Дорога к себе

8 глава. Трудотерапия и прикладная психология

Сантилли до тренажерного зала не дошел, свернув к Алексею. К дьяволу тренировки, когда у них назревает нарыв под название «Марк». И Мишель. «М и М». Условное название боевой операции. Если тактика и стратегия второй части присутствуют, то первой — абсолютно не видны, как непроходимое болото в густом тумане. И что прикажете делать, если у него не получится то, что он задумал? Переквалифицироваться в так любимые Бетти психологи? Но в любом случае надо попробовать все, что-то одно да должно дать результат.

Ашурт мысленно позвал дракона и по инерции постучал в дверь каюты. Мгновение смотрел на горящий желтый сенсор, чертыхнулся и нажал на него. Сейчас подойдут Ласти, Сах и Мишель, и будет у них штаб. И будут они в спешном порядке ломать головы, раз раньше не озаботились. Но как проворонили?

— Он же вида не подавал. Интеллигенция сраная, все боится обидеть, — оправдывался Глеб. — Все как обычно. Если бы Лешка к нему в спальню случайно не зашел, так бы ничего и не узнали.

Смерть жены и сына на полной скорости выбила Марка из колеи, растоптала, смяла, как конфетный фантик и выбросила на обочину жизни. В последние годы он совершенно потерял интерес ко всему. Вроде смеется, вроде разговаривает, — а сам далеко, с ними. Как будто тоже умер там, в ущелье, и ходит среди них живой мертвец в маске друга.

— Я могу забрать его боль, — убеждал друзей Сантилли, — я уже делал это. Но он же не подпускает к себе, не дает прикоснуться. Как чувствует, гад.

— То есть, нужен отвлекающий маневр? — уточнил Таамир, по привычке расхаживая по каюте. — И что мы можем предпринять?

— Камаринского сплясать, — буркнул Глеб, — или долбануть чем-нибудь по затылку, чтобы вырубился на хрен.

— Перестань выражаться, в конце концов, — вспылил дракон, поморщившись, как от зубной боли.

Инженер сердито нахохлился и стал напоминать растрепанного усатого воробья.

— Он должен быть в сознании и думать о них, — мотнул головой ашурт, — я же не телепат, чтобы мысли читать.

— Как, если на нем защита? — буркнул Сах.

— Мозговой штурм сдох, не начавшись? — Таамир оперся на стол и обвел собравшихся требовательным взглядом. — Я не специалист по людям. Предлагайте хоть что-то.

Сантилли взлохматил волосы и неуверенно посмотрел на Ласайенту. Та пожала плечами и переадресовала взгляд дальше по кругу.

— А что тебе говорили, когда погибла Бетти? — осторожно спросил Сах Ир.

— Спасибо, что напомнил, — насмешливо отозвался король и сел. — Рассказывали что-то, постоянно спрашивали, что я думаю по тому поводу или по этому, что бы я сделал на их месте.

— Тоже не пойдет, — вздохнул Глеб и положил щеку на кулак. — Еще есть идеи?

— Алексей говорил про реинкарнацию, — вспомнила Ласайента. — А если попробовать?

— Бред, — отмел предложение жены Сантилли. — Тогда он будет искать их здесь, а нам надо, чтобы он их отпустил.

— А если…, - Сах пощелкал пальцами, ловя за хвост ускользающую мысль, — а если они сами с ним поговорят. Скажут, что подождут его, что им там хорошо, что они помнят о нем, но когда ему плохо, то плохо и им.

— С ума сошел? — яростно постучал себя по лбу ашурт. — Что значит «они там подождут»?

— Но люди верят, что их родные…, - возразил Сах.

— Ты, по сути, предлагаешь ему умереть, чтобы встретиться с ними.

Противники замолчали, буравя друг друга глазами. Первым сдался ийет:

— Хорошо, что ты предлагаешь?

— Понятия не имею, — Сантилли снова взъерошил волосы и переключился на Мишеля. — А ты что молчишь?

Маркиз провел по лицу руками и отрицательно покачал головой.

— Телепаты хреновы, — взорвался Таамир, — да элементарно прочитайте его мысли и идите за ними. Успокойте его, дайте цель в жизни, внушите ее, в конце концов, но чтобы она не была связана с ушедшими. И не надо говорить, что все теряют, ему на это наплевать. Сантилли заберет боль, и мозги заработают. Жизнь-то продолжается! Он-то живой! И никаких мыслей о покойниках, аде и рае. Все! — король прихлопнул ладонью по столу, прекращая дискуссию. — Он сильный человек, его надо только вытащить на тропинку — дальше он пойдет сам.

— Браслет с защитой как снимешь? — ядовито поинтересовался ашурт и вздохнул. — Встряхнуть бы его как следует.

— Ты встряхнешь, — проворчал Алексей. — Это ты умеешь. Отвлекать как будем?

— Не знаю! — по слогам произнес демон и поколотил кулаками по столу. — Не знаю. Тай, Зови Бетти, а я — за Рино.

Дракон молча показал ему телефон и постучал им по голове.

— Если исходить из сложившейся ситуации, — задумчиво проговорила Элерин, как только ее ввели в курс дела, — то логичнее всего предположить, что Марк находится в состоянии сильной депрессии, — и слегка пошевелила пальцами. — Не обращайте внимания — я просто размышляю. Предлагаю ударную волну, — императрица пододвинула к себе листок и нарисовала большую цифру «один». — Первое, загрузить его работой. Стоп, — остановила она возражения. — Имеется в виду тяжелая физическая работа, а не умственная или тренажеры. Это раз. Два. Ему надо выговориться, выплакаться.

— Что вы лица кривите? — рассердилась Бетти. — Сильный мужской пол. Вы понимаете, что он все держит в себе? И это его убивает. Ты, между прочим, — она повернулась к ашурту, внимательно слушающего жену, — тоже не цветочки нюхал, когда Лас пропал. Тебя, Сах, Маярт загрузил по самую макушку. А тебя, — палец Бетти уперся в Мишеля, — мой дорогой маркиз, я бы вообще запрягла крейсер за собой таскать, чтоб перестал дурью маяться.

Оборотень сжал губы и опустил глаза, Таамир приготовился возразить, но жена разошлась не на шутку:

— А ты перестань его защищать! Потакаешь всем его капризам, а что в результате?

— Бетти, — с нажимом попросил король, — мы ушли от темы. Пожалуйста.

— Ну и как нам заставить его выплакаться? — вклинился в ссору Сантилли.

— Это ты у нас спрашиваешь? — удивилась Элерин и всплеснула руками. — Музыка. Музыка, мальчики.

— А действительно, — ожил Глеб, — полный квартет в наличии болтается без дела. Гитары пылятся.

— Какие гитары? — насторожился Сантилли.

— Обыкновенные, — легкомысленно пожала плечами Ласайента и перебрала пальцами в воздухе. — Акустика.

— Верх дебилизма тащить за собой электрухи, — хмыкнул Глеб, натолкнулся на красноречивый взгляд Таамира и проворчал. — Да молчу уже, молчу.

— Ты вынуждаешь меня взяться за тебя всерьез, — многообещающе пригрозил ему дракон.

Алексей улыбнулся:

— Проще было бы рот ему заклеить, но тогда возникнет угроза активной жестикуляции. Боюсь, всех сдует штормовым ветром.

«Штаб» рассмеялся, представляя Хлябу, нецензурно размахивающего руками.

— А что потом? — Сах забрал у сестры исчерканный лист и нарисовал вопрос. — Ну, выговорился он, выплакался, а дальше?

— А дальше, — Сантилли почесал бровь, — надо дать ему новую цель, установку. Я правильно мыслю?

— Абсолютно, — серьезно кивнула Элерин.

— Все это, я так понимаю, вы отрабатывали на мне? — шутливо уточнил ашурт, ложа ладонь на пальцы жены и слегка сжимая их.

— И, в идеале, еще и релаксация, — закончила она, улыбнувшись, — от которой ты шарахался, как черт от ладана.

— Всего-то делов, — подвел итог Глеб.

— Дел, — автоматически поправил его Таамир и провел по лицу руками. — Боги, ты с ума кого угодно способен свести.

— Точно, — Алексей хлопнул друга по плечу. — Это наше секретное оружие. Осталось забросить его к противнику….

— И армия сумасшедших нам обеспечена, — весело закончил Сантилли и азартно подался вперед, навалившись на стол. — Итак, план действий такой: для начала погоняем академика до седьмого пота. Пусть у нас….

Мишель замер перед дверью каюты Таамира.

«А если там Бетти? А если Арвин? — оборотень потоптался на месте, развернулся и пошел обратно, но остановился. — Я — трус? — он оглянулся. — И Демон, наверно, там».

— Долго он будет метаться? — прошептал Сах, наблюдая за другом из-за угла.

— Убью маркиза! — в который раз пообещал Сантилли. — Стоит?

— Стоит, родной, — маг нырнул обратно, прижимаясь к стене коридора. — Подпихнуть, чтобы не мучился?

— Запихнуть, — ашурт покусал губу и нетерпеливо подергал ийет на рубаху. — Ну, что там?

Мишель вернулся к двери и прислонился к ней лбом.

— Бодает, — выглянул Сах.

Сантилли нахмурил брови:

— Что? Кого? — он отодвинул мага и высунул голову в коридор.

«Я — трус, — с горечью подумал оборотень. — Всего-то — протянуть руку и нажать на клавишу. Как наорать, так я храбрый, как прощение попросить — так я в кусты. Бетти тысячу раз права — он все для меня делал, а я — свинья неблагодарная».

— Терзаешься? — иронично поинтересовался знакомый голос.

Мишель вздрогнул и отпрянул назад — рядом, прислонясь к стене и скрестив руки на груди, стоял Сантилли и насмешливо смотрел на него сверху вниз.

— Зря, — демон пожал плечами и нажал сенсор. — Дерзай, мой друг.

Маркиз рванулся в сторону, но ашурт ловко поймал его за шиворот и зловеще пригрозил:

— Или ты заходишь, и вы разговариваете, как два друга или я тебя не знаю, понял, кретин?

Дверь отъехала в сторону, и Сантилли подло толкнул юношу прямо на Таамира.

— Как раз к ужину, — не растерялся тот, приобнимая опешившего Мишеля за плечи и увлекая в каюту, пока тот не пришел в себя. — Хорошо, что зашел. Мне тут как раз мозги промывают, — он укоризненно посмотрел на жену. — Считай, что ты меня спас.

— Я на минуту, — уперся оборотень, боясь поднять на опекуна глаза. — Я прощения хотел попросить. Ну… что наорал. И вообще.

— Ты про что? — удивился дракон. — Какое прощение? Это я должен извиняться, а не ты. Постоянно придираюсь. И вообще.

Мишель поднял на него непонимающие глаза:

— Ты издеваешься?

— Чуть-чуть, — сознался Таамир и кивнул на стол. — Так что там насчет ужина? Или ты на диете?

Оборотень улыбнулся:

— Как был ты язвой, так и остался.

— Зато со мной интересно, как мне тут на днях по великому секрету сообщили, — похвастался Ин Чу и с легким поклоном отодвинул стул. — Прошу, Ваше Сиятельство.

— Цени сервис, — недовольно проворчал с кровати кот и дернул кончиком хвоста. — Мне такой милости не оказывают.

— Ускорение под лохматый зад — и проблема исчерпана, — смеясь, ответил Таамир и поманил его. — Ладно уж, котяра, иди сюда. Ради прекрасного дня и особенно вечера.

— А поделиться со страждущими? — заинтересованно повернулась к нему Бетти.

Арвин увлеченно наблюдал за родителями. Редко им выпадали совместные трапезы, а если и случались, то и там говорилось в основном о делах: налоги, заговоры, приговоры, указы. Зачем столица просит деньги? Что с прибылями? Откуда взялся дефицит в городском бюджете? Ах, градоначальник решил обновить фонтаны. И чем его старые не устроили? Ах, жена? Жаль градоначальника, жаль. Во всех отношениях жаль. И так далее. Сын редко видел отца веселым, а непринужденно болтающим о пустяках — несколько раз за всю жизнь.

Мишель чувствовал себя неловко: драконы вели себя так, будто и не было никакой размолвки. Арвин с восторгом слушал о сегодняшнем нападении хищника. Он не знал деталей, того что произошло, и жадно выспрашивал подробности. Бетти хмурила брови и осуждающе качала головой.

— Да, — вспомнил Таамир, — Сантилли просил всем передать, что мы задержимся здесь на недельку. Ученые в легком шоке и утверждают, что эта планета идентична Земле.

— Что?! — удивленно воскликнула Элизабет. — Насколько?

— Намного, едва ли не параллельный мир. Говорят, есть поселения. Насколько они смогли без историков разобраться за эти несколько часов — навскидку век одиннадцатый-тринадцатый. Тебе это о чем-то говорит, любовь моя?

— Я хочу это видеть! — глаза королевы загорелись восторгом. — Вы не представляете, какое это было время! Рыцари, турниры….

— Вот с этого места подробнее, будь любезна, — Таамир поставил локти на стол и переплел пальцы.

«Тай, — позвал его Мишель, — ты на самом деле не злишься?».

«Абсолютно, мой мальчик, абсолютно, — король улыбнулся ему. — Я безумно рад, что ты пришел. Можно просьбу? — Мишель кивнул — Мы с тобой как два барана: и характерами схожи и упрямством и твердолобостью, поэтому, если кого-то из нас занесет в очередной раз, пусть другой, как друг, проявит снисхождение и понимание. И остановит по возможности».

Маркиз кивнул и облегченно выдохнул.

— Вы знаете, у них был собственный кодекс чести, — раскрасневшись, упоенно рассказывала королева.

— Откуда столь глубокие познания? — подначил ее Таамир и незаметно подмигнул сыну.

— О, я участвовала в нескольких битвах. Простым пехотинцем, но все равно было очень интересно.

— Подожди, — муж прикинул в уме даты и сделал вполне логический вывод о некоторой несостыковке возраста жены и исторических эпох, — когда это ты успела?

— Есть такие люди, ролевики… — начала объяснять Бетти.

Разговор затянулся далеко за полночь, и Мишель остался у Таамира, незаметно для себя уснув на его плече. Дракон аккуратно уложил его на койку и позвал Сантилли. Через несколько минут в каюту просунулась его голова:

— Не проснется? А почему не раздел?

— Что происходит? — сразу насторожилась Бет, заступая ему дорогу.

— Немного стриптиза, — демон проскользнул мимо нее к Таамиру, — а в остальном…. Проклятье! — ашурт потер затылок. — Бетти! За что? За правду?

— Где одежда? — король раздраженно протянул руку.

Элизабет с непониманием следила, как они быстро переодевают Мишеля в точное подобие того, что на нем было.

— Примерно на пять пальцев подрос, — удовлетворенно констатировал Сантилли, небрежно бросив сапоги на пол. — Когда заметит, будет весело. И не вздумай проболтаться, — предостерег он королеву.

Всю ночь маркизу снились рыцари, закованные в сверкающую на солнце гибкую броню, плавно обтекающую их мощные тела. Они мчались с копьями наперевес на могучих конях по полю навстречу странным длинноухим людям, похожим на кроликов, с огромными луками. Развевались знамена, бились за спинами красные плащи, рокотали барабаны, стелились по ветру попоны с гербами, летели стрелы, а в голубом небе уже парили первые стервятники. Красиво умеет выдумывать Бетти.

— Какой склад? — не понял спросонья Марк. — При чем здесь мы?

— Продовольственный, — терпеливо пояснил Алексей и прикрикнул на отвернувшегося к стене Глеба. — Я кому сказал «подъем»?!

— У них автопогрузчики есть, — забыл о вчерашнем договоре инженер и укрылся с головой. — Дай поспать.

— Ты сам обещал, — рассердился Скребицкий, сдергивая одеяло на пол, и чуть не прикусил себе язык. — Все погрузчики забрали ученые. Вставайте, нас ждут.

— Эти ящики переставить сюда, — дэм в военной форме сверился с записями и показал на соседний стеллаж, эти — туда, — и убежал.

— Эй, — запоздало его окликнул Глеб. — Ну, зашибись.

— Таамира на тебя нет, — Алексей надел перчатки и символически поплевал на руки. — Приступим, помолясь?

Первый же ящик недвусмысленно дал им понять, что денек будет не легким.

— Сколько же в нем тонн? — Роман с натугой поставил ношу углом на полку, поворочал и задвинул на место.

— Пятьдесят кило, если я правильно перевел, — Алексей сам не ожидал, что трудотерапия окажется настолько тяжела, и мысленно пообещал открутить ашурту голову.

К обеду люди передвинули и переставили половину того, что надо было передвинуть и переставить.

— Мне кажется или у меня на самом деле руки до земли вытянулись? — простонал Олег, присаживаясь на ящик.

— Нет, слава богу, — устало отозвался Скребицкий, бросая перчатки на полку, — только до пола. До земли им не хватает всего лишь каких-то четырех сотен километров.

Вечером прибежал дэм, внимательно осмотрел склад и возмутился:

— Я же сказал «эти — туда», а не сюда! Как теперь доставать завтраки? Вы же все заставили компотами.

— Что? — фальцетом воскликнул Олег. — Ты издеваешься?

Дэм без слов сунул ему под нос план.

— Чтоб я еще раз в такой спешке готовил экспедиции, — проворчал Алексей, представляя, сколько работы провернули за ночь военные, чтобы так перепутать коробки.

— Я завтра сюда не пойду, — категорически отказался Роман. — Физически и морально.

— Значит, доделаем сегодня, — сделал вывод Алексей. — Завтра наши всем скопом едут на разведку. Не хочется пропустить веселье.

— Не пойду, — набычился Глеб, — пусть сами ворочают.

— Тогда жри компоты на завтрак, обед и ужин, — отрезал Скребицкий, выдергивая обратно ненавистный ящик. — Где этот чертов план? Куда ее тыкать?

Команда, скуля и матерясь, обреченно потянулась следом. После полуночи они на последнем издыхании задвинули последнюю коробку и, поплелись в душ, потеряв там Марка. Оказалось, что физик уснул прямо на скамейке, когда расстегивал рубаху. Отнести его в каюту ни у кого уже не было сил, и Алексей, с трудом попадая пальцами на кнопочки, вызвал по телефону Сантилли.

— Завтра подъем рано, — напомнил ему ашурт, пристраивая физика на диван. — Снимать штаны или не надо?

— Кому? — не понял Скребицкий. — А, все равно, — он махнул рукой и рухнул на постель, поверх одеяла.

— Ладно, не развалюсь, — император почесал бровь, примериваясь, и бесцеремонно сдернул с Марка брюки, с усмешкой оглядел спящих людей, аккуратно повесил одежду на стул и вышел.

— Ну, что? — нетерпеливо поинтересовался Сах, ждущий его в коридоре.

— Трупы, — довольно ответил Сантилли, — Завтра добьем их и порядок.

Рано утром ашурт потряс Олега за плечо:

— Подъем, сони! Встава-ай пришел.

— И ушел, — пробормотал тот, отворачиваясь.

— Хорошо, — покладисто согласился демон, переключаясь на верхнюю полку и Глеба.

Олег недоверчиво высунул нос из-под одеяла и охнул. Как тут не охнешь, когда на натруженные мышцы пресса бросают пусть и не двухметрового, но все-таки увесистого человека?

— Куда? — инженер попытался вяло отбрыкнуться.

— Сюда, — невинно пояснил Сантилли, на всякий случай утрамбовывая его к стенке. — Кто следующий на очереди? Алексей, ты ли это? — он с удовольствием прислушивался к слабым стонам за спиной и потянул Скребицкого за ногу. — Лошадки скоро корни пустят, надо выгулять, кофе прокиснет, бутерброды протухнут, а я состарюсь в печали и тоске.

Инженер немного побарахтался и с трудом, охая и стеная, водрузился на край постели.

— Ты состаришься, — Алексей ухватился за матрац, но силы были не равны, и он съехал на пол вместе с ним и подушкой, которую тут же выдернули и от души приложили к Роману.

— Убью! — посулил тот, выпутываясь из одеяла.

— Рискни здоровьем, — хохотнул демон и плюхнулся на диван к Марку. — Спящая красавица, — пропел он, — открой глазки, я весь трепещу от нетерпения.

Физик повернул к нему растрепанную голову, провел по лицу ладонью и хмуро посоветовал:

— Шел бы ты… утро раннее.

— Фи, как неостроумно, — поморщился демон, тыча его в бок пальцем. — Академик, интеллигент, как не стыдно? Это же позор для всей нашей науки!

— Слушай, позор, — Марк, поморщившись, слабо отбил его руку и кое-как приподнялся на локтях, — сделай милость — отвяжись.

— Не могу, — ашурт скромно потупил глазки, — влюбился по уши. Весь в томлении.

— Две жены, иди и томись на здоровье, — физик упал на постель, отвернулся, кряхтя, к стенке и втянулся с головой под одеяло.

Роман через силу сполз вниз, чуть не придавив Алексея, затаскивающего матрац на место.

— Останешься без сладкого, — обиделся Сантилли. — Люди, вы плохие люди, неужели вам не интересно побывать в прошлом вашей родины? Какие-то вы мятые.

— Сам бы и таскал эти долбаные ящики, — огрызнулся Роман и присел, морщась от боли в мышцах. — Черт, не согнуться, не разогнуться.

— Не мог, — сокрушенно вздохнул демон. — Мы вчера до ночи возились с ловушкой на вампира.

— Поймали? — спросил Олег, медленно спихивая Глеба ногами с кровати и простонал. — Господи, я сдохну сегодня.

— Его поймаешь, — хмыкнул Сантилли, — инженеры сейчас все доделывают. Дня через два будет готово, — и повернулся к Марку. — Ты встаешь или как?

— Лучше бы я вчера на складе умер, — проворчал тот, перекатываясь на спину, и растер лицо.

— Подожди, — спохватился Алексей, — я не понял про прошлое?

— Параллельный мир, — довольно пояснил ашурт. — Знатоки утверждают — раннее средневековье. По мне — хоть вечернее, ни о чем не говорит. Бетти уже всех на уши поставила. «Ах, рыцари! Ах, турниры!», — демон жеманно закатил глаза и прижал руки к груди.

— То есть? — окончательно проснулся Роман. — Земля, что ли?

— Угу. На сборы час и стартуем. Маги подгонят одежду по здешней моде. Вставайте, вставайте, пропустите веселье, — Сантилли поднялся и сдернул одеяло с Марка. — Ученая братия со вчерашнего дня по потолку бегает.

Физик неуклюже сел:

— У меня все кости ломит. Какая прогулка, к чертовой матери?

— Вот и разомнешься, — Сантилли скомкал и бросил одеяло обратно.

— А если мы чуму какую-нибудь подхватим в этом средневековье? — усомнился Олег, переворачиваясь на бок. — На фиг надо.

— Тебе прививки сделали? Сделали. Живи и радуйся, — Сантилли поддел его за шею, помогая сесть, и ушел.

— Ни хрена себе, — Глеб озадаченно почесал в затылке и, стараясь не делать резких движений, потянулся за одеждой.

— Покряхтывают, — заговорчески сообщил ашурт Элерин, усаживаясь рядом с ней на диван, — стонут, но ползут.

— Вы не переборщили вчера? Может, не надо было их поднимать? — пожалела людей девушка.

Но Сах со знанием дела возразил:

— Потом они вообще не встанут. Пусть двигаются — легче будет. Давайте завтракать и в седла.

— Господи, как они поедут? — Элерин жалобно посмотрела на мужа.

— Поверь мне — весело, — отмахнулся тот и налил себе кофе. — Никогда не поверю, что любопытство в них слабее тела. А Марку деваться некуда — ему марку держать надо, — и рассмеялся невольному каламбуру. — Ласти, дай вон ту аппетитную тарелочку.

— А если клетку спрятать между слоями? — спросила демонесса, сосредоточенно глядя в кружку.

— Ласти, вернись на родину, — ашурт пощелкал пальцами перед ее лицом. — Я с голоду умираю. Вы сначала ловушку доделайте, потом придумаем, куда ее спрятать. Еще и камеры маскировать надо. Ну, почему я не дурак? Жил бы спокойно.

— Напрашиваешься на комплимент? — ехидно поинтересовалась Элерин.

— Боги с тобой, разговорчивая моя! — деланно ужаснулся муж, притянул ее к себе и поцеловал в висок.

— А если… — начала Ласайента.

— Ае, завтрак стынет, — потряс ее за плечо Сах. — Потом додумаешь.

— Нет, вот смотри…

— Нет, это невозможно! Даст мне кто-нибудь эту тарелку или нет?

Люди не выдержали тяжести собственного любопытства и, дожевывая и допивая на ходу, всем составом ввалились к планетологам.

— Патрик, насколько идентичны планеты? — Алексей кивнул на объемную модель, густо испещренную значками по разноцветной сетке.

Высокий и худой, как жердь, ученый неодобрительно глянул на бутерброды в руках конструкторов, но ответил:

— Сам понимаешь, пока идет обработка данных, но уже сейчас шестьдесят восемь процентов. Масса, наклон оси, удаленность от звезды, материки. Могу дать более подробные сведения, но боюсь, что тебе, чайнику, они ничего не скажут.

— А животный мир? Растения?

— Не туда пришел, — хмыкнул Патрик, — но, насколько нам известно, ничего необычного. Все, как на Земле.

— Потрясающе, — Глеб, забывшись, почесал голову и скривился.

Планетолог заметил его гримасу и вежливо поинтересовался:

— Тебя что-то беспокоит?

Инженер с досадой отмахнулся, запоздало подумав, что мог бы так не рвать вчера мышцы — ему-то эта трудотерапия на фиг не нужна была. Вон, Алешка, как хрустящий огурчик, а все потому, что работал с умом.

— А люди? — Роман сосредоточенно пытался разобраться в хитросплетениях постоянно изменяющихся обозначений.

— Как люди, — пошутил Патрик, — одна голова, две руки, две ноги. Но если ты про исторический ход событий, то приблизительно совпадает, если судить визуально. Точнее никто сказать не может — историков нет. Наверняка какие-то различия есть, но сейчас говорить обо всем этом сложно. Я слышал краем уха, что кто-то поехал к землянам за консультацией. Как они это будут обставлять — ума не приложу, так как Совет запретил разглашать открытие.

— Ну, последнее понятно, — хмыкнул Глеб. — Родная планета, не загаженная, не замызганная, полезных ископаемых — пруд пруди, особенно если места залегания совпадают. А они совпадают?

— Еще не знаем, — сознался Патрик. — Показать, куда поедете?

— Спрашиваешь, — техническая элита дружно подалась вперед, но планетолог повел их в соседнее помещение. — Вот, — он развернул голограмму, и друзья жадно вгляделись в крепость на крутом берегу реки в хороводе близлежащих деревенек.

Город имел две крепостные стены: каменную внутреннюю и деревянную наружную, обнесенную рвом и валом с наклонным частоколом. Во внутренней крепости располагались резные терема с вычурными крышами и высокими крыльцами, церквушка и хозяйственные постройки. От нее разбегались улицы-лучи с нарядными теремами и домами попроще. У деревянных причалов стояли несколько ладей и кораблей, от которых мужики несли на плечах мешки и бочонки на внутренний торг. Ходили люди в разнообразных одеждах, качались деревья, летали птицы, даже рябь на воде была видна.

— Раненько они встают.

— Кто рано встает — тому бог подает, — хмыкнул Глеб.

— Ты там знаниями-то не блещи, — посоветовал ему Алексей, — мигом в острог попадешь за свой болтливый язык.

— В поруб, — рассеянно поправил его Марк, — острог — это оборонительное сооружение, обнесенное частоколом.

Скребицкий смущенно оправдался:

— Но суть-то все равно та же — посадят.

— Средняя полоса, — Роман, не спрашивая приблизил картинку, и повертел его под разными углами. — А в каком веке у нас начали строить такие замки?

— Это не замок, — вздохнул Марк. — Это город с детинцем. Вы совсем историю не помните?

— Так бы и сказал, — Глеб огляделся и пристроил пустую кружку на край пульта. — А название известно?

Патрик со вздохом убрал кружку на соседний стол и ответил:

— Новый город.

— Новый город? — переспросил Олег. — Странное название.

— Новгород! — хлопнул себя по лбу Роман. — Это же Новгород! Вы представляете, мы можем увидеть Владимира Мономаха или Ярослава Мудрого.

— Совпадение планет еще не означает совпадение истории, — Марк ткнул пальцем в крепость. — А там что? Собор строят?

— Да, — кивнул планетолог, — насколько мы поняли из разговоров, то какой-то храм, — и, опережая вопросы, пожаловался. — Князь Вардис и Его Величество вчера лично почтили их своим присутствием. Не знаю, как они это сделали, но мы их даже аппаратурой не могли отследить.

Судя по обиженной язвительной интонации Патрика, демоны секрет раскрывать не захотели и ученых с собой не взяли.

— А нам соловьем заливался, что с ловушкой возился, — буркнул Глеб.

Планетолог удивленно посмотрел на него:

— Так он и там успел и там. Да и ходили они всего часа на два. Рассказывали, что в Новом городе князь очень молодой, но суровый, сын маленький….

— Владимир, — обронил Марк. — Это Владимир сын Ярослава Мудрого, а собор — Софийский. Тогда выходит, что это то ли одиннадцатый век, то ли двенадцатый. А может, и десятый. Я вечно путаюсь с датами.

— Откуда ты знаешь? — уставились на него друзья. — Ты же физик, а не историк.

— Был бы историк — сказал бы точнее, — Духов поднял на них спокойные глаза, — но так как я физик, то приходится оперировать лишь имеющимися обрывочными знаниями из школьного курса, из книг и сведениями от жены.

И Алексей со стыдом вспомнил, что Лариса была родом из Новгорода, и они с мужем почти каждый год ездили к ее родителям. Историю родного города она знала превосходно. Надо же было демонам выбрать именно это место! Или Сантилли сделал это специально? Но зачем?

Место для стоянки выбрали на высоком берегу озера: вокруг до самого горизонта штормовыми валами разбегался лес, из которого сточенными клыками торчали редкие скалы с обрывистыми осыпающимся склонами. Горы были старыми и уютными, как домашний пушистый плед, в который можно завернуться прохладным вечером, сидя у камина. Качали кудлатыми головами деревья, пересвистывались птицы, в темном стекле озера отражались берега и пухлые животы редких облаков, неспешно ползущих по голубому небу. Два мира, разделенные береговой чертой и непонятно было, какой из них реальнее — верхний или нижний перевернутый.

— Самая глупая историческая экспедиция за всю историю исторических исследований, — Роман недовольно осмотрел свой костюм. — И на кого я похож? Не викинг, не русский….

— А хрен знает кто, — закончил Глеб, одергивая плотную длинную куртку.

Скоро годовщина, подумал ашурт, поэтому и нервничают все, кроме Алексея. Он как-то на удивление быстро смирился с потерей жены, хотя любил ее сильно, да и любит до сих пор. Характер более спокойный, что ли? А у Глеба глаза виноватые, у него единственного никто не пострадал, и теперь инженеру неудобно перед друзьями. Предложить вырезать семью, чтоб не страдал?

Сантилли резко подтянул подпругу и подергал стремя. Гром недовольно всхрапнул и хлестнул хозяина хвостом, за что тут же получил по крупу.

«Сан, не заводись, — Сах притормозил друга. — Испортишь все».

Ашурт кивнул и растер лицо, успокаиваясь: «Если это не сработает — я не знаю, что с ним сделаю».

— Нормально одеты, — возразил он. — За местных мы никак не сойдем, а за путешественников — в самый раз.

Людей сопровождали Сантилли, Сах Ир и три дэма. Из драконов поехал только Таамир и то, скорее всего, для того, чтобы сбежать от разошедшейся жены и сравнить ее рассказы с реальностью.

Король тяжело вздохнул, отбил дробь по седлу и обернулся к инженеру:

— Я знаю, что с тобой делать.

— Подвесить за большие пальцы на ногах? — предположил император.

— Ну-ну, — пригрозил Глеб, отодвигаясь от него, — без демонических шуточек.

— До столь радикальных методов я не додумался, — повинился Ин Чу. — Всего лишь по пятьдесят отжиманий за каждое жаргонное слово или выражение.

— Хрен — не жаргон, — важно поднял палец инженер.

— Докажи, — ласково предложил дракон, скрещивая руки на груди.

— Это овощ.

— И что он здесь делает? — удивился Таамир.

— Знает все, — рассмеялся Роман и с усилием взобрался в седло. — Какие из нас вояки, если мы ни рукой махнуть, ни ногой, ни вообще пошевелиться? Я тяжелее отвертки в руках ничего не держал, если не считать штанги и вчерашних коробок, чтоб их.

— Так что с отжиманиями? — напомнил Марк, примериваясь к стременам. — Глебушка сейчас не в состоянии сделать даже двух. Ляжет и не встанет, — физик со второго раза взгромоздился на коня. — Твою ж…. Все мышцы тянет.

Неплохо он держится, Сантилли мельком взглянул на человека, очень неплохо. Спокоен, ироничен, как обычно, не знаешь — ни за что не догадаешься. Только бы все получилось с вызовом. Не верилось демону, что вся эта трудотерапия и прочая психологическая чушь даст результат. С кем угодно, но только не с Марком. А хочется еще на турнире побывать, Бетти так их красочно расписала, что дух захватывает. А в земном интернете совсем другое пишут. И кто из них заблуждается?

— А если не соглашусь? — Глеб попробовал подпрыгнуть и со стоном сполз вниз.

— Тогда штраф. Почему мы должны это слушать? — дракон уже разбирал поводья и сверху вниз насмешливо посмотрел на топчущегося у коня человека. — Пятьдесят монет в пользу общей казны. По-моему это справедливо.

— Сколько?! — дал петуха инженер.

— Глебушка, лучше отжимайся или разоришься, — посоветовал ему Алексей, на фоне кряхтящих друзей относительно легко садясь в седло. — Или заменяй слова.

Дэм из сопровождения без слов подсадил что-то бухтящего себе под нос инженера, и отряд, посмеиваясь, тронулся в путь.

— Да, чуть не забыл, — спохватился Сантилли, открывая портал на лесную дорогу. — Я договорился с Клером, что все убитые нами в походах разбойники, пираты и прочие личности будут посвящены ему.

— Зачем это? — насторожился Олег.

— Запас карман не тянет, — туманно отозвался ашурт. — Так у русских говорят?

— А нас почему не взяли? — недовольно проводила глазами путешественников Ла-али.

— Чтобы не привлекать внимание, — отозвалась Бетти, махнув мужу на прощание. — Здесь женщинам не принято ходить в штанах и с мечом.

— А принцев почему? На девочек похожи? — не сдавалась девушка.

— Хочешь, сама лагерь разбивай, — Эджен придирчиво рассмотрела маникюр, развернулась к приземляющемуся катеру и небрежно бросила через плечо. — Лично я предпочитаю, чтобы этим занимались мужчины.

Где-то недалеко раздался частый дробный стук по дереву, сменившийся отчетливым ку-ку.

— Здесь есть люди? — Турайа завертела головой, пытаясь определить источник звука.

— Это дятел, — пояснил биолог, пригнавший катер, и с удовольствием оглядел зеленое лиственное море, — птица такая. Долбит дерево клювом, чтобы добыть червяков и гусениц.

— И голова не болит? — удивилась девушка. — А это кто? Ку-ку, ку-ку.

— Кукушка. Тоже птица, — охотно отозвался человек и тут же спросил. — Кукушка, кукушка, сколько мне жить?

— И отвечает? — с недоверием поинтересовалась прислушивающаяся к разговору Амира.

Но пернатая «пророчица» решила сохранить в тайне отмерянные ученому года или решила не рисковать жизнью — вдруг не хватит?

— А, когда как, — биолог разочарованно махнул рукой и ушел порталом на корабль.

— Дремучие человеческие предрассудки, — хмыкнула Ла-али, — женщине воином быть нельзя, о годах спрашивают у глупой птицы.

— Зато верят в богов, — улыбнулась Джес. — Папа рассказывал — у них там храмы специальные строят, а рядом есть тотемы для природных духов. Странная смесь из язычества и единобожия. Они верят в какого-то Криста, спасителя человечества, и тут же приносят жертвы стихийным богам. Подстраховываются, что ли?

— Вы собираетесь помогать или так и будете созерцать? — крикнула девушкам Эджен.

— Тьен, — Эрри показал глазами на Ла-али, — она же тебе не нравилась.

— Ну и что, — тот непонимающе посмотрел на брата, выдернул из катера палатку и закинул на ее плечо, — а теперь нравится.

— Жаркая штучка? — хитро прищурился йёвалли и тоже потянул на себя мешок.

— Личная жизнь не обсуждается, — недовольно огрызнулся Тьенси и потопал на поляну.

Эрри догнал его и пристроился рядом.

— Отвяжись, — ашурт толкнул его плечом. — Она умная и наблюдательная девчонка, с ней интересно. Рассуждает по-взрослому. Я иногда себя пацаном чувствую рядом с ней.

— А ты и есть пацан, — йёвалли смешливо фыркнул, — в пересчете ты младше ее.

— Да пошел ты, — Тьенси остановился и прикинул в уме года. — Дьявол, точно. Если проболтаешься ей — я расскажу Амире, что ты девчонкой родился.

— Да, пожалуйста, — наигранно равнодушно отозвался Эрри, — мне все равно. А зачем тогда про Турайю спрашивал?

— Разнообразие никогда не помешает, — снисходительно пояснил ашурт. — Но вообще-то просто так, чтобы ты ничего не заподозрил.

Йёвалли иронично хмыкнул:

— Конспиратор из тебя….

— Высочества, вы куда? — окликнула их Бетти. — Палатки сюда, там спуск к озеру.

Братья дружно чертыхнулись и развернулись обратно.

— Тьенси говорит что-нибудь о нем? — Амира наклонилась к Ла-али, делая вид, что подтягивает сапог.

— Да-а, — игриво протянула подруга, — много чего.

— И, — нетерпеливо поторопила ее Амира, дергая голенище.

— Оторвешь, — фыркнула Ла-али. — Где эта кнопка? А, вот, — она активировала палатку и отошла в сторону. — Надо будет попросить у Тьенси такую же, когда вернемся. Все бегают с колышками, а мы….

— Что рассказывает? — перебила ее Амира, украдкой оглядываясь на молодых демонов.

— Как они дома развлекаются. Оказывается твой тихий скромный мальчик совсем не тихий и не скромный, — загадочно блеснула темными глазами Ла-али.

— Как так? — похолодела принцесса.

— А так, — подруга рассмеялась.

За их спинами незаметно вырос недовольный Герхард:

— Я вам болтать не разрешал. Спальники кто будет носить?

— А мы слугами не нанимались, — с вызовом огрызнулась Амира.

Граф развернул ее голову за подбородок и показал на Элизабет и Жени, которым помогала Турайа:

— Королева и княгиня тем более, но они почему-то выполняют ваши обязанности, болтливые сороки.

Принцесса сердито вырвалась из его цепких пальцев и потащилась к катеру, растирая подбородок.

— Мог и своих заставить, — пробурчала она. — От кого тут охранять? От кукушек этих.

Императрица вообще ничего не делает. Спит. Ей можно.

— Она не спит, — одернула ее Ла-али, — она слушает мир. Так рассказывать? — и, не дожидаясь ответа, затараторила быстрым шепотом. — Они инженеры на заводе. Это нечто вроде кузницы, только без огня. Эти железные машины они придумали. Не одни, конечно. Тьенси говорил про какой-то двигатель, я поняла только, что это, как сердце в машине. Надо подробнее расспросить. Еще они любят гонки, это как скачки у нас, только там у машины два колеса и ездят по земле. Байк, смешное слово, да?

— Два колеса? — Амира от удивления остановилась и тряхнула головой. — И не падают?

— Нет. Они перед отъездом соревновались в горах, но их драконы столкнули с дороги и они проиграли.

— Кто? Драконы? — не поняла принцесса.

— Да нет! Демоны, — Ла-али бросила в палатку спальник и, оглянувшись на Герхарда, быстро поправила его ногой. — Это еще не все. Они недавно вместе с отцом Даэрри устроили дома такое! — девушка, давясь смехом, пересказала утреннее происшествие в гостиной.

— Прямо на кресте? — ахнула подруга.

— Тьенси сказал, что девчонку Эрри придумал, а потом что-то не так пошло. Как тебе скромный мальчик? А еще, — она сделала театральную паузу, — представляешь, они, оказывается, музыканты и певцы. Выступают.

— Что? — не поверила Амира. — Они же принцы! Как можно? Это же позор.

— Не скажи, у них это в почете. Они и песни сами пишут. Невероятно, правда? Их отцы тоже выступали. Тьенси говорит, зал рыдал и стонал. Он мне фото показывал, это картинки такие. Все в огнях, а они такие красивые — как принцы из сказки. Он мне еще и фото отца Эрри показывал. Они с ним так похожи, как двойняшки! У него татуировка пантеры на груди. Вот здесь. Весь в черном, с этой их машиной на двух колесах.

Амира слушала восторженную болтовню подруги и постепенно начинала завидовать. Ей все рассказывают, показывают какие-то дурацкие фото, а ее обходят стороной. Ее — принцессу, которая намного умнее, красивее и грациознее этой неотесанной деревенщины.

— Представляю, — огрызнулась она. — Заладила, «Тьенси говорит, Тьенси говорит».

— Ты же сама просила, — растерялась Ла-али.

— Что просила? — поинтересовался Герхард из-за их спин.

«Амазонки» вздрогнули и отпрянули друг от друга.

— Ничего, — невинно хлопнула ресницами Ла-али. — Мы все сделали.

— На тренировку, — непреклонно приказал дракон. — Ты с Тьенси, ты — с Эрри, Турайа — с Арвином, хватит ему кусты охранять.

Амире достался йёвалли. Она не знала — радоваться этому или огорчаться, но через полминуты уже забыла обо всем, сосредоточившись на том, чтобы отразить мощную атаку.

— Герхард, ты издеваешься? — принц остановил бой. — Она не успевает за мной.

— Как это не успеваю? — разозлилась девушка.

— Притормози прыть, — сурово посоветовал граф демону. — Меня не ты интересуешь, а наша воительница, у которой нападение хромает еще больше, чем защита.

— Ничего у меня не хромает! — сердито воскликнула она. — Отец меня хвалит.

— Льстит, — отрезал дракон. — Эрри, добей ее, а потом погоняй немного, чтобы гонор сбить. Тьенси, ногами не маши, она и так в шоке от тебя. Арвин, ты не рано ли ее в кусты загнал?

Противники переглянулись.

— А я без замечаний, — похвастался йёвалли и повернулся к противнице. — Погнали, милая?

— Я тебе не милая! — разозлилась она.

— Тем хуже для тебя, ласточка, — демон отсалютовал ей мечом.

Для того чтобы выбить у нее оружие из рук и опрокинуть на спину, Эрри понадобилось меньше минуты.

— Удобно? — он прижал девушку к земле, навалившись сверху.

— Пошел ты… — прошипела Амира ему в лицо.

— Я уже на месте, — принц легко вскочил. — Показать прием?

Девушка сдула прядь с лица и кивнула, автоматически приняв его протянутую руку.

А молодец, девчонка. Вспыльчивая, но это ерунда. Зато отходит быстро. Гибкости немного не хватает. И опыта. Но какие ее годы.

— Нет, — Эрри отбил ее меч. — Не торопись, медленнее и снизу, вот так, а ты прямо бьешь, — он снова показал прием. — Давай еще раз и все.

А он толково учит. И терпеливый. Она бы уже взорвалась, а он спокойно объясняет. Неужели на самом деле поет? Интересно, какой у него голос.

— А твой отец, он все еще там? — девушка кивнула на небо.

— С ловушкой возятся. Хищник, которого они ловят, металл чувствует.

— А вы? Вы же тоже инженеры.

— Выгнали, — поморщился принц и ехидно добавил, — вас жизни поучить.

— Ой-ой-ой, вся дрожу от страха.

— Изобрази, — елейным голосом попросил принц.

— Еще чего, — задрала нос Амира, — на голодный желудок не практикуюсь.

— Они что, все леса в округе вырубили? — Роман с удивлением огляделся. — Стены, дома, улицы.

— Нет, я думаю, стены внутри глиной набиты, а деревья брали отсюда, когда место под город расчищали, — Сантилли наметанным глазом пробежался по укреплениям. — Но, честно говоря, какая разница? — и повернулся к Марку. — Похоже?

— Одежда вроде да, — неуверенно ответил физик, — и дома. Я думал — они в лаптях ходят, а они в каких-то ичигах. Ни одного босиком. А где лапти?

— Ну, дома везде одинаковые, — с видом знатока отозвался Глеб. — А лапти они для праздников берегут. Вон козы, — он кивнул на ребятишек на лугу, пасущих живность, — ободрал любую и сшил себе обновку. Нет?

С любопытством оглядываясь по сторонам, путники миновали пригород и проехали по узкому мосту через широкий ров. У ворот, украшенных деревянной конской головой, их остановили два стражника в кольчугах.

— Кто такие? — сурово спросил их кряжистый мужик, заросший бородой по самые глаза, перегораживая проезд копьем.

— Храм хотим посмотреть, — спокойно произнес Марк, выезжая вперед. — Мастеровые мы, а это охрана.

— А струмент где? — стражник придирчиво оглядел гостей.

— Здесь, — физик постучал себя по лбу. — Архитекторы мы, зодчие, по-вашему. Поучиться хотим у ваших мастеров.

— Поучиться — это можно, — протянул мужик и почесал бороду. — А не брешешь?

Ученые с готовностью перекрестились на ближайшую церквушку. Сантилли, стараясь сохранить серьезное выражение лица, покосился на невозмутимого дракона, осеняющего себя крестным знамением.

— Тоды езжайте, хитекторы, но ежели что не так — не серчайте, — напутствовал их стражник, отходя в сторону, — придется в порубе погостить.

Для вида расспросив его, как проехать к строящемуся храму, отряд въехал в сумрак четырехметрового туннеля.

— Чуть не вст… влипли, — Глеб под сдержанные смешки товарищей с опаской покосился на невозмутимого дракона. — Хорошо, что заранее отрепетировали.

— Я думал, демонов корежить начинает от креста, — хмыкнул Роман.

— Можешь святой водой облить.

— И в церковь не слабо зайти? — от удивления забылся Глеб.

— Не очень, — сокрушенно признался Сантилли, — попы пристают с причастием, ладаном обмахивают. Не люблю.

— Так ты был? — оживился Олег. — И как?

— Я же говорил — причастие пришлось принимать. Это нормально — есть тело Христово?

— Зачем? — не понял Олег.

— Они в католической церкви были, — пояснил Алексей, с трудом представляя коленопреклоненного демона. — В православной такого нет.

— Тогда она мне больше нравится, — сделал вывод Сантилли и прищелкнул пальцами. — Как думаешь, Таамир, может, принять православие?

Но вместо ответа дракон произнес в пустоту перед собой:

— Влипли — попали в неприятности, слабо — не можешь. Что делать будем, Глебушка?

Отряд дружно, без малейшего сочувствия к инженеру, расхохотался. Глеб возмущенно вытаращил глаза на Таамира и несколько раз открыл и закрыл рот.

— Подбирай слова, подбирай, — ласково посоветовал тот. — С зарплаты будешь расплачиваться?

— Глеб, — сжалился над человеком ашурт, — тебе же не сказали, каких именно монет. Отдай что не жалко.

— Или ограбь нищего, — предложил еще один выход Алексей.

Но тут путники въехали в город и сразу попали в бурлящую разноцветную разноголосицу торжища.

— Даже я вижу, что прикид не тот, — оглянулся по сторонам Роман. — В учебниках были другие картинки. Там рукава длинные, шапки остроконечные, косоворотки, девки в сарафанах. Здесь проще и привычнее, но нарядные. Олежек, смотри, вон какая красна девица. А глазищи-то, ё-мое.

— Пятьдесят отжиманий, — пробормотал Глеб, — или лучше деньги в общую казну, что-то я проголодался. А здесь есть кабаки или трактиры? Харчевни какие-никакие? Слышь, Марк, о чем я гутарю? Это не жаргон.

— Да откуда я знаю, — с легким раздражением отозвался тот, — историю надо было учить лучше, а не с рогатками по заборам лазить.

— Так в учебниках ничего про это не писали, — обиженно проворчал Хляба.

— Народ, — прервал их Сантилли и прижал руку к уху, прислушиваясь к тому, что ему говорили пилоты. — Наши нашли большое пепелище в нескольких километрах отсюда. Больше ста лет, почти все заросло. Ученые уже сравнили карты — Новгород был вообще не здесь, а западнее, недалеко от озера. Так что нет здесь ни Владимира, ни кто он там еще.

Роман разочарованно присвистнул:

— Зря размечтались.

— Нас кто-то сопровождает? — запоздало спохватился — Олег. — Мишель?

Сантилли кивнул:

— Как же без маркиза? Три «птицы» в режиме невидимости. Одна над нами, две рыскают по кустам.

— Почему он не отжимается? — по-детски обиделся Глеб. — Что такое «рыскают»?

— Предложи замену слова, — Таамир изобразил ожидание, но инженер забавно встопорщил усы и предпочел отъехать от вредного попутчика. — Жаль, жаль, а я так хотел пополнить словарный запас.

Проехав по застеленным досками улицам среди домов, украшенных резьбой и деревянными конскими головами, путники выехали к самому детинцу.

— Ну, и фи… э… не пустят нас туда, — Глеб с сомнением разглядел дюжих молодцев в воротах и быстро добавил. — Не считается.

Но Сантилли тронул пятками Грома.

— Есть такая штука, — пояснил он, оборачиваясь, — называется она «я тебя в упор не замечаю», — и кивнул на улыбающегося Сах Ира. — С нами маг, народ.

Путешественники, с опаской поглядывая на равнодушных дружинников, беспрепятственно въехали в ворота.

— Я бы на вашем месте рот все-таки закрыл, — негромко произнес Алексей. — Не ровен час — ворону поймаете.

— Да нет здесь никаких ворон, — упрямо мотнул головой Роман. — Вон храм. И что дальше?

— А дальше, как ты и сказал — храм, — охотно пояснил Сантилли, спешиваясь, — поглядим, что там происходит, а потом обзорная экскурсия по городу с заходом в святые и не очень места.

— Нет, вы издеваетесь, — усмехнулся Марк. — Вчера склад, сегодня — храм. За идиота меня держите? Думаете, я не понимаю, для чего все это?

— Растем по экспоненте? — приподнял брови Алексей. — Что тебя не устраивает?

— Да уж, экспоненциальный рост на лицо, — пробормотал Сантилли и огляделся в поисках коновязи.

— Ты еще помнишь, что это такое? — удивился Олег, вслед за остальными сползая на землю.

— С вами забудешь, — ашурт кивнул на вбитые в стену кольца. — Наверно, это. Ладно, — неожиданно легко сдался он, — храм отменяется по причине излишнего ума жертвы. Что ты предлагаешь?

— Обзорную экскурсию, — Марк с сомнением посмотрел вниз, прикидывая, подкосятся у него ноги или нет, когда он спрыгнет. — Веришь — нет, но мне стало любопытно.

— Пробуждение интереса к жизни? — удивился Алексей. — Не зря вчера надрывались?

— Я ценю ваши усилия. — Марк перебрал поводья и вздохнул, — но я сам справлюсь.

— Девку тебе надо, — Глеб привязал коня и подергал повод, проверяя узел, — горячую и молодую, так чтоб пар из ушей свистел.

— Девка — это вещь, я бы тоже не отказался, — ашурт приценивающееся прошелся по обширному двору взглядом, — но, по видимому, я обломаюсь.

— Эх, мать твою, — Глеб молодецки приосанился и провел по усам, — а бабенки-то здесь ядреные. Угораздило ж меня жениться.

— Вторую возьми, — Марк, мешком сползший по боку коня, охнул и, морщась, потряс ногами, — Киселей тебе наварит, пирогов напечет, а Тамара скажет тебе огромное женское спасибо.

Оставив дэмов приглядывать за лошадьми, путешественники нагло и обстоятельно обошли двор, заглянув по пути во все постройки и окончательно утвердившись в том, что инженеров и конструкторов нельзя пускать в кузницу, как и демонов. Последних пришлось вытаскивать оттуда силой. Причем ашурта заинтересовал больше кузнец, чем сам процесс: могучий мужик в кожаном фартуке и пронзительным взглядом из-под кустистых бровей.

— Таким и должен быть бог огня, — с восторгом поделился он с друзьями, щурясь от яркого солнца после мрачноватого полумрака кузницы.

Княжий терем особого впечатления на них не произвел: люди видели это все на картинах, в музеях и в фильмах, а остальным, после дворцов показалось неинтересным, но «миленько», как выразился Сантилли, провожая придирчивым взглядом пробегающую мимо фигуристую девушку.

— А у меня компромат на тебя зреет, — наклонился к нему Сах.

— Как созреет — выбрось, — посоветовал ашурт и ухмыльнулся.

— У меня ощущение нереальности происходящего, — пожаловался Олег, когда они спустились с высокого крыльца. — Кажется, что сейчас выскочит откуда-нибудь режиссер и прогонит нас со съемочной площадки.

До вечера путешественники потолкались по городу, походили по ремесленным рядам, перекусив на ходу местной колбасой, посмотрели на работу мастеров и, переполненные впечатлениями, покинули город.

— Классно погуляли, а Марк? — Глеб толкнул плечом задумавшегося физика и обратился к товарищам. — И кто меня подсадит?

— Пешком иди, — посоветовал тот и вздохнул. — Я бы тоже не отказался, психотерапевты доморощенные.

После ужина Сантилли сидел у обрыва и смотрел на озеро. За спиной шумел лагерь: шутки, смех, разговоры — путешественники делились впечатлениями. Неужели вызов сорвался? Он вздохнул: может быть, и к лучшему — не пришлось подставлять собственных защитников. Вывод: будем выкручиваться собственными силами.

Демон вспомнил слова Арта и хмыкнул. Насмешили — король с королевой. Амбиции у них зашкаливают не по-детски, придется притормозить.

Задумавшись, он пропустил появление гостьи, но существа их породы всегда приходили незаметно и без стука. За спиной еле слышно зашуршал шелк, и лицом к Сантилли на траву грациозно опустилась не по-человечески прекрасная женщина. На Земле бы сказали мулатка. Роскошные черные волосы забраны в высокую прическу, стройная шейка, точеный носик, пухлые губки, томный взор и идеальная фигура: в меру полная грудь, тонкая талия и аппетитные бедра. Не знаешь, куда пристроить глаза и руки — все хочется стиснуть и уже не отпускать, прижав к себе, как можно плотнее. И не спеша начать раздевать….

Темно-зеленое платье ничуть не мешает этому, намекая на свое присутствие двумя узкими вертикальными драпировками и облегающим низом с более чем откровенным разрезом. Сантилли машинально подумал, что белья, скорее всего под ним не предусмотрено.

Женщина небрежно оперлась на руку и, загадочно улыбнувшись, изящно согнула ножку в колене.

— Надеешься, что вспотею? — ашурт иронично изогнул бровь. — Почему так долго?

— Дела, демон, дела, — музыкально протянула гостья. — А ты куда-то торопишься?

— У меня к тебе просьба, Шаанна, — Сантилли не стал тянуть время, еще раз с удовольствием прошелся глазами по ее фигуре и вернулся к лицу.

— Это ты называешь просьбой? — дух подался к нему и неожиданно прошипел. — Зря ты не озаботился защитным кругом.

— Ауж-ша йошшли, — тихо, но отчетливо произнес ашурт, перехватывая занесенную для удара хрупкую руку, кстати, вполне материальную.

— Откуда она у тебя? — побледнела Шаанна, безрезультатно выворачивая запястье из тисков демона.

— Не трепыхайся, милая, — усмехнулся Сантилли и разжал пальцы, — и мы с чувством обо всем потолкуем.

— Что ты хочешь за нее?

— Исключая твое королевство? Я уже сказал — помощь, — он кивком головы показал на костер за спиной.

— Люди? — дух пристально вгляделся. — Зачем демону люди? На них и так ваша метка, подчини их полностью, и они с радостью вылижут тебе не только ноги, но и между ними.

Сантилли поморщился:

— Это было пошло, Шаанна. Но раз ты предлагаешь, то мне доставит большее удовольствие твой язычок.

— Молодой, нахальный и безмозглый. Не думай, что твои защитники смогут противостоять мне.

— Не думаю, — ухмыльнулся ашурт. — В любом случае у тебя получится лучше. Мне надоело, — он стер с лица ухмылку и холодно посмотрел ей в глаза. — Ты или помогаешь и получаешь книгу, или катишься к себе в болото. Пачкаться и тереться о твои прелести я не намерен.

Шаанна тоже сбросила маску соблазнительницы:

— Условия, демон.

— Ты получишь книгу, но без нескольких страниц. Не надейся, что вызов демонов я тебе оставлю. Кроме этого, у меня останется второй экземпляр в качестве страховки. С тобой это не помешает. Ты выполняешь то, что я прошу, и свободна, как ветер в поле. Вздумаешь обмануть — я спускаю с цепи темных.

Дух обнажил клыки:

— Не посмеешь.

— Спорим? — Сантилли помахал ладонью и из темноты вынырнул Хью в образе туманного змея, растянувшись позади ашурта. — У некоторых к тебе вопросы с да-авних времен.

— Что мне может сделать раб? — презрительно пожала плечиками Шаанна.

— Который на порядок сильнее тебя? — ашурт сделал вид, что задумался. — Порвать на ленточки? Закатать в глиняный сосуд? Поиметь от души?

— Как бедна твоя фантазия, — сокрушенно вздохнул Хью и осклабился. — В честь давнего знакомства, любовь моя, я пойду от конца к началу. А потом, если ты еще будешь в состоянии шевелить своим змеиным язычком, мы вспомним то, что мне когда-то предлагала одна женщина, на очарования которой я попался. За все надо вносить плату, — дух шаловливо перекатился на спину, как кот, и повернул к ней голову, — особо за предательства.

— А если я соглашусь, — Шаанна сузила глаза, — где гарантии, что ты сдержишь слово?

— Я бы обманул, — промурлыкал Хью, — это так в твоем обычае.

Сантилли, не глядя, потрепал дымчатую гриву змея:

— Нет гарантий, ласточка. Мы решили взять за образец тебя. Или ты соглашаешься или нет. Первое предпочтительней.

— Ты не понимаешь, что просишь, демон, — зло проговорила Шаанна. — Они опасны и непредсказуемы.

— Поэтому ты решила от них избавиться?

Сантилли говорил наобум, но даже если он и ошибался, риска никакого не было — просто один подозреваемый выбывал из списка. Тоже результат.

— Надо исправлять последствия необдуманных поступков, — ласково посоветовал он, глядя на духа, зло стиснувшего зубы.

— Ты, глупый демон, думаешь, что управляешь ими, — прошипела она ему в лицо. — Ты думаешь, что ты кошка. Но мышки скоро посадят тебя в свою мышеловку и тогда….

— Итак, ты отказываешься? — огорченно уточнил ашурт. — Хью, она….

— Послушай меня, молодой идиот, — заторопилась Шаанна. — Сначала они спрашивают разрешения, потом лезут без спроса, потом топчут грязными сапогами блюда на твоем столе, устраивая свинарник. И не успокоятся, пока все не разрушат.

— Люди разные. Эти уже не раз помогали нам, — усмехнулся Сантилли. — А ты стоишь на месте, поэтому ваш мир гибнет. Они те, кто могут нас спасти и спасут. Убери то, что убивает одного из них — и книга твоя. Или… — он наклонил голову в сторону Хью.

— Наивная девочка, — Сантилли небрежно подбросил на ладони голубоватую сферу, — как она смогла тебя провести?

— Ты видел ее? — грустно прошелестел Хью.

— Пф, кукла, маска, дешевая потаскушка. Как ты мог повестись на все это — не понимаю. Выбрось ее из головы. Если у нас с тобой все получится — ты снова станешь королем и поимеешь ее в любых позах и без проблем, но я бы не советовал.

— Ты говоришь, как низкий пошляк, — сердито встопорщил гребни дух, — солдафон.

— А я и есть солдафон, — весело хмыкнул ашурт. — Забыл? И да, сделай так, чтобы Марк… ну… ты понял.

— Нет, — набычился Хью, — я ничего не понял. Пугать не надо?

— Сфинктер его подстрахуй, плиз. На черта нам такое решение проблемы, если он потом будет мучиться из-за того, что при всех намочил штаны. Я бы повесился.

— Эта смерть позорна, — серьезно согласился дух. — Я сдержу его позывы. А ты сдержи хозяина, чтобы он не наказал меня.

— Заметано, мой друг, — рассеянно отозвался демон.

— И говори нормально. Я плохо тебя понимаю.

— Не ты один нервничаешь, — Сантилли встряхнулся. — Пошли самоубиваться?

— У них своя история, — горячился Олег, размахивая руками. — Что-то схоже, но больше своего. Интересно, а что здесь будет через лет двести-триста?

— Надеешься дожить? — поднял голову Марк.

— А почему нет? Заклинание будет действовать как раз столько времени. Я еще столько хочу сделать, что боюсь — и этого не хватит. Вдруг, я историком заделаюсь? Можно же еще как-то продлить жизнь. Омоложение организма, например.

«Один готов, — Сантилли улыбнулся про себя, подходя к костру. — Жадные до жизни — это хорошо».

— Я еще с вашими порталами хочу разобраться, только как — не представляю, — Алексей подбросил в костер ветку. — Времени катастрофически не хватает. Надо уходить с завода. Каждый день одно и то же. В печенках сидит.

— А мне нравится копаться в железяках, — весело отозвался Глеб. — У меня с ними глубокий полномасштабный роман.

— Можешь же выражаться по-человечески, — удивился Таамир, принимая кружку от Мишеля, — но сто отжиманий ты нам должен. Честно говоря, я думал, что ты наберешь больше.

— А что мне будет, если я вообще не буду выражаться? — хитро спросил инженер.

— Да, Таамир, кнут есть, а где пряник? — рассмеялся Алексей.

— Пряник я уже обещал, — дракон сделал несколько медленных глотков, не отрывая от человека глаз.

— А, — вспомнил тот. — Да на кой мне твой титул? Лишняя морока. Головная боль. Ты такое предложи, чтобы я заболел этим. А так я тебе хоть по триста раз в день отжиматься буду. Лишняя мускулатура не помешает.

— Сам придумай, — выкрутился Таамир.

— Ну, так не интересно, — разочарованно протянул Хляба. — Ты бы предложил, а я бы поломался.

Рино в палатке у Бетти — пусть там и будет. Ласти нет. Отлично. Вряд ли она адекватно отреагирует на новый облик Хью, а малышке вредны подобные встряски. Сыновья переживут. Воительницам полезно расширить кругозор. Драконы — они драконы. Сестре все объяснит муж. Сантилли подождал, пока эхо разнесет смех по окрестностям, и позвал Сах Ира:

«Нам нужна полная защита от духов, но пропусти Хью. Срочно. И придержи Арта, он будет сильно не в духе».

Да уж — дух не в духе. Что-то часто он стал каламбурить — не к добру.

Маг встревоженно вскинулся:

«Санти, во что ты встрял?».

Ашурт без слов показал ему сферу, и ийет моментально накрыл поляну куполом.

«Вардис, — Сантилли перехватил его ошарашенный взгляд, — я тебя прошу как друга — не мешай и придержите людей, чтобы ничего не испортили».

Темный наклонился к жене и что-то быстро зашептал ей, обнимая за плечи.

Еще коротенькая инструкция для Таамира и Мишеля и можно начинать.

— Марк, — демон присел перед ним на корточки, — смотри, что я тебе принес.

— Что это? — человек машинально взял полупрозрачный шар и пристально вгляделся в голубоватый туман, клубящийся внутри, не замечая, как ашурт накрыл его пальцы своими ладонями, плотно прижимая к сфере.

Сантилли выждал несколько мгновений, пока физика полностью захватит зрелище переливающейся дымки, и кивнул Хью. Дух осторожно обвил грудь и плечи Марка хвостом, внезапно высунул из-за его спины самую отвратительную харю, на которую только был способен, и протяжно завыл на одной ноте. Мгновение ничего не происходило.

Не обращая внимания на крики ужаса и шарахнувшихся в стороны людей, Сантилли полностью сосредоточился на том, чтобы удержать руки человека и перетянуть в сферу сущность, угнездившуюся в нем. Ей сейчас не до того, чтобы жрать, она напугана до смерти атакующим темным духом, сейчас она не способна думать, не способна защищаться. В ее маленьком застопорившемся мозгу бьется лишь одна мысль — спрятаться! А мы предложим ей защиту и покровительство.

Ашурт постарался не расслабляться, когда в сферу потекла тонкая струйка черного дыма. Нельзя спугнуть, нельзя дать ей ни мгновения на размышления, нельзя оставить ни капли, ни зернышка, которое потом даст ростки, превращающиеся в терновые заросли.

«Быстрее, — закричал он, торопя ее, — можешь не успеть! Он нападает! Нападает! Я закрываю проход!».

И сущность, потеряв голову, стремглав бросилась в укрытие. Тот, кто питается чужим страхом и болью — сам трус. Сантилли быстро обернул ставший черным шар защитным коконом, с трудом поднялся на ноги и только тогда рискнул поднять глаза на белого, как мел, Марка:

— Извини, по-другому никак.

Бросившихся на выручку друга людей держали Сах, Таамир и Вардис. Джес и Жени с интересом рассматривали сферу, у палатки Герхард пытался остановить разъяренную Элерин и рассерженную Бетти. «Амазонки» по белизне лиц не уступали первому снегу. Мишель и Арвин с немым восторгом глядели на Арта. А сыновья сидели застывшими изваяниями, непонимающе переводя глаза с одного действующего лица на другое.

— И что это было? — осторожно спросил Тьенси. — Дурацкий розыгрыш? Нам что делать?

— Нести гитары, — устало усмехнулся Сантилли, — буду отрабатывать очередную дурь.

Эрри задорно присвистнул и сорвался с места, увлекая брата, а император подошел к хмурому Вардису.

— Я могу ее так отдать, — он повертел черный шар в руках.

Тот помедлил и спросил:

— Но?

— Но, — ашурт вздохнул и твердо посмотрел ему в лицо, — я хочу выкупить свободу Хью. Это будет честная сделка.

Ластившийся к Марку дух, принявший облик пушистого змея с милой кошачьей мордочкой, и замер и медленно повернул голову к демонам. Вардис видел, как разгорается в его глазах безумная надежда. Свобода! Свобода, после стольких веков рабства. Свобода, про которую он даже не смел мечтать. Свобода!

— Я останусь твоим защитником, — хрипло проскрипел он. — Я даю тебе Слово.

— Надо было прибить тебя, когда ты ходил у меня в учениках. Скольких проблем бы удалось избежать, — Вардис покусал губу и протянул ладонь, — Я согласен, но ты мне кое-что разъяснишь, прыткий отрок, если останешься жив после жены.

— Не вопрос, — ашурт вложил в его руку шар, который темный сразу запечатал непроницаемой оболочкой и спрятал в тайник.

— Сначала кровь, — Хью, стараясь скрыть возбуждение, перетек к хозяину. — Если меня отправит в мой мир, мне понадобится время, чтобы найти себя. Могут опередить и убить. Нежелательно.

Несколько длинных минут, пока Вардис перезаключает договор. Несколько нескончаемых минут, чтобы коротко объяснить все людям и Элерин. Быстрее. Быстрее. Время утекает сквозь пальцы, как вода сквозь песок в пустыне. Быстрее!

Хью с победным ревом взмывает в небо, делает круг, падает вниз, проносится по поляне, сшибая листья с кустов и подминая под себя разъяренного Арта, кровь которого использовал для вызова Сантилли. Духи покатились по земле, сшибая палатки. Бывший король и несостоявшийся, у которого не было никаких шансов занять престол.

Двойная комбинация с треском провалилась: Шаанне не удалось убить всех, кто ей казался опасным, и не получилось отстранить в сторону ашурта, их защищавшего. Сантилли никогда не простит ей ни погибших Такеров — талантливых химиков, ни веселого одаренного японца-конструктора, но самое важное — друзья уцелели. Осталось сказать спасибо неведомому покровителю и дело можно закрывать.

А как хорошо все было продумано: изменить русло подземной реки и расшатать опоры обзорной площадки, напеть через десятых лиц в уши наивному духу мысли о троне. Но осторожный хитрый демон никогда бы не стал наделять своего неискушенного защитника неограниченным могуществом, и тогда взбешенный отказом Арт, мог разорвать договор, оставив Сантилли без защиты. Остальное дело времени. Шаанна ничем не рисковала. Никто бы на нее не подумал.

Но уроки Таамира и партии в горбе не прошли даром, и королева проиграла. Сейчас Хью вправит мозги будущему подданному и умчится убивать бывшую возлюбленную, когда-то предавшую его и продавшую в рабство Вардису. Сантилли от всей души надеялся, что у него хватит на это ума. Нельзя оставлять за спиной недобитого врага. А с другой стороны она еще может пригодиться. Надо попросить Хью, чтобы запер ее как следует.

— С выздоровлением, Марк, — ашурт устало улыбнулся.

Если бы человек знал, чего это стоило демону, он бы опустился перед ним на колени и… перестал бы быть другом. А последнее с некоторых времен Сантилли стал ценить очень дорого.

— Ураган? — Ласайента сунула гитару мужу и оглядела лагерь. — А что Арт такой помятый?

— Боролись, — Сантилли передал инструмент Марку и пошел к духу. — Сейчас палатки поставим и будем петь до утра.

— У меня не было выбора, — тихо произнес он. — Ты играл на чужом поле, а я не хотел тебя терять. Вас обоих обманули.

— А Хью все знал, — зло проворчал Арт, глядя в сторону.

— С самого начала, но не до конца, — ашурт улыбнулся. — Зато сюрприз получился потрясающий. Вот смотри, — он протянул духу два рубина, мерцающих злыми искрами, — это тебе и Аюне в качестве утешительного приза.

Арт нехотя повернул голову, мгновение, не веря себе, всматривался в камни.

— Королевский подарок, — дух моментально сгреб их. — Ты прощен.

— Кто бы сомневался, — вздохнул демон и крикнул ему вслед. — Куда рванул? А палатки?

Пока совместными усилиями наводили порядок, сыновья развернули «аппаратуру». Сантилли хмыкнул, глядя, как Эрри выдергивает из планшета горизонтальные окошки, как они наливаются красками. И когда успели придумать — впихать в планшет программу синтезатора? И не просто сделать его виртуальным, это почти любой может, а напитать объемом. Гении малолетние. А две клавиатуры — это чтобы не подраться?

— Хочу серенаду, — заявила Ласайента, садясь рядом с мужем. — Элерин ты пел. Я тоже хочу. Пой!

— Но… — попытался отказаться ашурт.

— Беременным женщинам нельзя перечить, — безапелляционно заявила супруга и сменила тон. — Сан, ну пожалуйста. Серенаду. А потом все остальное, — она поцеловала его и просительно заглянула в глаза. — Ты такой хороший. Я так тебя люблю.

— Учишься подлизываться? — удивился Сантилли и взял первый аккорд.

Марк слушал песню и себя. Тишина, мир и спокойствие. Легко дышится. Он усмехнулся про себя — еще бы не дышалось легко, как заново родился после такого-то испуга. Поневоле начнешь ценить жизнь с удвоенной силой.

К нему подсел Алексей и тихо произнес:

— Ты заметил, как Санти стрелял глазами по сторонам, будто ждал чего-то? Нападения собственного защитника? Что же у них все-таки происходит?

— Ты зачем сейчас у меня это спрашиваешь, детектив доморощенный? — прошептал Марк. — Прощупываешь, насколько я жив?

— Никогда не помешает, — с нервным смешком отозвался друг. — Так что?

— Пойди и спроси, — посоветовал Марк и улыбнулся. — Из тебя такой же сыщик, как из меня балерина — дальше приборов не видишь.

— А что? — тихо возмутился с другой стороны Глеб. — Оснуем свое детективное агентство. Что я сказал? — он недоуменно почесал голову. — Оснуем. Основаем. Черт.

— Нормально сказал, — впервые за шесть лет открыто рассмеялся Марк.

— Тихо вы там, — шикнул на них Олег. — Бездушные люди.

— Ну, скажи «создадим» и успокойся, — прошептал физик и шутливо оттолкнул друга. — И отстань от меня, я его сто лет не слышал.

Амира во все глаза смотрела на Эрри. Как с кажущейся небрежностью скользят по черно-белым клавишам длинные пальцы, как он улыбается, как качает головой в такт музыке. Ей никогда его не догнать. Это невозможно. Потому что она бездарна. А он словно выставляет себя напоказ. Любуется собой и совершенно не смотрит в ее сторону. И не надо! Она и так проживет! Ее и так будут любить!

Ласайента откуда-то из-за спины взяла гитару и с таинственным видом пробежалась по струнам:

— Помнишь?

Еще бы не помнить? Это было их первое путешествие. Самое начало пути, когда еще он не знал, что вредный языкастый йёвалли — девушка, его душа и жизнь, когда они еще не встретили Маярта и Саха, когда еще не познакомились с Рашидом. Когда он еще не думал, что будет бегать к Таамиру за советами и сидеть с ним у одного костра. Когда будущее казалось черным и беспросветным, как ночная мгла. Но уже была любовь и надежда. Именно тогда Сантилли сочинил слова, а Лас — мелодию. И родилась песня. Будоражащая, не дающая покоя, зовущая вдаль. Ашурт считал ее самым лучшим их творением. Караван шел по пустыне, а Лас, как молитву, шептал: «Все будет хорошо. У меня все получится». И у них все получилось.

Марк не замечал, как по щекам текут слезы. Где-то и его любимая тоже сейчас слушает певцов и улыбается. Ветерок высушил мокрые щеки, нежно поцеловал и прошептал: «Не грусти. Я всегда буду любить тебя».

Ласайента вопросительно посмотрела на Саха: «Не переборщил?».

«По-моему, нет, — неуверенно ответил тот. — Если бы он браслет снял, я бы точно сказал, а так все на ощупь, как в темноте».

«А стимул?».

«Да подожди ты со стимулом, — отмахнулся маг, — По-моему, он сам с этим прекрасно справится».

Амира тихо поднялась.

— Ты куда? — остановила ее Ла-али.

— Топиться, — принцесса недовольно выдернула руку и пошла к озеру.

— И зря, — подруга потеряла к ней интерес и уже не сводила глаз с молодого ашурта. — С ума сойти, как они поют. И плакать хочется и смеяться.

Темнота бережно укутала со всех сторон, отрезая от светлого праздничного круга. Пусть веселятся, их дела ее не касаются. Она только охраняет. Девушка спустилась к воде по проложенной магом тропинке. Нет, здесь ее увидят из лагеря, а вот дальше — заросли кустов, как нарочно делящие берег на небольшие кусочки-купальни. Личные пляжи для каждого. Левее — валуны, а здесь песок и чистое дно. Ла-али уже купалась тут со своим демоном, а вечером появилась лишняя палатка. Понятно, для чего.

Амира раздраженно продралась сквозь кусты как можно дальше в сторону и начала сдергивать с себя одежду. А ей все равно, пусть он хоть трижды красив и умен. Ей все равно. Вернется домой, и ее на руках носить будут, а он пусть прыгает по сцене. Принц - загадка, демон-совершенство. Нужен он ей больно. Она и без него проживет прекрасно.

Вода оказалась приятно теплой и успокаивающей. Девушка заплыла как можно дальше от берега и легла на воду. Тишина. Спать пошли? Как-то быстро они успокоились. А ей все равно. Вот никуда она не пойдет. Будет до утра смотреть на звезды и не думать ни о чем. Особенно о нем. И что с того, что он поет и рисует? Тоже мне таланты — картинки малевать. Да любой художник мечтает запечатлеть ее на полотне. Менестрели в ее честь такие баллады слагали, не чета тем слезливым песенкам, что они придумывают.

Вот когда-нибудь он женится и вдруг встретит ее, красивую, могущественную, победившую во многих битвах, и пожалеет о том, что отталкивал, но будет поздно, потому что у нее к тому времени будет великолепный муж, великий полководец, заботливый, любящий и почитающий только ее. А она небрежно кивнет ему и пройдет мимо, невообразимо прекрасная, грациозная, в золотом тонком платье, усыпанном драгоценностями. А он будет стоять и смотреть ей в след, и забудет про свою жену. Будет стонать по ночам, лишится покоя и сна, а она даже думать о нем не будет.

С берега раздался взрыв хохота и шумный всплеск. Амира подняла голову. Вот ненормальные, кого-то выбросили в воду и сейчас с криками разбегаются. Делать им нечего. Как дети. Она снова легла и стала смотреть на звезды.

Эрри заинтересованно понаблюдал, как люди схватили брыкающегося и ругающегося Марка за руки и за ноги, раскачали и выбросили в воду прямо в одежде. Физик упал недалеко, выскочил, отплевываясь, на берег и, грозя страшными карами, бросился в погоню за подлыми друзьями. Вскоре академики и конструкторы, забыв про годы и авторитет, азартно топили друг друга на мелководье.

Куда она могла пойти? Еще подумает, что он за ней следит. Принц оглядел берег, м-да, задачка. Пустишь поисковый импульс и однозначно чувствительно получишь по шее. Хорошо, если только этим и отделаешься. Да какая разница, развернется и уйдет. Лишаться купания из-за вздорной девчонки?

Эрри вспомнил, как лет двадцать назад ему понравилась девушка из дома Ашуртов. Тоже с ума сходил. Казалось, жить без нее не сможет. Кружил на байке возле университета, встречая после занятий. Лишь бы увидеть. Песни писал про разбитое сердце и несчастную любовь. Едва ли не все курсы гадали, кого он высматривает, пока не увидел, как она садится в машину какого-то накачанного хлыща. Тот откинул купол и, по-хозяйски развалившись, похлопал ладонью по спинке сиденья, как собачку позвал, а его несостоявшаяся любовь жеманно повела плечиком и гордо поцокала к нему каблучками, небрежно отмахнувшись от подружек. Курица, она и есть курица. А эта — змея гремучая. И когда он успел ей так насолить?

Принц разделся, свернул вещи в узел и вошел в воду — лень было бродить по кустам в поисках прохода. Первый и второй свободный участок берега он пропустил, мало ли кто еще захочет искупаться, а здесь камешек приметный, не промахнется в темноте, если что. Юноша забросил сверток с одеждой на песок возле огромного валуна и нырнул. Ночное зрение мало помогало под водой, и он поплыл наугад, вытянув руки. Если и попадется что-то или кто-то, успеет среагировать. Когда ему надоело изображать дельфина, Эрри вынырнул и огляделся.

Люди разожгли костер на берегу и мирно беседовали. Не забыть бы подкинуть Саху идею на будущее, чтобы заменили им браслеты. Надо, чтобы они защищали только мысли, а общее состояние и чувства оставались на виду, как у всех, и тогда бы не прозевали Марка. Как у него править ауру? На ощупь? Эрри тут же позвал мага. Тот выслушал, выругался и предложил соврать про сбившуюся настройку. Да-да, а Марк полный дурак и ничего не поймет. Но с духами Сантилли придумал круто, если бы они с Тьенси не отрабатывали с Хью нападение и защиту, то полные штаны были бы обеспечены. Умеет пугать темный. Йёвалли развернулся и поплыл к противоположному берегу.

— Слушай, академик, — Хляба пошевелил палкой угли и подбросил несколько веточек в костер, — а ты ведь теперь пожизненный академик пока ласты не откинешь. Выше-то звания нет.

Сушилась растянутая на палках одежда, по-домашнему потрескивал костер, очерчивая неровный круг и выхватывая из темноты то чье-либо колено, то лицо, то руку. Высоко в небе подмигивали знакомые чужие звезды, и луна, тоже чужая, по-родственному протягивала по гладкой воде широкую дорожку.

— Глебка, горбатого могила исправит, но ты даже ей не по зубам, — рассмеялся Алексей.

— Так беззубая же, — бесхитростно удивился тот, — но у нас, слава богу, червям не скармливают. Как представлю — мороз по коже. Вот дайте мне слово, что в землю не закопаете. Что уставились?

— Глеб, все нормально? — встревожился Марк.

— А с чего вдруг должно быть не нормально? — инженер пожал плечами. — Это на случай далекого непредвиденного будущего. Если скормите червям — с того света приду и буду выть под вашими окнами. Проверенная тактика — мигом откопаете и сожжете.

— На ком проверял? — хохотнул Роман.

— Темнота, — Хляба презрительно оглядел его, — во всех сказках пишут.

— Придурки, — усмехнулся Олег, — ржете, как кони. Всех русалок распугали.

— Думаешь? — Алексей приставил ладонь козырьком ко лбу и оглядел озеро. — Вон кто-то плещется. А хорошо идет, напористо.

— Кто-то из молодых, — Марк тоже посмотрел в ту сторону. — Силушку некуда девать, так и прет, да, Глебушка?

— Да-да, — проворчал инженер. — Вот буду разговаривать, как все, и сами же первые сдохните от тоски. Я, может, всю жизнь этот образ создавал, чтобы отличаться от основной массы, а вы решили меня туда утрамбовать, не глядя. Олухи царя небесного.

— А мы, выходит, основная масса? — обиделся Роман. — Спасибо на добром слове.

— Ну, не совсем, — пошел на попятный Глеб, — а так, с краю. У каждого должен быть свой имидж, а у тебя что? Вот чем ты от других отличаешься?

Марк коснулся руки Алексея:

— Прогуляюсь я немного, не теряйте. Надо обдумать кое-что.

Друг кивнул:

— Смотри, чтоб русалки не утащили.

Вечер был теплым, ласковым, и Духов прошелся по берегу. Хорошо здесь, спокойно. Остаться жить, что ли? Домик построить или землянку вырыть. Скит. Монах-затворник. Рак-отшельник. Интересно, долго он выдержит такую жизнь? Марк усмехнулся мыслям и забрался на плоский камень. Но Сантилли, надо же было придумать! Как штаны сухими остались — удивительно.

Когда прошел основной страх, и ашурт коротко все объяснил, Марк снова испугался, что забудет жену и сына, но нет, не забыл. Все осталось — и воспоминания и любовь, все, кроме горечи и тоски. Не было пустоты, под сердцем по-прежнему жило такое дорогое ему тепло.

Но демон прав: любить и держать в плену — не совместимо, это разные вещи. Его любимые не умерли, у них теперь другая дорога, но когда-нибудь они встретятся, и что он скажет им? Как посмотрит в глаза? Бросил все и всех? Спился? Опустился ниже плинтуса, как говорил Сашка. Хуже предательства.

— Не помешаю? — рядом бесшумно присел демон, заставив вздрогнуть.

— Твою ж…. Что ж ты ходишь, как призрак? — человек вытер пот со лба. — Топать когда научишься?

— Я топал, — обиделся Сантилли, — как слон. Это ты глухой. Что один сидишь?

— Достали уже со своей подстраховкой, — поморщился Марк.

— Так страшно же тебя оставлять без присмотра, — ашурт заглянул в его лицо. — Вдруг раз — и суицид?

— Не говори глупостей, — человек недовольно поморщился.

— А я хотел умереть, — демон отвернулся и стал смотреть на воду. — Когда убили Скилли, я себе зарок дал: убить их как можно больше и страшнее. Как они ее. Чтобы на века запомнили, и умереть. Смысла не было жить, — он помолчал. — У ийет ко мне список длиною в вечность, не рассчитаюсь.

Марк, не ожидавший этого откровения, боялся пошевельнуться. Как утешить? Что сказать? Что была война? Слабое оправдание.

— Они иногда возвращаются, — неожиданно произнес Сантилли, — но другими. Чужими. Скилли вернулась обычным человеком. Почти ничего не помнит. А я вижу в ее глазах только кровь и разбитую головку моего сына.

— Как возвращаются? — похолодел Марк, невольно стискивая пальцы.

— Рождаются, живут, — ашурт незряче глядел перед собой. — Реинкарнация. Нельзя тебе это говорить, но если вдруг вы встретитесь, а ты окажешься не готов, как я…. Она вышла замуж, счастлива. И хвала богам, я бы не выдержал, каждый день и ночь видеть, как… — он с трудом проглотил ком в горле и провел по лицу ладонями, стирая воспоминания. — На черта я тебе все это говорю? Прости, дурака. Что-то не туда меня понесло.

— Тоже надо высказаться, — медленно выговорил Марк. — Я бы с ума сошел на твоем месте.

— Я и сошел, — Сантилли тяжело усмехнулся. — Скажем спасибо Таамиру за то, что я здесь тебе рассказываю страшные сказки на ночь и пугаю до сердечных приступов.

— Тоже провел трудотерапию? — спросил первое, что пришло в голову, человек.

— Угу, ночную, — ашурт потянулся и лег, сложив руки под головой. — Только дракону не ляпни, хотя об этом и так все знают. Почти двести лет надрывался.

— Это как? Подожди, ты о чем?

— Забудь, — сонно пробормотал демон, — но было весело. Временами.

Марк ошарашенно смотрел на спящего ашурта. Не слабые откровения. И что с ними делать?

— Сан, — физик осторожно потряс его за плечо. — Шел бы ты в палатку.

Из темноты неслышно вынырнула Ласайента, легко вспрыгнула на камень:

— Ты иди, я посижу с ним, — тихо попросила она. — Ритуал много сил забирает. Жалко, что я опоздала. Сильно страшно было?

— Да как сказать, — пробормотал Марк, сползая вниз. — Вы ненормальные, вот что я вам скажу.

— Зато веселые, — Ласайента махнула ему рукой, подождала пока человек уйдет, и наклонилась к мужу. — Ты, интриган, получилось?

Сантилли показал ей браслет физика:

— Как в цирке — тихо и без шума. Сейчас Сах подправит ему ауру, а мы займется браслетом. Где оставим? У камня?

— Ты думаешь, он не будет их ждать?

— Задумается. Он же хочет их такими, какими они были, а не слабыми воспоминаниями.

— Ты как? Нормально? Я так боялся… а, черт… боялась за тебя.

— Ты смешно сердишься, — ашурт провел по щеке пальцами. — Но ты прав-права, — муж скорчил забавную рожицу, притянул жену к себе и поцеловал, — хочу релакс, долгий, жаркий и….

— Сан, браслет, — непреклонно остановила его демонесса, — релакс никуда не убежит.

Эрри задремал на песке, когда его разбудили осторожные шаги. Йёвалли приоткрыл один глаз, мгновение пытался понять, что происходит, и чуть не присвистнул, распахнув уже оба. А фигурка у нас — вау! Демон схватился за накопитель, холодный, пошарил глазами по сторонам, ища пути отступления, и понял, что никуда уходить не хочет. Что он, последний дурак? К нему идет прекрасная обнаженная девушка. Сама. А он сбежит? Да ни в жизнь! Но если учесть, насколько та кобра, то лучше притворится камнем. С глазами. Проклятье! Он опустил веки, чтобы его не выдали мерцающие зрачки, и стал наблюдать за ней сквозь ресницы, стараясь дышать через раз. Если в одежде она очень красивая, то без одежды — сумасшедшая мечта поэта.

Амира присела на корточки и пощупала песок вокруг себя. Эрри стиснул зубы и колени, мысленно застонав — да здесь даже у мертвого встанет — и невольно приподнялся на локтях. Боги, как изящно она это делает!

«Я — труп, — взмолился демон. — Я один большой труп. Пусть она пройдет мимо!».

Пусть не проходит! Не надо.

Девушка медленно продвигалась вперед, проводя руками по песку, а принца мучительно ждал, когда она прикоснется к нему, желая этого и боясь. Вот она нащупала его пальцы, непонимающе нахмурила брови, потыкала в них, нажала.

— Это я, — тихо произнес йёвалли. — Ты что ищешь?

Амира взвизгнула и отпрянула, упав на спину.

— Тихо. Что кричишь? — Эрри легонько дернул ее за ногу, с трудом заставив себя разжать пальцы. — Хотел бы взять — уже бы взял.

— Где моя одежда? — лихорадочно закрываясь руками, прошипела она.

— Я откуда знаю, — повел плечами демон. — Возьми мою, — он растряс сверток и бросил ей рубаху, мысленно проклиная себя за идиотизм.

Одежда нашлась рядом, за кустами. Принц, не выходя на берег, бросил ей узел с вещами и снова обругал себя. Дурак! Надо было принести, одеть… а потом раздеть. А лучше вообще не одевать.

«И быть мне покусанным, — неожиданно разозлился Эрри. — И сдохну от яда».

— Ты все? — не оборачиваясь, спросил он. — Мне надоело сидеть в воде.

— Забирай свои….

— Без эпитетов, — предостерег ее демон. — Я, между прочим, заслужил «спасибо».

— Спасибо, — желчно ответили из темноты.

— Пож-жалуйста, — съязвил йёвалли, выходя на берег. — Можно было и ласковей, — а про себя добавил: «Змея гремучая».

— Перебьешься.

Девушка оделась и сейчас торопливо зашнуровывала сапоги.

— Один вопрос, — Эрри присел перед ней на корточки. — За что ты меня ненавидишь? Я тебя в прошлой жизни обидел? Задавил байком любимую собачку? В детстве памперс украл?

Последнее Амира не поняла, смешалась и поправила мокрую прядь:

— Почему ты так решил?

— А что я должен думать? — рассердился демон. — То спину мне взглядом буравишь, то срываешься, как цепная собака. Объясни, хоть знать буду.

— Нет, все нормально, — принцесса подергала шнурок и невнятно созналась. — Это я дура.

— С моей точки зрения — очень даже умная, — серьезно ответил принц, мысленно согласившись с ней.

И Амира решилась.

— У меня ничего не получается. Я стараюсь, делаю, а все равно не то.

— Что не то? — терпеливо спросил Эрри.

— Да все! — с отчаянием воскликнула она. — Все, что ни делаю — все плохо!

— А я-то здесь при чем?

— Я не знаю! Я ничего не умею! У меня ничего не получается! Я дура! Я бездарность! — плотина рухнула, и Амира уже кричала, стирая со щек слезы.

Эрри прижал ее к себе, давя проснувшееся желание поцеловать:

— Да все у тебя хорошо. Тихо, маленькая. Все хорошо.

— Я не маленькая, — всхлипывала девушка. — Мне уже девятнадцать. В моем возрасте замуж выходят.

— А мне восемьдесят семь, — вздохнул демон, — и вряд ли папа разрешит мне жениться.

— Сколько? — подняла на него заплаканные глаза принцесса.

— Шестнадцать, по-вашему, — пояснил Эрри. — Мелкий еще.

— А что же ты умел в девятнадцать? Ползать? — девушка невольно улыбнулась и вдруг испугалась, что демон обидится и уйдет.

— То же, что и сейчас, но хуже. Я в девятнадцать универ закончил и поступил в консерваторию, — йёвалли с сожалением отпустил ее и потянулся за штанами.

Тьенси уже завалил бы ее. Нет, грубое слово «завалил» к ней не подходит. Не сочетается. Боги, она же еще ребенок, дайте мне сил все это пережить!

— Зачем тебе консерватория?

— А? — очнулся Эрри. — Мне нравится.

— Ты в свои девятнадцать так много успел, а я первый раз так далеко от дома, — печально пожаловалась Амира. — Никаких университетов, консерваторий. Я и наставника себе с огромным боем выбила. Отцу пока истерику не закатишь — не услышит.

Демон промахнулся мимо штанины:

— То есть «первый раз»? Ты никогда не была в походах?

— Нет, — она отчаянно замотала головой. — Никогда. Отец иногда на охоту брал. Ну, знаешь, все с собаками или соколами бегают за одним кабаном.

— С соколом? — недоуменно переспросил Эрри. — За кабаном?

— Он вообще меня не замечает, — не слушая его, тоскливо призналась Амира. — Я же не настоящая принцесса. Липовая. Это Клер заставил меня удочерить. Сказал, что если бы братьям можно было удочерять сестер, он бы не колебался, а раз нагулял…. Мама в родах умерла. Кому я нужна? А второго брата я только раз и видела. Он любимчик папочкин. Все ему.

— А ты завидуешь? — демон натянул рубаху и щелкнул ее по носу. — Не грусти, принцесса. Моя мама в молодости панически всего боялась, у нее всех умений, что готовит классно и вяжет. Элизабет, жена Таамира, тоже ничего не умеет: ни шить, ни вязать, ни варить, ни танцевать, а дракон за нее любого порвет. Но они прекрасные женщины — и это главное.

— А ты умеешь танцевать? — девушка робко улыбнулась, вычленив самое главное для себя. — Научишь?

— Не вопрос, — Эрри, удивляясь себе, лихо подмигнул. — Дай только сапоги одену.

Шустрая девочка, думал йёвалли, затягивая шнуровку, без опыта, без умений рвануть на край света, чтобы доказать отцу, что она личность. И теперь понятно, откуда у нее постоянные истерики — не умеет по-другому, а с другой стороны несчастная и романтичная, но упертая, как потолочная балка. А Клер, выходит, наш старший братик, а Хаарланд — наш общий папочка. У бога войны сын — бог смерти. Вообще-то логично. Ха, а родители это знают? Божественный пантеон Жемчужины не любит афишировать родственные связи. Даже не всегда известно, кто на ком женат. Не отсюда ли пошел закон, что личная жизнь не обсуждается?

— Миледи, — принц галантно предложил ей руку, — не соблаговолите ли Вы опереться?

— Солба… что? — насторожилась девушка, поднимаясь.

Прелестно, дворцовой жизнью нас тоже не баловали. Все свалили на мои хрупкие мужские плечики.

— Руку сверху ложи и пойдем, — рассмеялся Эрри, но она продолжала стоять столбом, и тогда демон ловко подхватил ее под колени, как ребенка, и понес через заросли. — Ты даже не представляешь, как тебе повезло с воспитанием, — принц поймал ветку и аккуратно завел ее за голову, плотнее прижимая к себе девушку. — Тебя не поднимали в шесть утра, не гоняли на разминки, не мурыжили до обеда в классе, а после обеда не мордовали в спортивном зале и на конюшне. Не заставляли задалбливать нескончаемые родословные появившихся из неизвестности и канувших в небытие родственников, не отдавали на растерзание маэстро номер раз и маэстро номер три.

— А где второй? — Амира с замиранием сердца держалась за его шею и молилась, чтобы кусты никогда не кончались.

— Мы его выжили, — принц чихнул. — О, правду говорю. Если точнее, это был я, но Тьенси сказал, что меня одного точно уроют. Добавь сюда репетиции, морское дело, яхту, гонки на мотоциклах и собственно сами мотоциклы. По-моему, я все перечислил. Поэтому ты абсолютно здоровая физически девушка можешь спокойно сбежать на край света в девятнадцать лет, в отличие от меня, замордованного родителями мальчика, у которого, между прочим, это тоже первое дальнее путешествие.

Остальные будем по умолчанию считать за ближние прогулки. Справедливо? Да. «Стоп! — скомандовал себе Эрри. — Что это меня понесло? Никогда не болтал всякую чушь, а тут, как дурак».

Но девушка слушала его завороженно, и принц тряхнул головой: ерунда, сейчас она его укусит и все встанет на свои места. И тут кусты кончились.

Эрри аккуратно поставил Амиру на тропинку и понял, что не может ее отпустить, просто не в состоянии разжать рук.

«Только бы не отпускал».

«Только бы не оттолкнула».

Он наклонился и осторожно прикоснулся губами к ее щеке.

«Идиот. В губы надо было…».

«Я ему нравлюсь!».

«… и в кусты».

«Он будет меня целовать и учить танцевать».

«И как это сделать?».

«А потом мы поженимся, и у нас будут дети».

«Сейчас даст пощечину и наговорит кучу гадостей».

— Даэрри, — прямо на них вылетела Элерин. — Где твой отец? Где твой брат? Куда вообще все делись?

— Э… — сын стряхнул с себя наваждение, но рук разжать не догадался, — по-моему, глупый вопрос. А телефон?

— Вот догадайся, почему я бегаю по лесу в одиночестве?

— Потому что никто не взял с собой телефоны, — послушно ответил Эрри. — А Вардиса попросить?

— Да? — брови матери взлетели. — Ты представляешь, ни одного самого завалящего демона в округе. Они все испарились! — она всплеснула руками.

— Какая-то ты сегодня военная, — осторожно заметил сын. — Это вредно для здоровья окружающих.

Амира прыснула от смеха, и Элерин только тут заметила, что они стоят обнявшись.

— А… — она помахала кистью руки, показывая ни них.

— Ты кого хочешь убить первым, Сантилли или Ае? — не дал ей оформить мысль Эрри.

— Всех! Вы что…

— Тогда мы их поищем, — йёвалли спешно увлек Амиру за собой обратно к озеру.

— Передай этим обормотам, что я их убью, как только они появятся! — крикнула им вслед Элерин и пробормотала. — Ну, не дура ли я? Всех разогнала.

— Сан, — Ласайента, уткнувшись мужу в шею, наблюдала за людьми, — он ищет.

— А мы спим, — ашурт прижал ее к себе. — Тихий час в действии.

— Где мой браслет? — рассерженный Марк попытался достать демона с земли, но не преуспел. — Санти!

— М-м? — тот сонно приподнял голову.

Демонесса потянулась и, не открывая глаз, посоветовала:

— Марк, отвали.

— Девицы твоего возраста сидят по домам и долбят правила вежливости, — отрезал физик. — Браслет где?

Интриганы дружно проверили свои запястья.

— На месте, — Сантилли очень натурально похлопал глазами и заразительно зевнул. — Что ты скачешь? — он перекатился на бок и оглядел человека. — В трусах. Не солидно для академика.

— Хорошо, — сдался Марк, — оформим вопрос иначе: ты не видел мой браслет?

Демон перевел взгляд на его запястье:

— У костра смотрел? Конечно, да, раз ты здесь. Сейчас проснусь, — он растер лицо и зашарил возле себя, потом сполз с камня и стянул следом Ласайенту.

Браслет был найден хозяином в песке недалеко от места поиска.

— Извини, — виновато проговорил Марк, осматривая его, — замок расшатался.

— Давай сюда, — ашурт снова душераздирающе зевнул и потряс головой, — сейчас подкрутим. А с чего ты взял, что он у меня?

— Я уже не знаю, что с вами думать и чего ждать, — вздохнул человек. — Перестаньте, к чертовой матери, меня опекать, — он кивнул за спину, — мне этих оглоедов за глаза хватает.

Сантилли пристально посмотрел на него, проверяя ауру, и кивнул. Они вместе вернулись к костру, дав отбой тщательному прочесыванию окрестностей, просеиванию песка и процеживанию воды.

— Нет, демоны и маги это могут, а мы нет, — разорялся Глеб, когда ашурт открыл тайник между реальностями и достал инструменты. — Где справедливость?

— Глебушка, — сокрушенно вздохнул Сантилли, подкручивая крепление браслета, — справедливости как таковой в природе не существует. Это эфемерное понятие, — он неопределенно сделал круговое движение универсальной отверткой. — Поймаешь — будет твоей. Марк, держи свою пропажу.

— А я — кретин лопоухий, размечтался, — инженер ушел в темноту и почти сразу вернулся с большой сумкой.

«Ласти, разве сегодня годовщина? Вот же…».

— Что там у тебя? — абсолютно спокойно поинтересовался Марк, подтягивая сумку к себе, но Хляба стукнул его по рукам.

— Минута, чтоб оделись, — строго приказал он. — Нехристи, кто в трусах поминает? Никакого уважения к близким.

Демоны изумленно наблюдали, как из необъятных недр сначала появляется скатерть, которую сразу сунули Ласайенте («Ты у нас сегодня женщина, работай по назначению»), потом банки с огурцами, помидорами, капустой, домашней тушенкой, грибами….

— Я сейчас слюной захлебнусь, — прошептала демонесса. — Ты даже не представляешь, как я это хочу.

— Так бери, — рассеянно пробормотал Глеб, роясь в сумке. — Неужели я тарелки забыл?

Сантилли, целиком поглощенный процессом исчезновения огуречного рассола, не заметил сдавленные смешки со стороны людей.

— Успел? — прошептал Роман.

Олег показал ему фото и спрятал телефон в карман.

— Супер, — демонесса перевела дыхание. — Ничего, что я все выпила?

— Пей, золотко, пей. Не жалко, — ласково проворковал Алексей, — не мы же утром отеками будем страдать.

— Элерин пила и ничего, — бодро ответила Ласайента.

— Раз на раз не приходится, — утешил ее Глеб. — А теперь — хит сезона, — и победно достал очередную банку, по габаритам больше похожую на грузовой контейнер. — Та-та-та-там.

— Будь благословенны маги и земля их рождающая! — Марк с трепетом взял тару и открыл. — Горяченькие! Вас-то нам и не хватало!

— Люди, вы больные! — скривился ашурт. — Это же пельмени.

«Сах, как он?».

«Нормально, — отозвался сидящий в кустах маг, — на самом деле рад. К вам гости».

— Пап, вас мама ищет, — в круг света вышел Эрри, держа за руку упирающуюся Амиру. — Сказать, что не нашли? Вы что, пьянствовать собрались?

— Вот только не говори, что заложишь? — прищурилась Ласайента, внимательно пробегая по девушке глазами.

— И будет век мой не долог, — опечалился ничего не заметивший сын и бесцеремонно заглянул в сумку. — Всего две? Так мне звонить?

— Дай телефон, — потребовал Сантилли и пощелкал пальцами. — Мне не привыкать получать по шее. Солнышко, ты как нельзя кстати.

Появление «солнышка» больше напоминало приход гарпии или фурии: сурово нахмуренные брови, глаза, мечущие черные молнии, стиснутые до зубовного скрежета челюсти, приподнятые плечи и руки, сжатые в кулачки, в которых по счастливой случайности не оказалось ножа или топора. Жена искала жертву для заклания. Однозначно.

— О, Элерин! — искренне восхитился Глеб при виде грозной императрицы. — Как вы все вовремя, — он захлопотал вокруг девушки, сделав знак Олегу «доставай, что сидишь».

— Рино, умерь свой гнев, я не знал, — небрежно открестился ашурт, разваливаясь на песке. — Нас разбудили и притащили сюда насильно.

— Они действительно не знали, — Марк вытащил на свет бутылку без этикетки и подбросил ее на руке.

— Э-эй! — в голос возопили ученые. — Осторожно!

— Только не говорите мне, что это спирт, — Элерин обмерила тару пристальным взглядом, и абсолютно у всех создалось твердое впечатление, что она таки произвела химический анализ содержимого сквозь стекло.

— Боже упаси, Ваше Величество, — замахал на нее руками Хляба и забрал у друга выпивку. — Это божественный напиток под названием «Spiritus» или «Vocatus». Но можно и все вместе.

— То есть — банальный спиртяра, — подвел итог Сантилли. — Как вы его пьете? Он же противный.

— Ну, не хочешь, как хочешь, — Глеб протянул бутылку Алексею и достал стаканчики, — нам больше достанется. У нас и вино есть для брезгливых. И даже вода. Кому чем разводить?

— А по-другому поминать нельзя? — Ласайента старалась не захлебнуться слюной при виде солений.

— Это дело каждого, — разъяснил Роман. — Мне спиритус тоже в горло не лезет.

— Ну, что, народ, — Алексей закончил разливать спирт и вино из большой оплетенной бутыли и обвел всех глазами, — пусть огонь им будет объятиями, а небо — крыльями.

Постепенно к костру подтягивались остальные путешественники. Где-то на середине вынырнул Сах, удачно подгадав с Мишелем. «Стол» разрастался новыми закусками. Кто-то додумался принести с корабля сок, под который спирт приговорили очень быстро, но за новой выпивкой не пошли.

Марк с легкой грустью вспоминал, как сватался к жене, но от волнения забыл, в какой комнате она живет, как перепутал роддомы.

— Да ты все путал, — сердился Глеб. — Нет, это нормально? Лариса звонит ему и говорит: «Забери Сашку, у меня совещание». Так папа поехал в детский сад, когда ребенок уже год, как в школу ходил.

— Я задумался, — сердился Марк. — У меня завал был, симпозиум на носу. Я машинально повернул не туда. А ты вообще не знал школу. Ты хоть раз там был?

— Зато я вас всегда на лыжах вытаскивал и на каток, черви научные.

— А что такое «детский сад»? — высунулась Ла-али из-за спины Тьенси, вынырнувшего из темноты.

— О, и ты здесь, блудня! — восхитился Сантилли при виде сына.

— Императору не наливать, — строго приказал Олег, — у него уже зрительная диффузия.

— При чем здесь диффузия? — не понял Марк.

— А как же? — бывший студент подался к бывшему своему преподавателю. — Все элементарно. Берем спирт и отдельно взятого демона. Смешиваем и получаем проникновение одного в другое, — конструктор не смог соединить растопыренные пальцы в замок и недоуменно пошевелил ими. — Особенно ярко это отражается на зрении — оно тоже проникает сквозь атомы материального тела и смешивается с ними.

— Одна незначительная деталь — я не пил, — Сантилли многозначительно изогнул бровь. — А ты учи физику или иди на окулиста. Помесь диффузатора с молекулярным телом.

— А я объелась, — пожаловалась Ласайента. — Это нормально?

— Пап, не переживай, — забылся Эрри. — На тренировке все растрясешь.

— Принцу тоже не наливать, — грустно подвел итог Роман.

— Как «папа»? — не поняла Ла-али. — Разве не сестра?

Тьенси отвесил брату символический подзатыльник.

— Да какая разница, — беспечно махнула рукой Ласайента. — Тоже мне тайна века. Я в любой ипостаси страшна и красива.

— Это точно, — усмехнулся Таамир. — Как вспомню, так вздрогну. Сын недалеко от тебя ушел — такая же зараза.

— Это у них переходящий наследственный титул, — важно сообщил Глеб, подняв указательный палец.

— Да, кстати, отец, Ноэль трех котят притащил на выбор. Сьюзен не смогла определиться и всех взяла.

— Та-ак, — тяжело протянул император. — Так.

— Рыжий, пестрый и дымчатый, — закончил Тьенси. — Такие забавные. Хвосты морковкой.

— Сейчас у кого-то тоже будет хвост морковкой, — пригрозил Сантилли, поднимаясь.

Его тут же усадили на место, сунули в руку стакан с соком и предложили обмыть подрастающее поколение.

— Смирись, ашурт, — посоветовал Таамир. — Твой крест — три кота. Пусть это будет самое страшное в твоей жизни.

— Я же сказал — сам буду за ними смотреть, — насупился Эрри. — Может, я давно мечтал о пушистом счастье под боком.

— Заведи жену, — буркнул Сантилли. — Пушистую. И гладь на здоровье.

— Все, раз пошли взрослые разговоры — мы пошли гулять. — Пока, взрослые дяди и тети — Эрри поднялся, помахал всем рукой и наклонился к Амире. — Прекрасная леди составит мне компанию?

Ответом послужило дружное «у-у-у-у». Под него и двусмысленные советы не шалить демон увел девушку от костра.

Они брели по песку, и Эрри посвящал ее в особенности дома Воздуха.

— Получается, твой папа женат на твоей маме и замужем за отцом твоего брата, с которым вы родились в один день. И он, то есть она сейчас ждет ребенка. Да?

Принц, никогда не задумывающийся об этом, обескураженно кивнул. Действительно, интересно получилось.

— Да, какая разница! — пожал он плечами и признался. — Я вообще девчонкой родился, — и коварно предложил удивленной девушке. — Но если тебе не нравится — могу сменить ипостась. Хочешь?

— Нет, что ты! — горячо возразила она, прижав руки к груди. — Мне… я не представляю, как это….

— Я тоже.

Их взгляды встретились, и Амира прерывисто выдохнула, подавшись к демону. Он сам не ожидал от себя такого: взахлеб целоваться с девушкой, с которой знаком меньше недели.

В пустой лагерь они поднялись, крепко держась за руки. Внизу, на берегу горел костер, слышался смех. Тем, что ушли, должно понравиться, как их вспоминают. Им тоже сейчас легко и радостно, где бы они не были.

Весь путь до палатки «амазонок» Эрри лихорадочно соображал, что же сейчас делать. Если целоваться, то вряд ли он этим и ограничится, но девушка решительно пресекала все его дальнейшие поползновения, а отпускать ее не хотелось.

И тут его осенило:

— Хочешь, я тебе фото покажу?

Они, не закрывая полога, устроились у входа в палатке, и принц вытащил планшет. Фотографии были разношерстные: и старые — плоские, и более поздние и объемные. Несколько видео с концертов отцов и очень много гонок. Эрри мысленно поздравил себя с тем, что никогда не держал под рукой изображений бывших подружек. Были и были, спасибо им за это.

— Это Ласайента? — ахнула Амира, когда йёвалли развернул постер с Черным Принцем.

— Не слабо смотрится? — с гордостью за отца спросил Эрри. — Сантилли говорит, это самые лучшие его фотографии.

— А почему у тебя такого нет?

Девушка продолжала поедать изображение глазами, и демону стало обидно уже за себя.

— Не доросли еще до их славы, — по возможности спокойно ответил он, а про себя подумал: «Долго ли сделать? Прилепишь на стенку и будешь любоваться».

Йёвалли никак не мог определиться с отношением к ней. То ему казалось, что она замечательная девчонка, со странностями, конечно, но с кем не бывает. То хотелось треснуть ее по затылку, сказать какую-нибудь колкость или вообще послать подальше.

«Не той головой думаю, — сделал он простой вывод, — а гормональной. Надо завязывать с просмотром. Ей хорошо — пойдет к себе и завалится спать, а мне что делать? Или уболтать? Пара крепких поцелуев и останется только руки подставить. Или ну ее к дьяволу? Не знаешь, что ждать: сейчас ласковая, через минуту — кобра. Переспать и забыть?» — и мысленно скривился.

Минутных отношений принц жутко не любил, предпочитая что-нибудь более основательное, чем любовь на одну ночь, но оставлял своих избранниц без сожаления, когда те переходили границы дозволенного, то есть покушались на его свободу. Пока он пытался прийти к согласию с самим собой, Амира налюбовалась постером и повернула к Эрри голову:

— А почему у него волосы разноцветные?

— Нравится… — начал демон и замолчал.

Губы девушки оказались так маняще близко, что у него едва не остановилось сердце, как тогда, когда он в первый раз попробовал на вкус поцелуй и понял, насколько это прекрасно.

— Почему? — прошептала она и сама потянулась к демону.

Ее пальцы скользнули под шнуровку на грудь, на плечо, сдвигая рубаху. Принц притянул ее к себе, планшет съехал с колен, постер перекосило, он мигнул и погас. Были забыты все метания и сомнения, все мысли вылетели из головы, оставив лишь желание обладать этим податливым и послушным телом.

— Марк, ты идешь? — Алексей махнул другу. — Все уже в лагерь пошли. Сантилли концерт обещал.

— Да, — он бережно разжал ладони, выпуская родные души на свободу, и облегченно вздохнул, распрямляя спину, снял кольцо с правой руки и одел на левую. — Удачи на новом пути.