Дорогой, единственный, любимый

13

Мелоди положила тяжелый ящик на кровать и набрала знакомый номер.

— Алло?

Это Сэм, это его голос! Мелоди упала на кушетку, до крови прикусив себе губу, чтобы не закричать.

— Алло! Вас слушают!

Мелоди попыталась вздохнуть, но легкие ей не повиновались.

— Сэм…

— Ты? — Его спокойный голос удивленно дрогнул.

— Я… я бы хотела поговорить с твоей матерью. — Стук собственного сердца оглушил ее, она не слышала своего голоса. Вот будет номер, если она сейчас упадет в обморок!

— Значит, ты вернулась, — сухо заметил Сэм.

— Я… да, конечно!

— Конечно.

Молчание становилось невыносимым. «Я люблю тебя, Сэм», — в отчаянии подумала Мелоди.

— Лиз дома? — прошептала она, молясь о том, чтобы он не услышал слез в ее голосе.

— У тебя что-то случилось? — В его голосе слышались тепло и забота.

Мелоди почувствовала, как слезы хлынули из глаз, и крепче сжала трубку.

— Нет, я просто хочу с ней поговорить.

— Хорошо. — Голос Сэма снова стал холодным.

Мелоди слышала, как он положил трубку, что-то сказал матери — слов она не разобрала. Затем трубку взяла Лиз.

— Алло!

— Лиз?

— Мелоди? Я не поняла, что это ты.

— Лиз, я кое-что нашла. Думаю, это… это раскроет тайну тетушки Прю. Может быть, зайдешь?

— Конечно! Мы сейчас обедаем. Может быть, после обеда?

— Хорошо.

Мелоди медленно положила трубку на рычаг. Сэм не объяснил матери, кто звонит. Ему неприятно даже произносить ее имя. Мелоди догадывалась, что Сэм ее ненавидит, но как тяжело было услышать этому подтверждение!

— Смотри! — объявила Мелоди и разложила на диване платье и фату.

— Боже мой!

— Это еще не все. — Она протянула Лиз письма. Рука ее слегка дрожала. — Они лежали в этом же ящике.

— Ты их уже прочла?

Мелоди почувствовала, как щеки заливает краска.

— Нет, я… я позавтракала, а потом заснула. Решила, что прочту позже.

— Гм… понятно. — Лиз перевела взгляд с лица Мелоди на письма. — Ты уверена, что не хочешь сперва прочесть их одна?

— Одна? — Мелоди удивленно взглянула на Лиз. — Мне это и в голову не приходило. Тетушка Прю — родственница Майкла, а не моя. И мы с тобой столько открыли вместе… — Она покачала головой. — Я просто… просто решила, что не позвать тебя будет нечестно.

— Спасибо, милая. Я польщена.

Тепло, звучащее в голосе Лиз, растрогало Мелоди. Она вдруг почувствовала, что из глаз снова брызнули слезы.

— Что-то я совсем расклеилась! — рассмеялась она, смахивая слезы прочь. — Реву от каждого пустяка.

— Ты ходила к врачу?

— Да. Она сказала, что все пройдет. Наверно, я просто переутомилась.

— Ты ужасно выглядишь.

— Спасибо! — засмеялась Мелоди.

— Может быть, ты плохо спишь?

— Сплю, как сурок. И лопаю, как поросенок.

— По-моему, ты похудела.

— Может быть, — отозвалась Мелоди. Она хотела перевести разговор на другую тему, пока Лиз не успела задать еще кучу неприятных вопросов. — Ну что, будем читать письма?

Она взяла верхнее письмо из стопки, аккуратно развернула его и начала читать вслух.

У Мелоди затряслись руки, и буквы запрыгали перед глазами.

— Не могу, — прошептала она. — Читай ты.

Лиз взяла у нее письмо и продолжила:

Лиз прочистила горло.

— Письмо подписано буквой А. — Она подняла глаза на Мелоди. — Все сходится. Человека на фотографии звали Антони. — Она взяла следующее письмо и бегло просмотрела его. — В основном то же самое.

Солнце уже клонилось к закату, а женщины все читали старые письма. Вдруг Лиз вскочила на ноги.

— Послушай-ка: «Я оставил тебе средства, чтобы начать новую жизнь вместе. Воспользуйся ими, если понадобится».

— Что же это за средства?

— Кто знает? — пожала плечами Лиз. — В ящике было что-нибудь еще?

— Нет, только платье, фата и письма.

— А ящик-то большой, — заметила Лиз.

Мелоди внимательно осмотрела ящик. Действительно, снаружи он казался больше, чем изнутри. Она осторожно надавила на дно — оно прогнулось.

— Лиз! Двойное дно!

Мелоди ощупала стенки ящика изнутри и обнаружила спереди, прямо под замком, маленький выступ.

— Здесь!

Женщины осторожно оторвали шелковую обивку. Их взорам открылось кольцо, вделанное в стенку.

— Ну-с! — С этими словами Лиз взялась за кольцо и потянула.

Фальшивое дно заскользило вверх. Вынув его, женщины увидели свертки — целые ряды аккуратных бумажных свертков. Мелоди и Лиз взглянули друг на друга.

— Как ты думаешь, что это? — прошептала Мелоди.

— Наверно, это и есть средства, о которых он написал, — ответила Лиз. — Даже смотреть страшно.

— Но придется.

— Ящик твой, ты и смотри.

Мелоди боязливо развернула один из свертков.

— Деньги!

— И сколько! — отозвалась Лиз, глядя на толстую пачку у Мелоди в руках. Затем она заглянула в коробку и начала что-то подсчитывать. — Они лежат в два слоя, — наконец объявила она. — В нижнем три ряда по десять пачек в ряду, в верхнем — три по девять.

Мелоди тем временем считала деньги в пачке. Скоро на кровати лежали десять аккуратных стопок.

— Тысяча долларов.

— Тысяча в пачке, пятьдесят с лишним пачек… Больше пятидесяти тысяч долларов!

— Да это целое состояние! — Мелоди устало откинулась на кровати.

— Да, особенно в те дни, — согласилась Лиз. — Этих денег с лихвой хватило бы на то, чтобы уехать куда угодно и начать новую жизнь.

— Почему же она не уехала? — пробормотала Мелоди. — Почему?

— Думаю, этого мы никогда не узнаем.

— Откуда он взял деньги?

— Кто знает? Где бы и как бы он их ни достал, давно прошло время, когда кто-то мог предъявить на них права. Теперь они твои.

— Но… — Мелоди запнулась. Голова у нее шла кругом. — Мы с Майклом думали, что она нуждается! Конечно, мы ведь никогда ее не спрашивали — только по письмам… и, когда приехали к ней, увидели, как она живет… Как мы ошиблись!

— Действительно, можно было не беспокоиться…

Лиз замолчала, увидев, что по щекам Мелоди текут слезы. В следующий миг она уже прижимала Мелоди к себе, покачивая как ребенка, а еще через минуту задала вопрос, вертевшийся у нее на языке уже несколько часов.

— Ты беременна, верно?

Мелоди едва заметно кивнула. Дрожащей рукой Лиз погладила ее по кудрявой голове.

— Это ребенок Сэма. — Лиз не спрашивала, а утверждала — она слишком хорошо знала Мелоди, чтобы задавать такие вопросы.

— Сэм — отец, но ребенок мой.

— Неужели ты ему не скажешь? — В голосе Лиз звучала боль.

Невесело рассмеявшись, Мелоди высвободилась из ее объятий.

— Я не дура и не надеюсь, что смогу вечно держать это в секрете. Но я не хочу, чтобы мы оставались вместе ради ребенка. Лучше жить в неполной семье, чем в семье без любви!

— Сэм будет страшно оскорблен, если узнает об этом из третьих рук. Я знаю своего сына. Он полюбит ребенка. — Про себя она подумала, что Сэм не из тех, кто остается в стороне. Он не позволит, чтобы ребенок рос, не зная отца.

Мелоди промолчала, упрямо скрестив руки на груди.

— Я не знаю, что произошло между вами. И не хочу знать. Но сейчас вам обоим нужен добрый совет. Ты должна ему рассказать.

— Хорошо, расскажу.

— Не откладывай надолго, — попросила Лиз, и в ее словах Мелоди вдруг почудился отзвук мольбы неведомого Антони.

— Мелоди, это Адам Краун. Я хотел бы с вами поговорить.

Мелоди, похолодев от неприятного предчувствия, опустилась на табуретку перед телефоном.

— О чем? — спросила она дрожащим голосом.

— У меня хранится письмо Прю, адресованное вам. Кроме того, надо обсудить вопрос о налоге.

— О налоге?

— По законам нашего штата, с наследства, стоимость которого превышает одну тысячу долларов, уплачивается налог. Ваше наследство, несомненно, стоит больше тысячи.

— Ясно. — Значит, теперь ее дела ведет Адам. Это неудивительно.

— Вы не могли бы зайти ко мне в офис?

— Я… да, когда вам будет удобно.

— Думаю, лучше всего прямо сейчас, — предложил Адам.

«Пока не вернулся Сэм», — закончила за него Мелоди. Сердце сжала знакомая боль.

— Хорошо, через полчаса буду.

Через полчаса Мелоди подходила к конторе «Краун и Краун» — совсем как в то утро полгода назад. Но сколько всего произошло за это время! Машины Сэма не было видно — значит, он действительно куда-то отлучился.

Мелоди поднялась наверх по крутой лестнице и улыбнулась Норе.

— Рада вас видеть, Нора. Сочувствую вашему горю.

— Спасибо, Мелоди. Как это мило с вашей стороны — прислать цветы на похороны! — После смерти сестры Нора побледнела и осунулась, но глаза ее светились все тем же теплым светом. Ничто не изменилось, кроме самой Мелоди. — Мистер Краун ждет вас. Он просил, чтобы вы прошли к нему сразу, как придете.

Мелоди направилась к двери кабинета напротив комнаты Сэма. У дверей она остановилась — на нее нахлынули воспоминания о первой встрече с Сэмом. Но что об этом вспоминать? Выбор сделан. Мелоди решительно постучала в дверь.

— Входите!.. Мелоди! — Адам встал и, раскинув руки в стороны, двинулся ей навстречу. Секунду поколебавшись, Мелоди позволила ему сжать ее в дружеских объятиях. — Как вы, дитя мое?

— Прекрасно, — солгала Мелоди. — А как вы?

Адам рассмеялся и указал на стол, заваленный бумагами.

— Учусь работать заново. Никогда не думал, что человек так быстро привыкает к сладкой жизни. Мне здесь очень не хватает Лиз и теплой постели.

Он оперся о стол и взглянул на Мелоди. Та потупилась под его пристальным взглядом. Коробочка, зажатая в кулаке, жгла ей руку.

— Вы сказали, что у вас хранится письмо?

— Да, и я обязан вручить его лично вам.

— Подождите. Прежде чем… я… — Она положила коробку с кольцом на угол стола. — Пожалуйста, передайте это… Сэму. — Мелоди с трудом сглотнула. — Он обронил это… в Денвере.

Адам долго молчал.

— Хорошо, — сказал он наконец, не трогая коробочку. — Вы точно не хотите отдать ее сами?

— Нет! — воскликнула Мелоди и испуганно прикрыла рот дрожащей ладонью. — Он… он не дарил мне это кольцо. Просто потерял. Выронил из кармана. — Она положила сплетенные руки на колени и опустила голову.

— Хорошо, отдам, — кивнул Адам, затем взял со стола конверт. — Здесь написано, что я должен вручить вам это письмо через шесть месяцев после вашего приезда в Эврику-Спрингз.

Он протянул Мелоди запечатанный конверт.

На глазах у Мелоди выступили слезы. Она узнала изящный старомодный почерк тетушки Прю. Конверт был адресован просто: «Мелоди Блейк».

«Дорогая Мелоди!

Ты выполнила условие, указанное в завещании, и осталась в Эврике-Спрингз. Ничего я не желала так, как этого, и, думаю, ты уже знаешь, почему.

Однажды летом на вечеринке я познакомилась с молодым человеком. Мы полюбили друг друга. Папа навел о нем справки и пришел в ярость: ходили слухи, что этот человек — гангстер из Чикаго. Но я была молода и, боюсь, довольно-таки глупа. Мы виделись тайком ото всех. Когда настало время ему уезжать, он умолял меня ехать с ним. Но я боялась бежать из дому и надеялась уговорить отца.

Наступила осень, и Антони уехал. Он оставил мне ящик с двойным дном, предупредив, что в потайном отделении лежит то, что поможет мне начать новую жизнь с ним. Я спрятала ящик на чердаке вместе со свадебным платьем, которое он купил для меня.

Антони писал мне каждую неделю. Он посылал письма в отель, а портье передавал их мне. Когда мой позор стал очевиден, папа отправил меня в Литтл-Рок к своей кузине. Там и родился сын Антони. Вернувшись, я узнала, что портье уволился. Никто не мог сказать мне, где он. Так я потеряла связь с Антони. До сих пор не знаю, пытался ли он меня разыскать.

Майкл знает меня как „тетушку Прю“, хотя я по праву могу называться его бабушкой. Он очень порадовал меня своей женитьбой. Я писала завещание, думая о вас обоих, и надеялась, что Майкл изменится к лучшему.

Дитя мое, не позволяй богатству изменить тебя. Распоряжайся деньгами разумно и помни, что они открывают новые возможности, но не гарантируют счастья. А главное — не бойся завтрашнего дня! Пусть тебе повезет больше, чем мне.

Прюделин Блейк».

Слезы струились по лицу Мелоди, но она их не замечала. Тетушка Прю… Бабушка Майкла… Мелоди аккуратно сложила письмо и убрала в конверт.

— Я могу чем-нибудь помочь? — мягко спросил Адам.

Мелоди удивленно подняла голову. Она совершенно забыла, где находится.

— Нет… да. Пожалуйста, передайте письмо Лиз. — Она протянула ему конверт. — Оно отвечает на многие вопросы.

«А еще больше вопросов остается без ответа», — подумала она.

— Может быть, мы поговорим о налогах как-нибудь в другой раз?

Мелоди была поражена тем, как отразилась судьба тетушки Прю в ее собственной судьбе. Ей надо пойти домой и как следует подумать. И потом… Она не может больше смотреть на коробочку с кольцом! Надо или набраться храбрости и забрать ее, или уйти.

— Это совсем недолго. Вам нужно подписать кое-какие бумаги, все остальное я беру на себя.

Мелоди, не читая, дрожащей рукой подписала документы.

— Странно! — заметила она. — После смерти Майкла я не верила ни одному адвокату, а теперь подписываю бумаги, не читая. Старые страхи рассеялись как дым.

— Я не только ваш поверенный, Мелоди. Я надеюсь, что мы с вами друзья. — Он сложил бумаги в папку. — Я никогда не причиню вам зла.

— Спасибо. Вы очень добры. — Она поднялась.

Адам вышел из-за стола и пожал ей руку.

— Спасибо, — повторила Мелоди и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку. — Я знаю, что вам можно доверять. — Она взглянула в его серьезные синие глаза. — Поэтому хочу, чтобы вы занялись моим трастовым фондом.

Адам молча и внимательно всматривался в ее лицо.

— Трастовый фонд для кого?

— Для моего ребенка.

Адам порывисто обнял ее за плечи.

— Вашего, Мелоди? Но ведь это и ребенок моего сына.

— Вам рассказала Лиз?

— Конечно, — кивнул Адам. — Мы оба давно мечтали о внуке. И о счастье нашего сына, — добавил он, помолчав. — И вашем счастье. Неужели нельзя исправить сделанное?

— Я не стану отнимать у вас ребенка. Не могу. — На глазах снова закипели слезы, но Мелоди не дала им выхода. — Неужели вы не понимаете? Я не хочу привязывать Сэма к себе таким способом.

— Вы любите его, Мелоди? Простите, может быть, я преступаю границы, но…

— Очень люблю.

— А он любит вас.

Адам видел, что Мелоди едва сдерживает слезы, и сердце его разрывалось от жалости. Но он не сомневался, что Лиз права: не все еще потеряно.

— Сколько же денег вы решили положить в фонд?

— Пятьдесят тысяч.

Сэм задвинул ящик стола и открыл другой. Раздраженно порывшись в нем, захлопнул и его. Поднялся и зашагал к книжным полкам, на ходу приглаживая растрепанные волосы. Но ноги сами свернули к окну.

— Это же сумасшествие какое-то! — прорычал он, прижавшись лбом к стеклу.

Мелоди уже скрылась за углом. И слава Богу: Сэм боялся, что, увидев ее еще раз, потеряет рассудок.

Он и не знал, что она была здесь. Не знал, пока, выглянув в окно, не увидел, как она идет по направлению к пруду. Сэм закрыл лицо руками. На него нахлынули невыносимые воспоминания.

Воспоминания о новогодней ночи, когда они танцевали вместе. Она так любит танцевать! Так любит музыку! Черт побери, он теперь и радио включить не может — сразу вспоминает о ней. Воспоминания о вечерах, проведенных в кабинете, — она сидела за компьютером, а он работал или просто любовался ею. И о ночах — волшебных ночах, когда он находил мир и покой в ее объятиях.

Сейчас он вспоминал ту ночь, когда, забыв об осторожности, овладел ею прямо в кабинете. В тот вечер он очень устал и уснул прямо на кушетке. Мелоди разбудила его ласковыми прикосновениями. Не говоря ни слова, она расстегивала на нем рубашку, и ее улыбка говорила Сэму все, что он хотел знать. Ее необычная смелость потрясла его. Он никогда не забудет, что чувствовал, когда она уселась на него верхом и взяла инициативу на себя. Что было потом, он плохо помнит. Кажется, он забыл, что должен быть мягким и нежным, забыл обо всем, кроме жгучего желания зарыться в ее душистую плоть, слиться с ней воедино и никогда не отрываться от нее. Он боялся, что напугал ее своей страстью, и с облегчением вздохнул, услышав ее счастливый смех. А сколько еще было ночей, когда они засыпали, сплетясь в объятиях!

Тогда Сэм с надеждой смотрел в будущее. Надеялся, что Мелоди он небезразличен. Он мечтал о ней и только о ней, но она прогнала его прочь.

Мать говорит, Мелоди нашла еще кучу денег. Если она разумно ими распорядится, то с лихвой обеспечит себя на всю жизнь — и никакие налоги ей не страшны! Теперь-то он ей точно не нужен. Черт побери, да ей не нужен никто, кроме своей драгоценной персоны! Сэм снова потерял самого дорогого человека, и, как ни удивительно, сейчас ему было тяжелее, чем в прошлый раз.

Он повернулся на вращающемся стуле и стукнул кулаком по столу. Если бы он не остался с отцом! Если бы уехал с Сандрой и никогда не услышал бы имени Мелоди Блейк!..

— Чем перед тобой провинился стол? — ворвался в его невеселые мысли голос отца.

Сэм вскочил на ноги.

— Ничем. Сижу, пытаюсь что-то решить.

Адам, прихрамывая, прошел через комнату и устроился в кресле.

— Как твоя нога?

— Немного побаливает. — Адам внимательно оглядел сына. — Неважно выглядишь.

Сэм опустил голову. Он зашел в офис, чтобы забрать кое-какие бумаги — небритый, в джинсах и мятой рубашке. Никогда до сих пор он не позволял себе являться на работу в таком виде.

— Спасибо, папа.

— Что же за раздумья заставляют тебя дубасить стол и хлопать ящиками?

— Не знаю, долго ли еще смогу здесь оставаться!

Слова, вырвавшиеся помимо воли, удивили обоих. Несколько секунд Сэм молча смотрел на отца, затем закрыл лицо руками.

— Я видеть ее не могу! Куда ни взгляну — везде она. Я приехал сюда в поисках мира. Но здесь мира нет!

— И ты снова собираешься бежать, — сурово закончил Адам.

Сэм вздернул голову.

— Нет, черт побери! Это она вторглась в мою жизнь! Пусть она бежит!

— Но мы говорим о тебе, — грустно улыбнулся Адам. Он положил на стол бархатный футляр. — Мелоди передала это для тебя. Сказала, что ты «потерял» эту вещь в Денвере. — По тону Адама было ясно, что он не поверил в такое объяснение.

Сэм уставился на футляр, словно на ядовитую змею.

— Должно быть, оно выпало из кармана, — пробормотал он наконец. — Выходит… выходит, все это время оно было у нее!

Адам кивнул.

— Значит, ты не дарил ей кольцо.

Лицо Сэма исказилось от ярости.

— Дарил? Черта с два! Она же выставила меня за дверь, не дав сказать ни слова! — Саркастически рассмеявшись, он сунул коробочку в карман и поднялся так резко, что стул отлетел к окну. — Еще и передала его через тебя! Ей не хватило мужества встретиться со мной лицом к лицу!

Сэм выбежал, хлопнув дверью. Несколько минут Адам стоял в задумчивости, затем снял трубку. Обо всем происшедшем надо было немедленно сообщить Лиз.

На полдороге к отелю «У пруда» Мелоди вдруг повернулась и поспешила домой.

Она приняла решение. Она не собирается провести остаток своих дней в мечтах о потерянном счастье, как тетушка Прю. По крайней мере в одном ей повезло больше: у нее никто не отнимет ребенка.

Мелоди ворвалась в дом и кинулась в ванную, на ходу срывая с себя одежду. Она устала бояться. Устала совершать ошибки.

«Я хочу Сэма, — подумала она. — Он мне нужен. Я люблю его. Хватит прятаться от своих чувств!»

Она сполоснула лицо и дрожащими руками наложила косметику. Может быть, ей и не удастся вернуть Сэма, но попробовать надо. Она будет умолять его на коленях; попробует соблазнить, если ничто другое не подействует. Она обязана бороться за свое счастье. Обязана перед тетушкой Прю, перед ребенком, перед самой собой. Мелоди поднесла расческу к волосам и вдруг замерла, глядя в зеркало.

«А я повзрослела», — подумала она. Встретив Майкла сейчас, она сразу бы разгадала его притворную заботливость. Но почему же, чтобы вырасти, ей потребовалось столько времени?

«Я ни слова не скажу о ребенке», — решила она, натягивая джинсы и блузку. Потом, когда он простит ее, но не сейчас. Мелоди не знала, где сейчас Сэм, но это ее не останавливало. Она пойдет к нему, а потом, если понадобится, к Адаму и Лиз…

Она сбежала вниз по лестнице, схватила сумочку и решительно направилась к двери.

Сэм решительно шел к дому Мелоди. С каждым шагом злость его росла. Что она, черт возьми, воображает? Еще и его родителей впутала в это дело! Если она думает, что он промолчит, то глубоко заблуждается! Нет, ей придется с ним встретиться…

Дверь отворилась, и Сэм столкнулся лицом к лицу с Мелоди. Он застыл на пороге, пораженный ее красотой. Она, казалось, была удивлена, увидев его здесь, однако улыбнулась и отступила на шаг, пропуская его в дом. Как хотелось Сэму прижать ее к себе и утолить голод, терзавший его много дней! Но он сунул руки в карманы и вошел в прихожую, а оттуда, немного поколебавшись, в большую гостиную.

Обеспокоенно нахмурившись, Мелоди пошла за ним. Сэм, кажется, ни разу не был у нее в этой гостиной — она и сама заходила туда только для того, чтобы вытереть пыль. У нее упало сердце, когда она поняла, почему Сэм выбрал эту комнату. С ней у него не связывалось никаких воспоминаний.

Сэм вошел в гостиную и обернулся к Мелоди, по-прежнему держа руки в карманах. Он был небрит, да и волосы казались длиннее, чем обычно. Он выглядел усталым и злым, но и таким оставался невероятно красив. Мелоди потянуло к нему, словно магнитом, и она спрятала руки за спиной.

— Привет, Сэм. Как поживаешь?

Острая боль пронзила сердце Сэма. Он вздрогнул и заскрипел зубами, крепче сжав в кулаке бархатный футляр.

— Не смогла набраться храбрости, чтобы отдать кольцо мне? — спросил он хриплым, полным боли голосом. Каждое слово давалось ему с мучительным трудом. — Мне кажется, отказываясь от предложения, принято возвращать кольцо лично.

Руки Мелоди упали вниз.

— От какого предложения?

— А зачем, ты думаешь, я прилетал тогда в Денвер?

— Ты сказал, что хотел провести со мной выходные.

— А ты решила поскандалить! — Сэм возвел глаза к небу, словно ожидая грома и молнии. — Я прилетел, чтобы сказать тебе, что я люблю тебя и хочу быть с тобой. Я не хочу, чтобы ты «прыгала передо мной на задних лапках». И кухарка мне не нужна. Мне нужна ты. Я только хотел прожить жизнь с тобой. Еще я хотел сказать, что тебе не надо беспокоиться о домашнем хозяйстве. Я могу нанять прислугу. Она будет готовить и стирать, а ты — спокойно писать. Ты нужна мне такая, какая ты есть. Я люблю тебя. Я без тебя — не человек. — Он покачал головой и отвернулся к окну. — Я купил это кольцо, потому что, взглянув на него, вспомнил твои глаза и лед в твоем сердце, который надеялся растопить своей любовью. Но ты не дала мне и слова вымолвить. Не дала нам с тобой ни единого шанса.

Мелоди подошла к нему и обняла за талию. Сэм заскрипел зубами, боясь, что в следующую секунду не сможет совладать с собой.

Она положила голову ему на плечо.

— Я виновата перед тобой, Сэм. Я была дурой. — Мелоди засмеялась и потерлась щекой о его спину. — Но знаешь, я ведь так и не услышала предложения.

Сердце Сэма подскочило и забилось где-то в глотке. Гнев испарился в мгновение ока.

— Что?!

Мелоди обошла его и встала перед ним. В глазах ее сияли золотые огоньки.

— Я сказала, что была дурой, — повторила она и положила руки ему на грудь. — Мне следовало тебя выслушать. Я люблю тебя, Сэм. Давно уже люблю. Разве я могла отдаться тебе без любви? — Она нежно дотронулась до его губ. — Да и как я могла тебя не любить? Всю жизнь я мечтала о тебе. И боялась, что ты — только фантазия. — Мелоди приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. — Но, мне кажется, принято, чтобы предложение делал мужчина.

Сэм молча смотрел на нее. Ему казалось, что все это сон. Он почувствовал, как руки его, словно сами по себе, обхватили ее тонкую талию. Мелоди прижалась к нему, и стон вырвался из груди Сэма.

— Мелоди!

Он крепче прижал ее к себе и впился в ее губы страстным поцелуем. Мелоди с горячностью ответила на поцелуй. Казалось, время остановилось, когда он проник в ее нежный рот и испил сладкого сока. Затем, оторвавшись от ее губ, принялся покрывать поцелуями щеки и нежную шею.

— Так что же, Сэм? — напомнила Мелоди.

Голос ее звучал для Сэма как зов сирены. Он поднял ее в воздух и приблизил ее лицо к своему.

— Что? — спросил он и прижал ее к себе так, что Мелоди стало больно.

— Попроси меня, Сэм! — воскликнула она, изгибаясь в его объятиях. От каждого ее движения кровь закипала у него в жилах. — Пожалуйста, попроси меня!

Он поднял голову и недоуменно взглянул на нее. Губы Мелоди припухли от поцелуев, щеки порозовели от прикосновения к его небритому лицу. Из-под припухших век сияли прекрасные глаза. Дышала она часто и неглубоко. Как он хотел ее — прямо здесь и сейчас!..

Наконец Сэм понял, о чем она просит, и недоумение ушло с его лица, преображенного сияющей улыбкой.

— Пожалуйста, Мелоди, выходи за меня замуж, — нежно прошептал он.

— Хочешь посмотреть на мое платье? — рассмеялась она, обняв его.

— Плохая примета для жениха — увидеть подвенечное платье до свадьбы.

Мелоди начала расстегивать на нем рубашку, и у Сэма перехватило дыхание. Боже, как он стосковался по ней!

— Это значит «да»?

— Когда же? — промурлыкала Мелоди.

— Что когда? — Положительно, ему сегодня отказал рассудок!

— Когда свадьба? — Мелоди чувствовала, как возбуждается Сэм от самых легких прикосновений, и наслаждалась этим.

Сэм поднял ее на руки и понес наверх.

— Как только ты скажешь «да», — прошептал он, укладывая ее на постель.

— Да! Да! Да! — Мелоди стянула с него рубашку и теперь покрывала поцелуями грудь.

— Слава Богу! — громко воскликнул Сэм. — Я так тосковал, — прошептал он, приблизив губы к ее губам. — Я думал, что навсегда потерял тебя.

Мелоди запустила пальцы в его густые волосы и притянула его голову к себе.

— Ты никогда меня не потеряешь, — пообещала она, целуя его небритый подбородок. — Я с тебя больше глаз не спущу. — Она громко застонала, ощутив его желание, и слезы счастья брызнули у нее из глаз.

Сэм со стоном прижал ее к себе.

— У вас нет выбора, леди, — прорычал он и прильнул к ее губам.

Огонь разлился по жилам Мелоди. Она отвечала на поцелуй, стремясь слиться с ним, но этого было недостаточно. Словно спасаясь от гибели, она вцепилась в ремень его джинсов.

— Помоги мне, — прошептала она, — я хочу тебя раздеть!

— С одним условием, — ответил он и, достав из кармана кольцо, надел ей на палец, где оно и должно было быть.

— Скажи сейчас, — прошептала она, обнимая его, — пока еще можешь.

— Семья, — выдохнул он. — Хочу, чтобы у нас были дети.

— Об этом мы поговорим позже, — улыбнулась Мелоди.

И много, много позже она выполнила свое обещание.

— Все готовы, кроме невесты! — объявила Джорджия, влетая в спальню. — Поторопись, а то подружка сбежит с женихом. Или съест весь свадебный обед!

— Как ты можешь в такой момент думать о еде? — покачала головой Элмон. — Лучше взгляни на нашу большую сестричку!

— Ой, пожалуйста! — нервно воскликнула Мелоди. — Не называй меня большой!

— Смотри-ка, ты примирилась со словом «старшая»? — улыбнулась Элмон, глядя, как Мелоди поправляет старинные кружева. — Мелоди, ты так изменилась за эти несколько месяцев! — На глазах у нее блеснули слезы.

— Только не раскисай! — нетерпеливо воскликнула Джорджия. — Все ждут. Адам и Лиз приехали уже двадцать минут назад. Лиз пригрозила, что, если ты не поторопишься, она сама поднимется наверх. А вдруг Сэм передумает и сбежит?

— Сомневаюсь! Подожди, дай поправить фату. — Элмон расправила белоснежную вуаль и улыбнулась, глядя на отражение Мелоди в зеркале. — Потрясающе!

— Я все еще не могу поверить, что ты приехала! Почему ты известила меня только сегодня утром?

— Да, кто же он? — поинтересовалась неугомонная Джорджия.

Элмон улыбнулась и пожала плечами.

— Об этом поговорим позже. Сегодня день Мелоди. — Она бросила последний взгляд на сестру. — Ну что, готова?

Элмон и Джорджия сошли вниз и исчезли в украшенной цветами гостиной. Настал черед Мелоди. Она вышла на лестничную площадку и на секунду остановилась, прижав руки к груди.

— Спасибо, тетушка Прю, — прошептала она. — Ты помогла мне понять, что в жизни действительно важно. Спасибо тебе.

Прекрасная как экзотический цветок в своем старинном свадебном платье, Мелоди спустилась вниз и заняла место рядом с Сэмом. Он сжал ее руку и поднял на нее сияющие глаза. Грянула музыка.

— Братья и сестры! Мы собрались здесь, чтобы соединить этого мужчину с этой женщиной…