Глава 23 Зак

Мойра молчит на протяжении всей поездки в Северную Каролину. Когда Рэнделл пошел разговаривать с ней, я ждал у дверей ее спальни.

Он улыбнулся и похлопал меня по плечу.

— Она особенная девушка, Зак. Заботься о ней, будь ласков.

Я просто кивнул ему, соглашаясь, но в душе почувствовал себя долбанным мудаком. Я предал ее доверие, открыв наш секрет, но я настолько устал смотреть и чувствовать ее страх, что уже не было сил терпеть. Я знал, Рэнделл не будет против наших отношений, он был бы только рад этому. Но у меня не получалось заставить ее увидеть это, поэтому я взял все в свои руки. Я прекрасно понимал, что она будет ужасно зла на меня. Все трудности стоили этого, я не мог больше скрываться, я люблю ее, она моя.

Слова Рэнделла отдавались в моей голове: «будь ласков с Мойрой». Затем я чувствую сокрушающую боль, будто мне со всего размаху впечатали под дых, потому что сама мысль, что я могу обидеть ее, выворачивает меня наизнанку. Я прекрасно понимаю, что делаю ей больно сейчас, и сделаю еще больнее, когда покину современный мир и вернусь в джунгли.

Мне нужно возвратиться в Карайку, нужно. Здесь нет для меня перспективы. Или все же есть? Но что мне тогда делать? Она будет содержать меня? Или может мне платить ей за ее доброту оргазмами? Мне нечего предложить этой потрясающей женщине, кроме охоты, навык, который полностью бесполезен в этом обществе.

Я мягко открыл дверь ее спальни и увидел, что она складывала одежду в чемодан. На короткий миг мне показалось, что Мойра не прислушалась к словам Рэнделла. Внезапно, она, словно почувствовав мое присутствие, развернулась и произнесла:

— Тебе нужно идти собирать чемодан, если ты все еще хочешь поехать со мной к Лизе.

Широкая улыбка расцвела на моем лице, облегчение накрыло меня, она все-таки не собиралась покидать свою работу.

Бросать меня.

Мойра посмотрела на меня вопросительным взглядом.

— Как долго ты будешь злиться на меня? — проговорил я.

— Я еще не решила, — ответила она, нахмурившись, но моя улыбка стала от этого только шире. Я решил дать ей немного времени подуться, словно капризной девчонке, но это не продлится долго, а лишь до того момента, пока мы вечером не отправимся в кровать. Я ее так оттрахаю, что она просто забудет о таких глупостях, как обиды. И красивая, веселая улыбка озарит ее восхитительное лицо.

Я пытался пару раз начать диалог на протяжении всей нашей поездки, спрашивая у нее про Лизу и ее семью. Она отвечала довольно кратко, но не была груба. Можно сказать, что Мойра давала мне минимальную информацию, но все же, волны негодования были направлены в мою сторону.

Эрекция была словно самый крепчайший гранит, пока мы ехали оставшийся путь до Каролины. Я четко обдумывал план, как забраться к ней в трусики, чтобы она вновь стала со мной доброй и милой.

Когда она заезжает на подъездную дорожку к дому своей сестры в Уилмингтоне, впереди мы видим прекрасный коттедж, который покрыт серой черепицей и отделан в белом цвете. Мойра глушит двигатель и уже хватается за ручку двери, когда я провожу пальцами по линии ее скулы, затем аккуратно кладу ладонь на щеку. Нежно разворачиваю лицо и жду, пока она посмотрит на меня, потом говорю:

— Прости.

Я притягиваю ее ближе, накрываю губами ее губы и шепчу ей искренне:

— Прости меня.

Чувствую от нее некое напряжение, поэтому понимаю, что пока я не прощен. Я целую ее еще раз.

— Прости.

Отодвигаясь от меня, она смотрит обиженным взглядом.

— Ты чуть не разрушил мою карьеру, Зак. Ты поставил ее существование под угрозу.

Злость заполняет меня, я чертовски устал быть ее испытуемым объектом. Я знаю, она так не думает, когда я глубоко вонзаюсь в нее.

— Ох, бл*дь, ради всего святого, Мойра! Меня совершенно не волновала твоя работа, но я знал одно, что Рэнделл не будет против нас. Я был прав.

— Это к делу не относится, — бормочет она, но я целую ее еще раз, чтобы заглушить поток слов.

Я отстраняюсь от неё и резко хватаю за лицо ладонью.

— Я больше не твой питомец, не твое исследование! Мне больше не нужна помощь в процессе адаптации к обществу и к современному миру! Давай посмотрим правде в лицо. Я отлично справляюсь. Следовал всем твоим идиотским правилам и нормам. Я ем при помощи столовых приборов, больше не бросаюсь на людей с криком. Я принимаю твои правила. Но, блять, я устал прятаться, скрываться ото всех. Это убивает меня медленно и верно. Знаешь ли ты, насколько тяжело не прикасаться к тебе, лишний раз не смотреть на тебя, когда того требует моё сердце? Я на хрен устал от чувства страха, который ты внушаешь мне, что кто-нибудь может узнать о нас. Прекрати стесняться меня! И знаешь, что я тебе скажу, я счастлив, что сказал все Рэнделлу, потому что будь у меня ещё один шанс, то я бы поступил точно также! Если хочешь, злись на меня сколько тебе угодно, но запомни девочка, это продлится лишь до того момента, пока ты не ляжешь в нашу кровать. Я вытрахаю из тебя всю твою глупую обиду!

Гнев выплескивается словно раскаленная лава, Мойра ошеломленно смотрит на меня огромными глазами. Ее грудь вздымается и опадает в унисон с моей.

— Ты больше не нуждаешься во мне? Я совершенно не нужна… — спрашивает она подавленным голосом.

Крепко обнимая ее, так, чтобы она уткнулась носом в ложбинку у основания шеи, я хрипло рычу ей на ушко:

— Да, на хрен, я как никогда в своей жизни нуждаюсь в тебе. Больше, чем готов это признать. Но не как в антропологе. Я желаю тебя видеть рядом как мою женщину.

— Но… но я не понимаю, у тебя и так есть это, — тихо бормочет она. — Я уже отдала тебе всю себя без остатка.

— Как ты не поймешь, что может мне этого больше недостаточно?! Может, я желаю большего для нас, — говорю ей эмоционально, а вдруг сейчас именно тот момент, когда пришло время расставить все по своим местам? А может, настало время прекратить думать и анализировать, а просто нужно последовать за своим сердцем? Открыть все чувства?

— Большего? — спрашивает она растерянно, когда отодвигается от меня, взгляд ее изумрудных глаз убивает меня, потому что я даже толком не знаю, как ей дать «уверенное будущее». В ее взгляде светится удивление и счастье. Я не готов отпустить рыжеволосую красавицу прямо сейчас, поэтому я сделаю все, чтобы не потерять мою Мойру. Да, не думайте, что я хороший парень, я эгоистичный мудак.

Проводя рукой по волосам, я вздыхаю и пытаюсь сосредоточиться и выкинуть ненужные мысли из головы.

— Смотри… Парайла хотел, чтобы я провел здесь год, перед тем как вернусь обратно. Я знаю, что раньше мне совершенно не подходила данная идея, но, а что если я это сделаю? Что если я проведу этот год здесь… с тобой. И мы посмотрим, что будет дальше?

Надежда наполняет взгляд Мойры, и я чувствую себя прекрасно и омерзительно в одно и то же время, предлагая ей это, в глубине души я ненавижу себя за то, что не могу ей дать. Все, что знаю в эту минуту — не хочу, чтобы она злилась на меня, хочу лишь ее здесь и сейчас, всецело.

— Проведешь здесь год? — говорит она.

— Да, я могу остаться здесь до того момента, пока тебе не понадобится возвращаться на работу к зимнему семестру. Мы могли бы переехать в родительский дом, который сейчас принадлежит мне, я, конечно, уважаю Рэнделла, но не хочу пользоваться его добротой, найду работу и буду помогать тебе содержать нас и дом.

Я знаю, что моим неизменным желанием является окружить ее вниманием и заботой, но в мыслях все остается по-прежнему, моя потребность вернуться в джунгли не угасла. Но в данный момент, я также не хочу потерять эту девушку, хочу ее рядом. В глубине души не могу избавиться от тонкого чувства, что хочу всеми силами вернуться в Карайку, потому что все еще привязан к Парайле и к моему племени. Как это не ужасно признавать, но большая часть моего сердца осталась там.

Мойра прерывисто выдыхает и говорит неуверенным голосом:

— Хорошо. Я думаю, это отличный план.

Я улыбаюсь ей, потому что понимаю — проблема ушла, все наладилось.

— Тогда это и есть наш план.

Мойра удивляет меня, когда судорожно обхватывает ладонями мое лицо и глубоко целует меня, проскальзывая настойчиво языком, забирая всю мою волю и мои желания, и я не могу ей отказать ни в чем. Целую ее в ответ, мы так счастливы, что у нас получилось преодолеть эти препятствия, что мы вернулись к прежним отношениям, словно маленькая искорка перерастает в большое пламя, так охватывает нас потребность друг в друге, желание насладиться любовью и защищенностью, хоть и временной, прямо сейчас. Я точно знаю, что смогу тут прожить год. Без проблем. Только бы с ней рядом, без нее я не смогу.

Нежно разрывая поцелуй, она отстраняется от меня и шепчет:

— Знаешь, мне кажется, что я еще немного злюсь на тебя, так что думаю, ты обязательно должен исполнить свое обещание вытрахать мои обиды сегодня вечером.

Я рычу от нужды и желания, которое захлестывает меня, и еле сдерживаясь, чтобы не взять ее прямо сейчас, в машине при свете дня. Моя рука ловко находит и расстегивает пуговку на ее джинсах, я могу быстро ее раздеть и прикоснуться к ней.

Тук, тук, тук, тук.

Мойра отскакивает от меня в считанные секунды, поворачивая голову к стеклу с водительской стороны, где стоит и смотрит во все глаза на нас молодая женщина. Я без сомнений могу сказать, что это и есть Лиза, потому что выглядит она как точная копия Мойры, такие же огненного цвета волосы и зеленные глаза, она немного полнее Мойры, но это, потому что она уже рожала, я так думаю. В Карайке девушки становились мягче формами, когда проходили процесс деторождения.

Мойра распахивает дверь и вылетает навстречу Лизе, бросаясь в ее объятья. Я смотрю, как они обнимаются и шепчут друг другу ласковые слова приветствия. Когда эрекция ослабевает, я, в конце концов, открываю дверь и выхожу, чтобы познакомиться с хозяйкой.

Лиза смотрит на меня с лукавой улыбкой и затем переводит глаза на Мойру, заявляя:

— Простите, не хотела прервать ваш… ваше… ээ, чтобы это ни было, простите, я была немного не вовремя. Я наблюдала за вами, как только вы подъехали, не могла утерпеть, так мне хотелось обнять мою сестренку.

Мойра весело смеется и обнимает ее еще крепче, прежде чем отпустить. Я закрываю дверь и обхожу машину. В тот момент, когда я подхожу к ним, Мойра представляет меня.

— Лиза, это Зак. И Зак, это моя сестра Лиза.

Мы пожимаем друг другу руки.

— Очень приятно познакомиться, Зак. Мойра много мне рассказывала о тебе.

Она поворачивается к Мойре, подмигивает, слегка хлопает ее по руке и говорит:

— Но смотрю, моя сестренка, рассказала мне не все. Я подозреваю, что это был поцелуй, тем более такой сексуальный.

— Лиза, прекрааащаайййййй, — по-доброму укоряет ее Мойра, а потом берет меня за руку. Не раздумывая ни секунды, я крепко сжимаю ее руку и переплетаю наши пальцы. Это первое проявления взаимной привязанности на людях, про которую я когда-то спрашивал у Мойры в самом начале нашего знакомства. Я вам скажу, это мило, нет, не так, это охренительно приятно, показывать, что она моя и ничья больше, что я испытываю к ней.

— Проходите, голубки, — ласково говорит Лиза, поворачиваясь и направляясь к дому. Мы поднимаемся по лестнице, заходим на веранду. — Скоро придет Адам, а я пока приготовлю стейки на гриле, дети ужасно скучали по тебе, Мойра.

В тот момент, когда она открывает входную дверь, двое рыжеволосых малышей, словно огоньки, бросаются к Мойре с радостными криками.

— Тетя Мойра.

Она рассказала мне в машине по пути сюда, что у Лизы двое детей, девочке восемь, мальчику шесть лет. Я наблюдаю за тем, как она опускается на колени и обнимает их.

Мойра так крепко стискивает их в объятьях, прижимаясь носом к волосам девочки, вдыхая ее детский запах. Моя грудь наполняется теплом и нежностью от красоты момента. Я никогда до этого и не задумывался, не представлял ее с детьми, но сразу видно, что Мойра очень любит детей. Я непроизвольно задумываюсь, какой матерью будет она, но думаю, у меня есть точный ответ на этот вопрос.

Внезапный укол боли пронзает мое сердце, словно тонкая игла проходит насквозь, оставляя саднящее чувство горечи и печали, потому что я отчетливо понимаю, что у меня с ней никогда такого не будет. Я не могу перенести мысли, что она будет ждать ребенка от другого. Впервые я так остро чувствую потребность не отдавать, а держать, оберегать. В Карайке превалирует сексуальная свобода, но все же женщины и мужчины связывают себя узами брака, также еще одно отличие — нет вещи, которая бы указывала на принадлежность и привязанность людей, в современном мире — это кольцо. Женщинам позволяется вступать в свободные сексуальные отношения, наравне с мужчинами. Это делается много лет по негласному соглашению, но иногда не обходится и без сцен ревности, потому что не все хотят делить свою женщину с другими мужчинами, хотя это общепринятый обычай. Если случается так, что женщина забеременела во время свободного секса, то ребенок автоматически становится сыном всего племени, о нем заботится все, помогая растить. В племени четкое разделение: женщины — уход за детьми, удовлетворение мужского желания, приготовление пищи; мужчины — защита, добыча еды. Карайканские мужчины по большому счету отстраняются от детей после их рождения, особенно от маленьких девочек, они не считаются ценным даром Богов. Мужчины заинтересованы в мальчиках, и то начинают принимать в их судьбе участие лишь по достижении возраста, когда ребенок осмысленно проявляет стремление в охоте и обеспечение племени едой.

— Колин… Самюэль… Я хотела бы вас познакомить со своим другом, Заком, — слышу я голос Мойры. Она поднимается с колен и ее руки лежат на их плечиках, когда знакомит их со мной.

— Ты и есть тот самый парень, который жил в джунглях, — говорит мне рыжеволосый мальчуган — Самюэль, Колин же опускает застенчиво глаза в пол.

— Точно, это именно я, — говорю с веселой улыбкой, не могу ничего поделать, я очень люблю детей.

— А там есть львы? — спрашивает он и несмело смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

Смеясь, я треплю его по волосам, и Мойра улыбается мне.

— Нет, львов нет, там есть быстрые ягуары, аллигаторы и громадные змеи.

Его губы складываются в удивленное выражение буквой «о».

— Зак, а что такое ягуары?

Смех Мойры раздается, словно звонкий колокольчик, она берет детей за руку и ведет вверх по лестнице, говоря:

— Так, сейчас мы поднимемся, включим компьютер и покажем вам с Заком, кто такие «ягуары». — Смотря на меня через плечо и говоря мне: — Кстати… я все еще зла, тебе определенно лучше придумать, как убрать эту злость сегодня ночью.

Черт… я только смог расслабиться и немного успокоить свою твердокаменную эрекцию, а теперь вся кровь приливает к члену с новой силой.


***


Тремя пальцами неистово врезаясь в киску Мойры, я глубоко трахаю ее, большим пальцем лаская клитор, прижимая бусинку клитора до того момента, пока она не начинает всхлипывать. Затем захватываю его губами и начинаю посасывать, немного сдавливая зубами. Чувствую ее сладкий вкус на моем языке, она кончает, чтобы хоть как-то заглушить рвущиеся крики, рыжая бестия закусывает кулачок, потому что кричать и громко стонать непозволительное удовольствие, когда через стенку спят двое детей.

Вытаскивая пальцы из киски, я чувствую, как она пульсирует от моих действий, словно умоляя меня войти и поприветствовать ее. Нежно провожу языком от вершинки клитора и ниже, толкаясь языком в горячее лоно. Приподнимаясь с колен, я обхватываю член рукой, поглаживая его, и направляю в киску, затем толкаюсь и легко проскальзываю в жаркое влажное удовольствие.

Проникая в нее, наша плоть соприкасается, и я вздрагиваю всем телом. Захватываю руками ее щиколотки и закидываю стройные ножки к себе на плечи так, что она немного приподнимается и отрывает бедра от кровати. Легко склоняюсь, опираясь с обеих сторон от нее о матрас. В таком положении я могу наслаждаться ее сосками. Я толкаюсь глубже, и Мойра издает приглушенный звук.

— Все еще злишься на меня, девочка? — спрашиваю тихо, когда медленно скольжу в нее, а затем подаюсь назад.

Она яростно качает головой, ее глаза плотно прикрыты.

— Я даже и не знаю, стоит ли верить, — говорю я сомневающимся голосом, когда ритмично подаюсь внутрь и наружу. — Мне кажется, что ты могла бы кончить еще, чтобы твоя злость полностью ушла.

— Я не могу, я не могу, — продолжает она повторять, словно скороговорку, смотря на меня. — Я только что кончила.

Ухмыляясь, я продолжаю покачивать бедрами, глубоко толкаясь, смотря с гордостью на ее молочную кожу груди, которая от испытываемого оргазма приобрела слегка розоватый оттенок. Прижимаясь к ней и перенося вес тела на руку, второй рукой хватаю за запястье и опускаю руку к клитору.

— Потрогай себя, — сквозь зубы говорю я. — Ласкай себя, пока я тебя трахаю.

Она отрицательно качает головой, я спускаюсь глазами по ее груди, подтянутому животику и впиваюсь глазами в шелковистую плоть, по которой она порхает пальчиками. Вздох удовлетворения вырывается из моего горла, когда я смотрю на нее, на ее покорность, но самое главное, на ее полное доверие, чувствуя, как тугая киска, словно тиски, сжимает мой член.

— Моя сладкая девочка, — говорю, толкаясь в нее сильнее.

Я ощущаю, как распространяется жар у основания позвоночника, когда Мойра жестко схватает меня за бицепс и вонзается в него ноготками.

— Я кончаю, — тихо стонет она, приподнимая бедра и подаваясь мне навстречу. Жестким движением толкаюсь в нее, прижимаясь к ее плоти. Мойра откидывает голову назад, вытягивая шею, подставляя мне свое горло. Тянусь к ней и приникаю к влажной коже губами, целую, посасываю и провожу языком до ямочки между ключицами. Член пульсирует в диком ритме, прижимаюсь к ней как можно ближе, яйца подтягиваются — кончаю внутри нее, ставя клеймо, чувствуя, как от спазмов уходящего удовольствия мышцы лона пульсирует вокруг моего члена. Вдыхаю ее запах, и затем прикусываю кожу у основания шеи.

Когда я отодвигаюсь, чувствую, как ее ножки опускаются с моих плеч.

Затем я ложусь на нее, крепко оборачиваю вокруг ее талии руки, стискивая, словно это наш последний раз, прижимаюсь лицом к ее шее, дыхание все еще неровное. Член в ее киске, теплая нега окутывает меня, когда я отдаю все удовольствие до последней капли.

Мои ноги свисают с кровати, задница тоже, чертовые детские неудобные кроватки.

— Нет ни единого шанса, что мы сегодня спим вместе, — ворчу и мягко целую ее в висок. — Сегодня я лягу на полу.

— Давай принесем одеяла и расстелем их, тогда мы сможем спать эту ночь вместе.

— Нет, тебе надо спать в нормальной кровати.

— Нет, я лучше буду спать рядом с тобой, — говорит она немного капризным голосом, что заставляет растянуться мои губы в улыбке.

Неожиданно хватаю ее за волосы и накручиваю их на руку. Когда аккуратно тяну их назад, ее голова приподнимается, и я вижу ее взгляд.

— Все, больше не злишься на меня?

— О, да, — отвечает она пресыщенным от ласки голосом, ее губы озаряет светлая улыбка. — Полностью избавилась от этого чувства.

— Ах, какая жалость, — протягиваю я, когда наклоняюсь, чтобы прижаться губами к ее шейке. — У меня было еще много планов.

Она хихикает, и ее нежный смех разливается по моим венам, словно мягкая музыка.

— Ах, ну если так… Я думаю, что все же еще немного злюсь на тебя, и ты не заслужил полного прощения.

— Вот это моя девочка, — произношу я перед тем, как накрыть ее губы своими.


Загрузка...