Декрет для Ягодки

Глава 20

Мирослава

Спустя 2 месяца

Итальянская жара меня доконает, но возвращаться к себе на родину, где уже властвует начало осени, тоже не спешила. Тем более устав маяться от безделья, я нашла небольшую подработку – частные консультации по различным юридическим вопросам. Вопрос даже был не в деньгах, а в том, что я начала сходить с ума, обитая почти два месяца на отличной дачке семьи Амато в полном одиночестве. Набеги Амарены и её матушки, конечно, скрашивали мой унылый досуг, но ненадолго.

Насчёт моей финансовой независимости, как ни странно, позаботился сам мистер Ковальский, когда спустя неделю после увольнения на мой счёт поступила кругленькая сумма денег. Вот тут наступил шок, так как возникло чувство, что я половину компании продала, ну треть точно.

Хотела поехать к этому щедрому господину и разобраться, но вмешался жизненный фактор – токсикоз. Наверное, это было мне знаком свыше, что пора решать вопрос- быть или не быть этому малышу.

Записалась на аборт через день и ляпнула об этом Амарене, которая тут же в категорическом тоне заявила об обязательном присутствии её персоны для поддержки.

День икс наступил, и мы приехали в частную клинику. Врач назначает мне сначала ультразвуковое исследование на выявление возможных патологий ребёнка, и тогда при их наличии меня отправят на госпитализацию.

Дебильные правила! Но подчиниться приходится!

И вот снова мне показывают непонятные пузыри того, кто замечательно расположился в моём животе без каких-либо отклонений.

В моей душе просто ураган эмоций и, отказываясь дальше смотреть на монитор, поворачиваюсь в сторону подруги.

Ами беззвучно плачет, зажав ладошкой рот. Она у меня девушка кремень…а тут … и в глазах её сожаление.

Мы молча вышли из кабинета и одновременно без сил прислонились к стене.

– Сколько врач сказала ждать заключение? – переспросила подругу, так как в голове словно сотни насосов шумели.

– Не более пяти минут, – глухо отозвалась Амато, стараясь при этом не хлюпать носом. – Извини, что я так …

Но снова замолчала.

– Думаешь, не надо? – выдавила из себя.

– Не мне решать.

– Но…

– Нет. Я тебе помогу.

И снова тишина. Никаких уговоров или упрёков.

Положила руку на свой плоский живот, с трудом осознавая, что там кто-то живой. У меня этот факт никак не укладывался в голове. Так странно.

– Мирослава Александровна, ваше заключение.

Я встрепенулась и, отлипая от стены, поскорее забрала бумажку.

– Спасибо.

– Пожалуйста. До свидания.

Медсестра вернулась в кабинет, а я всё стояла с листком А4 в руках посередине коридора.

– Ну что пошли, наверное? – тяжело вдохнула Амарена, приобнимая одной рукой мои плечи.

Посмотрела на текст, где из непонятного мне медицинского языка выхватила слова: один плод, беременность маточная и срок беременности 3 недели.

Понедельник. Тот самый. Ковальский, вашу мать, просто высший класс по залету. Может, от его спермоядерного состава ни одна я пострадала?!

Этот вопрос как-то раньше меня не посещал.

– Мир?!

Голос Амарены вернул меня в больничный коридор.

– Ага. Идём,– решительно отозвалась я. – Домой.

– Что правда?! – ещё до конца не веря, но уже радостно воскликнула подруга.

Я, криво улыбаясь, кивнула.

– Ура! – громко на весь этаж заорала девушка.

На нас косо поглядели ожидающие своей очереди в другие кабинеты.

– У нас будет ребёнок! – ничуть не тише вроде как пояснила Амато, обнимая и целуя меня в обе щеки.

Уже когда проходили мимо двух дам преклонных лет, до меня донеслось: «эти лезби кругом…а с виду, вроде бы, приличные».

Мне после таких комментариев стало совсем смешно.

После решения этой задачи мне вообще стало легко. Я всю эту неделю даже не понимала, как сильно давит на меня вся эта нерешённая ситуация.

– Ау??? Где моя любимая беременяшка?

Прекращая летать в воспоминаниях, вернулась в домик на окраине чудесной рощи и качели, где отдыхала в тени дерева.

Поскорее рванула внутрь. Амарена уже в поисках питья рылась в холодильнике.

– О! Твой любимый чай. Клубничка! – радостно оповестили меня о разорении моих запасов.

От её этого «клубничка» меня будто током дёрнуло, так как в голове возник совсем другой голос – «Ты теперь довольна, клубничка?» Чёрт!

– Я так понимаю и твой тоже, – старательно, не показывая своего замешательства, продолжила разговор с подругой.

Встала рядом с ней и холодильником, упираясь бедром о кухонную столешницу.

– Ага. Обожаю, – чуть ли не томно продолжила подруга, поскорее наливая холодный напиток по стаканам.

Ну хоть и про меня не забыла. Пить хотелось ужасно.

Утолив жажду, меня обняли и ласково потрепали по слегка округлившемуся животу.

– Привет, малыш. Тебя тут, надеюсь, хорошо кормили?

Я закатила глаза, буквально чувствуя себя лишней в такие моменты.

– Нет, конечно. Голодом морила и всячески мучала.

Амарена погрозила мне пальцем, но потом стала совсем серьёзной.

– Ладно, ладно. Мне тут птичка донесла, что Берсеньевой спокойно не живётся, она на работу вышла.

Миссис Амато сдала. Эх… то-то Ами прискакала раньше срока.

– Да. Если консультации по телефону из дома и выезд в город два раза в неделю можно назвать работой. Я же не калека…и не могу сутками торчать в саду или спать. Это просто вымирание, инволюция и регресс в одном флаконе. И этот флакон я!

Главное оружие – нападение! Вот я и начала его.

– Боже, Мир! Ну давай только без высоких идеалов, морали и ещё какой-нибудь ереси. У тебя есть осложнения – давление скачет, отёки, а это ещё только третий месяц. Надо поберечь себя!

Мы стояли напротив друг друга как на ринге, только вместо боксерских перчаток у нас слова. Кто кого сильнее «уговорит».

– Я берегу! Конечно, берегу! Я же мать- одиночка!

Сейчас Амарена сжалится, и мы закончим этот недоспор.

– Вот именно и тем более! – начала девушка, но тут же сменила не только тему, но и интонации. – И кстати, об отце ребёнка!

Нет! Я молчала, боясь сразу уйти в крик.

– Да, мы с тобой это обсуждали много раз, но …

– Но ничего не изменилось. Этот человек ясно дал понять, что я в его жизни перевёрнутая страница налоговой декларации за прошлый год. Было и, слава богу, прошло.

– Мирочка, но мне как-то не верится, – задумчиво произнесла она, нервно почёсывая бровь. – Давай присядем хоть, а то я к тебе сразу из аэропорта пилила.

– А ты просто поверь. И садись куда хочешь, это в первую очередь твой дом, а у меня и так скоро плоскожопие будет.

Амарена села, пыхтя как самовар, а я так и осталось возле любимой вещи в кухни- мистере холодильнике.

– Что он тебе такого сказал? – не унималось это прекрасное вредное создание.

– Я тебе говорила.

– О! То, что ты мне о нём говорила, только в справочник матерной лексики поместить с пометкой «Строго восемнадцать плюс».

Вот как же не хотелось снова вспоминать и чувствовать себя полной дурой. Берсеньева-то считала, что это она с боссом играет, а вышло – разыграли меня как лохушку первосортную.

– Ми-ир,– жалобно сложила свои наманикюренные лапки и глазки эти…

Сделала жест «рука-лицо», чуть не выдавливая из себя буквы начала рассказа.