Дорога к себе

9 глава. Турнир, пираты и прочие

Амира лежала, оцепенев, и испуганно вздрагивала при каждом взрыве хохота или громком выкрике, забыв про Эрри, который прижимал ее к себе, успокаивая, и пытался успокоиться сам. А с другой стороны матраса сидела и грызла локти досада на попутчиков, явившихся так не вовремя и все испортивших.

— Что делать? — девушка сжалась, когда рядом с палаткой прошуршали чьи-то шаги.

Как она могла? Лечь с ним в одну постель! А свадьба? Теперь он решит, что можно все, а когда надоест — бросит ее.

— Остаться здесь и продолжить, — прошептал принц, целуя принцессу, и потянул завязки ее штанов. — Никто не услышит.

Но та уперлась в его грудь и вцепилась в руку, неоднозначно выразив свое отношение к его словам и действиям. И Эрри разозлился на себя: нужно было быть немного настойчивее и расторопнее, а не растягивать удовольствие, но девушка, наверняка девственница, а ему не хотелось портить ее первую ночь. Теперь ночь испорчена у него.

«Дурак, знал же, чем все кончится».

Йёвалли сжал зубы и перегнал часть энергии в накопитель, сколько вошло. Стало немного легче, но камень начал жечь грудь. Демон выпустил когти и торопливо разрезал шнурок. Даже на неделю не хватило. Теперь, как пить дать, Санти будет ругаться, но кто же знал, что эта кобра настолько стерва? И можно подумать, он об этом не знал. Сам идиот.

— Или выйти и повеселиться вместе со всеми, — закончил он, стараясь говорить спокойно. — Я — за второе.

Потому что оставаться — бесполезно.

— Нет! — ужаснулась Амира. — Что они подумают?

— А какая разница? — равнодушно отозвался Эрри, перекатываясь на спину и пытаясь привести дыхание в порядок. — Или не будем выходить, но и так понятно, что мы не в прятки играли. Про твоих подруг, например, никто ничего плохого не говорит.

В глазах Амиры заблестели слезы:

— В лицо не говорят, а за глаза сплетничают. А теперь все будут и на меня пальцем показывать, — девушка вытерла слезы. — Дай одежду, — она села, попыталась выдернуть из-под него рубашку и приказала. — Отвернись.

— Извини, — усмехнулся Эрри, отодвигаясь, и потянулся за обувью, — но мне показалось, ты сама этого хотела.

— Я хотела, чтобы было по правилам, — Амира в темноте запуталась в рукавах. — Сначала свадьба, а потом все остальное. Ты меня соблазнил, а теперь решил, что я доступная? Пальчиком поманишь, и я прибегу? Ты ничем не лучше, чем все. И я сказала — отвернись!

— Только что тебя это не смущало, — огрызнулся йёвалли, натягивая сапоги. — Если ты хотела по правилам, тогда я тебя вообще не понимаю, — он сгреб в охапку оставшуюся одежду и откинул полог.

— Ты куда? — опешила девушка. — Так и пойдешь? Голым?

— Я в штанах, если тебе плохо видно, — язвительно поправил ее принц, — но могу и снять для остроты момента.

Амира вцепилась в шнуровку рубахи:

— Теперь они точно решат, что мы спим вместе.

На Эрри неожиданно накатила усталость и опустошение. Все, как обычно, ничего нового: сначала строят глазки, мило улыбаясь, затаскивают в постель, а потом начинают предъявлять претензии. Дома понятно — там его все знают: и кто он, и что, и какими деньгами ворочает. Престиж, титул и богатство. Больше этих кошек и куриц ничего не интересует. Будь они с братом уродами, ничего бы не изменилось. Дома на них с Тьенси очередь длинною с орбиту.

Даже без способностей телепата, все их мысли легко читаются на кукольных личиках. Ни одна больше десяти лет не продержалась, всем хочется замуж и королевские регалии. Перебьются. И Эрри особенно близко никого к себе не подпускал, ограничиваясь встречами и подарками, и с родителями не знакомил, при первых же признаках вежливо делая ручкой.

Но этой-то что надо? Дочь бога, все есть. Дерганная какая-то: то ласковая, глазами смотрит влюбленными, то бросается, как гремучая змея. А сейчас решила подразнить? Нашла игрушку! Вроде не идиотка, а мозгов не хватает. Помесь курицы с коброй. И неожиданно ему стало все равно, о чем она думает, и что еще скажет.

Демон сел на пороге палатки и начал затягивать ремешки на сапогах.

— Извини, что принял твою фантазию за любовь, — он повертел в руках рубаху, но так и не разобрался, где у нее лицевая сторона, — В следующий раз буду умнее и возьму расписку.

— Стой! — Амира рванулась к нему. — Они решат, что….

— Что я тихо сам с собой, — усмехнулся принц, вставая. — Если не будешь дурой, то подождешь, когда я отойду и перебежишь к себе, а всем скажешь, что спала. Удачи, принцесса. Неплохое начало.

— Подожди, — прошептала она ему вслед. — Я не это хотела сказать. Я растерялась.

Рубаху так и не удалось вывернуть, и Эрри явился к костру в блеске литой мускулатуры и мерцании украшений. Снисходительно выслушав одобрительные возгласы в честь и первого и второго, принц поинтересовался причиной веселья.

— Прекрасная ночь не является поводом? — изогнул бровь Сантилли, внимательно присматриваясь к нему и отмечая отсутствие накопителя. — Лично мы в отпуске. Гуляем.

— А мы думали, ты… занят, — многозначительно промурлыкал Демон.

— По себе судишь, котяра? — Эрри насмешливо улыбнулся и сел на бревно.

«Да, я тоже так думал, но скорее всего не тем местом».

— Тогда я за гитарой, — Ласайента потрепала сына по волосам. — Будем петь.

«Не надо, — посоветовал Сантилли, — если она там, ты взорвешься. Я тебя знаю».

«Сан, на нем лица нет. А если бы…».

— Останься. Я сам, — ашурт шутливо щелкнул жену по носу и, насвистывая, отправился к палатке, уже на ходу посоветовав ей аккуратно забрать у Эрри оставшиеся излишки.

Амира сидела в палатке и плакала. Она ругала себя за свой страх, за несдержанность, за высокомерие, за глупость и не знала, как выпросить у любимого прощение и вернуть его доверие.

— Никуда не пойду, — решила она, — буду ждать. Хоть сто лет, хоть тысячу. Он вернется. Я знаю.

Когда демон откинул полог, девчонка шмыгала носом в углу и совсем его не ждала, иначе не попыталась бы вжаться в стенку. Сантилли сделал вид, что совсем ее не видит, по-хозяйски пошарил в рюкзаке, ища планшет, но обнаружил его валяющимся на полу рядом с накопителем, взял гитару и негромко произнес в пустоту:

— Я верю больше ему, чем тебе. Он никогда не обидит девушку. Поняла, принцесса? — демон сверкнул зрачками и вышел, бросив напоследок. — Живо отсюда, пока с тобой Тьенси не пришел разбираться или Ае. Не знаю, что хуже.

Под прикрытием его широкой спины Амира выскочила наружу и сразу притаилась за углом. Там сейчас будут петь песни, а она, последняя идиотка, будет прятаться и делать вид, что спит, и так и не услышит, как он поет. А ее разбудили! Да. И она пришла послушать. Можно же так сделать? А почему нет? Выждет немного и придет. Она попросит прощение, и он ее обязательно простит. Это просто недоразумение. И, между прочим, он тоже много чего наговорил.

Девушка, согнувшись, побежала к своей палатке, провожаемая снисходительно-понимающим взглядом часового. Не только демоны прекрасно видели в темноте.

— О, дай мне! — оживился Глеб при виде Сантилли. — Щас я вам сбацаю.

Ашурт пакостно ухмыльнулся и подал ему инструмент.

— Глебушка, мне страшно подумать… — начал Таамир, но тот небрежно отмахнулся.

— Я тут пораскинул мозгами и решил, — начал он, пристраивая гитару на колене, — вот стану я как все — и вы помрете от скуки. Нет? А тут, гляди-кось, разнообразие.

Дракон удивленно округлил глаза:

— Да быть не может! А без тебя, получается, и веселье — не веселье.

— А то, — важно ответил инженер и объявил. — Частушки.

— Заберите у него гитару, — категорично приказал Марк. — Вы не знаете, что вас ждет.

— Упустить такой шанс! — весело вскинулся Вардис. — Я первый раз слышу про это.

Алексей прижал рукой струны и пояснил:

— Народный фольклор. Сплошь нецензурщина, если в исполнении Глеба.

— Не надо, — возмутился тот, стряхивая его руку. — Вполне приличные.

— Ух, ты, ах, ты, все мы космонавты. Это припев такой, — пояснил Глеб под лихой наигрыш и невозмутимо продолжил:

Последовала многозначительная пауза.

— Я же сказал, — стараясь подавить смех, проговорил Алексей, снова зажимая струны.

… целую, — закончил певец под общий хохот.

— Не позорь святой инструмент, — Сантилли решительно забрал гитару. — Потом напоешь на ушко.

— Это я всегда могу, — Глеб гусарским жестом закрутил усы.

— Самое интересное, что я заметил, — задумчиво сказал Таамир, — что на Советах и на совещаниях ты говоришь нормальным языком. Загадка.

— Там публика сурьезная, — душераздирающе вздохнул Хляба. — Не поймут.

— Живи, человек, — обреченно разрешил дракон, — но отжимания ты мне должен.

— Не вопрос. Так только — так сразу. А «Мальчишку» споете?

Амира слушала веселые разговоры и считала мгновения. Пора или нет? Еще немного. Он как раз забудет, а она тут и присядет рядом. И в это время Ласайенту уговорили на песню. В женской ипостаси это получилась больше смешно, чем пикантно, песне явно чего-то не хватало, поэтому на втором куплете общими усилиями вытолкнули танцевать Мишеля, который за компанию выдернул Эрри, и слушатели легли на траву.

«Ужас! — Амира отпрянула назад. — Что они делают?».

Демон в это время как раз оценивающе пробежался пальцами по груди оборотня и резко притянул его к себе. Тот, картинно прикрыв глаза, заломил руки и откинулся назад на подставленную руку, а йёвалли, плотоядно улыбаясь, под свист, хохот и улюлюканья медленно присел, поворачиваясь вокруг себя, и положил партнера на землю. Песня кончилась.

— Я не могу, — Олег вытер слезы, — это на сцену нельзя — дисквалифицируют на фиг.

— Не, нормально, но мальчики прошли на грани фола, — возразил Роман и спохватился. — Это кто-нибудь снимал? Вот… склеротики!

Потом пошла романтика и любовь, и Амира, наконец, услышала голос Эрри, и простила ему слишком вольный танец. На следующей песне Сантилли не выдержал и присоединился, а девушка так и не решилась подойти, проплакав до самого конца концерта.

— Ты где была? — возбужденно спросила ее Турайа, пробираясь в палатку. — Там такое было! Я ни разу не слышала, чтобы так пели. Это прекрасно!

— Можно подумать — в последний раз, — зло фыркнула Амира, отворачиваясь к стене.

— Вы поссорились? — прозорливо заметила подруга. — Так и останешься ни с чем. Такого парня девчонки с руками оторвут. Знаешь, как он танцует? Конечно, ты не видела. Нет, я положительно в него влюбилась.

Амира, злясь на себя и на нее, рывком натянула одеяло на голову. Трещит, как сорока. Что с нее взять — плебейка.

— А Ла-али сейчас с Тьенси, — коварно продолжила та.

— Что к своему Арвину не пошла? — раздраженно отозвалась принцесса.

— У него дежурство с Эрри, — зевнула Турайа. — И потом, у нас чисто платонические отношения. Не хочу ни разочаровываться, если не понравится, ни страдать — вдруг влюблюсь. Но общаться с ним интересно.

Амира долго не могла уснуть, представляя, как утром демон, не выдержав разлуки, сам начинает извиняться, что обидел ее, и целовать, а потом они поедут кататься на лошадях, а потом он будет носить ее на руках и петь песни только ей одной.

Утром принцесса угрюмо смотрела, как Тьенси дарит Ла-али огромный букет ромашек и колокольчиков. Видно было, что молодой ашурт не просто нарвал первые попавшиеся, а тщательно подбирал их, составляя аккуратную гармоничную композицию. Счастливая, немного ошалевшая от неожиданности девушка зарылась лицом в веселое полевое разнотравье.

— Мне первый раз в жизни принесли цветы, — смущаясь, призналась она и уткнулась лицом в плечо довольного демона.

Ах так! Какой-то нищей баронессе дарят цветы, а в ее сторону даже не смотрят!

— Он ради них всю поляну на коленях прополз, — Эрри, не желая того, подлил масла в костер ревности Амиры.

— Подумаешь, — пренебрежительно протянула она, — их тут полным-полно.

— И тебе светлого утра, — невозмутимо приветствовал ее йёвалли и вежливо поинтересовался. — Плохо спалось?

«Сам прекрасно справляется», — усмехнулся Сантилли.

Рядом остановился Таамир:

— Готовься к свадьбе, ашурт.

— Один веник еще ни о чем не говорит, — снисходительно отозвался тот. — Давай подумаем, где для Бетти турнир возьмем.

Дракон откашлялся и непроизвольно покосился на жену, как назло выходящую из палатки.

— Я бы на твоем месте поторопился, — демон ненавязчиво заинтересовался небом и вдруг схватился за гарнитуру, с которой расставался только на ночь. — Когда?

— Что? — сразу встревожились путешественники.

— Ловушка сработала, — сообщил император и поднял палец, призывая к тишине.

Через несколько минут путешественники активно мешали ученым заниматься исследованиями. На печально известную поляну никого не пустили, но и им и так было прекрасно видно, как грязно-серая огромная тряпка штурмует изнутри пластиковую клетку.

— Кого-то мне это напоминает, — Сантилли задумчиво постучал по губе. — Кого-то… — он прищелкнул пальцами и повернулся к Саху. — Тех тварей, когда мы только познакомились.

Магу понадобилось всего одно мгновение — он сразу вспомнил и золотоволосого языкастого мальчишку с растерянными глазами, и безвольно опущенные плечи его старшего брата, и пронизывающий насквозь холодный взгляд ашурта. Боги, ийет уже и забыл про это — столько лет прошло — и вот снова встретились, только обстоятельства изменились. «И размерчик», — добавил он про себя.

Естественно, все сразу заинтересовались, но Сантилли небрежно отмахнулся:

— Трясите Маярта. Я только ассистировал, так сказать, — и тут же увел разговор в сторону. — Как поймали, зверюгу.

— На живца, — охотно пояснил один из биологов, разворачивая платформу с аппаратурой. — Высосал досуха, даже шкура в труху рассыпалась.

— А на мне только ранки были от когтей, — ашурт невольно содрогнулся и внимательно оглядел беснующегося хищника.

— На Ваше счастье ему помешали, — ученый выдвинул манипулятор и вежливо попросил. — Вы бы, извините, отошли, Ваше Величество, нам делом заняться надо.

Полчаса ушло на то, чтобы понять, что ни кусочка, ни капли крови взять биологи не могут: с трудом добытые анализы тут же растворялись в воздухе. Усыпляться хищник не хотел, как и замораживаться и парализоваться. И заклинания его не брали. Ученые постепенно входили в азарт.

За это время Сантилли успел побывать у связистов и, попросив их выйти, переговорил с Маяртом — никто не должен был знать, у кого удаляли подобных тварей.

— Пошли Европу пошерстим? — предложил он Таамиру, когда вернулся. — Лето, вдруг если не турнир, так какая-нибудь война. Все развлечение.

Амиру никто не позвал смотреть на хищника, а навязываться, как подруги, девушка посчитала ниже своего достоинства, поэтому в одиночестве сидела у палатки и точила меч.

— Он у тебя скоро будет тонким, как лист бумаги, — рядом с ней остановился один из драконов, граф Геровальд.

— Его Светлости заняться нечем? — желчно поинтересовалась Амира, не поднимая головы.

— Злая ты, — деланно вздохнул тот, — а мужчины злых не любят.

— Вот и иди, — процедила сквозь зубы принцесса, яростно орудуя точилом, — найди себе добрую.

— Кому-то невероятно не повезет с женой, — усмехнулся дракон, отходя.

— Не тебе судить, — с тихой злостью прошептала Амира. — Я ни перед кем на коленях ползать не буду. Я всем докажу, что я настоящая принцесса, а не дурочка для ночных утех. Меня еще на руках носить будут.

Все ночные грезы, все планы и решения были забыты. Остались лишь обида и гнев на целый мир, не желающий с ней считаться.

— Вот здесь что? — Роман приблизил осажденную крепость.

— Нам праздник нужен, — поморщился ашурт, — на войну мы всегда успеем. Когда ты успел стать кровожадным?

— Да, помнится, кому-то было плохо при виде крови, — Ласайента мило улыбнулась конструктору. — Знаешь, есть такой нежно-зеленый цвет только что распустившейся весенней зелени.

— Поэтесса, — хмыкнул человек. — С вашими драками еще и не к такому привыкнешь.

— А вот это что? — Глеб углядел на самом краю карты крупный город и передвинул картинку. — Ярмарка. А где ярмарка — там потехи и веселье.

— Ну, не знаю, — неопределенно протянула Бет, — ристалища не видно. Хотя, нет, вот площадка какая-то.

— Сходим и посмотрим? — загорелся Олег. — Не понравится — уйдем.

— Значит, решено, — Хляба хлопнул в ладони и потер их.

— Заметано, — машинально поправил его Таамир и чертыхнулся. — Чтоб тебя.

Инженер удовлетворенно хохотнул:

— Вот так это и работает. Теперь ты мне должен пятьдесят отжиманий.

— Взаимозачет, — попробовал выкрутиться дракон.

— Не-ет, — погрозил ему пальцем человек, — такого уговора не было.

— Мне определенно нравится это свадебное путешествие, — как кот, промурлыкал Сантилли.

— Почему я должна надевать это идиотские тряпки? — бушевала Ласайента, отбрасывая на спальник темно-зеленый с золотом наряд. — Я в жизни в женском седле не сидела, а в этих юбках даже на лошадь забраться не смогу. Как?

— Знаешь, что меня радует? — муж расправил платье и придирчиво его осмотрел. — Ты ни разу не оговорилась. А шмотки, ты права — полный бред, — он еще раз внимательно изучил снимки со спутника. — Всю жизнь мечтал ходить в платье.

— Это рубашка до колен, — демонесса, сморщив нос, критически оценила мужской костюм. — Сан, что мы мучаемся? Все равно за местных не сойдем. Город большой, гостей много, кому мы там нужны?

В палатку медленно вошла Элерин и осторожно опустилась на матрас.

— Девчонки решили местные наряды не надевать, — грустно сообщила она. — Как ни странно, в своей одежде вы будете меньше выделяться. Это как европейцу вырядиться в арабский костюм, чтобы его все за своего принимали.

— А ты разве не едешь? — Сантилли присел перед ней на корточки и с тревогой вгляделся в бледное лицо.

Жена вздохнула и виновато улыбнулась.

— Угу, понятно, — ашурт провел по ее голове рукой.

Рядом присела Ласайента и обняла Элерин за плечи:

— Котенок, ты никогда так не болела.

— Болела, но дома не заметно.

Сантилли, не слушая возражения жены, вызвал целителя и начал обустраивать гнездышко для отдыха: собрал все подушки и пледы, обложив ими Элерин, принес вязание и ее любимую книгу.

«Ласти, — позвал он демонессу, — без меня, ладно? Не обижайся».

«Ты думай, что предлагаешь! — сердито постучала по лбу та. — Я тоже не еду».

— И не вздумайте остаться со мной, — строго приказала ийет, заметив их переглядывания. — Ничего интересного нет в том, чтобы видеть ваши участливые физиономии. Еще хуже становится. Проваливайте оба. Быстро! И без возражений!

— Пироженку принести? — коварно предложил муж.

— Естественно! — она шутливо надула губы. — И много. И разных. Хочу праздник души, раз тело устроило бойкот.

Как выяснилось, одеться в привычное и родное решили все, причем самыми безобидными на фоне увешанных оружием демонов выглядели люди, которым выдали только по одному мечу и ножу.

— А если на нас нападут? — Роман, сдуру вытащивший оружие из заспинных ножен, отказался от попыток проколоть себе шею, пытаясь вложить его обратно, и теперь решал проблему при помощи лишних пальцев и зеркала, висящего в воздухе перед палаткой.

Ашурт покачал головой и помог ему, посоветовав при случае использовать собственные конечности, как более привычные.

— Мне бы самому не забыть, что рукояти торчат над плечами, — посетовал он. — Привык, что их нет.

— А почему не носите оружие, как японцы, например. По-моему намного удобнее, — Алексей подергал меч и решил этим ограничиться.

— Чтобы цепляться за все подряд? Спасибо, — с чувством поклонился демон.

— А если потолок низкий? — задал провокационный вопрос Глеб.

— А если коридор узкий? — передразнил его Сантилли.

Отправлялись почти все, кроме императрицы, кота, Вардисов и драконов Герхарда. Оставшиеся решили размяться на охоте, заодно раздобыв свежего мяса.

— Итак, краткий инструктаж, — начал Сантилли, когда отряд выехал из портала на грунтовую дорогу, петляющую среди дубов. — Нас ждет антисанитария и варварские обычаи, поэтому не лопать все подряд и не… кхм… с женщинами, но думаю, что от последних вас отпугнет специфический аромат и мужья. Драться можно и, думаю, нужно. Молодежь, вас это не касается. Деньгами и научными терминами окружающую среду не засорять — не поймут. Грязь не замечаем, носы брезгливо не воротим. Вроде ничего не забыл.

— А деньги-то где? — резонно удивился Глеб. — Грабить будем?

Ашурт весело покрутил головой и пояснил:

— Маги обеспечат. Заготовки у нас есть, останется подогнать под местную валюту. И, Бетти, я умоляю, не надо кричать, — тут демон вытаращил глаза и запрыгал в седле, тоненько пропищав, — «Ой, смотрите — рыцари!».

Гром присел на задние ноги и недовольно всхрапнул, а Таамир, смеясь, потрепал смущенную жену по руке.

— А почему нам драться нельзя? — обиделся Тьенси. — Мы тоже хотим.

— Вам можно, но не нужно, — строго отрезал отец. — Увлекаетесь процессом. Если хочешь, потом поищем пиратов или разбойников.

Эрри наклонился к брату:

— Супер, хоть оторвемся.

— А нас возьмете? — прошептала Ла-али.

— Вдруг нас пираты в плен захватят? — ужаснулся Арвин. — А вы спасете.

— Всю жизнь благодарить будем, — вкрадчиво закончил Эрри, глядя на девушку.

Амира была готова разорвать подругу: «На нее смотрит, а на меня нет. Еще и намекает, а она и рада. Дура, — принцесса вцепилась в поводья и застыла деревянным изваянием с неестественно прямой спиной. — Ничего. Он еще пожалеет, что отверг меня».

Постепенно молодежь приотстала от основной группы, чтобы безнаказанно поболтать.

— Даэрри, а зачем тебе так много украшений, тем более на животе? — хитро спросила Турайа. — Ты же мужчина.

— Потому что девочкой родился? — поторопилась отомстить Амира. — Не можешь отвыкнуть?

«Амазонки» ахнули и уставились на йёвалли.

Принц мысленно закатил глаза: все предсказуемо — сейчас она перейдет на Ласайенту, потом получит по шее и будет пыхтеть дальше. Но месть была настолько мелкой, даже по женским меркам, какой-то стервозной, что ему захотелось расхохотаться в лицо девушке, но вместо этого демон сокрушенно покачал головой:

— Вот и доверяй болтушкам тайны, которые знают все, но в данном случае это роли не играет. Я хотел быть похожим на отца.

— Это который сейчас замужем и ждет ребенка? Как необычно! — восхитилась разозлившаяся на «болтушку» Амира. — У вас такой интересный мир.

— Тебе тоже нравится? — обрадовался Эрри. — Если честно, я сам от нас в восторге. Но здесь ты в пролете, принцесса. Ласайента родилась девочкой и живет так, как считает нужным, и никого, кроме тебя, это не шокирует, — остальное принц договорил про себя.

— Среди йёвалли это вообще распространенная практика — менять пол, — пожал плечами Арвин, — поэтому я тебя не совсем понимаю, Эрри. Почему ты не хочешь сменить ипостась? Я бы не отказался посмотреть на мир с точки зрения женщины, — рот Тьенси понимающе разъехался от уха до уха, и дракон быстро пояснил, стараясь выглядеть независимым. — Ну, так, пополнить жизненный опыт, — и послал ашурту угрожающий взгляд.

Тот поиграл бровями, но комментировать ничего не стал. Да, двусмысленно получилось, с досадой признался себе Ин Чу.

— Мне кажется, что взгляд зависит не от ипостаси, а от мировоззрения, — ответил йёвалли. — Так что не вижу смысла. Меня все устраивает. К тому же отец жаловался, что приходится привыкать к телу каждый раз: центр тяжести смещается плюс физиологические особенности. Но в молодости многие используют эту способность, особенно женщины раз в месяц. У нас и одежда не такая, как у остальных домов — платья почти никто не носит, в основном штаны.

— А почему женщины часто меняют пол? — не поняла Ла-али.

— Тебе прямым текстом? — красноречиво посмотрел на нее Эрри и загадочно улыбнулся.

Девушка озадаченно протянула «а-а-а» и задумалась.

Но Амира не хотела сдаваться.

— А, правда, что ваши отцы выступали, как менестрели? — с легким налетом презрения спросила она.

— Менестрели? — приподнял брови Арвин, которому жгуче захотелось отвесить ей подзатыльник. — Это те, что поют нудные песни? Под них еще засыпать хорошо. Милая, Санти и Лас самые лучшие певцы и музыканты, каких только можно найти во всех мирах! Они гении сцены. Не надо их оскорблять разными прозвищами.

Принцесса обиженно замолчала, а подруги не стали приходить ей на помощь, засыпав юношей вопросами.

Дорога выбежала на опушку, и путники увидели город и раскинувшийся за его стенами импровизированный пестрый городок: на близлежащем лугу стояли разноцветные палатки, шатры и столы с едой, между которыми сновали люди в праздничной одежде, рыцари в кольчугах, нищие и собаки. Всюду — флаги, щиты и гербы. Чуть в стороне расположились крестьяне, продающие с повозок свой нехитрый товар.

Неожиданно Таамир придержал Сантилли за руку:

— Вы ничего не забыли?

Секунду ашурт непонимающе смотрел на него, потом резко обернулся к молодым демонам:

— Глаза!

— Не расстраивайся так, — посочувствовал ему Алексей, — чуть больше внимания, чем обычно. Что тебя не устраивает?

— М-да, — скривился Таамир, привыкший к чистоте и порядку городов Ин Чу, когда отряд подъехал вплотную к ярмарке, — я начинаю завидовать тем, кто остался.

Мишель был полностью с ним согласен. Он предпочитал путешествовать по безлюдным местам, выбирая малоизученные и опасные. Сплав по рекам, горы и пещеры, девственные леса, в которых не пахнет навозом, не бегают под ногами бездомные собаки и нищие, выпрашивая подачки, не шныряют воришки, срезая кошельки, не кудахчут куры, не мычат коровы, не визжат поросята и не пристают торговцы, предлагая сомнительной свежести товар, и грязь намного чище.

Сах, внимательно приглядывающийся к местным монетам, знаком подозвал к себе Мишеля и Джес. Маги занялись «чеканкой», и вскоре путешественники имели достаточно средств, чтобы вскладчину скупить половину всех товаров. Пристроив лошадей у коновязи, они ради интереса прошлись по рядам, а вернее — по одному из них. Созерцание свеклы, капусты, гусей, горшков и беспрестанно кланяющихся продавцов никого на покупку не вдохновило, но быстрее всех созрел Сантилли.

— Я думаю, что ярмаркой мы уже сыты, — он холодным взглядом отказался от грустно свесившего гребень петуха и повернулся к Элизабет — Пошли искать твое ристалище.

Никто из молодых демонов и драконов никогда не бывал в подобных мирах: никаких компьютеров, телефонов, магов, флайерров, «птиц» — простые обычаи, плохая сталь, никудышные дороги, никаких удобств, одним словом — первозданная дикая цивилизация.

— А можно мы еще походим? — высказал общее мнение молодежи Арвин.

Таамир согласно кивнул, прекрасно понимая, что сыну хочется самостоятельности.

— А меня бы не отпустил, — тихо проворчал Мишель.

— Не брюзжи, — усмехнулся король. — Я просто не успевал за тобой. И потом, не лги, отпускал.

— С охраной, — не захотел сдаваться маркиз.

— На которой ты неплохо потренировался, сбегая. — Таамир устало вздохнул. — Чего ты сейчас добиваешься?

— Не знаю, — виновато признался тот. — Совсем дурак, да?

— И ничего интересного, — поморщилась Амира.

— Это вы привыкли, — рассеянно отозвался Эрри, оглядываясь вокруг, — а мы — нет.

Он не желал ее ни задеть, ни обидеть, попросту констатируя факт, но девушка записала реплику на свой счет как унизительную, намекающую на то, что мир демонов намного развитее и цивилизованнее.

«Да пусть думает, что хочет, — рассердилась принцесса. — Нашел чем гордиться, какими-то дурацкими машинами. А мой отец — и бог и король. И живем мы богаче, и способностей у нас больше. А вы даже замок себе нормальный построить не можете».

Побродив среди брюквы, глиняной посуды, гусей, капусты, поросят, пропитавшись деревенскими ароматами и не раз помянув добрым словом окримские рынки, компания выбралась к лавочкам с тканями и украшениями. Юноши, игнорируя интерес Турайи и Ла-али к бродячим продавцам бус, потянули их к яркой ювелирной палатке. Полог, заменявший переднюю стенку, был раздвинут и подобран, внутри на траве стояли наспех сколоченные столы, покрытые тканью, на которой были разложены украшения на любой вкус: от незатейливого до самого придирчивого.

Арвин оглянулся на обиженную общим невниманием Амиру и мысленно окликнул Эрри:

«Вы совсем поссорились? Намертво?».

«Не советую, — отозвался йёвалли. — Захлебнешься в претензиях и обломах».

«Привык, что девчонки на тебя вешаются. Зае-елся».

«Может быть, — усмехнулся Эрри. — Но этой-то чего не хватает?».

«Мужского внимания и ласки, — Арвин галантно предложил Амире руку, благосклонно принятую, и завернул девушку к палатке. — Есть такой тип женщин, наивных, но любой ценой рвущихся к независимости».

«Лекция по психологии?» — удивился принц.

«Отец заставил изучать, — вздохнул Арвин. — Эта хочет утвердиться как личность, но не понимает, что надо поднимать себя, а не опускать других. И при этом по уши напичкана романтическими бреднями. Прибавь сюда привычку закатывать истерики, чтобы добиться своего, и отсутствие логического мышления. Случай практически клинический».

«Сведения — от Турайи?».

«Девчонка не из болтливых. По реакции догадывался, когда про их жизнь расспрашивал. Блондинка умна, между прочим. Быстро просекла, что дурочек мы не особо жалуем, и со всеми успела пересечься и похлопать ресничками. Но иногда прокалывается — взгляд слишком внимателен для простушки».

«Тебя отец отжиматься не заставит?» — Эрри стал незаметно наблюдать за девушкой, равнодушно идущей вдоль прилавка.

«Дай расслабиться, изверг!» — со смехом отмахнулся Арвин и повернулся к Амире.

— Миледи нравятся эта цепочка? — молодой дракон уверенно и точно выбрал то, что безупречно ей подходило.

Та сморщила хорошенький носик, но вдруг передумала и улыбнулась.

— А ты разве не любишь украшения? — спросил йёвалли у Турайи, уже приметив нужную вещь.

«Или привыкла экономить», — подумал он.

А ведь Арвин прав: когда блондинка подходила к нему с просьбой нарисовать ее и получила недвусмысленное предложение, то не стала ничего опровергать, оправдываться или строить глазки дальше, как сделала бы обычная девчонка, а ушла, удовлетворившись результатом. Проблема в том, что если одеваешь маску глупца, то им, в конце концов, и становишься. Привыкаешь. Если, конечно, не шпион.

— Зачем красивой женщине обвешивать себя безделушками, — улыбнулась девушка, кокетливо посмотревшись в металлическое зеркальце, стоящее на прилавке, и безразлично отвернулась, делая вид, что для нее ничего важнее нет, чем ждать, когда более некрасивые подруги обвесят себя с головы до ног этими безделушками.

Амира пренебрежительно хмыкнула, наклонила голову, давая Арвину защелкнуть замочек цепочки на своей шее, и бросила полный превосходства взгляд на йёвалли.

«А нам все равно, как поет Глеб», — улыбнулся ей Эрри.

Он, не мелочась, купил золотую цепочку с кулоном в виде капли на листочке, самую лучшую, что мог предложить этот мир, и сережки к ней. Амира, сначала напрягшаяся, расслабилась — уши у подруг проколоты не были — и сделала вывод, что вечером демон будет просить прощение за свое нетактичное поведение.

«Он меня ревнует», — довольно подумала она и взяла Арвина под руку.

Тем временем Тьенси, не дожидаясь друзей, уже одел коралловое ожерелье на шею Ла-али и принимал искренние благодарности — девушка с восторгом вертелась перед зеркалом.

— Смотрите, какая красота! — похвасталась она, слегка оттягивая украшение.

Принцесса снисходительно кивнула, а Турайа — искренне улыбнулась подруге:

— Тебе очень идет.

— Уши можно проколоть? — наклонился Эрри к пожилому торговцу-ювелиру.

Тот сразу расплылся в угодливой улыбке перед щедрым господином и заторопился, приглашая его в глубину палатки и отсылая мальчишку-помощника за местным лекарем.

— Что решил дырявить? Нос? — весело спросил Тьенси, держа за талию раскрасневшуюся Ла-али.

Йёвалли махнул друзьям, чтобы ждали снаружи, и решительно потянул за собой Турайю, но девушка уперлась, игриво поведя глазами.

— Зачем?

Демон наклонился к ее уху и быстро проговорил:

— Я тебя не покупаю. Это первое. Второе, не разыгрывай из себя тупую дурочку — не твое амплуа. Третье — элементарно стало обидно за тебя: подружки с подарками, а ты — нет. Извини, но красивой женщине нужны украшения, чтобы подчеркнуть свою неповторимость. Хочешь опровергнуть?

Турайа, пропустив комплимент мимо ушей, внимательно посмотрела на него, словно проверяла, насколько можно доверять демону, и тихо сказала:

— Амира специально злит тебя.

— Зря старается, — пожал плечами Эрри. — Долго болтаем. Если ты боишься, я сам все сделаю.

— А если откажусь?

— Но ведь нет? — коварно улыбнулся демон.

Через несколько минут он расплатился с недовольным лекарем, которому выпала честь подержать поднос с сережками и понаблюдать за работой заезжего мастера, по какой-то глупой причине оставившего дома собственные инструменты, и Турайа вышла из палатки, поблескивая новыми сережками.

— А если сама приду? — каверзно поинтересовалась она. — Выгонишь?

— Я похож на дурака? — солгал принц, за всю жизнь переспавший со случайными женщинами всего два раза и оба неудачно. — Это обычный подарок, ни к чему не обязывающий. Терпеть не могу, когда мне подарки отрабатывают.

— А что тогда бывает? — девушка с любопытством заглянула ему в лицо.

— Тогда, — Эрри тяжело вздохнул, — приходится говорить «прощай».

— Ты суровый мужчина, — уважительно протянула Турайа, — но тут прогадал — я не люблю обвешивать себя побрякушками. Жаль, но деньги потрачены зря. Вечером я это сниму.

— То есть — отвали, не хочу быть обязанной, — перевел Эрри.

— Вот именно, — улыбнувшись, согласилась Турайа и стала серьезной. — Ты сейчас хочешь уколоть Амиру. Но скоро она разозлится и отыграется на мне: ославит или выгонит.

— Может быть, я и хотел позлить Амиру, не знаю, но вот ее реакцию упустил из виду. Прости, — повинился йёвалли. — И, потом, у деда прекрасный гарнизон, он не откажется от подобной жемчужины. Подумай.

— Заманчивое предложение, — серьезно ответила девушка. — Я подумаю.

«То есть — нет, — сделал вывод Эрри. — А если вместе с Ла-али? Что они забыли в своем божественном мире?».

Больше ничего интересного не происходило: музыканты пиликали что-то неразличимое за общим шумом, люди смеялись, рыцари вели себя чинно и достойно, воришки обходили демонов стороной, как и продавцы, не визжали восторженно фанатки, приставая с автографами, не приходили сообщения от Тимми с приглашением принять участие в гонках, и друзья заскучали.

— По-идиотски дурацкое путешествие, — подвел итог йёвалли. — Сами смотались на охоту, а нам оставили шутовские потехи. Предлагаю угнать пару машин и поискать точку приложения силы.

У Арвина загорелись глаза:

— Я читал, здесь были целые пиратские острова.

— Мысль, — одобрил его Тьенси.

Взрослая компания уже успела вдоволь побродить по палаточному городку, узнав, что сегодня будет общий бой, насмотрелась на рыцарей, перекинувшись с ними парой слов об оружии и соперниках, и наслушалась восторженных отзывов Бетти. Родители были в хорошем расположении духа и без проблем отпустили детей порезвиться, а сами направились к живописному лугу, где должно было состояться будущее сражение, и тут Мишель обратил внимание на штабель хвороста и дров со столбом посередине, возвышающий невдалеке.

— Что это? — остановил он проходящего мимо человека.

— Сразу видно, что вы издалека, — снисходительно отозвался тот. — Ведьму будут жечь, когда бой кончится. Праздник же, — и удалился.

— Не слабые у них праздники, — ошарашенно проговорил Олег.

— По-моему люди, не напрягаясь, могут дать нам сто очков форы в жестокости, — хмыкнул Сантилли и скорчил рожицу. — «Кровожадные демоны». Кто у кого учился?

Они заняли первые места перед проходом между двумя барьерами, огораживающими арену, и принялись оглядываться.

С одной стороны поля высились деревянные помосты, обвешанные коврами, и с креслами под навесами от солнца. Рядом — небольшая сцена для музыкантов и скамейки для менее знатных гостей. Все украшено флагами, вымпелами, на барьерах натянута ткань.

— Пока не началось, — наклонился к Сантилли Алексей, — проясните нам вопрос с ритуалом и жертвами, если можно. Это за ними отправилась молодежь?

— У нас утечка информации? — неприятно поразился тот.

— У нас уши длиннее, чем вы думали, — довольно пояснил Глеб.

— Никто ни за кем специально не отправлялся, — поморщился демон. — Мальчишкам элементарно скучно и силу некуда девать.

— Так что? — поторопил его Марк. — Расплывчатые намеки мы уже давно слышим, хотелось бы конкретной информации.

— Есть ритуал, когда можно человека провести за гранью и полностью преобразовать его организм. Но чтобы выкупить его у бога смерти, нужны жертвы. Чем больше их, тем сильнее демон.

— То есть сначала его убивают, а потом оживляют? — задумчиво уточнил Алексей.

Сантилли кивнул:

— Но зная ваши принципы, мы заранее договорились с Клером. Мало ли что бывает в пути, процесс, конечно долгий….

— И вы надеетесь, что мы согласимся, чтобы ради нас убивали соплеменников? — едко спросил Марк.

— Ты плохо слышал? — поморщился ашурт. — У нас договор с Клером. Знал бы раньше — сейчас бы этого разговора не было. Я за свою жизнь столько народа положил, что на небольшой город хватит. Если следовать твоей логике, то вместо праздника мы должны быть у того осажденного замка и крошить всех направо и налево, но я не собираюсь бегать по мирам и специально кого-то отлавливать. Если это вас утешит.

— Как мне полегчало, ты даже не представляешь, — с сарказмом отозвался Олег.

— Вот и живи и радуйся, — сухо произнес Сантилли и отвернулся, заканчивая разговор.

— То есть рекламной кампании не будет? — уточнил Марк, покусывая губу, но демон сердито промолчал.

Турнир проводился в честь рождения долгожданного наследника местного барона. Это был пятый, последний день, когда после стрельбы из луков и поединков проходила общая схватка. Бетти вполголоса сравнивала организацию этого турнира с земными аналогами, показывая себя бывалым экспертом, но Сантилли не обращал внимания на ее слова, думая о людях.

Длинные уши. У всех длинные уши. Отрастили. Но где они могли услышать? Где? Причем не так давно. Прием у Рошейна! Новый корабль. Они с Ласти и Элерин сбежали в сад, а конструкторы остались — им деваться было некуда. Герои дня. А братик хорош — ничего не рассказал, ограничившись туманными объяснениями. Выходит, Лонье не просто оскорбили, а проехались по происхождению. Вернемся в лагерь — надо будет переговорить с Рошейном. Кажется, его подданные распоясались больше, чем обычно.

А не зреет ли у нас заговор? Причем, близкий к развязке, если они начали действовать настолько нагло?

— Таамир, — демон щелкнул дракона по рукаву, — ответь на один незначительный вопрос.

— У тебя все незначительные вопросы выливаются в значительные проблемы. Что? — недовольно повернулся к нему Ин Чу.

— Что с заговором у Рошейна?

Дракон пожевал губами и равнодушно поинтересовался:

— Тебе-то зачем?

— То есть? — не понял демон.

— У тебя своих забот хватает.

— О, я влез не в свои дела? — удивился ашурт. — Как это меня угораздило?

— Сантилли, — Таамир вздохнул и мысленно приготовился отражать атаку. — Ты Страж, и твоя первая обязанность — жизнь императрицы. Обязанность императрицы — сохранять равновесие, а обязанность Совета….

— Заправлять всем остальным. Я понял. Спасибо за разъяснения. Прости, забыл, что император — это должность номинальная. Пшик. Пустой звук.

— Что ты обижаешься, как ребенок? — рассердился дракон.

— А я и есть ребенок, — весело ухмыльнулся Сантилли. — Мне всего-то двадцать циклов. Пацан совсем. Зато я лучше всех умею убивать, — похвастался он. — Супер?

Таамир цепко ухватил его за предплечье:

— Не психуй.

— Боги с тобой, мой пернатый друг! — искренне удивился ашурт. — Я спокоен, как ты после трех бутылок «Крови». Решил вот вернуться к своим прямым обязанностям.

— Стоять! — прошипел Таамир, притягивая его к себе. — Не дергайся. И не вздумай ляпнуть про жаркие объятия. Я тебе их сразу обеспечу.

— У вас все нормально? — между ними вклинился Сах Ир, стоящий сзади. — Как-то вы странно себя ведете.

— Да!

— Нет!

— Ага, — ийет окинул их задумчивым взглядом. — Тогда хорошо.

— Заговор у Рошейна — капля в море, — уже спокойнее продолжил Таамир. — Верхом идиотизма будет нагружать тебя всеми проблемами. Займись главным и не дергайся.

— Спасибо, — кивнул Сантилли, — за оказанную честь.

— Боги, — процедил король сквозь зубы. — Я тебя сегодня порву, если ты не прекратишь ерничать.

— Я заткнулся, — покорно согласился ашурт и уставился на поле, где как раз сшиблись два отряда, и разговаривать стало невозможно.

Грохот. Пыль до небес. Не понять, кто кого бьет. Из общей свалки стали выскакивать лошади без седоков и выпадать воины, которые, снимая шлемы и кашляя, ковыляли к барьеру, чтобы отдышаться. Оруженосцы бросались на выручку выбитым из седел рыцарям. Судьи и герольды внимательно следили за схваткой, бегая по проходу между барьерами. Скоро общий бой разбился на отдельные поединки, поощряемые одобрительными или не очень возгласами зрителей.

— Ха, благородные рыцари, — презрительно воскликнул Олег, — Трое на одного, — и пронзительно засвистел.

Когда сражение пошло на убыль, хозяин турнира, сидящий на главном помосте, махнул главному распорядителю, и тот бросил на землю жезл — бой окончился. Затрубили сигнальные трубы, рыцари начали опускать мечи и устало стаскивать шлемы.

— И кто победил? — разочарованно спросил Роман. — Или это не командная игра?

— В общем смысле, каждый сам за себя, — подтвердила Бет. — Сейчас буду раздавать призы, выбирать королеву турнира, чествовать победителей. Соперники будут договариваться о выкупе.

— Короче, дребедень, — подвел итог Глеб и вскинулся. — Что? Скажешь отжиматься?

— Можешь попрыгать, — благодушно позволил Таамир и обратился к жене. — Уходим, любовь моя, здесь совсем нечем дышать.

Герольды начали очищать арену от обломков оружия и кусков материи, не так давно бывших богатыми одеяниями рыцарей, а на поле хлынула толпа простолюдинов, едва не затоптав наших путешественников.

— Забавное время, — хмыкнул Роман.

Ашурт немедленно отреагировал:

— Оставайся. Заведешь себе ферму.

— Угу, — кивнул тот, наблюдая, как старик, держа за шиворот мелкого оборванца, вырвавшего у него из рук добычу, ловко орудует палкой, — свиней заведу, коровку, овечку….

— Введу новшества, за которые меня обвинят в колдовстве, — продолжил Олег.

Обратный путь лежал как раз мимо костра для ведьмы, возле которого уже суетились люди в черных рясах.

— Варварские обычаи — живьем сжигать людей, — хмуро процедил Алексей. — Не понимаю.

— Говорят, еще и топили, — пополнил его знания Марк и покусал губу. — А эту за что? За вызванное на соседнем материке землетрясение? За всемирный потоп?

— Люди, вы собрались на это смотреть? — окликнул их Мишель. — Не пугайте нас.

Но Джес тоже присоединилась к ученым:

— А если она ни в чем не виновата?

— И что ты предлагаешь? — с сарказмом спросил ее Таамир. — Изобразить из себя спасителей?

— А это идея, — неожиданно загорелся Сантилли. — Изобразить, только не спасителей, а сошествие ангела. Маги, вам слабо? Световые эффекты, громы и молнии.

— А если виновна? — не унимался дракон. — Обратно засунешь?

— Но в любом случае это варварство сжигать ее, — возмутился Марк. — Есть понятие «милосердная смерть».

— Ага, чтобы не мучилась, — кивнул Сах. — Потренируемся?

Постепенно пространство перед костром, оцепленное стражниками, заполнялось народом. За то время, что бароны и рыцари перекусывали после сражения, помост для знати к общему удивлению путешественников перенесли к месту будущей казни. Свозь оцепление пропустили жонглеров и фигляров, развлекавших простолюдинов простенькими сценками, изображавшими битву с ведьмами и их сожжение. Ждать пришлось больше часа.

Солнце приближалось к закату, когда из городских ворот в окружении стражников появилась тюремная повозка. Ведьма неожиданно оказалась совсем молоденькой девушкой, не больше семнадцати лет, наделенной особенной колдовской красотою не смотря на изможденное лицо и наголо остриженную голову.

— Хорошо держится, — одобрил ее поведение демон.

Ведьма сидела, прислонившись к стенке клетки, и гордо смотрела перед собой поверх беснующейся толпы. Полетели комья грязи, но осужденная никак не реагировала на них: не закрывалась руками, не втягивала голову в плечи, даже не вздрагивала. Повозка подъехала к костру, и девушку выволокли наружу. Загремели кандалы на бессильно висящих руках и ногах.

— Она идти не может, — прошептала Джес.

Видневшиеся из-под серого рубища опухшие ступни были обожжены и вывернуты под неестественным углом, ногти вырваны, пальцы рук раздавлены, на голове и шее виднелись многочисленные шрамы и ожоги.

— Я думаю, в аду она уже побывала, — глухо проговорил Марк.

— Она не виновата, в том, в чем ее обвиняют. Обычная знахарка, — Ласайента, прищурившись, рассматривала девушку. — Она уже не чувствует боль. Молится про себя, знаете за кого? За них, — она кивнула на толпу.

— Итак, сошествие, — задумчиво проговорил Сах. — Предупреждайте Герхарда, чтобы встречал гостью. Кто у нас сойдет за ангела или иллюзией обойдемся?

— Я, — демонесса удивленно приподняла брови. — Цепи порвите, чтобы мне не возиться.

Маги дождались, когда осужденную прикрутят к столбу, заложат хворостом, зачинают длинный приговор и подожгут дрова. Палач и его подручный действовали не торопясь, сноровисто, но пламя взялось неохотно, давая больше дыма, чем огня.

— Нарочно сырые выбрали, — зло сжал зубы Олег и добавил емкий русский мат.

— Как только появится Ае и начнется веселье — выбираемся, — сказал Мишель и полностью сосредоточился на заклинании.

Сах отвечал за световые эффекты, оборотень — за громы и молнии.

Получилось великолепно: когда дрова начали разгораться, налетел ветерок и отогнал дымовую завесу — глупо спасать задохнувшегося человека. Еще минута — и в чистом небе сверкнула ветвистая молния, и прогремел гром, да такой, что заложило уши.

— Упс, — Мишель потряс головой, — переборщил.

Место казни залил слепящий свет, исходящий с неба.

— Маги, вы совсем офигели? — прошипел Глеб. — Не видно ничего.

Свет быстро снизил интенсивность, и стала видна прикованная к столбу ведьма, истово шепчущая молитву. Люди начали один за другим опускаться на колени, барон, наоборот, встал, да так и застыл, простирая к ней руку, как окаменел — из открывшегося в дыму портала появилась вся сияющая белизной Ласайента.

— Прекрасно, — прошептал Сах. — Крыльями похлопай, чтобы прониклись до конца.

Демонесса, скромно потупив очи, молитвенно сложила руки на груди и под протяжный человеческий полувздох-полувсхлип медленно развернула сверкающие крылья.

— А теперь, милорды, готовимся к экспромту и валим отсюда, — прошептал Сантилли, открыл односторонний портал и подтолкнул к нему друзей.

Остальное они досматривали от коновязи.

— Как вы посмели? — прокатился над полем ангельский голос демонессы. — Как посмели нарушить слово Его?! Возлюби ближнего своего! Не это ли заповедовал вам Отец небесный наш? Невинную душу на костер….

— Она нам всю историю испохабит? — возмутился Глеб.

— Это не наша история — не жалко, — отмахнулся Роман, не отрывая глаз от завораживающего зрелища.

— Ласти, хватай ее и проваливай, пока они к тебе за благословлением не рванули, — вслух посоветовал Сах.

Демонесса коснулась пальцами цепей, мгновенно осыпавшихся к ногам ведьмы, и бережно взяла ее на руки.

— Куда? — возопил Мишель. — Сан, что она делает?

Люди рыдали, молились и каялись, провожая тающего в вышине ангела. Палач стянул с головы колпак и усердно стучался лбом о землю, его помощник лежал без сознания. Сантилли напоследок глянул на священника, застывшего с отрытым ртом и вытаращенными глазами, и усмехнулся: паралич тебе, дорогой, обеспечен пожизненно. Каково это — получить по морде от самого Бога, во имя которого ты пытал и убивал?

Отряд не стал рисковать, под прикрытием магов тихо покинув турнир через портал.

— А неплохо повеселились, да? — Глеб довольно пригладил усы.

Ведьму Ласайента сдала целителям и невозмутимо явилась к друзьям в блеске остаточного сияния:

— Как дебют?

— Что за бред ты несла? — поинтересовался Алексей.

— Что у святоши в голове подсмотрела — то в массы и несла, — гордо подняла голову демонесса. — Главное — они поняли смысл.

Олег значительно покивал:

— Да, народ надолго запомнит рождение своего будущего хозяина.

— Меня другое волнует — где моя оленина, медвежатина, крольчатина или что здесь можно поймать на охоте? — нахмурилась Ласайента. — Мне за двоих есть надо.

— Оленина, миледи. Скоро промаринуется, как следует, и можно будет сделать… — начал Герхард.

— Шашлычок под коньячок, — подхватил инженер и радостно потер руки. — Нам нужен мангал. Маги, вы слышали — нам нужен мангал!

Сах повернулся к Мишелю и встряхнул его за плечи:

— Инженеры совсем обнаглели, да, мой друг?

Первое, что увидел Сантилли, войдя в палатку к Элерин, был черный кот в белой докторской шапочке, вальяжно развалившийся на раскладном стуле. Он, мурлыкая, помешивал градусником молоко в разрисованной мышами кружке и покачивал задней лапой в такт мелодии.

— Я нашел свое призвание, — с достоинством объявил он остолбеневшему демону. — Тебя что-то беспокоит?

— Ты! — выдохнул Сантилли и расхохотался, согнувшись пополам.

— Пациент нуждается в срочной госпитализации, — важно провещал «доктор».

«Птиц» молодежи, конечно, никто не дал, как и истребителей, предложив скромно удовлетвориться обычным катером.

— Нечего девчонкам пыль в глаза пускать, — сухо сказал командир летного отряда. — А будете за моей спиной рожи корчить, пешком пойдете.

Тьенси в мгновение ока соорудил на лице умиротворенное выражение общего довольства жизнью и тяжело вздохнул.

Катер был разведывательный, а не исследовательский, но все отличия только в названии и остались — пушку им заблокировали.

— Не больно-то и хотелось, — буркнул Эрри, как бы ненароком потыкав кнопочки на пульте второго пилота в тщетной попытке взломать систему.

— Отвали, хакер, не ты один у нас умный, — Арвин плюхнулся в соседнее кресло и начал проверку систем.

Поворчав нечто нелицеприятное в адрес взрослых перестраховщиков, обиженный йёвалли ушел назад и забился в угол пассажирского сидения, а на его место тут же опустилась Амира. Ее подруги замешкались, оглядывая салон катера: впереди два мягких кресла, между которыми можно свободно ходить, непонятного назначения полукруглая доска с буквами, цифрами и разноцветными полосками, рогатая изогнутая палка, торчащая перед молодым Ин Чу, а у задней стены — диван. «Амазонки», ожидавшие большего, немного разочаровались. Тьенси, подмигнув брату, приобнял подруг за талии, заводя их вовнутрь, но Турайа вывернулась, споткнулась и попала в объятия Эрри, автоматически подхватившего падающую девушку.

«На колени и целуй!», — моментально сориентировался ашурт и обзавелся мысленным пожеланием катиться к дьяволу.

Прозрачный колпак кабины закрылся, а дракон, оглянувшись на возню за спиной, со смешком объявил:

— Кончайте танцы. Минутная готовность. По салону не шастать. Всем пристегнуться.

Пропустив мимо ушей рекомендации друга, демоны принялись усаживать девушек, по-джентельменски уступив им места с краев. В самый разгар суеты перед пилотом развернулось окно с диспетчером.

— Ой, красавица! — расплылся в улыбке Тьенси, облокачиваясь на спинку кресла Амиры.

— И какая хорошенькая! — подхватил Арвин и промурлыкал. — А познакомиться с красавицей можно?

— Зря стараетесь — пушку не разблокирую, — строго отрезала та и пригрозила. — И не вздумайте выскочить порталом — ноги выдерну.

Ашурт презрительно фыркнул и откровенно утратил к ней интерес, вернувшись подлизываться к Ла-али, расстроенной его поползновениями на сторону.

— Неуставное выражение, — весело отозвался Эрри. — Чревато неприятностями от начальства.

Амира мысленно ахнула: да как эта плебейка смеет разговаривать с принцами! И он, ее любовь, позволяет так с собой обращаться? Унижать себя! А она хотела доверить ему свою жизнь и свободу!

— Поговори у меня, говорун, — зловеще улыбнулась ему диспетчер. — Высажу. Шлюз номер три. Не забудьте «невидимку».

— Уже включил, — бодро отрапортовал молодой дракон, выруливая к шлюзу. — Но ты подумай на досуге.

— Катитесь, Высочества, — язвительно напутствовали их.

Порталом они все-таки воспользовались, как только покинули крейсер, но решили это за нарушение не считать. Немного порыскав для удовольствия, компания направилась в южные моря.

— Где-то здесь, — Арвин развернул карты — старинную земную и местную — и совместил их.

— Вот, — Эрри встал между креслами и, придерживаясь за потолок, щелкнул по группе островов.

— А, может, для начала поищем одиночку. Разомнемся, — предложила Ла-али, слабо представляя, как они вшестером будут воевать с целой армией пиратов.

— Точно, — поддержал ее идею Тьенси. — Вдруг они каких-нибудь принцесс захватили, а мы освободим. Как нас будут любить!

— Вау, — подхватил Эрри, — с ног до головы и обратно.

— Пошляки, — недовольно поморщилась «амазонка».

— Да-да, с кем вы связались? — обернулся к ним Арвин. — Выбросим в воспитательных целях?

— Тебя? — Эрри, дурачась, похлопал ресницами.

— Выбрасывание отменяется, — сокрушенно вздохнул дракон. — Куда вы без меня?

Катер стремительно летел над бликующим морем. Настроение почти у всех было приподнятое. У Эрри — потому что скоро предстояла схватка с пиратами, у Арвина — потому что отец не диктовал свои условия, отпустив погулять в неизвестном мире, у Тьенси — потому что рядом была удивительная девушка, которой он нравился просто так какой есть. Простившая его Ла-али млела от счастья и любви, Турайа — от скорости и новизны. Амира единственная мрачно сопела и переживала крушение надежд.

— Ну и где твое пиратское братство? — братья выжидательно поглядели на растерянного дракона.

Тот недоуменно изучил карту, потом пустынные острова и покусал губу:

— Сами же говорили — история может не совпадать.

— Мы, конечно, гении, — Эрри вывел на экран картинку с кораблем у причала Нового города. — С чего мы решили, что они на этих лоханках пересекали океаны? Им бы возле берега не утонуть.

— И где ты раньше был? — Арвин с досадой развернул катер. — Если во внутренних морях пираты вымерли, я вернусь к той крепости и всех разгоню в качестве компенсации за потерянное время. Открывай портал вот сюда, — он, пошарив по карте, приблизил местный Гибралтарский пролив. — Если и здесь никого нет — я зверею.

Первой корабль заметила Ла-али. Это было глубоко сидящее в воде пузатое судно с прямоугольным желто-оранжевым парусом, идущее вдоль берега.

— Груженый под завязку, — Тьенси встал и отбил дробь по плечам Арвина. — Купчина-дурачина без охраны.

— Сами ограбим? — деловито поинтересовался дракон.

— И что мы там возьмем? — Эрри сосредоточенно рассматривал корабль. — Принцесс нет. Никому не нужны мужчины?

— Шутишь? Грязные-немытые? — уточнил Арвин и скривился.

— Вы серьезно? — опешила Турайа.

Ин Чу повернул к ней голову:

— Ты про мужчин или про грабеж вообще? Девочки, это был юмор. Шутка. Понимаете?

— Странные у вас шутки, — пробормотала девушка.

— Что взять с тупых демонов и не менее тупых драконов? — хмыкнул Тьенси.

— Но-но, — предостерег его Арвин. — Поджарю.

— Тю! Меня? — ашурт неожиданно подхватил его под мышки и выдернул из кресла, сбив штурвал.

Эрри бросился помогать брату, а оставшийся без управления катер завалился на бок и стал падать на корабль. Моментально сработавшая система безопасности, выстрелив привязными ремнями, притянула испугавшихся девушек к сидениям. Не обращая внимания на женские визги и рывки машины, демоны вдвоем быстро затолкали громко сопротивляющегося дракона на заднее сидение, и йёвалли запрыгнул на его место, в последний момент успев выровнять катер. Парус захлопал от неожиданного порыва ветра, а моряки завертели головами по сторонам, ничего не понимая.

— По-моему, я что-то задел. Нет? — Эрри глянул вниз, потом на крылья. — Всё на месте?

— Вы… ненормальные! — возмущалась Ла-али. — А если бы мы разбились?

— Никогда, — по слогам произнес пилот, запуская поисковиков и выводя на экран картинку. — Так, что у нас? А у нас на западе кораблики. Догоняют нашего купчину. Посмотрим?

— Придурки, демоны, — проворчал Арвин, поправляя одежду. — Могли бы и попросить.

Амира перевела дух и отпустила подлокотники. Как оказалось рано: Эрри круто бросил машину вправо. Сзади Тьенси, не успевший сесть, сочно прокомментировал его маневр и отлепился от стенки, потирая затылок. Через несколько минут катер завис над первым из трех судов с полосатыми парусами и драконами на задранных носах.

— Драккары, — авторитетно заявил Арвин. — Викинги были знатными воинами.

— Упорные ребята, — ашурт прищурил глаза, рассматривая моряков, — смотри, как гребут.

— Пираты, — удовлетворенно сделал вывод из увиденного Эрри. — Грабить будут.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Турайа. — На них же не написано.

— Телепатам все доступно, — выдал брата Тьенси и погладил того по светловолосой голове.

— Мур, — йёвалли блаженно прикрыл глаза. — Не останавливайся.

«Он все знал, — похолодела Амира. — Знал и подло воспользовался. Негодяй!».

Но Ла-али «прояснила» ситуацию. Восторженно ахнув, она подалась вперед:

— О чем я сейчас думаю?

— Понятия не имею, — пожал плечами йёвалли, пристраивая катер в четырех метрах над палубой с гребцами, — мысли богов и драконов покрыты глубоким мраком.

— Скрыты, — снисходительно поправил его Арвин, — завесой божественного.

— С прискорбием признаю твою правоту, — вздохнул йёвалли, сдвигая колпак, и перегнулся через борт. — Так как — грабим или оставляем в живых?

— Что у них есть кроме грязных носков? — Тьенси скептически оглядел драккар и поморщился.

Душа Ин Чу столь грубый поклеп не выдержала:

— К твоему сведению, викинги были очень чистоплотны. Давайте уж сразу убьем, чтобы не мучились, а потом глянем на осаду. Там в любом случае интереснее.

— Нет, — писклявым голосом закапризничал Эрри, смешно надув губы, — хочу осаду, а эти пока пусть тех догоняют.

— Мысль? — Тьенси оглянулся на озадаченных девушек. — Задел есть. Можно смотаться повоевать, а потом вернуться, — и скомандовал. — Рули в портал, я помню, где крепость.

Осада шла полным ходом: небольшое войско разбойного вида перекусывало, защитники спешно носили на стены хворост.

— Меня всегда занимал один вопрос, — йёвалли приблизил изображение девушки с вязанкой, — где они берут столько масла и смолы?

— А хорошенькая, — одобрил его выбор Арвин, — но человек.

— Будем считать, что ей не повезло, — вздохнул Эрри и повернулся к друзьям, старательно не замечая Амиру. — Расклад такой: один барон, обзовем его А, напал на другого — Б (Турайа тихо рассмеялась). Не смешно. Смешно другое — они не поделили ослиное… кхм… отходы, то есть навоз.

— Как так? — улыбаясь, спросила Ла-али.

— У них поля рядом, или луга, я не понял, — начал пояснять йёвалли, — разделены дорогой. Крестьянин барона А ехал по этой дороге на осле, но вдруг животному, — демон прищелкнул пальцами, — приспичило облегчиться, что оно и сделало. Это увидел крестьянин барона Б и решил пристроить бесхозное удобрение на свою грядку. Но тут А пробило на жадность — осел-то его, логически и отходы тоже его, в широком понимании, естественно. Одним словом мужики подрались и побежали жаловаться хозяевам. Результат опорожнения осла на лицо — осада.

— Ты все это в мыслях прочитал? — стало интересно Турайе. — Но здесь столько людей.

— Да, мешает, — кивнул демон и показал на синий шатер, стоящий позади войска, — но смотри, там, как пить дать, барон Б, а там, — рука йёвалли сместилась к крепостной стене, — стоит барон А. А вот рядом с ним — призовой фонд.

— То есть его дочь? — Ла-али прищурила глаза, чтобы разглядеть симпатичную девушку с русой косой рядом с дородным мужчиной в кольчуге, но с такого расстояния получилось неважно, а посмотреть на экран девушка не догадалась.

— Племянница, но роли не играет. Итак, вопрос.

— Предлагаю помочь барону А, он мне больше нравится, — быстро вклинился Арвин. — К тому же барон Б наверняка его ограбит, если победит, а девчонку просто изнасилует. Смотрите, какой самодовольный боров.

Все дружно перевели взгляды на выходящего из шатра молодого человека внушительной комплекции.

— В принципе он так и хочет сделать, — подтвердил йёвалли.

— Эрри, а если ты встречаешь девушку, — хитро улыбнулась Ла-али, — она тебе нравится, ты ей тоже….

— Он всем нравится, — многозначительно ухмыльнулся Тьенси.

— Подожди. И тут она представляет, как раздевает тебя….

— Девушка? — уточнил Эрри. — Меня? Забавно. И что?

— Что ты чувствуешь?

Йёвалли тяжело вздохнул:

— За всю мою жизнь кто только меня мысленно не раздевал и так далее по алгоритму.

— Что, даже мужчины? — поразилась Турайа.

— Девушки — никогда, они сразу переходят к главной части, поэтому я ставлю блок. Мало ли кто и что думает в этот момент. Обычно людям сложно контролировать собственные мысли.

— Наверно, это не очень хорошо — быть телепатом, — пожалела его Турайа. — У нас обычно столько мусора в голове. Да и жизни тоже.

Амира пренебрежительно усмехнулась про себя: как верно подмечено, у кое-кого действительно в жизни было мно-ого пикантных моментов.

Пока они говорили, нападающие не спеша пошли на штурм под прикрытием деревянных щитов, таща за собой лестницы.

Арвин на глаз прикинул их длину и скептически хмыкнул:

— А они не горят рвением. Откуда начнем?

— Очень подло, — Тьенси азартно потер ладони, — со спины.

— Боишься? — провокационно спросила Ла-али, но ашурт показал ей язык и самодовольно задрал голову.

Развлечение ей определенно нравилось, как и Турайе, в отличие от мрачной Амиры. Та твердо считала все это детскими выходками недозрелых мальчишек и сумасбродных подруг, желающих покрасоваться перед смазливыми безмозглыми молокососами.

«Надо было остаться дома, — раздраженно подумала она. — И что я в нем нашла?».

— Ручками воевать будете? — прищурилась Амира, решив, что пора сказать веское слово дочери бога войны.

В ответ Эрри щелкнул по рукояти одного из мечей, невесть каким образом оказавшихся за спиной, и повел машину к шатру.

— Эй! — растерянно прокричал им вслед барон Б, когда неизвестные юноши и девушки с гиканьем проскочили мимо него.

Тьенси, оглянувшись на ходу, смерил остолбеневшего человека презрительным взглядом и посоветовал больше бегать, и тут же забыл об этом, потому что брат по-разбойничьи засвистел, врезаясь в толпу нападавших. В ход пошли кулаки, ноги и рукояти мечей — при близком рассмотрении вояки оказались обычными крестьянами. Несколько минут свалки, и непобедимая рать с криками ужаса бросилась врассыпную, бросая копья и щиты.

Повернувшись вокруг себя, ашурт с недоумением обозрел поле боя и развел руками:

— Они издеваются? Я даже во вкус войти не успел.

Подошедший Эрри взял брата за подбородок и покрутил его голову:

— Демон, ты такой демон, что я тупо в осадке, — и поиграл зрачками, то вытягивая их в нитку, то округляя.

— Я — идиот? — утвердительно спросил Тьенси и свел глаза, словно пытаясь рассмотреть их через переносицу.

— Ты — огромный идиот, — сердито сплюнул Арвин. — Всю потеху испортил. Пошли викингов громить.

— Стойте! — остановила их Ла-али. — А если они потом обвинят друг друга в сговоре с дьяволом и начнут все жечь?

Друзья, не сговариваясь, почесали лбы.

— Защищайся, — Эрри оттолкнул брата и расправил крылья. — Ну! Нападаем!

— На кого? — Тьенси автоматически отмахнулся от меча и на всякий случай оброс броней.

— Ого! — восхищенно выдохнула Ла-али, присоединяясь к схватке.

Они неплохо успели разогреться, когда люди пришли в себя: из крепости раздался колокольный звон.

— Убивайся. Пора, — скомандовал Арвин, делая подсечку Тьенси и одновременно уходя от режущей плоскости крыла Эрри. — Никто не увлекся?

— Ага, разбежался, — поднявшийся ашурт сердито стряхнул землю со штанов, схватил Амиру и Турайю, как самых ближних, за талии и запрыгнул в портал.

Дракон сгреб Ла-али, не церемонясь, перекинул ее через плечо и последовал за другом.

Эрри потоптался на месте, соображая, что делать дальше, потом плюнул на все, пафосно отсалютовал мечами небу, издав победный клич, и взлетел, открыв портал на высоте десяти метров.

— Теперь на этом месте общими усилиями будет возведена церковь, и толпы паломников вытопчут то, что не вытоптало это гребаное войско, — подвел итог Тьенси, вместе со всеми наблюдая, как из ворот крепости, испуганно озираясь, осторожно выходят священники с хоругвями наперевес. Со стороны создавалось стойкое впечатление, что их выталкивают копьями.

— Интересно, а викинги нас испугаются? — ашурт заговорчески оглядел компанию.

И в это время пришел вызов с крейсера.

— Все рыщете в поисках? — насмешливо поинтересовалась диспетчер и невинно протянула. — А у северного моря большая драчка идет.

— Скидывай координаты, — приказал Арвин, разворачивая катер. — Не везет сегодня викингам на нас. Определенно не их день.

— У них позиция не выгодная, — Тьенси внимательно рассматривал расположение войск, — под холмом, и овраг мешает. А там болото не даст развернуться. Вооружены не в пример лучше, но если не придумают что-нибудь — топтаться им здесь до зимы.

— А ты бы что сделал? — с любопытством спросила Ла-али, отрываясь от битвы.

— Театрализованное представление с отступлением, — ашурт почесал бровь, — а потом, когда они спустятся с холма, и рассыпятся по долине, развернулся бы и атаковал. А в лесу — засаду, чтобы полностью окружить и добить. В принципе ничего сложного.

— Я бы еще часть войска послал в их лагерь, — внес свою лепту Арвин.

— Эй, стратеги, — окликнула их Турайа, — а воевать мы сегодня будем? И где?

— Кровожадные девушки, — пробормотал Эрри, вглядываясь в сражение. — Насколько я понял — идет борьба за власть. Эти считают, что правы они, те — что их обманули. Поэтому без разницы на чьей мы стороне. Давайте с теми, кто приплыл, — он вопросительно посмотрел на друзей, — все равно мы просто размяться хотели.

— Тогда в разных местах, чтобы внимание не привлекать, — согласился с ним Тьенси. — И родителям — ни слова.

— Думаешь, не узнают? — скептически хмыкнул Арвин. — Мои — как только увидят так сразу голову и оторвут.

— И с крейсера заложат, — согласился с ним Эрри.

— А зачем тогда идешь? — покосилась на дракона Амира.

Она очень не хотела спускаться вниз, где всадники и пехотинцы с яростью крошили друг друга. Как бы их подвести к тому, что не надо лезть в сражение? Никто из девушек еще не участвовал в настоящих битвах — повода не было. Подруги, правда, постоянно с кем-нибудь дрались за свою мнимую честь, а принцессе даже это «удовольствие» не перепало — кто захочет связываться с самим богом войны? И что эти дуры рвутся в бой? Перед мальчиками покрасоваться? Нашли чем?

— Надоело быть маменькиным сыночком, — поморщился Ин Чу. — Отец в моем возрасте уже в настоящих битвах участвовал, а не в этих, игрушечных.

— Наши — тоже, — кивнул Тьенси. — Ладно, мы с Ла-али порталом выходим к центру, там полная неразбериха. Никто не заметит.

— Принцессы составят мне компанию? — галантно поклонился Арвин Амире, и та согласно улыбнулась, тщательно скрывая разочарование и страх.

Договорившись встретиться у ставки условного противника на холме, друзья один за другим отрыли порталы. Уже оказавшись в самой гуще боя, Эрри спохватился, что они даже не поинтересовались, а участвовали ли девушки когда-нибудь в настоящем сражении? Но Турайа легко ушла из-под удара длинного топора и заученным движением полоснула по спине первого попавшегося воина. Все правильно — это общая свалка, а не поединок чести, расшаркиваться некогда.

Девчонка тем временем сдернула с убитого шлем со знаком отличия «свой-чужой» и нахлобучила себе на голову, заодно прибарахлившись и щитом. Принц пнул «врага» между ног, добил мечом и тоже огляделся в поисках чего-нибудь подходящего. «Шапочки» нужного размера поблизости не оказалось, со щитом ему было неудобно, и демон махнул на все рукой, заодно отправляя на небо еще одного противника.

В первую же секунду Арвин понял, что помощи от Амиры он будет ждать до седых волос — принцесса, как только они оказались на поле боя, растерялась и чуть не похоронила собственную военную карьеру под копытами лошади. Ин Чу едва успел ее выдернуть, попутно отмахнувшись от меча всадника.

— Сиди здесь, — строго приказал он, толкая девушку в портал, — и ничего не трогай!

Она куда собралась? На пикник? Увеселительную прогулку? Дракон скользящим ударом заехал рукоятью меча в чью-то грудь и рявкнул:

— Я свой! Не видишь — шлем потерял.

Человек очумело потряс головой и переключился на другого.

«Полный идиотизм, — раздраженно подумал Арвин, — неужели было так трудно придумать разные доспехи?». А им теперь и от «своих» отмахивайся и от «чужих». Хотя с другой стороны — какая разница? Он поймал за гриву лошадь без всадника и вскочил в седло, по ходу дела отпечатав королевский каблук на физиономии «врага». Нокаут.

«Это точно конь, а не пони? — дракон проверил, не идет ли он пешком, и ударил скакуна плашмя мечом по крупу, посылая вперед. — Рыцарь без страха и упрека. Ребята умрут от хохота».

— Шесть! — азартно выкрикнула Ла-али, крутанулась вокруг себя и со всей силы впечатала локоть в спину противника, посылая его возлюбленному. — Добивай!

Тьенси придержал выгнувшегося дугой воина:

— Будет семь. Догоняй — двенадцать, — и ударом кулака в челюсть отправил его обратно.

— Это нечестно! — девушка уклонилась в сторону. — Ты ему шею свернул. Я запуталась, «наши» — какие?

Демон развернулся и без слов показал ей щит с гербом, висящий на спине. Ла-али озадаченно протянула: «А-а, понятно».

Приблизительно через час нападающие не выдержали и начали отступать, невольно увлекая за собой противника.

— Отходим! — закричал Тьенси, заворачивая ближайшего воина. — Пусть думают, что мы бежим. Отходим!

«Свои» сначала беспорядочно, а затем, сплотив ряды, откатились в поле, увлекая за собой противника.

«Ну, давай, — просил про себя ашурт, — сообрази, безмозглый осел. Это же великолепная возможность!».

На холме тоже это поняли и начали кричать, но захваченные погоней «чужие» ничего не слышали.

«Еще немного и все — можно атаковать», — Арвин хотел привстать на стременах и чертыхнулся, нащупав пустоту.

Он поискал глазами друзей: Тьенси и Ла-али почти рядом с местом встречи, Эрри и Турайа — чуть в стороне. А что он здесь делает? Дракон толкнул пятками уставшего скакуна:

— Давай, задохлик, скоро отпущу.

— Где Амира? — ашурт поймал лошадь под уздцы и тревожно огляделся вокруг.

Ин Чу кивнул на небо:

— Там, — увидел вытягивающиеся лица демона и его подруги и спешно поправился. — На катер отправил. Ни черта не может… воительница.

Ла-али облегченно выдохнула и отбила топор ближайшего солдата:

— Что стоим?

Пара прекрасно сработалась: не растерявшийся Тьенси коронным ударом в челюсть снизу послал ее противника в полет и повернулся к друзьям:

— Надо еще немного их заманить, а потом разворачивать обратно. Если «наш» тупой, сами пойдем в атаку, а то мне как-то обидно, — он неожиданно рванул Ла-али на себя и проткнул воина атаковавшего «амазонку» со спины. — Это моя девушка! Совсем ничего не понимают, да, любимая? — и крепко ее поцеловал.

«Любимая?» — Арвин от изумления чуть не пропустил удар.

Лощадь неожиданно встала на дыбы, и дракон вспомнил о своем обещании, спрыгнув на землю:

— Гуляй, родная! А ты — стой! Тьен, сколько у тебя? — крикнул он другу, стряхивая тело с клинка.

Тот пошевелил губами, подсчитывая:

— Где-то двадцать. Сбился.

— Пятнадцать. Может кто-нибудь от раны умер, — отозвалась Ла-али.

— Двадцать четыре, — вынырнул из свалки Эрри.

Следом за ним появилась запыхавшаяся Турайа:

— Семнадцать.

Ашурт обиженно нахмурился и не поверил:

— Врете!

— Можно у Клера потом уточнить. Дьявол! — меч Арвина застрял в теле здоровенного мужика. — Не стоим.

Друзья образовали круг, затолкнув в него уставших девушек, и начали не спеша отходить.

— С учетом новеньких — восемьдесят один, — через двадцать минут подвел итог Эрри, — а у тебя?

— Двадцать семь, нет, восемь, — отозвался Ин Чу. — Все равно для обряда мало. Надо как минимум четыреста. Поднажмем?

Скоро почти все «чужие» спустились с холма и рассыпались по полю, но тут их атаковала конница.

— Пошел, родной, пошел! — обрадовался Тьенси, и мотнул головой на отряд, возглавляемый всадником в окровавленном богатом доспехе. — Р-разворачиваемся. Чур, я первый на холме!

— Обломайся, — Эрри поднырнул под топор и, походя, провел мечом по открытой шее противника, — мы тебя сделаем на раз.

Турайа, издав залихватское «хей», выскочила из круга и устремилась к холму, работая и мечом и кинжалом.

— Вау! — восторженно застыл Тьенси, — красиво идет, но вряд ли долго.

Друзья бросились вслед, стремясь опередить друг друга. Они на острие атаки ворвались в лагерь на холме, разбрасывая противников, как кукол, и уже почти не заботясь о маскировке. Арвину попался на пути раненный в глаз человек. Дракон, не глядя, полоснул его по незащищенному бедру, и, оставив воина на совесть Ла-али, переключился на следующего.

В пылу сражения они не сразу обратили внимание на крики:

— Гарольда убили! Короля убили!

Сражение стало затихать, «чужие» бросали оружие и падали на колени. Над поверженным королем, потрясая мечом, стоял воин и кричал:

— Бог с нами! Мы победили!

— Это же твой? — кивая на убитого, спросил у Арвина Тьенси. — Вот чертов дракон — взял и всех обставил.

— Да, — Эрри с сожалением обвел поле глазами, — больше здесь ловить нечего.

— Вообще-то, — небрежно обронила Ла-али, гордо подняв голову, — точку поставила женщина.

— С подачи мужчины, — не захотел сдаваться Ин Чу, — но если хочешь, можем поделить приз пополам. Тебе какую половину?

— А давайте вы потом пободаетесь, — прервал их Тьенси, — на нас уже внимание обращают.

К ним как раз направлялись несколько воинов, и искатели приключений поспешили открыть портал под прикрытием изодранного полога шатра.

— А неплохо повеселились! Зря не пошла, — ашурт, вваливаясь в катер, по пути хлопнул по плечу Амиру. — Мы короля убили.

Принцесса ошеломленно провожала каждого появляющегося из портала широко открытыми глазами, совершенно не обратив внимания на Арвина, аккуратно закрывшего ей рот. Сказать, что все были перепачканы — это ничего не сказать. С головы до ног заляпанные грязью и кровью, они умудрились еще и размазать их по лицам, когда вытирали пот. Кое-где порванные рубахи и штаны, на сапогах — ошметки травы и земли. И на этом фоне жутко выделяются блестящие сумасшедшим весельем глаза и неестественно белые зубы.

— Я убила, — поправила его Ла-али.

— А у меня больше всех, — похвастался Арвин, падая на пассажирское сидение.

— А у меня — трофей, — «амазонка» сняла с головы шлем и победно повертела его в руках. — Куда бы пристроить?

Тьенси аккуратно прислонил щит к стене:

— Бросай сюда.

— Ты что? — возмутилась девушка, прижимая шлем к груди. — Я его носить буду, как-никак — первый.

— То есть «первый»? — не понял дракон. — Ты никогда в бою не была?

— Где я тебе в мирное время войну найду? — Ла-али, не замечая вытянувшихся физиономий юношей, любовно потерла добычу рукавом. — Я его начищу, отполирую. Шикарно будет смотреться.

— Девочки, — Арвин с уважением оглядел «амазонок», — я восхищен вашим мужеством. Позвольте приклонить колено перед отважными воительницами.

Он с самым серьезным видом опустился между пилотскими креслами и склонил голову. К удивлению девушек то же самое сделали и демоны. Эрри оказался совсем рядом с растерявшейся Турайей, и она впервые увидела его глаза так близко. Темно-желтые, с вертикальным зрачком, опушенные густыми ресницами, загадочно мерцающие, манящие и совсем не страшные.

Он улыбнулся покрасневшей девушке:

— Хочешь, я тебе тоже что-нибудь принесу, там этого добра валяется — век не собрать.

— Пошли, насобираем, — загорелся Ин Чу, — я где-то вымпел видел. Красивый. У себя на стене повешу. Можно еще парочку щитов прихватить. Надо выбрать во вмятинах и в крови, потом можно будет наврать, что с пиратами воевали.

Компания дружно забыла про Амиру, оставшуюся в одиночестве. Хотя вопрос об одиночестве можно было смело считать спорным, так как компанию дочери бога войны немедленно составили злость и зависть.

— Ну, и идите, — прошептала им вслед принцесса. — Сами же выгнали. Потом пожалеете.

Через полчаса катер ощетинился копьями, щитами и топорами.

— Классная секира, — Тьенси прикинул ее на руке, — но легковата и металл так себе — дерьмо, то есть я хотел сказать….

— Дерьмовый, — невинно поправил его Эрри и закрылся рукой.

Ашурт потыкал его древком и пристроил трофей к остальным на пол:

— Шею бы не свернуть.

Амира высокомерно морщилась, глядя на оживленных друзей и подруг. Подумаешь, ободранное и погнутое оружие. Нашли, чем хвастаться. Отец ее в настоящий бой возьмет. А почему собственно — отец? Она и сама способна найти себе подходящего противника, просто сегодня она немного растерялась, а этот дракон даже мизерного шанса ей не дал.

— Ну, и видок у вас, — раздалось за их спинами. — Не вздумайте обивку испачкать, вояки.

— И что тебе не нравится? — Тьенси поспешил заслонить собой трофеи. — На поле боя ванны не предусмотрены. Сейчас почистимся и будем как новенькие.

— Мне все нравится, — улыбнулась ему диспетчер и поправила валик волос, — особенно потные грязные парни по уши в крови.

— Не гони, — возмутился ашурт, — когда это от меня потом воняло?

— Да, так, слухи ходят, — небрежно отмахнулась девушка и сразу перешла на деловой тон, не давая демону возразить. — Вас уже родители ищут.

— И ты, конечно, нас заложила? — спросил у нее Эрри и выразительно приподнял брови. — Подрабатываешь фурией?

— Кому хочется потерять работу, говорун? — пожала та плечами. — Чистилка помните где? Если хоть одно пятнышко… — и отключилась.

Ворча и спотыкаясь об оружие, друзья сложили пассажирское сидение и по очереди заскочили в кабинку мини-душа прямо в одежде. Несколько секунд под магически усиленными секущими струями воды и воздуха — и ты относительно чистый и полностью сухой. Ощущения, конечно, оставляют желать лучшего, но результат того стоит.

После недолгих препирательств, трофеи порталом были переправлены в каюту девушек и сложены на верхней полке, и только после этого катер взял курс на крейсер.

— Шикарно отдохнули, — Тьенси притянул к себе Ла-али и поцеловал в губы.

«Только время потеряла», — раздраженно подумала Амира.

В лагере царило оживление — люди готовили шашлыки, драконы жарили мясо на углях, демоны — окорок на вертеле. Заправляли всем мужчины, женщины слонялись от одной группе к другой, но их отовсюду гнали. Уже объевшийся кот блаженно растянулся возле костра, комментируя их скитания.

— Как прошло? — встретил отмытого и переодевшегося сына Сантилли и неожиданно подал ему руку, чего раньше никогда не делал.

Тьенси растерялся, но на рукопожатие ответил.

— Так, полетали, посмотрели. А у вас?

— А у нас — ведьма и олень, — отозвался кот. — Ты кого предпочитаешь?

— Мяса. Много и желательно свежего, хорошо прожаренного и сочного, — молодой ашурт потрепал его по загривку и повел носом, втягивая головокружительные ароматы. — Даже не думал, что я настолько голодный.

— Ведьму в лесу поймали? — поинтересовался Арвин, но к родителям подойти не рискнул, ограничившись приветственной отмашкой.

Таамир усмехнулся: полетали они, юные воители, посмотрели, а чужой кровью на полет стрелы несет.

— А мне бы влетело, — проворчал Мишель.

— Ладно, не скрипи, — опекун потрепал его по голове, — я тоже могу учиться на своих ошибках, но это не значит…

— Я понял, милорд, — учтиво склонился оборотень, — раз на раз не приходится. Предлагаю считать через два. Почему только я должен получать? Мне обидно.

— Ты старший, им всегда больше достается, — поспешно оправдался король.

Бетти укоризненно вздохнула:

— Если посчитать, то я удивлена, почему мой сын до сих пор жив.

— Держи, растущий организм, — Глеб сунул Эрри шампур с дымящимся шашлыком и кивнул на раскладной столик. — Налетайте.

Пока молодежь перекусывала, родители рассказали о турнире и последовавшем за ним несостоявшимся сожжении девушки.

— Ае, ты как всегда неподражаема, — Тьенси показал демонессе большой палец и, не выдержав, похвастался. — А мы в сражении участвовали.

— Да, — Арвин стрельнул глазами в сторону отца и быстро добавил, переводя стрелки, — а Ла-али короля положила.

— А ты? — снисходительно посмотрел на него Таамир, не поддавшийся на его бесхитростную уловку.

— А я — почти тридцать и подарил раненого короля этой прекрасной валькирии, — невозмутимо, будто его спросили о погоде, ответил сын, и пожаловался, — а она его убила.

— Глазами, — закончил Эрри и просверлил шашлык взглядом.

— Точно, — кивнула Ла-али, — он как тебя увидел, так и упал замертво, пришлось добить, чтобы не мучился.

— У меня это постоянно, — невнятно отозвался йёвалли, продолжая корчить шашлыку рожицы — как увидят — так столбенеют от моей неземной красоты.

— Что-то не помню за собой такого, — удивилась Ла-али. — Мне вообще-то огреть тебя хотелось при первой встрече.

— Это всегда так, когда влюбляешься с первого взгляда, — согласно кивнул Эрри.

Сантилли, слушая шутливую перебранку, поворачивал вертел и поглядывал на смеющегося Мишеля. Оживает друг, плечики расправил, глазки заблестели, чувствует себя свободнее, а всего-то дел — помирился с Таамиром. Что же будет, когда он поймет, что растет. Джесси старается рядом с ним не стоять, постоянно в движении, чтобы муж не заметил, что догнал ее в росте. Если так же будет идти, то через две недели оборотень перегонит Марка.

Сантилли окликнул сына:

— Колитесь, воители, на черта столько железа приволокли?

— Фурия заложила? — прищурил глаза Эрри. — Мстит за то, что я ей автограф не дал?

— Какая фурия? — не поняла Эджен.

— Пролетная, то есть пролетевшая, — пояснил Тьенси, — как кусок оторвавшейся обшивки мимо корабля.

— И поэтому у тебя дыра в башке, — демонесса шутливо отвесила племяннику подзатыльник.

— Точно, — с готовностью согласился тот, — все забываю. Например, сколько сегодня положил — в упор не помню. Отец, а можно узнать у Клера?

— Уже узнавал, — отозвался тот, — все здесь остаются. Чужая вселенная.

— Ну, это как-то несерьезно, — обиделся Арвин. — Дома мир, где нам войну взять? Неужели нельзя договориться?

Глеб подмигнул Алексею и ехидно подначил Сантилли:

— Обломались демоны.

— Зря надрывались, — посетовал Тьенси и огорченно потянулся за последним шашлыком.

Раздраженная Амира, не желавшая никого видеть, ушла к обрыву. Если остаться у костра, то обязательно начнут спрашивать что, как, почему, а главное, сколько? Что она им ответит? Что всю битву просидела в катере? Что испугалась? А почему, собственно, испугалась? Нет. Она растерялась, не ожидала, что все это окажется настолько страшным: ржущие лошади с огромными глазами, люди с бешеными лицами, все совершенно обезумевшие от крови. Она ничего не смогла с собой поделать, стояла, замерев, без мыслей, без чувств.

— В свой первый бой я так испугался, что спрятался.

Она не услышала, как подошел Арвин, но он и до этого тихо ходил. И по большому счету ей было все равно: Арвин это или кто-то другой, лишь бы ее не трогали.

— Мне было четырнадцать, и я был уверен, что круче меня никого нет, — попробовал утешить ее юноша. — Тогда отец взял меня с собой в провинцию усмирять бунт. Это сейчас я понимаю, что один восставший барон, это еще не целое графство….

— Зачем ты мне это говоришь? — сердито перебила его девушка, сжимая зубы.

— Бояться не стыдно, — дракон поднял веточку и начал вертеть ее в руках, — стыдно поддаваться страху. Если поддался — тебя нет, — он сломал прутик и выбросил его. — Ты не побежала, не запаниковала — это уже много значит. Но там была такая мясорубка, что я не смог бы тебя защитить, поэтому пришлось так поступить.

«Меня не надо защищать», — зло подумала Амира.

Сах толкнул в плечо Эрри и показал глазами на парочку, четко выделяющуюся на фоне вечернего неба. Демон фыркнул:

— Фокус стар как мир, но наивные девушки каждый раз на него попадаются. Сначала он вкрадчиво говорит что-нибудь значительное для них, потом они смотрят ему в рот и ждут дальнейших откровений, потом, когда он осыплет их комплиментами, начинают чувствовать себя королевами. В результате он берет то, что ему надо, и они расстаются в полном согласии друг с другом. Дракон.

Ийет рассмеялся:

— А ты?

— А мне это не надо, — принц выразительно посмотрел на мага, — я и так не знаю, куда мне их девать: солить, коптить или вялить.

— Поэтому и сидишь один?

— Поэтому и отдыхаю, — Эрри хлопнул Сах Ира по плечу и поднялся. — Скажешь родителям, что я на озере?

Отдыхает он, маг проводил его сочувствующим взглядом и пересел к Герхарду:

— Я таких девочек видел в Новом городе! Хорошенькие до ломоты в зубах, — ийет резко разжал пальцы и пошевелил плечами.

— Предлагаешь? — понимающе усмехнулся тот.

— Предлагаю, — многозначительно улыбнулся Сах.

Вскоре Тьенси шустро похватал девушек и умчался вслед за братом купаться, Арвин с принцессой тоже куда-то исчезли, незаметно испарились Герхард с Сахом, прихватив свободных драконов. И, наконец-то приготовился олений окорок.

— Ты специально дождался, когда пассажиры свалят? — ухмыльнулся Глеб и потер руки. — Запивать чем будем?

— Ты на что-то надеешься, — изогнул бровь Сантилли. — Наи-ивный.

— Окорок гони, демон! — рявкнул инженер, грозно упирая руки в бока.

— Нет, Таамир, люди совсем оборзели, — пожаловался ашурт, — на императоров бочку катят! Я возмущен. Ох, как я возмущен. Держи, свой кусок, ненасытная утроба! — он торжественно подал Глебу тарелку.

Оживление у костра, разговоры, шутки, смех…. Таамир давно себя не чувствовал так легко. Бетти весело рассказывает о турнирах, в которых принимала участие, Влад недоверчиво ее слушает, иногда похмыкивая, Жени и Джес хохочут, Ласти перебирает струны гитары, Мишель и Сантилли о чем-то шепчутся с таинственным видом, временами поглядывая на смеющихся людей.

Как странно легла жизнь — первый и последний. Его мальчишки, которые должны были стать его врагами, а стали друзьями. Словно замкнулся круг, когда вернулся Мишель.

Круг…. Замкнулся…. Пророчество!

Стакан в руке брызнул осколками, поранив ладонь, но Ин Чу не заметил этого, продолжая незряче смотреть на юношей.

Круг порока! Он слепец! Черный король…. Разорвать…. Убить? Кого из них?

— Тай, ты что? — Влад тряхнул его за плечо. — Смерть свою увидел?

Ин Чу обвел глазами притихшую компанию у костра и встал, вымученно выдавив:

— Нервы ни к черту. Пройдусь немного.

— Ладошку очисти, — невозмутимо посоветовал Сантилли.

Таамир удивленно оглядел кровоточащую руку и начал аккуратно вытаскивать осколки из ладони, отмахнувшись от помощи жены:

— Ничего страшного.

Ласайента, стрельнув глазами на мужа, взяла несколько аккордов. Тот, помедлив, кивнул.

— А помните сказ про черного короля? — спросила Ласайента.

— Пф-ф, — презрительно протянул Мишель, протягивая опекуну платок, — нашла, что вспомнить.

— Преданья старины глубокой? — уточнил Марк, любивший легенды Жемчужного мира.

— Страшные сказки для взрослых, — ашурт подался вперед и перешел на загадочный шепот. — Хотите, напугаю?

— А мы один раз были в ночном, — вспомнил Глеб, — так там дед такое рассказывал, что мы потом по нужде в кусты боялись отойти. Ваши байки после него — как анекдоты.

«Тай, — позвала дракона Ласайента, — ты давно разрулил ситуацию, поэтому расслабься и получай удовольствие от жизни».

«Аналитический отдел в отпуске», — Сантилли весело подмигнул ему и передал новый стакан с вином.

Таамир машинально взял его, повертел в руках и сел.

В пересказе Сантилли древнее пророчество совсем не касалось дракона и их. Все сумев перевернуть с ног на голову, он без зазрения совести выдал версию о том, как старый король случайно переиграл судьбу и сумел предотвратить страшную беду, едва не постигшую его королевство, женив наследников на феях. Конечно, страстная любовь, неправильно понятые случайно подслушанные разговоры, слезы, козни главного министра и хэппи энд с закономерной казнью злодея.

Слушатели не сводили с него завороженных глаз, дружно замирая в нужных местах. Да, пугать демон умел.

— Некоторые придают слишком большое значение старым преданиям, особенно ночью, — ашурт вдруг громко завыл, вытянув в сторону Бетти скрюченные пальцы. — Вау-у-у-у.

Королева от неожиданности вздрогнула, а где-то за озером неожиданно ответил волк. Компания на мгновение замерла, прислушиваясь, и расхохоталась, тут же начав вспоминать разные истории из жизни.

«Почему вы так думаете и откуда знаете?» — хмуро спросил Таамир Сантилли.

«Сах рассказал, — пояснил тот. — Ты сам смотри: Мишель вернулся и круг замкнулся. О, стихи! Балладу сложу, — и продолжил. — Но ты его не тронул. Помнишь, ты сам мне говорил? Конечно, не помнишь. Потом Мишель стал твоим воспитанником, потом Бетти и так далее. Ты разорвал круг. Все уже давно женились и счастливы. Так что живи и радуйся жизни. Вспомнил — сколько воды утекло».

«Зато теперь я знаю, что ты действительно за нас переживаешь и боишься потерять, подумал про себя ашурт. — Если бы мне сказали это раньше — ни за что бы не поверил».

«Слушайте, а если это пророчество относилось к нашествию тех инопланетян?» — спохватился Мишель.

«А нам теперь какая разница», — резонно возразила ему Ласайента.

Поздно ночью лагерь угомонился, лишь с озера еще доносились веселые голоса и плеск, но и там уже постепенно становилось тише.

Таамир оттащил раскладное кресло подальше от догорающего костра, решив, что сейчас он ни о чем не будет думать, просто смотреть на звезды и мечтать. Имеет он право немного помечтать или нет? Отпуск же в самом деле.

— Мне кажется, им надо рассказать правду, — подошел к нему Герхард, — пока за нас это не сделали другие. Найири уже давно предлагает это сделать.

— Да, мятеж у Рошейна сильно нам помешал, — король, мысленно чертыхнувшись, покусал губу. — Чертов ашурт с его складом ума. Если мы промолчим, он все равно сам додумается, или ему помогут. Выбери момент. И людям тоже надо знать, если уж он так в них уперся. На черта вообще все эти запреты на историю? Честно говоря — не совсем понимаю.

— Как думаешь, Эджен знает про мужа? — пропустил его слова мимо ушей граф.

— Думаю — да. Черные крылышки от нее не спрячешь, — недовольно отозвался Таамир, понимая, что мечты придется отложить на неопределенное время.

Набродившись с Амирой по окрестностям, Арвин проводил оттаявшую спутницу и, пожелав ей ласковых снов, поцеловал пальчики. Та смутилась, что-то пробормотала невпопад, и юркнула в палатку, а молодой дракон вернулся к озеру, но к друзьям не пошел, а лег на плоский валун и стал смотреть на звезды.

Она в принципе неплохая девчонка, но не для йёвалли с его характером. Принц слишком непоседлив и языкаст для этой домашней девочки. А она умеет слушать и запоминать, осталось научиться делать правильные выводы и прижать гонор. Ей бы хорошего учителя, пока не выскочила замуж, но лично себе он такой жены не хотел. Вот если бы у нее был характер, как у мамы — тогда да, ни одного удара сердца бы не размышлял. Но мама — невероятная женщина, похожую на нее он еще не встречал.

— Турайа, — шепотом позвала подругу Амира, — ты спишь?

Никто не ответил, и девушка, пошарив в изголовье, включила ночник. В палатке никого не было. Ах так! С Эрри купаются-обнимаются. Ладно. Прекрасно! Не получилось одну в постель затащить — взялся за другую. Подарки ей уже дарит, глазки строит, а эта дура уши развесила. Да и пусть! И не нужен он ей совсем, с Арвином намного интереснее. Но почему-то все равно было обидно.

Амира застегнула полог и забралась под одеяло и еще долго ворочалась, прислушиваясь к тишине леса и ругая то себя, то демона, то подругу, пока не скатилась к мечтам о сладкой мести и сну.

Тьенси разжег костер. Друзья болтали, бегали по берегу, ловя друг друга, дурачились, рассказывали о себе. Оказывается, Ла-али была из древнего, но разорившегося рода. Свободная воительница. С Амирой она познакомилась четыре года назад, когда ездила продавать старое столовое серебро, чтобы купить себе нормальный меч, так как оружие отца было тяжеловатым для юной девушки и старым, если честно. Меч, который она хотела, пятнадцатилетней девчонке, конечно, никто не продал. Тогда она купила лук и стрелы, а оставшиеся деньги решила потратить на какое-нибудь лакомство. Но мелочи не хватило, сторговаться не получилось, и расстроенная Ла-али сердито пошла прочь.

— Хочешь, угощу? — окликнула ее рыжеволосая девчонка.

Так они познакомились. А через два года встретили Турайю, окончившую школу воинов и ищущую себе работу. Теперь они обе были личными телохранителями принцессы. Отец Амиры небрежно называл их «бабьим эскортом» и за серьезную охрану не держал. Зря, как показал сегодняшний бой. Все это рассказывала Ла-али, Турайа молчала и думала о своем.

«Амазонки» купались в рубашках. Это братья оценили очень быстро, особенно Эрри, старающийся не смотреть в их сторону. Осталось прибить глаза, чтобы не косили, и голову, чтобы не поворачивалась. В конце концов, демон не выдержал и сбежал на середину озера.

Над ночным лесом неспешно плыла полная луна, дробясь в мелких волнах на сотни осколков. Над головой — звездная высота, под ногами — темная бездна, и лишь на берегу, как маленький маяк — костер, а возле него сидит, обхватив колени, одинокая девушка. И принц неожиданно почувствовал себя висящим посреди мира. Совершенно завораживающее ощущение захватило его полностью, он лег на спину и закрыл глаза, представляя себя маленькой песчинкой мироздания, затерявшейся среди сотен миров.

Пока Эрри отсутствовал, Турайа успела высохнуть и надеть штаны. Она задумчиво глядела в огонь и слушала песню, доносившуюся из лагеря. Тьенси и Ла-али не было, зато с середины озера, откуда приплыл йёвалли, доносились их негромкие голоса.

Принц упал на живот рядом с девушкой:

— Кого ждет восхитительная леди?

— А они тебя спасать отправились, — игнорируя вопрос и комплимент, ответила Турайа. — Кто такие русалки? Тьенси нас пугал, что тебя утащили русалки.

— Это девушки с рыбьими хвостами, — пояснил йёвалли. — Хватают мужчин и утаскивают их к себе, а потом любят до смерти, то есть пока те не умрут от их любви.

— Гадость, — поморщилась Турайа, не сводя глаз с огня. — Они красиво поют. Это талант.

— Русалки?

— Нет, — она перевела серьезный взгляд на принца, — ваши отцы. Слушаешь и веришь, что все еще впереди. И невыносимо хочется жить. И сделать что-нибудь значительное. Если бы у меня были крылья, я бы сейчас взлетела, чтобы раствориться среди звезд.

— В тебе живет поэт, — удивленно произнес Эрри.

Но девушка встряхнулась и начала подниматься:

— Никто во мне не живет. Так, привиделось.

Демон поймал ее за рубаху:

— Подождешь? Я провожу.

Всю дорогу, пока они в полном молчании шли до лагеря, принц мучительно искал тему для разговора, но все они казались мелкими и незначительными, а болтать о пустяках абсолютно не хотелось. И еще его очень интересовало, почему она молчала о себе? Почему отводила глаза? Чего боялась? Или стеснялась того, что предпочитает женщин мужчинам? Демон не понимал этого, но и не осуждал ее — мало ли что могло с ней случиться в жизни. Если она сирота, то насмотрелась всякого, хотя среди богов…. Неужели и у них происходит тоже, что и у людей? А с другой стороны — с кого-то ведь те должны брать пример. Вот и берут. Эрри невольно вспомнил рассказы об ангелах, Создателе, матери отца и мысленно вздохнул — нельзя иметь длинные уши, это создает проблемы.

— Мы пришли, — девушка тронула его за руку. — Тихой ночи и снов.

Йёвалли кивнул и подумал, что если бы он тогда не целовался с принцессой, то сейчас бы плюнул на все и никуда бы не отпустил Турайю. Дурак он и есть дурак. Друзья правы — он привык, что девчонки виснут на нем, привык считать их безмозглыми курицами, а когда встретил настоящую — не знает, что делать. Он смотрел ей вслед, но так и не решился окликнуть. Ничего он не хотел от нее: ни поцелуев, ни секса, будь он неладен — просто не отпускать, просто, чтобы была рядом и все.

Принц развернулся и ушел к себе в палатку и поэтому не видел, как девушка, безрезультатно подергав сначала полог, потом бегунок замка, растерянно оглянулась вокруг.

— Амира, — шепотом позвала она. — Амира, открой.

Немного потоптавшись на месте, Турайа решительно направилась к догорающему костру и разложила одно из кресел. Утром скажет, что засиделась и не заметила, как заснула. Зачем будить расстроенную неудачей подругу?

Девушка плотнее завернулась в куртку и стала смотреть на тлеющие угли, невольно вспоминая сегодняшний разговор. У Ла-али есть шанс стать кем-то значительным, тем же сотенным или даже тысячным, если повезет. Она будет превосходным командиром. А ей придется уйти куда-нибудь в глушь, в отдаленную крепость, чтобы не портить подруге карьеру. Все равно ничего не светит. Но она научилась сражаться, как того хотела, правда платой за это стала собственная честь. Или полное бесчестье, если она хоть раз ошибется.

Перед глазами встало бешенное лицо отца, когда он после полугодового отсутствия вернулся домой и увидел беременную жену. А они с мамой так радовались, что скоро родится наследник рода, готовились к встрече, были на седьмом небе от счастья. Турайа больше не будет нахлебницей, как называл ее человек, который был ее папой. Маму будут любить и уважать, потому что она произведет на свет сына — продолжателя старинных традиций. И все рухнуло в одночасье, едва отец переступил порог.

Бесполезно было говорить, что это его ребенок — он никого не хотел слушать, кроме себя. Любой маг мог бы подтвердить слова жены, но за ним не послали. Вместо этого муж начал учить жену верности, пиная ее, лежащую у него в ногах, сапогами в живот. Турайа бросилась на защиту матери, но что могла сделать двенадцатилетняя девочка против одного из лучших воинов?

Он поймал ее за волосы и наклонился к жене:

— Твое отродье идет по твоим стопам, шлюха?

Мама была в сознании и видела, как муж насилует собственного ребенка.

— Теперь все стало на свои места, шлюха, — зло сказал он, брезгливо отбрасывая потерявшую сознание дочь.

Братик родился вечером. Мертвым. Турайа до сих пор не знает, что случилось с мамой, потому что этой же ночью сбежала из дома, в чем была. Несколько дней пряталась на окраинах, приходя в себя, а потом, забравшись в воз с пустыми корзинами, покинула ненавистный город.

Через несколько месяцев скитаний, она пришла к школе воинов и сутки стояла на коленях перед ее воротами, но ей так и не открыли. Кому нужна худая грязная оборванка? Очнулась девочка в доме одного из младших наставников, подобравшего ее. Но нищенка не хотела быть прислугой, она хотела мстить. Над ней смеялись, называли босячкой, и безродной соплячкой, но она не отступала, и тогда в насмешку ей предложили расплачиваться за учебу собой. И Турайа согласилась. Терять уже было нечего.

Девчонка оказалась упорной и двужильной, не сломалась, не отступила и дошла до конца. Чести уже не было, но она умела убивать.

Разбитые мечты. Нет будущего. Ну и пусть. Не пропадет.

— Я не пропаду, — девушка грустно улыбнулась звездам и плотнее закуталась в куртку, подтянув ноги к животу.