Дзен и искусство быть вампиром.

Глава 6

– Подпиши.

– Нет. Я не собираюсь этого делать.

Рука Кристоффа напряглась вокруг моего горла.

– Подпиши это, или я сломаю тебе шею.

Нелегко было сглотнуть, когда он вот так наполовину пережал мое горло, но я наконец справилась с этим.

– Слушай, я не знаю, почему ты хочешь жениться на мне…

– Я скорее захотел бы жениться на гадюке, – прервал он. – Алек согласился сделать это, но так как он удобно исчез прошлой ночью, когда я отправился договориться о лицензии[24], я приношу себя в жертву взамен.

Я слегка ощетинилась при слове «жертва».

– Ладно, ты тоже не особо нравишься мне! Алек намного, намного лучше тебя. Он постоянно улыбается.

– Подпиши эти проклятые штуковины, так чтобы мы могли убраться отсюда. – Зарычал Кристофф, указывая на две копии брачного свидетельства, которые он получил.

Я обнаружила, что он сказал правду о престарелом священнослужителе. Мало того, что он был глух ко всем мольбам спасти меня, но и исполнил то, что, как у меня возникло ужасное подозрение, было брачной церемонией, в то время пока я пыталась урезонить ненормального мужчину рядом со мной.

– Это нелепо. Сейчас 2008. Ты не можешь принудить кого-то выйти замуж против воли. Есть законы.

– Но еще есть взятки, и так как я провел ночь, добывая правильные документы и упрашивая моего старого друга здесь провести официальную церемонию, это будет абсолютно законно и обязательно. Как только ты подпишешь.

– Но мы в Исландии! Я не гражданка. Несомненно, не может быть законным для неграждан пожениться без тонны канцелярской работы. И разве я не должна присутствовать при получении лицензии? Несомненно, должна!

– Имеются способы сделать это возможным, – мрачно сказал он. – Подпиши чертовы штуковины.

– Нет, – сказала я, складывая руки. – И ты не сможешь заставить меня. Убей меня, если хочешь, но я не подпишусь.

Кристофф прорычал что-то грубое, что я почла за лучшее проигнорировать, и выдернул небольшой голубой объект из своего кармана.

– Эй! Где ты заполучит его? – Я попыталась выхватить у него свой паспорт, но он держа его вне досягаемости, перелистывал страницы, пока не дошел до той, где была моя подпись.

– Твой драгоценный Алек дал мне его прошлой ночью, пока ты спала, – сказал он, хватая ручку и всовывая ее в мою руку. Прежде чем я смогла бросить ее, он дернул меня назад к своему телу, удерживая одной рукой, пока сверялся с паспортом.

– Прекрати это! – Завопила я, борясь, когда он принудил мою руку написать неряшливую версию моего имени. – Это незаконно! Ты не можешь этого сделать!

– Уже сделал, – огрызнулся он, вынуждая меня подписать второе свидетельство прежде, чем отпустить. Я отпрыгнула в сторону и потерла сдавленную руку.

– У тебя нет свидетелей Мистер Всезнайские Штаны, – указала я. – У тебя может быть есть тут приятель для проведения фальшивой церемонии, может и есть версия моей подписи, но не было никаких свидетелей церемонии, и я уверена, что даже в Исландии у тебя должны быть свидетели.

Кристофф сунул два пальца в рот и выдул пронзительный свист, который казался оглушительным в ограниченном пространстве маленькой церкви.

Два мужчины вышли из того, что, как я полагала, было задней комнатой. Они оба рассматривали меня, когда шли вперед, говоря на языке, который я не знала.

– Кто-нибудь из вас говорит по-английски? – Сладко спросила я.

– Тот, что слева, мой брат Андреас. Другой – мой кузен Ровен, – сказал Кристофф, едва ли не ухмыляясь от моего оцепенелого взгляда. – Они оба говорят на дюжине языков, включая английский.

Моя рука зудела пощечиной стереть этот взгляд с его лица, но я сдержала свой норов.

– Не думаю, что в этом будет какой-то прок, если я скажу, что ваш брат свихнулся? – Спросила я мужчину по имени Андреас. У них не было большого фамильного сходства, хотя он тоже был таким мужчиной, которые заставляют женщин останавливаться и глазеть.

– Не больше чем любой из нас, – ответил Андреас, а потом подписал свидетельства.

Мое сердце упало, когда второй мужчина сделал то же самое. Эти трое тихо беседовали в течение нескольких минут, пока я рассматривала свои альтернативы. Я бы сбежала от них, если исключить Кристоффа, продолжавшего удерживать мою руку, не говоря уже о факте, что у меня не было бы шанса опередить любого из присутствующих мужчин – исключая священника, и даже он выглядел необычайно проворным для каким там был его возраст, смеющимся над чем-то, что рассказывал вампир именуемый Ровеном.

Тут почему-то меня поразила странная идея.

– У тебя есть… ты знаешь… клыки? – Спросила я Кристоффа, делая легкий клыкастый жест пальцами. – Как клыки Дракулы?

Все трое мужчин уставились на меня, как если бы я превратилась в гигантского ленивца на коньках.

– Выходит нет? Так вся эта клыкастая чепуха – миф?

Взгляд недоверия на лице Кристоффа почти стоил испытаний, чтобы оказаться тут.

Ровен взорвался хохотом. Андреас нахмурился, сказав что-то, что прозвучало как итальянский.

– Вы знаете, обычно я довольно осмотрительный человек, – сказала я Андреасу. – Но с тех пор как я проснулась этим утром, и обнаружила мертвую женщину в своей ванной, сбежала от полиции, была похищена вампиром и вынуждена участвовать в фальшивой свадьбе, запреты, которых я обычно придерживаюсь, исчезли. Уверена, вы простите меня, если я скажу, что очень грубо говорить на языке, который не все могут понять.

Ровен засмеялся еще сильнее.

Хмурый взгляд Андреаса потемнел на мгновение, а потом он внезапно улыбнулся. Хотя его лицо даже близко не было таким жестким как у Кристоффа, его улыбка была столь же пугающей. – Я сказал своему брату, что он должен был просто убить тебя, а не жениться.

– Мы не женаты, – сказала я, скрещивая руки на груди и показывая то, что я надеялась, выглядело как храбрость. Так как я была окружена тремя высокими, чрезвычайно красивыми кровососущими злыднями, то конечно чувствовала себя далеко не храбро, но я не сделаю ничего, чтобы позволить им узнать это. – Это была незаконная церемония.

Двое мужчин вопросительно взглянули на Кристоффа.

Он наградил меня озлобленным взглядом.

– Она была совершенно законной.

– Не была! Я не понимала ничего, что сказал священник, не говоря уже о том, что не соглашалась на нее! Кто его знает, может он исполнил поминальные обряды!

– Нет, но я могу договориться об этом, если хочешь, – сказал Кристофф с мягкой угрозой.

Я задрала подбородок. Я может и не была храбрейшей из женщин, но ненавидела когда меня запугивают.

– Ты даже не поцеловал меня. Свадьбы всегда заканчиваются поцелуем. Так-то вот!

Молчание наполнило церковь за мгновение до того, как Кристофф издал низкий звук глубоко в своей груди и дернул меня к себе.

– Ты рычишь на меня…? – Хватило у меня времени сказать прежде, чем он поцеловал меня.

Мой разум, никогда не бывший особенно надежным во время стресса, прекратил работать и оставил меня трепыхаться в руках Кристоффа. Это не было тем же самым поцелуем, которыми Алек донимал меня всю прошлую ночь – это был поцелуй агрессии, наказания, вторжения. Он даже не ждал моего позволения войти, его язык оказавшись там внутри моего рта, стремительно кружил, как будто это было его место. Но даже Алек не целовал меня так глубоко!

Я настойчиво пихнула Кристоффа в грудь и выдернулась из его хватки, вытирая рот тыльной стороной руки.

– Если ты когда-нибудь сделаешь это снова, то, помоги мне Боже, я… я… я не знаю, что я с тобой сделаю, но ты можешь ставить на свою задницу, это будет ужасно!

– Брак законен, – сказал Кристофф, запихивая один из подписанных листов в мои руки. Его глаза пылали изнутри, выглядя странно светлее, чем я их помнила. – В комплекте с поцелуем. Скажи это твоим друзьям жнецам.

Я открыла рот, чтобы сказать ему, что они не обязательно были моими друзьями, но он не ожидал рядом моего ответа. Он просто развернулся на каблуках и вышел из церкви. Я несколько мгновений с удивлением смотрела прежде, чем повернуться к другим двум вампирам. Они взирали на меня глазами полными злобы и подозрения.

– Он ушел, – сказала я, слишком удивленная, чтобы беспокоится, заявляя об очевидном.

– Если ты только подумаешь использовать свою силу против него, я гарантирую, что ты заплатишь способом, который не можешь вообразить, – пригрозил Андреас прежде, чем тоже вышел.

Ровен, ничего не сказал, просто наградил меня долгим, тяжелым взглядом, отпихнул в сторону и так же ушел.

– Скатертью дорога! – Завопила я им в след, идя к двери, чтобы увидеть, как две машины сдали назад и умчались по извилистой дороге. В этот момент я поняла, что была оставлена в затруднительном положении: одна, без денег, документов, или даже ясного знания названия городка, в котором была брошена. – Эй? Кто-нибудь? У меня нет машины. Ау?

Я повернулась назад к священнику, но он тоже исчез, оставив меня стоящей на продуваемом ветром утесе, вне холодной, сырой маленькой каменной церкви, сжимая свидетельство о браке, который, я знаю, был фальшивым… но у меня возникло ужасное подозрение, что никто больше не обращал на это внимания.

– Замужем за вампиром, – сказала я вслух слова, унесенные вдаль ветром. – О, радость. И что я собираюсь теперь делать?

– Не думаю, что вы знаете путь в Остри?

Я повернула голову и уставилась абсолютно без всякого удивления на полупрозрачную фигуру, которая там стояла. Я подняла бровь при виде призрачной лошади рядом с ним, но не сказала ни единого слова о факте, что еще один призрак спустился ко мне.

– Боюсь я новенькая в этой области. Вы… ээ… мертвы.

– Как видите. – Мужчина, который был одет в то, что выглядело как Викторианское платье, нахмурился. – Вы же жница, и не знаете где Остри?

– Боюсь, нет, но поскольку я явно теперь представитель призраков по связи, полагаю мне лучше узнать это. Как вас зовут?

– Ульфур.

– Как поживаете? Я Пия, и да, я – Зоря. – Я протянула руку. Лунный камень еще раз преобразился в маленький фонарик. – Но боюсь я новенькая на этой работе, и, тем не менее, не знаю всей подноготной обо всем этом. Так что вы должны присоединится к другим, покамест ждете, что я выясняю, что это.

– Другие? – Спросил он.

– Три других призрака. Они вернулись в город. Не думаю, что у вас есть магический способ телепортировать нас туда.

Он скривил губы и с любопытством воззрился на меня.

– Нет? Я так и думала. Ладно, полагаю нам лучше пойти посмотреть есть ли тут автобус или что-то вроде. Вы можете пойти со мной.

– А другие? – Спросил Ульфур, идя в шаге за мной, когда я начала выбирать путь по скалистому склону к рыбацкой деревушке внизу.

– Я сказала вам, что они вернулись в город. Думаю, что вернулись. На самом деле я их не видела, когда оставляла, но это могло случится, потому что у Анники был камень.

– Нет, я имел в виду других здесь. – Он махнул в сторону побережья.

Я осторожно придвинулась к краю утеса и посмотрела вниз. Вдоль скалистой береговой линии бесцельно бродила группа приблизительно из двенадцати призраков. Они взглянули вверх, где стояла я, смотря вниз с возрастающим отчаянием. Еще больше призраков. Как раз то, чего мне не хватало, чтобы осложнить дела.

– Это жница, – проревел им вниз Ульфур.

Они помахали.

Я подняла изнуренную руку и помахала в ответ.

– Вы все призраки? – Спросила я Ульфура.

Он кивнул и погладил голову своей лошади.

– Оползень. Стер половину деревни. Я был в университете в Рейкьявике, но приехал домой на день рождения своего отца.

– Ай. Вы в самом деле очень хорошо говорите на английском, – сказала я, заинтересованная этим фактом.

Ульфур улыбнулся.

– Тут нечего делать со своим временем, кроме как наблюдать и слушать людей. Компания выполняет туры отсюда к местным фьордам, так что мы получаем уйму туристов. Это обеспечивает всех нас великолепным средством для изучения других языков. Английский первый, выученный нами, и теперь, когда начались японские туры, мы надеемся следующим выучить этот язык.

– Я полагаю, это снабжает развлечением. – Я задумалась на мгновение. – Может вам всем лучше остаться здесь, пока я смогу понять, как вам добраться на небеса. Ээ… в Остри. Куда угодно.

– Я не знаю, в безопасности ли мы здесь, – сказал он, его лицо стало серьезным. – Был замечен Иларги.

– Один из тех плохих жнецов, душепожирающих парней? – Легкая дрожь пробежала вниз по моей спине. – Они вовсе не кажутся хорошими. Ладно, полагаю, вы все должны пойти со мной.

Он кивнул и проорал приказы народу внизу.

Я глядела на море, голубовато-серое, качающееся от ветра, и задавалась вопросом, что я, спрашивается, собираюсь теперь делать. «Могла ли моя жизнь стать еще страннее?».

Шум ветра и крики чаек, вьющихся над головой, были единственным ответом на мой вопрос. Я бросила последний взгляд на море, потом сделала знак ожидающим внизу призракам и указала на деревню. Слабый крик «ура!» встретили мои уши, когда я сжала руки в карманах и начала спускаться по тропинке в деревню, Ульфур и его лошадь следовали за мной по пятам.

«Во что, спрашивается, я вовлекла себя? И что более важно: как я собираюсь выбираться из этого?».

У меня заняло добрую часть дня добраться назад в Далькафьордхар. Я не хотела сталкиваться с полицией, так что воспользовалась единственным автобусом, отправляющимся из рыбацкой деревушки, молясь, чтобы полиция не задерживала людей собравшихся в город. Случилась небольшая драка, когда водитель узнал что мне нечем заплатить, но я преуспела в возвращении в Далькафьордхар с помощью того, что вцепилась с отчаянным упорством в поручень за одним из сидений. Поскольку ни один из пяти пассажиров автобуса не говорил на английском – или не пожелал быть вовлеченным – я не совсем поняла, какие угрозы использовал водитель, но, наконец, он бросил попытки извлечь меня и позволил ехать, больше не беспокоя.

На Ульфура, его лошадь и двенадцать других призраков не было поднято не единой жалобы, но только потому, что никто кроме меня их не видел. Все призраки были благовоспитанными, несмотря на то, что мужчины, женщины и дети, одетые в одежду, носимую полтораста лет назад, все они были трогательно благодарны, что я взяла их под свое крыло.

– Я не могу ничего гарантировать, но полагаю что кучей безопасней, – сказала я им после того, как водитель автобуса отстал от меня, везя нас вверх, по дороге к главному шоссе.

Женщина, сидевшая рядом со мной, подарила мне странный взгляд уголком своего глаза. Я улыбнулась ей, но не имела сил попытаться объяснить, что в этот момент призрак сидел на ее коленях, в то время как лошадь обнюхивала ее сумку лежащую на полу рядом с ней.

– Вы жница, – сказал призрак пожилого мужчины, кивая на Ульфура. – Он сказал, что вы возьмете нас в Остри.

– Это идея. – Сказала я, покусывая свою нижнюю губу.

Женщина стрельнула в меня еще одним взглядом, а потом встала и пересела ближе к водителю.

Я размышляла над своим выбором до конца длинной часовой поездки до города. Я имела слабое представление, как помочь призракам, но люди из Братства в церкви должны что-то об этом знать. Несомненно, я должна была пойти к ним, чтобы добраться до конкретики. Может быть, один из них смог бы даже забрать и направить всех призраков к их воздаянию.

Поощренная этой мыслью, я села обратно и попыталась мыслить положительно.

Вид полицейской машины, медленно патрулирующей улицы города, когда мы прибыли, покончил с хорошим настроением. Опасаясь быть схваченной полицейским патрулем, я выбралась на первой остановке, потратив добрые двадцать минут, тщательно выбирая свой путь через множество закоулков и переулков, который я смогла найти, с вереницей призраков, тянущихся за мной.

– Куда мы идем? – резко спросил один из призраков, раздраженно выглядевшая девочка-подросток, с плаксивым голосом. – Мы собираемся идти всю дорогу до Остри?

Старшая женщина утихомирила ее, обеспокоенно глянув в мою сторону.

– Не разговаривай так со жницей. Она покажет нам путь.

– Мы надеемся на это, – пробормотала я. Солнце на небе было низко, посылая длинные чернильные тени от зданий, делая переулки особенно сумрачными.

Я бдительно следила за всякими участниками тура, которые могли бы вдруг опознать меня, и приняться шуметь и вопить, но улицы были свободны от американских туристов-одиночек.

– И это тоже хорошая вещь, – сказала я, когда срезала путь позади ряда зданий, избегая занятых перекрестков. – Все, в чем мы нуждаемся сейчас, это бежать к кое-кому, кого я зна… уф!

Темный силуэт появился из ниоткуда, твердый как кирпич, и в миллион раз страшнее.

Бирюзово-голубые глаза смотрели на меня из глубин темноты.

– Что ты здесь делаешь? – Спросила я, слишком раздраженная, брошенная черт-те где, чтобы испугаться Кристоффа. За мной собрались призраки. Лошадь Ульфура тихо заржала.

– Кто он? – Спросил пожилой призрак мужчины.

– Не знаю. Думаю, хоть она знает его, – ответил Ульфур.

– Знаю, хоть это ни к селу, ни к городу, – ответила я.

Брови Кристоффа поднялись.

– Извини. Я говорю со своими призраками.

Он сузил глаза.

– Призраки, множественное число?

– Да. Их тринадцать. Четырнадцать, если считать призрак лошади.

Кристофф был молчалив секунд десять.

– Где Алек?

Я уперла руки в бедра, более чем немного раздраженная.

– Ты всерьез думаешь, что я пряталась бы по глухим переулкам со стадом призраков, если бы он был со мной?

– Он сказал, что собирается найти тебя. Он не нашел?

– Нет. – Я впилась взглядом в Кристоффа, когда он вышел из тени, соблюдая осторожность и избегая тусклых участков солнечного света, что проникали вниз сквозь здания. Я призадумалась, чувствуя неуверенность, каковы были мои эмоции относительно Алека. У меня была целая куча вопросов к нему, начиная с Анники и его поступков вплоть до того, почему он ускакал, оставив меня одну и ничего не сказав. – Когда ты говорил с ним? Он упоминал что-нибудь об Анники?

– О! Это же Темный! – Сказал Ульфур позади меня. Послышался ропот согласия.

– Он очень красивый. Он может кусать меня каждый день, – сказала плаксивая девочка. Я стрельнула в нее взглядом. Она ухмыльнулась мне.

– Что тут сказать? – Ответил Кристофф, его угрюмый вид был реально мирового класса. – Я полагаю, что должен взять тебя к нему.

– Ты не обязан показывать свое отвращение столь явно, – огрызнулась я, мою гордость снова и снова жалил факт, что он, очевидно, сильно не любил меня. – Это походит на то, будто у меня есть вши или что-то вроде того! И, для сведения, ты мне тоже не очень сильно нравишься. Ты совсем не то, на что должен быть похож вампир.

Это озадачило его на несколько секунд.

– И на что именно, ты думаешь, должен быть похож Темный?

– Сексуальный! Как Энджел[25] и те парни из фильмов про вампиров. Ладно, кроме задоголовой версии, но она и не должна быть сексуальной.

– Ты не считаешь меня привлекательным? – Спросил он, странное выражение мелькнуло на его лице.

– Я считаю! – Сказал призрак девочки-подростка.

Я проигнорировала ее и сделала большой показательный осмотр Кристоффа с головы до ног. Если я прежде думала, что у него были сексуальные глаза, то они определенно улучшились вблизи. Его волосы были вроде бы каштановые, красновато-коричневые, с кудрями, выглядевшими мягкими как атлас. Его лицо было суровым, как я заметила, но это была красивая суровость, с ямочкой на подбородке, которая почему-то продолжала притягивать мой взор. Как и Алек, он был на несколько дюймов выше меня, но где у Алека были более сильные мускулы, Кристофф обладал худощавым сложением, что почему-то напомнило мне большую кошку, льва или пантеру. Я проигнорировала ширину его груди, говоря самой себе, что у Алека она была столь же широка. Его ноги были длиннее, хотя заполняли его потертые джинсы в манере, которая заставила меня восхитится его явно мускулистыми бедрами. У меня появился внезапный импульс обойти и взглянуть на него сзади, но я быстро отмела его. У меня было такой чувство, что призраки, никогда не простят мне, если не услышат конец этого.

– Привлекательный? – Я выдала чуть небрежный смешок, который прозвучал крайне напряженно. – Нет, нисколько. Ни в малейшей степени. Мертвая крыса вон там источает больше сексуальной привлекательности, чем ты.

– Она что слепая? – Я услышала, как девочка спросила кого-то еще. – Или просто тупая?

– Ш-ш-ш, дитя, и позволь жнице разобраться самой, – ответила старшая женщина.

– Правильно, мисс, позвольте ему понести наказание, – заговорил другой женский призрак. – Не разрешайте вашему мужчине думать, что он может вот так с вами разговаривать.

– Он не мой… – я остановилась прежде, чем сказала что-то большее.

Кристофф просто стоял там и глядел на меня этими сверхъестественными глазами, заставляя чувствовать себя немного неловко.

– О, хорошо, я чертовски солгала. Да, ты очень привлекателен, как будто настолько сексуален, чтобы можешь заставить женщин захотеть содрать с себя нижнее белье и наброситься на тебя. Теперь счастлив?

Он даже не моргнул, просто пялился на меня в течение секунды или двух.

– Ты имеешь в виду, как ты прошлой ночью в парке?

Мои щеки вспыхнули от воспоминаний. Я оглянулась за себя. Все призраки собрались вместе полукругом, с интересом наблюдая за мной. Даже лошадь, казалось, ждала, чтобы узнать, что я скажу потом.

– Это была совершенно другая ситуация. И на мне было нижнее белье, благодарю! Не считаясь с твоим божество-среди-мужчин статусом, ты мне не нравишься. Ты оскорбил меня, преднамеренно запугал, и пытался заставить почувствовать вину за что-то, в чем нет моего греха.

Его глаза потемнели. Клянусь Богом, бирюзовый цвет потемнел на пару тонов. Я наблюдала очарованная, как черные лучики от зрачка, казалось, удлинились и заполнили радужку.

– Когда я оскорбил тебя?

Слова вырвали меня назад из мечтаний о том, что у плохих мужчин часто оказываются такие привлекательные глаза.

– Что? О. А когда ты не оскорблял меня? Ты хотел убить меня прошлой ночью.

– Если бы я хотел, чтобы ты умерла, ты была бы мертва, – сказал он тем же тоном. Это напугало меня больше чем что-то еще.

– О-о-о, – произнесли все как один призраки, словно это был общий вздох.

– Да, ладно… а слова, что ты сказал мне, что скорее женишься на гадюке, чем на мне, – сказала я Кристоффу, разгневанная достаточно, чтобы не беспокоится, что утверждаю это перед зрителями или нет.

Его губы сжались.

– Ты тоже не хотела выходить за меня замуж.

– Они женаты? – Спросила девочка-подросток угрюмым голосом. – Это несправедливо.

– Нет, конечно, я не хотела выходить за тебя, и все еще не хочу. Я не знаю тебя, не говоря уже о том, есть ли у тебя тот вид чувств, что обычно заканчивается свадьбой. И есть небольшой факт, что ты злобный вампир, а я, очевидно, одна из хороших ребят, так что весь этот Ромео-и-Джульетта сценарий не может сработать.

Он сделал пару шагов, приближаясь ко мне, его взор стал угрожающим.

– Если ты думаешь, что я питаю романтические иллюзии из-за простой юридической выгоды, то советую тебе еще раз подумать. Я не Ромео.

Забыв о призраках в своем гневе, я сделала шаг к нему, концы моих туфель оказались на минимальном расстоянии от его, когда я встретилась с ним взглядом, чтобы сказать, что не была дурой, за которую он меня принял.

– Вывод, полагаю, что я не Джульетта? Ладно, благодарю, ты не должен указывать, что нужно что-то делать с фактом, что тебе не нравится, что Алек и я провели ночь вместе.

Голубоватое пламя разгорелось к жизни в его глазах, когда он склонился ко мне.

– Не нравится это? Ты имеешь в виду, что я ревную?

– Конечно же, нет, – сказала я, собирая рваные клочья моего достоинства. – Я не незнакома с зеркалом, и ты сделал предельно ясным, что думаешь, что я не только физически отталкивающая, но что Алек сумасшедший, если не испытывает те же самые чувства, что и ты.

– О чем это ты говоришь? – Спросил он, его глаза сузились. – Я не говорил, что ты отталкивающая и что осуждаю Алека за то, что он спал с тобой. Его личная жизнь не мое дело.

– А кто Алек? – Услышала я шепот за собой.

– Ш-ш-ш! Я думаю, что они как раз добираются до хорошей части.

– Фактически, ты не говорил слово «отталкивающая», нет, но подразумевал, что тебя воротит от простого взгляда на меня, – сказала я, внезапно почувствовав себя так, будто собираюсь заплакать. Почему я должна волноваться, что он подумает, что я непривлекательная грузная нахалка? – Ты не можешь отрицать, что единственная причина, почему ты поцеловал меня, состоит в том, что я заставила тебя.

– Разумеется, я отрицаю это. – Он склонился ко мне еще ближе, пока я не смогла ощутить его дыхание. – Никто не может заставить меня сделать что-то против моей воли. Никто.

Я проигнорировала тот факт, что, казалось, не могла набрать достаточно воздуха в свои легкие, и наградила его хладнокровным взглядом.

– О, в самом деле? Так ты действительно хотел жениться на мне?

– Я сказал, что был готов сделать все что угодно, чтобы не позволить тебе целиком обрести силы Зори, и имел это в виду, – ответил он, голосом низким и скрипучим.

Воздух в переулке, казалось, нагрелся на несколько градусов.

– Это подразумевает, что ты действительно хотел поцеловать меня, – сказала я, чувствуя необходимость пару раз прокашляться, прежде чем смочь заговорить.

Его взор упал на мои губы, и я внезапно осознала более ужасающий факт – я хотела, чтобы он поцеловал меня. Прямо тогда, прямо там, перед призраками и любым другим, кто шатает вокруг. Я хотела почувствовать его рот на своем, и его вкус снова, и свое трение об него в совершенно неприличной манере. Но хуже всего, я хотела, чтобы он принудил меня к поцелую, чтобы я могла притвориться для самой себя, что совершенно этого не хотела.

Стыд и брезгливость ворочались во мне вместе со смущением и нерешительностью. Как я могла спать с одним мужчиной и на следующий день желать поцеловать его злого друга? Что было со мной не так?

– Я никогда не противился поцелуям со смертными, – сказал Кристофф своим глубоким, необычайно сексуальным голосом. Я слегка задрожала, несмотря на стремительный жар, что заставил меня весьма остро почувствовать одежду, обтягивающую мою кожу. – И я не нахожу тебя отталкивающей.

– О, – сказала я, мой мозг бросил любую попытку здраво мыслить и выпал в осадок, позволяя моему рту реально бесцветно сказать:

– Ладно. Ты тоже не отталкивающий.

Я готова была поклясться, его глаза просветлели. Они перешли от бирюзово-синего к голубому, как яйцо малиновки цвету, темные лучики от его зрачка еще потемнели. Я сделала глубокий вдох в близи его, задаваясь вопросом, почему я могла ощущать воздух, входящий в мои легкие, но все еще чувствовать себя легкомысленной и задыхающейся. Мои груди потерлись о мягкую кожу его куртки, ощущение снова заставило меня задрожать.

– Я рад, что ты так считаешь. – Его губы легко коснулись моих лишь легчайшим касанием, более небольшим толчком, чем поцелуем, но с ним я, наконец, пришла в себя.

– Я не проститутка, – заорала я, захватывая в обе горсти его куртку и встряхивая их. – Не сплю однажды с мужчиной и не целуюсь потом спустя день с его другом, не зависимо от того, насколько я этого хочу. Я не того сорта девушка! Ты плохой. Ты злой. Ты вампир, черт возьми! Но ты не Энджел, и я не Баффи, и ты можешь просто перестать заставлять меня смущаться из-за всего этого!

Озадаченный взгляд сопровождался быстрым всплеском гнева в его глазах, и затем он поцеловал меня, действительно поцеловал, с губами, языком и руками в моих волосах, а я потерялась во всем этом. Его язык обвился вокруг моего в эротическом сложном танце, что заставил меня внезапно осознать все виды эрогенных мест на моем теле. Я потерлась об него грудью, позволяя смаковать себя, наслаждаясь ощущением его тела, такого твердого и горячего, и чрезвычайно мужественного.

Хорошая вещь, что он удерживал меня, потому что мои ноги начали слабеть под воздействием поцелуя. К тому времени, когда он отодвинулся, я задыхалась, ошеломленная силой эмоций, что, казалось, брали начало в нем, но которые я необъяснимо разделяла. Я уставилась на него в неподдельном изумлении, не уверенная, как сделать что-нибудь еще.

Его глаза были бледно-голубыми, как ледяное озеро.

– Дискуссия о том, кто из нас действительно является злым, подождет до другого раза. Ты здесь не в безопасности. Мирская полиция ищет тебя, и несколько жнецов живут здесь.

Я отступила, мое лицо покраснело от смущения при этих словах. Я становилась своим худшим кошмаром – нахальной бесстыжей женщиной. Что он должен был подумать обо мне? Я почти соблазнила его в переулке, во имя Господа, прямо перед стадом призраков, через день после того, как провела ночь с его приятелем. Я подняла подбородок и восстановила свое самообладание.

– Я полагала, что полиция будет искать меня. Однако я не боюсь людей из Братства. Я знаю, что у тебя есть с ними проблемы, но они не представляют для меня угрозы.

– Не представляют? – Слабейший намек на улыбку показался на его чертовых губах. Я оттащила свой взор от них, наградив себя мысленной лекцией о морали. – А что ты думаешь, они собираются сделать, когда обнаружат что их драгоценная Зоря замужем за Темным?

Я нахмурилась.

– Если Зоря должна быть замужем за одним из их собственных людей, как ты сказал, они не будут счастливы, но они едва ли намерены что-то сделать мне кроме, как забрать камень и сделать кого-нибудь еще Зорей.

– Это не так работает, – сказал он, его лицо стало жестким и непреклонным. Даже таким я восхищалась им так, что ужасно хотела поцеловать его, желание сделать вышеупомянутое хлынуло в меня. Я беспощадно задавила его. – В их глазах ты запятнана замужеством со мной. Единственным способом для них смочь получить новую Зорю является устранить старую.

Я уставилась на него с растущим пониманием.

– Ты имеешь в виду, что они убили бы меня, чтобы получить новую Зорю?

– Мм-м, – сказал Ульфур. – Это не очень хорошо звучит.

– Ты замужем за мной, – ровно сказал Кристофф, с нечитабельным лицом. – Ты теперь не можешь принять полную силу Зори, и поэтому бесполезна для их целей. Алек будет держать тебя в безопасности, так, чтобы они не смогли назначить новую.

– Я не верю тебе, – сказал я ему, пытаясь убедить себя, что он лгал. Если быть честной, я не была уверена, что он лгал, но кое-что не звучало правдиво. Я только не понимала, чего было больше.

Он пожал плечами.

– Это проблема Алека. Он будет иметь с тобой дело. Я выполнил свою часть.

– Я не что-то, с чем имеют дело, хотя оценила бы возможность поговорить с ним, – сказала я с таким большим достоинством, какое смогла собрать. Которого, при условии, что я только что присасывалась к его языку, было не так уж много. – Однако у меня есть несколько вопросов для обсуждения!

Три тени поднялись позади Кристоффа, тени, что быстро превратились в человеческие фигуры. Я заметила слабую вспышку света с длинного лезвия, которую уловил мой взор. Кристофф хлопнул рукой меня в грудь, посылая свалиться назад в большое нагромождение деревянных ящиков. Я сильно ударилась головой о дерево, но к тому времени, когда мое зрение прояснилось, я поняла, что он не напал на меня, а просто отпихнул в сторону, пока занялся нападавшими.

И занялся, так занялся. Я не представляла, где он носил двойные кинжалы, что сейчас сверкали в его руках, но он кружил и нападал с невероятной грацией и силой, послав двоих из троих мужчин в полет в обратном направлении. Один из них обрушился к моим ногам. Я подхватила пустой ящик и опустила его тому на голову, когда он собрался подняться, чувствуя огромное удовлетворение, когда мужчина свалился без сознания на землю.

Призраки прыгали вокруг, вопя и выкрикивая советы, неспособные воздействовать в какой-то мере, их призрачные фигуры добавили только другой уровень сюрреализма в ситуацию.

Сражение Кристоффа с двумя другими мужчинами было закончено почти так же быстро, увеличивая мое уважение к его мастерству. Одного из мужчин он приложил о ближайшую стену, чего было достаточно, чтобы заставить нападавшего сползти недееспособным на землю, где он лежал неподвижной кляксой. Последний мужчина единственный владел мечом, он кричал что-то Кристоффу и резал его ритмичными ударами клинка.

Кристофф парировал их все, ударом одной ноги попав мужчине прямо в грудь, что тоже отправило того сползти вдоль стены. Я почти что собралась поприветствовать его, когда была внезапно болезненно отдернута назад за волосы со жгучим ощущением в горле. Мужчина, которого я ударила ящиком, рыча ругательства, тянул меня назад, к другому концу переулка.

– Тронь меня, и она умрет, – выплюнул он, потом издал самый непотребный смех, какой я когда-либо слышала, и продолжил на незнакомом языке.

– Он не может убить нашу жницу, не так ли? – Спросил пожилой призрак.

– Я так не думаю, – нерешительно сказал Ульфур.

– А что случится с нами, если сможет? Иларги заполучит нас! – Завопила девочка-подросток.

Я извивалась, пытаясь прижаться к земле, так чтобы смочь выкрутится из захвата нападавшего, но он держал меня слишком сильно, сохраняя равновесие.

Кристофф ничего не сказал, просто крался вперед к нам, его глаза стали черными как полночь. Я задрожала от их вида, понимая теперь, что Анники говорила о вампирах. Кристофф не был человеком. Он был чем-то незнакомым, чем-то темным и опасным, и каждый инстинкт, которым я обладала, говорил мне убираться прежде, чем он схватит меня.

Я закричала, но голос резко оборвался, когда мой захватчик завернул сильнее свою руку в моих волосах прежде, чем швырнуть меня в сторону о кирпичную стену. Я снова увидела звезды, когда боль вспыхнула в красных волнах, что оставили меня в тошнотворном состоянии и почти бессознательную. Я схватилась за что-то, удерживая себя от падения в глубокую темную яму, где я, кажется, качалась на краю, мои пальцы сомкнулись вокруг холодного металлического края.

Воздух двинулся мимо меня, когда глаза медленно прояснились, оставляя меня с ясным видом Кристоффа, спокойно вытирающего окровавленное лезвие о распростертую фигуру, лежащую у моих ног. Я сжала контейнер для мусора со все своей силой, в ужасе уставившись на тело. Хотя мой нападавший упал лицом вниз, я знала без сомнения, что он был мертв.

И Кристофф убил его.

Прямо на моих глазах.

Если я нуждалась в каком-то доказательстве тому, что то, что сказала Анники, было реальным вариантом развития событий, это определенно было им.

Я глядела теперь в дымчато-голубые глаза Кристоффа и видела гнев, который он ощущал, видела ярость, опасность и триумф победы. Я поднялась и побежала вниз по переулку прочь от него, прежде чем я даже поняла, что мои ноги все еще будут работать.

Голоса называли мое имя, один из них был его, но я побежала еще быстрее, вслепую огибая стены, и преграды, и даже машины, когда бешено устремилась через город, уверенная только в одной вещи – Кристофф был убийцей. Алек не мог быть как он. Или мог?