Доверенность на любовь

ГЛАВА 4

Первая ночь, проведенная в чужой квартире, показалась Оксане Лозинской не лишенной очарования. Они посидели с Валентиной далеко за полночь на кухне, выпили бутылку сухого вина и даже немного поплакали. Затем хозяйка постелила своей гостье в большой комнате, а сама пошла спать в маленькую. Уснула Оксана на удивление легко, а проснулась довольно поздно.

В воскресенье женщины вновь ездили загорать за город. Правда, теперь ощущения уже не были столь острыми, сказывалась привычка.

Поэтому Оксана даже немного обрадовалась, что наступил понедельник и теперь нужно идти на службу. Если эти два дня она совсем не задумывалась о своем будущем, то теперь по дороге на работу она принялась рассуждать. Можно было вернуться к Виктору, да еще и при этом заставить его чувствовать себя виноватым. Можно было навсегда расстаться с ним и, чтобы проявить максимальное благородство, ничего с него не потребовать.

Но она прекрасно знала своего мужа Виктора Лозинского. Он не позволил бы ей уйти просто так. Первые дни он, возможно, будет наслаждаться свободой, делать всякие глупости. Но вскоре Элла Петракова наскучит ему, ведь нельзя же всерьез увлечься подобной женщиной. И он придет просить у нее прощения.

Оксана так размечталась, что чуть не проехала свою остановку. Идти до бюро оставалось не так уж много, и она замедлила шаг. Ей хотелось, прежде чем позвонить в дверь и встретиться взглядом с вахтером, окончательно решить, что же она будет делать дальше. Женщина понимала, такая мысль безумна и нереальна. Невозможно за пять минут решить все свои будущие проблемы. Но ей хотелось хотя бы в общих чертах представить себе жизнь одной.

«Да, Валентина права, — думала Оксана, — прежде всего нужно иметь собственную квартиру, жилье. И тогда самостоятельность не будет в тягость. В конце концов, Виктор многим мне обязан, и если он не захочет менять квартиру, то просто обязан выделить мне деньги на покупку новой. Может быть, он и не сумеет вынуть из дела такую крупную сумму денег, но это его проблемы. В крайнем случае, кое-что я смогу раздобыть сама. Где-нибудь одолжить, а потом по двести-триста долларов отдавать. Конечно, на это потребуется не один год, и мне придется поумерить свои аппетиты, но… Чего не сделаешь ради будущего».

Палец Оксаны лег на кнопку звонка. Дверь отворилась, и она прошла в бюро. Большинство сотрудников уже находились на своих местах.

За стеклянной перегородкой восседал директор Валерий Леонидович Дубровский. Оксане почему-то казалось, что он уделяет ей гораздо больше внимания, чем остальным сотрудникам. Но она не придавала этому большого значения. В конце концов, в бюро они работали с момента его создания, сделали почти одинаково много для его становления, хотя теперь явно имели разные права на прибыль. У Валерия Дубровского нашлись кое-какие деньги, чтобы вложить их в дело. А вот Оксана так и осталась просто дизайнером, выполняющим чужие заказы.

Оказавшись за своим рабочим столом, Оксана почувствовала себя совершенно уверенно. Она вынула папку с договорами и принялась листать запаянные в пластик документы. Она уже не работала по-настоящему почти неделю. Незаконченный проект так и остался на кульмане. Нужно было срочно приниматься за работу, но большого желания для этого не было.

Первые минут пятнадцать Оксана боролась с искушением позвонить мужу и поговорить с ним. Но потом она твердо решила, что сама никогда не сделает первого шага.

«Пусть сам звонит, сам приходит, если ему нужно. А не придет — так черт с ним!»

Но что-то подсказывало женщине, встреча обязательно состоится и состоится в ближайшее время.

На столе зазвенел телефон. Оксана, радуясь тому, что сможет на какое-то время отвлечься от невеселых мыслей, взяла трубку. Как оказалось, это звонила Валентина.

— Ну как, благополучно доехала? Не заблудилась?

— Ты еще издеваешься. Да я Москву знаю лучше твоего. Все-таки здесь родилась.

— Ну-ну, не укоряй меня, что я по происхождению провинциалка. Все-таки жизнь в столице быстро делает из простушки человека. Я просто вспомнила, что ты не взяла ключ от дома и хотела бы узнать, когда ты вернешься.

Оксана растерялась. Она и сама не знала, сколько времени займет у нее сегодня работа. Стоило бы поработать и вечером, когда другие сотрудники разойдутся. Но если в голове по-прежнему будет пустота, то лучше уж вернуться домой.

— Даже не знаю… — рассеянно пробормотала она в трубку.

— Тогда давай что-нибудь с тобой придумаем, встретимся где-нибудь в городе.

Оксана задумалась.

Она даже не услышала, как отворилась дверь, и в помещение бюро зашел ее муж Виктор Лозинский с огромным букетом цветов в руках. Такого он не покупал ей даже на свадьбу. Все-таки совесть замучила мужчину и после двух дней, проведенных с Эллой, он решил проведать Оксану. Его уже утомили бесконечные рассказы Эллы Петраковой о ее детстве, и мужчине захотелось спокойствия и определенности.

Следом за ним в бюро зашел один из сотрудников — из тех, кто работает на объектах. Сразу можно было понять, что это не дизайнер, не проектант, а именно исполнитель. Оцарапанные от непрестанной работы руки, но при всем при этом лицо интеллигентного человека, хотя и немного простоватое. Длинные волосы доходили до плеч, а плотный загар говорил о том, что работать ему приходится и на воздухе.

Оксана, если бы сейчас повернулась к нему, даже не вспомнила бы его имени. Таких работников в бюро было добрых два десятка, и они работали в основном по готовым проектам, выполненным дизайнерами, и в самом бюро появлялись чрезвычайно редко — лишь за тем, чтобы получить какие-нибудь указания от директора. Служащие относились к ним слегка свысока, не безосновательно считая себя белой костью, а их простыми исполнителями.

Плотник, которому с виду было лет около сорока, хотя кого-нибудь и могли ввести в обман длинные волосы и заставить сбросить лет эдак пяток, зашел за стеклянную перегородку и уселся напротив директора Валерия Леонидовича Дубровского. Тот уже готов был начать разговор, оставалось только повернуть планки жалюзи так, чтобы не видеть сотрудников, но в этот момент Валерий Леонидович заметил мужа Оксаны Виктора с огромным, прямо-таки чудовищным букетом цветов в руках. Он как раз вставлял между цветов карточку, подписанную фломастером.

— Подожди, Александр, — обратился он к плотнику, — по-моему, у нас назревает скандал.

Плотник, которого директор бюро назвал Александром, закинул ногу за ногу и тоже стал следить за мужчиной с букетом через стеклянную перегородку. Он явно никуда не спешил и вполне мог себе позволить на какое-то время расслабиться.

Виктор Лозинский подошел к Оксане. Та все еще не замечала его, продолжая говорить по телефону. Тогда он легонько прикоснулся рукой к ее плечу. Оксана вздрогнула и, не прерывая разговор, обернулась. Ее взгляд из приветливого тут же превратился в пронзительно-холодный.

— Ты? — прикрыв трубку рукой, спросила она.

— Да я вот… — замялся Виктор, протягивая ей букет цветов.

Оксана отняла руку от микрофона.

— Извини, Валентина, тут ко мне пришли.

— Уж не твой ли муж? — засмеялась Валентина Курлова.

— Можешь представить себе, именно он.

— Ну, тогда я перезвоню тебе позже. Расскажешь.

Смех еще слышался из трубки, когда Оксана клала ее на рычаги аппарата.

— Я вот… пришел… решил принести тебе цветы, — сбивчиво принялся объяснять Виктор Лозинский и неуклюже пытался всучить в руки Оксане цветы в шелестящей обертке.

Та брезгливо посмотрела на слишком роскошный, по ее мнению, букет и нетерпеливо отодвинула руку мужа.

— Не нужно было этого делать.

Виктор, поняв, что отдать цветы не удастся, принялся взглядом искать, куда бы их поставить. Его взгляд упал на большую двухлитровую бутыль из-под кока-колы. Пустая, она сиротливо стояла на подоконнике. Он выхватил из кармана перочинный нож, щелкнул лезвием и лихо отрезал верхнюю часть бутылки. Получилась довольно сносная ваза. Он наполнил эту пластиковую вазу водой, благо умывальник находился рядом, и воткнул в нее цветы. Затем перенес все грандиозное сооружение на стол своей жены, окончательно закрыв цветами монитор компьютера.

— Здравствуйте, — с издевкой произнесла Оксана.

Виктор, не сразу понявший, что его разыгрывают, ответил:

— Привет.

— Ну что ж, привет уже в который раз.

— Я принес цветы.

— Я это вижу.

Виктор от волнения поднес руку к лицу. И тут Оксана заметила, что его большой палец туго перевязан бинтом.

Она почти машинально спросила:

— Что у тебя с рукой?

На щеках Виктора выступила краска. Ведь он порезал руку, собирая осколки после того, как разбил фотографию Оксаны.

— Да вот, одна картина сорвалась со стены… Стекло разбилось, я порезался.

Оксана улыбнулась. Она прекрасно поняла, в чем дело.

— Надеюсь, ты уже успел вырезать новое стекло?

— Нет, только еще собираюсь.

— Ну вот тогда и приходи, после того, как вырежешь, — Оксана встала около своего письменного стола так, чтобы не дать возможности мужу сесть на стул для посетителей.

— Что ты делаешь сегодня вечером? — поинтересовался Виктор.

— Брось эти штучки. Для тебя я занята.

— Но, Оксана, мне в самом деле плохо без тебя. Я сперва думал, обойдется, а теперь понял: я не могу ни есть, ни спать, только и думаю о том, что обидел тебя. Ты уж прости…

— Если ты думаешь, что наша размолвка и мне прибавила аппетита, то ошибаешься. Но я знаю, чем дольше мы будем вместе, тем меньше мне будет хотеться спать, меньше будет хотеться есть. А я не хочу умереть с голоду.

— Вот я и предлагаю, — деланно обрадовался Виктор, — пойти сегодня вечером куда-нибудь посидеть, поесть, поговорить, в конце концов. Должны же мы объясниться.

— А что, разве между нами не произошло объяснения? — ухмыльнулась Оксана и принялась перебирать на столе бумаги, делая вид, что страшно занята.

И тогда Виктору пришлось прибегнуть к своему единственному и самому сильному козырю:

— Ну хорошо, а где ты собираешься жить?

— В своей квартире, — невозмутимо ответила Оксана, которая, конечно же, ожидала этого вопроса и в тайне надеялась, что задаст его Виктор именно сейчас, когда у нее на него есть ответ.

Брови Лозинского удивленно поползли вверх.

— Но ведь у нас есть только одна квартира — наша.

— Я уже обо всем подумала. И если хочешь, могу объяснить тебе.

— Но не станем же мы это делать на твоей службе! Давай встретимся, поговорим, объяснимся.

— Может быть, ты и прав. Но это ничего не изменит. Я лишь только посвящу тебя в свои планы.

— Но ты можешь хотя бы мне сказать, где ты будешь ночевать сегодня?

— Это не твое дело. Я же не спрашивала тебя, где ты ночевал после прилета из Варшавы.

— Я тебе все-таки сказал об этом.

— Может, и зря, — надула губы Оксана и со злостью хлопнула папкой с документами по столу.

Валерий Дубровский, наблюдавший до этого всю эту сцену через стеклянную перегородку, понял, что самое время вмешаться. Он вышел в общий зал и деланно-веселым голосом окликнул Оксану.

— Извини, но тут мне звонят по одному делу, и только ты можешь ответить.

— Пусть перезвонят мне попозже, — ледяным голосом ответила Лозинская.

Виктор сделал вид, что ужасно рад встрече с Валерием Леонидовичем Дубровским.

— О, простите, я сразу не заметил, что вы на своем месте. Вот, зашел проведать жену, — и он виновато покосился на огромный букет.

Валерий сделал вид, что не знает о его размолвке с Оксаной.

— Простите, но звонок в самом деле очень срочный.

— Я же сказала, пусть перезвонят мне попозже!

Валерий Дубровский понял, что его вмешательство сейчас не приведет ни к чему хорошему, и оставил разбираться Оксану с мужем наедине. Другие сотрудники бюро делали вид, что ужасно заняты работой, хотя все напряженно вслушивались в разговор между мужем и женой.

— В конце концов, я должен с тобой поговорить, — зашептал Виктор, чувствуя, что все внимание в бюро приковано к нему.

— Это что, приказ? В конце концов, мы с тобой расстались, и ты не имеешь права командовать мной, — Оксана присела на корточки и принялась доставать с книжной полки одну папку за другой — так, чтобы ее муж понял, что она не хочет разговаривать больше.

— Ну так как же? — настаивал он.

— Хорошо. Если ты так хочешь, я тебе скажу: можешь оставить себе всю аппаратуру, а мне нужно забрать часть мебели, посуду, которую, кстати, купила я сама на свои деньги, и ни одна из этих тарелок не занесена в твой дурацкий список.

— Я люблю тебя, — жалобно сказал Виктор, усаживаясь на корточки рядом с Оксаной.

Та отодвинулась чуть в сторону.

— Я уже не раз это от тебя слышала.

— Но я обещаю тебе.

— Это не обещание, это угроза. Я уже сыта твоей любовью по уши.

— Ну что ж, Оксана, как хочешь. Только учти, мы с тобой еще не закончили, — крепко схватив ее за руку, с угрозой в голосе произнес Виктор.

— По-моему, все и так ясно, — прошипела Оксана Лозинская, вырывая свои руки.

Поняв, что дальше вести разговор в такой ситуации неприлично, Лозинский резко встал, схватил свой портфель и быстро покинул бюро, на прощание молча кивнув директору.

Тот только улыбнулся в ответ.

Наконец-то и другие сотрудники бюро смогли перевести дыхание.

Но прежде, чем кто-нибудь другой успел обратиться к Лозинской, к ней подоспел Валерий Дубровский. Он присел на стул для посетителей.

— Ну как, Оксана, надеюсь, ты в порядке?

Та улыбнулась.

— Как видишь, я спокойно пережила это. И по-моему, мой муж волнуется больше, чем я.

— Мне не хотелось бы давать тебе советы, Оксана, но, по-моему, Виктор все-таки любит тебя.

— Это тебе так кажется.

— Но я же сам видел.

— И он так думает. А я считаю немного иначе. Если любишь, то не позволяешь себе обижать любимого человека.

— Но ты же раньше считала, что счастлива.

— То было раньше, — с грустью в голосе произнесла Оксана, — а теперь, после того, что произошло, я не смогу спокойно смотреть на него. Каждый день буду вспоминать о его предательстве и подозревать в новом.

— А сама, разве ты чиста перед ним?

— Это другой разговор, — развела руками Оксана.

— Но такие цветы… Не каждый мужчина решится на такой шикарный подарок, — пробовал уговорить свою сотрудницу директор бюро.

Оксану это больно задело. Она резко встала, выдернула цветы из вазы, затем, подумав, вновь поставила их в воду, от чего брызги полетели на бумагу.

— Пойми меня правильно, Валерий, я не могу видеть эти цветы! Ты отдай их, пожалуйста, кому-нибудь из тех женщин, кто ждет от тебя подарка.

Директор растерянно принял в свои руки тяжелую от налитой воды и огромного букета вазу.

— У меня есть одна на примете, — улыбнулся он и лукаво подмигнул Оксане, — но, по-моему, у нее аллергия на цветы.

— Ну что ж, у меня тоже аллергия на цветы, особенно, если они подарены моим мужем.

— Хорошо, Оксана, я подыщу им место, найду женщину, достойную их. Но все-таки подумай, стоит ли тебе вот так сразу расставаться с мужем?

— Ты говоришь так, словно ты мой отец.

— Насколько я понимаю — это не комплимент, — слегка обиделся Валерий и, взяв цветы, вернулся к себе за перегородку.

Тут он дал волю своим чувствам. Зло поставил вазу на стол. От резкого удара из зеленых листьев вывалилась плотная картонная карточка, исписанная фломастером. Валерий даже не заметил этого.

А вот длинноволосый плотник, резко нагнувшись, поднял ее и пробежал по ней глазами.

«Я не дам тебе просто так оставить меня».

Внизу не стояло ни имени, ни даты. Просто размашистая подпись.

Некоторое время повертев карточку в руках, Александр обратился к директору:

— Простите, Валерий Леонидович, но тут вот вылетела карточка…

Пока Дубровский читал слова, написанные Виктором, Александр отогнул одну из планок жалюзи и внимательно посмотрел на Оксану. Та сидела за столом, подперев голову руками, и готова была расплакаться.

— Да, женщины ведут себя иногда немного странно, — заметил Александр.

Дубровский повертел карточку в руках.

— И мужчины тоже.

— А что, собственно говоря, произошло? Это ее муж?

— Да. И насколько я понимаю, они недавно поссорились. Так вот, муж хочет вернуть свою жену обратно. Обычное дело. Вот, подарил цветы… Но к сожалению, они не принесли никому радости, кроме, наверное, продавщицы.

— Ей принесли радость деньги, — улыбнулся Александр.

— Красивые цветы, — склонив голову на бок проговорил Дубровский и коснулся рукой лепестков махровой розы.

— Странно, что они ей не понравились, вздохнул Александр, поднимаясь со стула.

— Да нет, ей цветы понравились. Ей не понравился мужчина, который ей их подарил.

— А-а, — протянул плотник и взялся за ручку двери.

Он даже не стал напоминать директору о цели своего визита. Да спроси тот у него о ней, Александр вряд ли бы ему ответил. Все его внимание было теперь приковано к Оксане. Он видел, как вздрагивают от плача плечи женщины, как она нервно теребит край чистого листа бумаги, и даже разглядел две крупные слезинки, упавшие на глянцевую поверхность листа.

— Ты что-то хотел узнать? — спохватился Дубровский, останавливая Александра.

Тот пожал плечами:

— Да нет, проходил мимо, думал узнать, нет ли чего нового. Ведь я уже целую неделю без заказа.

Директор виновато развел руками.

— Я обещаю тебе в следующем месяце обязательно что-нибудь найти. Но ты же сам понимаешь, сейчас время отпусков и работы не так много.

— Да ладно, я больше для порядка, — улыбнулся Александр, — сам найду себе какой-нибудь заказ и продержусь до конца месяца.

— Ну что ж, если так, то мне даже лучше, — обрадовался Дубровский, — а главное — с такого заработка не придется даже платить налоги.

Александр вышел в бюро и остановился в нерешительности. Ему хотелось подойти к Оксане, сказать ей пару слов. Но он видел, женщина сейчас не в том настроении, чтобы заводить разговоры с почти незнакомым ей человеком. И, немного поколебавшись, он покинул бюро.

Вся следующая неделя прошла у Оксаны Лозинской в хлопотах. Она твердо решила заняться обустройством собственной жизни. Первым делом она встретилась со своим мужем вечером в ресторане и как ни странно, пришла не с пустыми руками. Она тут же положила на стол большую тетрадь и достала ручку.

Виктор удивленно посмотрел на свою жену.

— Ты что-то задумала?

— Да, я хочу узнать, сколько денег ты сможешь мне дать после того, как мы расстанемся.

Тот явно не ожидал подобного поворота событий. Он-то надеялся помириться с женой и уже на следующей неделе вновь увидеть ее в квартире на Кабельном переулке.

— Я даже не знаю, — задумался он. — Я не думал, что дела пошли так круто.

— Мне нужна собственная квартира, — тоном, не терпящим возражений, сказала Оксана.

— Я должен подумать. Такие дела сразу не делаются.

— У нас было достаточно времени до этого и, пожалуйста, не ври мне. Ты наверняка обдумывал и такой вариант, ведь ты же человек дела.

— Да, — неохотно признался Виктор и смолк.

К столику как раз приблизился официант, чтобы принять заказ. Не желая выглядеть скрягой, Виктор Лозинский заказал самые дорогие блюда и бутылку шампанского.

— Ну вот, — улыбнулась Оксана, — а ты говоришь, у тебя нет денег.

— Одно дело — угостить красивую женщину, другое дело — выложить не один десяток тысяч долларов. К тому же вот так, в один момент.

— Будем реалистами, — предложила Оксана, — наша квартира тоже чего-то стоит. И в ней, как я понимаю, половина принадлежит мне.

— Я вынужден с тобой согласиться, — развел руками Виктор.

— Так вот. Я предлагаю тебе или разменять ее или же ты позволишь мне купить новую.

— На первый вариант я никак не могу согласиться, — заупрямился Виктор Лозинский, — потому что мой адрес известен уже многим. То же самое и о телефоне. Нашу квартиру можно разменять на две только в новых районах, а туда ни один из моих деловых партнеров добираться не станет.

— Ну вот и отлично. Другого ответа я от тебя и не ожидала. Так что, старая квартира остается тебе, а мне ты покупаешь новую.

— Ничего сногсшибательного я тебе предложить не смогу, не хватит денег.

— Интересно, почему? — с издевкой улыбнулась Оксана. — Почему я должна переезжать куда-нибудь подальше к кольцевой, а ты можешь жить только в центре?

— Уж не думаешь ли ты, что мои финансы позволят приобрести тебе квартиру в пределах Садового кольца?

— Я и не рассчитывала на такой вариант. Но думаю, где-нибудь возле метро…

— Об этом стоит подумать. Ты, если хочешь подыщи себе несколько вариантов, а я посмотрю, какой из них и каким образом смогу оплатить.

— Ну да, я знаю, ты остановишься на самом дешевом и наименее выгодном для меня. Лучше сразу назови сумму.

— Нет, все-таки я буду настаивать на своем: сперва вариант, потом деньги.

И тут Оксана поняла, что своего мужа ей переубедить не удастся. Когда дело касалось чувств, он мог быть сентиментальным, но если речь заходила о деньгах, он становился страшным прагматиком и человеком, не способным ни на какой компромисс.

— Иначе размен, — напомнила Оксана.

— Ты не сумеешь этого сделать. При твоей-то собранности? — рассмеялся Виктор, явно довольный тем, что ему удалось одержать хоть маленькую, но все-таки победу.

— Ладно, я тебе привезу варианты, — согласилась Оксана, — а пока не будем говорить о том, о чем невозможно договориться. Давай ужинать.

Из кухни уже выходил официант с огромным подносом в руках. На нем блестела изморосью бутылка шампанского, позванивали хрустальные бокалы, аппетитно смотрелись холодные закуски. Оксана сглотнула слюну. В последнее время она питалась не лучшим образом. Не потому, что не хватало денег, а потому, что не было желания что-либо готовить. Ее подруга Валентина Курлова тоже не была хорошей хозяйкой.

Когда с первым бокалом было покончено, Виктор Лозинский вновь вернулся к деловому разговору.

— Мне не хотелось бы, чтобы ты нарвалась на каких-нибудь проходимцев. А их сейчас в торговле недвижимостью хватает, уж можешь мне поверить.

— По-моему, ты занимаешься немного другими делами.

— Ну что ты, строительство неотделимо от торговли недвижимостью. Даже торговля строительными материалами. Мне постоянно приходится иметь дело с фирмами, и я знаю, что процентов двадцать квартир, которые продаются в Москве, — это всего лишь наживка, выставленная жуликами.

— По-моему, и в других видах торговли жуликов хватает, — сощурившись, посмотрела на своего мужа Оксана.

— Надеюсь, меня ты к ним не причисляешь? — оскорбился Виктор.

— Это, к сожалению, единственный недостаток, в котором я тебя не могу упрекнуть.

— Я могу посоветовать тебе отличную контору. Называется она «Ваш дом».

— Мой дом, — уточнила Оксана.

— Хорошо, называй ее как хочешь. Это бюро торговли недвижимостью. Там у меня есть хорошие знакомые.

Виктор Лозинский порылся в кармане пиджака и извлек из него визитную карточку:

— Это одна из твоих любовниц? — улыбнулась Оксана, принимая карточку из рук мужа.

Тот сразу же попытался завладеть карточкой вновь.

— Ну, знаешь ли!

— По-моему, я не подавала к этому повода.

— С виду она, конечно, не очень опрятная женщина, но дело свое знает. И могу уверить тебя, квартира, купленная тобой, не окажется обыкновенной подставкой.

Оксана впервые ощутила тревогу за свою будущую, еще не купленную квартиру. Она и впрямь была много наслышана о разных аферах, происходящих в торговле квартирами.

А Виктор, явно упиваясь тем, что жена не ориентируется в подобных делах, решил ее немного припугнуть:

— Вот один мой знакомый, например, тоже был уверен, что купил абсолютно чистую квартиру. Сделал он это через бюро, и все документы оказались оформленными как положено. Но потом оказалось, что предыдущий хозяин два года тому назад купил ее у каких-то алкоголиков, чья несовершеннолетняя дочь, конечно же, нигде не поставила своей подписи, что согласна с продажей. Да ее никто и не спрашивал. Потом эта дочь выросла, достигла совершеннолетия, кстати, она еще худшая алкоголичка, чем ее родители, да еще и наркоманка.

— Не знаю, как может это уживаться в одном человеке, — покачала головой Оксана. — Наверное, ты рассказываешь специально для того, чтобы напугать меня.

— Отнюдь, — улыбнулся Виктор. — Я не пугаю, я предупреждаю. И вот эта дочь, подученная своими друзьями, пришла к моему другу требовать откупною. В противном случае она пригрозила подать в суд. Тот, прекрасно понимая, что от вымогателей откупаться нельзя, иначе потом придется платить каждый месяц, сказал, чтобы эта девица катилась ко всем чертям. К своему удивлению, через пару недель он обнаружил в почтовом ящике повестку. Та все-таки подала на него в суд.

— И чем же кончились эти разборки?

— Сперва мой друг нанимал адвокатов, пытался подкупить судей, но потом понял, что это слишком дорогие варианты. Все кончилось тем, что он нанял бандитов за две сотни, и те доходчиво объяснили алкоголичке, что даже если она и выиграет этот процесс, все равно в квартире ей пожить вряд ли придется.

— Надеюсь, ты не собираешься так дешево расстаться со мной?

— Да нет, что ты. Я надеюсь, ты купишь квартиру, а потом через какое-то время мы обменяем твою и мою на еще большую. И будем жить в ней счастливо.

— Надейся, — пожала плечами Оксана, — но мне кажется, что тебе с Эллой хватит и нашей старой в Кабельном переулке.

Виктор поморщился. Как раз Элла сейчас дожидалась его в той самой квартире, о которой шла речь. Оксана словно прочла его мысли.

— А ты не хочешь поехать домой вместе со мной? Может, я увижу старые родные стены и решу остаться.

— У нас не убрано, — растерявшись, ответил Виктор.

— Снова «у нас»? — рассмеялась Оксана. — Ну что ж, я не хочу встречаться с Эллой. Для этого я слишком горда. Пусть посидит одна и подождет твоего возвращения.

— Она пришла ко мне по делу, — неожиданно выдал себя Виктор, правдивость была одним из его неисправимых недостатков.

Оксана даже пожалела его:

— Вот видишь, ты даже не умеешь хранить тайны. Так что, если не умеешь изменять — не изменяй. Нельзя, чтобы хоть кто-нибудь узнал об измене.

Окончив ужинать, Оксана и Виктор вместе покинули ресторан. Они шли по вечерней улице в тени каштанов.

На душе у Оксаны сделалось спокойно и легко. Она думала, что разговор с Виктором будет куда труднее.

А Виктор оставался неисправимым оптимистом. Он и впрямь верил, что сможет не через месяц, так через полгода, через год уговорить жену вернуться к нему, и они впрямь тогда обменяют две квартиры на одну.

Оксана внезапно рассмеялась.

— Ты чего смеешься?

— Я представила себе, как ты впишешь в свою тетрадь самую большую трату в своей жизни: Оксана и пятизначное число.

Виктор поморщился.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я выбросил эту книжку и теперь…

Оксана перебила его:

— И теперь все вносишь в электронную записную книжку?

— Нет, я перестал считать мелкие деньги. Веду только деловые записи.

— Ах, да, я же совсем забыла. Твоя книжка была такой же туфтой, как и твои обещания. Ведь туда ты вносил цифры с надписью «Элла».

— Заносил, — угрюмо ответил Виктор.

— И как же ты их обозначал?

— «Н.р.» — непредвиденные расходы. Совсем так, как в сметах.

Оксана засмеялась и, увидев зеленый огонек такси, махнула рукой. Виктор хотел подвезти ее до дома, но Оксана вовремя сообразила, что он не знает, где она живет.

— Нет уж, я поеду одна, — лукаво улыбаясь, ответила она и на прощанье поцеловала мужа в щеку.

Тот остался стоять растерянным на пустом безлюдном тротуаре. Поливальная машина, шедшая следом за такси, обдала его брызгами, а он даже не тронулся с места. Ему страшно не хотелось возвращаться домой — туда, где ждала его Элла Петракова. Если раньше, оставаясь с ней наедине, он чувствовал риск измены, то теперь его душу не согревало чувство риска. Хотя Оксана в любой момент могла вернуться и открыть дверь своим ключом. Но сейчас он понимал — это надолго. С каждым днем вероятность того, что Оксана вернется, делалась все меньше и меньше.

А Элла Петракова с каждым днем чувствовала в доме себя все увереннее. Она уже знала, где что лежит и даже без зазрения совести пользовалась ванным халатом его жены.

«Бывают же такие люди — куда не попадут, тут же пускают корни, и потом их черта с два выкорчуешь», — жаловался себе Виктор, бредя по тротуару.

Он даже не заметил, как ступил на проезжую часть, и только визг тормозов вывел его из оцепенения.

— Ты куда прешь?! — закричал шофер частного такси.

— Извини, приятель, — махнул рукой Виктор и побрел дальше.

— Если напился, то сидел бы дома! — кричал ему вдогонку шофер, запуская заглохший двигатель.