись за ручку. И в этот момент мне бросился в глаза багажный ярлык, на котором было написано «София Д'Арлан». Я оцепенела.

— Хантер… — пробормотала я и повернулась к нему, но осеклась. К нам шла сама София, весело махавшая рукой, и не успела я опомниться, как она уже целовала меня.

— Как жаль, что вы не летите с нами! Хантер пообещал, что мы с вами будем больше общаться! Я просто в отчаянии! Хантер такой зануда, заставляет меня лететь во Франкфурт только потому, что я знаю немецкий. Франкфурт — дыра, абсолютная дыра! Кстати, Нина Клор что-то выбрала? Я сказала, она просто обязана носить вещи Текка.

— Выбрала, большое спасибо за то, что послали ее, — пробормотала я. Что, черт побери, происходит?!

Подошедший Хантер очень сухо поздоровался с Софией, словно не было ничего необычного в том, что он берет с собой в деловую поездку длинноногую красавицу полиглота. Что говорила Марси? Никогда не доверяй мужчине, вечно разъезжающему по делам!

Парижское счастье моментально испарилось, и меня вновь одолел приступ паранойи. Гигантским усилием воли я приняла беззаботный вид. Но тут Хантер неожиданно обнял меня и поцеловал:

— Господи, дорогая, как я буду скучать!

— Я тоже, — прошептала я.

— Что собираетесь делать в Москве? — перебила София. — Предупреждаю, это болото, жуткое болото.

Все еще нежась в объятиях Хантера, очень властных объятиях, нужно признать, я коротко ответила:

— Собираемся с Лорен на игру в поло на снегу. Она там влюбилась в одного типа.

— Вот как? — удивилась София.

— В мистера Джайлза Монтерея.

И тут случилось нечто необыкновенное. София, холодная, невозмутимая, я-знаю-всех-на-све- те-и-всех-на-Луне София неожиданно лишилась дара речи.

— Джайлз Монтерей? Лорен знает Джайлза Монтерея… — благоговейно прошептала она наконец. — Господи… я всегда хотела… познакомиться с ним.

Судя по раскрасневшемуся лицу, она с таким же успехом могла сказать: «Я всегда хотела выйти за него замуж».

Окончательно лишившись самообладания, она взглянула на часы и пробормотала:

— Пожалуй, нам пора. Обязательно расскажите, какой он, этот Монтерей, когда вернетесь. Боже, это просто невыносимо! Поедемте, мистер Икс.

Мистер Икс? Она называет Хантера дурацким прозвищем. Интересно… Даже уменя не нашлось прозвища для Хантера.

Все же ничего не оставалось, кроме как весело помахать Хантеру и Софии, идущим к машине.

Как раз перед тем, как они исчезли, я увидела жадный взгляд Софии, брошенный на Хантера. Она прямо-таки ела его глазами, словно перед этим голодала целую неделю.