Душа птицы

«Мой милый Бен»

«Мой милый Бен. Я хочу тебе сообщить, что вернулся Джейсон. Из-за пандемии его освободили раньше. Уже несколько дней он живёт у меня. Я должна была тебе сказать об этом раньше, до его возвращения. Но если бы я тебе сказала об этом раньше, ты бы не одолжил мне денег. Sorry.

Но я не уверена в том, что останусь с Джейсоном.

Я уезжаю из Нью-Йорка, уезжаю писать роман. Я больше не имею права откладывать и искать оправданий. Я долго и трудно решалась на этот шаг. Возможно, это выглядит глупо и странно — заниматься написанием романа в такое время, когда мы все на краешке, да? С другой стороны, именно в такое время нужно делать то, что ты обязан делать, несмотря ни на что.

Как надолго я исчезаю? Быть может, на несколько месяцев. Может, на полгода или даже дольше. Не могу сказать точно. Вернусь ли я к тебе? Или к Джейсону? Я пока не знаю и этого.

Долгое время я была уверена, что Джейсон — мужчина моей судьбы, с которым я буду оставаться до конца своих дней. Но с тех пор, как я встретила тебя, всё изменилось.

Сейчас я приняла единственно верное решение — покинуть Нью-Йорк. Я должна уехать, начать работать над своим романом и разобраться в себе. В противном случае я начну пить, совершать разные глупости и делать чёрт знает что.

Спасибо за деньги, которые ты мне одолжил. Я наврала тебе насчёт адвоката. Деньги мне были нужны, чтобы уехать. Я верну их тебе при первой возможности.

В любом случае, это будет честно по отношению к тебе сказать, чтобы ты меня не ждал и не искал. Не связывай себя никакими клятвами. Чувствуй себя свободным, как птица в небе, лети куда тебе заблагорассудится.

Прощай, Бен. Прощай и прости меня».

Дочитав письмо до конца, я аккуратно сложил его и положил обратно в конверт. Повернулся лицом к окну. Неужели это правда? Я думал, она ушла от меня в то утро из-за моего дикарского поступка. Но, как теперь оказалось, всё дело не во мне, вернее, не только во мне. Моё предчувствие, что мы с ней скоро расстанемся и что она собирается уйти от меня, меня не обмануло.

— Она ушла к своему зэку? — спросил отец.

Всё это время он сидел в кресле, смотрел бейсбол. Сейчас он встал и подошёл ко мне, остановившись за моей спиной.

— Да или нет? — повторил он свой вопрос.

Я повернулся к нему лицом.

— Она не вернулась к нему, но она оставила меня и уехала из Нью-Йорка.

— Вот и хорошо. И слава богу.

* * *

Вскоре я ехал по улицам знакомого гетто. Вечерело, уже не работали дорожные строительные машины, смена строителей закончилась. Гигантские краны и экскаваторы стояли на разрытых дорогах, где повсюду лежали трубы и бетонные блоки. Моя машина подпрыгивала на ухабах, въезжала в неглубокие ямы, петляла и пускалась в объезд, чтобы попасть на нужную улицу. Наконец я остановился перед четырёхэтажным домом, где жила Эми.

Выйдя из машины, я тоскливо посмотрел в её окно на втором этаже. Оно было закрыто, свет в комнате не горел, впрочем, ещё было светло, чтобы зажигать свет.

Наморщив лоб, я смотрел в то окно в надежде, что сейчас интуиция ей шепнёт, что я внизу, и она выглянет из окна. Но этого не произошло. Несколько раз я звонил ей по телефону, но электронный голос монотонно отвечал: «Автоответчик абонента не установлен».

Потом я поехал в «Макдональдс», купил там кофе и френч-фрай, снова вернулся. Свет в её квартире по-прежнему не горел. Допив кофе и выбросив стаканчик и коробку от френч-фрая на тротуар, где валялся мусор, я отряхнул ладони и поднялся на второй этаж. Прислонившись ухом к двери, я напрягал слух, стараясь уловить хоть какой-то звук за дверью. Но не услышал там ни шороха. Потом я снова сидел в машине, вглядываясь в каждого, кто входил и выходил из этого дома. Наконец я обратил внимание на высокого спортивного вида мужчину лет тридцати пяти — тридцати восьми, в белой бейсболке, широких джинсах и чёрной свободной футболке навыпуск. «Он! Джейсон!» Я сразу вспомнил того мужчину на фотографии в рамочке, стоявшую на её полке.

Мужчина вошёл в дверь подъезда, и через несколько минут в окнах её квартиры вспыхнул свет. Я оставался в машине ещё около часа, пока окончательно не стемнело.

И вот я снова у её двери. Нажал кнопку звонка, перед этим подтянув повыше, к самым глазам, маску на лицо. Дверь открылась.

— Хэлло, — я поздоровался.

— Привет, — ответил мужчина, смерив меня подозрительным взглядом.

— Эми здесь живёт, не правда ли?

— Да, здесь.

— Можно с ней поговорить?

— Её сейчас дома нет, — ответил он, сохраняя всё такую же насторожённость. — Бро, ты кто такой?

— Я офицер прокуратуры, который осуществляет над ней надзор, — я вынул из кармана джинсов своё пластиковое удостоверение из госпиталя и так же быстро засунул его обратно. — Она пропустила назначенную мной встречу, её телефон не отвечает. Вы не знаете, когда она будет дома?

— Не знаю, — ответил он. Моё представление — как офицера прокуратуры — вероятно, было не совсем убедительным для него; но как человек, неделю назад вышедший из тюрьмы, он не хотел делать никаких «резких движений».

— В таком случае передайте ей, что я заходил и попросил её мне перезвонить.

— Окей. Как тебя зовут?

— Бен. Мистер Бен. Она знает мой номер телефона.