Дорога к тебе и от тебя (СИ)

Глава 16. Он исчез

Случилось то, о чем я так отчаянно просила. Он исчез. Исчез из моей жизни так, будто бы он в ней и никогда не появлялся. Целый месяц тишины и спокойствия.

Первую неделю я вздрагивала от громких, резких, неожиданных звуков. Я напрягалась по любой причине, сжималась, подбиралась, готовая увидеть его. Но этого не происходило. Я тревожно оглядывала помещения, в которые приходила. Я искала его глазами. Но я знала, как только заходила в ресторан, в галерею, куда угодно — его здесь нет. Присутствие Тимура я ощущала всегда на каком-то интуитивном уровне, а сейчас была пустота и тишина.

Он оставил меня. Оставил в покое. Мне не верилось. Я не хотела верить.

Когда прошло две недели я, наконец, начала возвращаться к той себе, которая была до нашей знаменательной новой встречи. Моя жизнь вновь возвращалась на круги своя. Я перестала вздрагивать и лихорадочно искать его в толпе.

Потом я начала злиться. Он разворошил мою жизнь, перевернул все с ног на голову и просто исчез. Поигрался. Взял свое. И был таков. Мне тяжело было признать, что я для него никто. Пустое место. Ничего не значащий секс. От одной этой мысли я сходила с ума.

Я знала, что никогда нам не быть вместе. По множеству причин. Но это не мешало мне также как два с половиной года назад хотеть, чтобы он сходил по мне с ума.

Одна мысль, что он трахает сейчас других, что он возвращается каждый вечер домой к жене, была невыносима.

Я была безумна. Я ревновала того, кто мне не принадлежал. И ревновала так яростно, так зло, что это чувство отравляло всю меня. Я никогда ничего подобного не ощущала по отношению к мужу.

Но больше всего я боялась, что перестала любить Дениса. Я не допускала этой мысли. Душила, убивала ее на корню. Он был самым родным и дорогим для меня человеком. Только с ним я почувствовала себя вновь счастливой, цельной, спокойной. Я была защищена, любима. Мой муж исполнял все мои желания, был ласков, нежен. О чем еще я могла мечтать?

Я ненавидела Тимура за то, как много о нем думала. Он — как навязчивое видение преследовал меня круглые сутки. О нем я думала, когда просыпалась и засыпала, когда ехала с работы и домой, когда принимала душ. Я думала о нем даже тогда, когда занималась сексом с мужем.

Впрочем, наш секс с мужем стал редким и совсем безвкусным. По крайне мере, для меня. Я пыталась, я правда пыталась наслаждаться его прикосновениями, его близостью, но не могла. Мое тело не откликалось. А, может, не чувствовала ничего душа. Я не хотела этих рук на своем теле, этих губ на своей коже — и ничего в этом мире не могло изменить этого. Я искусственно стонала, выгибалась, подыгрывала, но не ощущала и сотой доли того, что будило во мне присутствие Тимура. Хорошо, что тело все равно физически реагировало и увлажнялось, иначе мне сложно было бы объяснить мужу, что со мной происходит, но на этом все. Я не хотела его головой, душой, сердцем. И ненавидела себя и Тимура за это с каждым днем все сильнее.

Он исчез, но оставил за собой след. Его незримое присутствие отравляло мою жизнь, мой брак. Я начала отдаляться от Дениса. Я понимала, чувствовала это, но не могла ничего поделать, была не в силах это остановить. Я старалась как можно меньше времени проводить наедине, поэтому с головой ушла в работу, придумала несколько новых проектов и практически жила в галерее. Денис ничего не говорил. Не знаю, может быть, он не замечал или ждал, пока я сама захочу рассказать. Мне было все равно. Все равно на чувства мужа впервые за наши отношения. Я настолько была поглощена своей болью и своими переживаниями, что была слепа и глуха ко всему остальному миру. Единственное, что заставляло сердце оживать и выжидательно сжиматься — мысли о Тимуре Старцеве.

— Я знаю, что ты не хочешь ехать в Москву, но это ведь важное событие, — спокойно уговаривал меня Денис.

Я сидела за рабочим столом в галерее. Он стоял с противоположной стороны стола и внимательно смотрел на меня. Денис уже пять минут уговаривал поехать с ним в Москву на открытие его новой галереи, а я упрямилась. Хотя понимала, что мое упрямство выглядит глупо и странно — ведь это было так важно для него. А я ему даже не давала веской причины, почему я не хочу ехать в город, в котором прожила столько лет. Я ничего ему не рассказывала. Точнее сказала как-то, что там умерли мои родители, и этот город хранил слишком много тяжелых воспоминаний.

— Хорошо, — я сдалась. — Сколько мы там пробудем?

— Пару дней или… — он выжидательно на меня посмотрел, будто я должна была до чего-то догадаться, — неделю?

— Неделю? — я нахмурилась.

Муж тяжело вздохнул, видимо, огорченный моей недогадливостью.

— Может быть, пора познакомить меня с твоей семьей?

— Для этого для начала им нужно сказать, что я вышла замуж.

— Чтооо? — изумленно воскликнул он.

Да, мы никогда это не обсуждали. Я не общалась с родственниками все два года. Оборвала контакты, сама, по собственной инициативе. Первое время Эмма, Рози и Кристиан пытались еще со мной общаться — звонили, писали, но я все чаще их игнорировала, пока они не оставили попытки быть в моей жизни. Я не могла объяснить, почему так поступила, но общаться с ними мне было слишком тяжело.

После последнего семейного вечера несколько лет назад в Москве, я была настроена наладить отношения со своей семьей. Но после разрыва с Тимуром я была так разбита и опустошена, что единственное, что мне было нужно — темный, пустой, тихий угол вдали от всех. Я не умела страдать рядом с кем-то, только одна.

Я не хотела рассказывать, как живу, что чувствую. И не хотела знать, что они справляются лучше меня. А я была уверена, что они справляются лучше, чем я. Что рана от смерти родителей ноет также сильно только у меня, а у них уже нет. А потом сверху наложилась моя разбитость после расставания с Тимуром, и я чувствовала себя самым слабым и никчемным человеком на свете. Не могла я в таком виде, когда у меня подобный раздрай, показаться перед самыми дорогими для меня людьми.

Мы обменивались поздравлениями на праздники и на этом все. И нет, я не сказала, что вышла замуж. У нас была закрытая свадьба, без гостей. Я сама настояла на таком формате. Приехала только Кэт. Она всегда была для меня самым близким и дорогим человеком. Правда потом Денис все равно закатил вечеринку, на которой были в основном его родные и друзья, а не мои. От меня была только Кэт. Больше друзьями я не обросла, не считая Веру.

— То есть ты им не сказала, что вышла замуж? — вырвал меня из мыслей Денис.

— Я же говорила, что мы не общаемся, — пожала плечами в ответ.

Денис нахмурился. Он не понимал, как такое может быть. У него были прекрасные отношения и с матерью, и с отцом, который умер. Он часто навещал родительский дом. Я с ним ездила редко, для меня было слишком тяжело, хотя его мама была прекрасной женщиной. Он понимал. Смирился. Разрешил.

— Родная, так не пойдет, — хмуро сказал мой муж.

— Денииис… — предостерегающе протянула я, видя, что он уже не на шутку завелся.

— Ты должна меня с ними познакомить! — упрямо сказал в ответ.

— Нет, — я отрицательно помотала головой, как бы подтверждая собственные слова.

Я не собиралась видеться со своими родными. Посвящать их в происходящее в моей жизни. И уж тем более ехать в родительским дом под руку со своим мужем, о существовании которого они даже не знают.

— Саааш….

— Динь, я соглашусь поехать в Москву, если ты выбросишь эту идею из головы, — перебив его, решила я сыграть на опережение.

Он еще больше нахмурился, обдумывая мои слова.

— Но разве ты не сказала “хорошо” пару минут назад? Ты уже согласилась ехать в Москву.

— Но могу отказаться, передумать, — раздраженно парировала я.

Муж тяжело вздохнул, посмотрев на меня так, будто я маленький, непоседливый ребенок и согласно кивнул.

— Но на этом наш разговор не окончен, — с угрозой сказал он.

Я лишь закатила глаза. Как бы он не хотел обсудить тему моей семьи, я была против, поэтому была уверена, что ему придется смириться. Я не собиралась уступать. Не в этом вопросе.

Через несколько дней мы прилетели в Москву.

Я удивленно оглядывалась по сторонам, чувствуя странное ощущение, будто я дома. Мне казалось, что Питер стал моим домом, пристанищем, но выйдя из самолета и вдохнув полной грудью, я ощутила какое-то небывалое щемящее ощущение внутри.

— Не скучала? — муж внимательно наблюдал за моей реакцией.

— Нет, — холодно ответила я.

Соврала. Опять. Это происходило уже непроизвольно, необдуманно. Просто почему-то мне не хотелось делиться с мужем какими-то своими мыслями. Иногда я все еще чувствовала, что он — самый родной и дорогой мне человек, а порой мне мерещилось, что он для меня совсем чужой, посторонний. В такие моменты, казалось, что я не чувствую к нему ничего — ни любви, ни нежности.

Мы заселились в отель. Денис ушел в душ, а я заказала бутылку вина в номер.

— Не много ли ты пьешь в последнее время? — хмуро поинтересовался Денис, смотря на полупустую бутылку, которую я успела выпить меньше, чем за полчаса.

Он вышел из душа в одном белом полотенце, намотанном на бедра. Капли воды стекали по его загорелой, твердой груди. Влажные волосы хаотично были уложены так, будто он их только что взъерошил рукой. Он был красив. Подтянутый, поджарый, широкоплечий. О чем еще можно мечтать?

— Не думаю, — спокойно ответила я, делая очередной глоток вина.

Муж подошел ко мне и присел на корточки, положил руки на мои колени. Я заглянула в его глаза.

— Что происходит? — тихо и внимательно спросил он.

— Ничего, — спокойно ответила я.

Он опять нахмурился. Последнее время он часто так делал. Из-за меня. Но я не чувствовала вины или стыда. Боль, которую я ощущала, была так велика и глубока, что я будто заледенела внутри.

Я действительно много пила последнее время. И перестала скрываться. Я перестала пытаться быть идеальной женой идеального мужа. Перестала пытаться соответствовать. Мне было все равно. Я будто была мертва и пуста внутри. Мне нечего было дать Денису и ничего не хотелось просить. И лишь голос разума говорил о том, что Денис — самое лучшее и правильное, что есть в моей жизни. И именно это спасало меня от глупостей.

— Пошли спать, — резко сказал он, поднимаясь.

— Чуть позже, — ответила таким тоном, чтобы у него не оставалось сомнений — споров я не потерплю.

Денис ушел в спальню, ничего не сказав. Не знаю, что он думал последнее время. Я обычно была такой покладистой для него и ради него. Не дерзила. Да мне и не хотелось. Мне было хорошо с ним. Он всегда был внимателен, нежен, галантен. Да, он был строгим начальником и жестким бизнесменом, но в личных отношениях он был мягок и аккуратен.

Я допила бутылку вина, сходила в душ и легла в кровать рядом со спящим мужем.

“Завтра я увижу его”.

И это единственное, о чем я могла думать все чертовы дни после того, как приняла решение ехать в Москву.