Держи врага ближе

14

Целоваться с Эшем довольно приятно. Но из-за очередного раската грома и пробравшего меня озноба, продолжить и углубить поцелуй, на что явно надеется главный герой, мне не хочется. Легонько отталкиваю ножнами в руках мужчину, явно не ожидающий такого исхода полковник Эйдж прикусывает мне губу.

- Прости.

- Нет, это…Ничего стр…

- Почему твоя кровь такого цвета?

Эш вмиг становится серьезным. Касается пальцами прикушенного уголка губ и хмурится.

- Идем.

Не успеваю спросить куда. Он берет меня за руку и тянет за собой.

Стремительно пересекаем площадь и оказываемся в здании городской администрации. Здесь разместился штаб дивизии после освобождения Гаскилла.

Эш точно знает, куда нам идти. Распахивает входные двери, не обращая на занятых работой подчиненных, молча проходит быстрым шагом вглубь, утягивая меня следом.

Все так же прижимаю, обняв свободной рукой, ножны с мечом. Красная потрепанная кисточка на рукояти болтается перед лицом. Все попытки объяснить, что я в порядке, терпят крах. Меня не слышат и не слушают.

Наконец, длинноногий полковник Эйдж – пришлось перейти на бег, чтобы за ним поспеть – резко тормозит около распахнутых настежь дверей. Носа касается запах целебных мазей.

- Можешь ее осмотреть? Кровь не должна быть такой яркой, прошло пять минут, а она не запеклась и не остановилась, - с ходу говорит Эйдж, обращаясь к стоящему нам спиной мужчине в белой рубашке и темных брюках.

Высовываю язык, касаясь ранки на губе. Даррг, так и есть. Укус совсем небольшой, но продолжает кровить. Это ненормально.

Тот, кто, судя по всему, является лекарем, оборачивается.

Я замираю, удивленно округляя глаза.

- Это вы!

Молодой человек со светлыми волосами, карими очами и добродушным выражением лица.

Тот из храма, что разбудил меня после того, как я там заночевала!

- Добрый вечер, - радушно отвечает мужчина с теплой улыбкой, и приближается, всматриваясь в мое лицо. Вернее, осматривая мои губы.

До чего же неловко. Раздул из мелочи проблему! Эштон совсем уже, подумаешь, ранка, не ногу же или руку мне оторвало.

- И впрямь странно.

Соглашается с тревогой полковника молодой священник и знающе прищуривается.

- Вы в последнее время не принимали яд?

Кровь отливает от лица. Как он…

- Розоватый оттенок и проблемы со свертываемостью крови…все признаки отравления. Меня смущает только то, что вы выглядите вполне здоровой и живой, учитывая, что употребленное вам количество экстракта корберы густолистной ведет к скоропостижной кончине.

Эш отпускает мою руку и резко оборачивается.

Сегодня, видимо, день прижучивания Вивиан Велфорд. Все мои секреты один за другим перестают таковыми являться.

Две пары глаз – серые, смотрящие с укором, и карие, в которых одно лишь искреннее любопытство и недоумение - впиваются в меня клещами.

- Если только, - продолжает священник, - вы не разбили смертельный объем яда на порции, принимая его в малых дозах.

Каюсь, святейшество, грешна.

- Вивиан, даррг задери, зачем?!

На Эштоне лица нет. Глаза налились кровью, если ранее он был зол, потом довольно мил, теперь же пребывает в самом настоящем бешенстве. И это тот самый Эйдж, которого я звала за глаза камнем? Вот дела. Похоже, он и впрямь переживает обо мне. Так реагировать может только человек, которому ты глубоко не безразличен.

Лекарь улыбается. Вот кто здесь самый странный.

- Хотели выработать устойчивость к ядам?

Сжимаю зубы и молча киваю. Догадливый какой. Каждое слово сейчас может быть использовано против меня же.

Эш принимается наворачивать по небольшому лазарету круги и зарывается пальцами в все еще влажные волосы.

- Как долго?

- Ч-что? – пищу переспрашивая.

- Как долго ты занимаешься подобной глупостью? И почему, удосужься объяснить!

Светловолосый храмовник понимающе ухмыляется и передает мне в руки кусочек смоченной в какой-то целебной мази ткани. Видимо, чтобы приложить к губе.

М-да.

Вот так поворот событий. Не думала, что неудачно мазнувший по губе клык главного героя приведет меня к разворачивающейся в данный момент сцене. Плюс только один, о прошлой беседе под дождем и лобызаниях мы пока забыли.

Яд. Да, так и есть. В малых дозах я принимаю его уже почти два года. С той самой ночи в приюте, когда я заставила Эша уехать, присоединившись к армии.

Причина?

Тоже очевидна.

И довольно глупа, если так посудить.

Я…не хочу умереть от отравления. Точнее, от отравления во время ожидания смертной казни в темнице.

С той ночи кошмары не прекратились. Они стали моими еженощными спутниками. Каждый раз, проваливаясь в сон, я видела того Эштона, пришедшего навестить меня в темной холодной камере под дворцом.

Он был с мечом из сокровищницы покоренной им страны, смотрел так холодно и презрительно, и вопреки тому, что лицо его было тем же, что и у того парня, с которым я провела бок о бок столько дней, казался незнакомцем.

Иногда сон повторял события прошлого. Но чаще, он менялся. В одной версии Эш заливал мне в глотку яд и смотрел, как я задыхаюсь, корчась на полу, расцарапывая ногтями горло. В другой раз, он пронзал меня клинком. Бывало, что сносил голову с плеч. Иногда события смешивались: отравление, потом уже клинок.

Никакие мольбы или клятвы, никакие просьбы, угрозы, слезы – ничего не могло его остановить.

Я просыпалась в холодном поту посреди ночи не могла больше уснуть. Было страшно.

Яд корберы если его принимать понемногу, но регулярно, не смертелен. Тело постепенно привыкает к токсину и учится ему сопротивляться. Лишь один этот факт существенно меня успокаивал. А бонусом шло то, что после его принятия я могла уснуть. Кошмары стали редкими. Но, как бы того не хотелось, сниться они мне не перестали.

Эш прекращает ходить туда-сюда и резко останавливается, решительно протягивая ко мне руку. Отдаю ему его меч, но он качает головой.

- Давай сюда. Яд. Он же сейчас при тебе.

Как он узнал? Мысли мои читает?!

- Точно при тебе… - этим тоном голоса можно резать сталь.

Оказывается, до этого были цветочки.

Тогда мне, хоть я и думала так, страшно на самом деле не было.

Не когда он обвинил меня в слежке, не когда сообщил, что адресованные мне письма прошли через его руки, даже не тогда, когда он безапелляционно заявил, что я уже порядком причинила ему боль и отныне ему решать, дар я его или проклятье.

Поджимаю губы и молча лезу во внутренний карман мундира, где с тех пор, как его принес мне Сойер, хранится злополучный пузырек.

Эйдж сцапывает вещицу и тут же бросает на пол. Закаленное стекло лязгает по плитке, но мужская нога что есть силы придавливает сверху, заставляя склянку превратится в кучку осколков. Содержимое пузырька растекается по полу. Зловеще, но лучше пусть вымещает гнев на стекле, чем на мне.

Молчание.

- Тренировка уже закончилась? – подает голос целитель, поднимая к глазам запястье с часами.

- Начался дождь.

Не смотрю на Эша, прижимаю к губе ткань, боли практически нет, губу не саднит и не жжет, как до этого.

- О, я мог бы догадаться, с вас уже накапали лужи на мой пол.

Жалкие попытки разрядить обстановку от священника похвальны, но едва ли помогают. Смотрю вниз, вместе с капающей с одежды водицей смешался буро-коричневого цвета пролитый яд.

- Вы… - начинаю я, приподняв брови.

- Прошу прощения. Вторая наша встреча, а я так и не представился!

Многозначительный взгляд молодого храмовника в мою сторону заставляет Эштона напрячься. Однако, я не чувствую от этого добродушного ангелоподобного невинного человека никакой угрозы.

- Адэр Ниол, послушник столичного храма богини Алетеи.

- Послушник?

- Готовлюсь принять сан, но никаких обетов еще не давал. Когда началась война, я решил присоединится к армии в качестве лекаря поскольку…

- Ты спрашивала, кто пятый мастер, - перебивает Адэра Эйдж недовольно. - Это он.

Мои брови ползут вверх. Ничего себе.

Добродушное лицо этого Ниола и его религиозность никак не вяжутся с образом искусного мечника, готового убивать врага. Его имя кажется мне знакомым. Нет, не тогда в храме, где-то еще…

- Вы – брат Селесты! Тот, за которого она просила спросить о переводе в столицу! Я – Вивиан Велфорд, мы с вашей сестрой подруги, учились вместе на курсе.

Широко улыбаюсь, протягиваю руку, перехватив клинок Эштона другой рукой, и жизнерадостно пожимаю протянутую ко мне ладонь послушника храма, всматриваясь в его лицо. Сходство с Селестой минимальное.

Да, точно! Помню, я же пришла к отцу поведать о его любовнице и ребенке в ее чреве, который был не его, и взамен попросила исполнить просьбу, о которой подруге так неловко было меня просить.

- Верно. Значит, уже три раза. В таких случаях люди говорят, что судьба.

В небольшом лазарете снова воцаряется неуютная тишина. Но, кажется, испытываю дискомфорт только я.

- Это ваш меч?

- Нет, это…

Стреляю взглядом в мрачного Эйджа, но он не помогает. Таскал его при себе два года, молча принял в качестве подарка, уже тогда зная, но не возмущаясь, что Деккер не мог быть дарителем подобной вещи, а теперь без причины вдруг всучил обратно. Сами не без греха, сударь!

- Занятная вещица.

- Эм, да, это…

Адэр касается пальцами красной кисточки. Ошиблась. Я думала, он имел в виду меч. Приняла за ценителя оружия, раз он мечник. Или все же мастерство его заключается в иного рода сфере…? Мускулатура посредственная, да и реакция такая себе.

Странный он. Вокруг мужчины аура отстраненности и чего-то нереального. Прямо как в храме, такое же чувство раболепия и какой-то ничтожности вселяет одно его присутствие.

- Если не ошибаюсь, таким обычаем известны северо-восточные земли империи, провинция Элестрия, где жены, провожая мужей в военные походы и странствия, повязывают изготовленную своими руками кисточку на рукояти их орудий, эта вещица служит символом любви и оберегает мужчину в пути.

Хе-хе.

Поворачиваю голову и встречаюсь с Эштоном взглядом. Не мне одной сегодня прощаться с тайнами.

- Не знала, что ты, оказывается, женат.

Шутка не заходит.

- Не неси ерунды.

Полковник явно не в духе. Грядет очередная буря.

- Я, эм… я, пожалуй, пойду, поужинаю, - лекарь-священник наконец понимает, что ему лучше спасаться отсюда бегством. – Трудно откровенничать с незнакомцем, о котором ничего не известно. Прикройте за собой дверь, когда будете уходить.

После спешного побега Адэра Ниола мы с Эшем остаемся наедине.

- Незнакомец, - тихо катает во рту главный герой.

- Слушай, насчет этого яда…Я…Просто, понимаешь, я… - пытаюсь подобрать слова, но ничего не выходит.

Как мне это объяснить? Очередной порцией вранья и недомолвок? Уже было, проходили. Потом, когда раскроется правда, будет еще хуже. Но и не скажешь же, что я до одури боюсь, что однажды по мою душу явится его альтер-версия.

- Это так, правда?

В серых глазах Эйджа залегла тень. Тьма, которая медленно и незаметно разрушала, поглощала всё.

- Нет, - качаю головой. – С близкими сложнее. Чужому человеку проще поведать о тревогах, потому что вы вряд ли встретитесь когда-то снова. А те, кто дорог…В их глазах хочется быть лучше, чем ты есть на самом деле.

Тень в глазах Эша таяла, и я вздохнула с облегчением. Он протянул вперед ладонь и коснулся кончиками пальцев моей руки. Я не стала дергаться или убегать, и мужчина улыбнулся.

Однако, эта многообещающая улыбка не предвещала мне ничего хорошего. Сначала наругают, а потом приласкают.

Остается только один выход:

- Желание! Мое желание! Использую свое право победительницы в спарринге!